Kitobni o'qish: «Королева диких трав»

Пролог.

– От того, что ты снова и снова будешь смотреть на замок, решение не появится из ниоткуда! Мы должны действовать! – Николас против воли бросил взгляд на Алвестон поверх плеча собеседника и снова склонился над разложенными на столе фолиантами. – Время уходит.

– Твой план это чистой воды самоубийство, и ты это знаешь, – ответил Адриан, проследив его взгляд.

Замок высился над долиной, темный и недосягаемый. Столько десятилетий принадлежащий потомкам убийцы, в этом он не сомневался. Но его план, который у них обоих забрал почти половину их жизни, пока не давал ничего, кроме отчаяния.

– По крайней мере, у меня есть хоть какой-то, – Николас начал злиться.

Он устал доказывать, что его правопритязания законны, и хотел просто получить трон, отнять его у захватчика.

– Нет никакого иного законного наследника, Адриан. Поддержи меня, и я докажу тебе это, – практически потребовал Николас.

– Ты хочешь, чтобы узурпатором назвали тебя? – Адриан тоже начал злиться. Временами он хотел доказать свою правоту силой, но всегда сдерживался и слушал здравый смысл. – Ты не сможешь ничего доказать, твоя линия родства спорна и слишком слаба!

– Но она есть! И это единственная альтернатива, – Николас говорил все громче, наблюдая, как Адриан склоняется над книгой путешествий. – Ты правда намерен это сделать? Вместо того, чтобы помочь мне!

– Я думал, мы заключили соглашение давным-давно, и дали клятву, – Адриан даже не поднял на него взгляд. Он понятия не имел, где искать, его надежда почти погасла. Николас, кажется, вовсе утратил веру. Столько мест, ему всегда казалось, что он близок к цели, но найти дитя ему не удавалось. Может, Николас и прав, но восстание не было хорошим вариантом. Он поднял голову, чтобы попробовать урезонить друга, но по глазам Ника понял, что тот что-то задумал.

– Прости. Это мой долг, – серо-голубые глаза Николаса приобрели оттенок грозового неба.

Если Адриан не хочет ему помочь, остается сделать так, чтобы хотя бы не мешал.

1.

День у Айви выдался суматошный. Едва она успела открыть свою аптеку, как посетители пошли сплошным потоком. Весна еще не успела начаться, а уже просили что-нибудь от сенной лихорадки, от простуды или даже от любовной тоски. Последняя просьба поставила ее в тупик, и она посмотрела на молоденькую жену лавочника, которую знала уже довольно давно. Похоже, семейная жизнь не задалась, раз девушка пришла за таким товаром.

– А с чего любовная тоска? – спросила Айви, стоя за прилавком и думая, какой бы чай собрать, чтобы и девушке помочь, и ведьмой не прослыть.

Аптеку уже много лет держала семья Айви, до нее ее мать, и ее бабка, а основала ее прабабка, которая первой и поселилась в этом небольшом городке в горной долине. Воистину живописный уголок, если бы не зловредный бургомистр, который во всем видел происки врагов, и особенно Главного Врага Всего Рода Человеческого. В общем, аптеку Айви он не любил, смотрел на нее косо, но его жена частенько заходила за чаем от запоров. И явно не для себя.

И ладно бы жили в далеком Средневековье, когда одних только рыжих волос хватило бы для путевки на костер, не говоря уже про безобидное в наши дни врачевание людских тел и душ травками. Но бургомистр мнил себе не меньше, чем Великим Инквизитором, демонстративно обходя лавку Айви стороной и едва ли не крестясь на нее.

– Якоб совсем на меня не смотрит, – пожаловалась девушка, меланхолично нюхая букетик сухоцветов. – А я ведь все для него делаю и одеваюсь красиво, и пеку вкусно, и в спальне… – она замялась, зарделась и стыдливо прикусила губу. – Словом, стараюсь порадовать. А он ходит угрюмый, даже не поцелует лишний раз.

Айви задумалась, и принялась осторожно выспрашивать, что и как, какие могли быть причины у Якоба так себя вести. Стало понятно, что вот так, не видя пациента, она не сможет чем-то помочь.

– Ты знаешь, пожалуй, лучше будет, если он сам за сбором зайдет, – сказала она, решив, что после разговора с ним, ей будет попроще. – Пришли его сегодня вечером, придумай предлог, что, мол, забыла что-то. И я сделаю для него чай, – пообещала Айви.

