Kitobni o'qish: «Человеческий капитал. Проблемы измерения и роста в российской экономике»

Введение

Человеческий капитал – одно из важнейших направлений социальной политики государства. Согласно Конституции Россия – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. За 2012–2015 гг. в стране предприняты важные шаги в области социальной политики. Вопросам социальной политики уделяется значительное внимание, как в теории, так и на практике. С 2000 г. наблюдается рост пенсий, осуществляется индексация пособий практически по всем видам социального страхования, происходит ежегодное увеличение величины материнского капитала; появились механизмы, вовлекающие граждан в управление своими пенсионными накоплениями.

В программных документах долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации (Стратегия социально-экономического развития России до 2020 г., Сценарные условия долгосрочного прогноза социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 г., Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2030 г.) определены основные приоритеты социальной политики с учетом модернизации экономики, которые могут получить свое воплощение только при росте человеческого капитала как главного фактора в современной экономике.

Однако на практике в направлении увеличения человеческого капитала еще предстоит огромная работа. По многим ключевым вопросам российская социальная политика отстает от зарубежных стран. Основными проблемами являются следующие.

Во-первых, это проблема эффективности системы социального страхования: Россия продолжает отставать от многих развитых стран по ряду основных результирующих показателей, например, таких как рождаемость, продолжительность жизни, показатели здоровья населения и др.

Во-вторых, присутствует проблема несбалансированности рынка труда, заключающаяся в том, что существует неудовлетворенный спрос на высококвалифицированный труд и большое количество предложения труда, качественный состав которого не соответствует требованиям работодателей, так называемая структурная безработица, сопровождающая постиндустриальную экономику и вызванная техническим прогрессом и модернизацией.

В-третьих, государственная политика доходов и заработной платы осуществляется неэффективно и не служит основой для наращивания человеческого капитала: до сих пор минимальная заработная плата не соответствует международным стандартам, средняя заработная плата – критериям достойного труда, необоснованно высокие разрывы в заработной плате, а заработная плата работников бюджетной сферы зачастую не соответствует среднерегиональной.

Существуют и другие проблемы российской социальной политики, влияющие на человеческий капитал, которые остро стоят перед российским обществом и требуют решения.

Европейские страны всегда активно занимались вопросами роста человеческого капитала, но, несмотря на это, данные Евростата за 2013 г. показывают нарастающие проблемы в этой сфере, в частности, такие как высокая безработица, рост количества населения за чертой бедности, демографические проблемы и др. В связи с этим возникает практический интерес к изучению как методов развития социальной политики в европейских странах, так и причин снижения ее эффективности.

И хотя имеется накопленный опыт в области регулирования социальной политики, необходимо понимать, что даже самые эффективные рычаги и методы регулирования социальной сферы за рубежом не могут быть также эффективны в России из-за влияния социальных институтов.

Вопросами теории и практики наращивания человеческого капитала занимались известные экономисты ХХ в.: К. Аденауэр (K. Adenauer), В. Зомбарт (V. Sombart), Х. Гросcман-Дерт (H. Grossmann-Doerth), Л. Мизес (L. Mises), А. Мюллер-Армак (A. Muller-Armack), К. Маркс (K. Marx), Г. Мюрдаль (G. Myrdal), Т. Х. Маршалл (T. H. Marshall), Л. Микш (L. Miksch), В. Ойкен (W. Eucken), В. Репке (W. RÖpke), А. Рюстов (A. Rustow), Т. Тилтон (T. Tilton), Н. Фернис (N. Fernis), Л. Эрхард (L. Erhard) и др.

