Kitobni o'qish: «Ведьма без Оскара»
* * *
Глава 1. Красный понтиак
Ночь с тридцать первого октября на первое ноября выдалась на удивление тёплой. Под ногами не шлёпали лужи, ветер не забирался под кожу своими колючими языками, а в воздухе витал ненавязчивый запах увядающей осени. Что это – мистика Хэллоуина?
Остановившись, чтобы перевести дух и оглядеться по сторонам, Дейзи усмехнулась: этот маленький религиозный городок не знает мистики. Хэллоуин здесь занимает ту же нишу, что и Бразильский Карнавал. Вырядишься – станешь прицелом насмешек и косых взглядов. А если ещё и конфеты у соседей начнёшь выпрашивать – жди беды. Злые духи наверняка негодуют, беззаботно расхаживая по улицам и не находя никого, кто мог бы их отпугнуть.
Но разве она не годится на эту роль?
Едва ли ей хотелось встретиться с собой в какой-нибудь отражающей поверхности. Уставшая, с синяками под глазами и впалыми щеками, Дейзи вполне могла сойти за зомби. К счастью, ночь полностью окутывала облик девушки, позволяя ей незримой тенью передвигаться по уснувшему городу. Вот только мрак этот родным не ощущался, и мурашки пробегали по позвоночнику, стоило Дейзи вглядеться в неосвещенный переулок.
Сжав лямку рюкзака и втянув носом тёплый осенний вздох, она сделала шаг, всего один неосторожный шаг, чтобы перейти дорогу и направиться в сторону дома, когда мимо неё молнией пронесся чей-то автомобиль. Рефлекторно отскочив назад, Дейзи грохнулась на асфальт, больно ударяясь копчиком и счёсывая кожу с ладоней. Сердце заколотилось где-то в горле, в глазах поселился туман, а кровь вперемешку с адреналином бешено понеслась по венам.
– Будь ты проклят! – воскликнула Дейзи ему вслед, зашипев от жгучей боли. – Ты и твоя развалюха!
Тусклый алый свет задних фар парой раскосых глаз снова выглянул из чёрной пелены ночи. Сердце в груди снова екнуло. Автомобиль сдал назад, и когда Дейзи поднялась, остановился возле неё у обочины. Она сглотнула, пятясь назад и прокручивая в голове все варианты развития дальнейших событий: от забрасывания её бездыханного тела в багажник до чудесного спасения прекрасным принцем, вырулившим из переулка.
Вот только она ошиблась.
Принц оказался в машине.
– Ох, чёрт, прости! – молодой парень, на вид не старше, чем она сама, рванул к ней. – Ты в порядке? Я даже не заметил, что кто-то хочет перейти дорогу, это моя вина…
– Всё нормально, – заплетающимся языком пролепетала Дейзи и потерла ушибленное место.
– Но я мог сбить тебя.
– И нажил бы себе кучу проблем.
– Звучит не очень, – он вздернул черную бровь и, чуть помедлив, протянул ладонь. – Я Калеб. Калеб Линч.
Неуверенно пожав его руку, Дейзи пристально вгляделась в мягкие черты лица Калеба. Нет, из них двоих своим видом отпугнуть способна только она. Тёмные кудри топорщились в разные стороны и весело подрагивали на ветру, благодаря его робкой улыбке она могла увидеть ямочки на щеках, а в карих глазах не было ничего, кроме, кажется, искреннего беспокойства. Этот парень абсолютно точно выглядел её ровесником, однако она никогда не видела его в школе. Ни в школе, ни в закусочной, ни в кинотеатре. В крошечном коробке в тринадцать тысяч жителей ей каждое лицо знакомо, а здесь… белый экран.
– Дейзи, – наконец заговорила она, отпуская его руку и поднимая с асфальта упавший рюкзак.
– Просто Дейзи?
– Этого вполне достаточно.
Калеб дёрнул плечами и кивнул на свой автомобиль, безмолвно предлагая помощь. Только сейчас она заметила, что развалюха, которая едва ли не сбила ее, действительно могла сойти за раритет. Правда, это что-то из того раритета, на который, как правило, ты спускаешь все свои сбережения и с головой окунаешься в болото долгов. Красный понтиак чёрт знает какого года. А может, и не понтиак вовсе.
– Я могу подвезти тебя до дома, – поняв, что предложение Дейзи или не поняла, или проигнорировала, заключил Калеб. – Правда, город знаю плохо, но тут особо не заплутаешь, да?
– Новенький здесь, значит?
Он развел руками.
– Так… что скажешь?
