Kitobni o'qish: «Самозащита гражданских прав»

Shrift:

Моей любимой жене Анне, без которой эта книга не имела бы смысла

Предисловие к изданию 2013 года

Самозащита гражданских прав является неотъемлемой частью гражданско-правовой охранительной системы, поскольку ее отсутствие не может быть восполнено другими формами защиты. По справедливому замечанию А. Ф. Кони, «отнять у человека защиту в тех случаях, когда общество ее дать не может, значило бы совершенно уничтожить объективное равенство между людьми»¹.

Предлагаемая вниманию читателя книга представляет собой одно из первых комплексных исследований самозащиты в отечественной цивилистике. В ней предлагаются решения таких научных проблем, как определение понятия самозащиты, обоснование места, занимаемого ею в ряду других институтов гражданского права, описание механизма самозащиты, систематизация способов ее осуществления, описание «непоименованных» в законе мер. На страницах этой книги сформулирована концепция самозащиты как неюрисдикционной формы защиты гражданских прав, применяемой наряду и наравне с другими (судебной и административной) формами. Приведенные в работе аргументы и ссылки на судебную практику позволили снять с повестки дня устаревший, хотя и распространенный в литературе, взгляд на самозащиту как на «субсидиарный» порядок защиты прав, допускаемый государством «в виде исключения в строго ограниченных случаях».

В монографии развиваются положения, изложенные в работе «Цивилистические аспекты учения о самозащите»², поэтому будет уместным назвать причины, побудившие автора предпринять новое полноформатное исследование. Первая и важнейшая из них – изменения в правовом регулировании самозащиты вследствие масштабной реформы гражданского законодательства³, закрепление новых ее разновидностей в действующем законодательстве (самозащита прав залогодержателей) и в законопроектах (владельческая самозащита). Вторая причина – это усиливающаяся роль институтов гражданского общества, таких как третейский суд и самозащита, в современной России, что особенно актуально при сохраняющемся низком уровне правовых гарантий при осуществлении правосудия⁴. В условиях, «когда власть не может протянуть руку помощи и защиты» (A. M. Винавер), выбор хозяйствующими субъектами альтернативных форм защиты своих имущественных прав представляется логичным. Третьей причиной является стагнация цивилистического учения о самозащите и наметившийся возврат к опровергнутым в исследованиях 1999–2006 гг. тезисам. Следствием этой инерции стало неудовлетворительное освещение темы самозащиты в новейшей литературе, особенно заметное на фоне развития учений о юридических фактах, третейском суде, механизмах реализации и защиты гражданских прав, формирования концепций охранительного правоотношения, добросовестной защиты гражданских прав) и защиты права собственности и других достижений гражданско-правовой науки⁵. Эти причины, равно как и желание автора подробнее познакомить читателя с генезисом самозащиты прав, теорией и практикой самостоятельной защиты гражданских прав в зарубежных правовых системах, привели к существенному увеличению объема книги и появлению в настоящем издании двух дополнительных глав.

Работа снабжена многочисленными ссылками на законодательство, юридическую литературу, судебную практику (в том числе зарубежные). Приведены обзор и анализ всех исследований по теме самозащиты, вышедших в России с 1866 по 2013 г.

Книга будет интересна практикующим юристам, научным сотрудникам, преподавателям юридических вузов, а также студентам, изучающим гражданское право.

Введение

Реформа гражданского законодательства выдвинула на передний план целый ряд институтов, которые на протяжении десятилетий по идеологическим или иным, не относящимся к праву, соображениям были «забыты» юридической наукой и правоприменительной практикой. К числу таких институтов принадлежит самозащита гражданских прав, закрепление которой в ст. 14 Гражданского кодекса Российской Федерации, по сути, завершило создание всеобъемлющей системы форм защиты субъективного права, являющейся важной юридической гарантией прав и интересов.

Несмотря на то, что осуществление субъективных прав в основном опирается на систему мер государственного принуждения, применяемую компетентными органами, субъекты гражданского оборота во многих случаях выбирают самозащиту в качестве «резервного» механизма защиты принадлежащих им гражданских прав. Приведенные в настоящей работе примеры из судебной практики показывают, что самозащита начинает восприниматься судом и частными лицами как институт гражданского общества, способ цивилизованной защиты в спорных ситуациях. Разве в таком качестве она не заслуживает одобрения и поддержки со стороны государства? Востребованность самозащиты обусловлена, с одной стороны, недостаточной доступностью и медлительностью правосудия, а с другой – высокой степенью оперативности и простотой мер защиты, осуществляемых субъектом права самостоятельно.

Институт защиты гражданских прав традиционно являлся объектом многочисленных исследований, включая несколько фундаментальных трудов⁶. Однако в XX в. в центре внимания цивилистов находились в основном юрисдикционные формы защиты, а категория самозащиты прав, напротив, до последнего времени оставалась «на периферии» научного поиска⁷. Сохранилась эта тенденция и в начале XXI столетия. Несмотря наряд интересных публикаций в периодических изданиях⁸, проблема неюрисдикционной защиты гражданских прав до настоящего времени не получила достаточной монографической разработки⁹ и мало исследована на уровне диссертаций¹⁰. Такое положение, обусловленное историческими особенностями развития отечественного законодательства и науки гражданского права, является недопустимым, поскольку слабая изученность самозащиты не соответствует потребностям гражданского оборота, а фрагментарные упоминания в современных работах не отражают ее реального значения для гражданского оборота (последнее видно из обширной судебной практики).

