Kitobni o'qish: «Острота тайных ласк»

Shrift:

Strictly Confidential

«Острота тайных ласк»

Глава 1

Лексингтон Рэндалл сидела за рулем красного «мерседеса» через дорогу от Эссекс-Хаус. Обветшалый многоквартирный дом разрушался годами. Теперь архитекторы и подрядчики боролись за возможность поработать над проектом, который изменит этот забытый городской анклав Вашингтона, округ Колумбия.

Это бельмо на глазу должно превратиться в высококлассный десятиэтажный жилой и социальный комплекс. Новость уже вызвала ажиотаж в Вашингтоне.

Лексингтон открыла дверцу машины и вышла в пасмурное апрельское утро. Слой облаков ослаблял солнечное тепло. Она запахнула воротник своей шерстяной белой куртки. Прислонясь к дверце машины, она осмотрела твердые края, изгибы и зияющие отверстия в корпусе. Лекси уже представляла, что может сделать с этим зданием. «Рэндалл. Архитектура и дизайн» была единственной фирмой в городе с чернокожим владельцем и единственной, которую сейчас возглавляла женщина. Вернувшись в Штаты после трех лет в Европе, Лекси была опустошена, обнаружив, насколько все плохо. Компания едва держалась на плаву, дело шло к банкротству. Ее брат, Максвелл, никогда не хотел руководить компанией. Отец хранил от нее этот маленький секрет до последнего. Заключение контракта сейчас обеспечило бы финансовую подпитку, необходимую компании, чтобы продержаться на плаву и выжить. Лекси скрестила руки на груди. Она сделает все необходимое, чтобы заключить эту сделку.

– Потребуется много усилий, чтобы превратить руины во что-то.

Грубый голос раздался у нее за спиной, такой голос, который разбудит тебя после долгой ночи горячего секса. Лекси обернулась. Ее дыхание сбилось, между бедер искрами пронеслось электричество… О боже. Она выдохнула. Уголок рта у мужчины дрогнул в манящей улыбке. Он прищурился. Обошел машину спереди и встал рядом с ней, бедром на теплый капот. Он был высок, и от него очень хорошо пахло. Его темно-синий пиджак распахнулся, обнажив белоснежную приталенную рубашку, контрастирующую с насыщенного оттенка коричневой кожей и любовно подчеркивающую широкую грудь и твердый пресс. Он отпил глоток кофе.

– Это будет началом серьезного поворота для сообщества.

– Я тоже так думаю. – Лекси подняла глаза, и их взгляды встретились.

Снова эта полуулыбка.

– Я точно вижу, как все это преобразить.

Мужчина усмехнулся:

– Ты можешь сказать все это прямо сейчас?

– Я очень хороша в том, что я делаю.

Он склонил голову набок:

– И что бы это могло быть? В чем ты так хороша?

Он скрестил ноги и сделал еще глоток кофе, внимательно наблюдая за ней. Жар поднялся от шеи к щекам. Она расстегнула воротник куртки.

– Я архитектор. Я зарабатываю этим на жизнь.

Его брови изогнулись дугой над карими глазами с янтарными искорками.

– Архитектор? Да ну?

Лекси вздернула подбородок. Она привыкла к этому мгновенному проявлению скептицизма. Архитектура по-прежнему оставалась мужским миром. Нужно было стать лучше, умнее и безжалостнее любого мужчины, чтобы получить заслуженное признание. Послать бы его с этим самоуверенным взглядом…

Но предупреждающий голос матери эхом отдавался в ее голове. «Никогда не знаешь, кто придет и уйдет в твоей жизни. Относись ко всем так, как будто они имеют значение».

Он поджал губы.

– Вы представили проект?

– Вот почему я здесь сегодня. Я надеюсь встретиться с мистером Грантом и передать это ему лично.

Мгновение он изучал ее.

– Итак, мисс…

– Лексингтон Рэндалл.

– Что ж, мисс Лексингтон Рэндалл, сегодня ваш счастливый день – или нет. – Он протянул руку: – Я Монтгомери Грант.

