Kitobni o'qish: «Закрытый мир. Причины неповиновения», sahifa 12

Леан

В Вечноцветущем саду старшие создавали химер и заставляли их сражаться друг с другом. Риша тоже относили к числу старших, хоть среди них она была самой слабой, их учитель Великий белый маг Лагаж ценил ее старания. Несмотря на невыдающиеся способности она всегда из кожи вон лезла, чтобы показать себя. Риша выросла на улице нищая и никому ненужная, за свою жизнь в качестве смертной девушка повидала всяких ужасов и занималась не самыми хорошими делами, поэтому свой шанс кем-то стать упустить не могла. Пойманная ей кошка увеличилась до размеров лошади, но перевоплощение не продержалось и пары минут, после чего она съежилась обратно до своих размеров и, возмущенно мяукая, убежала. Амулет, использованный для превращения, потемнел и треснул. Не желая никому показывать своего позора, Риша вернулась в Юго-Западное крыло и разыскала новичков.

– Эй, знаменитая шестерка, что читаем? – она вырвала книгу у самого маленького, того щуплого парня, который ростом едва доставал ей до груди. – Может поделитесь?

Вместо ответа Имий посмотрел на нее испуганными круглыми глазами и что-то невнятно замычал. Остальные растерянно переглянулись. Они сидели на подушках на полу по кругу и как всегда, каждый читал другим то, что считал нужным. Старшие их игнорировали, те кто в этой пищевой цепочки находился между одними и другими крутились вокруг старших в надежде когда-нибудь влиться в их компанию. Новичков не замечали, взваливали на них грязную работу и мелкие поручения, а иногда приходили подразнить, как сейчас Риша. Они никогда не знали, как на это реагировать. Хон неуклюже попытался встать, чтобы поприветствовать старшую, но у него свело ногу, и он плюхнулся на место. Неказистый бабник с кривым носом Корто перестал жаться к отпихивавшей его локтем Жеане и принялся строить глазки пожаловавшей к ним старшей.

– Раз, два, три, четыре, пять, шесть, – тыча в них пальцем пересчитала компанию новичков Риша. – Надо же и правда шесть. А что никто не умер и не сбежал? Странно, да и новеньких не прибавилось.

– Учитель Лагаж как раз отправился в странствие чтобы найти новых учеников, – учтиво сообщил ей Хон, Авелия кинула на него свирепый взгляд, она считала, что они не обязаны лебезить перед старшими, и вообще своих детей из ее смертной жизни она непременно бы выпорола за такое поведение.

– А смысл? – продолжала надсмехаться Риша. – Если новички все бездарней и бездарней. Вот вы знаете, что-нибудь о создании химер?

– Это же высокая магия, – шмыгнула носом Жеана, она случайно наслала сама на себя какую-то непонятную болезнь и теперь надеялась, что кто-то заметит и поможет, сама об этом просить кого-то стеснялась. – Откуда кому-то из нас об этом знать.

– Вот и я говорю, – сложила руки на груди Риша и чего она от них ожидала, а, впрочем, что еще делать: признаться, в собственной неумелости и попросить помощи слишком страшно. – Бездарности. Читаете целыми днями, а толком ничего не знаете. Хотя…. А где этот, еще один? Самородок. Прячется где-то?

– Он пошел домой, – все же подал голос Имий, безуспешно пытаясь забрать у нее книгу назад. – Проведать родных.

– Что? – Риша даже сама растерялась. – А вы, друзья дорогие, не объяснили ему, что поддерживание родственных связей противоречит Магической этике, и, вообще, маг должен перечеркнуть свою смертную жизнь, оставить в ней, все плохое и хорошее и начать все с чистого листа. К тому же, что за удовольствие смотреть, как близкие тебе люди стареют? Чего уставились?!

– Ну, такое дело, – попытался внятно ответить Хон, многозначительно переглядываясь с остальными, они все до одного были уверены, что Корнан просто не выдержал давления и бросил учебу, что имело довольно неприятные последствия для любого мага, но тем не менее иногда случалось. – Он же только начал обучаться, может ничего плохого, что повидает семью. Он как-то рассказывал мне про свою сестру, наверно сильно соскучился по ней.