Неуверенный взгляд, брошенный сначала на него, а затем на его машину, послужил весьма красноречивым ответом на его вопрос. Дейзи улыбнулась и пожала плечами.
«Наивный парнишка!»
– Доброй ночи, Калеб Линч, – махнув рукой, пробормотала она и, обойдя оторопевшего парня, перешла дорогу, чтобы направиться прямиком в тёмный пугающий переулок.
– Будь осторожна, Дейзи.
Она ничего не ответила и даже не обернулась, сдерживая рвущийся наружу веселый хохот. Странный какой! За все семнадцать лет её существования этот инцидент – единственная опасность, с которой ей пришлось столкнуться. Арвуд – тот городок, в котором вместо баров стоят церкви, а вместо ночных клубов горожане посещают книжные дискуссионные площадки, где ругают писателей за вольномыслие и цитируют Библию. Возвращаться домой в полночь страшно, но страх этот инстинктивный, вызванный густой темнотой и разбушевавшейся фантазией, а не свежей сводкой новостей, ведь даже новости здесь скучные, оповещающие о грядущем фестивале тыкв или ярмарке в Спринг-хиллс.
Вдали уже мелькнули включенные специально для Дейзи садовые фонарики, и она ускорила шаг, перепрыгивая через закрытую невысокую калитку и бесшумно доставая связку ключей из рюкзака. По всем законам подлости та со звоном упала на мощёную дорожку, заставляя Дейзи скрипнуть зубами. Дверь открылась в тот же миг, будто кто-то стоял за ней, выжидая момент.
– Дейзи Маргарет Беннетт, – грозный голос возникшей из ниоткуда женщины сотряс погрузившуюся в сон улицу. – Ты вынуждаешь меня ввести комендантский час.
Улыбка тотчас же расцвела на губах Дейзи. Как несостоявшаяся актриса, Айлин Беннетт, а по совместительству еще и её бабушка, очень даже хороша в пустых угрозах. Первое время Айлин даже удавалось воздействовать на внучку, но сейчас каждое «последнее предупреждение» пролетает мимо ушей. Дейзи довелось раскрыть величайшую тайну Айлин Беннетт, раскопать всю её подноготную и выяснить, что она была актрисой в театре Питтсбурга. Как долго она собиралась скрывать этот удивительный факт своей биографии? Не имеет значения. Важно лишь то, что теперь она может смело задерживаться в актёрском кружке, ведь яблонька от яблоньки…
– Ответь мне. Ты была с Хейсом? – с претензией в вопросе рявкнула Айлин, закрывая за собой дверь.
Сердце пропустило удар, и Дейзи остановилась на полпути, сглатывая. Нога так и зависла в воздухе, не шагнув на ступеньку, а всё тело обмякло под весом её слов.
– Причём здесь Остин? – голос предательски дрогнул на запретном имени. – Мы не общались несколько лет.
Дейзи обернулась, чтобы лицезреть довольную физиономию человека, который запрещает ей использовать это совершенно неуместное и оскорбительное слово «бабушка». Конечно, ведь Айлин часто путали с её несуществующей матерью – так хорошо она выглядела в свои пятьдесят восемь. Жизнь обошлась с Дейзи несправедливо, не позволив ей унаследовать её густые кудри и выразительные, почти чёрные глаза. Даже походка у Айлин была королевской, будто каждый раз она шествовала не в свой цветочный магазин и не в супермаркет за вином, а к трону. А чего стоят ее наряды? Она никогда не носила повседневную одежду. Только приталенные черные платья, классические брюки и шляпы. Многие сторонились Айлин – она не ходила в церковь, не старела и не держала внучку на коротком поводке. Ведьма? О, ещё та!
– Это тот ответ, который я ждала от тебя, дорогая, – кивнула она. – И всё же мне совсем не нравится эта ваша затея оставаться в школе допоздна и репетировать. Кто знает, может, ты попала в секту и не говоришь мне?
– Не волнуйся, – Дейзи усмехнулась, – когда я попаду в секту, то обязательно расскажу тебе об этом!
Послав Айлин воздушный поцелуй, она поспешила как можно скорее покинуть её хмурое общество. Поднимаясь наверх, Дейзи спинным мозгом чувствовала, каким взглядом бабушка прожигала её затылок, а завтра, она уверена, этот нудный разговор продолжится. Где-то в кратчайшем промежутке между завтраком и попыткой Дейзи сбежать из дома раньше, чем Айлин успеет по-настоящему разозлиться. Но разве она примет какие-то крайние меры, запретит ей, например, заниматься любимым делом? Едва ли. Ничего не изменится. Они с ребятами будут клянчить ключи от актового зала у охранника Бена до скончания своих дней. Ведь пустая школьная сцена в десять ночи с четырьмя зрителями тире актёрами, вероятно, так и останется местом их вечной славы.