Итак, этот человек стоял за «МГ холдинг». Один из самых завидных холостяков округа Колумбия, кстати. Ток пробежал по руке, когда его пальцы сомкнулись вокруг ее ладони. Она сжала накрашенные губы, чтобы не ахнуть. Фото не передавало его харизмы.

– Я намерена сделать так, чтобы это был мой счастливый день, мистер Грант.

Она открыла дверь со стороны водителя, взяла папку, в которой был ее проект. Повернулась обратно к Монтгомери и протянула папку.

– Я знала, что пропущу крайний срок сегодня в полдень, если не принесу заявку лично.

Монтгомери взял папку из ее рук.

– Довольно бесстрашно, мисс Рэндалл. Я веду дела ответственно.

Лекси глубоко вздохнула.

– Взгляните на мой проект. Сравните с другими, которые вы получили. Все, о чем я прошу, – это возможность быть рассмотренной. – Она сделала паузу: – Я уверена, что, когда вы рассмотрите мое предложение, оно затмит все остальные.

Монтгомери издал глубокий горловой смешок.

– Я определенно восхищаюсь твоей уверенностью. – Он тяжело вздохнул. – Почему подача так запоздала? Работа с кем-то, кто находится на грани цейтнота, заставляет меня беспокоиться.

Лекси не хотела выдавать отчаяния.

– Я вернулась из Парижа на прошлой неделе, работала над проектом реставрации.

– Я понимаю. У тебя есть немного времени?

Ее бровь вопросительно приподнялась.

– Час, немного больше. Пройдем по зданию, посмотрим все на месте. Если мне понравится то, что я услышу, я приму проект к рассмотрению.

Лекси едва заметно улыбнулась:

– Уверена, что получу эту работу.

Монтгомери громко рассмеялся:

– Вы мне нравитесь, мисс Рэндалл. А теперь давайте посмотрим, сможет ли ваше видение соответствовать вашей браваде.

Лекси облегченно вздохнула и пристроилась рядом с Монтгомери Грантом. Когда они переходили улицу, у нее возникло странное ощущение, что идти рядом с ним легко и привычно. Он прошел через парадную дверь, которую подпирала тачка, доверху наполненная строительным мусором.

– О, Хэнк! – Монтгомери поприветствовал высокого рабочего, одетого в пыльный комбинезон и каску.

– Доброе утро, мистер Грант. Разрешения были получены. Команда обходит этаж за этажом, избавляясь от мусора. Но некоторые этажи в довольно плохом состоянии, так что выходит медленно.

Монтгомери задумчиво кивнул, затем похлопал Хэнка по широкому плечу.

– Мисс Рэндалл, Хэнк Форбс, мой бригадир. Это Лексингтон Рэндалл.

– Мэм…

Лекси улыбнулась в ответ.

– Мне нужны две каски. Я хочу провести мисс Рэндалл короткую экскурсию по дому.

– Уинстон! Принесите мне две каски! – крикнул Хэнк. – Хотите, я пошлю кого-нибудь с вами, мистер Грант?

Монтгомери спрятал ухмылку.

– Нет. Почти уверен, что смогу с этим справиться. Но спасибо. Кроме того, мне нужно взглянуть на то, что уже сделано и что должно быть сделано.

Уинстон, который был на голову ниже Хэнка, но такой же плотный и широкоплечий, появился с двумя касками.

– Доброе утро, мистер Грант.

– Как все продвигается?

– Никаких жалоб. Много работы. Но это хорошо.

Уинстон коротко кивнул троице и зашагал прочь. Монтгомери вручил Лекси каску. Он окинул ее еще одним долгим, ленивым взглядом с головы до ног.

– Лифт не работает. Ты поднимешься в этом десять пролетов? – Он смерил оценивающим взглядом ее высокие каблуки. Возможно, он смотрел на ее туфли с красной подошвой, но она чувствовала, как его взгляд прошелся по ее ногам.

– Со мной все будет в порядке. Спасибо.

Хотелось надеяться, что обход и подъем на десятый этаж заставит ее сосредоточиться на работе и не представлять, какими на вкус будут губы Гранта. Он надел каску.

– Мы начнем сверху и будем спускаться обратно. Лексингтон, ты в порядке?

Ее щеки вспыхнули.

– Абсолютно. Просто немного пыльно.