На основе теоретического материала, накопленного гражданско-правовой наукой, можно выделить четыре ключевых проблемы современного учения о самозащите. Прежде всего, это дискуссионность понятия самозащиты гражданских прав. Далее, формулировка единообразного подхода к трактовке правовой природы самозащиты и места, занимаемого ею в структуре гражданского права. Наконец, это необходимость установить критерии для упорядочения обширнейшего перечня способов самозащиты, применяемых в гражданском обороте. Структура книги позволяет дать последовательные ответы на все эти вопросы. Излагая свой взгляд на основные проблемы доктрины, автор предлагает определение самозащиты в гражданском праве России, учитывающее изменения в законодательстве и доктрине; дает характеристику юридическому составу самозащиты (глава 1). Самозащита рассматривается в качестве неюрисдикционной формы защиты гражданских прав, субинститута в структуре гражданского права. В главе 2-й выявлен механизм реализации права на самозащиту и показана взаимосвязь его элементов, определено место самозащиты в системе институтов гражданского права, отмечены предпосылки возникновения и формы реализации права на самозащиту. Впервые в отечественной цивилистике подробно исследован генезис самозащиты и самоуправства, показаны причины и критерии их разграничения на современном этапе развития права (глава 3). В главе 4-й, расширяя поле исследования, автор привлекает корпус зарубежных источников, включая материалы судебной практики, и раскрывает современное состояние правового регулирования самозащиты за рубежом. Итогом общетеоретических и компаративистских изысканий является систематизация всех способов самозащиты по функциональному критерию в главе 5-й, где рассмотрены такие ее способы, как меры оперативного воздействия и удержания, а также способы, практически не освещавшиеся в предшествующей литературе: разрешенное самоуправство, владельческая самозащита, устранение соседского неудобства, внесудебное присвоение залога и комиссория. При этом «за скобки» исследования сознательно вынесены такие хорошо изученные проявления самозащиты, как действия в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости. В заключении приводятся основные выводы, полученные в результате исследования, и формулируются некоторые гипотезы учения о самозащите, требующие проверки судебной практикой и специальными исследованиями.

Автор выражает свою признательность рецензентам Е. Г. Комиссаровой и Е. В. Вавилину за ценные замечания при подготовке рукописи к изданию.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ, ИСПОЛЬЗУЕМЫХ В КНИГЕ

ГГУ – Германское гражданское уложение.

ГЗЛ – Гражданский закон Латвии 1937 г.

ГК РФ – Гражданский кодекс Российской Федерации.

КВВТ РФ – Кодекс внутреннего водного транспорта Российской Федерации.

КоАП РФ – Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях.

КТМ РФ – Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации.

СГУ – Саксонское гражданское уложение 1863 г.

СЗ РФ – Собрание законодательства Российской Федерации.

УК РФ – Уголовный кодекс Российской Федерации.

ФАС – Федеральный арбитражный суд.

ФГК – Французский гражданский кодекс.

D. – Дигесты Юстиниана. Цифры после "D" обозначают книгу, титул, фрагмент и параграф.

С. – Конституция Феодосия.

Leg. XII. Tab. – Законы XII Таблиц.

Глава 1
Общая характеристика самозащиты гражданских прав

1.1. Понятие самозащиты гражданских прав

Право на самостоятельную защиту жизни и имущества, берущее начало в родовых обычаях, встречается в самых ранних отечественных правовых памятниках – договоре князя Олега с греками (907 г.) и Русской Правде¹¹. Юридическому быту Московского государства были уже известны способы самозащиты в договорных отношениях (присвоение залога, удержание имущества). Однако по мере перехода государственного строя от начал соборности к полицейскому абсолютизму и замене гражданских прав сословными привилегиями законодатель перестает уделять внимание регулированию самозащиты, «ибо несправедливо и с общим порядком несходственно бы было, когда бы всяк в собственном деле вздумал сделаться судьею»¹². Соответственно, юридическая наука того периода, отождествлявшая право и закон в силу господствовавшего в ней легистского метода, не могла поставить вопрос о самостоятельной защите прав, тем более сформулировать ответ на него.

Возникновение интереса к самозащите гражданских прав в отечественной правовой науке теснейшим образом связано с последствиями политико-правовых реформ 1861–1870 гг. и, в частности, со сменой научной парадигмы. Само введение в научный дискурс термина «самозащита» потребовало двух знаковых изменений в правовой культуре. Во-первых, появление единой и внесословной категории частной собственности¹³, которая «перестав быть привилегиею, сделалась общей правовой нормой всего населения»¹⁴. Во-вторых, формирование полноценного учения о субъективных гражданских правах, что, в свою очередь, было немыслимо без осознанного введения в юридический и бытовой лексикон терминов «гражданские права» (для описания совокупности имущественных и политических прав) и «гражданин» (для обозначения субъекта указанных прав) вместо ранее употребляемых понятий «привилегия» и «подданный»¹⁵.

Результат этих масштабных изменений не замедлил самым блестящим образом сказаться на учении о защите субъективных прав. Уже в 1866 г. А. Ф. Кони (впервые в отечественном правоведении!) представляет развернутый взгляд на самозащиту. Примечательно, что она рассматривается как неотчуждаемое право. Автор предваряет свое исследование необходимой обороны утверждением о том, что «в силу стремления к самосохранению человек старается избежать опасности и принимает все меры к ее отвращению; он имеет на это право, которое должно быть рассматриваемо как прирожденное»¹⁶. К середине 1860-х гг. появляются исследования самозащиты гражданских прав с позиций философии права¹⁷ и естественно-правовой теории¹⁸, а также в гражданско-процессуальном аспекте. Например, один из первых в России фундаментальный «Курс гражданского судопроизводства» К. И. Малышева 1876 г. открывается параграфом «Несудебные средства охранения прав»¹⁹. Не остается самозащита и без внимания гражданско-правовой науки, однако цивилисты по традиции, заложенной еще Д. И. Мейером²⁰, исследуют ее лишь в рамках фундаментальных курсов гражданского права. На рубеже XIX–XX вв. природа самозащиты гражданских прав, способы и пределы ее осуществления стали предметом исследований целой плеяды ученых²¹. Высказывания правоведов того периода заложили предпосылки для создания учения о самозащите, однако проблема самозащиты так и не получила монографической разработки.

