Kitobni o'qish: «Цветок папоротника»

Давным-давно в одной далекой-предалекой стране жил да был славный воин Авуор из знатного, но небогатого рода. Слава о подвигах его предков проходила сквозь века и навсегда поселилась в народных преданиях и легендах, число которых каждый новый наследник и его братья лишь приумножали.

Однажды, возвращаясь из очередного похода, он проезжал по всеми проклятой болотистой местности, находившейся неподалёку от его владений. Поскольку накануне Авуор поборол трёх оборотней, а до этого убил целого дракона, то не собирался бояться какую-то мелкую нечисть. Но это не мешало ему с грустью думать, что вместо того, чтобы видеть интересные сны или бороться с чудовищами, приходится внимательно пробираться сквозь камыши и следить за тем, чтобы верный конь ненароком не подвернул себе ногу на очередной зыбкой кочке. Погружённый в заунывные мысли, воин не сразу услышал тихий женский стон, доносящийся со стороны старого болота. В нём, как было известно каждому, обитали сплошь кикиморы да водяные. Первая мысль Авуора – на всякий случай заткнуть уши воском и поскакать во весь опор, но стон был настолько безутешным и жалобным, что его сердце дрогнуло. Он привязал коня и решил проверить, не попал ли кто в беду.

Прокравшись к болоту, воин увидел прекрасную девушку, лежащую на сухом повалившемся дереве, крона которого навек увязла в трясине. Свет заходящего солнца бросал миллионы бликов на ее белые волосы, а смуглая кожа, казалось, светилась изнутри. Она горько плакала, спрятав лицо в ладони.

Авуор повидал на своём веку немало серен, ведьм и вампирш, но девушка не напоминала ни одну из них. Вынув меч из ножен, он подошёл к ней в своей алмазной сверкающей кольчуге и дружелюбно спросил:

– Кто посмел Вас обидеть, прекрасная дева?

Она невидящим взором посмотрела на него и разрыдалась ещё сильнее. Он терпеливо продолжил ждать ответа, украдкой изучая её. Она была совершенна как древняя богиня любви. Черты круглого личика, распухшего от слез, не могли не привлечь внимание: огромные глаза с длинными завитыми ресницами, маленький рот, острые скулы. Авуор всегда отличался скромностью, но девушка до такой степени ему приглянулась, что он невольно подметил, как прекрасен изгиб ее спины. Набравшись смелости, мужчина скользнул взглядом чуть ниже и едва сдержал крик. Вместо ног у неё были два толстых, уродливых змеиных хвоста ярко-зелёного цвета. Доброе сердце подсказало воину: ей вовсе не в радость принадлежать царству болота, и превратилась она в злую фею не по своей вине. Помолчав для приличия ещё несколько минут, он вновь обратился к несчастной незнакомке:

– Кто осмелился превратить тебя в жительницу болота? Клянусь древностью своего рода, я расквитаюсь с этим злодеем!

Она несколько раз всхлипнула и ответила:

