Kitobni o'qish: «Арийская летопись. Часть 3. Миледи»

Ночь унесла тяжелые тучи,

Но дни горьким сумраком полны.

Мы расстаемся, так будет лучше.

Вдвоем нам не выбраться из тьмы.

Я любил и ненавидел,

Но теперь душа пуста.

Все исчезло, не оставив и следа,

И не знает боли в груди осколок льда.

(С) Ария – Осколок льда

3 июля. Воскресенье.

До конца недели я игнорировала все попытки друзей затащить меня на базу. Я понимала, что «арийцы» за меня переживают, но больше всех переживал Туман. После того вечера, когда я предложила расстаться, мы больше не виделись. Он часто звонил, раза по три за день, все время интересовался, где я нахожусь и контролировал, чтобы я никуда не ходила одна. Мне же эти звонки были даже больнее, чем если бы он обижено молчал, удалив мой номер. Женя теперь подчеркнуто интересовался только моей безопасностью, но не мной самой. Странно, не этого ли я хотела, когда сказала ему, что мы должны расстаться? Всё было так, как должно было быть, но от этого на душе скребли кошки. Я была уверена, что поступила правильно ровно до того момента, как поняла, на сколько мне плохо без Женьки.

Вечером в воскресенье я совсем расклеилась. Женя сегодня звонил уже два раза, опять звал поехать на базу, ссылаясь на то, что Икару одному сложно всеми руководить, а я на правах лидера просто обязана была помогать ему. Хотя бы морально. Я чувствовала, что поступаю нехорошо, бросая Тимура и всех остальных ребят, но и сегодня ехать в Красный камень отказалась. Не из-за того, что не хотела, на этот раз была другая причина. День рождения брата.

Вечер прошел отлично. Не смотря на большую разницу в возрасте, мы с братом были очень близки, хоть и давно не жили вместе. И на его дне рождения мы задержались дольше остальных. Просто долго сидели за опустевшим столиком маленького круглосуточного кафе, где он работал охранником, и разговаривали. Дело было все в том же парке, что отделял набережную Томи от жилого района. В полночь брату нужно было заступать на дежурство, поэтому я нехотя распрощалась с ним и пошла домой через парк. Он хотел меня проводить, но я только рассмеялась в ответ:

– Я не первый год живу здесь и гуляю ночами в нашем парке! Да и тебе через три минуты заступать на смену! Не волнуйся, я дойду, ничего со мной не случится.

Я чмокнула его в щеку и крепко обняв, вышла на крыльцо. Шагая по темной аллее, я почувствовала странное ощущение де жа вю, как будто это со мной уже происходило. Ну да, в тот вечер, когда расстались с Туманом, я шла по этой же аллее, было так же темно, и даже одета я была в ту же одежду – те же черные легинцы, та же длинная приталенная туника-рубашка, та же кожаная курточка и те же туфли на высоком каблуке. И то же отвратительное настроение.

Ощущение де жа вю усилилось, когда в моем кармане затренькал мобильник. Я глянула на дисплей, думая, что это брат волнуется, как я иду до дома, но на экране высветилась фотография Жени. На моем фото-определителе он улыбался, его глаза сияли, от чего на сердце становилось еще тяжелее – я скучала по его улыбке.

– Да, Жень, я тебя слушаю! – я вздохнула и приготовилась к очередному разговору, о том, что нужно ехать на базу, но вместо приятного чуть растягивающего слова баритона, я услышала сосредоточенный быстрый голос.

– Слушай внимательно. За тобой следят. Не оборачивайся, постарайся выйти туда, где есть люди. Возможно, так будет безопаснее.

– Что? – я не сразу поняла, что собеседник имел ввиду, но тон заставил сердце екнуть. – О чем ты говоришь? – испуганно зашептала я, пытаясь сообразить, как мне быстрее выбраться из парка на оживленные улицы.

– Их трое, – помолчав, проговорил Туман. – Возможно четверо. Я сзади, но меня, похоже, пока не видят. Дэри, ты только ничего не бойся, они тебя не тронут, пока ты себя не выдашь. Сделай вид, что просто прогуливаешься, но постарайся выйти из парка. Я уже позвонил ребятам, они едут, просто потяни время.