Впоследствии к отдельным аспектам самозащиты гражданских прав в своих трудах обращались представители советской цивилистики²². Однако в правовой науке XX в. сформировалась негативная тенденция: самозащита рассматривалась как вспомогательный способ защиты гражданских прав, применяемый в виде исключения. Положения дореволюционной доктрины о самозащите не были развиты, поскольку противоречили политике активного вмешательства государства в сферу имущественных отношений и вытеснения из нее частной инициативы.

Лишь после введения в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации начали появляться отдельные работы, посвященные самозащите гражданских прав²³ либо отдельным аспектам института самозащиты²⁴. При несомненных достоинствах этих работ следует отметить, что в большинстве своем они основываются на положениях, терминах и конструкциях, сформулированных в советский период, и поэтому отражают лишь часть изменений в законодательном регулировании самозащиты. Как результат, по прошествии десяти лет в цивилистической доктрине самозащиты все еще имеется множество неизученных или спорных моментов, что предопределяет необходимость обстоятельного исследования природы самозащиты в современном гражданском праве России.

С введением в современное российское законодательство юридической конструкции «самозащита гражданских прав» (ст. 12, 14 ГК РФ) естественным образом возник вопрос о содержании термина «самозащита» в гражданском праве. В наибольшей степени интересам цивилистики и гражданского оборота отвечало бы разрешение данного вопроса на законодательном уровне. Однако отечественный законодатель ограничился простым упоминанием о допустимости самозащиты гражданских прав, предоставляя тем самым свободу судебному и доктринальному толкованию. Нормы других отраслей права также не представляют достаточного материала для раскрытия понятия «самозащита», поскольку посвящены характеристике отдельных ее способов²⁵. Приходится констатировать, что современная цивилистическая концепция самозащиты находится в зачаточном состоянии, поскольку ее основные элементы либо не исследованы с достаточной полнотой, либо являются предметом дискуссии. К таким дискуссионным моментам относится в первую очередь понятие самозащиты гражданских прав. Юридическая наука не выработала единого подхода к понятию самозащиты. Определения, предлагаемые различными учеными, зачастую настолько противоречат друг другу, что даже простой выбор одного из них в качестве наиболее обоснованного представляется невозможным без надлежащего исследования и сравнения. Высшие судебные инстанции до настоящего времени не уделили внимания понятию самозащиты. При этом в судебной практике вопрос о квалификации тех или иных действий в качестве самозащиты права встречается не так уж и редко, например при рассмотрении споров, связанных с исполнением договоров²⁶. И все же, несмотря на большое количество судебных актов, в которых встречается ссылка на ст. 14 ГК РФ, вопрос о понятии самозащиты в решениях судов по конкретным делам не затрагивается, поэтому говорить о понятии самозащиты, сложившемся в судебной практике, не представляется возможным. Можно лишь говорить о формировании восприятия самозащиты через судебные прецеденты (квалификацию тех или иных действий в определенной обстановке в качестве проявления самозащиты гражданских прав), однако решения судов не могут являться безусловным ориентиром в данном вопросе. Об этом, в частности, свидетельствует чрезвычайно разнообразное употребление термина «самозащита гражданских прав», выходящее иногда за пределы гражданско-правового регулирования²⁷. С учетом вышеизложенного научное определение самозащиты приобретает большое практическое значение.

В цивилистической литературе термин «самозащита гражданских прав» употребляется, как минимум, в трех различных значениях: 1) неюрисдикционная форма защиты гражданских прав, проявляющаяся через действия заинтересованного лица; 2) право на самозащиту (определяемое как элемент правоспособности, правомочие в составе субъективного гражданского права, секундарное право или самостоятельное гражданское право); 3) гражданско-правовой институт²⁸. Очевидно, что содержание понятия самозащиты будет разным в зависимости от того, с какой из указанных точек зрения рассматривать ее сущность. Представляется целесообразным рассматривать понятие самозащиты как объекта правового регулирования с позиции действующего законодательства. Буквальное толкование ст. 14 ГК РФ позволяет сделать вывод о том, что ею регулируется деятельность по самостоятельной защите прав, не основанная на специальном полномочии (юрисдикции). На это указывает употребление термина «самозащита» в сочетании со словами «допускается», «способы» и «действия», которые лексически не соотносятся с терминами «право» и «правоотношение», поскольку право невозможно «допустить», а у правоотношения не существует «способов». Поэтому исходной посылкой для исследования понятия «самозащита гражданских прав» является ее восприятие в качестве одной из неюрисдикционных форм защиты гражданских прав либо единственной такой формы (если по ходу исследования будет установлена тождественность этих понятий).

Понятие самозащиты неоднократно менялось с самого момента своего возникновения, что может объясняться эволюцией правового регулирования. Содержание права на самозащиту в отечественном и зарубежном законодательстве в разное время было неодинаковым: либерализация взглядов законодателя всегда сопровождалась расширением понятия, распространением его на больший круг отношений, что, в частности, имеет место в современном российском законодательстве. Напротив, при ужесточении позиции государства в отношении самозащиты из закона исчезало даже само ее определение, как это было в советский период. Данная особенность должна быть принята во внимание при рассмотрении понятия самозащиты в современном гражданском праве. Хронология цивилистических изысканий в области самозащиты позволяет разделить их на три самостоятельных этапа: первый – с середины XIX в. до 1917 г., второй – с 1960-х по 1980-е гг. и третий – с 1994 г. по настоящее время.