– Я – Элюзина. Когда-то, ещё до моего рождения, мой отец, награбивший в очередном походе множество сокровищ, решил приумножить богатства. Поскольку он владел обширными полями и плодородными землями, то решил выписать из дальних стран, в которых побывал, сотни фруктов да зверей. Его затея потерпела крах. Часть деревьев и кустов сгнила под жарким солнцем, другая истлела от холода, а мясо редких зверей никто не осмеливался испробовать, опасаясь оскверниться. Спустя несколько лет отец разорился. Чтобы как-то уберечь себя и сохранить средства для дальнейших походов, он решил жениться по расчету, благо пока никто не прознал о его неудачах. Но, для того чтобы уговорить родителей невесты, требовались подарки, которые он не мог позволить себе купить. Боясь обратиться к местным ростовщикам, он отправился на болота. Взяв золото и драгоценные камни в долг у водяных, он пообещал отдать их через год, а если не получится, то пожертвовать своим самым большим сокровищем. Конечно, он тогда имел в виду свою жизнь, которой рисковал так часто, что перестал по-настоящему дорожить, а другой ценности на тот момент у него и не было. Свадьба состоялась. Относился к моей маме без любви и ласки и был очень рад моему появлению на свет. В тот миг, когда я оказалась у него на руках, он в сердцах воскликнул: «Вот моё самое большое сокровище!» Отец не испугался своих слов, ибо был уверен, что в назначенный срок вернёт свой долг. Кто мог подумать, что через неделю произойдёт страшный пожар? Конечно, мы не стали нищими, но хватало лишь на спокойную, скромную жизнь. Ни о каком богатстве речи больше не шло. Мой отец в одночасье полысел от ужаса. Ему нечем было расплатиться с водяными – оставалась только я. До семи лет я не знала, что такое вода. Отец запретил кому-либо даже пытаться обтереть меня влажной губкой или напоить колодезной водой. Я знала лишь вкус молока да скрип соломы. Мне было запрещено бегать под дождём и приближаться к лужам. В один из дней мы с мамой гуляли вместе с моими младшими сестрой и братом, на которых не распространялся этот запрет. Заигравшись, малыши побежали наперегонки, я бросилась их догонять. Споткнувшись о камень, я упала прямо в городской фонтан. Когда я впервые столкнулась с живительной прохладой, то стала с любопытством изучать, как забавно в воде искривились мои ноги и какими длинными кажутся пальцы рук. В каком-то забытьи я легла на живот и свободно поплыла по кругу, словно делала это всю жизнь. Потом раздались крики, вопли и проклятья, ибо у всех на виду мои ноги превратились в два мерзких змеиных хвоста. В тот же день со слезами на глазах отец всё рассказал безутешной маме. Им ничего не оставалось, как отнести меня сюда и отдать водяным. Я стала служанкой у одной кикиморы. Первое время я постоянно плакала, а потом привыкла. Завтра мне исполняется восемнадцать, и я должна выйти замуж за старого и хромого водяного, готового отдать за меня неплохой выкуп. До этого у меня ещё был шанс снова стать человеком, но как только я стану женой этого уродца, мой настоящий облик останется со мной навек. Я вижу, как ты смотришь на меня. Скажи, ты поможешь мне избавиться от этих ненавистных хвостов? За это я готова даже стать твоей служанкой или любовницей.

Авуор гордо вскинул голову и произнёс:

– Прекрасная Элюзина, я не позволю тебе жить с этой нечистью! Мне ничего не надо от тебя, кроме чистой любви и согласия стать моей супругой. Что мне необходимо сделать?

– Водяные ценят только золото да драгоценные камни. Если ты щедро возместишь мой уход, они с радостью отпустят меня на все четыре стороны.

Авуор трижды ударил мечом по болоту. Наверх выполз толстый, склизкий водяной. Воин не стал пытаться с ним заговорить. Он поразил его одним ударом. В тот же миг болото истлело. На его месте образовался глубокий котлован, а змеиные хвосты превратились в пару полных женских ножек.

Авуор и Элюзина вышли в поле. Он подсадил ее к себе на коня, и они поскакали в его замок. Авуор представлял, как замечательно они заживут, и замирал в сладостном предвкушении, когда ее грудь касалась его спины.

По прибытии они сыграли свадьбу. Авуор души не чаял в своей жене, вскорости подарившей ему четырёх сыновей. Элюзина с упоением вжилась в роль знатной дамы. Хоть она и стала человеком, но жизнь с водяными навеки оставила в её душе глубокий след. Она была чрезвычайно себялюбива и капризна и втайне увлекалась колдовством. Не будучи умной, она оказалась хитрой и сообразительной ровно в такой степени, в какой пристало быть обычной добродетельной жене.

Шли годы. Сыновья Авуора и Элизины выросли и стали отважными воинами. Трое из них в своё время женились и дали жизнь дюжине ребятишек, и лишь старший, Авенан, все свои силы отдавал доблестным подвигам да славным битвам. Это не могло не огорчать Авуора и Элюзину, которые всё никак не могли дождаться от него внуков. Как знатным людями им было просто необходимо, чтобы у старшего сына родился сын, через много лет способный с гордостью пронести после победного боя флаг с фамильным гербом.

Однако если на пути ручейка не бросать камешки, он рано или поздно выведет к реке. Пришло время, и, возвращаясь из очередного похода, Авенан встретил прекрасную девушку по имени Зейда. Она была знатна и очень строптива. Несмотря на то, что они полюбили друг друга, женская гордость не позволяла ей сразу ответить согласием на просьбу стать его женой. Ее родителям эта норовистость пришлась по душе: значит, дочь строга и скромна. Матери Зейды, Крептиде, жених и вовсе пришёлся не по вкусу. "Воин как ветер в поле, – размышляла она, – сгинет в битве на много лет и превратит жену, если не в настоящую вдову, то в соломенную. А упрямство Зейды может легко отпугнуть чужеземца".

