Kitobni o'qish: «Жития святых. Том 1 Январь»

Shrift:

Месяц январь

Память 1 января

Слово на Обрезание Христово

Господь наш Иисус Христос, по истечении восьми дней от рождения, соизволил принять обрезание. С одной стороны Он принял его для того, чтобы исполнить закон: «не нарушить закон пришел Я, – сказал Он, – но исполнить» (Мф.5:17); ибо Он повиновался закону, дабы освободить от него тех, кто пребывал в рабском подчинении ему, как говорит апостол: «Бог послал Сына Своего, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных» (Гал.4:5). С другой стороны, Он воспринял обрезание для того, чтобы показать, что Он принял действительно плоть человеческую, и чтобы заградились еретические уста, говорящие, что Христос не принял на Себя истинной плоти человеческой, но родился только призрачно.¹ Итак, Он был обрезан, чтобы явно было Его человечество. Ибо, если бы Он не облекся в нашу плоть, то как мог быть обрезан призрак, а не плоть? Святой Ефрем Сирин говорит: «Если Христос не был плотью, то кого обрезал Иосиф? Но как Он был воистину плотью, то и обрезан был как человек, и младенец обагрялся действительно Своею кровью, как сын человеческий; Он болел и плакал от боли, как подобает имеющему человеческую природу». Но, кроме того, Он принял плотское обрезание и для того, чтобы установить для нас духовное обрезание;² ибо, закончивши ветхий, касавшийся плоти,³ закон, Он положил начало новому, духовному. И как ветхозаветный плотской человек обрезывал чувственную свою плоть, так новый духовный человек должен обрезывать душевные страсти: ярость, гнев, зависть, гордость, нечистые желания и другие грехи и греховные вожделения. Обрезан же был Он на восьмой день потому, что предизображал нам кровью Своею грядущую жизнь, которая обыкновенно учителями Церкви называется восьмым днем или веком. Так писатель канона на обрезание Господне святой Стефан говорит: «будущаго непрестанною осмаго века жизнь изображает, в нюже Владыка обрезася плотию».⁴ И святой Григорий Нисский так говорит: «Обрезание по закону должно было совершаться в восьмой день, причем восьмое число предуказывало на восьмой будущий век.⁵ Подобает также знать, что обрезание в Ветхом Завете было установлено во образ крещения и очищения прародительского греха, хотя тот грех и не очищался совершенно обрезанием, чего и не могло быть до тех пор, пока Христос добровольно не пролил за нас в страданиях Своей пречистой крови. Обрезание было только прообразом истинного очищения, а не самым истинным очищением, которое совершил Господь наш, взяв грех от среды и пригвоздив его на крест,⁶ а вместо ветхозаветного обрезания установив новое благодатное крещение водою и Духом. Обрезание было в те времена как бы казнью за прародительский грех и знаком того, что обрезываемый младенец зачат был в беззаконии, как говорит Давид, и в грехе родила его мать его (Пс.50:7), отчего и язва оставалась на отроческом теле. Господь же наш был безгрешен; ибо хотя Он и по всему уподобился нам, но не имел на Себе греха. Подобно тому, как медный змий, сооруженный в пустыне Моисеем, был по виду подобен змию, но не имел в себе змеиного яда (Числ.21:9), так и Христос был истинный человек, но непричастный человеческому греху, и родился, сверхъестественным образом, от чистой и безмужней Матери. Ему, как безгрешному и Самому бывшему Законодателем, не нужно бы и претерпевать того болезненного законного обрезания; но так как Он пришел взять на Себя грехи всего мира и Бог, как говорит апостол, не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех (2 Кор.5:21), то Он, будучи без греха, претерпевает обрезание, как бы грешник. И в обрезании Владыка нам явил большее смирение, нежели в рождении Своем. Ибо в рождении Он принял на Себя образ человека, по слову апостола: «сделавшись подобным человекам и по виду став как человек» (Флп.2:7); в обрезании же Он принял на Себя образ грешника, как грешник претерпевая боль, положенную за грех. И в чем не был виновен, за то Он страдал как невинный, как бы повторяя с Давидом: «чего я не отнимал, то должен отдать» (Пс.68:5), т. е. за тот грех, коему я непричастен, принимаю болезнь обрезания. Обрезанием, им принятым, Он предначал Свои страдания за нас и вкушение той чаши, которую Он имел испить до конца, когда, вися на кресте, произнес: «Совершилось» (Иоан.19:30)! Он изливает теперь капли крови от крайней плоти, а затем она потоками будет истекать впоследствии из всего Его тела. Он начинает терпеть в младенчестве и приучается к страданию, чтобы, став мужем совершенным, быть в состоянии вынести более лютые страдания, ибо к подвигам мужества следует приучаться с юности. Жизнь человеческая, полная трудов, подобна дню, для которого утро составляет рождение, а вечер кончину. Итак, с утра, из пелен, Христос, обожаемый человек, выходит на дело свое, на труды – Он в трудах с самой юности Своей и на работу свою до вечера (Пс.103:23), того вечера, когда солнце померкнет и по всей земле будет тьма, до часа девятого. И возглаголет Он иудеям: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Иоан.5:17). Что же соделывает нам Господь? – Наше спасение: «устрояющий спасение посреди земли» (Пс.73:12). А чтобы сделать это дело вполне совершенно, Он принимается за него с утра, от юности, начиная претерпевать телесную болезнь, а вместе и сердечно болезнуя о нас, как о Своих чадах, доколе не изобразится в нас Сам Он – Христос.⁷ С утра Он начинает сеять Своею кровью, чтобы к вечеру собрать прекрасный плод нашего искупления. Обожаемому Младенцу было наречено при обрезании имя Иисус, которое было принесено с неба Архангелом Гавриилом в то время, когда он благовестил о зачатии Его Пречистой Деве Марии, прежде чем Он зачат был во чреве, т. е., прежде чем Пресвятая Дева приняла слова благовестника, прежде чем сказала: «се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему!» (Лк.1:38). Ибо, при этих словах Её, Слово Божие тотчас стало плотью, вселившись в пречистую и пресвятейшую Её утробу. Итак, пресвятейшее имя Иисус, нареченное ангелом прежде зачатия, дано было при обрезании Христу Господу, что и служило извещением о нашем спасении; ибо имя Иисус значит – спасение, как объяснил тот же ангел, явившись во сне Иосифу и говоря: «наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их» (Мф.1:21). И святой апостол Петр свидетельствует об имени Иисусовом такими словами: «нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян.4:12). Сие спасительное имя Иисус прежде всех веков, в Троическом Совете, было предуготовлено, написано и до сего времени было хранимо для нашего избавления, теперь же, как бесценный жемчуг, принесено было из небесной сокровищницы для искупления человеческого рода и открыто всем Иосифом. В этом имени открыты истина и мудрость Божия (Пс.50:8). Это имя, как солнце, озаряло своим сиянием мир, по слову пророка: «А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды» (Малах.4:2). Как благовонное миро, оно напоило своим ароматом вселенную: разлитое миро – сказано в Писании – от благовония мастей твоих (Песн.1:2), не в сосуд оставшееся миро – имя Его, но вылитое. Ибо пока миро хранится в сосуде, до тех пор и благовоние его удерживается внутри; когда же оно прольется, то тотчас наполняет воздух благоуханием. Неизвестна была сила имени Иисусова, пока скрывалась в Предвечном Совете, как бы в сосуде. Но как скоро то имя излилось с небес на землю, то тотчас же, как ароматное миро, при излиянии во время обрезания младенческой крови, наполнило вселенную благоухаем благодати, и все народы ныне исповедуют, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца.⁸ Сила имени Иисусова теперь открылась, ибо то дивное имя Иисус привело в удивление ангелов, обрадовало людей, устрашило бесов, ибо и бесы веруют, и трепещут (Иак.2:19); от того самого имени сотрясается ад, колеблется преисподняя, исчезает князь тьмы, падают истуканы, разгоняется мрак идолопоклонства и, вместо него, возсиявает свет благочестия и просвещает всякого человека, приходящего в мир (Иоан.1:9). О сем имени выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних (Флп.2:10). Это имя Иисусово есть сильное оружие против врагов, как говорит святой Иоанн Лествичник: «именем Иисуса всегда поражай ратников, ибо крепче этого оружия ты не найдешь ни на небе, ни на земле. Как сладко сердцу, любящему Христа Иисуса это драгоценнейшее имя Иисус! Как приятно оно тому, кто имеет его! Ибо Иисус – весь любовь, весь сладость. Как любезно это пресвятое имя Иисус рабу и узнику Иисусову, взятому в плен Его любовью! Иисус – в уме, Иисус – на устах, Иисус – где сердцем веруют к праведности, Иисус – где устами исповедуют ко спасению (Рим.10:10). Ходишь ли ты, сидишь ли на месте, или что работаешь – Иисус всегда находится пред очами. Ибо я рассудил, – сказал апостол, – быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса (1 Кор.2:2). Ибо Иисус для того, кто прилепляется к Нему, есть просвещение ума, красота душевная, здравие для тела, веселие сердцу, помощник в скорбях, радость в печалях, врачевство в болезни, отрада во всех бедах, и надежда на спасение и для того, кто Его любит, Сам есть награда и воздаяние».