Мгновение он изучал ее.

– Хорошее замечание. Сейчас возьму пару масок.

Монтгомери отошел к группе рабочих и через несколько мгновений вернулся с двумя синими масками, протянув одну Лекси.

– Готова?

Он не стал дожидаться ее ответа, а направился к западной лестнице. Она думала, что была готова, когда ожидала его перед зданием. Встреча с Монтгомери Грантом не совсем выбила ее из колеи, но определенно заставила понервничать. Нужно было вернуть мозг к работе.

– Показывайте дорогу.

Монтгомери поправил каску. И, даже несмотря на броню из костюма, галстука и строительной защиты, он почувствовал, как ее жар заставил его мысли скомкаться до такой степени, что он устроил потенциальному сотруднику личную экскурсию, которая явно нарушала правила честной игры. Он гордился честностью и прозрачностью. Но сейчас ему было просто наплевать. Он хотел поближе познакомиться с этой смелой, сексуальной женщиной, которая его чрезвычайно заинтриговала. Они добрались до площадки десятого этажа. Команда из трех рабочих соорудила сборочную линию для транспортировки мусора и загрузки его в огромные металлические контейнеры.

– Смотри под ноги, – проинструктировал Монтгомери.

– Я бы снесла все стены на первом этаже, – вместо этого сказала Лексингтон.

Из своей сумочки она достала блокнот и яростно делала пометки. Она посмотрела на потолок, затем прошлась по выщербленному деревянному полу, похожему на сетку, что-то бормоча себе под нос и кивая.

– Давай продолжим, – проворчал Монтгомери.

Он провел ее по узкому коридору и открыл то, что когда-то было дверью квартиры в конце коридора. Вонь мусора и нечистот казалась невыносимой.

– Мы должны были надеть комбинезоны, – сказал Монтгомери, его голос был приглушен маской. – Это здание превратилось в ночлежку после того, как его забросили. Нам потребовались месяцы, чтобы всех вывезти и заколотить помещение.

Монтгомери подошел к одной из дверей и повернул ручку, и та моментально оторвалась. Он усмехнулся и отбросил ее в сторону. Дверь слегка качнулась, скрипнув на ржавых петлях. Он распахнул ее. Вонь стала невыносимой. Комната была завалена старыми матрасами, грязными простынями и ведрами, в которых было бог знает что. Монтгомери бросил взгляд через плечо на Лексингтон, она выглядела совершенно невозмутимой. Она ходила вокруг и делала заметки, как будто была на экскурсии по Эйфелевой башне в Париже. Интересная особа.

– В запросе указано, что половина здания будет жилой, а другая – гостиничного типа, с рестораном, тренажерным залом и спа-салоном. Правильно? Амбициозно, – пробормотала она. – Но выполнимо. Не возражаете, если я сделаю некоторые замеры?

Лекси порылась в сумочке и достала рулетку. Отойдя в угол комнаты, присела на корточки и воткнула конец ленты в угол. Она оглянулась и опустила маску.

– Вы не могли бы помочь?

Монтгомери подошел. Она смотрела на него снизу вверх. Ее нежное лицо сияло, а блеск губ вызывал желание. Он представил, как нависает над ней, а она смотрит на него снизу вверх голодным взглядом, полным предвкушения.

– Ты всегда носишь с собой рулетку в сумочке? – проворчал он.

Поставил носок своего ботинка поверх конца ленты, удерживая его на месте. Лекси медленно поднялась, и они оказались так близко, что он мог сосчитать ее пушистые ресницы. Опьяняющий аромат наполнил его чувства и смыл все остальное в комнате. Его член напрягся. В уголках глаз появились морщинки, когда ее улыбка стала шире и обнажила ряд идеальных белых зубов.

– Я была гёрлскаутом, мистер Грант. Я всегда готова.

Он мог бы легко стереть эту вызывающую улыбку с ее губ всего одним поцелуем, и тогда она увидела бы, кто на самом деле главный. Чем больше он наблюдал за ее работой, переходя с этажа на этаж, и слушал ее идеи, тем больше становился заинтригованным. Казалось, Лекси знала, что делает, и ему нравились идеи, которые она выдвинула, и это полностью соответствовало его видению. Они были так синхронны, как будто всегда работали вместе. Более чем через час вернулись на первый этаж. Бригада работала, передвигая бочки и контейнеры с мусором. Они вышли на улицу, и оба одновременно выдохнули, повернулись друг к другу и расхохотались.