Когда Корнан проснулся ему в голову стали приходить самые разные вещи, о которых он почему-то не подумал сразу. Диеш привязывал веревку к торчащему куску скалы и спросил:

– Демон не укусил тебя? – другой конец веревки черный маг обвязал вокруг пояса Корнана. – Его кровь на тебя не попала?

– Кто такие демоны? – с подозрением хмурясь, ответил вопросом на вопрос парень. – Нам никогда о них не рассказывали, как и магах смерти.

– Это существа из других миров, – Диеш внимательно посмотрел ему в глаза, в зависимости от того, что скажет парень ему следовало решить, как поступить с ним, убийство было ужасным и неправильным выходом, но, если Тилли умрет, разве ему уже не будет все равно, разве все не потеряет смысл. – О других мирах ты тоже не слышал?

– Не слышал, – Корнан глубоко вздохнул, набираясь смелости, он не спросил об этом с самого начала, потому что понимал, что здесь что-то не чисто и если начать задавать вопросы, то Диеш его попросту не возьмет с собой, но правильно ли это. – Я не могу понять одного: почему Вы не попросили помощи у Совета?

Черный маг окинул его очередным пронизывающим взглядом.

– Ты сказал, что идешь потому что хочешь помочь Тилли, – Диеш доверял только самому себе. – Потому что влюблен в нее. И ты готов ради нее пойти на все? Даже рискнуть жизнью?

– Так и есть, – это совсем не то, что рассчитывал услышать Корнан.

– А если она не ответит тебе взаимностью? – Диеш был серьезен, возможно это действительно момент принятия решения, один взмах меча и единственного свидетеля этих событий больше нет. – Если разобьет тебе сердце или ты ее разлюбишь? Или тебе придется выбрать между ней и чем-то другим? Другой женщиной или Советом? Собой? Ты можешь быть уверен, что не поставишь ее жизнь под удар из-за того, что твои взгляды или чувства изменились?

– Уверен! – разозлился Корнан, да кто этот Диеш Кагра такой, чтобы задавать такие вопросы?! – Для меня Тилли – очень особенный человек! Даже если для нее это не так или если мне придется поступиться самыми важными вещами – я всегда буду на ее стороне и буду выбирать только то, что лучше для нее.

– Тогда послушай, – Диеш подбирал нужные слова, все эти истории с любовью и чувствами не важны, они только мешают и путают, он и сам из-за этого перестает понимать, что правильно, а что нет, а ведь это и есть единственное чем должен руководствоваться человек принимая решение. – Ты же умный парень. Ты сам своими глазами видел демона и живые деревья. Откуда они здесь? Почему даже такой всезнайка как ты никогда не слышал об этом? – он видел, как в глазах белого мага зарождается сомнение и продолжил: – Совет Великих магов занимается важными и благородными делами, которые помогают сохранять спокойствие и благополучие в этом мире, но есть множество вещей, которые они скрывают от всех остальных и, поверь мне, они пойдут на все даже на самые грязные и отвратительные поступки, чтобы никто не узнал эти тайны. То, что моя ученица оказалась в руках пришельцев из другого мира делает ее владелицей знаний, которых не должно быть ни у кого, кто не состоит в Совете. Если бы мы обратились к ним за помощью, то Тилли объявили бы погибшей от рук какого-нибудь монстра или стихийного древнего заклинания. Совет бы избавился от нее, будь в этом уверен. Если мы ее спасем, а мы обязательно это сделаем, никто не должен знать, что это вообще происходило и что мы что-то видели, иначе мы подставим под удар и себя и ее. Понимаешь?

Корнан молчал, оглушенный пониманием услышанного. Все так и было. Все сходилось. Он находился в пузыре своих детских обид и амбиций, потому и не замечал, что происходит на самом деле. Если существовали такие создания – Совет не мог о них не знать, потому что нет ничего, о чем бы не знали Великие маги, говорили Моена видела сотворение этого мира. Но если не знали все остальные, значит это и правда держалось в тайне. Другие миры, магия смерти, демоны. О таких вещах уже болтал бы каждый в Вечноцветущем саду, сидя вокруг костра.