Некогда, по сказанию Иеронима, неисповедимое имя Божие начерчивалось на золотой дощечке, которую носил на челе своем великий первосвященник;⁹ ныне же божественное имя Иисус начертывается истинною Его кровью, излиянною при Его обрезании. Начерчивается же оно уже не на золоте вещественном, а на духовном, т. е. на сердце и на устах рабов Иисусовых, как оно начертано было в том, о котором Христос сказал: «ибо он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое» (Деян.9:15). Сладчайший Иисус хочет, чтобы имя Его как самое сладкое питие было носимо в сосуде, ибо Он воистину сладок всем, вкушающим Его с любовю, к которым и обращается псалмопевец с такими словами: «Вкусите, и увидите, как благ Господь» (Пс.33:9)! Вкусив Его, пророк вопиет: «Возлюблю Тебя, Господи, крепость моя» (Пс.17:2)! Вкусив Его и святой апостол Петр говорит: «Вот, мы оставили все и последовали за Тобою; К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни» (Мф.19:27; Иоан.6:68). Сею сладостью для святых страдальцев настолько были услаждены их тяжкие мучения, что они не боялись даже и самой ужасной смерти. Кто нас, – вопияли они, – отлучит от любви Божией: скорбь, или опасность, или меч, ни смерть, ни жизнь, ибо крепка, как смерть, любовь (Рим.8:35, 38; Песн.8:6). В каком же сосуде неизреченная сладость – имя Иисусово любит быть носимой? Конечно, в золотом, который испытан в горниле бед и несчастий, который украшен, как бы драгоценными камнями, ранами, принятыми за Иисуса и говорит: «Ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем» (Гал.6:17). Такого сосуда требует та сладость, в таком имя Иисусово желает быть носимым. Не напрасно Иисус, принимая имя во время обрезания, проливает кровь; этим Он как бы говорит, что сосуд, имеющий носить в себе Его имя, должен обагриться кровью. Ибо когда Господь взял Себе избранный сосуд для прославления Своего имени – апостола Павла, то тотчас же прибавил: «И Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое» (Деян.9:16). Смотри на Мой сосуд окровавленный, изъязвленный – так начерчивается имя Иисусово краснотою крови, болезнями, страданиями тех, кто стоит до крови, подвизаясь против греха (Евр.12:14).

