Kitobni o'qish: «Иван-чай»

В лесу было прохладно. Он шёл вдоль дороги, чтобы не заблудиться. Близко, но не очень: так, чтобы движение машин было слышно, а его с дороги – не видно.

Заканчивались первые сутки, как Санька сбежал из дому. Там уже спохватились, наверное, мать плачет. Опрашивают соседей, кто видел его последним. Может быть, даже вызвали спецов с собаками.

Вряд ли они догадаются искать его здесь. Чтобы до этого додуматься, надо сперва понять, что он совсем не тот славный малыш, к которому все привыкли. Он стал взрослым. Давно уже. С тех самых пор, как мать впервые сказала ему: «Ну, и убирайся к своему любимому папочке!»

Отец бывал у них редко, наездами, хотя и жил неподалёку. Заезжал раз в год, а то и реже. Всегда громко говорил, курил и много смеялся. Обвинял мать в том, что она изнежила Саньку. В его, папкином, детстве, ребята жгли костры, а сам отец мог бы выжить неделю в лесу без еды, ну, летом, конечно. Мать кричала на него. А отец сетовал Саньке, что она не отпускает сына к нему даже на пару дней. Ничего, теперь, когда Санька вернётся, выживший в лесу один, папка будет им гордиться. Даже станет его уважать, ведь он вернётся таким же смелым и сильным, как и отец, не будет плакать от порезов и шрамов, даже не сморщится от боли.

Заходил папа ненадолго, часа на два, а то и вовсе на час. Дом наполнялся скандалом. В этот раз Санька прямо сказал матери: это она виновата, что отец не живет с ними. Если бы не ругалась постоянно, всё было бы хорошо.

Сказал и ушёл. Наверняка, мать уже созвонилась с отцом, думает, что это он спрятал сына у себя. Как бы не так. Санька уже взрослый. Неделю, может, в лесу не протянет, но пару-тройку дней – это вполне осуществимо. Отец будет гордиться, Санька докажет ему, что он такой же мужественный и что достоин своего отца, папа тогда сразу поймёт, что мать всё правильно делала. Тогда родители смогут помириться, и они снова заживут вместе счастливой семьей, как раньше.

За спиной брякал походный рюкзак, а в нём: несколько картошин, стащенных из кухни, спички, обёрнутые в полиэтиленовый пакет на случай дождя, соль, небольшая кастрюлька, ворох газет для розжига, бутылка воды. Своих денег у Саньки ещё не имелось, так что и еды в рюкзаке не было. Зато были распечатанные в школьной библиотеке чёрно-белые страницы с видами съедобных грибов и растений.

Грибов в рюкзаке было немного, так как Санька решил, что будет собирать только лисички, чтобы не отравиться. Насчёт остальных было не совсем понятно, какой из них ядовитый, а какой можно употребить в пищу. Утром он напал на полянку черники, но на него тут же напали комары: сидеть долго на одном месте стало невыносимо.

После полудня начал поднывать живот. Но Санька твёрдо решил экономить еду и спички и раньше ночи костёр не разводить. Во-первых, костёр нужно поддерживать всю ночь, чтобы не подобрались близко дикие звери. Хоть и рядом с трассой, но разве мало случаев, когда медведи выходят к автомагистралям? Во-вторых, ночью будет холодно, и нужно будет греться, а сейчас, днём, и так тепло, без огня, всё же лето на дворе.

Вечерело. Нужно было найти место для ночлега. Вот об этом он и не подумал. Где ночевать? Как? Шалаш построить или яму вырыть? Санька с тоской подумал о том, как хорошо сейчас было бы дома, после ужина, в мягкой постели. Он только теперь понял, насколько хороша его постель. Раньше он её просто не замечал. Даже теперь он не вспомнил бы, какого цвета боковые панели кровати и из какого они материала. Но вдруг всем сердцем и каждой клеточкой тела почувствовал далёкий уют собственной комнаты…