Kitobni o'qish: «Игра на нервах. Книга 3»

Пролог

Садящееся солнце залило белые стены Бовирграда золотом. Чем ниже оно садилось, тем больше багрянца выплескивалось на мрамор столицы Бореи. Он щедро окрашивал шпили зданий, затем медленно спускался на мостовые.

Вечер завернул в красноватые тона и статую, стоявшую на небольшой площади на окраине города. Здесь сходились две пустынные улочки, образуя кольцо вокруг небольшого фонтана и скульптуры, изображающей охоту на дикого быка. Высокий коренастый мужчина, держа в руках рога и упершись ногами-столбами, прижимал голову свирепого животного к земле. Скульптор постарался, передавая этот момент. Мышцы на руках охотника и на шее зверя бугрились, и было непонятно, что одержит верх: природная мощь быка или упорство человека. Рядом застыла еще одна фигурка – тоненькая, как тростинка, девушка, натянувшая лук и готовящаяся пустить стрелу.

Напряженность сцене придавали пурпурные всполохи, которыми белый мрамор скульптуры раскрашивало клонившееся к закату светило. При изготовлении глаз охотников явно использовалась магия: никакое стекло, никакой кристалл не могли с такой натуральностью имитировать живой взгляд. Казалось, девушка вот-вот моргнет, а ее спутник зарычит от натуги. Но минуты шли, а фигуры никак не оживали.

Движение на улице все-таки появилось. Поскрипывая осью, по дороге медленно катилась двухколесная повозка, ведомая меланхоличным серым мерином. На облучке, не выпуская вожжей из рук, дремал кучер. Необходимости править у него не было, по уверенной поступи лошади становилось ясно, что она знает дорогу домой.

Вдогонку коляске бодрым шагом двигалась группа из трех паломников в свободных голубых балахонах и с дорожными посохами в руках. Пилигримы шли гораздо быстрее еле перебирающего ногами серого коня. Они догнали экипаж возле скульптуры, изображающей сцену охоты.

Замыкающий колонну человек притормозил и беспардонно заглянул в телегу:

– Подайте на паломничество к Небесному Столпу! – По голосу было слышно, что он не просит, а вымогает.

– Что? – раздался из коляски недовольный женский голос. – Да как ты смеешь, хам!

– Пожертвуйте, говорю, на угодное Великой Птице дело!

Пилигрим подумал и решил объяснить владелице коляски все максимально понятно:

– Денег дайте!

– Убирайся! – истерично взвизгнула женщина.

– Хорошо-хорошо! – Паломник вытащил голову из-за занавесок. – Не хотите по-хорошему, будем просить как обычно.

Мужчина кивнул своему подельнику, идущему впереди. Тот, хорошенько размахнувшись, заехал кучеру посохом в кадык. Очнувшийся от полудремы возница схватился за горло двумя руками и выпучил глаза. Еще один из пилигримов огрел его по горбу и сшиб с кареты на землю, где на бедного извозчика со всех сторон стали обрушиваться удары.

Паломник, отдавший команду о нападении, на этот раз не стал миндальничать. Он уцепился за хлипкую дверь, поднапрягся и вырвал ее вместе с петлями. Потом галантно подал руку даме, сидящей в карете:

– Мадам, отбросьте сомнения и выходите. Делайте это поживее, не заставляйте меня вытаскивать вас за волосы.

Из экипажа показалась испуганная богато разодетая женщина. Она протянула грабителю-пилигриму руку, но вложить в его ладонь не успела: в воздухе что-то свистнуло, и кисть бандита навылет пробила стрела. Среди белоснежного оперения затесалось одно маленькое красное перышко.

– А-а-а! – испуганно завопила дама, на которую из раненой руки грабителя брызнула кровь.

– О-о-о! – кричал паломник от боли и обиды, озираясь по сторонам и пытаясь понять, откуда же прилетел острый подарок.

И он узрел чудо: статуи охотников оживали, белая корка, покрывавшая кожу, трескалась и слетала с их тел. Гибкая девушка накладывала на лук новую стрелу, а ее могучий напарник, оттолкнувшись от постамента, взвился в воздух и приземлился меж двух пилигримов, избивавших кучера. В руках у здоровяка появилось странное оружие: не то меч с необычайно длинной рукоятью, не то копье с вытянутым изогнутым клинком вместо наконечника.

Охотник ткнул ближайшего противника в переносицу древком, а второму молниеносным ударом отрубил руку, сжимавшую посох. К крикам женщины и раненного стрелой лжепаломника присоединились вопли оставшегося без одной конечности грабителя. В этом вихре событий лишь серый мерин оставался спокойным, он стоял и безмятежно пожевывал удила.