1. Юридической наукой XIX – начала XX е. было выработано три взгляда на самозащиту. Основоположник российской цивилистики Д. И. Мейер и его последователи²⁹ считали, что «самозащита может выразиться или в виде самообороны, то есть самоличного отражения посягательств на право, или в виде самоуправства, то есть самоличного восстановления уже нарушаемого права»³⁰. Другие ученые, напротив, рассматривали самозащиту как оборону личности и имущества от насилия, в противоположность самовольному восстановлению нарушенного права (самоуправству). Известный правовед Д. Д. Гримм назвал самозащиту «самовольным отражением чужого неправомерного нападения, клонящегося к изменению существующих отношений», а самоуправство – «самовольным нападением с целью восстановления такого положения вещей, которое соответствовало бы существующему или воображаемому праву лица, совершающего нападение»³¹. К. Н. Анненков писал, что «под самообороной следует понимать вообще акт защиты или отражения даже силой каких бы то ни было посягательств на личность, жилище, или на спокойное обладание и пользование имуществом, производимого все равно – насильно или без насилия, как лично, со стороны лица управомоченного, так и с помощью других людей, или же и самостоятельно этими последними, при наличности того лишь условия, чтобы посягательство было противозаконно»³². Наконец, некоторые авторы выделяли две формы самостоятельного осуществления права: самозащиту и самопомощь³³. Основой для первой из указанных точек зрения служили законодательство и правовая доктрина Германии³⁴, в то время как другие концепции больше опирались на отечественное законодательство.

2. Цивилистика периода 1917–1958 гг. за редчайшим исключением³⁵ вообще не уделяла внимания проблемам самозащиты, поскольку исследуемое понятие было изъято из научного оборота. Некоторыми учеными даже обосновывалось мнение, что, кроме случаев необходимой обороны, самозащита как таковая вообще неприемлема для советского гражданского права³⁶. Этот взгляд в полной мере отражал господствовавшую в советской теории права установку, сформулированную А. Я. Вышинским в 1938 г.: «Право – это совокупность правил поведения, выражающих волю господствующего класса, применение которых обеспечивается принудительной силой государства…»³⁷. Любопытно, что такая установка, в свою очередь, опиралась на вырванную из контекста строку «Манифеста Коммунистической партии» о том, что право – это возведенная в закон воля господствующего класса³⁸. Как отмечается в работах современных ученых, реализация такого подхода на практике означала подчинение законодательства сначала целям установления диктатуры пролетариата, а затем – задачам социалистического строительства, требовавшим подавления индивидуального начала коллективистским. В рамках господствовавшего в тот период легистского правопонимания советского образца право целиком сводилось к закону, а социальное предназначение права – к его служению в качестве классового орудия пролетариата³⁹.

3. Возрождение интереса к институту самозащиты в конце 1950-х гг.⁴⁰ происходило на фоне либерализации правовой политики государства и было связано с введением в действие новых нормативных актов – Основ гражданского законодательства СССР и союзных республик 1961 г. и ГК РСФСР 1964 г.⁴¹. В начальный период идеологической либерализации (1956–1959 гг.) отечественные правоведы еще осторожно именуют самозащиту исключительным порядком защиты гражданских прав, применяемым при невозможности осуществления их судебной или административной защиты⁴². В работах 1970–1980 гг. было выработано четыре основных подхода к определению понятия самозащиты гражданских прав, являющихся базой для любого современного исследователя. В. П. Грибанов, М. И. Усенко, В. А. Рясенцев определяли самозащиту как «совершение управомоченным лицом дозволенных законом действий фактического порядка, направленных на охрану его личных или имущественных прав и интересов» во внедоговорных отношениях⁴³ и противопоставляли самозащиту мерам оперативного воздействия – юридическим средствам правоохранительного характера, применяемым в договорных отношениях. Г. Я. Стоякин предлагал трактовать самозащиту, во-первых, в широком смысле – как «предусмотренные законом односторонние действия юридического или фактического характера, применяемые управомоченным на их совершение субъектом и направленные на пресечение действий, нарушающих его имущественные или личные права», а во-вторых – как гражданско-правовое понятие. Самозащита гражданских прав, по его мнению, включала в себя действия юридического характера по самостоятельной защите прав в договорных отношениях⁴⁴. Ю. Г. Басин и А. Г. Диденко именовали самозащиту формой государственного принуждения, применение которой контролируется государством⁴⁵, и объединяли в понятии «самозащита гражданских прав» фактические и юридические действия по защите субъективных гражданских прав – как во внедоговорных, так и в договорных отношениях⁴⁶. Содержание самозащиты определялось ими как «допускаемые законом односторонние действия заинтересованного лица, направленные на то, чтобы обеспечить неприкосновенность права и ликвидацию последствий его нарушения»⁴⁷. Помимо вышеупомянутых основных концепций существовали и иные взгляды на самозащиту. Например, В. Б. Исаков определял самозащиту гражданских прав как допускаемую законом возможность односторонних действий по обеспечению своего субъективного права⁴⁸.

Общей чертой приведенных выше подходов можно назвать стремление ограничить применение самозащиты указанием на определенный круг гражданских правоотношений или иным образом, придать ей характер исключительной меры (типичным в этом смысле является высказывание В. П. Воложанина, утверждавшего, что принудительное осуществление права управомоченным лицом допускается в ряде случаев как исключение)⁴⁹. Основное различие между взглядами ученых того периода состояло в определении объекта самозащиты, а также правовой квалификации ее содержания (действий заинтересованного лица). Эти особенности можно объяснить тем, что гражданскому законодательству советского периода был неизвестен сам термин «самозащита», а материалом для дискуссии служили разрозненные нормы, предоставлявшие лицу возможность осуществить защиту нарушенного права путем совершения действий фактического или юридического порядка.

