Kitobni o'qish: «Индар. Бракованный эльф. Том – 1»

Shrift:

Глава 1

Ирина́ри – государство Светлых эльфов, располагающееся на северо-востоке материка Ри́змос, между империей Ламдария на западе и княжеством Серого пепла на юге, казалось маленьким и незначительным по своей занимаемой территории, однако при этом, играло далеко не последнюю роль на политической арене Мира. Долгоживущие эльфы, имеющие в своем загашнике многовековой опыт хитросплетений и интриг, часто выходили победителями в тех или иных спорах с правителями сопредельных государств. С ними приходилось считаться, ибо магия эльфов стояла на порядок выше человеческой и уж точно не шла ни в какое сравнение к теми крохами, которыми обладали оборотни Серых земель. Пожалуй, посоперничать с ними могли бы демоны, но те, уже давно отгородились от реального мира, уйдя в горы Вардзу́нга и не спускались вниз более трех тысяч лет. Вампиры старались держать нейтралитет, блюдя только свои интересы и традиции, а дроу находились в состоянии холодной войны со всеми, периодически делая набеги на земли Ирина́ри, но в итоге убегали, сверкая черными пятками и проклиная своих Светлых сородичей, ведь граница государства эльфов охранялась на должном уровне. Вооруженные отряды лучников и магов, в основном третьей ступени, на совесть несли свою службу. Ни один нарушитель не мог пересечь приграничную линию и остаться незамеченным. Магические ловушки, расставленные по всему периметру, моментально сообщали о проникновении постороннего и сковывали злоумышленника до прибытия мага.

Сегодня на границе Ирина́ри было спокойно: ни воинственных дроу, ни посольств других государств на горизонте не наблюдалось, но Совет Старейшин, собрался на внеочередное собрание, и причина этого собрания была необычна.

Одиннадцать эльфов с неприязнью смотрели на молодого сородича, который только на днях пересек свой первый столетний рубеж. По сути, еще ребенок стоял сейчас перед главами высших домов, одним из которых был его собственный отец.

Эльфийский юноша рассеянно хлопал глазами и до сих пор не мог понять, как такое произошло.

Еще вчера он был полноправным наследником дома Осенних Листьев, а сейчас, предстал перед судом правителей Ирина́ри.

Ждать оправдательного приговора не приходилось, стоило лишь посмотреть в полные боли и разочарования глаза отца.

На днях Мироэн эль Таларион высказал сыну все, что он думал о его проснувшемся даре.

– Позор семьи. Позор дома. Несмываемое пятно с Великого рода эль Таларион. Уж лучше бы ты не рождался, – произнес отец, с презрением глядя на стоящего перед ним с опущенной головой Индара, – Ты всегда был не таким как все, отличался от остальных эльфов, и если раньше я мог закрыть на это глаза, то теперь просто не имею права.

– Но я же не виноват, что по моим венам струится темная магия, – растерянно произнес Индар.

– Молчи! – рявкнул отец, – Ты не достоин быть среди нас, не достоин быть Светлым эльфом. Тебе нужно было родиться среди поганых дроу. Моли, чтобы Совет Старейшин приговорил тебя к очищению.

– Но я не хочу умирать! – воскликнул эльфийский юноша.

– Ты потерял право жить, когда обратился к тьме.

Индар понимал, что не сможет убедить отца в своей невиновности. Слишком закостенел Мироэн, да и большинство представителей эльфийского сообщества, слепо следовали по пути света и не признавали тьму, считая ее язвой на теле Мира, заразой, распространяющейся с по континенту Ри́змос. Никогда еще до этого времени, не рождался среди эльфов тот, по венам которого струилась черная магия.

Обычно, у эльфийских детей зачатки магии проявлялись сразу с рождения, но Индару не повезло. Он родился пустышкой. Не перечесть сколько издевок и насмешек пришлось выслушать парню от сверстников, но он молча проглатывал обиды и терпеливо ждал, когда наступит момент инициации – ритуал, который проводили для всех эльфов, достигших столетнего порога и способный пробудить ото сна, запечатанную в глубине души магию.