– Да, там воняло, – хихикнула Лекси.

– Однако ты восприняла все мужественно, – усмехнулся и он, наслаждаясь ее смехом.

– Что ж, спасибо вам. Я знаю, что вы старались изо всех сил и вопреки протоколу, я ценю это. – Она протянула руку.

Монтгомери взглянул на длинные, тонкие пальцы и захотел поднести их к губам. Вместо этого он накрыл их своей рукой. Этого должно было быть достаточно. На сегодня.

– Не проблема, пока это остается между нами. Не хочу портить свою репутацию крутого парня.

– Кто может подумать такое о вас, мистер Грант, – проговорила она, ее голос был легким, как облака над головой.

– Я посмотрю на проект, – сказал он, поднимая папку, которую нес в руках. – И вернусь к тебе. Или это сделает кто-нибудь из моего офиса.

Она кивнула:

– Спасибо. Я сделаю несколько набросков, которые с удовольствием покажу. – Он немного помолчал. – Давай пройдем через процесс подачи проекта, посмотрим, как это будет. Ты уже получила преимущество, приняв участие в экскурсии. Было бы нечестно по отношению к остальным склонять чашу весов еще больше. Я уверен, ты понимаешь. Спасибо, что заглянули, мисс Рэндалл.

– Мистер Грант… – Она коротко кивнула, повернулась и пошла через улицу к своей машине.

Монтгомери стоял там, наблюдая за каждым ее движением: как изгибались ноги, которые он хотел почувствовать на своих бедрах, когда она шла на этих высоких каблуках; как волосы развевались на ветру; как она скользнула за руль, бросив на него последний взгляд. Он наблюдал, пока она не скрылась из вида.

– Привет, босс.

Монтгомери повернулся и улыбнулся своему руководителю проекта.

– Гейб. Доброе утро.

Габриэль Мартин подошел и встал плечом к плечу рядом с ним.

– Это была Лексингтон Рэндалл?

Монтгомери повернул голову в сторону Габриэля:

– Да. Почему ты спрашиваешь?

– Вау, так это точно была она. Я не видел ее… – Он нахмурился: – Три года или больше.

– Откуда ты ее знаешь?

– Встречались, когда учились в Массачусетском технологическом институте, – сказал он почти с тоской, а затем сменил тему. – Есть пара вещей, которые я хотел бы обсудить с тобой, если у тебя найдется немного времени.

– Вообще-то у меня встреча через полчаса. Почему бы тебе не зайти в офис, скажем, около трех?

– Идеально. Тогда увидимся.

Монтгомери вернулся в дом. Стоял там, обдумывая прошедший час, увенчанный откровением Габриэля. Затем направился к своему «лексусу», припаркованному на углу, повернулся и посмотрел на Эссекс-Хаус. Он не мог ожидать, что у нее не было отношений до сих пор, но почему с кем-то знакомым? Насколько все было серьезно?

Лекси ехала по Пенсильвания-авеню, пытаясь осмотреться и заново познакомиться с местом, которое она называла домом большую часть своей жизни. Но пейзажи плыли мимо. Она думала о Монтгомери Гранте. Давно она так ни на кого не западала. Была ли у него женщина? Было ли это серьезно? Доступен ли он? Стоп! Просто остановись.

Она свернула на Стайвесант-авеню. Остановилась перед бело-голубым домом, который знавал лучшие дни. Несколько мгновений она смотрела на дом своей семьи из водительского окна. Вернувшись из Европы, хотела найти собственное жилье, но отец настоял, чтобы она вернулась домой. Он устал бродить в одиночестве по дому с четырьмя спальнями.

С тех пор как ее мать, Грейс, скончалась десять лет назад, ее отец больше не ходил на свидания, как бы Лекси и Макс ни настаивали. Она навещала его так часто, как только могла, но в промежутках между учебой в аспирантуре и поездками по различным архитектурным проектам ее визиты домой становились все реже и реже.