– Хорошо, – я судорожно сглотнула. – Постараюсь.

Я ускорила шаг, не отнимая телефона от уха.

– Дэри, осторожно! – закричал в трубку Туман. – Один сзади! Я не успею! Беги!!!

И я побежала. Мне давно не приходилось бегать, тем более так быстро. Я бежала и слышала сзади громкий топот. Лишь на миг оглянувшись, я различила в сумерках три силуэта. Не сбавляя скорости, я изо всех сил надеялась не встретиться с преследователями. Выход из парка уже виднелся за поворотом, но на тропинке стоял высокий парень, державший руки в карманах куртки. Я на долю секунды растерялась, но, оценив обстановку, нырнула в придорожные кусты. Мои любимые туфли на высоких каблуках не так-то просто было скинуть из-за тонких ремешков, охватывающих щиколотки, но я что было сил пробиралась сквозь сплетенные ветки, пока не оказалась на краю оврага. Каблуки увязли в рыхлой земле, волосы растрепались, дыхание сбилось, а на щеке горел след от хлесткой ветки. Я поняла, что погоня окончена, бежать было больше некуда.

В нескольких шагах от меня уже возвышалась мужская фигура, слышалось тяжелое дыхание – я кого-то явно хорошо погоняла. Я смотрела на стоящего передо мной громилу. Парень был на голову выше меня и в два раза шире в плечах. Я постаралась придать лицу решительное выражение, но видимо вышло не очень убедительно.

– Что же вы, миледи, так долго в кафе задерживаетесь? – заговорил он знакомым мне скрипучем басом. – Мы уже почти отчаялись дождаться, пока вы освободитесь.

– Да и не подобает лидеру братства разгуливать одной по темному парку, – второй голос донесся справа. Окружили, черти!

– А то мало ли что может случиться, – подхватили слева.

– Или кто может встретиться, – закончили сзади. – Может, мы вас проводим?

Меня окружили четверо. Троих я видела, один стоял за пределами моего радиуса зрения у самого края оврага. Сердце бешено колотилось – толи от страха, толи от бега. Скорее и от того, и от другого.

– Спасибо, я не нуждаюсь в провожатых, – процедила я сквозь зубы.

– И все же мы вас проводим, – осклабился тот, что стоял прямо передо мной. – Я настаиваю!

Я почувствовала, как что-то холодное и тупое ударило меня в висок. Перед глазами всё поплыло и исчезло. Ещё мгновение я чувствовала, что меня подхватывают под руки, потом сознание погасло.

4 июля. Понедельник.

Очнулась я уже спустя какое-то время и не на улице. Это я поняла, почувствовав лицом теплый спертый воздух. Ощущения возвращались постепенно, висок отдавался тупой болью, слух тоже появился не сразу. Видеть я не могла. Не потому что ослепла, мои глаза оказались завязаны. Стараясь всё же сосредоточиться и собрать мысли в кучу, я прислушалась. Где-то рядом справа капала вода, дверь была, по-видимому, слева, оттуда доносился приглушенный шелест листьев.

Я попробовала пошевелиться, чтобы понять, сижу я, лежу или стою. Выводы были неутешительные: я сидела на стуле со спинкой, к которой сзади были крепко привязаны мои руки. Я выругалась, наивно полагая, что никто меня не услышит.

– А, очнулась? – услышала я чей-то голос и замерла. Голос был надломленный, как у подростка, и какой-то невраждебный. – Как ты себя чувствуешь?

Я решила промолчать, не имея понятия, кто рядом: друг или враг. Меж тем обладатель голоса прошагал к тому месту, где капала вода. Я услышала, как жидкость набирается в какую-то емкость, похоже, в стакан.

– Молчишь? – тихо осведомился голос. Вопрос был явно риторическим. – Я бы тоже молчал.

К моим губам прикоснулось что-то мокрое и холодное. От неожиданности я отдернула голову, забыв, что привязана, и чуть не кувыркнулась вместе со стулом.