Вырвав из руки стрелу, разбойник сбросил с себя сковывающий движения балахон. Под ним обнаружилась кожаная кираса, усиленная на груди металлическими пластинами и кольчужным полотном. На поясе висел короткий прямой меч, который он выхватил, кинувшись на подмогу приятелям. Бросок вышел коротким, сразу три стрелы пронзили грабителю голень, колено и бедро. Он скривился от боли.

– Ах ты, стерва! – Злодей достал из голенища сапога нож и метнул его в лучницу.

Еще одна стрела разрезала воздух и, звякнув, отбила летящее в охотницу оружие.

Грабитель перевел взгляд на товарищей. Под напором охотника те доживали последние секунды своей жизни. Может быть, они были не слишком дружны, а может, в их банде было так принято, но преступник решил, что он слишком молод, чтобы подыхать на площади города в багряном свете садящегося солнца. Уклонившись от следующей стрелы лучницы, лжепаломник со всех ног рванул прочь от кареты.

Надо отдать грабителю должное, бегать он умел быстро, и стрелы в ноге мешали ему мало. Видимо, исповедуя принцип «налетай-убегай», он прокачал умение передвигаться до предела. Но на каждое умение всегда найдется контрмера.

Из-за угла дома навстречу улепетывающему злодею вышел маг воздуха в белом одеянии с вышитой на нем орлиной лапой. Он вытянул руки вперед и свел ладони вместе, как бы сжимая находящееся между ними пространство. В грудь беглеца ударила упругая волна, подняв его на три метра и швырнув обратно к стоящей карете.

Грабитель грохнулся на спину и замотал головой, стараясь скинуть с себя оглушение. Но загорать, отдыхать и приходить в себя ему не позволил охотник. Сжав скаррэль, он поднял и резко опустил оружие, пригвоздив невезучего бандита к земле. Клинок пробил кирасу, как бумагу, лжепаломник захрипел и начал извиваться. Охотник провернул скаррэль и вырвал его из раны.

Злоумышленник выгнулся и затих. Фонтан крови из развороченной груди обдал даму из кареты, забрызгав ее красным с ног до головы. Женщина затравленно озиралась по сторонам, и было непонятно, что напугало ее больше: сами грабители или эффектная, но кровавая расправа над ними.

– Орден Гнева, – представился охотник. – Не волнуйтесь, вам больше ничего не грозит.

– Да? – неуверенно спросила женщина.

– Да-да, – подтвердила спрыгивающая с пьедестала лучница, с которой все еще отваливались кусочки белой маскировочной корки. – Вам бы только платье побыстрее в холодной воде замочить, а то не отстирается.

Дама оглядела свой наряд, покрытый коркой высыхающей крови, и протяжно, с надрывом, заголосила.

– Понятно, минут через пять отпустит, – сказал охотник, собирая оставшиеся после грабителей трофеи: три коротких меча и кошели с деньгами. На месте гибели предводителя паломников нашлись еще и мягкие сапоги, глушившие звук шагов и дававшие приличный бонус к скрытности.

– Сапожки хороши! – разглядывая добычу, произнесла лучница.

– Неплохие, – поддакнул подошедший маг, – только зачем вы меня с собой брали?

– Нападавших должно было быть шестеро, – помогая кучеру подняться, ответил охотник.

Извозчик, кряхтя, уселся на козлы.

– Вы бы и шестерых размотали без проблем, – проворчал маг, подавая даме руку, чтобы она могла сесть в карету.

– Таких босяков? Да, размотали бы. – Здоровый охотник приладил на место дверь от экипажа, используя вместо молотка свой пудовый кулак. – А попался бы среди них кто-то серьезный?

– Восьмую банду разгоняем, а никого серьезного так и не встретили, – вступила в разговор девушка-лучница.

– Да, залегли хаи, стали осторожнее. Одна мелочевка последнее время попадается, – нехотя согласился с нею охотник.

Глава 1

– Вот они! Вот! – Бутчер горделиво представлял Найду самых выдающихся охотников Ордена Гнева. – Наши орлы и орлицы! Знакомься, это Танара!

Штаб поражал убранством. В четырех нишах стояли полные доспехи рыцарей, которых победили в схватке члены Ордена. Стены были увешены флагами и коллекцией оружия, добытого в боях. Но Бутчер в эпичном украшательстве решил пойти еще дальше и сделать из штаба некое подобие зала славы с гобеленами, изображающими подвиги героев. И сейчас он представлял гроссмейстеру братьев Ордена, достойных этой чести. Правда, первый «брат» оказался сестрой, стройной невысокой девушкой с луком за плечами.