Итогом развития цивилистической доктрины советского периода стала концепция субсидиарной (термин наш. – Д. М.) самозащиты, допускаемой в строго ограниченных случаях (необходимая оборона, крайняя необходимость) и обособленной в категории «мер оперативного воздействия», а также отдельные попытки свести эти явления в одну родовую категорию.

4. В работах, написанных после введения в действие Гражданского кодекса РФ (1995–2012 гг.), отсутствует единый взгляд на понятие самозащиты. Достаточно сравнить между собой наиболее «свежие» публикации в периодических изданиях, посвященные самозащите, и убедиться, что каждый из авторов придерживается собственного взгляда на данную правовую категорию.

С одной стороны, сторонники взгляда В. П. Грибанова по-прежнему ограничивают самозащиту действиями в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости. Такая позиция пользуется популярностью в учебной литературе, а также у исследователей удержания и мер оперативного воздействия⁵⁰. Однако оценить уровень аргументированности этой точки зрения сложно, поскольку аргументация в пользу разграничения либо не приводится (Е. В. Вавилин, Д. Н. Кархалев, И. Б. Живихина, B. C. Ем)⁵¹, либо ограничивается повтором формулировки «самозащита допустима только во внедоговорных правоотношениях, может осуществляться только фактическими, а не юридическими способами» (О. П. Зиновьева, О. Г. Лазаренкова)⁵², что не привносит новых аргументов в дискуссию. Довольно странное обоснование для отделения самозащиты от мер оперативного воздействия приведено в работе И. Б. Живихиной, полагающей, что «в отличие от самозащиты меры оперативного воздействия хотя реализуются собственником самостоятельно, но всегда опираются на существование соответствующих норм в действующем законодательстве (курсив наш. – Д. М.)»⁵³. Парадоксальность такого обоснования очевидна, поскольку приведенное «отличие» мер самозащиты нивелируется тем, что их реализация точно так же опирается на нормы действующего законодательства (как минимум – на положения ст. 14, 1066, 1067 ГК РФ).

С другой стороны, ряд ученых развивают и аргументируют позицию Ю. Г. Басина, указывая на нецелесообразность разделения действий по самозащите на «фактические» или «юридические»⁵⁴. Поскольку нами разделяется именно эта позиция, далее будут приведены как подробная аргументация в ее пользу, так и критический анализ других теорий. Здесь же уместно привести мнение А. Г. Карапетова. который справедливо замечает: «…в контексте буквы российского ГК нет никаких логических причин не признать меры оперативного воздействия и односторонний отказ от нарушенного договора в частности в качестве разновидностей самозащиты права»⁵⁵.

С некоторыми оговорками позицию Ю. Г. Басина разделили М. И. Брагинский и Н. И. Клейн, предложив в 1995 г. включить в понятие «самозащита» действия, направленные на защиту от нарушения субъективных гражданских прав во внедоговорных отношениях, и некоторые действия, направленные на защиту прав в договорных отношениях (удержание)⁵⁶. Вследствие поляризации мнений по этому вопросу в научном сообществе подобная «компромиссная» точка зрения не нашла поддержки в позднейших исследованиях и утратила актуальность.

Таким образом, в современной цивилистической доктрине отсутствует единое учение о самозащите, в том числе и потому, что вместо одного высказываются два противоположных взгляда на объем и характер действий, входящих в понятие самозащиты. Однако если исключить чисто терминологические разногласия, то можно увидеть, что в современной цивилистике созданы необходимые предпосылки для формирования учения о самозащите именно на основе взглядов Ю. Г. Басина и его научных союзников и последователей.

Во-первых, позиция сторонников разумного расширения понятия самозащиты научно аргументирована на языке современного права, в то время как позиция оппонентов опирается на доводы, высказанные свыше 30 лет назад.

Во-вторых, ряд аргументов в пользу расширения понятия самозащиты апробирован судебной практикой⁵⁷. В числе способов самозащиты судами названы действия, представляющие собой хрестоматийные примеры «мер оперативного воздействия»: одностороннее приостановление исполнения договорных обязательств по энергоснабжению⁵⁸, оказанию услуг связи⁵⁹, отказ от оплаты некачественно выполненных работ по договору подряда⁶⁰, «удержание» денежных средств, причитающихся контрагенту (т. е. приостановление платежа либо зачет⁶¹). Справедливости ради отметим, что в судебной практике тоже встречается ошибочное восприятие самозащиты (добровольное выполнение требований заинтересованного лица до предъявления иска)⁶². Примечательно, что в судебных актах постсоветского периода никогда не использовался термин «меры оперативного воздействия», что позволяет для объяснения природы таких мер обратиться к «бритве Оккама», признав их способом самозащиты.

Существо дискуссии вокруг понятия самозащиты гражданских прав заключается в различной трактовке основных элементов ее состава (субъект, объект, цель, содержание и основания применения). Характеристика некоторых из них (субъект, цель самозащиты) различается лишь деталями, в то время как другие (объект самозащиты), напротив, служат предметом научного спора. Многообразие взглядов на самозащиту складывается, во-первых, из разного толкования учеными каждого элемента, во-вторых, из индивидуального сочетания этих толкований, свойственного каждой концепции. Поэтому представляется целесообразным не останавливаться на отдельном рассмотрении и критике всех существующих понятий самозащиты гражданских прав, а обратиться непосредственно к исследованию ее состава.

1.Кони А. Ф. О праве необходимой обороны. М., 1866. С. 10.

2.Микшис Д. В. Цивилистические аспекты учения о самозащите. Тюмень: Тюменский государственный институт мировой экономики, управления и права и права (ТГИМЭУП), 2006. 144 с.

3.Федеральный закон от 30.12.2012 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Российская газета. Федеральный выпуск. 2013. 11 янв. – Как пояснил глава профильного думского комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников, остальные поправки в ГК РФ планируется принять отдельными блоками в течение 2013 г.