– Это вода, – пояснил голос. – Попей, здесь жарковато.

Пить действительно хотелось и сильно. Стакан снова коснулся моих губ, я сделала глоток, второй, и закашлялась. Меня легко похлопали по спине. Шаги снова удалились к воде, но тут же вернулись ко мне, остановившись прямо спереди. Я осторожно подняла голову, представляя, что вижу стоящего передо мной человека. Почему-то воображение рисовало высокого, худого и нескладного подростка с растрепанными волосами и растерянными глазами.

– Я не такой высокий, – ухмыльнулся голос. Слышалась в нем какая-то горькая ирония.

Обладатель голоса, скорее всего, сел передо мной на корточки, я почувствовала характерное шевеление воздуха. Я снова склонила голову, подсознательно чувствуя, что взгляд незнакомца направлен на меня.

– Ты, наверное, думаешь сейчас, зачем ты здесь, что всё это значит, кто я такой, да и вообще, где ты? Знаю, думаешь, – вздохнул голос. – Могу только посочувствовать, – странно, я и правда уловила в голосе нотки сопереживания. – Если тебе от этого станет легче, то я представлюсь. Меня зовут Каин, и я «ворон».

Что за чертовщина?! Зачем он мне говорит все это?

– Тебя зовут Волчицей, я знаю, – продолжал Каин, его голос как-то поник. – Фауст говорил, что ты одна из самых влиятельных среди «арийцев», что ты лидер. И еще он говорил…

– Кто такой Фауст? – наконец решила я подать голос. Получилось грубо, сухо и небрежно.

– Ага, заговорила, – мне даже показалось, что в голосе Каина скользнула легкая улыбка. – Фауст, ты должна его знать, он лидер «воронов». Ты ведь тоже лидер? Вы наверняка уже где-то пересекались.

Я снова молчала. Каин казался мне безобидным, но доверять ему я не собиралась. Каким бы странным он ни был, он был «вороном».

– Ну вот, опять молчишь, – вздохнул Каин. – Ничего, я привык. Со мной вообще не часто разговаривают.

Каин встал, прошелся по помещению и снова сел передо мной. Я заметила, что его шаги отдавались легким эхом.

– Если тебя это волнует, то сейчас почти три часа ночи, – проговорил он. – Скоро должен приехать Фауст. Тебе, наверное, интересно, что он от тебя хочет? Отвечу честно – я не знаю. Мне просто сказали сидеть возле тебя.

Я слушала, говорить не хотелось.

– Блин, ты, наверное, есть хочешь? – спохватился вдруг Каин. – У меня осталось еще пару бутербродов. Хочешь?

Я мотнула головой. Есть и впрямь не хотелось, от одной мысли о еде, да еще и в логове «воронов», начинало мутить.

Каин замолчал, а я заставила себя успокоиться. Первое впечатление, когда я очнулась, было полностью негативным. Я чувствовала всю безнадежность ситуации, и это нагоняло на меня ужас и панику. Сейчас, послушав странный бред этого милого «ворона», я пришла в собранное состояние и приступила к более тщательному обследованию своего тела. Куртки на мне не было, рубашка, легинцы, туфли… всё остальное вроде на месте. Волосы были распущены, значит, где-то потеряла заколку. Эх, красивая была цацка, Женька дарил… Сильно болел висок. Ну и, пожалуй, всё.

И тут я услышала шаги. Нет, это был не Каин. Я чувствовала, что и он весь напрягся и прислушался. Так и есть, идут сюда. Дверь со скрипом распахнулась, с улицы меня обдало прохладой летней ночи. Шаги принадлежали одному человеку. Каин, сидевший рядом со мной, встал, не говоря ни слова. Я замерла, стараясь даже не дышать.

– Она очухалась? – спросил немного хрипловатый, но не грубый и, о боже, даже, на мой взгляд, приятный голос. Я готова была поклясться, что уже слышала его. Да, точно слышала! На треке. Или нет, на концерте? Неважно. Попытаться вспомнить его обладателя у меня не было возможности.