– Что такое Первый закон? – вдруг вспомнил Корнан. – Тогда Моена сказала Регару, что нарушен Первый закон.

Запрет на перемещение между мирами, – бесцветным голосом отозвался Диеш.

Вот тогда на него и нахлынули чувства. Мысли пронеслись вереницей через его и без того встревоженное сознание. Моена говорит Регару о вторженцах, он наверняка отправляется разобраться с этим, после этого Ричард заявляет, что Великий черный маг, создавший его, умирает. Ясно, как день, что эти события связаны. Скорее всего он уже там, куда они направляются. Если бы они переместились вместе с Ричардом, чтобы помочь учителю, то уже могли быть у цели. Какая ирония. Диеш усилием воли заглушает тревожную боль в груди. Нет никакого смысла переживать заранее, ничего не зная. Они скоро прибудут на место. Тогда и будет видно.

– Так ты мне веришь? – Диеш снова проверяет узлы на веревке.

– Да, – Корнан все еще в сомнениях: почему черный маг скрывал, что у него есть ученица, почему похитили именно ее, но это можно оставить на потом, все-таки сейчас было важнее спасти его сестру. – Это действительно очень подозрительно. Я обещаю, что никому ничего не скажу, но у меня еще много вопросов, и Вы должны пообещать, что ответите на них, когда все закончится.

– Хорошо, – Диеш подводит парня к обрыву. – Так демон не кусал тебя? Это очень важно.

– Нет, – покачал головой Корнан, и черный маг столкнул его вниз.

Когда магия еще не была разделена все обстояло совсем по-другому. Древняя сила представляла собой нечто более мощное и гибкое. Внешне маги ничем не отличались от других людей, а их бессмертные тела менялись в зависимости от их желания. Многие физические процессы, протекающие в них, тоже были меньше подчинены энергетическим потокам. Большинство магов жили кланами, основу которых составляли родственные связи. За сотни или даже тысячи лет жизни у одной семьи могло родиться множество потомков, которые часто погибали из-за постоянных сражений между кланами. Магического кодекса, как и Магической этики в то время попросту не существовало, и маги делали, что хотели на что им хватало своих сил. Они захватывали территории и сражались за них.

Так было до Разделения. Черная и белая магии изменили образ жизни и мышления магического общества, а с ним и порядка во всем этом мире. Каждый маг обязан был либо учиться, либо быть полезным, а лучше и то и другое. Связи между ними стали очень слабыми и каждый боялся стать изгоем, ведь смертные сильно отличались от магов и жить среди них магам было морально очень тяжело, а привязав свое тело к энергетическим потокам, они лишились возможности иметь наследников. Исключение составляли смешанные пары, но они оставались довольно редкими случаями и даже у них вероятность рождения ребенка была невероятно мала.

Регар всегда осуждал подобные стремления к созданию кровных связей, считая это пережитком дикого прошлого. А само желание жить со смертным человеком – невероятно жестоким для обоих. Но судьба, как всегда, имеет странное чувство юмора.

На тот момент уже будучи членом Совета, Великий черный маг отдыхал на цветущей поляне под ласковым летним солнцем. Его тело было изранено зубами и когтями бешого ящера, с которым он только что сражался. Наслаждаясь прекрасным пейзажем, Регар ждал пока восстановится, и каналы наполнятся энергией. Спешить ему было некуда. Она пришла к колодцу, возле которого он сидел. Простая деревенская девушка, одетая в простое платье, с ведром в руках, чтобы набрать воды.

– С Вами все в порядке? – обеспокоенно спросила она, увидев, как сочится кровь из его разодранной спины. – Может Вам нужна помощь, кого-нибудь позвать?

– Хватит причитать, женщина! – цыкнул на нее Регар, деревенская дурочка своим появление испортила ему все настроение и всю атмосферу царящего покоя. – Разве не видишь, что я черный маг?! Я просто отдыхаю.