Итак, облобызаем тебя с любовью, о сладчайшее Иисусово имя! Мы поклоняемся с усердием пресвятому Твоему имени, о пресладкий и всещедрый Иисусе! Мы хвалим Твое высочайшее имя, Иисусе Спасе, припадаем к пролитой при обрезании крови Твоей, незлобивый Младенец и совершенный Господь! Мы умоляем при сем Твою преизобильную благость, ради того Твоего пресвятого имени и ради Твоей драгоценнейшей изливаемой за нас крови, и еще ради Пренепорочной Твоей Матери, нетленно Тебя родившей, – излей на нас богатую Твою милость! Услади, Иисусе, сердце наше Самим Тобою! Защити и огради нас, Иисусе, всюду Твоим именем! Означай и запечатлевай нас, рабов Твоих, Иисусе, тем именем, дабы мы могли быть приняты в Твое будущее Царствие, и там вместе с ангелами славить и воспевать, Иисусе, пречестное и великолепное имя Твое во веки. Аминь.

Тропарь, глас 1:

На престоле огнезрачном в вышних седяй со Отцем безначальным, и божественным Твоим Духом, благоволил еси родитися на земли, от отроковицы, неискусомужныя Твоея Матере Иисусе: сего ради и обрезан был еси яко человек осмодневный. Слава всеблагому Твоему совету: слава смотрению Твоему: слава снизхождению Твоему, Едине человеколюбче.

Кондак, глас 3:

Всех Господь обрезание терпит и человеческая прегрешения яко благ обрезует: дает спасение днесь миру. Радуется же в вышних и Создателев иерарх, и светоносный божественный таинник Христов Василий.

Житие святого отца нашего Василия Великого, архиепископа Кесарийского

Великий угодник Божий и Богомудрый учитель Церкви Василий родился от благородных и благочестивых родителей в Каппадокийском городе Кесарии,¹⁰ около 330 года, в царствование императора Константина Великого.¹¹ Отца его звали также Василием,¹² а мать – Еммелией. Первые семена благочестия были посеяны в его душе благочестивой его бабкой, Макриною, которая в юности своей удостоилась слышать наставления из уст святого Григория Чудотворца¹³ – и матерью, благочестивой Еммелией. Отец же Василия наставлял его не только в христианской вере, но учил и светским наукам, который ему были хорошо известны, так как он сам преподавал риторику, т. е. ораторское искусство, и философию. Когда Василию было около 14-ти лет, отец его скончался, и осиротевший Василий два или три года провел с своею бабкою Макриною, невдалеке от Неокесарии, близ реки Ириса,¹⁴ в загородном доме, которым владела его бабка и который впоследствии был обращен в монастырь. Отсюда Василий часто ходил и в Кесарию, чтобы навещать свою мать, которая с прочими своими детьми жила в этом городе, откуда она была родом.

По смерти Макрины, Василий на 17-м году жизни снова поселился в Кесарии, чтобы заниматься в тамошних школах разными науками. Благодаря особой остроте ума, Василий скоро сравнялся в познаниях со своими учителями и, ища новых знаний, отправился в Константинополь, где в то время славился своим красноречием молодой софист Ливаний.¹⁵ Но и здесь Василий пробыл недолго и ушел в Афины – город, бывший матерью всей эллинской премудрости.¹⁶ В Афинах он стал слушать уроки одного славного языческого учителя, по имени Еввула, посещая вместе с тем школы двоих других славных афинских учителей, Иберия и Проэресия.¹⁷ Василию в это время пошел уже двадцать шестой год и он обнаруживал чрезвычайное усердие в занятиях науками, но в то же время заслуживал и всеобщее одобрение чистотою своей жизни. Ему известны были только две дороги в Афинах – одна, ведшая в церковь, а другая, – в школу. В Афинах Василий подружился с другим славным святителем – Григорием Богословом, также обучавшимся в то время в афинских школах.¹⁸ Василий и Григорий, будучи похожи друг на друга по своему благонравию, кротости и целомудрию, так любили друг друга, как будто у них была одна душа, – и эту взаимную любовь они сохранили впоследствии навсегда. Василий настолько увлечен был науками, что часто даже забывал, сидя за книгами, о необходимости принимать пищу. Он изучил грамматику, риторику, астрономию, философию, физику, медицину и естественные науки. Но все эти светские, земные науки не могли насытить его ум, искавший высшего, небесного озарения и, пробыв в Афинах около пяти лет, Василий почувствовал, что мирская наука не может дать ему твердой опоры в деле христианского усовершенствования. Поэтому он решился отправиться в те страны, где жили христианские подвижники, и где бы он мог вполне ознакомиться с истинно-христианскою наукою.

Итак в то время как Григорий Богослов оставался в Афинах уже сам сделавшись учителем риторики, Василий пошел в Египет, где процветала иноческая жизнь.¹⁹ Здесь у некоего архимандрита Порфирия он нашел большое собрание богословских творений, в изучении которых провел целый год упражняясь в то же время в постнических подвигах. В Египте Василий наблюдал за жизнью знаменитых современных ему подвижников – Пахомия, жившего в Фиваиде, Макария старшего и Макария Александрийского, Пафнутия, Павла и других. Из Египта Василий отправился в Палестину, Сирию и Месопотамию, чтобы обозреть святые места и ознакомиться с жизнью тамошних подвижников. Но на пути в Палестину, он заходил в Афины и здесь имел собеседование со своим прежним наставником Еввулом, а также препирался об истинной вере с другими греческими философами.

