Kitobni o'qish: «Сегодня я увидела…»

* *

«Сегодня я увидела…»

Это незавершенное название, читатель, и я оставляю его таким, чтобы каждый раз мы могли дополнять его все новыми образами, которые будем открывать в повседневной жизни. Мы столько всего видим – и мимо стольких вещей проходим, не задерживая на них внимание… Эти кажущиеся незначительными вещи становятся великими, если проникают в наше сердце. Именно им я и хочу посвятить страницы этой книги – вещам, о которых говорят редко и шепотом, потому что мы живем во времена, когда разноголосица внешнего мира заглушает тихий голос души.

I

…людей, которые пытаются удержать в равновесии карточный домик

Сегодня я увидела людей, которые пытаются удержать в равновесии карточный домик, и чуть лучше поняла, что такое неустойчивость…

Все мы ищем чего-то устойчивого, надежного, долговечного – чего-то, что, не меняя нас насильственно, не ломая нас, все же помогало бы нам двигаться вперед, развиваться.

Ребенок строит карточный домик затаив дыхание – он так боится, что хрупкое сооружение рассыплется! Он играет, зная, что недолго сможет удерживать эти кусочки картона – модель его будущей реальности. Но ни один ребенок не пытается влезть в свой карточный домик или взобраться на него… Скорее всего, он думает, что когда-нибудь «станет большим» и начнет строить по-настоящему, а вместо карт у него будет настоящий, прочный материал.

Поэтому так странно видеть больших «детей», которые все еще придумывают себе прочные карточные домики и продолжают играть, живя в иллюзорном бумажном мире.

Однако Жизнь и История – это не только рассказ о безуспешных попытках найти равновесие. Чтобы создать что-то устойчивое и самим обрести устойчивость, нужно сначала внимательно посмотреть, чем мы располагаем. Возможно, карты ярче и красивее, чем камень и металл, но все же у каждого из этих материалов свое назначение: из камня и металла возводят прочные конструкции, а из карт – иллюзии, которые могут стать реальностью, а могут и рухнуть.

Когда мы выбираем дом, машину, бытовую технику или лекарство, то жизненный опыт подсказывает, что разумнее всего обратиться за советом к более сведущим. Точно так же, собираясь построить что-то, можно обратиться к Истории, и опыт, накопленный ею, даст нам примеры конструкций, над которыми не властно время и которые служат людям надежной опорой.

В древней восточной притче говорится, что Цивилизация подобна доске, лежащей на двух деревьях – древе Духа и древе Материи. Чтобы не возникало перекоса, деревья эти должны быть одинаковой высоты. И здание нашей Цивилизации разваливается именно потому, что уже очень давно мы поливаем лишь древо Материи, листья которого и есть те самые карты из нашего рассказа.

Сегодня я увидела, как мало их – пусть их будет больше! – людей, поливающих другое дерево, древо Духа, основу Порядка и Устойчивости, которые произрастают из Веры и Знания.

…слепца

Сегодня я увидела слепца.

На самом деле он был не просто слепым – к несчастью, у него отсутствовали все чувства, просто образ слепоты лучше всего выражает это состояние. Кажется, что слепота, роковая лишенность света, включает в себя и неспособность слышать, осязать, обонять и чувствовать вкус.

Но не подумайте, что человек, о котором я пишу, страдал заболеванием глаз или что у него не хватало каких-то органов. Он был более чем слеп именно потому, что у него были глаза, были уши, были и рот, и нос, и тонкая чувствительная кожа, но он не умел пользоваться ими.

Я увидела худшего из слепцов – того, кто не желает и поэтому не может видеть. Незрячий человек, нуждаясь в поддержке, пользуется белой тростью и развивает особую чувствительность, позволяющую ему знать цвет неба, чувствовать присутствие другого человека или даже угадывать улыбку или раздражение тех, кто его окружает. Но наш слепец, который свободно, безо всякой трости может ходить по улицам, – он не замечает, не видит ничего и как будто бродит в кромешной тьме.

Однако он не сможет прозреть, пока сам не поймет, что слеп, поскольку он не только лишен способности чувствовать, но и не осознает этого.

В его распоряжении есть вся история человечества, но он предпочел забыть ее; он мог бы пользоваться накопленным опытом рода людского, но игнорирует его, поскольку не считает «своим». У него есть семья, есть друзья, но он отталкивает их в своем эгоистическом индивидуализме, пряча его под маской интеллектуальности и превосходства. У него есть возможность каждый день узнавать что-то новое, но он уверен, что уже все знает. У него есть искусство, способное утешить и возвысить его душу, но он предпочитает ему уродливое смешение шума, форм и цвета. У него есть Природа – образец порядка, которому можно следовать, но он предпочитает ему свой личный беспорядок, который называет «творчеством» и «свободой». Перед ним на каждом шагу предстает Бог, но он отвергает Его, в своей слепоте считая себя сильным и самодостаточным…

Но как же ослеп этот человек? Он ослеп, потому что забыл, что все его чувства лишь отражение высшей и глубинной способности видеть, слышать, осязать и вообще чувствовать. И человек стал использовать свое тело только как машину, механизм, аппарат, не задумываясь о том, что движет этим механизмом, о том, что за мудрый повелитель управляет его чувствами.