– Н-н-нет, – неуверенно протянул голос Каина. – Вроде еще нет…

Шаги приблизились ко мне. Сильные пальцы взяли меня за подбородок и подняли голову. Я снова дернулась от неожиданности.

– Ты плохо себя ведешь, Каин, – деланно разочарованно бросил Фауст, а это был он, я не сомневалась. – Врать старшим нехорошо. Твоему брату это вряд ли понравилось бы.

Фауст приблизился ко мне так, что я щекой почувствовала его дыхание.

– Ну, здравствуй, Волчица, – прошептал он мне почти в самое ухо, отчего у меня мурашки побежали по коже. – Как самочувствие? Удобный ли трон для миледи? – он выждал, но, поняв, что ответа не будет, продолжил. – Ничего, скоро заговоришь. Если захочешь, чтобы все остались целы, будешь делать то, что я скажу.

От ужаса я была готова провалиться под землю вместе со стулом, к которому была привязана. Однако внешне постаралась сохранить полное самообладание. У двери снова послышались шаги. На этот раз легкие с характерным цоканьем каблуков. Женские. Снова скрипнули петли.

– Звонил Хрон, – на ходу выпалила вошедшая. – Хранителя пришлось оставить. Видимо он успел предупредить своих, потому что они появились внезапно. Нашим пришлось уйти, они возвращаются.

Хранитель? Оставить? Внезапно появились? Липкий страх сковал все тело, я забыла, как дышать. Что произошло?

Фауст наконец-то, отошел от меня, но легче мне не стало. Этот женский голос. Неужели в таких безнравственных кланах, каким был клан «воронов», тоже есть девушки? Неужели у них так же, как у нас, есть хранители? Да какая девушка согласилась бы связаться с такими отморозками, как «вороны»? И тут я от удивления и неожиданности своего воспоминания чуть не подпрыгнула на месте вместе со своим «троном». Это была она. Та самая девушка, что ушла из «арийцев» и присоединилась к «воронам»!

– Она молчит? – осведомилась «та самая».

– Скоро завоет, – обернувшись на меня, процедил Фауст. – Кобра, поднимись в дом, собери всех, пусть будут готовы ехать на встречу нашим.

– А ты? – удивилась девушка.

– Скоро буду, – хмыкнул Фауст, снова приближаясь ко мне. – Мы тут немного поболтаем…

Дверь за «вороной» захлопнулась, и мне стало невообразимо страшно. Каина тоже не было слышно, видимо вышел вслед за Коброй. Фауст все продолжал стоять надо мной, что заставляло мое сердце бешено колотиться.

– Вот что, миледи, – продолжил тем временем начатый разговор главный «ворон». – Я недавно совсем узнал, что ты – один из лидеров. Теперь всё в твоих руках. Я же знаю, ты не хочешь, чтобы кто-нибудь пострадал. Тем более, кто-то из твоих близких. Тебя отпустят, – Фауст, наконец-то, перестал дышать мне в лицо и обошел вокруг меня. – Тебе даже не причинят никакого вреда. Уйдешь своей дорогой, – Фауст снова резко склонился к моему уху. – Хочешь?

Я молчала, чувствуя в каждом слове подвох и издевку.

– Знаю, хочешь, – рука Фауста коснулась моей щеки. Я резко отдернула голову. Лидер «воронов» встал надо мной, я снова лицом ощутила его дыхание со смесью табачного дыма. – Тебе стоит только сказать своим щенкам, чтобы они отказались от участия в Чемпионате.

– Черта с два! – прорычала я в ответ. – Мы еще надерем вам задницы! Вам его никогда не выиграть, куры ощипанные!

Словно калёным железом, мою щеку тут же обожгла пощечина. Боль была сильная, из глаз чуть не посыпались искры, во рту появился соленый привкус крови. Черт, щеку прикусила. И зачем я пыталась его разозлить? Неважно.

– Советую подумать над моим предложением, миледи, – подчеркнуто надменно проговорил Фауст. – И впредь будьте благоразумнее и не нарывайтесь на конфликт. А то будет еще больнее.