После инициации, дар, полученный при рождении, раскрывался в полной мере, начиная играть красочными оттенками, показывая потенциал, которого мог достичь тот или иной эльф на протяжении своей жизни, если упорно начинал заниматься и стремиться к совершенству. У таких же, как Индар – инициация или ритуал обретения себя, как еще его называли маги Ирина́ри, позволял всколыхнуть спящую силу, вытащить ее на поверхность, а потом, только от самого эльфа зависело, сможет ли он ее удержать, подчинить и не позволить заснуть вечным сном.

Индар ждал инициации с нетерпением, надеясь, что после нее, получит хоть толику магической силы.

Получил, еще как получил! Словно обухом по голове.

Темный дар, спящий глубоко внутри его тела, нашел выход на поверхность, поразив тем самым жреца храма Анура́ти и заставившем его с отвращением отшатнуться назад.

Все мечты и надежды, которые питал молодой эльф, пошли прахом. У него не осталось ничего: ни уважения, ни семьи, ни достоинства. Каждый, увидевший Индара, норовил плюнуть в его сторону, поэтому наследник главы дома Осенних листьев уже неделю не показывал носа на улицу.

Сегодня был первый раз, как он оказался в общественном месте, и не где-нибудь, а в Великом зале Атуна́х, где вершили судьбы своих подданных главы Великих домов.

Если бы он родился обычным эльфом, то сейчас, скорее всего, был выслан на границу Ирина́ри, в одну из охранных крепостей, но он оказался наследником, старшим сыном главы дома Осенних Листьев, занимающего почетное место одного из старейшин эльфийского государства.

– Индар эль Таларион, – с места поднялся холеный, надменный эльф, всем своим видом выражая пренебрежение к коленопреклоненному юноше, – за скверну, что носишь ты в своем сердце, мы изгоняем тебя с земель Ирина́ри. Отныне, ты отречен от рода и дома. У тебя больше нет родины, куда ты сможешь вернуться. Если же ты нарушишь приказ, и твоя нога когда-нибудь ступит на Светлую землю Ирина́ри, смерть станет для тебя самым легким наказанием. У тебя есть время до захода солнца попрощаться с родными. Когда последний луч скроется за горизонтом, за тобой явится сопровождающий, который выведет тебя эльфийскими тропами к границе, дабы скорее избавить нашу землю от противоестественной мерзости.

– Сколько пафоса! – пробормотал еле слышно юный эльф, – А мерзость – это похоже я.

Он уже не боялся, терять было нечего. Отец, еще до совета отвернулся от родного сына, а мать Индар почти не помнил. Лишь смутные воспоминания иногда будоражили душу, воссоздавая в памяти образ стройной, светловолосой эльфийки, ласково улыбающейся и поглаживающей его по голове. По словам Мироэна мать была боевым магом и погибла при очередной стычке с дроу.

– Мне не с кем прощаться, – вскинул голову юный эльф, стараясь не растерять последние остатки самообладания, – Я готов уйти через пару дэн, мне бы только собрать кое-какие вещи.

– Что же, пусть будет так.

Отец так и не явился домой, чтобы попрощаться с сыном.

Чего не ожидал Индар, так это того, что вместе с магом-дорожником появятся два лесных стража. Самым паршивым оказалось то, что одним из них оказался Авалис – задира и скандалист, являющийся личным кошмаром его детства.

– Индар. Я смотрю ты нас покидаешь? – усмехнулся злорадно молодой эльф.

– Угу.

– Скажи, тяжело снимать корону со своей головы? Из наследника Великого Дома в одночасье превратиться в мусор, валяющийся под ногами. Попинать бы тебя, но притрагиваться даже носком ботинка противно. Вдруг заражусь твоей поганью.

– А ты попробуй, – встрепенулся Индар с ненавистью глядя на недруга.