И сегодня слепец играет с тенями и ложными образами, грезит о несуществующем мире и постепенно разрушает самого себя.

Вот парадокс: слепцу достаточно увидеть, чтобы прозреть!.. Ибо слепцы не увидят Нового Мира и не смогут жить в нем.

… фантазера

Сегодня я увидела фантазера.

Я знаю, что так называют того, кто живет неосуществимыми мечтами. Но мне показалось, что как раз мечтать-то он и не умеет.

Мне показалось, что фантазер создал себе вымышленный мир, потому что не осмеливается встретиться лицом к лицу с действительностью. Иллюзии не приближают его к реальности, а лишь служат завесой, отгораживающей его от истины.

Значение слова «иллюзия» хорошо объясняется его происхождением: ilus – «грязь», «глина», то, что создает одну лишь видимость реальности. Иллюзии, фантазии не прочнее, чем глиняные фигурки, стоящие под дождем, а люди, которые питают эти иллюзии, верят в их обманчивую видимость, и называются фантазерами.

Но есть фантазеры – а есть мечтатели. На первый взгляд разница между ними неощутима, однако, присмотревшись, мы увидим, что первые никогда не покидают мира своих фантазий, тогда как вторые постоянно пытаются воплотить свои мечты.

Фантазер, которого я увидела, был одним из многих людей, старых и молодых, которые сами себе надели на глаза плотную повязку и теперь считают реальностью смутные тени, возникающие в их сдавленных тканью глазах. Эти тени, когда-то принятые за истину, эти осколки реальности искажаются, деформируются и в конце концов начинают служить оправданием расплывчатых образов, рожденных иллюзией. И потому стоит ли удивляться, что сегодня каждый день звучат совершенно нелепые утверждения и предположения, – если сохранять хотя бы каплю здравого смысла, оценивая их. Раб называет себя свободным, а свободный жалуется на свои цепи; юношу тяготит бремя жизни, а старик тешится забавами, более подходящими для подростков; грешник пользуется славой и признанием, а праведник скрывается от людей, преследуемый дурной молвой; невежда кичится своими познаниями, а мудрец смиренно молчит; больной хвастается своим здоровьем, а здоровый лелеет свою ипохондрию. Все это одна огромная иллюзия, колос сальный лабиринт, погруженный во тьму, и никто не знает, как из него выйти. Да никто на самом деле вы хо да и не ищет.

Поиск выхода требует усилий, а усилия фантазеру противопоказаны. Он не желает ни видеть, ни слышать, ни действовать. Иногда он просто о чем-то разглагольствует и позволяет, чтобы с ним что-то происходило.

Мечтатель, которого я хотела бы видеть вместо встретившегося мне фантазера (ведь пишущая эти строки тоже о чем-то мечтает), – это пример человека, создающего и самого себя, и мир, в котором ему довелось жить.

У него тоже есть мечты, идеальные образы, надежды (называйте как хотите), но они – первый шаг на пути к жизни, полной трудов и свершений. Так же как невозможно возвести здание без составленных заранее планов и чертежей или создать произведение искусства, не уловив его идеи, нельзя строить свою жизнь без путеводных образов. И в этом смысле мечты – это идеальные образы всего того, что мы хотим. Вернее, того, что мы хотим сделать, совершить, создать.

Мечтатель – это не смешной выдумщик, не безнадежный фантазер, которому достаточно только тешиться своими грезами. Мечтатель – человек практичный и целеустремленный, он прекрасно отличает сферу ума от сферы действия. Когда он обдумывает свои идеи, когда вынашивает свои мечты, он прекрасно осознает, как и с помощью каких средств сможет их осуществить. А если какая-то мечта оказывается слишком далекой, он не отступается от нее, а просто начинает готовить все необходимое, чтобы когда-нибудь, когда придет подходящий момент, приняться за ее осуществление.

Мечтатель не пасует перед трудностями. У него есть мечты, и потому он знает, что должен победить трудности и преодолеть испытания, которые встретятся на его пути, на пути его роста.

Мечтатель не позволяет себе запутаться в каких-то беспорядочных, бессмысленных образах. Напротив, он властвует над своими идеями. Он знает, куда должен прийти, и поэтому создает свои идеи, обдумывает их и возвращается к тем из них, которые соответствуют его предназначению.

Человека, которого я хотела бы видеть, не обманут грязь и глина ложной реальности. Он владеет тайнами магической и человеческой алхимии, тайнами трансформации элементов: он превратил глину в прочный металл – сначала в железо, затем в медь и серебро, которые потом засверкают золотом истины. Это золото уже не исчезнет, это уже не иллюзия и фантазия, а душа, которая поселилась во всех его вчерашних мечтах. Душа, которая оживляет мечты сегодняшнего дня – реальность дня завтрашнего.

… честолюбца

Сегодня я увидела человека, одержимого честолюбием.