Мало ли, в чем была беда лавочника, опаивать его зельем просто так было не в ее правилах. Девушке же она продала чай для крепкого и спокойного сна, пообещав, что так цвет лица будет лучше без особых усилий.

Выслушав ее указания, Катрина кивнула, размышляя, как бы ей отправить Якоба в лавку. И все это на фоне мыслей о том, почему супруг остыл к ней, ведь она еще довольно молода, да и женаты не так уж давно.

– Спасибо, Айви, – поблагодарила она и, прижимая к себе бумажный пакет, отправилась домой, даже не заметив, что по пути чуть не наступила на роскошный пушистый кошачий хвост.

Айви проводила ее и вздохнула. День перевалил за половину, и она, пользуясь затишьем, решила приготовить желудочных и кишечных сборов – они всегда пользовались спросом.

Помимо жены бургомистра за ними обращались мамочки, дети которых не знали меры на счет сладкого, или несчастные страдальцы с несварением. Те обычно жаловались на местного трактирщика, но бургомистр предпочитал закрывать на это глаза.

Так что Айви перебирала свои запасы сухих трав и кореньев, попутно делая пометки, что подходит к концу, а что уже нельзя использовать. У нее был свой огородик, где она выращивала нужное, но часто ходила за травами в долину, и там сама собирала, а затем и сушила лекарственные растения.

Она как раз отмеряла семена фенхеля, как ее одолел отчаянный чих, так что семена рассыпались по столу.

– Что за черт? – выругалась она, чихая снова и снова.

Тем временем кот, привлеченный ароматом разнотравья, среди которого угадывалась и валериана, запрыгнул на подоконник под витриной, на которую Айви обычно выставляла новинки или то, что продавала со скидкой, и принюхивался к банкам и склянкам, косо поглядывая на хозяйку аптеки. Затем он легко перепрыгнул на прилавок, а с него на столешницу, на которой девушка ревизовала свои запасы.

И так получилось, что следующий чих пришелся ему прямо в морду. Вытерев выступившие слезы, Айви моргнула.

– А ты еще откуда тут взялся? – спросила она, но ей по крайней мере стало все ясно. На кошек у нее была аллергия. – Брысь!

Кот отпрыгнул, но совсем исчезать явно не собирался, он сел на край столешницы, обернув лапы своим пушистым хвостом, и продолжил изучать взглядом девушку.

– Мяу, – на всякий случай сказал он.

Айви вытерла платком красный и распухший нос и высморкалась.

– Валерьянки хочешь? – она догадалась, что привлекло кота, отломила кусочек корня от связки и поманила кота к двери. – Давай, на выход, развлекайся на улице.

Ощутив заветный запах, кот весь вытянулся за корнем и не смог противостоять – спрыгнул и посеменил, бесшумно перебирая мягкими лапами, а оказавшись рядом с девушкой и корнем, попросил желаемое очередным мявком.

Айви не удержалась от улыбки, все же кошек она не ненавидела, просто не могла с ними находиться рядом, и бросила корень в клумбу рядом с аптекой, и кот рыбкой нырнул за ним в заросли. Убедившись, что он занят, она закрыла дверь и выдохнула. Чихнув еще раз, девушка пошла заваривать травяной чай на этот раз для себя.

На какое-то время корень и правда отвлек кота, но ближе к вечеру, когда дверь все больше стояла открытой из-за потока посетителей, он вернулся в аптеку, войдя вместе мужчиной, к которому хозяйка обратилась, назвав его Якоб.

Кот запрыгнул на подоконник и замер, навострив уши.

– Ваша жена заходила сегодня и забыла у меня свой заказ, – сказала Айви, под вечер слегка уставшая от количества посетителей, но сосредоточенная на своем задании. – Вы выглядите усталым, хотите заварю вам тонизирующий чай? – предложила она.

– Давайте я просто заберу то, что нужно моей жене и пойду, – лавочник шагнул к прилавку.

Он выглядел скорее уставшим, но было в его хмурости и еще что-то, какая-то тревожность и нерешительность.

– Придется немного подождать, буквально пять минут, – сказала Айви, и кивнула на мисочку с травяными пастилками. – Угощайтесь конфетками, если хотите. А я сейчас соберу ее чай.

У пастилок был секрет – они отлично успокаивали капризных детей и расслабляли – так Айви надеялась выгадать еще время. Кроме того, над пастилками она немного… пошептала. И это работало.