– И ее муж Литарь, – продолжил представление Бутчер.

Из строя воинов вышел здоровый хмурый субъект с бородой и вихрастой черной шевелюрой.

– Эта парочка провела двенадцать успешных операций в Бовирграде за последнюю неделю.

– Ого! Вы хоть спали? – удивился Найд.

– Редко, – улыбнувшись, призналась Танара.

– Мало ели, редко спали, но почти две тысячи золотом наколотили! – расхваливал их Бутчер. – Настоящий семейный подряд и конвейер по уничтожению пэкашеров. Вообще из игры не выходят!

– А зачем из нее выходить? Мы даже с работы уволились в реале. Здесь и денег, и, самое главное, удовольствия больше. – Литарь приобнял супругу. – У моей жены талант устраивать засады.

– А у моего мужа – проламывать головы!

– Э-э-э… Вы гармонично дополняете друг друга, – выдал похвалу Найд.

Он на самом деле был рад успехам Ордена, но мысли его крутились вокруг более глобальных проблем. Странник по-быстрому поздравил героев и выпроводил их из штаба, чтобы остаться с Бутчером и Морисиусом.

Сразу обсудить планы на будущее Бутчер ему не дал. Командор засыпал друга вопросами о его приключениях, и Найду пришлось рассказать о них все. Ну, почти все. О том, что он заперт в капсуле и что Змей обещает его оттуда вытащить, странник умолчал. Пришлось на ходу сочинить байку, что забытый бог обещал в награду некую вещицу, имеющую исключительную ценность. Странник не кривил душой. В конце концов, Скрытый-в-Тени пообещал вернуть ему жизнь в реальном мире, а что может быть ценнее самой жизни?

Бутчер слушал о похождениях Найда открыв рот.

– Да-а-а уж. Развлекся ты от души. Не то что я тут. С утра поставками провизии занимаюсь, думаю, где хлев пристроить. В обед с первожрецом торгуюсь за каждую копейку, а вечером с Люписом новую аферу разрабатываю. Да я уже забыл, когда на тренировки ходил. Про настоящий бой вообще молчу.

– Аферу? С Люписом? – не понял, о чем речь, Найд.

– Ты думаешь, как мы на все это отребье выходим? Деньги и преступность всегда связаны, одно не может существовать без другого. К примеру, клерк из ломбарда Бовирграда совершенно случайно болтанул кому не следует, что завтра одна богатая дама заберет фамильные драгоценности. За ней начинают наблюдать, готовят засаду. А мы следим за ворьем и планируем свою мышеловку. С тех пор как банкир в деле, финансы пошли в гору. Я тебе не говорил, но на нашем счету болтается больше сорока тысяч золотых.

– Когда мы только начинали, было восемьдесят.

– Зато теперь у нас почти целый замок, который сам по себе стоит не меньше сотни. Двадцать прокачанных бойцов, экипированных по самую макушку. Еще тридцать проходят обучение. Сеть осведомителей на зарплате: стражники в крупных городах, владельцы трактиров и борделей, торговцы и скупщики краденного. По большому счету, нам и жрецы со своей информацией не очень нужны…

– Эй! – одернул размечтавшегося Бутчера странник.

– Да я понимаю, – командор поучительно поднял палец вверх, – жрецы – наши стратегические партнеры. Но я уже все не вывожу. Ни времени, ни сил не хватает.

– Бери себе помощников. Ту пару, которую ты мне представлял. Вроде смышленые ребята.

– Не, их хлебом не корми, дай кому-нибудь руки с ногами местами поменять. Одним словом, увлеченные своим делом личности. Может, ты наконец…

Найд замотал головой:

– Прости, не могу. Мне на границу Фальдорры и Териоса надо.

– Опять Пелену ломать будешь? – спросил Бутчер. Этот секрет от него утаить не удалось. Всякий раз, когда Найд отправлялся путешествовать на границу между стихийными странами, Пелена, разделявшая их, исчезала. Бутчер глупцом не был. Он смог сложить два плюс два и понять, что Найд с этим связан.

– Угу, надо храм Змея разрушить.

– Что он тебе за это даст? Императорскую корону? Или гарем из ста девственниц?

Найд отмолчался.

– Ты хоть знаешь, что ты этой возней с границами устроил?

– Воюют потихоньку. – Найд в погоне за решением своих проблем не успевал следить за политическими событиями в Четырехземье.