По крайней мере, так мне объяснили. И еще объяснили, что честолюбие – это неутолимая жажда власти и обладания, которая отличает подобных людей от других, тех, кто мирятся с тем, что имеют и кем являются.

На первый взгляд такое определение вполне приемлемо, особенно если ты воодушевлен идеей Нового и Лучшего Человека, который день ото дня должен расширять свои горизонты. Но более вдумчивый анализ этого понятия неизбежно приводит к вопросам, ответы на которые не всегда нас удовлетворяют.

Чего ищет этот честолюбивый человек, что прошел сегодня мимо меня? О чем он мечтает? Как работает, почему и ради чего? Чего он хочет достичь?

Человек, которого я увидела, ищет признания – и своего благосостояния, и своего доброго имени, и своих дел. Но чьего признания он добивается? Какого-то Учителя Человечества, какого-то существа, обладающего особыми познаниями и высшей мудростью? Нет, ему нужно признание таких же, как он, людей, преследующих те же цели и ведущих борьбу за те же блага, борьбу без правил, принципов и морали. Если же вернуться к упомянутому благосостоянию, то оно понимается узко материально – как то, что можно измерить, взвесить и оценить в валюте. А доброе имя – это лишь известность, которая приходит следом за похвальными деяниями… ценность которых, впрочем, тоже измеряется в валюте.

Этот честолюбивый человек мечтает остаться на одной из ярких страниц Истории, но вместо этого, понуждаемый тщеславием, появляется на страницах газет и модных журналов. Так происходит потому, что, в представлении честолюбца, История всегда одинакова и социально-экономические факторы всегда играют в ней самую важную роль. Однако История совсем не такова и никогда не будет такой…

Этот честолюбивый человек много работает, и это нужно признать; но его работа не приносит никакой иной пользы, кроме повышения его самооценки и одобрения окружающих. У него не хватает времени на то, чтобы получать удовольствие от своего богатства, поскольку накопленные блага превратили его в раба самого процесса накопления. У его работы есть четкая цель, но это не сам труд и не постоянное совершенствование труда. Ее цель – результат, ценность которого опять-таки измеряется золотом или же лестными (но, как правило, лживыми) словами.

Но, может быть, вы думаете, что этот честолюбивый человек плох? И полагаете так, поскольку мы глубоко заглянули в его жизнь и увидели последствия его действий? Будь это так, я бы сразу же подтвердила, что он сжигает свою жизнь в погоне за тем, что столь изменчиво и непрочно, – за материальными благами, за людской похвалой, за известностью и положением в обществе.

Нет, в честолюбце спят зерна более ценных человеческих устремлений, просто они не находят себе выхода, не находят настоящих путей реализации, и потому он отдает предпочтение путям более привычным и банальным, по крайней мере, на этом отрезке истории. В каждом человеке спят мечты, великие мечты, и в этих мечтах его собственная отвага и его достоинства растут день ото дня и завоевывают место в жизни. Но для того чтобы оживить эти мечты, для подлинного роста требуется много труда и усилий, а победы на этом пути не так ярки, как общепризнанные мирские успехи. В каждом человеке пульсирует инстинкт Славы, Чести; в каждом человеке живет потребность найти проводника, найти наставника, покровителя и защитника, который бы одобрял или порицал его, указывал на успехи и ошибки. А когда такого наставника нет, человек выбирает мнение толпы. Каждый человек способен к труду и отдаче, которые, если вернуть им подлинную важность и возвысить до их подлинного значения, могут превратить его в маленького волшебника, маленького строителя жизней, не зависящего от жалованья и пособий по бедности. Каждый человек испытывает жажду творчества, даже несмотря на то что машина повседневной жизни порабощает его; но, не зная, как утолить эту жажду, он предпочитает счесть ее смешной и забыть о ней.

Наконец, в каждом человеке живет стремление к бессмертию. Никто не хочет умирать, ни один человек не желает мириться с мыслью о своем полном исчезновении, когда перестанет существовать и самый дух его, проникающий сквозь время и пространство. Но поскольку современные мифы настойчиво убеждают его в другом, человек пытается обессмертить себя, прибегая к помощи материи, полагая, что это единственная форма самовыражения, которой он владеет… Огромные здания, мощные автомобили, умные машины, громадные хранилища информации – все это вопль, обращенный к бесконечности, мольба о вечной жизни, отчаянная попытка запечатлеть память о прошлом и настоящем и передать ее в будущее.

Итак, мы не хотим лишать человека его честолюбивых устремлений. Устремления как категория субъективная ни плохи, ни хороши сами по себе. Все зависит от того, как их использовать. Лучше объясним человеку, на что ему направить свои амбиции, в чем искать непреходящие ценности и где пролегает тот глубинный философский путь, на котором ни одно из его устремлений не придет в противоречие с правом его души на бессмертие.

Тем, кто хочет познавать, тем, кто любит открывать тайны природы, тем, кто жаждет узнать самого себя, тем, кто ищет гармонии, запечатленной в искусстве, тем, кто стремится подняться до Тайны, «Новый Акрополь» предлагает Школу для «честолюбцев» – для Вечно Устремленных.