– Ну, наконец… – вздохнула Дейзи, захлопнув за собой дверь.
Маленькая непримечательная комната, служащая девушке верным пристанищем целых пятнадцать лет, встретила её густым холодным полумраком. Дейзи потянулась к выключателю, и тусклый оранжевый свет озарил пространство вокруг: небольшую кровать, шкаф, рабочий стол и десяток фотографий над ним – от Джоан Фонтейн до Ричарда Гира. Она улыбнулась кумирам, бросила рюкзак на кровать и подошла к пробковой доске.
– Доброй ночи, Ос, – с улыбкой прошептала Дейзи, каснувшись кончиками пальцев единственной фотографии, не имеющей никакого отношения к Голливуду. – Сегодня был ещё один паршивый день.
С глянцевой бумаги он смотрел на неё с ребяческой улыбкой. Она бы улыбнулась, непременно улыбнулась бы ему в ответ, если бы, протянув руку, не заметила содранную кожу на ладонях. Вспышки совсем ещё свежих воспоминаний замелькали перед глазами: красный понтиак, испуганные карие глаза незнакомца, неуместное предупреждение быть осторожней. Кажется, он назвался Калебом.
– Что ж, Калеб, желаю тебе как можно скорее разочароваться в этом городе и сбежать. Пока он тебя не поглотил, – тихо пробормотала девушка, разглядывая свежие царапины.
Глава 2. Знакомьтесь, Калеб Линч
Синдром отличницы преследовал Дейзи Беннетт всю её сознательную жизнь. Вопреки множественным попыткам Айлин убедить внучку в том, что идеалов не существует и учиться/работать/развлекаться нужно исключительно исходя из имеющихся сил и в своё удовольствие, она уверенно искала свой предел, который, как ей казалось и кажется сейчас, достигнуть просто невозможно. Паталогический страх ошибиться, не успеть за другими и за собственными стандартами мешал девушке жить, но, к счастью, всё это засыпало мёртвым сном, когда начинался урок истории. Ей было плевать, сдаст ли она итоговый тест и допустят ли её до него вообще. Обычно Дейзи занимала место за самой последней партой, доставала свеженький сценарий и начинала учить.
Но сегодня что-то определённо пошло не так.
– Эй, Дейзи, – шикнула её одноклассница Лиз Стивенсон – высокая девушка с веснушками и абсолютным неумением вжиться в свою роль в предстоящем рождественском спектакле. – Слышала? Профессор Скряга сейчас проболтался о том, что нам стоит ждать новенького.
– Какой-то не местный яппи, – встрял Дилан Доусон – бойфренд Лиз и по совместительству их приятель.
Дейзи улыбнулась друзьям и закатила глаза: эти двое – безукоризненные чемпионы по скорости добывания сплетен. На сей раз им даже не пришлось напрягаться: новый слух сам всплыл на поверхность. Впрочем, Старшая Школа святого Лаврентия каждый месяц встречает «новеньких» – на деле же здесь едва ли есть, кому выпускаться. Раз в год пара счастливчиков исправно покидает это захолустье. Они переводятся в новые школы где-нибудь в Питтсбурге или Аллентауне, строят карьеру и навсегда забывают это «чистилище». Интересно, у них получается?
Возможно, появление очередного «новенького» – ещё один слух, вызванный ложными надеждами всех, кто бродит по этим пыльным коридорам и кривится при одном только взгляде на всё те же лица, которые они встречают на улицах, в кафе, в кинотеатре и даже в своих ночных кошмарах.
А возможно именно сегодня школьные стены с потрескавшейся краской встретят «свежую кровь».
– Класс, прошу внимания, – прогундосил мистер Фируолк, поднимая руки так, будто он взывал к Господу. Дверь скрипнула. – Да-да, мистер Линч, входите, пожалуйста.
Оторвав взгляд от стопки бумаг со сценарием, Дейзи устремила его в конец кабинета. Кажется, где-то она слышала эту фамилию. Нет, точно слышала!
Но догадки даже не успели мелькнуть в ее голове, когда дверь полностью открылась, впуская в кабинет высокого парня с каштановыми кудрями и пустым взглядом почти чёрных глаз. Дейзи сощурилась, и воспоминания тотчас же унесли ее в минувшую ночь. Это ведь тот парнишка с Гарденс-стрит на красной развалюхе! Он не заметил её, а она разулыбалась во все тридцать два. Слухи не обманули, надо же!