– Но Ваша спина, – она опустилась на колени рядом с ним, слишком близко для незнакомых друг другу людей, и, содрав с себя передник, принялась промакивать кровоточащие раны, – если бы Вы ее видели!

– Во-первых, еще раз повторяю: я черный маг – эти царапины и сами сейчас затянуться, а при желании я могу их и за мгновение залечить, – Регар раздраженно отсел от нее подальше, но назойливая девчонка снова оказалась рядом со своей тряпкой. – Во-вторых, твои медицинские навыки ужасны, если бы на моем месте был бы смертный – он бы уже орал от боли и, наверное, бы умер от того, как ты растираешь открытые раны.

– Но что поделать, – запричитала она, – я делаю, что могу и как умею, чтобы помочь.

Девушка наклонилась вперед, и ее лицо оказалось совсем близко. Он увидел, что она очень красивая, но это не имело для него никакого значения. Регар путешествовал по всему миру, а иногда и за его пределами, и видел огромное количество прекрасных женщин. Главное, что они были смертными, а значит их жизни не могли соприкасаться. Вот и сейчас очевидно же, что он не может связать себя с настолько бестолковым созданием. Сам Регар обладал, как говорится, исключительно мужской красотой, его высеченное из камня лицо представляло собой образец маскулинности, все тонкие черты его сыну достанутся исключительно от матери.

– Так, – он попытался мягко отодвинуть ее от себя, но девушка оказалась очень упрямой, – что мне сделать, чтобы ты ушла?

– А как Вас зовут? – полностью игнорируя его грубость, она непринужденно и ласково взяла его за руку. – Меня Леалея.

Время идет. Давно прошел ливень, и промокшее под ним платье даже успевает немного высохнуть, а Леалея все не возвращается. Тилли не знает радоваться ей по этому поводу, или готовиться к незавидной участи умереть от голода прикованной цепями к стене. Она уверена, что прошел как минимум день, но солнце продолжает светить и это явно указывает на то, что здесь совсем другой мир. Из маленького окошка вверху кроме яркого света в камеру проникают звуки шелестящей листвы и щебетания птиц, но это все вдруг заглушает подобное грому урчание. В оконном проеме появляется ярко зеленый кошачий глаз. Тилли вскакивает на ноги, как раз в тот момент, когда стена, к которой она прикована, разлетается на кусочки, швыряя ее тело вперед. Один из кусков камня сильно ударяет по голове. Это не первое падение, которое пришлось ей пережить. Тилли поспешно поднимается, выбираясь из-под оставившей по всему ее телу крупные синяки и гематомы груды камней. Ладони разбиты в кровь, вывернувшаяся при падении в колене правая нога хоть и не выглядит сломанной, но встать на нее она не может, по лбу стекает красная струйка крови, разбитая голова звенит и кружится. С запястий свисают вырвавшиеся из стены цепи. Через образовавшийся проем видно приплюснутую морду монстра, больше всего напоминающую кота без носа и усов. Черная с рыжими пятнами шерсть колышется на ветру. Монстр раскрывает свою пасть с бесконечным количеством острых зубов и отклоняет голову назад, чтобы снова ударить и сразу съесть свою добычу. То, что Тилли бежит – громко сказано, но она изо всех сил торопиться покинуть камеру через открытую дверь, отчаянно цепляясь за стены, чтобы не упасть.

Пока Корнан стремительно летел вниз, его горло охрипло от разлившегося эхом по горам крика. Одежда промокла от ледяной влаги облаков. Он пронесся через шумную стаю птиц и случайно врезался в одну из них. В воздухе рассыпался ворох грязных перьев. Преодоленное им расстояние не представляло из себя и пятой части пути с вершины до твердой земли, а веревка кончилась, резко дернув его вверх на пару метров. Глядя на пугающую высоту, падение с которой едва ли мог пережить даже Великий маг, за пару секунд Корнан успел уже наслушаться бешеный стук собственного сердца и проклясть всех на свете вместе с чокнутым черным магом и старым дураком Лагажем, пославшим молодого парня в эту тарлову пасть, как веревка начала удлиняться быстро, но плавно опуская его вниз. Стоило только ногам опуститься на твердую поверхность и спешно избавиться от обвязанной вокруг пояса веревке, как по ней вниз легко и быстро соскользнул вниз Диеш. Он открыл свой рюкзак и, сворачиваясь кольцами, веревка послушно нырнула туда.