Ступеньки переднего крыльца всегда так прогибались? Она схватила свою сумочку с пассажирского сиденья, заглушила машину и вышла.

Джип ее отца был припаркован на подъездной дорожке. Глубоко вздохнув, она вошла внутрь. Сняла куртку и повесила ее на крючок у входной двери. Ее каблуки стучали по деревянному полу, который знакомо скрипел у нее под ногами.

– Папа!

– Да, я здесь.

Она пошла на звук его голоса. Дверь в кабинет отца была приоткрыта. Рэндалл-старший медленно развернул свое офисное кресло лицом к дочери, на его лице без морщин сияла улыбка. Ему было почти семьдесят пять, но выглядел он на пятьдесят. Возможно, ему и не удавалось поддерживать бизнес, но он не скупился, когда дело касалось его собственного здоровья и благополучия. Потеряв свою жену Грейс из-за рака, он не жалел средств на натуральную и органическую пищу, абонементы в спортзал, оздоровительные занятия… список можно продолжать. Лекси была убеждена, что навязчивые идеи ее отца и вялое отношение ее брата способствовали краху их компании.

– Дурачусь с некоторыми дизайнерскими идеями для органического сада на заднем дворе.

– Мне не нравится, как это звучит. – Лексингтон коротко выдохнула и села напротив отца. – Ты позвонил мне и сказал, что происходит, я вернулась. Чтобы помочь, убедиться, что твои бизнес и репутация не будут разрушены. Я оставила свою собственную жизнь и бизнес, который наконец-то начал развиваться.

– И я ценю это. – Он похлопал ее по руке.

Лекси на мгновение зажмурила глаза.

– Папа. Ты тоже часть этого. Сегодня я пошла на большую авантюру. Мне нужно, чтобы ты участвовал в процессе. Мне придется показать кое-какую работу, проделанную за последние два-три года. И мне нужно будет просмотреть все учетные записи, выяснить, где что-то пошло не так.

Он быстро заморгал, поджал и разжал губы под своими усами цвета соли с перцем.

– Ты знаешь, почему я попросил тебя вернуться, Лекси? Я просил тебя исправить все как можно лучше, потому что с меня хватит. Я устал. – Он вздернул подбородок.

– Я думала, Макс мог бы взять это на себя.

Отец с отвращением покачал головой:

– Ты думаешь неправильно. Я не хотел просить тебя возвращаться. Но я хочу. И собираюсь сделать больше, чем этот столетний дом. Ты можешь перевернуть этот бизнес, придать ему нужную форму и стать силой, с которой нужно считаться. Сделай бизнес своим.

Ее губы сжались. Лекси призвали спасать тонущий корабль, в то время как ее отец и Макс прыгнули в спасательный плот. Она поднялась, быстро моргая, чтобы сдержать жгучие слезы разочарования.

– Это все? После того, как твой золотой ребенок Макс не смог справиться, ты вызвал подкрепление? Всегда так, папочка. Ты не считал, что я действительно могу делать все, ради чего работала и тренировалась. Почему? Потому что я не Макс!

Она развернулась и выбежала. Лексингтон хлопнула дверью своей спальни. Тело вибрировало от боли и напряжения. Она сбросила туфли с ног. Прижала кулак ко рту, расхаживая взад-вперед. Каждый значимый для нее мужчина предавал ее: преподаватели, придирающиеся к мелким недочетам, готовые исправить балл, если она зайдет после занятий. Брат, у которого, казалось, есть фея-крестная, выручающая его из неприятностей, которые он устраивал себе. Ну и Габриэль Мартин! Она искренне думала, что он любит ее, а не ее фамилию. Она собиралась выйти замуж за своего лучшего друга. К сожалению, он был не только ее лучшим другом. Гейб замутил с Мишель, ее подругой еще в школе.

Сердце Лекси бешено стучало. Ничего не меняется. И ее собственный отец оставался на первом месте в списке.

Она подошла к окну. Солнце садилось, отбрасывая сияние на верхушки деревьев. Она облокотилась на оконную раму. Ей следовало бы оставаться в своей идеальной маленькой квартирке в Париже, работая над прибыльными проектами реставрации и создавая свой бренд, свой банковский счет и репутацию.