Шаги Фауста удалились в сторону двери, я вновь услышала его властный, но не громкий голос:

– Все готовы? Вы двое останьтесь на базе, ты – в подвал. Остальные за мной!

Я услышала, как заводятся моторы байков. Не меньше десяти, это точно. Постепенно их гул смолк вдали. Я осталась в полной тишине. Только было слышно, как капает вода и долетал легкий шум деревьев с улицы. И снова шаги. Я против воли напряглась, готовясь к еще одному штурму кого-то из «воронов».

– Они уехали, – голос Каина действовал бодряще.

Он снова набрал воды и подошел ко мне. Я почувствовала легкое прикосновение влажной ткани к моему лицу.

– У тебя кровь, – пояснил он, осторожно промакивая мне уголок губ и подбородок. – Я ненавижу Фауста, – вдруг яростно зашептал Каин и с силой бросил стакан в стену. Осколки и брызги разлетелись, как мне показалось, по всему помещению. – Ненавижу его и его методы! Он только и умеет, что запугивать, угрожать и потом выполнять свои угрозы! – я слышала, как парень расхаживает по подвалу.

– Почему же тогда ты оказался в этом клане? – сама не знаю почему, недоуменно спросила я.

– Так получилось, – вздохнул Каин, – Мой брат заключил с Фаустом пари. Вряд ли состязание было честным, иначе Вадим бы выиграл. А когда он проиграл, платить было нечем. Фауст предложил ему «отработать» долг, став «вороном». Брат отказался. Тогда они сказали, что его долг отработаю я, всадили ему нож между ребер, а меня забрали с собой. И теперь мне просто некуда идти.

– Твой брат жив? – помолчав, тихо спросила я. От услышанной истории ком встал в горле.

– Неделю назад Фауст говорил, что жив, – почти шепотом ответил Каин. – Мне запретили его навещать. Сейчас я точно не знаю.

Я опустила голову. Вот еще одна жертва «воронов». Когда же, наконец, закончится этот беспредел?!

– А убежать ты не пробовал? – спросила я.

– Пробовал, – усмехнулся Каин. – Ловили и били. Больше не пробовал. От Фауста не так-то легко сбежать. А еще он угрожал, что пострадает Вадим. Мне поэтому и дали такое имя. Фауст сказал, что, если не буду его слушаться, своими руками вырою могилу брату.

Каин замолчал. После его рассказа я перестала удивляться решению «воронов» похитить меня и держать на своей базе с целью шантажа. Эта идея мне теперь казалась возней в песочнице по сравнению с историей двух братьев.

– Помоги мне, – вдруг снова яростно и быстро зашептал Каин. – Я помогу сбежать тебе, а ты найдешь брата и всё ему расскажешь. Он поймет, он вытащит меня отсюда. Согласна?

С этими словами Каин сорвал с моих глаз повязку. Пришлось хорошо потрудиться, чтобы открыть глаза, стянутые плотной тканью до мерцающих «звездочек». Вокруг был полумрак, помещение освещалось одной единственной лампочкой, горевшей над входом. Справа в старую ржавую раковину действительно капала вода из маленького крана, слева была тяжелая железная дверь. Я огляделась и перевела взгляд на парнишку, сидящего передо мной на корточках с повязкой в руках.

Глаза. Глубокие синие глаза. Бесконечно глубокие и грустные. Я больше ничего не могла видеть, кроме этих глаз. Они просили… Нет! Умоляли своим страданием.

– Ты согласна? – снова спросил Каин.

– А ты не боишься Фауста?

– Боюсь, – парень пожал худыми плечами и быстро обошел вокруг меня, – но стоит рискнуть, – он развязал тугие ремни на моих запястьях. Я осмотрела следы на руках, потерев их пальцами. «Ворон» помог мне встать.

– Твои вещи я сейчас достать не смогу, они у Кобры. Я отвлеку тех, кто остался в доме, тебе ничего не помешает уехать.