– А ну, прекратили. Авалис, ты ведешь себя недостойно, – Эль Таларион обрадовался, что хоть кто-то встал на его защиту, но следующие слова мага лишь расширили края зияющей раны в его сердце.

– Разве не известно тебе, что, разговаривая с поборником тьмы, ты можешь запятнать свою душу? Проклятый эльф, – сплюнул маг в сторону Индара, – Бракованный. Такие как ты противоугодны Великой Анутари.

Индар ничего не ответил, только пожал плечами, принимая свою участь. Он не знал, что станет с ним за пределами Ирина́ри, ибо никогда не бывал дальше верхней границы своего государства. Не приспособленный к жизни, он не рассчитывал, что сможет продержаться больше, чем пару недель, если, конечно, не произойдет какое-то чудо, но в чудеса молодой эльф с некоторых пор больше не верил.

Когда-то давно, Индар мечтал стать путешественником и обойти весь Мир Кератус от края до края. Сейчас же, он понимал, насколько глупым и нелепым было его детское желание. Если способностями мечника, как ему казалось, он обладал на достаточно высоком уровне, то вот магией не владел совершенно и развивать свой темный дар не стремился. Кроме отвращения он не вызывал у юного эльфа никаких чувств. Проклятый дар. Поганое семя. Как бы ему хотелось избавиться от тьмы, что проросла в его сердце.

Последний раз, бросив взгляд на родительский дом, Индар молча развернулся и последовал за своими «провожатыми».

Выйдя из города, маг подошел к лесу и выставил вперед посох с серебряным наконечником в виде извивающейся змеи.

– Рантатум кардеро, – прошептал он, открывая невидимый обычному глазу проход, – Шагай, – процедил маг-дорожник и подтолкнул Индара в спину.

К нижней границе Ирина́ри они подошли уже в сумерках. В окнах гарнизонной крепости сверкали магические огни и отливали огненным светом факелы. Индар с завистью глянул на воинов, несущих караул, он бы не отказался оказаться на их месте. Служил бы себе спокойно, получал заработанный паек и десять пау́ров сверху, жаль, что этому не суждено было случиться.

Маг протянул караульным свернутый в трубочку пергамент.

– Приказ Совета Старейшин. С этого эльфа нужно снять отпечаток ауры и разослать по всем гарнизонам.

Караульный с жалостью посмотрел на молодого растерянного парня и развернул документ.

– Государственный преступник! – присвистнул служивый, – Это что же ты такого натворил, что тебя изгнали с наших земель?

– Не твоему ума дело! – осадил караульного маг, – Выполняй.

– Пойдем, – указав пальцем на черный зев входа, протянул эльф.

– Тревога! – в тот момент, как Индар сделал шаг, прокричал дежурный со смотровой башни, – Нападение!

Гарнизон моментально пришел в действие. В отдалении послышался лязг оружия, и в сторону границы полетели темные проклятия. Пара эльфов, не успев выставить защиту, рухнула замертво.

Индару каким-то чудом удалось уклониться в сторону от летящей в него стрелы, наполненной черным удушающим дымом.

– Проклятые дроу! – послышалось сбоку, и караульный, который собирался сделать с него слепок ауры, упал на землю корчась от боли и схватившись за простреленное плечо.

В месте, где стрела пробила легкий кожаный доспех, образовалась рваная рана, окруженная черной кляксой, которая расползалась прямо на глазах и пожирала плоть. Проклятие тлена. О таком Индар только слышал, но никогда не видел в действии.

Если его магия была способна на подобное, то он понимал своих сородичей, не хотевших иметь с ним дела и старающихся спровадить куда подальше. Это было действительно страшно.

Сбоку, непонятно откуда, выскочил воин дроу и кинулся на Индара. Эльф выхватил меч, который удобно спал в ножнах за плечами и поворотом ушел в бок, подрезая противника, а затем молниеносно нанося смертоносный удар. Ольранская сталь, самая лучшая в Мире, спасибо отцу, не поскупился в свое время, описала дугу, и как нож сквозь масло прошла вдоль тела врага.