4.По данным доклада Всемирного экономического форума, в 2011 г. Россия заняла по этому показателю 127-е место из 142 стран, опустившись, по сравнению с 2010 г. на 6 позиций (см.: The Global Competitiveness Index 2011–2012. P. 307; The Global Competitiveness Index 2010–2011. P. 287).

5.Рожкова М. А. Теории юридических фактов в цивилистике и науке процессуального права. Palmarium Academic Publishing, 2012; Скворцов О. Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России: проблемы, тенденции, перспективы. М.: Волтерс Клувер, 2005; Вавилин Е. В. Осуществление и защита гражданских прав / Российская акад. наук, Ин-т государства и права. М.: Волтерс Клувер, 2009; Кархалев Д. Н. Концепция охранительного гражданского правоотношения. Автореф. дис… докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2010; Богданова Е. Е. Добросовестность участников договорных отношений и проблемы защиты их субъективных гражданских прав: Дис… докт. юрид. наук. М., 2010; Живихина КБ. Гражданско-правовые проблемы охраны и защиты права собственности: Автореф. дис… докт. юрид. наук. М., 2007; Андреев Ю. Н. Механизм гражданско-правовой защиты. М.: Норма: ИНФРА-М,2010.

6.Чечот Д. М. Субъективное право и формы его защиты. Л.: Изд-во ЛОГУ, 1968; Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2001; Стоякин Г. Я. Меры защиты в советском гражданском праве: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Свердловск, 1973; Илларионова Т. И. Система гражданско-правовых охранительных мер. Томск, 1982.

7.Витрянский В. В. Проблемы арбитражно-судебной защиты гражданских прав участников имущественного оборота: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. М., 1996; Вершинин А. П. Способы защиты гражданских прав в суде: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. СПб., 1998; Мурашко М. С. Судебная защита субъективных гражданских прав: Автореф. дис… канд. юрид. наук. СПб., 2000; Скворцов О. Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России: проблемы, тенденции, перспективы. М.: Волтерс Клувер, 2005.

8.Вавилин Е. В. Самозащита гражданских прав // Российская юстиция. 2012. № 1. С. 5–9; Казакова Е. Б. Самозащита прав – новый институт в российском праве // Нотариус. 2010. № 3. С. 37–39; Кархалев Д. Н. Самозащита гражданских прав // Российский судья. 2008. № 2. С. 22–24.

9.Микшис Д. В. Цивилистические аспекты учения о самозащите. Тюмень: ТГИМЭУП, 2006; Свердлык Г. А., Страунинг Э. Л. Защита и самозащита гражданских прав: Учебное пособие. М.: Лекс-книга, 2002; Страунинг Э. А. Теория самозащиты гражданских прав. М.: Документ системы. Тип ООО, 2007. – Отдельные аспекты института самозащиты рассмотрены в следующих монографиях и публикациях: Карпов М. С. Гражданско-правовые меры оперативного воздействия. М., 2004; Кораблева М. С. Гражданско-правовые способы защиты прав предпринимателей: Дис… канд. юрид. наук. М., 2002. С. 135–180; Сарбаш С. В. Удержание как способ обеспечения исполнения обязательств. М., 1998; НовакД. В. Институт самозащиты в гражданском праве России досоветского периода // Журнал российского права. 2003. № 2. С. 143–152; Он же. Соотношение самозащиты гражданских прав и права удержания // Хозяйство и право. 2003. № 10. С. 102–105.

10.Ванин П. Б. Самозащита гражданских прав: Дис… магистра частного права. Екатеринбург, 1997; Куделин А. В. Самозащита в форме восстановления утраченного владения недвижимостью в праве Англии и США: Дис… канд. юрид. наук. М., 1997; Страунинг Э. Л. Самозащита гражданских прав: Дис… канд. юрид. наук. М., 1999; Веретенникова С. Н. Меры самозащиты в российском гражданском праве: Дис… канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004; Микшис Д. В. Самозащита в гражданском праве России: Дис… канд. юрид. наук. Тюмень, 2006; Зиновьева О. П. Самозащита гражданских прав в законодательстве России: Дис… канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2006; Лазаренкова С. Г. Право удержания и самозащита в современном гражданском праве: Дис… канд. юрид. наук. СПб., 2007; Лебедев СИ. Самозащита гражданских прав в договорных отношениях: Дис… канд. юрид. наук. М., 2010.

11.Долопчев В. О праве необходимой обороны // Юридический вестник. Ноябрь и декабрь. Издание Московского Юридического Общества. М.: Тип. А. И. Мамонтова иКо, 1874. № 11–12. С. 30.

12.Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства от 21.04.1785 г. Статья 25, in fine. – Цит. по: Российское законодательство в 9 томах. Т. 5: Законодательство периода расцвета абсолютизма / Отв. ред. Е. И. Индова. М.: Юридическая литература, 1987. С. 30.

13.Примечательно, что сам термин «собственность» появился в России только к середине XVIII в. (см.: Гражданское право. Т. 1. Учебник / Под ред. Е. А. Суханова. М., 2003. С. 482).

14.Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. Киев, 1907. С. 605; Ростов н/Д, 1995. С. 560.

15.Разница между идеологией подданства и гражданства наглядно характеризуется на уровне понятий. Гражданство, по Аристотелю, «лучше всего может быть определено через участие в суде и власти…» (Аристотель. Политика. Книга третья // Аристотель. Сочинения. Т. 4. М., 1983. С. 444). Напротив, подданство в XVII–XIX вв. нередко рассматривалось как частное проявление рабства. По точному выражению Ж.-Ж. Руссо, «у подданных нет иного закона, кроме воли их господина, а у него нет другого правила, кроме его страстей» (Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. М., 2000. С. 136). Заметим, что в России до вступления на престол Александра I приносили присягу: быть «верным, добрым и послушным рабом и подданным».