– Потихоньку?! Да ты тут Третью мировую начал! Половина Бореи в огне, но огневики тоже сильно разгуляться не успели, им в спину ударили земляные. И единственное место, где сейчас спокойно, находится между водными и земляными, и ты отправляешься туда. Если Кейн узнает, что ты собираешься вскрыть еще одну границу, он тебя будет убивать до тех пор, пока ты не передумаешь!

Найд не знал, как парировать выпад, но тут в разговор вмешался молчавший до этого Морисиус:

– Э-э-э… Бутчер, да? Поверь, я много путешествовал…

– Наслышан, ты фигура легендарная.

– И знаю, на чем держится все Четырехземье.

– На власти, бабках и религии? – сделал предположение командор.

Морисиус отмахнулся от меркантильной мысли:

– Игра живет за счет баланса. Четыре стихии, каждая имеет свои слабые и сильные стороны, одна уравновешивает другую. Если сейчас две стихии получат преимущество, то вся гармония рухнет, и наступит хаос. Жители Териоса и Фальдорры начнут теснить воздушников и огневиков, расширять сеть своих храмов, и в конечном итоге просто уничтожат магию конкурентов. Твои способности воздушника будут работать разве что рядом с Небесным Столпом.

Бутчер призадумался над словами Морисиуса:

– Думаешь, Великая Птица позволит такому случиться?

– Боги правят миром, но именно люди управляют богами, – возразил путешественник.

– Но это же не настоящие боги, просто искины. Как программисты задумают, так они себя и поведут, – не сдавался Бутчер.

– Влияние Nextlife на Четырехземье сильно ограничено, поэтому этот мир и получился таким живым. Есть, конечно, несколько основополагающих законов, которые не могут нарушить ни искины, ни администрация игры. Про один из них я тебе уже рассказал, это закон равновесия. Когда воздушников и огневиков совсем уж сильно прижмут, игра устроит какой-нибудь трюк.

– Какой? – Найду тоже стал интересен принцип функционирования Четырехземья.

Морисиус пожал плечами:

– Извержение вулкана посреди Фальдорры вместе с выбросом огромного количества огненной энергии. Или тайфун, сметающий все на своем пути, в Териосе приключится. Система постарается выровнять шансы всех четырех стихий.

– А ничего, что ваш коллега-странник всю эту байду и начал? – намекнул Бутчер.

Найду стало неловко. Командор был прав. Толком не разобравшись в делах, которые творились в Четырехземье, странник наворотил столько всего, что напоминал себе слона в посудной лавке. Стоишь и боишься пошевелиться, чтобы не обрушить очередную стопку тарелок. Но на его защиту встал брат:

– Я знаю Найда давно. Он умеет восстанавливать то, что испортил. И делает это с блеском.

Вот тут Бутчеру возразить было нечего. Странник буквально выдернул его из петли жизненных обстоятельств, которые плотно обвивали шею. Успех Ордена позволил наладить свою жизнь в реале, дочь получала все необходимое лечение, а жена перестала плакать ночи напролет.

– И потом, – продолжил Морисиус, – граница, разделяющая стихии, все равно рано или поздно бы исчезла. Так задумывали в Nextlife.

– А ты откуда знаешь?

Морисиус смутился:

– Эммм, знаю. У меня там друзья работают.

– Темнишь, ох, темнишь! Все, кто работают над проектом, соглашение о неразглашении подписывают. И строго его блюдут, доживать свой век в теплотрассе на коврике никому не хочется, – высказал свои сомнения Бутчер. – И, кстати, пробраться на границу между водниками и земляными будет не просто. Правители этих земель тоже не пальцем деланные и прекрасно понимают, что кто-то разрушает старые алтари Змея, поэтому выставили вдоль границ усиленные патрули. Туда просто так не попасть.

– Я уже говорил, что неплохо знаю Четырехземье и помогу бра… – Морисиус понял, что вот-вот сморозит ненужную глупость и закашлялся, – помогу Найду туда добраться.

– А до Фальдорры я дойду вместе с Кейном. Он же туда собирается вернуться? – спросил Найд.

– Люпис поставил ему условие: недельку попраздновать в Борее. Своих детей у него нет, и он относится к Грации, как к дочери. Отпускать ее в Фальдорру ему очень тяжело. Я даже пару раз видел на лице нашего несгибаемого банкира слезы.

– Значит, будет у меня время переговорить с Кейном.

– Грохнет он тебя, – предупредил Бутчер. – Он, конечно, отличный друг, но патриот до мозга костей. За свою страну порвет, сложит пополам, а потом снова порвет. Боюсь, наши бойцы тебя не защитят, они ребята умелые, но против Первого Убийцы, как котята.