Индар мгновение недоуменно смотрел на поверженного дроу, а потом согнулся пополам, опорожняя желудок.

Неужели это он убил разумного?

От подобной мысли стало еще хуже. Индар никогда не хотел быть убийцей, наоборот, мечтал стать лекарем, дарить жизнь, а не отнимать ее, пусть даже у врагов.

С трудом поднялся на ноги, вытирая рот рукавом, и заметил, что защитники стали теснить нападавших.

В голове мелькнула сумасшедшая надежда. Он будет защищать свою землю вместе со всеми и может быть тогда, ему позволят остаться, нет, не дома, здесь, на самом краю границы Ирина́ри.

Воодушевленный возникшей идеей, Индар рванулся вперед и не увидел, как предательская стрела, сорвавшись с эльфийского лука, устремилась ему в спину. Только после того, как почувствовал толчок и сильнейшую боль под лопаткой, уже падая на землю, смог обернуться и заметить скалящуюся физиономию Авалиса.

Глава 2

Я только что вернулся из Турции, есть там одно местечко под названием Геюк-Баир – в переводе Козий холм, располагающийся примерно в тридцати километрах от Анталии. Отличный район для таких как я – любителей скалолазания.

Прекрасно проведенный отпуск способствовал замечательному настроению, его не портило даже то, что уже завтра я должен был выйти на работу.

– Игорь! У нас молоко осталось? – послышался с кухни женский голос, а затем, в проеме двери показалась взъерошенная голова сестренки.

– Откуда я знаю.

– Тоже мне хозяин. А кто, по-твоему, должен об этом знать?

– Меня дома не было две недели. Это ты тут жила, прячась от матушкиного гнева, так что кому как не тебе лучше знать, что у нас есть из жратвы.

– Не выражайся.

– Бу-бу-бу. Ты мне еще лекцию прочитай о культуре речи.

– А вот и прочитаю, – начала Маринка, но я быстро перекинул ее через плечо, заставив завизжать и потащил на кухню.

– Так каких у тебя продуктов не хватает? – спросил девчонку, поставив ее на ноги и открыл холодильник.

– Молоко, помидоры, огурцы, сыр… – Начала перечислять Марина.

Я в пол уха слушал и понимал, что несмотря на взбалмошный характер и подростковое упрямство, мне очень повезло с сестрой. Я любил эту малявку наверно сильнее всех на свете. Может быть потому, что большая часть воспитания с самого ее рождения лежала на мне, а может оттого, что был старше на десять лет и ощущал себя не только братом, но еще другом, наставником и советчиком. Хотя, советчик из меня аховый. Вон, в последний раз посоветовал следовать за своей мечтой и не обращать внимания на бурчание родителей. В итоге, Маринка приняла участие в байкерских гонках, при этом знатно навернувшись. Хорошо, хоть серьезных травм не получила. Знал бы раньше, что именно она задумала, сам лично выпорол, не посмотрел, что уже восемнадцать. Естественно, об этом узнали родители и накинулись на нас обоих: на меня – как подстрекателя, а на сестру – как на участника происшествия. В конце концов, я свинтил в Турцию, а Маринка забаррикадировалась в моей квартире.

– Сейчас сбегаю, докуплю чего надо. Ты пока чайник поставь, – бросил сестре и чмокнул ее в щеку.

– Фу-у-у, гадость, – хихикнула она и вытерлась рукавом.

Быстро обулся и рванул на улицу. Ближайший магазин совсем рядом – через дорогу. Затормозил на перекрестке. Покрутил головой. Справа от меня остановилась мамочка с ребенком лет пяти: смешной такой, веснушчатый, курносый, глаза яркие, светящиеся восторгом.

Дернул мать за руку.

– Мама, мама, а ты точно купишь?

– Куплю… – Отозвалась женщина и пригладила взъерошенные волосы сына.