– Познакомьтесь, ребята, с вашим новым одноклассником, – как-то даже слишком торжественно заявил мистер Фируолк, кивая Калебу.
– Всем привет. Меня зовут Калеб Линч, – его голос звучал более уверенно, чем вчера, и он оглядел весь кабинет, пока его взгляд не остановился на учителе. – Я могу занять своё место?
– Да-да, найди свободную парту и присаживайся.
Волнение заклокотало в душе девушки, когда Калеб улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках, и не спеша проследовал в самый конец кабинета. Дейзи поджала губы, размышляя над тем, стоит ли ей поприветствовать его улыбкой, и Линч заметил её, на секунду приостановившись.
– Ух ты, – прошептал он, тряхнув головой.
Она пожала плечами, уронив взгляд на свободную парту перед собой. Теперь Калеб смотрел на неё, точно на атомную бомбу, и лишь спустя несколько бесконечных секунд сел за стол. Десятки вопросов роились в голове, пока Дейзи испепеляла любопытным взглядом его спину. Что ж, теперь, когда она увидела его при свете дня, вернее, утра, он показался даже симпатичнее. Глаза и впрямь казались почти черными, а каштановые кудри на этот раз показались ей более уложенными, чем вчера. Калеб был одет в идеально выглаженную рубашку, заправленную в чёрные брюки со стрелками, такого же цвета кардиган с логотипом какого-то бренда, очевидно, дорогие туфли. Или он хотел произвести впечатление, или ограбил похоронное бюро. Дейзи опустила взгляд на свое невзрачное платье в мелкий цветок и поджала губы.
– Пш-шт, Дейзи, – шёпот Лиз вырывал девушку из мыслей. – Обсудим кое-что важное после урока?
Одарив подругу недовольным взглядом, Дейзи кивнула. Калеб обернулся в тот момент, когда она вырвала клочок бумаги из тетради и написала Лиз небольшое послание. «Репетиции сегодня не будет. Сцену занял хор». До адресата оно так и не дошло.
– Я ненавидел утро, но теперь… готов приходить на все первые уроки ради подобных совпадений.
Она усмехнулась, опустив смущенный взгляд в стопку со сценарием и скомканной запиской. Калеб посмотрел на неё ещё пару секунд, а после отвернулся, вероятно, не желая вгонять свою новую знакомую в краску. Забавное стечение обстоятельств, но в этом крошечном городе им суждено было встретиться. Не в школе, так в пиццерии или в кино. Где угодно. Арвуд не оставляет людей незнакомцами.
Одна лишь мысль о том, что Дейзи всё ещё привязана к этому городу, немедленно унесла её в водоворот мечтаний. Мечты у Дейзи никогда не были четкими и оформленными. Сегодня она представляла себя на сцене театра, завтра – на голливудской площадке. Неважно, театр это или кино, главное роль, множество ролей, возможностей быть кем-то другим где-то там…
Внезапно кто-то уронил руку на плечо Дейзи. Она дернулась и подняла взгляд на Лиз и Дилана, возвышающихся над подругой.
Дейзи уже хотела прикрикнуть на них, но невольно залюбовалась: эти двое очень гармонично смотрятся вместе. Вечно одетая во все цвета радуги и обладающая неугасаемым блеском в ярко-зеленых глазах, Лиз идеально дополняла долговязого, с непослушной копной каштановых волос и почти всегда унылого Дилана. Они не смотрелись друг рядом с другом нелепо или комично. Все было до тошноты правильно.
– О чем грезила? – Лиз помогла Дейзи сбросить тетрадь и сценарий в рюкзак.
– О новеньком, – Дилан хохотнул в кулак.
Опустевший кабинет заставил Дейзи задуматься: как долго она провела в небытие своих бесплотных фантазий? Она бросила беглый взгляд на парту перед собой и в досаде поджала губы – ушёл. Что ж, им тоже пора. Все эти исторические личности уж слишком осуждающе смотрели на них с запылившихся портретов.
– Так о чём ты хотела поговорить? – спросила Дейзи, когда компания вышла из кабинета и направилась в сторону кафетерия.
– Подожди. Не могу обсуждать важные темы на голодный желудок.
Дейзи разглядывала разноцветные листовки на стенах коридора. Все они пестрили приглашениями скрасить своё свободное время: «Братство Иоанна, всем собраться после уроков!», «Обсуждаем Новый Завет каждый вторник в спортивном зале», «Театральный кружок мистера Морриса приглашает всех желающих попробовать себя в актёрском мастерстве». Она в досаде поджала губы, вспоминая, с какой надеждой она клеила листовки театрального кружка. Конечно, никто не пришёл. А ведь в их труппе катастрофически не хватает людей!
