Kitobni o'qish: «Руки уже в раю. Про несчастный случай и невероятное желание жить»
От автора
У каждого из нас порой опускаются руки. Быть может, прямо сейчас вы чем-то сильно обеспокоены или даже готовы впасть в отчаяние. Что-то не так в учебе. Проблемы на работе. Заболел ребенок. Вас не понимают окружающие. «Почему мир так несправедлив ко мне?» – мысленно сокрушаетесь вы.
Привет! Меня зовут Денис, мне 35 лет и вот уже 23 года я живу без рук. Я и подумать не мог, что, пережив ампутацию в юном возрасте, достигну в жизни немалых высот и однажды напишу целую книгу, где поделюсь собственной историей с сотнями и сотнями людей.
Можно сказать, что эта книга – моя исповедь. На ее страницах я предельно откровенен с вами, я впускаю вас в свою жизнь, открываю свои мысли и чувства. Я пытаюсь рассказать вам о пройденном мною пути, ничего не тая и не приукрашивая. Я включил в повествование даже те моменты, которые принесли мне боль и обиду и о которых я предпочел бы забыть, – перед вами настоящая жизнь, как она есть, а не отретушированная картинка в социальной сети. Не исключено, что те, кто знают меня лично, откроют здесь для себя совсем другого Дениса Кравченко.
Надеюсь, что после прочтения моей книги вы поймете: все не так уж и плохо. Любые трудности временны, а вскоре вы и вовсе сможете взглянуть на сложную ситуацию другими глазами. Наша жизнь зависит только от нас самих.
Я хочу поблагодарить всех, кто повстречался на моем пути, за тот опыт, что вы мне дали. Некоторые детали и имена героев в книге изменены в целях сохранения анонимности.
Приятного чтения!
Глава 1
Детство
Я родился в 1988 году, в Ровеньках Луганской области, но не в самом городе, а в трех километрах от него – в местечке Дубовая балка. Это поселок городского типа, но по сути большая деревня, где все друг друга знают.
Жили мы вчетвером: я, мама и бабушка с дедушкой. Мой биологический отец нас бросил – видимо, не хотел детей. Мама работала на карьере, в километре от дома, на добыче щебня. Там-то она и познакомилась с моим отчимом, воспитавшим меня и ставшим мне настоящим отцом1.
Школы в Дубовой балке не было, приходилось ездить в соседний поселок – Алмазный. Возил нас школьный автобус, но, если он ломался, добирались как могли. Признаюсь, неисправный автобус меня нисколько не огорчал, скорее наоборот. Ведь это означало только одно: я опоздаю на один-два урока, а то и вовсе не попаду в школу. Как вы догадываетесь, учиться я не любил. Из всех школьных предметов с удовольствием ходил лишь на труд и рисование. Даже физкультура давалась нелегко: подтягиваться я не умел и комплексовал по этому поводу перед другими мальчишками. Но стоило мне прийти на уроки труда и взять в руки напильник, я забывал обо всем на свете. Я проводил в школьной мастерской много времени, оставаясь наедине со своими мыслями – пока руки были заняты делом, я размышлял, мечтал.
* * *
Я с детства любил физический труд, любил наводить порядок во дворе, работать в сарае – в общем, следить за хозяйством. А хозяйство, надо сказать, у нас было приличное: коровы, поросята, куры, утята. Хлев я надраивал так, что видел на мордах животных, возвращавшихся с полей, довольную улыбку.
Метрах в трехстах от нашего дома, в лесу, текла искусственная речка: рядом была шахта, откуда большими насосами выкачивали воду. Мне нравилось водить в лес утят. Пока они купались, я собирал им улиток – своего рода обед. На то, чтобы набрать полведра, уходило минут тридцать-сорок. Завидев меня с ведром, хитрые утята тут же устремлялись мне навстречу – заполучить вкусненькое. Ничего не поделаешь, приходилось давить для них улиток. Они уничтожали их за считаные секунды и дрались между собой за угощение, а я с умилением наблюдал за их трапезой, радуясь, что сделал доброе дело. Ведь я понимал, что без моей помощи они никогда не попробовали бы такого деликатеса.
* * *
С ранних лет я чувствовал себя добытчиком: брал тачку, ехал за опилками на пилораму, которая располагалась рядом с шахтой. Я собирал опилки в мешки, грузил по шесть-семь мешков и вез назад. Очевидно, пустая тачка лучше, чем груженая!
В очередной раз возвращаясь пешком из школы – а ходили мы всегда через шахту, – я обратил внимание, что на железной дороге меняют шпалы. Ремонтники складывали старые на тропинку, и я тут же смекнул, что нужно вернуться с тачкой и, пока их не убрали и не выбросили, забрать сколько смогу. На тот момент шпалы были нам не нужны, но я понимал, что в хозяйстве рано или поздно сгодится все.
Я прибежал домой, кинул портфель, даже не пообедав, схватил тачку и поехал за шпалами. Нагрузил я их столько, что они то и дело валились на землю и у меня каждый раз уходила уйма времени и сил, чтобы закинуть их назад. Дорога назад показалась мне вечностью. Мимо проезжали машины – все видели, что мне нелегко. Как потом рассказал отец, меня заметил один из его коллег: «Там твой сын тащит старые шпалы. Их так много, что они вываливаются из тачки». Отец, недолго думая, завел самосвал КРАЗ (он работал водителем на том же карьере, что и мама) и поехал мне помогать.