Желая обратить своего учителя в истинную веру и этим заплатить ему за то добро, которое он сам получил от него, Василий стал искать его по всему городу. Долго он не находил его, но, наконец за городскими стенами встретился с ним в то время, как Еввул беседовал с другими философами о каком-то важном предмете. Прислушавшись к спору и не открывая еще своего имени, Василий вступил в разговор, тотчас же разрешив затруднительный вопрос, и потом со своей стороны задал новый вопрос своему учителю. Когда слушатели недоумевали, кто бы это мог так отвечать и возражать знаменитому Еввулу, последний сказал:

– Это – или какой-либо бог, или же Василий.²⁰

Узнав Василия, Еввул отпустил своих друзей и учеников, а сам привел Василия к себе, и они целых три дня провели в беседе, почти не вкушая пищи. Между прочим Еввул спросил Василия о том, в чем по его мнению, состоит существенное достоинство философии.

– Сущность философии, – отвечал Василий, – заключается в том, что она дает человеку памятование о смерти.²¹

При этом он указывал Еввулу на непрочность мира и всех утех его, которые сначала кажутся действительно сладкими, но за то потом становятся крайне горькими для того, кто слишком сильно успел к ним привязаться.

– Есть на ряду с этими утехами, – говорил Василий, – утешения другого рода, небесного происхождения. Нельзя в одно и то же время пользоваться теми и другими – «Никто не может служить двум господам» (Мф.6:24), – но мы все-таки, насколько возможно людям, привязанным к житейскому, раздробляем хлеб истинного познания и того, кто, даже по собственной вине, лишился одеяния добродетели, вводим под кров добрых дел, жалея его, как жалеем на улице человека нагого.

Вслед за этим Василий стал говорить Еввулу о силе покаяния, описывая однажды виденные им изображения добродетели и порока, которые поочередно привлекают к себе человека, и изображение покаяния, около которого, как его дочери, стоят различные добродетели.²²

– Но нам нечего, Еввул, – прибавил Василий, – прибегать к таким искусственным средствам убеждения. Мы владеем самою истиною, которую может постичь всякий, искренно к ней стремящийся. Именно, мы веруем, что все некогда воскреснем, – одни в жизнь вечную, а другие для вечного мучения и посрамления. Нам ясно об этом говорят пророки: Исаия, Иеремия, Даниил и Давид и божественный апостол Павел, а также Сам призывающий нас к покаянию Господь, Который отыскал погибшее овча, и Который возвращающегося с раскаянием блудного сына, обняв с любовью, лобызает украшает его светлою одеждою и перстнем и делает для него пир (Лк., гл.15). Он дает равное воздаяние пришедшим в одиннадцатый час, равно как и тем которые терпели тягость дня и зной.²³ Он подает нам кающимся и родящимся водою и Духом то, как написано: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его.²⁴

Когда Василий передал Еввулу вкратце историю домостроительства нашего спасения, начав с грехопадения Адамова и закончив учением о Христе-Искупителе, Еввул воскликнул:

– О, явленный небом Василий, чрез тебя я верую в Единого Бога Отца Вседержителя, Творца всяческих, и чаю воскресения мертвых и жизни будущего века, аминь. А вот, тебе и доказательство моей веры в Бога: остальное время моей жизни я проведу с тобою, а теперь желаю рождения от воды и Духа.

Тогда Василий сказал:

– Благословен Бог наш отныне и до века, Который озарил светом истины ум твой, Еввул и привел тебя из крайнего заблуждения в познание Своей любви. Если же ты хочешь, – как ты сказал, – жить со мною, то я объясню тебе, каким образом нам заботиться о нашем спасении, избавляясь от сетей здешней жизни. Продадим все наше имение и раздадим деньги нищим, а сами пойдем в святой град видеть тамошние чудеса;²⁵ там мы еще более укрепимся в вере.

Раздав, таким образом, нуждающимся все имение свое и купив себе белые одежды, какие требовалось иметь принимающим крещение,²⁶ они пошли в Иерусалим и по дороге обращали многих к истинной вере.

Пришедши в Антиохию,²⁷ они взошли в одну гостиницу. Сын содержателя гостиницы Филоксен в это время сидел у дверей в большом огорчении. Будучи учеником софиста Ливания, он взял у него некоторые стихотворения Гомера,²⁸ чтобы переложить их на ораторскую речь, но не мог этого сделать и, находясь в таком затруднении, весьма скорбел. Василий, увидев его грустным, спросил:

– О чем ты грустишь, юноша?

Филоксен же сказал:

– Если я и скажу тебе о причине моей скорби, какая мне будет от тебя польза?

Когда же Василий настаивал на своем и обещал, что не напрасно юноша скажет ему о причине своей скорби, то отрок сказал ему и о софисте и о стихах, прибавив, что причина скорби его та, что он не умеет ясно передать смысл тех стихов. Василий, взяв стихи, начал толковать их, перелагая их на речь простую; отрок же, удивляясь и радуясь, просил его написать ему тот перевод. Тогда Василий написал перевод тех Гомеровых стихов тремя разными способами и отрок, взяв перевод с радостью, пошел с ними утром к учителю своему, Ливанию. Ливаний, прочитав, удивился и сказал:

– Клянусь Божественным промыслом, что нет среди нынешних философов никого, кто мог бы дать такое толкование! Кто же написал это тебе, Филоксен?

Отрок сказал:

– В моем доме находится один странник, который написал это толкование очень скоро и без всякого затруднения.