Но нет, Лекси опять попыталась угодить папе. И вот теперь она здесь, назначена капитаном тонущего корабля. Ее лоб наморщился. Если отец вернул ее, чтобы спасти фамилию и компанию, то она сделает это для себя, а не для какой-то другой проклятой души. И это начнется с обеспечения проекта Эссекс-Хаус с помощью Монтгомери Гранта. Похоже, тот зажег в ней огонь, который слишком долго дремал.

Лекси покраснела, просто подумав о нем. В то же время она намеревалась использовать все свои данные Богом дары, которые включали в себя умение, блеск и талант, чтобы выполнить то, ради чего она вернулась в Штаты. Приглушенный звонок ее мобильного телефона привлек ее внимание. Она не узнала номер, но, возможно, это был офис Монтгомери.

– Слушаю.

– У тебя все тот же номер.

Ее колени задрожали. Она медленно опустилась и села на край кровати. Ярость разгорелась и пробежала по ее телу.

– Чего ты хочешь, Гейб?

Глава 2

Монтгомери сел за руль своего «лексуса» и за десять минут добрался до офиса. Из окна виднелись величественные очертания Капитолия. Конечно, это была столица страны и средоточие власти, но для него – нечто большее. У Вашингтона была история, которую властная элита предпочла бы скрыть. Но с избранием первого чернокожего президента, открытием Национального музея истории и культуры афроамериканцев, а также с появлением молодых людей, которые активно искали свое место в обществе, богатая история чернокожих в Америке стала выходить на первый план.

В глубине души Монтгомери верил, что ему тоже предстоит сыграть свою роль. Его путь заключался в создании экономической инфраструктуры с помощью недвижимости; восстановлении разрушающихся кварталов и создании жилья, доступного для людей любой расы. Возможно, он и не сможет изменить внутреннюю работу политической машины, но он мог бы проникнуть в другие места.

Монтгомери въехал в подземный гараж и остановился на отведенном ему месте. Он содержал ряд офисов на седьмом этаже. Стоя перед сверкающим хромом лифтом, он размышлял о том, что менее десяти лет назад заключал сделки из своего домашнего офиса. Теперь он был владельцем отеля, нескольких гостиниц попроще и проекта Эссекс-Хаус.

– Эй, чувак, я как раз собирался перекусить.

Стерлинг Грант, двоюродный брат Монтгомери, лучший друг и деловой партнер, вышел из лифта.

– Присоединяйся.

Двое мужчин поднялись на лифте на главный этаж и пошли по мраморному полу. Несколько женщин повернулись в восхищении, когда башни-близнецы пронеслись мимо них, не обращая внимания на похотливые взгляды. Так было с кузенами с раннего подросткового возраста, когда они начали расти, как хорошо политые деревья. Девочки из средней школы Тергуд-Мар-шалл без колебаний встали на путь Монти и Стерлинга, предлагая все: от частной помощи в выполнении домашних заданий до доступа в спальни. Однако, поскольку оба молодых человека выросли под влиянием семейных ценностей Гранта, они воздержались от соблазнов. Мать Монтгомери предупреждала: они красавчики, но внешняя привлекательность исчезает, а мужской стержень остается всегда. Кузены следовали этому совету.

– Как идут дела в Эссекс-Хаус? – спросил Стерлинг.

– Это будет долгая работа. На то, чтобы просто убрать весь мусор, уйдут недели. Не могу ничего начинать, пока об этом не позаботятся. Но команда занимается вопросом.

– Добавить тебе еще десяток парней?

– Да, так дело пойдет быстрее.

– Я займусь этим, когда вернусь в офис.

В то время как Монтгомери заключал сделки, Стерлинг был человеком цифр. Его степень магистра финансов стала идеальным дополнением к их холдингу. Стерлинг также обладал отрезвляющим голосом, в котором Монтгомери часто нуждался, когда хотел с головой окунуться в новую многообещающую недвижимость. Покупка земли и перепрофилирование собственности были для Монтгомери как наркотик. Чем больше собственности он брал на себя, тем больше ему хотелось делать. Стерлинг, с другой стороны, был пристрастен к вычислениям и бухгалтерии и выяснял, как добавить больше нулей к зарплате. Едва они уселись, как подошел официант и принял их заказы.