* * *
Я всегда с нетерпением ждал папу с работы, чтобы вместе с ним заняться более «взрослыми» делами. В своем доме забот всегда хватает: то забор поправить, то дерево спилить. Занимались стройкой – строили угольник2, гараж. Отец частенько брал меня с собой на карьер, сажал за руль. На чем я только не катался: на погрузчиках, КАМАЗах, КРАЗе и даже на БЕЛАЗе. Вместе с отцом я возился в гараже, ремонтируя его рабочую машину: снимал и бортировал колеса, менял колодки. Пропадать в гараже, есть испачканными в мазуте руками тормозок3 было самым любимым занятием. Тяга к технике передалась мне от отца.
После того как мои родители поженились, отец устроился на другую, более высокооплачиваемую работу – теперь он стал полноправным главой семьи. Он пошел в шахту. Профессия более сложная, чем быть водителем, но мы с ним не перестали заниматься совместными делами, потому что у нас появился собственный автомобиль. Родители также решили, что нам нужно жить отдельно от бабушки с дедушкой. Они сняли квартиру в Ровеньках, и я начал ходить в городскую школу, уже рядом с домом. Жизнь заиграла новыми красками. Появилось много друзей, я открыл для себя блага цивилизации: детские площадки и магазины в шаговой доступности.
К сожалению, длилось мое счастье недолго: хозяйке квартиры понадобилось жилье по семейным обстоятельствам и нам пришлось съехать. В то время быстро найти съемную квартиру было нелегко, к тому же бабушке с дедушкой требовалась помощь по хозяйству. Приняли решение вернуться в деревню. Конечно, я не был рад происходящему: из городского комфорта снова перебираться в деревню, прощаться с друзьями, менять школу.
* * *
Как бы то ни было, вернувшись в родную Дубовую балку, горевал я недолго. Забыть о городе мне помог физический труд: мы с отцом снова стали возиться в гараже, ездить на сенокос, помимо этого от шахты нам выделили участок в поле – мы посадили там кукурузу. В общем, работы прибавилось.
Время шло, я взрослел. Мы продали машину и купили мотоцикл. Отец научил ездить на мотоцикле, а двоюродный брат – покуривать. Как-то мы всей семьей отправились собирать созревшую кукурузу. Мы срывали початки и складывали их в кучи. Под конец папа обернулся ко мне и попросил:
– Денис, подгони мотоцикл к первой куче и начинай загружать в люльку, а мы тут как закончим, подойдем помогать.
Мама удивленно улыбнулась:
– Ты что, шутишь? Как он подгонит мотоцикл, ему же всего девять!
Но я был настроен серьезно. Меня переполняла гордость, что отец впервые доверил мне самостоятельно сесть за руль. Мотоцикл, кстати говоря, у нас был тяжелый, с люлькой – «Днепр МТ-11». Чтобы его завести, мне, девятилетнему пацану, требовалась определенная сноровка, так как на «днепрах» стартера не было – заводились они с ножки. Из-за мощного двигателя компрессия тоже была сильная, настолько сильная, что я мог спокойно стоять на заводной ножке. Поэтому, чтобы все-таки запустить двигатель, мне приходилось увеличивать нагрузку на кикстартер прыжком. Благо двигатель был хорошо настроен, и мотоцикл заводился с полтычка.
Когда рядом находился отец, я всегда был уверен в своих действиях, но в этот раз меня оставили с техникой один на один – такая ответственность! Наконец я тронулся с места… и тут же столкнулся с новым препятствием. Нужно было развернуть мотоцикл в сторону люльки, но отец строго-настрого запретил резко поворачивать руль к люльке, сказав, что так можно перевернуться. Что мне оставалось делать? Выбрав наименьшее из зол, я повернул в другую сторону и проехался по соседнему участку. Сейчас уже не вспомню, что там было посажено, но от нашего мотоцикла соседскому урожаю, разумеется, досталось. Само собой, родителям я решил об этом не сообщать – подъехал к собранной кукурузе и начал грузить в люльку, довольный тем, что не подвел отца и справился с поставленной задачей.
* * *
Ближе к осени мы заготавливали для коров сено. Папа с дедушкой отправились в последнюю ходку, а я остался дома с бабушкой. Мне стало скучно и, так как я уже приобщился к курению, а сигарет не было, я решил покурить соломку. Сел под скирду, выбрал соломку потолще, поджег и, представляя, что это сигарета, принялся «курить». В самом разгаре моего удовольствия рядом откуда ни возьмись возникла соседка – именно в этот момент ей потребовалось выбросить мусор.
Я, испугавшись, что она увидит и расскажет все родителям, недолго думая, бросил соломку назад, прямо в сено, прикрыл скирду брезентом (мы защищали им сено от дождя) и спрятался. Как только соседка исчезла из поля зрения, я вспомнил, что соломку-то я не потушил! И тут из-под брезента повалил густой дым. Я со всех ног помчался к бабушке:
– Бабуль, я сено поджег!
– Как поджег?! – успела лишь охнуть она.
И мы побежали тушить.
Тушили всей деревней, но сено, оно же как порох, спасти не удалось – весь запас на зиму сгорел.
Пока заливали огонь, подъехали отец и дедушка с последней партией сена. Я, сообразив, что по головке меня за такое точно никто не погладит, спрятался под вагонетку. Искали меня долго, а когда наконец нашли, ругать уже не стали.
* * *
Наступила осень. Родители нашли новую квартиру в Ровеньках, и мы уже окончательно перебрались в город. Правда, учиться я остался в прежней школе и каждый день добирался в поселок автобусом. Бабушку с дедушкой мы навещали часто – помогали по хозяйству. И в одну из таких поездок в деревню моя жизнь разделилась на ДО и ПОСЛЕ…
