Kitobni o'qish: «Мой друг»

Глава 1

Они были совершенно разными. Толик и Кристина.

Первый раз она увидела его, когда понадобилось отогнать любимый раритет мужа на очередной ремонт. Управление им муж не доверял никому, а потому сел за руль сам, а ей пришлось ехать за мужем следом. Он – в своем любимом спортивном, она – в своей, не менее любимой, красавице алого цвета.

Толик, Толян, даже не Анатолий, хоть и был он ровесником её мужа. Но мужа все звали "Роман Игоревич", а Толика просто "Толик".

Просто Толик и Роман Игоревич были из разных слоев общества. Разных, как две параллельных линии. Не самыми прямыми, а местами и с завитушками, но каждая в своей плоскости. Каждая на своем уровне. Пересекаясь только в одной точке под названием "ремонт автомобиля".

Он – парень, который ремонтировал спортивный автомобиль её мужа. Именно так: любимый спортивный автомобиль её мужа, раритетный, старше самой Кристины на целых два года. Зато полный ровесник её мужа. У них, у автомобиля и у мужа, даже месяц выхода в наш мир был один. Июнь.

Автомобиль был жутко низкий, с механической коробкой передач и с полным отсутствием современных устройств. Нет, радио там было, и подогрев сидений тоже, но ни тебе навигатора, ни датчика парковки.

– Это штучки для девочек! А мы и без них ездить умеем, да, мой красавец? – смеялся Роман, поглаживая руль автомобиля.

Кристина не любила ездить на этом автомобиле. При езде в нем чувствовались и каждая ямка на дороге, и каждый камешек. Другое дело – джип мужа, ну или её “паркетник”, как пренебрежительно муж называл её машинку.

– Крис, ну как можно было выбрать именно это? Уже не легковой, но ещё и не джип! – каждый раз поддевал её муж.

– Зато в разработке его дизайна сама Виктория Бекхэм принимала участие! – парировала всегда она. – Опять же, смотри, у тебя Рендж большой, у меня тоже Рендж, но маленький. Это как папа и мама. Ты же тоже у нас большой, а я маленькая.

С этими аргументами было трудно спорить, и муж соглашался.

В браке они уже семь лет, поженились на последнем курсе института. Муж был чуть старше, но просто потому, что в институт он пришёл после армии, а Кристина сразу после школы. Дело к тридцати, а детей так и нет. И ведь здоровы оба. И в роду у них ни у кого ни заболеваний нет, ни пар бездетных. Они проверялись сами и проверяли родственников на предмет заболеваний. И всё равно нет деток.

Конечно, Кристина и Толик были знакомы. Если можно назвать знакомством то, что при встрече люди здороваются, а при расставании прощаются.

Кристине и Толику не о чем было разговаривать друг с другом. Она чаще просто сидела в машине или в кафе и ждала мужа. Какой смысл был выходить в своей дизайнерской обуви из салона автомобиля, лавировать в след за мужем между пятнами масел на полу ангара и подвешенными автомобилями? Чтобы постоять рядом с умным видом и постараться не зевнуть на протяжении всей беседы двух мужчин?

Мужчины хоть и говорили вроде бы на русском языке, и слова звучали вроде бы знакомые – "поршни, масла, кольца, прокладки", но Кристине, как человеку далекому от всего этого, понять, что куда и зачем, было невозможно. Кристине из их разговоров понятными были только предлоги и суммы, которые назывались за ремонт и за запасные части к любимому раритету мужа. Радовало хотя бы то, что в разговоре двух таких разных мужчин не звучало нецензурной брани.

Ну, с Романом всё было привычно и понятно. Он никогда не ругался матом. А вот то, что простой автомеханик не ругается – этот момент Кристину удивил. Она даже у мужа поинтересовалась:

– Слушай, а этот Толик только при мне не выражается? Ценит то, что я женщина?

– Да нет, он никогда не выражается, – удивленно ответил муж, – а почему тебя так это удивляет?

– Ну, вроде же коллектив мужской, да еще ведь и не профессора же они все. В таких коллективах, обычно, не заморачиваются с правильной речью, насколько я знаю. Или я не права?

В ответ на это муж только рассмеялся, но разуверять ее в обратном не стал. А Кристина не стала пояснять, откуда у неё такие тонкие познания лексикона мужских коллективов.