Kitobni o'qish: «Китайский новаторский марксизм. Сочинения Чэн Эньфу. Сочинения. Том 4», sahifa 3
II. Характер корпоративной собственности на капитал на Западе
Увеличение доли акций, принадлежащих промышленным и торговым юридическим лицам и институциональным инвесторам в акционерных обществах западных стран, доходящее даже до половины, безусловно, свидетельствует об изменении формы собственности на частный капитал, но в целом не приводит к коренному качественному изменению частной собственности на средства производства, а лишь указывает на то, что частный капитал становится все более общественным или социально объединенным, и относится к развитой форме современного частнокапиталистического присвоения.
1. Государственные компании с децентрализованным индивидуальным владением акциями. Некоторые китайские ученые считают такую форму акционерного общества формой реализации социалистической общественной собственности, «восстановления индивидуальной собственности», за которую ратовал К. Маркс в “Капитал”. Абсурдность такой точки зрения очевидна. Если предположить, что все акции общества принадлежат отдельным представителям общественности, то форма акционерного общества такого типа хотя и отличается от классического частного предприятия эпохи индивидуальной собственности, но только тем, что предприятие и его капитал становятся все более и более социально финансируемыми или социальными по своей природе. По сути, это по-прежнему частное предприятие, основанное на частной собственности на средства производства, форма частной собственности с комплексом имущественных прав. Поэтому К. Маркс дает следующее определение: «Это превращение в форму акций само по себе еще ограничено рамками капитализма; оно не преодолевает, следовательно, антагонизма между природой богатства как общественного богатства и природой богатства как частного богатства, а лишь развивает его в новой форме». «Антитеза – отрицательный отказ», «это отказ от капитала как частной собственности в пределах самого капиталистического способа производства»5. Как видно, государственная компания с исключительно децентрализованным индивидуальным владением акциями может быть отнесена только к современной частной форме бизнеса. То, передаются ли эти акции частным лицам (как в случае российских экономических реформ) или продаются частным лицам (как в случае обычных мер приватизации на Западе), не имеет никакого отношения к сущности такой государственной компании без публичного участия в капитале.
2. Акционерные общества, в которых юридические лица владеют акциями друг друга. Японский ученый Хироси Окумура в своей книге «Куда идет акционерная система?» пишет, что если пройтись по улицам Японии, то можно обнаружить, что почти все большие высотные здания принадлежат корпорациям. Такое количество земли, зданий и т. д. принадлежит юридическому лицу, тем более концентрация крупных предприятий, то есть акций и облигаций, и других финансовых активов, аналогичная ситуация. Однако «то, что видят люди, – это здания крупных компаний, таких как Mitsubishi, Mitsui, Hitachi и Toyota. Однако они не видят, кто на самом деле контролирует эти крупные компании; перед ними предстают корпоративные структуры, а физические лица скрыты под тенью корпоративных структур. Таким образом, людям трудно распознать сущность по собственным ощущениям»6. В результате глубоких исследований он выдвинул тезис о том, что «операторы, основанные на корпоративной собственности, доминируют в компании, а физические лица носят маску корпорации». В Японии директоров и руководителей принято называть «собственниками» акционерного общества, и большинство из них избирается общим собранием акционеров. Однако около трети директоров и контролеров крупных японских компаний не формируются внутри компании, а являются чиновниками или лицами, командированными из материнской компании или банка. Даже в тех случаях, когда директора и контролеры избираются внутри компании, они в очень малой степени являются руководителями «белых воротничков», а не представителями работников компании. В крупных компаниях с капиталом 1 млрд. иен и более насчитывается всего 20–30 тыс. менеджеров. Этих менеджеров можно разделить на менеджеров-собственников (или менеджеров, контролируемых семьей) и менеджеров по заработной плате. Хотя предприятия с паевым участием имеют широкий диапазон формирования общественного капитала и сложности форм собственности, они все же являются современной формой капиталистической частной собственности и часто имеют определенный монополистический характер.