– Идем, – скомандовал черный маг, не обращая внимания на устремленный на него свирепый взгляд.

Они сразу двинулись вперед. Этот путь мало чем отличался для Корнана от того, что им пришлось проделать через Бесконечный лес. Разве что, в этом сыром и теплом месте растительность была совершенно другой. Огромные деревья с необъятными стволами раскидывали кругом мощные торчащие из земли корни и тянулись высоко к небу, где их длинные толстые ветви тянулись друг к другу и переплетались, создавая ощущения накрывшего долину купола. Все вокруг камни, деревья, даже сама земля было оплетено самыми разными ползучими растениями. В остальном все было так же: они бежали по оврагам и кочкам, Корнан спотыкался, сбивал ноги, его с голодной яростью кусали бесчисленные насекомые, при этом совершенно игнорировавшие Диеша. Парень путался в пытающихся задушить его лианах, оскальзывался на покрытых влажным мхом камнях и изо всех сил старался промолчать, но хватило его ненадолго.

– Это было совершенно не обязательно, – все-таки высказался Корнан, едва поспевая за черным магом.

– Что именно? – Диеш сделал вид, что не понимает, о чем речь или же был погружен в другие более важные мысли.

– Вот так сталкивать меня вниз разумеется, – белый маг до сих пор был так напуган, что у него из головы напрочь вылетело все остальное, о чем он переживал до этого момента. – О таких вещах стоит предупреждать.

– Нам некогда, – махнул на него рукой Диеш и на этом разговор считал оконченным. – Это не твой крик распугал все живое в Мертвой долине?

– Это не смешно, – Корнан все еще продолжал возмущенно бормотать себе под нос, но постепенно приходил в себя. – Я не знал, что будет и, если бы сделал что-нибудь чтоб спуститься – мог, и правда, разбиться.

– Тихо, – сказал ему Диеш.

– Ладно-ладно, – Корнан сверлил злобным взглядом спину черного мага, пока тот, не останавливаясь, с подозрением смотрел по сторонам. – Я молчу.

Нет.

Диеш так и не сказал, что “нет” и зашептал на нитале, на ходу творя заклинание. Корнан никогда не видел, как это делается. Обычно черные маги их заготавливали заранее, потому что их магия требовала высокой концентрации и точного соблюдения многих нюансов, но его спутнику это давалась слишком легко чтобы это могло не раздражать.

– Здесь слишком тихо, – все же пояснил Диеш, когда закончил, и земля под их ногами озарилась слабым мутным светом, словно на нее лег густой туман. – Это место должно кишеть дикими тварями. Мы идем уже больше часа и не встретили даже обычных хищников.

– Так и есть, – согласился Корнан

Он тоже обратил внимание, что его давно уже никто не пытается съесть, если конечно не считать насекомых, жужжание которых только и было слышно, хотя если подумать шум шел не от них. Белый маг остановился, настороженно глядя на право, где откуда-то издалека на них надвигался мерный гул.