Когда она скрылась в кладовке, Якоб поколебался немного, воровато оглянулся, словно собирался украсть пресловутую пастилку, а не угоститься предложенным, и, решив, что кот его точно не сдаст, быстро сунул одну в рот.

А через пару-тройку минут, когда она растворилась на языке мятным вкусом, а Айви пока так и не вернулась, Якоб взял еще одну.

Он сам не понял, почему аптека, казавшаяся не самым приятным местом, вдруг наполнилась приятными ароматами.

– Ты живешь тут? – спросил кота Якоб и, помедлив, погладил его по спине. – Хорошо тебе, да, гуляешь, где хочешь… от кошечек отбоя нет. У меня тоже есть… жена, то есть, не кошечка. Да только толку ей от меня ни на грамм, – он неожиданно разоткровенничался коту о том, что скребло по сердцу, не заметив вернувшуюся Айви. – Не получается у меня, понимаешь, – доверительно шепнул Якоб коту.

Кот, которого тоже привлекли пастилки – валерьянка явно была и там – стащил и сожрал одну, урча, а потом принялся ластиться к Якобу, выгибая спину и обвивая его руку хвостом, мурча громче и громче. Это побудило Якоба откровенничать дальше, а Айви замерла на пороге кладовой, слушая его исповедь и поначалу не понимая, с кем он говорит и при чем здесь кошки.

– Катрина у меня красавица, умница, готовит так, что язык проглотить можно, – Якоб аккуратно запустил пальцы в густую шерсть – это странным образом успокаивало. – А уж фигурка у нее, – он понизил голос. – Вот только я… едва подумаю о том, чтобы прикоснуться к ней, и внизу живота все скручивает, хоть волком вой. Да еще помочиться нормально не могу, – выдал он все, что скопилось на душе, да взял себе еще одну пастилку, что уж теперь.

Айви вздохнула и вышла из кладовки, тут же увидев разомлевшего кота, которому чесали пузо. Решив оставить разборки с ним на потом, она деликатно кашлянула.

– Я случайно услышала, что вас мучает, – улыбнулась она, коснувшись его руки и увидев, что пастилок он съел более, чем достаточно. – Еще какие-нибудь симптомы есть?

Догадавшись, что кот был не единственным его конфидентом, Якоб покраснел едва не до кончиков волос и с трудом удержался, чтобы позорно не сбежать.

Но в глазах Айви не было и намека на насмешку, лишь участие.

– Резь, когда в туалет хожу по-маленькому, – едва слышно признался он.

Мало по малу Айви вытянула из него все.

– Не переживайте, это лечится, – сказала она Якобу. – Я дам вам капли, будете пить на ночь. Пузырек маленький, ваша жена даже не догадается ни о чем. Идет?

Пораскинув, что терять ему нечего, и хуже вряд ли будет, Якоб кивнул.

– Идет. И что… все пройдет? – он не удержался от вопроса, а в носу едва не защипало от мысли, что все будет, как прежде. Все же приключившийся с ним недуг бил еще и по его мужскому самолюбию.

– Обещаю, будете как новенький, – улыбнулась Айви, отыскивая нужные настойки и смешивая для него капли. – По три капли перед сном и после завтрака. Увидите, что через неделю забудете, что страдали. И чай для Катрины, – она подвинула к нему флакон и бумажный пакет с тонизирующим чаем. – Если снова будет что-то беспокоить, не стесняйтесь заходить ко мне.

– Спасибо! – поблагодарил он и, расплатившись, забрал покупки.

А через три дня снова пришёл в лавку – румяный, смущённо улыбающийся.

– В общем, вот, это вам, – краснея, Якоб положил на прилавок небольшой красивый колокольчик. – Подарок. Я приметил, что у вашего язычок потерялся… Спасибо вам, – пробормотал он, погладил кота, которого Айви как только не отваживала, и торопливо ушёл.

Катрина пришла на следующее утро с корзинкой, полной чудесной ароматной выпечки.

– Спасибо! – прошептала она, краснея совсем, как её супруг накануне, и счастливо сияя глазами. – Это тебе, – она придвинула Айви корзинку.

Это Айви и нравилось в своей работе. Она делала людей чуточку счастливыми. Ее травы всегда работали, она делала свои сборы и чаи так, как ее учила мать. Простые слова, пожелания, это даже заговорами было трудно назвать. Но эффект был, и это ее радовало.