Что она купит, я не дослушал, заметив, как из-за угла на бешенной скорости вылетела черная Mazda, и виляя из стороны в сторону, понеслась в нашем направлении.

– Ты что творишь, Шумахер обдолбанный! – только и успел подумать я, прежде чем на инстинктах оттолкнул в сторону женщину с ребенком. Все произошло за считанные доли секунды. Затем страшный удар, боль и …

Декарт сказал: «Я мыслю, значит я существую». Так вот – неправда. Во всяком случае в обычном, общепринятом смысле. Я мыслил, точнее думал, нет – соображал. Тьфу, совсем запутался. Короче, мой разум был жив, в отличии от тела. Самое забавное оказалось то, что я мог видеть вокруг, хотя глаз у меня, по сути, не было. Я увидел, как отлетели в сторону женщина с пацаном и облегченно вздохнул. Живы. Увидел, как мою тушку подкинуло в воздух, и я взлетел над капотом, а потом безжизненной, поломанной куклой рухнул на асфальт, а автомобиль, так и не остановившись, продолжил движение.

– Найду гада, убью! – проскочила яростная мысль.

Когда до меня дошла суть происходящего в полном объеме, страха я не ощутил, скорее сожаление, что так мало успел сделать в своей короткой жизни. Двадцать восемь, все должно было быть впереди. Столько планов коту под хвост.

Почувствовал, как какая-то сила потянула вверх, непонятно зачем попытался сопротивляться, хоть и понимал, что в свое тело, путь мне уже был заказан. Только хотел сдаться и пустить все на самотек, как ощутил, что меня рывком дернули назад, вниз.

Почему-то сразу подумалось, что меня тянут под землю, в ад.

– Эй, не хочу, пусти! Чертово отродье! – завопил мой разум, а затем я услышал смех сразу двух невидимых существ и меня перестали тянуть в разные стороны.

– Ты не можешь находиться в этом Мире! – произнес первый собеседник громким, каркающим голосом, или только мне он показался таким, – Тебе запрещено появляться на Земле тысячу лет.

– Наоборот, я в своем праве, – послышалось в ответ насмешливо, – тысячелетие запрета давно миновало.

– Разве? – удивление было ощутимо заметно даже мне.

– Да. Поэтому я забираю этого молодого человека с собой. Пошли, – последнее слово явно предназначалось мне.

– Куда и как? – спросил изумленно, – У меня вроде в данный момент ноги отсутствуют.

– Я образно дубина.

– Стоп. Ты не можешь его забрать, он не давал своего согласия на переселение, поэтому, парня забираю я.

– Давай, соглашайся быстрее.

– На что? – спросил с подозрением.

Нет уж, брать кота в мешке я не собирался. Сначала нужно выяснить, что эти двое от меня хотят и только после этого выбирать с кем отправляться, если, конечно, мне позволят это сделать.

– Позволим, – пророкотали оба голоса одновременно.

– Того, кто тянул тебя вверх, зовут Эзекеил – ангел среднего звена. Забирает таких как ты на небо, – пришло пояснение.

– Каких таких?

– Тех, кто пожертвовал своей жизнью, ради спасения других.

– А остальные как добираются? – проснулось мое неуемное любопытство.

– По-разному. Это вообще не имеет отношения к нашему разговору. Чего тебе там делать, на этом небе?

– Как это чего? Бродить по райским кущам, – возмутился голос названный Эзекеилом.

– Фу, скукотища. А вот то, что предлагаю тебе я…

– Прежде чем предлагать, представься, а то некультурно получается, меня назвал, а свое имя умолчал, – пророкотал ангел.

– Перед тобой Иттах – Великий Демиург и создатель ста сорока семи миров.

– А-ха-ха, – не удержался от смеха, – Как, как? Трах?

Не знаю почему я вел себя так нагло, абсолютно не боясь высших сущностей, видимо до сих пор не воспринимал происходящее всерьез, скорее, как сон или галлюцинацию.

– Смотри-ка, шутник. Пожалуй, такой мне и нужен.