Теоретические, научно-практические и методологические вопросы человеческого капитала в России исследуют такие ученые, как: А. И. Амосов, Е. Г. Антосенков, В. В. Антропов, Г. А. Ахинов, В. Н. Бобков, И. В. Гейц, Д. В. Валовой, Н. А. Волгин, Е. Ш. Гонтмахер, И. А. Григорьева, Н. Н. Гриценко, Т. В. Гришина, В. П. Гутник, А. Б. Докторович, А. Л. Жуков, Р. П. Колосова, К. Г. Кязимов, Т. И. Заславская, Б. Г. Збышко, И. Г. Зайнышев, С. В. Калашников, Р. И. Капелюшников, Е. Д. Катульский, С. Е. Коробов, О. И. Косенко, В. В. Куликов, Т. М. Малева, О. И. Меньшикова, К. И. Микульский, В. П. Милецкий, С. Н. Надель, В. Е. Николаева, Г. И. Осадчая, В. В. Парамонова, В.Т. Понизов, Ю. Н. Попов, Т. О. Разумова, А. А. Разумов, Б. В. Ракитский, В. Д. Ракоти, Н. М. Римашевская, В. Д. Роик, А. И. Рофе, Е. К. Самраилова, Т. Ю. Сидорина, С. Н. Смирнов, А. К. Соловьев, Е. И. Холостова, Л. П. Храпылина, Д. В. Шавишвили, Ф. И. Шарков, А. И. Щербаков, В. Н. Ярская и др.

Вопросами выявления и анализа моделей социальной политики занимались отечественные и зарубежные экономисты: Т. Тилтон, Н. Фернис, В. Ханеш, Г. Эспинг-Андерсен, Р. Титмус, Г. Терборн, В. П. Милецкий, И. А. Григорьева, В. Д. Роик, С. Е. Коробов и др.

Практическим вопросами реализации социальной политики посвящены работы Т. Ю. Сидориной, С. Н. Смирновой, Е. И. Холостовой, Р. А. Яковлева, Е. Р. Ярской-Смирновой и др.

Проблемы современной социальной политики за рубежом раскрыты в трудах таких экономистов, как В. Барр (W. Barr), Э. Гидденс (A. Giddens), Н. Гинсбург (N. Ginsburg), А. Сапир (A. Sapir), А. Сен (A. Sen), Г. Терборн (G. Therborn.), Р. Титмус (R. Titmus), Г. Эспинг-Андерсен (G. Esping-Andersen), В. Ханеш (W. Hanesch) и др.

Однако несмотря на такой интерес к вопросам человеческого капитала необходима дальнейшая работа по поиску целостной модели социальной политики, отвечающей условиям российского государства. Социальная политика должна быть системной, мероприятия необходимо структурировать в определенную динамическую концепцию, базирующуюся на достижениях науки и передового отечественного и зарубежного опыта в области построения эффективной социальной политики. Необходима целостная модель социальной политики, направленная на рост человеческого капитала, начиная с теоретико-концептуальных основ, базирующихся на действии социальных институтов, и заканчивая практическими вопросами ее реализации.

Объектом настоящего исследования является человеческий капитал, а предметом – социально-экономические отношения между различными институциональными единицами по поводу формирования наиболее эффективной модели социальной политики для российской экономики.

Материалы данного исследования могут быть рекомендованы студентам, обучающимся по направлениям «Экономика» и «Менеджмент» на бакалавриате или магистратуре, молодым ученым, занимающимся вопросами исследования человеческого капитала и социальной политики, а также всем, кому интересны теоретические и практические вопросы социальной политики.

Структура монографии обусловлена характером рассматриваемых вопросов, задачами и методами исследования. Она включает введение, три главы, заключение, список литературы.

1. Государственная политика по формированию и использованию конкурентоспособного персонала

1.1. Роль человеческого капитала в современной экономике

Процесс формирования мировой социальной политики проходил определенные этапы своего становления, связанные с усилением роли государства, которая, в свою очередь, связана с техническим прогрессом. Технический прогресс привел к постепенному выделению владельцев факторов производства и тех, кто в силу каких-либо причин ими не обладал. В итоге это способствовало расслоению в обществе, которое повлекло за собой необходимость государственной защиты отдельных слоев населения.