Я встала на ноги, но тут же вновь села на свой «трон».

– Подожди, а как же ты?

– Я… Я не могу уйти, – Каин опустил голову, теребя в руках мои путы. – Они убьют Вадима. А потом найдут меня и тоже убьют.

Я встала и посмотрела на дверь, потом снова на «ворона». Он устало опустился на мой стул и достал из кармана своей грязной джинсовой рубашки смятый клочок бумаги. Он протянул этот листок мне.

– Найди его. Если он еще… – парень сглотнул.

– А теперь послушай меня, – на этот раз уже я присела на корточки перед Каином. – Либо мы уходим вместе, либо вместе остаемся тут. «Арийцы» на войне своих не бросают. Мы уйдем вместе и вместе найдем твоего брата. Одной мне не справиться. Решайся!

За дверью послышались голоса.

– Сейчас или никогда, – я схватила его за руку и посмотрела прямо в глаза.

Парнишка кивнул. Бесшумной тенью он скользнул за дверь, но тут же торопливо вернулся и прошептал:

– Там Кобра и Трой, курят, сейчас придут сюда.

– Скорее, завяжи мне глаза, – я упала на стул и свела сзади руки. Каин только и успел накинуть мне на лицо повязку, как дверь скрипнула.

– Ты что делаешь? – спросил грубый мужской голос.

– Повязку затягиваю, – как ни в чем небывало пожал плечами Каин.

– У тебя тут всё тихо? – спросила Кобра. – А то мы решили помочь.

– Скорее проконтролировать, – съязвил Каин, но его выпад остался без ответа. Видимо другие «вороны» считали ниже своего достоинства обращать внимание на такие мелочи. – Вы как раз вовремя, только хотел выйти проветриться. Трой, не угостишь сигаретой?

– Мал еще, чтоб папиросу в зубах держать! – огрызнулся Трой.

– Ой, да брось, – хмыкнул Каин. – Вчера курили вместе, а сегодня перед Коброй понтуешься?

– Ладно, пошли, – Трой зашагал к двери.

Каин хлопнул меня по плечу и направился за ним. Как только дверь закрылась, Кобра склонилась надо мной.

– Знаешь, – совсем по-змеиному зашипела она. – Я давно хотела узнать, какую замену нашел мне Волк. И представь себе, я даже почти не удивлена тому, что мы с тобой похожи. Вот и увиделись, Волчица!

– Увиделись – громко сказано, – съязвила я. – Я не вижу тебя, а судя по шипению, ты похожа на скользкого змееныша, которому наступили на хвост. Я-то думала, со вкусом у Дамира все в порядке…

– Ах ты тварь! – Кобра сорвала с моего лица повязку, больно царапнув длинными ногтями по моей щеке. – Вместо глаз тебе надо было завязать твой поганый рот!

– И что в тебе Волк нашел? – я пренебрежительно смерила ее взглядом. – Ни рожи, ни кожи, а гонору как у течной шимпанзе!

Я соврала. Кобра была не просто привлекательной. Она была красивой. Высокая и стройная, как струна, рыжие вьющиеся волосы почти до пояса, статная осанка, аккуратные черты лица. И огромные темно карие глаза под пушистыми ресницами. Ее тонкое тело было затянуто в короткое черное платье без рукавов. Глубокое декольте частично обнажало идеальной формы грудь, а из-под короткой юбки красовались восхитительные стройные ноги, длину которых подчеркивали аккуратные лодочки на высоком каблуке. Было ощущение, что эта девушка сошла с обложки модного журнала. А еще у нее были шикарные длинные ногти, ухоженные и накрашенные ярким красным лаком.

Эти шикарные ногти и впились в мою шею. Прекрасное лицо исказилось, красотка старалась как можно сильнее сжать пальцы. Было жутко больно, я чувствовала, что кожа на шее буквально лопается под ногтями Кобры, знала, что течет кровь, но все равно смотрела ей в глаза и улыбалась.

