«Посмотри мне в глаза! Жизнь с синдромом «ненормальности». Какая она изнутри? Моя жизнь с синдромом Аспергера» kitobidan iqtiboslar, sahifa 2

Не берусь высказываться за других детей, но хочу со всей ответственностью четко выразить свои чувства: "Я никогда не хотел быть один!"

Многие умнейшие инженерные решения по сути своей самые простые. И временами мы - настоящие мастера очевидного.

Синдром Аспергера невидим, поэтому к нему такое отношение. И когда я совершаю какую-нибудь оплошность в разговоре, собеседник говорит: "Какой надменный придурок!". Я с нетерпением жду того дня, когда к моим особенностям будут относиться с таким же уважением, с каким относятся к физической ущербности инвалида в коляске.

Порой я думаю, что мне легче общаться с качественным механизмом, чем с человеком.

... я видел перед собой лишь свои технические творения. Для меня любой гитарист был все равно что гонщик для автомеханика - автомеханику в первую очередь важна сама машина, которую он чинит или собирает. Автомеханик в одной команде с гонщиком, но не садится за руль. Он даже гонки не смотрит. Вот так я и видел мир: занимался машинами, но не участвовал в гонках.

- Вы что, офонарели все - обижать моего младшего брата? - прямо спросил я психолога. В двадцать один год я не выучился тактичности, а вот ясно и жестко излагать свои мысли научился прекрасно. Да и воспоминания о собственных тягостных годах учебы в Амхерстской школе были еще свежи.

Беспокоиться и переживать (или изображать, что переживаешь) за посторонних - это усвоенная, благоприобретенная, а не врожденная реакция. Я полагаю, что это одна из разновидностей сочувствия, эмпатии.

Каждую минуту кто-нибудь умирает по всему миру. Если бы мы старались скорбеть по каждому умершему и погибшему, наши сердца бы просто не выдержали и разорвались.

Большую часть моей жизни мне давали понять: реагируешь не как все - следовательно, ведешь себя плохо. И это при том, что сам я себя плохим вовсе не считал.

В то время как я, оставаясь отщепенцем, подрастал и переходил из класса в класс, отец и учителя начали предрекать мое будущее. Они твердили: "Ты никогда ничего не добьешься". Они говорили: "Ты кончишь тюрьмой", или "Кончится тем, что ты всю жизнь проработаешь на бензоколонке", или "Ты загремишь в армию", и добавляли: "Если, конечно, тебя такого туда вообще примут". По их мнению, я был не такой, как все, и ни на что не годился.

Но я собирался им показать!