В табл. 1.1 представлена периодизация этапов становления мировой социальной политики. Каждому этапу соответствует производственный ресурс, имеющий первостепенное значение для экономики.

Таблица 1.1

Периодизация этапов формирования социальной политики

Для анализа этапов формирования социальной политики необходимо обратиться к концепции Д. Белла и его последователей, которые четко определили доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное общества. Приведенная Беллом классификация появилась в конце 60-х гг. ХХ в.¹ и характеризовала грядущие перемены.

Первый тип общества (доиндустриальный) представляет собой взаимодействие человека с природой, второй (индустриальный) – взаимодействие с преобразованной человеком природой, а третий (постиндустриальный) – взаимодействие между людьми². На этапе доиндустриального общества основным фактором производства выступает земля (естественно-природные ресурсы), на этапе индустриального – капитал, на этапе постиндустриального – квалифицированный труд. На рубеже ХХ и XXI вв. появляется новый тип общества – экономика знания. Если продолжить логический ряд, то взаимодействие осуществляется между людьми и технологиями, а основным фактором выступают знания или высококвалифицированный труд.

В табл. 1.2 представлена эта же периодизация этапов становления мировой социальной политики. В данной таблице показано, что развитие каждого нового этапа связано с экономическим кризисом. Каждому этапу соответствует производственный фактор, который не только имеет первостепенное значение для экономики в рассматриваемый период, но и дает толчок (или импульс) экономическим и социальным трансформациям. Кризис связан со сменой одного главенствующего в экономике фактора производства на другой.

Таблица 1.2

Периодизация этапов социальной политики в зависимости от мировых финансово-экономических кризисов

Первый этап развития социальной политики (до 50-х гг. XIX в.) связан с развитием промышленности и сельского хозяйства. Основным фактором в то время выступали природные ресурсы (земля). Способ производства не требовал высокой квалификации. Хотя в 1825 г. произошла промышленная революция, однако она не имела тех последствий, которые принесли последующие научные революции, кумулятивно увеличивавшие количество знаний и, как следствие, требования к качеству трудовых ресурсов. Социальная политика в этот период осуществлялась в форме вспомоществования наиболее нуждающимся посредством институтов церкви, благотворительности и т. п.

Период с 50-х гг. XIX в. до середины XX в. можно определить как второй этап формирования государственной социальной политики, определяющими характеристиками которого выступили: создание институтов социальной защиты и возникновение предпосылок создания институтов социального, пенсионного и медицинского страхования. Этот этап связан с преодолением кризиса 1929-1930-х гг. в экономике. Из табл. 1.3 видно, что большинство социальных институтов появилось в этот период.

Таблица 1.3

Годы введения государственных институтов социального страхования и обеспечения

Примечание. Составлено автором по данным: Social Economics / eds. J. Eatwell, M. Milgate, D. Newman. – London: Macmillanpress Ltd., 1989. – P. 277.; офиц. сайт Фонда социального страхования. – URL: fss.ru; Обзор деятельности городских попечительств о бедных за первый год войны 1914–1915 / сост. Л. Я. Гуревич. – Пг. : тип. О-ва распр религ. нравственности, 1915. – 107 с.; Демоскоп Weekly. Электронная версия бюллетеня Население и общество Институт демографии ГУ ВШЭ. – № 353 – 354, 17–30 ноября 2008. – URL: http://demoscope.ru/weekly/2008/0353/analit04.php; История социального обеспечения в США. – URL: http://www.sociologyzone.ru/sogos-936-1.html.

Этот этап отмечен созданием Международной организации труда (МОТ) как одного из основных социальных институтов, предпосылкой создания которого явилась возросшая потребность в социальной защите работников. Именно в этот период возрастают социальные расходы. Так, в большинстве стран Европы социальные расходы выросли с 1,5 % ВВП до Первой мировой войны до 13 % ВВП к середине ХХ в., в США они достигли 7 % ВВП³.