– На здоровье, – улыбнулась она, с благодарностью приняв и колокольчик, и корзинку. Правда от нее пришлось отгонять кота. И вообще тот за последние дни исключительно обнаглел и облюбовал ее лавку. Валерьянку и кошачью мяту пришлось спрятать. Буквально вчера она обнаружила пьяную тушку в мешке с кошачьей мятой, только потому, что тот испускал полные блаженства вопли. Трезветь коту пришлось на улице.

Но и прогоняться окончательно он явно не собирался.

2.

Кот как раз валялся на лужайке, ловил лучики весеннего солнышка, когда мимо шёл бургомистр. А к вечеру на всех информационных столбах появилось распоряжение, что всех бездомных котов следует изловить и утопить.

– Что это за глупость пришла в голову господину бургомистру? – спросила Айви, когда его жена на следующий день снова зашла за чаем от запора. – Чем ему коты не угодили?

Она уже видела, что горожане вешали на котов бирки и ошейники, мол это их крысоловы на свободном выгуле, а вовсе не бездомные коты.

– Дорогая, иной раз даже мне не понятны резоны его поступков, – развела руками уже не молодая, но очень ухоженная женщина. – Вчера пришел домой и принялся браниться, мол, развелось бродячих котов. Ты своему тоже повесь ленточку какую-нибудь, – посоветовала она, уже привыкнув к пушистому наблюдателю на подоконнике.

– Это не мой кот, а приблудный, – ответила Айви, поглядывая на улицу через окно. Сегодня кота не было видно, и где-то в глубине души она начала переживать за его судьбу. – Но по виду явно домашний, может, потерял кто.

– Если приблудный, могут отловить, – вздохнула супруга бургомистра. – Да и городок у нас небольшой, если бы потерялся, уже кто-то где-то сказал бы.

Забрав свои покупки, она попрощалась и вышла из аптеки, решив при возможности спросить у горожан, чей это кот прибился к аптеке Айви.

Но тем же вечером Айви пришлось снова столкнуться с бургомистром, потому что он в прямом смысле слова ввалился в лавку, распахнув дверь, и в нее с обезумевшим видом влетел кот. Похоже, бургомистр довольно долго за ним гонялся, тот был весь взъерошенный, с прижатыми ушами, и тут же забился под прилавок.

– Господин бургомистр, что происходит? – спросила Айви, оставив пока своих покупателей, которые были шокированы не меньше нее.

– Я пытался изловить этого негодяя! – бургомистр стал пытаться добраться до кота, но другие посетители вольно или невольно загородили мохнатого беглеца. – Согласно моему декрету, все бездомные коты должны быть пойманы!

– Но он вовсе не бездомный, это мой кот, – скрепя сердце, соврала Айви. – Разве вы не видели, что он в основном находится в моей аптеке и иногда, как и все коты, выходит погулять?

– Ваш? И как же его зовут? – прищурился бургомистр, явно не собираясь просто так сдаваться. – Когда вы его завели?

С именем был затык. На глаза попался томик Аристотеля, стоявший на полке, и Айви кашлянула.

– Его зовут Аристотель. Ари, – сказала Айви. – Мне его подарил клиент в благодарность, – она громко чихнула.

– Правда, – тут же кивнула покупательница.

А следом мявкнул кот, словно понимая, о чем речь и подтверждая все сказанное.

Бургомистру лишь оставалось скрипнуть зубами.

– Смотрите лучше за своим котом, чтобы не болтался, где не попадя, – буркнул он и вылетел из аптеки.

Айви в ответ только грустно чихнула. Теперь на ней лежала ответственность за этого кота, и кажется, тот понимал, какие проблемы он доставил, потому что выглядел немного виноватым, и тихонько уполз на подоконник, чтобы лишний раз не мозолить глаза. Покупатели привычно возмущались действиями бургомистра и обещали подать коллективную жалобу в городской совет, потому что только нашествия крыс и мышей им не хватало. Кошки устраивали их гораздо больше.

Закрыв за последними посетителями дверь и опустив жалюзи, Айви подошла к дремавшему коту.

– Похоже, ты получил, что хотел, – вздохнула она, почесав его за ухом и снова чихнув. – Выбрал бы кого-то без аллергии.