Стерлинг потянулся за графином с водой и налил стакан.

– Итак, что происходит?

Монтгомери последовал его примеру и сделал большой глоток. Он поставил стакан, но продолжал держать его в ладонях.

– Сегодня утром на стройплощадке я встретил женщину.

Бровь Стерлинга приподнялась.

– Рассказывай, – сказал он с усмешкой.

Монтгомери усмехнулся:

– Она архитектор, и она оставила свой проект по этому участку.

– Ну хорошо, в чем проблема?

Монтгомери глубоко вздохнул:

– Она… Она что-то… такое, чего я не могу объяснить.

Его взгляд устремился вдаль.

– Что-то хорошее или что-то плохое?

Пристальный взгляд Монтгомери остановился на Стерлинге.

– Я не знаю.

Стерлинг откинулся на спинку стула и оценивающе посмотрел на своего кузена.

– Ну, будь я проклят. Монтгомери Грант, пораженный молнией. Как ее зовут?

– Лексингтон Рэндалл. Она архитектор компании «Рэндалл. Архитектура и дизайн».

– Судя по выражению твоего лица, не так уж важно, чем она зарабатывает на жизнь.

– Она действительно талантлива. Я провел с ней экскурсию по зданию, и ее идеи… Как будто она прочитала мои мысли или что-то в этом роде.

Подошел официант с их сэндвичами и пивом. Стерлинг не стал ждать ни секунды. Он взял свой бутерброд и откусил здоровый кусок, а затем застонал от удовольствия. Монтгомери усмехнулся.

– В любом случае я быстро взглянул на ее проект в машине, и это лучшее, что я видел.

Стерлинг вытер губы салфеткой.

– Итак, прекрасная женщина, умная, сексуальная и талантливая, может работать над этим проектом. Так все же в чем проблема?

– Проблема в том, что она когда-то была связана с моим менеджером проекта, Габриэлем.

Густые гладкие брови Стерлинга приподнялись.

– И как это тебя касается?

Монтгомери нахмурился:

– Не уверен, что именно я чувствую по этому поводу. Она определенно талантлива, но, может быть, мне следует избавить себя от головной боли.

– Она профессионал, и у каждого есть прошлое, включая нас. – Он пожал плечами. – Решать тебе.

– В любом случае хватит об этом. Введи меня в курс дела по счетам и поставщикам.

Монтгомери нужно было отвлечься и сосредоточиться, но, черт возьми, Лекси занимала все его мысли. Когда Монтгомери вернулся в офис со всеми новостями от Стерлинга, все еще прокручивающимися в голове, он отложил все это на задний план и вытащил проект, который Лекси отдала ему тем утром. Он раскрыл папку. Потрясающей была атмосфера, которую он почувствовал от первой части проекта на двадцати с лишним страницах. Он искал причину отклонить проект: какой-то недостаток, нереалистичная идея, раздутый бюджет, хоть что-нибудь. Изучил каждую строчку на каждой странице дважды. Ничего. Он не нашел к чему придраться, хотя старался. Архитектурная часть проекта была безупречной, и у нее было дополнительное преимущество в том, что она предлагала услуги по дизайну интерьера в комплексе.

Что теперь? Из всех архитекторов Америки это оказалась Лекси Рэндалл. Почему не коренастый мужик с пивным животом и волосами в носу? Вместо этого насмешливые глаза, губы, которые казались сладкими, как персик Джорджии, длинные соблазнительные ноги и тело, достойное обложки журнала. Ее запах вызывал у него желание прижаться к ней и втянуть воздух… Его член напрягся. Он поерзал на своем сиденье. Как говорится в бабушкиной сказке, «все происходит по какой-то причине». В конце концов, кто он такой, чтобы идти против природы?

Лекси присела на край своей кровати. Ее сердце бешено колотилось от шока или ярости.

– Чего ты хочешь, Габриэль?

– О, снова Габриэль. Ты злишься?

– Моя бывшая лучшая подруга Мишель не расстроится, что ты мне звонишь?

Последовала пауза.