Третий этап формирования социальной политики в промышленно развитых странах длился с начала 60-х гг. XX в. до конца ХХ в. (примерно 90-е гг.). В этот период страны восстановили свое хозяйство после Второй мировой войны. Толчком для развития нового этапа явилась динамика преобразований экономики под воздействием научно-технической революции, которая привела, в свою очередь, к изменению содержания труда. Главенствующие позиции в экономике стали занимать знания и профессиональная квалификация работника, а это дало толчок для формирования новых направлений исследований, таких как теории человеческого капитала, качества и уровня жизни, улучшения условий труда и других. В этот период во всех странах заканчивался процесс формирования национальных систем социального страхования. Из данных табл. 1.3 видно, что последние институты социального страхования и обеспечения появились в 70-е гг. ХХ в. Окончательное институциональное оформление социальная политика получила благодаря Европейской социальной хартии, принятой в 1961 г. и вступившей в силу в 1965 г., в 1996 г. она была пересмотрена и ратифицирована 32 странами. Также появился ряд конвенций МОТ, из которых самыми существенными для реализации социальной политики оказались Конвенция № 117 об основных целях и нормах социальной политики (1962), Конвенция № 122 о политике в области занятости (1964), Конвенция № 157 о сохранении прав в области социального обеспечения (1982), Конвенция № 168 о содействии занятости и защите от безработицы (1988).

Эволюция социальной политики сопровождается изменением ее целей, связанных с увеличением количества охватываемого ею населения. Если на начальном этапе социальная политика преследует цель защиты только слабых и нуждающихся (социальная защита), то позднее она не только охватывает слабозащищенные слои населения, но и в качестве своего объекта действия вводит социальное страхование. В дальнейшем на протяжении ХХ в. комплекс мер по социальной защите и социальному страхованию формирует системы социальной политики и выделяет ее как одну их функций государства. В ХХI в. социальная политика направлена на всех членов общества – и это уже доктрина социального государства.

Социальные функции государства значительно расширились. Кроме функций социальной защиты и социального страхования появляются такие функции, как сглаживание неравенства в доходах, обеспечение высокого уровня социальной поддержки и помощи, политика укрепления семьи и стимулирования рождаемости, предоставление гражданам доступа к качественному здравоохранению и образованию, борьба против загрязнения окружающей среды, обеспечение занятости, социальный патронаж, реабилитация отдельных социальных групп, политика доходов и заработной платы, социально-трудовые отношения и др. Таким образом, социальная политика все больше срастается с экономической, а при планировании современных программных документов одна без другой уже не существует.

Выросли также расходы государства на социальные государственные программы. Если в начале 50-х гг. XX в. расходы на государственные программы по социальному страхованию и обеспечению в большинстве западных стран составляли около 7-10 % ВВП, то в течение 60-90-х гг. они динамично увеличивались (около 8 % в год). Таким образом, темп роста социальных расходов вдвое превысил темп роста ВВП. За период с 1960 по 1987 г. в Великобритании они повысились в 2,75 раза, в США – в 3,73 раза, во Франции – в 4,6 раза, в Швеции – в 5,1 раза и в Японии – в 12,84 раза. К середине 70-х гг. на долю социальных расходов развитых стран приходилось от 20 % ВВП, в таких странах, как Япония и США, до 30 % ВВП в ряде стран Евросоюза⁴. Например, в Италии в 1990 г. расходы на социальное страхование составляли 15,3 % ВВП, а общие расходы на социальную защиту – 23,1 % ВВП⁵.

Темпы роста расходов на социальное страхование и обеспечение в 80– 90-е гг. были ниже, однако не отставали от темпов роста ВВП. Даже в Великобритании во времена правления Маргарет Тэтчер соответствующие ассигнования увеличились с 20,5 % ВВП в 1980 г. до 27,3 % в 1993 г.⁶

На конец 90-х гг. государственные расходы на образование в странах ОЭСР составляли 5-8 % ВВП, на здравоохранение – 6-8 % ВВП, а в целом государственные социальные трансферты были такими: 28 % ВВП во Франции, 25 % – в Италии, 21 % – в Германии и Швеции, 16 % – в Великобритании, США и Японии⁷.