Тот потянулся за ее рукой и тихо мявкнул, словно говоря – чему быть, того не миновать. Когда Айви наполнила его миски, он потерся о ее ноги, мурча и благодаря, но и от угощения с ее стола не отказался, учуяв запах курочки.

Словно поняв, что его статус в этом месте изменился, после ужина Ари пошел обследовать аптеку. Он как раз проходил по полке над рабочим местом Айви, когда она пыталась сделать себе сбор трав от аллергии. Под его лапами оказалась склянка с чередой, которую он опрокинул, и травка просыпалась прямо в ступку.

– Так, если ты собираешься тут жить, для начала не мешай мне работать, – велела Айви, снимая кота с полки.

Тот скребся в кладовку, где хранилась валерьянка и кошачья мята, и вопли становились все более и более противными. Айви сдалась и дала ему кусочек корешка, чтобы он отстал. Вернувшись к рабочему месту, она остановилась и посмотрела на просыпанную череду. Где-то в записях бабушки был рецепт с этой травой, и кажется, как раз от аллергии. Но она так давно его не делала, что не помнила наверняка. Решив проверить, она оставила кота развлекаться с валерьянкой и полезла за старыми журналами.

Было их немало – бабуля в этом плане была безумно педантична и аккуратна. Нужный рецепт нашелся в третьей книге, заполненной идеальным бисерным почерком.

"Сбор трав от аллергии" – была озаглавлена страница, а дальше перечислялись травы, среди которых, помимо уже добавленной котом череды, были крапива, одуванчик, корень солодки, листья березы, лапчатка, смородина, укроп, листья фиалки трехцветной, грецкий орех, люцерна, калина обыкновенная, стальник полевой, с указанием возле каждого компонента, сколько добавить и как подготовить.

Нужные ингредиенты у Айви были, так что она смешала нужный сбор и решила попробовать. Если тот будет лучше предыдущего, его можно и в продажу пустить. Пока закипал чайник, она смотрела на балдеющего от валерьянки кота.

– Хорошо тебе, да? – не удержалась она от смешка. Вечер был уже поздний, так что она забрала чашку с настоем в спальню, намереваясь почитать перед сном и потихоньку выпить траву.

Квартирка у нее была прямо над помещением аптеки, туда она и отправилась, взяв чашку, и следом на второй этаж пришел кот. Он здесь еще не был, поэтому для начала обошел небольшую уютную спальню, тронул лапой кисти ламбрекенов, подхватывающих занавески на окнах, и в итоге обосновался в глубоком уютном кресле с декоративной подушечкой. Айви любила читать, сидя в нем вечерами.

Айви как раз вышла из ванной в халате, суша волосы полотенцем, и отметила, что кот уже нашел себе комфортное местечко.

– Ладно, так и быть, спи тут, – разрешила она, устраиваясь с книгой и чаем в постели. В окно уже заглядывала луна, близилось первое весеннее полнолуние. В саду стрекотали насекомые, и было как-то даже более уютно, чем обычно. Чих, к счастью, тоже успокоился, и Айви потягивала чай, открыв одну из своих книг.

На утро чих, к счастью, тоже не вернулся, даже когда во время завтрака кот сидел с Айви на соседнем стуле. Свою миску к тому моменту он опустошил и поглядывал на кусочек сыра на ее бутерброде.

– Коты сыр не едят, – сказала Айви, когда он тронул ее лапкой. – У тебя будет несварение, что я с тобой буду делать?

Ей еще предстояло озаботиться ошейником и адресником, чтобы бургомистр не нашел, к чему подкопаться. Так что она после завтрака направилась к лавочнику, у Якоба точно должно было быть нужное. А если бы и не было, он бы расстарался для Айви.

– Сейчас сделаем в лучшем виде! – пообещал Якоб. – Иди-ка сюда, дружочек, – он взял мерную ленту, чтобы измерить окружность шеи кота. – Из какой кожи ошейник сделаем? – спросил он, выкладывая перед Айви и ее питомцем полдюжины образцов.

С учетом яркой рыжины кота и белой грудки, было решено взять рыжую кожу и бронзовую бляшку, на которой Якоб выгравировал кличку кота. Естественно, Аристотель там не поместилось, так что на одной стороне было "Ари", а на другой имя владелицы и адрес аптеки.

– Бубенчик привесим? – предложил Якоб.

– Наверное, надо Ари спросить, – предложила Айви.