– С этим покончено. Прошло уже довольно много времени. Я облажался, Леле.

Ласкательное обращение вернуло ее на три года назад, когда она пыталась все забыть. Она вскочила с кровати и принялась расхаживать по комнате.

– Забудь мой номер, нам не о чем говорить.

– Пожалуйста, не вешай трубку.

Ее грудь вздымалась. Она не будет плакать. Из-за этого ублюдка – тем более.

– Я виноват перед тобой, я знаю. – Она услышала его долгий вздох и зажмурила глаза, желая навсегда изгнать образ его и Мишель вместе. – Я просто надеялся наладить рабочие отношения, раз уж мы в одном проекте.

– О чем ты сейчас говоришь?

– Я видел тебя сегодня. В Эссекс-Хаус.

– Ты видел меня? И что?

– Вот почему я позвонил. Я видел, как вы разговаривали с Монтгомери Грантом, и он сказал, что ты подала проект.

– Какое это имеет отношение к тебе?

– Я менеджер у Монтгомери.

В ее сознании пронеслась череда ругательств, и только благодаря воле они не сорвались с ее губ.

– Ты знаешь, что это всегда было моей мечтой с тех пор, как мы вместе учились в Массачусетском технологическом институте. Наш бизнес открылся около двух с половиной лет назад. У нас неплохо идут дела со всеми разработками, происходящими в Вашингтоне.

Она медленно опустилась в мягкое кресло. Этого совершенно не может быть. Она ушла, чтобы забыть о крахе своих отношений с Габриэлем, восстановить чувство собственной значимости и сделать карьеру для себя, чтобы вернуться и встретить эту уродливую часть своей жизни.

– В любом случае я хочу мира. Ты самая крутая женщина в архитектуре. Я почти уверен, что ты заключишь сделку.

На этот раз она не дала ему возможности говорить и отключила звонок. Лекси не могла с ним работать. Это означало позволить семейному бизнесу распасться? Либо так, либо ей придется найти сделку, справедливую для Эссекс-Хаус. Она хлопнула ладонью по подлокотнику кресла. Ей хотелось задушить своего брата Максвелла. Их отец построил бизнес с нуля. Затем годами создавал прочную репутацию компании. Она участвовала в становлении фирмы, хотя роль правой руки отца всегда доставалась брату. Когда она покинула Штаты, чтобы отправиться в Париж за шансом, который выпадает раз в жизни, и избавиться от эмоциональной боли от разрыва, Лекси была уверена, что бизнес прочен.

Она открыла свой ноутбук. Не было времени, чтобы искать другие возможности. Суровая правда заключалась в том, что без большого притока с капитала бизнес скоро свернется. Хотелось схватить брата за шею и удушить.

Монтгомери расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и ослабил галстук. Он изучал еще один проект, который разрабатывал. Если все пойдет хорошо, новые жильцы, отобранные по результатам лотереи, смогут въехать в течение следующих трех недель. Утром домам предстояло пройти еще одну проверку электриков, и он не ожидал никаких проблем. Легкий стук в дверь кабинета отвлек внимание Монтгомери. Он поднял глаза. Улыбнулся.

– Да, Чериз.

– Габриэль Мартин здесь. Он сказал, что вы просили его зайти.

– Пригласите его.

Он отодвинул документы на своем столе в сторону и выключил компьютер. Гейб просунул голову в открытую дверь:

– Привет, босс.

– Гейб, заходи. Присаживайся.

– Итак, введи меня в курс дела. Ты хотел поговорить.

Монтгомери, вытянув ноги, откинулся на спинку стула, чтобы оценить Габриэля Мартина с новой точки зрения.

– Я просматривал график, если его придерживаться и не превышать бюджет, нам понадобится больше людей и дополнительное оборудование.

Монтгомери кивнул:

– Я уже говорил со Стерлингом о корректировке бюджета для десяти новых сотрудников. Он проверял цифры. Я не предвижу никаких проблем. Как только он назовет мне окончательную цифру, занимайтесь наймом. Только включите по крайней мере трех-четырех бывших преступников. Это часть нашей программы реабилитации.

Габриэль сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, поджав губы. Бровь Монтгомери приподнялась.

Bepul matn qismi tugad.