Ливаний тотчас поспешил в гостиницу, чтобы увидеть этого странника; увидев здесь Василия и Еввула, он удивился их неожиданному прибытию и обрадовался им. Он просил их остановиться в его доме и, когда они пришли к нему, предложил им роскошную трапезу. Но Василий и Еввул по обычаю своему, вкусив хлеба и воды, вознесли благодарение подателю всяких благ Богу. После сего Ливаний начал задавать им разные софистические вопросы, а они предложили ему слово о вере христианской. Ливаний, внимательно выслушав их, сказал, что еще не пришло время для принятия этого слова, но что, если такова будет воля Божественного Промысла, никто не сможет сопротивляться учению христианства.²⁹

– Много ты одолжил бы меня, Василий, – заключил он, – если бы не отказался изложить свое учение на пользу ученикам, у меня находящимся.

Вскоре собрались ученики Ливания, и Василий начал учить их, чтобы они стяжали душевную чистоту, телесное бесстрастие, скромную поступь, тихую речь, скромное слово, умеренность в пище и питии, молчание при старейших, внимательность к словам мудрых, повиновение начальникам, нелицемерную любовь к равным себе и к низшим, чтобы они отдалялись от злых, страстных и привязанных к плотским удовольствиям, чтобы меньше говорили и более слушали и вникали, не были безрассудными в слове, не были многоглаголивы, не смеялись бы дерзко над другими, украшались стыдливостью, не вступали в беседу с безнравственными женщинами, опускали очи долу, а душу обращали бы горе, избегали споров, не искали бы учительского сана, и почести этого мира вменяли бы ни во что. Если же кто сделает что-либо на пользу ближним, то пусть ожидает награды от Бога и вечного воздаяния от Иисуса Христа, Господа нашего. Так говорил Василий ученикам Ливания и те с великим удивлением слушали его, а после сего он вместе с Еввулом снова отправился в дорогу.

Когда они пришли в Иерусалим и обошли с верою и любовью все святые места, помолившись там Единому Создателю всего Богу, они явились к епископу того города, Максиму,³⁰ и просили его окрестить их в Иордане.³¹ Епископ, видя их великую веру, исполнил их просьбу: взяв клириков своих, он отправился с Василием и Еввулом к Иордану. Когда они остановились на берегу, Василий пал на землю и со слезами молил Бога, чтобы Он явил ему какое-либо знамение для укрепления его веры. Потом, с трепетом вставши, он снял с себя свои одежды, а вместе с ними «отложил прежний образ жизни ветхого человека»,³² и, войдя в воду, молился. Когда святитель подошел, чтобы окрестить его, внезапно спала на них огненная молния и вышедший из той молнии голубь погрузился в Иордан и, всколыхнув воду, улетел на небо.³³ Стоявшие же на берегу, увидев это, вострепетали и прославили Бога. Приняв крещение, Василий вышел из воды и епископ дивясь любви его к Богу, облек его в одежду Христова воскресения,³⁴ совершая при сем молитву. Крестил он и Еввула и потом помазал обоих миром и причастил Божественных Даров.

Возвратившись в святой град, Василий и Еввул пробыли там один год. Потом они отправились в Антиохию, где Василий был поставлен архиепископом Мелетием в диакона, потом занимался изъяснением Писания.³⁵ Немного времени спустя, он ушел с Еввулом в свое отечество, Каппадокию. Когда они приближались к городу Кесарии, архиепископу Кесарии, Леонтию, было возвещено в сновидении об их прибытии и сказано, что Василий со временем будет архиепископом этого города. Посему архиепископ, призвав своего архидиакона³⁶ и нескольких почетных клириков, послал их к восточным воротам города, повелев им привести к нему с почетом двоих странников которых они там встретят. Они пошли и, встретив Василия с Еввулом, когда те входили в город, отвели их к архиепископу; тот, увидев их, удивился, ибо именно их он видел в сновидении, – и прославил Бога. Спросив их о том, откуда они идут и как называются и, узнав имена их, он повелел отвести их в трапезу и угостить, сам же, созвав клир свой и почетных горожан, рассказал им все, что поведано ему было в видении от Бога о Василии. Тогда клир единогласно сказал:

– Так как за добродетельную жизнь твою Бог указал тебе наследника твоего престола, то поступи с ним как тебе угодно; ибо поистине достоин всякого уважения тот человек, которого прямо указывает воля Божия.

Архиепископ призвал после сего к себе Василия и Еввула и начал рассуждать с ними о Писании, желая узнать, насколько они понимают его. Слыша их речи, он дивился глубине их премудрости и, оставив их у себя, относился к ним с особым почтением. Василий же, пребывая в Кесарии, вел такую же жизнь, какой он научился у многих подвижников, когда путешествовал по Египту, Палестине, Сирии и Месопотамии и присматривался к жившим в тех странах отцам-подвижникам. Так, подражая их жизни, он был добрым иноком и архиепископ Кесарии, Евсевий,³⁷ поставил его пресвитером и руководителем иноков в Кесарии. Приняв сан пресвитера, святой Василий все время свое посвящал трудам сего служения, так что отказывался даже от переписки со своими прежними друзьями.³⁸ Попечение об иноках, им собранных, проповедание слова Божиего, и другие пастырские заботы не позволяли ему отвлекаться к посторонним занятиям. При этом на новом поприще он скоро приобрел себе такое уважение, каким не пользовался и сам архиепископ, еще не довольно опытный в делах церковных, так как он избран был на престол Кесарийский из оглашенных. Но едва прошел год его пресвитерства, как епископ Евсевий начал по немощи человеческой завидовать и недоброжелательствовать Василию. Святой Василий, узнав о сем и не желая быть предметом зависти, ушёл в Ионийскую пустыню.³⁹ В Ионийской пустыне Василий удалился к реке Ирису, – в местность, в которой прежде его уединились его мать Еммелия и сестра его Макрина, – и которая им и принадлежала. Макрина устроила тут монастырь. Вблизи его, при подошве высокой горы, покрытой частым лесом и орошаемой холодными и прозрачными водами, поселился Василий. Пустыня так была приятна Василию своим невозмутимым безмолвием, что он предполагал окончить здесь дни свои. Здесь он подражал подвигам тех великих мужей, которых видел в Сирии и Египте. Он подвизался в крайнем лишении, имея для покрытия себя одну одежду – срачицу и мантию; носил и власяницу, но только ночью, чтобы её было не видно; питался хлебом и водою, приправляя эту скудную пищу солью и кореньями. От строгого воздержания он сделался весьма бледен и тощ, и пришел в крайнее изнеможение. Никогда не ходил он в баню и не зажигал огня. Но Василий жил не для одного себя: он собрал в общежитие иноков; своими письмами привлек к себе в пустыню и друга своего Григория.