16.Кони А. Ф. Указ. соч. С. 1.

17.Чичерин Б. Н. Философия права. СПб.: Наука, 1998. С. 126.

18.Работа А. Ф. Кони «О праве необходимой обороны», вышедшая в 1866 г.

19.Малышев К. И. Курс гражданского судопроизводства. Т. 1. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1876. С. 21–25.

20.Мейер Д. И. Русское гражданское право: В 2 ч. 3-е изд., испр. М.: Статут, 2003. С. 301–303 (по испр. и доп. 8-му изд. 1902 г.).

21.Анненков К Самоуправство и самооборона как средства защиты гражданских прав // Журнал гражданского и уголовного права. 1893. Кн. 3. С. 41–69; Васъковский Е. В. Учебник гражданского права. М.: Статут, 2003. С. 190; Гримм Д. Д. Лекции по догме римского права. СПб.: Зерцало, 2003. С. 186; Пахман С. В. Обычное гражданское право: Юридические очерки. Собственность, обязательства и средства судебного охранения. Т. 1. СПб.: Зерцало, 2003. С. 84–86,246,287–288; Синайский В. И. Русское гражданское право. М.: Статут, 2002. С. 184–185.

22.Винавер А. М. На грани уголовной и гражданской неправды (материалы к предстоящему пересмотру Гражданского кодекса РСФСР) // Антология уральской цивилистики 1925–1989: Сборник статей. М.: Статут, 2001. С. 77–96; Грибанов В. П. Указ. соч.; Басин Ю. Г., Диденко А. Г. Защита субъективных гражданских прав // Юридические науки. Вып. 1. Алма-Ата, 1971. С. 3–10; Стоякин Г. Я. Указ. соч. С. 12–17.

23.Куделин А. В. Самозащита в форме восстановления утраченного владения недвижимостью в праве Англии и США: Дис… канд. юрид. наук. М., 1997; Страунинг Э. Л. Самозащита гражданских прав: Дис… канд. юрид. наук. М., 1999; Веретенникова С. Н. Меры самозащиты в российском гражданском праве: Дис… канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004.

24.Карпов М. С. Гражданско-правовые меры оперативного воздействия. М., 2004; Кораблева М. С. Гражданско-правовые способы защиты прав предпринимателей: Дис… канд. юрид. наук. М., 2002; Сарбаш С. В. Удержание как способ обеспечения исполнения обязательств. М., 1998; Новак Д. В. Институт самозащиты в гражданском праве России досоветского периода // Журнал российского права. 2003. № 2. С. 143–152; Он же. Соотношение самозащиты гражданских прав и права удержания // Хозяйство и право. 2003. № 10. С. 102–105.

25.См., например, ст. 379 Трудового кодекса РФ и ст. 37, 39 Уголовного кодекса РФ.

26.Постановление ФАС Московского округа от 04.11.2003 г. № КГ-А40/8738–03; постановление ФАС Московского округа от 04.04.2001 г. № КГ-А41/1363–01; постановление ФАС Московского округа от 22.02.2001 г. № КГ-А40/555–01; постановление ФАС Волго-Вятского округа от 07.09.2001 г. № 34/9 и т. д. – Подробнее об этом см. главу 5 настоящей работы.

27.Наиболее ярким примером такого произвольного толкования понятия самозащиты является постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 12.07.2000 г. по делу № Ф04/1746–354 /АОЗ-2000, в котором суд назвал самозащитой гражданских прав процессуальный институт – отзыв на иск.

28.См., например: Веретенникова С. Н. Меры самозащиты в российском гражданском праве: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004. С. 8, 13; Страунинг Э. Л. Указ. соч. С. 34, 43 и др.

29.Васьковский Е. В. Указ. соч. С. 190; Тютрюмов И. М. Гражданское право. Юрьев, 1922. С. 102.

30.Мейер Д. И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 301.

31.Гримм Д. Д. Лекции по догме римского права. С. 186.

32.Анненков К. Самоуправство и самооборона как средства защиты гражданских прав // Журнал уголовного и гражданского права. 1893. Кн. 3. С. 65–67; Он же. Система русского гражданского права. Т. 1. Введение и Общая часть. СПб., 1894. С. 559–570.

33.Синайский В. И. Русское гражданское право. М.: Статут, 2002. С. 184–185; Он же. Русское гражданское право. Вып. I: Общая часть. Вещное право. Авторское право. 2-е изд., испр. и доп. Киев: Топо-литография «Прогресс», 1917. С. 131.

34.Например, Г. Дернбург писал, что «самозащита есть осуществление известного права, проводимое, несмотря на противодействие, собственными силами лица управомоченного, без обращения к содействию властей» (Дернбург Г. Пандекты. Общая часть. М.: Страстной бульваръ, 1906. Т. 1. С. 342).

35.Таким исключением является работа A. M. Винавера «На грани уголовной и гражданской неправды (материалы к предстоящему пересмотру Гражданского кодекса РСФСР)», вышедшая в 1929 г. (Антология уральской цивилистики 1925–1989: Сборник статей. М.: Статут, 2001. С. 77–96).

36.Гражданское право / Под ред. М. М. Агаркова и Д. М. Генкина. М., 1944. Т. 1. С. 77.

37.Основные задачи науки советского права: Материалы 1-го совещания научных работников права. 16–19 июля 1938 г. М., 1938. С. 37.

38.Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 4. С. 443. – Однако в оригинале эта формула на самом деле заключала в себе не дефиницию права, пригодную для правовой доктрины, а полемически заостренное высказывание, направленное против господствующих в юридической науке представлений о надклассовой природе права как выразителя общей воли и всеобщих интересов.

39.Лапаева В. В. Легизм как тип правопонимания // Законодательство и экономика. 2007. № 6.