Как было положено в те стародавние времена, претендент в женихи был подвергнут всяческим хитроумным и изощрённым испытаниям, будь то поиск молодильных яблок среди самых обычных или попытка угадать желание отца девицы и доставить это в течение трёх дней. Сражение же с драконом, с коим в тот момент был заключён мир, недолго думая, заменили боем с василиском, благо их поголовье не переводилось в краях. Из всех переделок Авенан вышел победителем. В конце, чтобы навек искоренить сомнения у будущих родственников и окончательно покорить суженую, он у всех на виду, помогая себе лишь кинжалом, лихо взобрался по каменной стене на высокую башню, где сидела Зейда, и поцеловал её.

На свадьбу, которую по обычаю справляли на родине невесты, съехались все члены семей новобрачных. Гуляли целую неделю, соблюдая каждую традицию и самый незначительный ритуал. Все были счастливы и довольны, кроме двух женщин: Элюзины и Крептиды.

Узнав историю сватовства своего сына, Элюзина посчитала, что невеста не проявила должного почтения и восторга, не согласившись сразу же выйти замуж. Чем больше она смотрела на невестку, тем отчаянней ей не хотелось, чтобы та вошла хозяйкой в замок и стала матерью её внуков, ведь поганая кровь проникнет и будет течь в их жилах. "А раз так, – решила Элюзина, – недостойны молодожёны всех тех благ, обычно желаемых на таких празднествах".

Когда дошла её очередь поздравлять молодых, она встала и, как положено, протягивая невесте кубок, доверху наполненный вином, произнесла:

–Пусть Ваши дети навек будут недосягаемы, как и их мать.

Тут один захмелевший остряк крикнул невпопад:

–В особенности для женихов!

–Да, именно так, – прошептала Элюзина, сделал глоток и передала кубок Зейде.

Не подозревая о коварном умысле болотной феи, невеста пригубила напиток. Однако Авуор, заподозривший неладное, невзирая на традиции, встал со своего места, подошёл к невесте и протянул апельсин, проткнутый шариками гвоздики. Растерявшейся Зейде ничего не оставалось, как принять преждевременный дар свёкра и съесть вместе с кожурой.

Элюзина щёлкнула со злости зубами: ей хотелось, чтобы заклятье действовало вечно, а непутевый муженёк взял да все испортил – теперь был риск, что замысел рано или поздно пойдет прахом.

А в это время Крептида, разгневанная непочтительным поведением новых родственников, больно ткнула дочку в бок так, что та чуть не подавилась вином, и презрительно сказала:

– Видишь, они ни во что не ставят ритуалы, а это чревато неприятностями, и, знаешь, твои дети будут приносить беды другим. Помяни мое слово!

Авенан, ушей которого коснулись слова тещи, нежно сжал пальцы любимой, молча умоляя ее не обращать внимание на жестокие слова, проникнутые суеверием, ведь их любовь – это главное.

Как бы то ни было, молодожёны зажили счастливо, уверовав, что вопреки нарушениям ритуала свадебного пира, их семью, как и положено, до рождения первенца оберегает двойное родительское благословение.

Через девять месяцев после свадьбы у них родилась дочь. Девочка была весела, красива и ярка, что тот апельсин с гвоздикой. Над именем никто не задумывался: ее назвали Лика – красота, радующая сердце.

Вправду, сердца Элюзины и Крептиды смягчились. Первая была довольна, что ребёнок от нежеланной невестки оказался женского пола, а значит, никогда не встанет во главе рода, вторая просто обрадовалась внучке. А слова, произнесённые на свадьбе, обеими давно забылись.

Шли годы. Родители не могли нарадоваться на своего единственного ребенка. Лика выросла красавицей, с лица которой не сходила улыбка. Однако больше чем наряды, самоцветы и женихи её увлекали книги и садоводство: дни напролёт она копалась в саду, стремясь создать самые морозостойкие и плодоносящие круглый год сорта вишен и яблонь, чем и прославилась на всю округу.