В своем уединений Василий и Григорий все делали вместе; вместе молились; оба оставили чтение мирских книг, за которыми прежде много тратили времени, и стали единственно заниматься Священным Писанием. Желая лучше изучить его, они читали сочинения предшествовавших им по времени отцов и писателей церковных, особенно Оригена. Здесь же Василий и Григорий, руководимые Святым Духом, написали уставы иноческого общежития, которыми иноки Восточной Церкви большею частью руководствуются и ныне.⁴⁰

В отношении к жизни телесной, Василий и Григорий находили удовольствие в терпении; работали своими руками, нося дрова, обтесывая камни, сажая и поливая деревья, таская навоз, возя тяжести, так что мозоли на руках их долго оставались. Жилище их не имело ни кровли, ни ворот; никогда не было там ни огня, ни дыма. Хлеб, который они ели, был так сух и худо пропечен, что его едва можно было жевать зубами.

Наступило, однако, время, когда оба, Василий и Григорий, должны были покинуть пустыню, так как их услуги были потребны для Церкви, которая в то время была возмущаема еретиками. Григория на помощь православным взял к себе в Назианз отец его, Григорий, человек уже старый и потому не имевший силы с твердостью бороться с еретиками; Василия же уговорил возвратиться к себе Евсевий, архиепископ Кесарийский, примирившийся с ним в письме и просивший его помочь Церкви, на которую ополчились ариане.⁴¹ Блаженный Василий, видя такую нужду Церкви и предпочитая ее пользе пустыннического жития, оставил уединение и пришел в Кесарию, где много потрудился, словами и сочинениями ограждая православную веру от ереси. Когда же преставился архиепископ Евсевий, на руках Василия предав дух свой Богу, то на престол архиепископский был возведен и посвящен собором епископов Василий. Среди тех епископов был и престарелый Григорий, отец Григория Назианзина. Будучи слаб и утружден старостью, он повелел препроводить его в Кесарию, чтобы убедить Василия принять архиепископство и воспрепятствовать возведению на престол кого-либо из ариан.

1.Еретики, называвшиеся докетами, учили, что Бог не мог воспринять на Себя немощной плоти человеческой, и что людям только казалось, будто Христос страдал и умер.

2.Т. е. крещение, которое, как ниже сказано, удаляет из человека греховные страсти.

3.Ветхий Завет по преимуществу содержал в себе постановления, касавшиеся внешнего благоповедения человека.

4.Служба Обрезанию Господню, канон, на 4-й песни. – Святой Стефан Савваит – песнописец VIII века. Память его – 28-го октября.

5.Число семь в Священном писании означает полноту. Посему, чтобы обозначить всю долговременность жизни этого мира, святые отцы употребляли выражение семь веков или дней, а восьмой век или день, естественно, уже должен был обозначать жизнь будущую.

6.Кол. 2:14. Грех от среды т. е. грех стоял как препятствие, перегородка, отгораживая человека от Бога. Но потом грех был пригвожден ко кресту, т. е. лишился всякой силы и не мог уже препятствовать человеку войти в общение с Богом.

7.Гал. 4:19. Изобразится – в нас ясно отпечатлевается образ Христа, так что мы вполне будем достойны названия христиан.

8.Флп. 2:11 т. е. Господь Иисус прославил Своим, принятым Им на Себя, подвигом Бога Отца.

9.Дощечка золотая, прикрепленная к главной повязке первосвященника, имела на себе начертание имени Божия (Иегова).

10.Каппадокия – провинция Римской империи, находилась на востоке Малой Азии и известна была во времена Василия Великого образованностью своих жителей. В конце XI века Каппадокия подпала под власть Турок и доселе принадлежит им. Кесария – главный город Каппадокии; церковь кесарийская издавна славилась образованностью своих архипастырей. Св. Григорий Богослов, здесь положивший начало своему образованию, называет Кесарию столицей просвещения.

11.Император Константин Великий царствовал от 324 до 337 года.

12.Отец Василия, по имени также Василий, известный своей благотворительностью, был женат на знатной и богатой девушке Еммелии. От этого брака родились пять дочерей и пять сыновей. Старшая дочь – Макрина, после безвременной смерти своего жениха, осталась верною этому благополагавшемуся союзу, посвятив себя целомудрию (память ее 19 июля); другие сестры Василия вышли замуж. Из пяти братьев один умер в раннем детстве; три были епископами и причислены к лику святых; пятый погиб на охоте. Из оставшихся в живых старшим сыном был Василий, за ним следовал Григорий, впоследствии епископ Нисский (память его 10 января), и Петр, сначала простой подвижник, потом епископ Севастийский (память его 9 января). – Отец Василия, вероятно, незадолго перед кончиной принял сан священника, как об этом можно заключать из того, что Григорий Богослов называет мать Василия Великого супругой иерея.