– Да что ты вообще обо мне знаешь? – прошипела Кобра и резко отпустила меня. Я упала обратно на стул и только сейчас поняла, что она приподняла меня на добрых десять сантиметров. – Маленькая избалованная сучка! И где только он тебя нашел? В детском саду? Стыдобище!

Она презрительно фыркнула и оглядела меня с головы до ног. Да, ничего не скажешь! Черные легинцы все в пятнах грязи, туфли в земле, на рубашке не хватает нескольких пуговиц, волосы растрепаны, а лицо, скорее всего, украшено парой синяков.

– Ты сама его бросила! – не выдержала и зарычала я. – А теперь завидуй молча, змея! Ты его потеряла! Навсегда!

– Да ты же ничего не знаешь о нас! – она снова наклонилась и зашипела мне в лицо. – И не смей меня осуждать!

– Я знаю, что он больше не любит тебя, – прорычала я. – Он больше не твой!

С этими словами я с силой толкнула Кобру. Она от неожиданности потеряла равновесие и покачнулась назад, взмахнув руками. Я ударила ей по коленям, стараясь не столько сделать больно, сколько сбить ее с ног. Мне это удалось, правда, и она в долгу не осталась: моя рубашка лишилась еще пары пуговиц и теперь всем на обозрение красовались черные кружева моего нижнего белья. Я повалила «ворону» на пол лицом вниз, а сама уселась сверху, чтобы ей было сложнее до меня дотянуться. С трудом, но я все же стянула ее руки ремнем. Пока завязывала узел, успела разглядеть на ее тонких запястьях несколько ровных нитевидных шрамов. Такие обычно остаются после неудачных суицидов.

– Отпусти меня, тварь малолетняя! – брыкалась Кобра, но я уже дотянулась до повязки, что валялась рядом со стулом и теперь завязывала узел на ее лодыжках.

– Отпускаю, – я довольно хмыкнула и вскочила на ноги, оставив длинноногую красотку извиваться на полу.

– Тебе все равно отсюда не выбраться! – закричала она, разворачиваясь ко мне лицом. – Тебя поймают, и будет еще хуже! Мы в долгу не останемся!

– О, дорогая, не сомневаюсь! – я закатила глаза и улыбнулась.

Дверь резко распахнулась. Я приготовилась обороняться, но в дверях стоял Каин. Он недоуменно оглядел подвал.

– Чего ты смотришь, хватай ее! – закричала Кобра.

– Угу, – кивнул Каин. – Разбежался, аж запнулся. Эка ты ее, а! – это он произнес уже с улыбкой, обращаясь ко мне.

– Где Трой? – спросила я, стараясь не обращать внимания на то, какой нецензурной бранью разразилась за моей спиной «ворона».

– Отдыхает в соседнем подвале, – усмехнулся парнишка.

– Как тебе удалось? – опешила я. – Он же вдвое тебя выше и в три раза шире!

– Чем больше шкаф, тем громче падает, – уклончиво ответил Каин. – Ну что, мы идем?

Я еще раз оглянулась на Кобру. Даже связанная, с разбитым коленом и гневным выражением лица она выглядела всё той же, сошедшей со страницы глянцевого журнала, красавицей-моделью. Черные глаза сверкали яростью, она больше не пыталась посылать нам проклятья и оскорбления, просто молча съедала меня взглядом. Моя рука невольно потянулась к оставленным ее ногтями отметинам на шее. Царапины все еще немного кровоточили, но боли я уже не чувствовала, в крови кипел адреналин.

– Еще увидимся, Волчица! – услышала я шипение за спиной, когда мы с Каином уже поднимались по лестнице, ведущей наружу.

– Не сомневаюсь, дорогая, – тихо повторила я.

На улице оказалось темно и прохладно. Глаза не сразу привыкли к полумраку, но спустя несколько мгновений я разглядела высокий железный забор, за которым, по-видимому, начинался лес. Каин потянул меня за руку куда-то вправо, подальше от света одинокого фонаря над входом в мою темницу. Я поспешила за ним, на бегу оценивая обстановку.