Тилли буквально вываливается через открытую дверь в коридор, который по своему убранству напоминает миниатюрную копию того бесконечно длинного зала где ее поймала Леалея, только без бойниц и страшных голов. Справа двери, слева глухая стена, заставленная книжными шкафами и стеллажами, между ними картины и гобелены. На полу маленькие коврики, на потолке люстры. Голова монстра окончательно уничтожает камеру, которую она покинула. Волна от удара толкает Тилли вперед по коридору, ей не удается пройти и пяти метров, когда гигантская лапа рушит стены и пробивает пол позади. Ее дрожащие руки, звеня цепями, хватают доску от разлетевшегося шкафа, и опираясь на нее она скачет вперед, стараясь не оглядываться на череду оглушительных грохотов, каждый из который означал новый удар монстра, оставляющий огромную дыру там, где только что была Тилли. Один удар. Второй. Третий. Четвертый пробивает дыру впереди. Ее лицо обдает облаком пыли. Путь отрезан. С обеих сторон коридора пропасть шириной не меньше трех метров. Лишенная сил и хромая – она в жизни не сможет их перепрыгнуть. Слева и справа глухая стена. Тилли стоит на пятачке уцелевшего пола и смотрит вниз на следующий этаж, ей видно только расстеленный синий ковер и то что падать туда слишком высоко и страшно. Нужно вернуться к лестнице, перепрыгнув четыре ямы позади быстрее охотившейся на нее гигантской кошки. “Я просто так и сделаю” – дрожащими губами говорит себе Тилли. Она отбрасывает доску, которую использовала для опоры, и закидывает конец болтающейся на руке цепи на люстру, до которой иначе не смогла бы достать. Каким-то чудом цепь закрепляется на люстре, и Тилли толкает себя вперед. Инерция переносит ее на другую сторону ямы достаточно чтобы поставить на нее ноги, но недостаточно чтобы встать. Старая ржавая, но довольно крепкая цепь, одним концом прочно зацепившаяся на люстре и намертво сомкнувшаяся металлическим браслетом вокруг разодранного им же запястьем, тянет ее хрупкое и израненное тело назад. Пятки упрямо пытаются зацепиться, но соскальзывают с края. И вот словно наживка на удочке она болтается над ямой не в силах высвободится. “Только такая бесполезная идиотка как я, – думает Тилли, – могла сама себя поймать в ловушку”. Через пробитые стены на нее смотрит довольная лохматая морда. Сердце девушки бешено стучит, но она мало что чувствует, кроме боли и усталости. Ей не верится, что все закончится вот так. Так глупо. Не может же такого быть. Тилли даже не закрывает глаза, просто наблюдает за тем что будет дальше. Ее размышления занимает мысль о том, что быстрее ее убьет: монстр или падение вниз, если она попробует своим весом вырвать люстру на которой болтается.

В этот момент, что-то отвлекает гигантскую кошку от болтающейся добычи, хищная морда отворачивается от нее и исчезает из виду. “Ух ты! Котик!” – слышит Тилли раздавшийся снаружи радостный возглас. Потом серию оглушительных хлопков и грохот. Удивляет ли это все ее? Едва ли. В ее сумбурной жизни все такое странное и непонятное, что любой бы давно привык чувствовать себя тем, кто понятия не имеет, что вообще происходит. Еще пару минут она вслушивается в воцарившуюся тишину и начинает судорожно соображать, как выбраться из ситуации, в которую сама себя загнала. Тилли карабкается по цепи вверх и, схватившись за люстру, наконец, отцепляет себя от нее. Держась левой рукой, пальцами правой она с трудом дотягивается до висящего справа гобелена и, схватившись за него, спускается вниз. К счастью, он достаточно скользкий, чтобы у нее не было времени думать и бояться, когда ощущение гладких нитей в ладонях исчезает, и Тилли падает на пол следующего этажа. И вроде было не так высоко и не так больно. Но левой ногой пошевелить она не может, ей еще не известно, что бедро вышло из сустава, Тилли понимает это позже, когда, перевернувшись на живот пытается встать и оно с пронизывающей до пальцев ног болью встает на место. Все ее тело изранено и побито. “Каким-то чудом у меня ничего не сломано” – думает она, пытаясь найти хоть что-то позитивное, чувствуя себя при этом неисправимым оптимистом. Звеня цепями и хромая на обе ноги, Тилли каким-то чудом пересекает огромное квадратное пустое помещение, которое никак не могло оказаться под узеньким коридором и ее маленькой камерой. Добравшись до открытого окна, она выглядывает наружу. Там внизу, примяв собой несколько деревьев, лежала мертвая туша монстра, в разные стороны от нее растекались лужи черной жижи. Из увиденного Тилли могла сделать только один вывод: кто-то пришел и убил его.