Мировой финансовый кризис конца 90-х – начала 2000-х гг. дал толчок развитию «новой» экономики, основанной на нано технологиях, генной инженерии, развитии телекоммуникаций, робототехники и кибернетики. Это способствует модернизации всей мировой экономики, в первую очередь экономики России, но одновременно ведет к появлению новых социальных проблем, а значит, необходимы новые подходы и методы их решения – современный кризис европейских систем социальной политики уже это доказывает. К этому времени процесс формирования социального государства во многих развитых странах закончился.

Подтверждением того, что экономика находится в постиндустриальной стадии, является то, что сфера услуг постоянно увеличивается (табл. 1.4), а доля людей, работающих в этой сфере, также постепенно растет.

Рассмотрим сравнительные признаки старой индустриальной экономики и новой экономики знаний на примере классификации, предложенной В. Котельниковым⁸ (табл. 1.5).

Таблица 1.4

Распределение рабочей силы между секторами хозяйства, %⁹

Таблица 1.5

Отличительные признаки экономики знаний и индустриальной экономики

Сгруппированные критерии, представленные в табл. 1.5, показывают сущностные характеристики нового экономического уклада. Под влиянием экономического уклада изменяются большинство институтов, сложившихся в обществе, в том числе социальные, которые появляются в эпоху постиндустриальной экономики (например, «быстрый поедает медленного», управление изменениями, гибкие навыки, непрерывное обучение и т. п.). Их формирование обусловлено приоритетной ролью квалифицированного труда в экономике и необходимостью наращивания человеческого капитала. Многие неформальные институты находятся только в стадии формирования. Из-за динамичных изменений внешней среды большинство людей не всегда успевает быстро менять неформальные институты (под которыми понимаются принимаемые большинством общества стереотипы поведения) и приспосабливаться к изменениям. Кроме того, люди часто недооценивают роль знаний в современной экономике, что мешает им принимать рациональные решения (ограниченная рациональность по Г. Саймону). Например, большая часть населения России не понимает, в чем суть новой пенсионной реформы, которая вступила в силу с 2015 г., или как воспользоваться возможностями социального страхования в России, или какова суть новой двухуровневой системы высшего образования и др. Быстро меняющаяся среда и недостаток знаний приводят к усилению дифференциации доходов, росту уровня бедности, безработицы и другим социальным проблемам. Это усиливает роль социальной политики, которая становится основной функцией многих развитых государств, поэтому экономика переходит к социальной форме государства.

1.2. Развитие человеческого капитала как важнейшее направление социальной политики

Развитие человеческого капитала – задача социальной политики в соответствии с основными приоритетами российской экономики. Вложения в человеческий капитал позволили Швеции добиться высоких качественных и количественных показателей социальной политики.

Во всех программных документах Российской Федерации заявлено, что основной целью российской экономики является инновационный прорыв и переход России к высокотехнологичной экономике, поэтому вопросы изучения, оценки и проблем наращивания человеческого капитала становятся центральными при реализации социально-экономической политики. Новая социальная политика невозможна без экономического роста, по мнению разработчиков Стратегии 2020¹⁰ и Сценарных условий долгосрочного прогноза социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 г. Однако без наращивания человеческого капитала невозможно достижение экономического роста российской экономики. Таким образом, задача развития человеческого капитала становится приоритетной задачей социальной политики, связанной с задачами экономической политики.

В научной литературе понятие человеческого потенциала оценивается с разных позиций. При этом термин «человеческий капитал» появился раньше.