Здание, в подвале которого меня держали, было двухэтажным, свет горел почти в каждом окне, но оно казалось нежилым. А вот второе строение, скорее всего, и являлось базой «воронов». Это был ярко освещенный несколькими фонарями трехэтажный особняк. Фасад его украшали четыре колонны по две с каждой стороны от входа, высокие окна первого этажа странно гармонировали с небольшими проемами второго и третьего этажей. Свет горел только в нескольких из них, но было ощущение жилого дома. Вокруг самого особняка росли аккуратно стриженые кусты, дорожка к дому была вымощена крупной плиткой тоже белого цвета. Вид этого ажурного сооружения совсем не наталкивал меня на мысль, что это вражеская база. Скорее это было похоже на сказочный дворец, чем на логово жутких «воронов».

– Нам сюда! – позвал Каин, снова хватая меня за руку. Мы свернули еще раз направо и оказались на подъездной дорожке возле распахнутых ворот. Напротив них было как раз то двухэтажное здание, из которого мы только что выбрались. Высокие двустворчатые железные двери вещали о том, что меня держали в подвале гаража. Каин с силой потянул на себя одну створку и пропустил меня внутрь.

В гараже было почти пусто. Слева стоял черный «патруль», рядом примостились четыре небольших спортивных байка, остальные места были свободны.

– Надо спешить, пока они не вернулись, иначе нам не уйти, – Каин прыгнул на один из мотоциклов и завел мотор. – Давай же, поехали!

– Мы собираемся угнать мотоцикл? – тихо и воровато поинтересовалась я. Мне стало невообразимо стыдно, я чувствовала себя глупо и мерзко. Грозная Волчица, лидер «арийцев», влиятельный член байк-клуба собирается угнать чужой байк!

– Это мотоцикл Вадима. Чужого мне не надо, а свое заберу! – Каин ловко подвел черную «Хонду» прямо ко мне. Раздумывать времени не было. Я села сзади «ворона», мотоцикл тут же рванул с места. Мы выехали на асфальтированную дорогу и помчались, быстро набирая скорость. Я не знала, где мы находились, вокруг мелькали высокие деревья и редкие постройки. Жилые или нет, понять было трудно, свет нигде не горел, дело было к утру.

Вдруг Каин резко остановился и заглушил мотор.

– Черт! Это они!

– Что? – я посмотрела вперед, туда, куда смотрел Каин. И обмерла. Вдали сверкали несколько огоньков, свет фар быстро приближался.

– В сторону! – крикнула я. – Съезжай с дороги!

Мы спрыгнули с мотоцикла. Каин погасил свет и быстро увел байк вправо. Нам повезло, что недалеко от нас оказался узкий проулок. Туда мы и рванули. Прильнув к стене маленького деревянного сарайчика, я осторожно выглянула на дорогу. «Вороны» приближались.

– Сейчас они приедут на базу, поймут, что мы сбежали и устроят облаву, – я не сводила глаз с дороги. – Нам нужно где-то спрятаться.

– Нам нужно в город, – ответил Каин. – Там можно затеряться.

– Нам нужно на базу «арийцев», – покачала я головой и резко отпрянула в укрытие стены – по дороге один за другим пролетали быстрые байки «воронов».

– Мне нельзя на вашу базу, я – «ворон», – спустя несколько секунд запротестовал Каин.

– Сейчас это не имеет значения, – заговорила быстро я. – Ты больше не «ворон», ты никогда им не был! Тебя заставили быть в клане, но ты не обязан оставаться в нем навсегда! Ты принял решение уйти, и ты можешь уйти! Они не в праве тебя держать!

– Они имеют право, потому что я останусь «вороном». Навсегда! – с этими словами Каин расстегнул ворот рубашки и показал мне татуировку на ключице. – Я не могу уйти. Я – «ворон». Хоть и не по собственному желанию, но это уже не изменить.

– Поедем к нам, там разберемся!

– Нет. «Арийцы» убьют меня.

– Я им не позволю, – я улыбнулась. – Не позволю и пальцем тебя тронуть. Они не такие, как «вороны». Я заставлю их понять, что ты тоже не такой, как твои братья из клана.