40.См., например: Черепахин Б. Б. Спорные вопросы понятия и действия исковой давности // Советское государство и право. 1957. № 7. С. 65.

41.Ведомости ВС СССР. 1961. № 50. Ст. 525; Ведомости ВС РСФСР. 1964. № 24. Ст. 406.

42.Иоффе О. С. Советское гражданское право. (Курс лекций): В 3 т. Т. 1. Л.: Изд-во ЛГУ, 1958. С. 248; Советское гражданское право / Под ред. И. Б. Новицкого. М., 1959. С. 35–36.

43.Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2001. С. 117, 300; Усенко М. И. Гражданско-правовая защита прав и свобод советских граждан. Советский закон и гражданин: Юридический справочник: В 2 ч. Ч. 1 / Под ред. Б. М. Бабия. Киев: Наукова думка, 1980. С. 51; Рясенцев В. А. Осуществление и защита гражданских прав // Советское гражданское право: Учебник: В 2 ч. Ч. 1 / Под ред. В. А. Рясенцева. М.: Юридическая литература, 1986. С. 265–266.

44.Стоякин Г. Я. Указ. соч. С. 5–17.

45.Басин Ю. Г., Диденко А. Г. Защита субъективных гражданских прав // Юридические науки. Вып. 1. Алма-Ата, 1971. С. 10.

46.Басин Ю. Г. Основы гражданского законодательства о защите субъективных гражданских прав // Проблемы применения Основ гражданского законодательства и Основ гражданского судопроизводства СССР и союзных республик. Саратов, 1971. С. 36–37; Диденко А. Г. Гражданско-правовые формы борьбы с нарушениями хозяйственных договоров: Дис… канд. юрид. наук. Алма-Ата, 1971. С. 197.

47.Басин Ю. Г. Указ. соч. С. 36–37.

48.Исаков В. Б. Юридические факты в советском праве. М.: Юридическая литература, 1984. С. 127.

49.См.: Воложанин В. П. Основные проблемы защиты гражданских прав в несудебном порядке: Автореф. дис… д-раюрид. наук. Свердловск, 1975. С. 4.

50.Карпов М. С. Указ. соч. С. 8, 13; Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 173; Усольцева С. В. Защита прав интеллектуальной собственности // Сибирский юридический вестник. 2003. № 1. С. 43; Якушина Л. Н. Удержание в системе способов обеспечения исполнения обязательств: Дис… канд. юрид. наук. Самара, 2002. С. 180–181.

51.Вавилин Е. В. Самозащита гражданских прав // Российская юстиция. 2012. № 1. С. 5–9; Кархалев Д. Н. Концепция охранительного гражданского правоотношения: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2010. С. 5–6, 13, 33; Он же. Самозащита гражданских прав // Российский судья. 2008. № 2. С. 22–24; Ем B.C. Право на защиту как субъективное гражданское право // Гражданское право: В 2 т. Т. 1. Учебник/ Отв. ред. Е. А. Суханов. М.: БЕК, 2002. С. 413.

52.Зиновьева О. П. Самозащита гражданских прав в законодательстве России: Дис… канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2006; Лазаренкова О. Г. Право удержания и самозащита в современном гражданском праве: Дис… канд. юрид. наук. СПб., 2007.

53.Живихина К. Б. Гражданско-правовые проблемы охраны и защиты права собственности: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. М., 2006. С. 8, 23–24.

54.Страунинг Э. Л. Указ. соч. С. 18; см. также: Рожкова М. А. Средства и способы правовой защиты сторон коммерческого спора. М.: Волтерс Клувер, 2006; Богдан В. В. Гражданско-правовые способы защиты прав потребителей в сфере торговли и услуг // Юрист. 2003. № 7. С. 14; Евдокимов С. В. Правовосстановительные меры в российском праве: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1999. С. 8; Веретенникова С. Н. Указ. соч. СП; Страунинг Э. Л. Указ. соч. С. 33; Эрделевский A. M. Самозащита прав // Юридический мир. 1998. № 8. С. 46-47; Гражданское право. Учебник / Под ред. Ю. К. Толстого, А. П. Сергеева. М., 1996. С. 242–243 (автор главы – А. П. Сергеев).

55.Карапетов А. Г. Основные тенденции правового регулирования расторжения нарушенного договора в зарубежном и российском гражданском праве: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. М., 2011. С. 25. – Подобное предложение высказывалось и нами (см.: Микшис Д. В. Самозащита в гражданском праве России: Дис… канд. юрид. наук. Тюмень, 2006. С. 109).

56.Брагинский М. И. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав // Комментарий части Первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М.: Фонд «Правовая культура», 1995. С. 56; Клейн Н. И. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав // Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части Первой / Отв. ред. О.Н. Садиков. М.: Юринформцентр, 1995. С. 35.

57.Подробнее об этом см. в главе 5.

58.Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 26.05.2010 г. по делу № А79–8038/2009 и ФАС Северо-Кавказского округа от 29.04.2010 г. по делу № А53–24745/2009. – Пример квалификации таких действий в качестве выходящих за пределы самозащиты см. в Определении ВС РФ от 23.05.2005 г. по делу № Впр04–15 (отключение подачи электроэнергии в населенный пункт с населением 11 137 человек) и постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 28.01.2009 г. № Ф04–341/2009(20003-А46–39) по делу № А46–15363/2008.

59.Решение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 27.12.2010 г. № А71–13146/2010. – Соответствующее право закреплено в ч. 3 ст. 44 ФЗ «О связи».

60.Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 07.02.2012 г. по делу № А63–1113/2008.

61.Постановление ФАС Московского округа от 05.04.2012 г. по делу №А 40–77700/11–76–498.

62.Постановление ФАС Поволжского округа от 23.05.2011 г. по делу № А49–2461/2010.

Bepul matn qismi tugad.