– Я с ним поговорю.

– Может, не стоит сообщать ему обо всех деталях путешествия? – предложил Морисиус.

– Нет, Кейну я врать не буду, – уперся Найд. – Бутч, у меня к тебе еще одна просьба, но она сулит неплохой доход. Разыщи банду Черной Розы, узнай о ней как можно больше.

– Доход-доход, ты думаешь, меня только деньги интересуют. В конце концов, ты гроссмейстер Ордена…

– Который ни черта не делает для его развития, – горько усмехнулся Найд.

– Все, что надо, ты сделал в самом начале! Я считаю себя твоим другом, и тоже врать не буду. Да, мы хотели бы, чтобы наш лидер в замке бывал чаще, но думаешь, я не понимаю, что у тебя какие-то дикие проблемы?

Найд кивнул: что есть, то есть.

– Вот и решай их спокойно. Уж кто-кто, а я тебя прекрасно понимаю, – закончил свою мысль Бутчер. – Может, отдохнешь, а то выглядишь так, будто того и гляди свалишься с ног от усталости.

– Чувствую себя еще хуже, – признался Найд.

– Твоя комната уже подготовлена, отдохни. Что надо будет – свистни.

Морисиус, по переходам замка провожая Найда в апартаменты, потрясенно произнес:

– У тебя появились преданные друзья, невероятно!

– Что здесь необычного?

– У тебя никогда друзей не было. Соратники, подчиненные, толпа любовниц – это да, это твое. Но друзья…

– Хватит! – вскипел Найд, на которого и так слишком многое свалилось с момента встречи с путешественником. – Я не знаю, кто ты есть на самом деле, и насколько является правдой все то, что ты про меня рассказываешь!

– Но…

– Спокойной ночи! – Найд открыл дверь в свою комнату и захлопнул ее перед носом Морисиуса.

Лежа в кровати, странник никак не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, представлял, каким же он человеком был, если верить описаниям брата. Самодовольным придурком? Редкой законченной мразью? Когда Найд проходил испытание, один из мудрецов посоветовал ему забыть, кем он был, и сосредоточиться на том, кем он должен стать. Но мудрецу хорошо давать советы, сидя в горячем бассейне и попивая ядреный квасок. А страннику в реальную жизнь выходить придется и как-то там устраиваться.

От грустных мыслей отвлек тихий стук в дверь. Найд с кряхтением сполз с кровати, решив, что если это настырный Морисиус, то он его поделит на две ровные дольки скаррэлем и снова ляжет спать. Открыв дверь, оружие он достать не успел. Его захватила, закрутила и подбросила до потолка безудержная стихия.

– Ты почему, засранец такой, не объявился сразу, как только в замок прибыл? – негодовала стихия в лице возмущенного и одновременно обрадованного Кейна.

– Я… мешать… не хотел, – кое-как прохрипел Найд. По силе объятий Первый Убийца мог смело соревноваться с медведем.

Кейн раздраженно потряс странника. Челюсти Найда встретились несколько раз с отчетливым лязгом.

– Мешать?! Да мы тебя по пещерам искали-лазили! Я на новых штанах все колени протер! Да у нас…

– Дорого-ой! – раздался певучий голос. – Опусти, пожалуйста, мессира Найда на землю.

При звуках этого голоса Кейн стушевался и мигом прекратил изображать рассерженного гризли. Первый Убийца поставил странника на пол и даже стряхнул у него пылинку с плеча. И пускай Грация была существом воздушным, а Кейн морянином, но милая девушка действовала на него, как ушат воды на разгоревшийся костер. Кто бы мог подумать, что Первый Убийца умеет мгновенно остывать и сдерживать свои неистовые порывы?!

– Мы до сих пор не сказали гроссмейстеру Ордена, как сильно мы благодарны за мое спасение, – сказала девушка, глядя прямо в глаза Найду, и присела в легком реверансе.

– Да, приятель, огромное тебе спасибо! Кто кого спасал в Штормовом Королевстве, так сразу и не поймешь, но именно благодаря тебе я встретил Грацию. С меня очередной должок!

Зря, ой как зря прозвучало слово «должок» из уст Первого Убийцы. Воодушевленный, Найд усадил гостей в кресла, налил им полные кубки терпкого вина и уже который раз за сегодняшний день рассказал о своих злоключениях после расставания с Кротом Судьбы. Потом поведал и о цели визита в Фальдорру. Правда, не полностью. Не успел он закончить, как кресло Первого Убийцы упало на пол, сам он вихрем подлетел к страннику, и тот почувствовал острое лезвие ножа на своем горле.