Якоб согласно кивнул и, порывшись в коробке, вытащил бронзовые бубенчики.

– Что скажешь, дружочек, хочешь такие себе на ошейник?

Звон бубенчиков кота явно заинтересовал, так что он понюхал их и потерся мордой.

– Мне кажется, он согласен, – сказала Айви, и Якоб за десять минут сделал отличный ошейник, который красовался теперь на коте. Тот сразу приобрел какой-то щеголеватый вид.

– Носи на здоровье, – Якоб погладил кота и возмущенно зашикал на Айви, замахав руками, когда она спросила, сколько должна за ошейник. – Бог с вами, какие деньги!

– Якоб, ну что за ребячество, вы меня и без того отблагодарили дверным колокольчиком, – протестовала Айви. – И ваша жена принесла целую корзину булочек. Это ваше время и труд!

– Дверной колокольчик – это безделица, а к выпечке Кэти я не имею ни малейшего отношения, – он покачал головой. – И вообще, это мой подарок Аристотелю. Если бы не он… изначально, ничего бы у нас не получилось. Так что никаких разговоров.

Айви пришлось сдаться. Она поблагодарила Якоба, сгребла кота подмышку и направилась домой. Все же и у нее рабочий день был, и клиенты ждали.

Но, стоит признать, они, во-первых, совершенно не расстроились из-за ожидания, а, во-вторых, как показал опыт последующих дней, приняли Ари с искренним воодушевлением, у Айви даже доход увеличился.

– Так придется брать тебя в долю, – Айви сама не заметила, как начала разговаривать с котом. Он предпочитал быть в компании, чем сам по себе, и часто наблюдал, как она смешивает чаи и настойки, заготавливает травы и шепчет над ступкой хорошие пожелания. Правда под его внимательным взглядом Айви поначалу то и дело запиналась.

Но во время очередных таких заготовок кот сам замурчал, словно подбадривая и подсказывая слова.

– Думаешь, я дурында, что с травками своими разговариваю? – хмыкнула Айви и пожала плечами. – Меня бабуля так учила. Знаешь, говорят – доброе слово и кошке приятно. Она верила, что добрый посыл переходит к людям с нашими травками… и я верю.

Кот посмотрел на нее и прищурился, но ничего не ответил. К счастью, иначе бы Айви решила, что она сошла с ума. Так что она продолжила делать все так, как привыкла. В ее садике кот тоже сопровождал ее, пока она собирала части растений, или обрабатывала их. Кое-что она выращивала в небольшой стеклянной тепличке, и сразу пригрозила коту, что, если увидит, как он гадит на грядку, она лично сдаст его бургомистру.

И похоже эта угроза обидела его до глубины души, потому что Ари повернулся к ней спиной и просидел так все время, пока она возилась на грядках.

Айви же заметила это только когда наполнила свою корзинку травами.

– Эй, ты идешь? – спросила она. – Или кушать ты тоже не хочешь? – поинтересовалась она у спины кота.

Тот дернул хвостом в ответ, демонстрируя, что вообще-то обижен, но потом снизошел и направился в дом следом за Айви, гордо помахивая хвостом.

На кухне у него уже были свои миски, и Айви не давала ему голодать, так что и сейчас, занявшись ужином, она бросила ему для затравки пару кусочков курицы, а на основное блюдо у него была мясная каша. В общем, как-то незаметно для себя Айви совсем сжилась с котом, смирившись с самим фактом его существования, пока тот держал дистанцию.

Хотя не замечала она и того, что дистанция сокращается, например, когда она устраивалась в спальне в своем, да и Ари, любимом кресле. Тогда он вытягивался на подоконнике совсем рядом с ней и либо дремал, либо наблюдал за птичками за окном, либо поглядывал в книгу Айви, словно правда понимал, что там написано.

Он даже стал ей составлять компанию, когда она принимала ванну, сидя на бортике и следя, как бы она не утопла. Для Айви это был некий ритуал очищения – от людей, с которыми она общалась в течение дня, от их проблем и болезней. Так что это ее успокаивало, пока она проговаривала слова из старой детской присказки, чтобы вода унесла все плохое, что налипло за день.

Кот воду не любил, как и большинство представителей его породы, но ему нравилось играть со струйкой воды, сидя на краю раковины, пока Айви что-то в ней мыла.

А вот когда она мылась сама, он лишь тихо муркал, словно поддакивая её присказке.