Пусть она и обладала довольно вспыльчивым характером – Леалея привыкла тщательно продумывать все вплоть до мелочей. Ее далеко идущие планы состояли из огромного количества деталей и должны были предусмотреть каждый вариант развития событий. Она понимала, что ей нужен могущественный демон на тот случай если по ее следу пойдет кто-то из Великих магов, и знала какие ловушки расставить на пути этого глупого и молодого. Леалея понимала, что стоит забрать девчонку из Закрытого мира, и темные силы начнут сбегаться к ним, и специально выбрала из соседних миров тот, что был подальше от сильных демонов, а от слабых защищала Замок сама. У Бриназара было достаточно времени, чтобы прийти, а у нее достаточно средств чтобы поймать его. Никто не должен был ей помешать.

Но как всегда все пошло не так. Леалея почувствовала чье-то вторжение, разрушившее ее защитные заклинания, и вышла из Замка чтобы поприветствовать гостя. Он ждал у заднего входа, опираясь на меч. Вид у него был измученный, на руках и шее медленно исчезали следы недавнего омертвения.

– Я говорил тебе не идти со мной, – сказал Регар сопровождавшему его скелету. – Это слишком опасно для тебя.

– Для меня? – ворчал Ричард. – На себя посмотри, ты на ногах еле держишься. Тебе нужно беречь себя. Я уж думал мне конец, потому что тебе конец. А ты вместо того, чтобы лечиться поперся сюда. Какой тарлы вообще с вами двумя твориться?!

– Магические силы, – тяжело вздохнул черный маг, – я уже и забыл ты вечно болтаешь без остановки.

– Я вам там случайно не мешаю? – не выдержав, что ее игнорируют вспыхнула Леалея. – Если вы пришли поговорить друг с другом, то лучше отправляйтесь в другое место и не мешайте, мне не до вас сейчас.

Когда она закончила Регар наконец повернул к ней свой взгляд, и он был полон испепеляющей ненависти. Его личный меч взметнулся вверх, и волна силы от этого движения была такой сильной, что земля задрожала и потрескалась. Защита, вовремя выставленная Леалеей с трудом, спасла ее, рассыпавшись в последний момент, но Парящий замок за ней, скрипя балками, угрожающе затрясся и казалось готов был рухнуть на нее. Снаружи он напоминал криво составленные друг на друга коробки всевозможных цветов и размеров. Каменные, кирпичные и деревянные они дрожали, глядя на них сверху самыми разными по форме окнами. Драться рядом с ним было слишком опасно. Леалея обернулась большой белой птицей и упорхнула прочь. Регар взлетел вслед за ней. Он швырнул в нее парализующее заклинание, и она камнем рухнула на дно растянувшегося через лес неглубокого каньона. Превратившись снова в саму себя, Леалея встала на четвереньки, плюясь от злости и стряхивая ненавистную ей черную магию. Регар приземлился напротив и замахнулся чтобы нанести очередной удар, но она успела наслать на него режущее проклятье, и пока он отбивался от невидимых лезвий, оставляющих на теле незаживающие раны, поднялась на ноги. Он попытался ударить снова, но оказался зажат между огромными клыками невидимой пасти. Пока Регар выбирался из нее, Леалея оживила все крупные камни поблизости, и они накинулись на него, вгрызаясь в тело острыми зубами. Но все это было всего лишь баловство, и он просто испепелил их своим уничтожающим все живое синим пламенем. Она же тем самым выиграв себе немного времени успела подготовить для него нечто более серьезное. Стая черных птиц слетела с ее пальцев и устремилась к нему. Длинными острыми иголками они прошли через его тело. Такая боль невыносима даже для Великого мага, но гораздо более страшной пыткой для Регара было просто видеть ее, поэтому сжигаемый изнутри ненавистью он даже не почувствовал ничего, продолжая все так же гордо и прямо стоять на ногах. Несгибаемый, несломимый. Из капель витающей в воздухе влаги он создал увеличительное стекло, и оно, собрав свет никогда не заходящего солнца в ослепительный луч прожгло им дыру в груди Леалеи. Ее рана тут же затянулась, но она потеряла много сил и испытывала страшную боль, поэтому вне себя от ярости со страшным криком просто повалила Регара на землю и удлинившимися ногтями впилась ему через виски прямо в голову. В этот момент к ним подоспел Ричард, который летать не умел, поэтому ему пришлось бежать через лес, а потом по хрупким уступам спускаться в каньон, благо тот был не глубоким, метров десять не больше. Леалея почувствовала, как ее спину разрезал тяжелый меч и отпустила голову любимого мужа. Она поднялась на ноги, схватила скелета в месте сочленения доспеха и словно тряпичную куклу швырнула об ближайшие валуны так, что он просто рассыпался на косточки. Черный череп откатился в сторону, огоньки в его пустых глазницах погасли.