13.Григорий Чудотворец, епископ Неокесарии (к северу от Кесарии Каппадокийской) составил символ веры и каноническое послание, а кроме того написал ещё несколько сочинений. Умер в 270 г., память его 17 ноября.

14.Неокесария – нынешний Никсар – знаменитая по своей красоте столица Понта Полемониака, на севере Малой Азии; особенно известна по происходившему там (в 315 г.) церковному собору. Ирис – река в Понте, берет начало на Антитавре.

15.Софисты – ученые, посвятившие себя преимущественно изучению и преподаванию красноречия. – Ливаний и впоследствии, когда уже Василий был епископом, поддерживал с ним письменные сношения.

16.Афины – главный город Греции, издавна привлекавший к себе цвет греческого ума и таланта. Здесь некогда жили известные философы – Сократ и Платон, а также поэты Эсхил, Софокл, Эврипид и др. – Под Эллинскою премудростью разумеется языческая ученость, языческое образование.

17.Проэресий, знаменитейший в то время учитель философии, был христианин, как это видно из того, что он закрыл свою школу, когда император Юлиан запретил христианам заниматься преподаванием философии. О том, какой религии держался Иберий, ничего неизвестно.

18.Григорий (Назианзин) был впоследствии некоторое время патриархом Константинопольским и известен своими высокими творениями, за который получил прозвание Богослова. Он был знаком с Василием еще в Кесарии, но близко подружился с ним только в Афинах. Память его 25 января.

19.Египет давно уже служил местом, где особенно развита была христианская подвижническая жизнь. Точно также там было великое множество христианских ученых, из которых самыми знаменитыми были Ориген и Климент Александрийский.

20.Т. е., по мнению Еввула, Василий имел разум, превосходивший обычную человеку меру ума, и в этом отношении приближался к богам.

21.Т. е., тот только заслуживает почетного имени «философ», кто смотрит на смерть, как на переход в новую жизнь и потому без страха покидает этот мир.

22.Такие картины в древности нередко употреблялись нравоучителями для того, чтобы произвести большее впечатление на слушателей.

23.Т. е. жара, зной, который очень тяжел на востоке (Мф.20:12).

24.Т. е., чего мы теперь никакими средствами и представить себе не можем (1 Кор.2:9).

25.Т. е. различные достопримечательности, как напр., гроб Христов, Голгофа и так далее.

26.Как ныне, так и в древности новокрещенные, в знак полученного ими очищения от грехов, облекались в белые одежды.

27.Здесь разумеется Антиохия Сирийская, при реке Оронте, называвшаяся Великою.

28.Гомер – величайший греческий поэт, живший в IX в. до Р. Хр.; написал знаменитые поэмы: «Илиаду» и «Одиссею».

29.Т. е. не пришло еще время заменить философию и языческую религию верою христианской. Ливаний так и умер язычником (около 391 года, в Антиохии).

30.Максим III – патриарх иерусалимский с 333 по 350 год.

31.Древние христиане очень поздно принимали св. крещение – отчасти по смирению, отчасти в том соображении, что, окрестившись незадолго перед кончиною, получат в крещении прощение всех грехов своих.

32.Т. е. освободился от наследственного прародительского греха (Посл. к Ефес. гл. 4, ст. 22).

33.Это чудо напоминало собою сошествие Св. Духа в виде голубя на крестившегося в Иордане Христа Спасителя.

34.Господь Иисус Христос, находясь в гробе, был обернут в белые пелены.