Проблему человеческого капитала первым исследовал лауреат Нобелевской премии по экономике Т. Шульц. По его мнению «человеческий капитал – приобретенные ценные качества, которые могут быть усилены соответствующим вложением¹¹». Согласно теории Т. Шульца и его последователей, между материальным и человеческим капиталами нет принципиальных различий, поскольку и тот, и другой приносят доход. Он утверждал, что инвестиции в человеческий капитал обладают более высоким приоритетом и предшествуют вложениям в материальный капитал. Инвестируя в развитие человека, общество может добиться не только увеличения производительности труда, но и более справедливого распределения товаров, социальных благ и услуг.

Г. Беккер, как и Т. Шульц, трактовал человеческий капитал в самом общем смысле: «человеческий капитал – совокупность врожденных способностей и приобретенных знаний, навыков и мотиваций, целесообразное использование которых способствует увеличению дохода¹²». Человеческий капитал формируется за счет инвестиций в человека, среди которых можно назвать обучение, подготовку на производстве, расходы на здравоохранение, миграцию и поиски информации о ценах и доходах¹³.

В дальнейшем понятие человеческого капитала многими исследователями дополнялось и изменялось, что, конечно, привело к искажению смысла этого термина.

Л. Эдвинссон представил человеческий капитал, наряду со структурным, клиентским, организационным, инновационным и процессным, частью интеллектуального капитала¹⁴.

И. В. Ильинский вывел формулу человеческого капитала как сумму капитала здоровья, капитала культуры и капитала образования¹⁵. Однако как его измерить, пока не понятно.

Современные исследователи В. Т. Смирнов и И. В. Скоблякова разработали структуру видов человеческого капитала. Они выделили неотчуждаемые его виды, которые складываются из капиталов здоровья, культурно-нравственного, трудового, интеллектуального, организационно-предпринимательского, и отчуждаемые (они представлены социальным, клиентским, структурным и организационным капиталами). Эти авторы предложили также следующую классификацию видов человеческого капитала: 1) индивидуальный человеческий капитал; 2) человеческий капитал фирмы; 3) национальный человеческий капитал¹⁶.

О. М. Федорова считает, что человеческий капитал (наряду с социальным и организационным) выступает частью интеллектуального капитала¹⁷, а последний – понятие более широкое, чем капитал человеческий.

Существует классическое определение человеческого капитала, которое соответствует методологии экономической науки. «Человеческий капитал – это сформированный в результате инвестиций и накопленный человеком определенный запас здоровья, знаний, навыков, способностей, мотиваций, которые целесообразно используются в процессе труда, содействуя росту его производительности и заработка¹⁸».

Таким образом, в литературе существует множество подходов к термину «человеческий капитал». Недаром уже многими учеными (например, А. И. Рофе, А. Б. Докторович) критикуется появление такого большого числа терминов, которые вносят путаницу и сумятицу и отвлекают внимание от предмета и сути вопроса¹⁹.

Тема «человеческого потенциала» нашла отражение в концепции «человеческого развития», получившей в последние годы широкое признание (в том числе благодаря теоретическим разработкам индийского ученого, лауреата Нобелевской премии по экономике (1998) Амартии Сена). В своих исследованиях А. Сен использовал подход «с точки зрения возможностей» (capability approach) и обосновал положение о том, что процесс развития – это не возрастание только материального или экономического благосостояния, а расширение возможностей человека, которое подразумевает большую свободу выбора, чтобы каждый мог выбирать из большого числа вариантов ту цель и тот образ жизни, которые он считает предпочтительными.

Концептуальные разработки А. Сена получили продолжение в ежегодных докладах международной организации «Программа развития ООН» (ПРООН), «Отчёт о развитии человечества», первый из которых был подготовлен в 1990 г. группой исследователей под руководством друга А. Сена выдающегося пакистанского экономиста Махбуба уль-Хака. Разрабатываемая в докладах ПРООН концепция человеческого развития исходит в первую очередь из того, что люди должны иметь возможность повышать производительность своей деятельности и участвовать в процессе формирования дохода, поэтому экономический рост, динамика занятости и оплаты труда являются составляющими моделей человеческого развития.