Мир погрузился в темноту. Небо затянули тучи, хлынул ливень, началась гроза. Сверкали молнии, гремел гром. Регар знал, что не должен этого делать. Каждый черный маг обязан сдерживать свои чувства и не выпускать их наружу. Он понимал это как никто, но справиться с собой был не в силах. Регар не мог снова наблюдать, как эта жестокая и сумасшедшая женщина, которая обманула его и влюбила в себя, снова убивает тех, кто ему дорог. Вся его боль обратилась бурей покрывшей землю. Он сидел опустошенный. Последние силы покинули его с этим вырвавшимся на волю чувством отчаяния. Леалея стояла перед ним омываемая дождем. Все ее тело дрожало – она тоже потратила слишком много сил. Сейчас они не могли больше сражаться.

– Я послала к тебе такого сильного демона, – с обидой в голосе сказала она. – Я была уверена, что он убил тебя. Как ты выжил?

– Лагаж был неподалеку, он вовремя пришел и вылечил меня, – устало ответил Регар, стараясь не смотреть на нее. – Все-таки старый белый не зря зовется Великим магом. Сейчас он помогает тем, кто пострадал от демона, тем кто выжил. Не понимаю, какой смысл в этом всем вообще. Почему все эти люди должны были умереть?

– Да что такое?! – вспыхнула промокшая насквозь Леалея. – Это всего лишь смертные!

– Вот оно что, – Регар собирал все оставшиеся в нем силы, чтобы убить ее, потому что как бы там ни было – он обязан это сделать. – Я понял. Ты просто не способна любить. Ты можешь только притвориться вот и все. Но если бы ты любила в своей жизни хоть кого-то, хоть раз – ты никогда не сказала бы о погибших людях, что они всего лишь смертные.

– Да кто ты вообще, чтоб меня поучать?! – фыркала Леалея, ее и правда мало трогали всякие сантименты по поводу чьей-то там смерти.

Между тем дождь прекратился, тучи начали расходиться, пропуская вниз лучи солнца. Они долго молчали, собирая свои силы. Наконец, оскальзываясь на намокшей от воды глине, Регар поднялся на ноги:

– Пора заканчивать, – сказал он.

– Как заканчивать? – перебил его женский голос. – Я только пришла.

Они оба обернулись. На одном из уступов каньона сидела девушка, и по всему ее виду и поведению Регар точно мог сказать, что она одна из тех, на кого охотилась Леалея. Мертвая душа.

Леалея вошла в его жизнь, как к себе домой, и перевернула там все вверх дном. Регар и сам не знал, почему все время возвращался к этому колодцу, чтобы снова встретиться с ней. Она все время болтала ерунду и смеялась. Она казалась ему такой глупой и назойливой. Солнечной. Ее теплые лучи согревали его каменное сердце. Она рассказывала ему про свою козу, и какая большая в этом году уродилась редька, какой вчера был сильный дождь и как она ловила рыбу. Она никогда не жаловалась на соседей и свою жизнь, не рассуждала о том где взять денег, как это делали другие смертные. Поэтому казалась ему такой нежной и хрупкой. И он сдался. Регар полюбил едва знакомую сельскую девушку, как ни любил никого никогда. Среди магов свадьбы были редкостью. Глупо клясться в вечной любви тем, кто и правда жил вечно. Смешанные пары не соответствовали Магической этике, хоть и не запрещались ей. Но Регар все равно женился на ней. Он не афишировал их брак, но и не скрывал его. Их обвенчал его учитель.