– Для чего? – еле успокоился, – Было бы у меня лицо, по нему уже давно бы текли слезы от смеха.

– Я не успеваю за всем следить. В некоторых Мирах нарушено равновесие, да и вообще, твориться полнейший хаос. Только и делаю, что мотаюсь туда-сюда.

– Нечего было столько создавать, – буркнул ангел, – все вы Демиурги такие, наклепаете Миров, а потом бросаете на произвол судьбы.

– Но-но, не перегибай палку Эзекеил.

– Давайте ближе к делу, хватит препираться, – поторопил я, – надоело болтаться в неизвестности.

– Смотрите-ка, какой торопыга, но да ладно, я предлагаю тебе жизнь. Жизнь в другом мире. В другом теле.

Это было интересно. Прямо как в книгах про попаданцев, только круче, потому что непосредственным участником процесса оказался я сам.

– Что я буду тебе должен? Просто так подобные плюшки не раздают.

– Ничего. Просто следовать своему пути. Развиваться, жить, любить, что ты там еще посчитаешь нужным?

– И все?

– И все, за исключением одной маленькой услуги.

– Так и знал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Что за услуга?

– Тебе нужно будет освободить из заточения Тень и возвести ее на одну ступень со Светом и Тьмой.

– Какую Тень? Из какого заточения? – немного опешил я.

– Пока тебе достаточно знать то, что я сказал. Остальную информацию получишь позже. Разговор не для сегодняшнего дня, да и не для завтрашнего.

– Но как же так? Ведь нужно же мне знать…

– Хватит вопросов! – гаркнул Иттах, – Выбирай. Я и так потратил на тебя слишком много времени.

– Да, – поддакнул Эзекеил, – мне тоже пора уходить, решай быстрее.

– А чего решать-то?

Для меня сразу все было определено, стоило Иттаху заикнуться про другой Мир. Кто смог бы упустить подобную возможность? Уж точно не я, а на счет просьбы Демиурга, так почему бы и нет. Долг платежом красен, а долг жизни и подавно.

Понятно, что все это он делал с корыстной, одному ему ведомой целью, но, честно говоря, мне было на это плевать. Всегда мечтал, хоть глазком увидеть Иной мир, поэтому даже не сомневался в ответе.

– Я иду с тобой Иттах.

– Отлично, – почти пропел Демиург.

– Но у меня есть некоторые условия.

– Что еще за условия? – в голосе Иттаха послышалось недовольство.

– Мне нужны преимущества, ведь я окажусь в незнакомом месте со своими традициями и устоями, не зная ни языка, ни культуры, проживающих там людей.

– Людей? – хмыкнул Иттах, – Там вообще-то проживают не только люди.

– Да? А кто?

– Узнаешь. Преимуществ я тебе не дам. Нечего выделяться. Будешь сам постигать вершины, ну или падать с них, это уж как придется, но кое-чем все же помогу. Одарю памятью и знаниями того, в чье тело ты попадешь.

– А в чье тело я попаду? – спросил заинтересованно.

Не хотелось начинать новую жизнь с пускания пузырей и сосания пустышки, хотя от кормления женской грудью, я бы, пожалуй, не отказался.

– Кто подходящий подвернется, в того и подсажу.

– А не получится так, что этот кто-то решит вернуть свое законное место?

– Нет. Его души уже не будет в том Мире.

– Ясно. Хоть это успокаивает.

– Ладно, я здесь больше не нужен, – пробасил Эзекеил, до этого слушавший нашу беседу.

– Давно пора было уйти в туман. Не понимаю, чего выжидал? – съязвил Иттах.

– Была б моя воля, вышвырнул тебя на край вселенной, – прорычал ангел, и насколько я понял, исчез.

– Всегда норовит оставить последнее слово за собой, – хмыкнул Демиург, – Погоди, сейчас гляну, что у меня в Кератусе творится.

– Кератус?

– Мир, в который я тебя отправлю.