Государственная политика, ориентированная на рост и эффективность, не всегда учитывает жизненно важные потребности той части общества, которая не способна самостоятельно решить проблему их удовлетворения. Но, с другой стороны, переложение ответственности за удовлетворение потребностей членов общества на государство способно порождать иждивенческие настроения, что неизбежно снижает индивидуальную экономическую активность. Поэтому предлагается исходить из того, что государство должно обеспечивать не столько равенство потребления, сколько равенство возможностей, прежде всего в сфере образования, здравоохранения, безопасности, политических и гражданских прав. Это даст импульс для роста человеческого капитала, а рост человеческого капитала до уровня человеческого потенциала будет способствовать реализации принципа, выявленного для формирующейся модели социальной политики – самообеспечения и самозащиты. Все мероприятия, которые рассмотрены в рамках роста человеческого капитала, нацелены на расширение возможностей граждан (соответствие принципу А. Сена – расширение прав и свобод граждан).

Индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП, Human Development Index) используется Программой развития ООН для сопоставления уровня развития разных стран. ИРЧП рассчитывается исходя из экономических (ВВП на душу населения по паритетной покупательной способности), социальных (уровень грамотности взрослого населения страны и совокупная доля учащихся – образование), демографических показателей (средняя продолжительность предстоящей жизни при рождении).

Три составляющие этого индекса можно трактовать как факторы человеческого развития: чем выше значения этих составляющих, тем больше возможностей для реализации потенциала человека. При этом дефицит каждого вида ресурсов существенно ограничивает – если не делает вообще невозможным – развитие человека. Многие российские аналитики считают этот перечень ресурсов недостаточным и предлагают использовать более развернутую совокупность характеристик человеческого потенциала (В. М. Петров²⁰, Н. М. Римашевская²¹, Б. Г. Юдин²², А. Барышева²³, Б. Корнейчук²⁴ и др.).

По нашему мнению, человеческий потенциал – это граница производственных возможностей общества, которая характеризуется полным использованием его трудовых ресурсов. Подобный подход дополняет определение человеческого потенциала, данное А. Б. Докторовичем: «Человеческий потенциал можно определить как системную совокупность качеств (включающую способности) индивида или социальной группы (носителей человеческого потенциала), которая обеспечивает их жизнедеятельность. В определенных условиях при наличии необходимых ресурсов и потребностей его носителей человеческий потенциал проявляется в качестве трудового потенциала и реализуется в труде»²⁵.

Таким образом, отличие между понятиями «человеческий капитал» и «человеческий потенциал» состоит в следующем. Человеческий капитал – это совокупность имеющихся в наличии умственных и физических качеств индивидов, позволяющих им осуществлять хозяйственную деятельность. Человеческий потенциал – это максимально возможный размер человеческого капитала. Это похоже на определение А. Б. Докторовича «потенциал – субстанция потенциальная, а капитал субстанция актуальная»²⁶.

В экономической теории существует множество потенциальных величин (потенциальный ВВП, потенциальный ВНД и др.). Все они характеризуют максимально возможный размер величины при полном использовании ресурсов. Экономика, которая достигает уровня использования человеческого капитала до уровня человеческого потенциала, соответствует, во-первых, максимально возможному уровню прав, свобод и возможностей граждан страны, во-вторых, максимально возможному ВВП (потенциальный ВВП).

Известный индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП) – величина в большей степени социальная. Он отражает уровень развития социальной политики того или иного государства. Однако с точки зрения экономики под величиной человеческого капитала понимается степень задействованности или использования этого ресурса как основного фактора производства для постиндустриальной экономики. При этом размер человеческого потенциала равен 1, или 100 %, т. е. соответствует ситуации, когда весь человеческий капитал в экономике используется. Важно представлять, какой процент или какая часть человеческого потенциала используется в реальности.