35.Василию Великому принадлежит много сочинений. Как все действия св. Василия отличались необыкновенным величием и важностью, так и все сочинения его запечатлены тем же характером высоты и величия христианского. В своих творениях он является и проповедником, и догматистом-полемиком, и толкователем Св. Писания, и учителем нравственности и благочестия и, наконец, устроителем церковного богослужения. Из бесед его, по силе и одушевлению, считаются лучшими: против ростовщиков, против пьянства и роскоши, о славе, о голоде. В своих письмах св. Василий живо изображает события своего времени; многие из писем содержат превосходные наставления о любви, кротости, прощении обид, о воспитании детей, против скупости и гордости богатых против напрасной клятвы или же с духовными советами для иноков. Как догматист и полемик он является пред нами в своих трех книгах, написанных против арианского лжеучителя Евномия, в сочинении против Савелия и Аномеев о божестве Св. Духа. Сверх того, Василий Великий писал особую книгу о Святом Духе против Аэтия, поборником которого был и Евномий. К догматическим сочинениям относятся также некоторые беседы и письма св. Василия. Как толкователь Св. Писания, особую известность стяжал себе св. Василий девятью беседами на «Шестоднев», где он показал себя знатоком не только Слова Божиего, но и философии и естествознания. Известны также его беседы на псалмы и на 16 глав книги прор. Исайи. Беседы как на Шестоднев так и на псалмы, говорены были в храме и потому наряду с изъяснением заключают в себе увещания, утешения и поучения. Учения благочестия касался он в своем знаменитом «наставлении юношам как пользоваться языческими писателями», и в двух книгах о подвижничестве. К каноническим сочинениям относятся послания Василия Великого к некоторым епископам. – Григорий Богослов так отзывается о достоинстве творений Василия Великого: «Везде одно и величайшее услаждение – это писания и творения Васильевы. После него не нужно писателям иного богатства, кроме его писаний. Вместо всех – один он стал достаточен учащимся для образования». «Кто хочет быть отличным гражданским оратором, – говорит ученый патриарх Фотий, – тому не нужен ни Демосфен, ни Платон, если только он принял себе за образец и изучает слова Василия. Во всех словах своих св. Василий превосходен. Он особенно владеет языком чистым, изящным, величественным; в порядке мыслей за ним первое место. Убедительность соединяет он с приятностью и ясностью». Святой Григорий Богослов так говорит о познаниях и писаниях святого Василия: «Кто больше Василия просветился светом ведения, прозрел в глубины Духа, и с Богом исследовал все, что ведомо о Боге? В Василии красотою была добродетель, величием – Богословие, шествием – непрестанное стремление и восхождение к Богу, силою – сеяние и раздаяние слова. И потому мне не коснея можно сказать: по всей земле прошел голос их, и до пределов вселенной слова их, и в концы вселенным глаголы его, что св. Павел сказал об апостолах (Римл. 10, 18)… – Когда имею в руках его Шестоднев и произношу устно: тогда беседую с Творцом, постигаю законы творения и дивлюсь Творцу более, нежели прежде – имев своим наставником одно зрение. Когда имею пред собою его обличительные слова на лжеучителей: тогда вижу содомский огнь, которым испепеляются лукавые и беззаконные языки. Когда читаю слова о Духе: тогда Бога, Которого имею, обретаю вновь и чувствую в себе дерзновение вещать истину, восходя по степеням его Богословия и созерцания. Когда читаю прочие его толкования, которые он уясняет и для людей малозрящих: тогда убеждаюсь не останавливаться на одной букве, и смотреть не на поверхность только, но простираться далее, из одной глубины поступать в новую, призывая бездною бездну и приобретая светом свет, пока не достигну высшего смысла. Когда займусь его похвалами подвижникам, тогда забываю тело, беседую с похваляемыми, возбуждаюсь к подвигу. Когда читаю нравственные и деятельные его слова: тогда очищаюсь в душе и теле, делаюсь благоугодным для Бога храмом, органом, в который ударяет Дух песнословцем Божией славы и Божиего могущества, и чрез то преобразуюсь, прихожу в благоустройство, из одного человека делаюсь другим, изменяюсь Божественным изменением» (Надгробное слово Григория Богослова св. Василию).

36.Архидиаконы имели в древней церкви большое значение, как ближайшие помощники епископов.

37.Евсевий был взят на кафедру епископа, по требованию народа, прямо с гражданской службы и потому не мог иметь особого авторитета как богослов и учитель веры.

38.Одним из важнейших его занятий в это время было проповедание слова Божиего. Часто он проповедовал не только каждодневно, но и по два раза в день, утром и вечером. Иногда после проповеди в одной церкви, он приходил проповедовать в другой. В своих поучениях Василий живо и убедительно для ума и сердца раскрывал красоту добродетелей христианских и обличал гнусность пороков; предлагал побуждения стремиться к первым удаляться последних и всем указывал пути к достижению совершенства, так как сам был опытный подвижник. Самые толкования его направлены, прежде всего, к духовному назиданию его слушателей. Объясняет ли он историю миротворения, – он поставляет себе целью, во-первых, показать, что «мир есть училище Боговедения» (беседа 1-я на Шестоднев), и чрез то возбудить в своих слушателях благоговение к премудрости и благости Творца, раскрывающимся в Его творениях, малых и великих, прекрасных, разнообразных, бесчисленных. Во-вторых, он хочет показать, как природа всегда учит человека доброму нравственному житию. Образ жизни, свойства, привычки четвероногих животных, птиц, рыб пресмыкающихся, все, – даже былое однодневное, – подает ему случай к извлечению назидательных уроков для господина земли – человека. Объясняет ли он книгу Псалмов, которая, по его выражению, совмещает в себе все, что есть полезного в других: и пророчества, и историю, и назидание, – он преимущественно прилагает изречения Псалмопевца к жизни, к деятельности христианина.

39.Понт – область в Малой Азии, по южному берегу Черного моря, невдалеке от Неокесарии. Пустыня Понтийская была бесплодна, и климат её был далеко не благоприятен для здоровья. Хижина, в которой здесь жил Василий, не имела ни крепких дверей, ни настоящего очага, ни кровли. За трапезой подавалось, правда, какое-то горячее кушанье, но, по словам Григория Богослова, с таким хлебом, по кускам которого, от крайней его черствости, зубы сначала скользили, а потом вязли в них. Кроме общих молитв, чтения св. Писания, ученых трудов Василий Великий и Григорий Богослов и другие тамошние иноки занимались здесь сами носкою дров, тесанием камней, уходом за огородными овощами, и сами на себе возили огромную телегу с навозом.

40.Правила эти служили и служат руководством для жизни иноков всего Востока и, в частности, для наших русских иноков. В своих правилах Василий отдает преимущество общежительной жизни пред отшельнической и уединенной, так как, живя вместе с другими, инок имеет более возможности служить делу христианской любви. Василий устанавливает для иноков обязанность беспрекословного послушания настоятелю, предписывает быть гостеприимными по отношению к странникам, хотя запрещает подавать им особые кушанья. Пост, молитва и постоянный труд – вот чем должны заниматься иноки, по правилам Василия, причем, однако, они не должны забывать и о нуждах окружающих их несчастных и больных, нуждающихся в уходе.

41.Еретики-ариане учили, что Христос был существо сотворенное, не вечно сущее и не одной и той же природы с Богом Отцом. Имя свое эта ересь получила от пресвитера Александрийской церкви Ария, который начал проповедовать эти мысли в 319-м году.