В кафетерии оказалось привычно пусто. Ситуация, так ярко отличающаяся от того, что обычно происходило в школах более крупных городов, хоть и выглядела удручающей, однако имела в себе и некоторые плюсы. Например, Дейзи, Лиз и Дилану без труда удавалось занять один из лучших столов с видом на городской парк.
Истинный джентльмен Дилан любезно согласился притащить девушкам завтрак, и Лиз использовала его отсутствие как шанс выговориться.
– Только не волнуйся, ладно? – она схватила Дейзи за руку, всем телом поворачиваясь к ней. – В этом нет ничего такого…
– Лиз, не томи, я начинаю нервничать. А, стой, или ты уже знаешь про хор?
– Про какой еще хор? Нет же. Дилан не хочет играть в «Дарах Артабана», – блондинка выдохнула. – Вся эта суета с поступлением в колледж его доконала, ещё и отец Дилана не…
– Что?! – Дейзи едва не сорвала горло, и все любопытные взгляды в тот же миг оказались приклеены к ней. Вырвав руку из мертвой хватки Лиз, она схватилась за голову. – Не может быть. Нет. Не было и намёка на то, что он не хочет играть.
– Именно поэтому он и боится тебе сказать.
– А ты что, его адвокат? С чего бы ему меня бояться?
Лиз с раскаянием воззрилась на подругу, и Дейзи пришлось отвернуться, чтобы не сталкиваться с этим щенячьим взглядом. В этот момент она и заметила Калеба, сидящего в одиночестве за крайним столом у окна. Он что-то писал, кажется, в ежедневнике, и выглядел отстраненным ото всей этой школьной суеты.
– Ваши булочки с корицей и йогурт, дамы, – из ниоткуда материализовался Дилан и поставил заваленный едой поднос на стол.
Лиз поджала свои тонкие губы и отодвинулась от грозящейся взорваться Дейзи. Заметив изменение в настроении своих подруг, Дилан попятился назад.
– Дейзи… – с виноватой миной промямлил он.
– Это правда? – короткие кудрявые волосы Дейзи подпрыгнули от той ярости, с которой она подорвалась с лавки. – Ты решил бросить нас за полтора месяца до спектакля?
– Я не знал, как тебе сказать… но мне правда, правда совсем не до этого сейчас. И с каких пор полтора месяца тебе недостаточно, чтобы найти мне замену? – защищался он.
Вселенских масштабов обида буквально сбила Дейзи с ног. Но она фыркнула и, бросив гневный взгляд в Дилана, понеслась в сторону стола, за которым сидел Линч. Во-первых, ему определённо необходима помощь с социализацией. А во-вторых, ей нужно срочно дистанцироваться от этих двоих, чтобы не устроить сцену из-за предательства.
– Привет! – как-то даже слишком резко воскликнула Дейзи и, не требуя разрешения, плюхнулась на стул напротив.
Калеб захлопнул свой дневник и поднял на одноклассницу удивлённый взгляд.
– Для девушки, которую я едва ли не сбил вчера на своей машине, ты слишком дружелюбна ко мне. В чём подвох?
– Могу бросить в тебя наггетс, если хочешь.
Случайно встретившись с ней взглядом, он усмехнулся.
– Я бы хотел ещё раз извиниться перед тобой за вчерашнее.
– Что, наггетса испугался? – она вздернула бровь и развела руками, стараясь не обращать внимания на собственные царапины. – Забудь. Я неплохо взбодрилась.
Улыбка его показалась многообещающей. Как правило, за ней должно последовать предложение, которое просто обязано понравиться собеседнику. Его глаза казались двумя угольками, почти не отражающими свет этого стерильного кафетерия, а густые ресницы подрагивали, когда он отводил от собеседницы свой взгляд. Нервничает, волнуется?
Или, может быть, Дейзи его достала.
– И всё же я должен загладить перед тобой вину, – после недолгого застенчивого молчания проговорил Калеб. – Как насчёт того, чтобы после уроков пропустить по молочному коктейлю… эм, где-нибудь? Я угощаю!
– Где-нибудь? – опираясь на локти, Дейзи подалась чуть вперёд, чтобы заглянуть в его глаза.
Линч снова отвел взгляд.
– В этом городке есть только одно место, которое заслуживает нашего внимания. Эй, и кто кого ведёт в кафе?