3. В отношении акционерных обществ, акциями которых владеют институциональные инвесторы. В случае взаимных фондов, состоящих из индивидуальных инвестиций, или индивидуальных трастов источник капитала является частным, даже если он находится во владении окольным путем, т. е. через какую-либо общественную организацию. Акционерное общество, в котором большинство институциональных инвесторов владеют акциями, ничем существенно не отличается от государственного предприятия, в котором отдельные лица владеют акциями на рассредоточенной основе, за исключением того, что в нем больше промежуточных звеньев, и поэтому оно все равно является предприятием с характером частной собственности, а не формой социалистической общественной собственности. Характер владения акциями в страховых компаниях мало чем отличается от других государственных компаний. Что касается страховых фондов или обществ взаимного страхования, к которым относятся страхование жизни и другие виды индивидуального страхования, то в капиталистических странах они не занимают доминирующего положения. В этой связи японский экономист Рютаро Комия отмечает, что в случае с обществами взаимного страхования «члены», которые становятся «владельцами», одновременно являются очень мобильными клиентами, и что между реальным положением дел в страховании жизни акционерного типа и страховании жизни общества взаимного страхования нет большой разницы. Поэтому с точки зрения общественных производственных отношений в целом разница в реальной ситуации невелика. Таким образом, с точки зрения общественных производственных отношений в целом акционерные общества, в которых большинство институциональных инвесторов владеют акциями, все же следует рассматривать как частные или находящиеся в частной собственности социально-экономические организации.
Приведенные факты служат подтверждением одной из основных идей К. Маркса: «Частная собственность – это не простое отношение, отнюдь не абстрактное понятие или принцип, а совокупность буржуазных отношений производства (не в смысле подчиненного, понижающего, а именно в смысле существующей буржуазной частной собственности)»7. Выводы о характере частной собственности чисто публичных компаний, акционерных обществ, в которых юридические лица владеют акциями друг друга и большинства институциональных инвесторов, мы еще можем сделать, если проанализируем их с точки зрения собственности и владения. Однако причина этой ошибки в понимании заключается в том, что «совместное господство» и «совместное право владения» в акционерном обществе рассматриваются как фактические отношения «общей собственности», а потому Причина такой ошибки в понимании заключается в том, что «совместное господство» и «совместное владение» в акционерном обществе рассматриваются как фактические отношения «общей собственности», а значит, как реализация социалистической общественной собственности.
Разумеется, научно определены понятия собственности как экономического содержания собственности и собственности как правовой формы собственности. Статья 71 Общих принципов гражданского права Китая гласит: «Владение имуществом означает, что собственник пользуется правом владения, пользования, получения прибыли и распоряжения своим имуществом в соответствии с законом». Владение (или господство) – это единое право собственности в широком смысле, обозначающее право фактического управления или контроля и господства над всеми вещами. Отделение собственности от владения проявляется в акционерном обществе в отношениях принципала и агента между собранием акционеров, советом директоров и менеджерами. Право управления и контроля (право владения) уступается акционерами (собственниками), например, общее собрание акционеров делегирует определенные права управления и контроля избранному совету директоров, который также может делегировать некоторые из этих прав менеджерам, но это не означает, что менеджеры и другие лица, не имеющие акций, являются собственниками. Даже если в ряде крупных капиталистических компаний существуют схемы владения акциями сотрудниками, маловероятно, что сотрудники будут оказывать решающее влияние на компанию, если количество принадлежащих им акций рассредоточено или не является преобладающим. Система владения акциями, контролируемая небольшим числом крупных акционеров, не является системой общественной, коллективной или кооперативной собственности (существуют существенные различия между коллективной собственностью в строгом смысле этого слова, с одной стороны, и кооперативной, акционерной и акционерно-кооперативной системами, с другой).
Одним словом, чтобы понять суть частной собственности и государственной собственности через видимость и формы, а также использовать систему акционерной собственности, необходимо понять, что совместная собственность и совместное владение и совладение – это разные уровни проблемы. Совместное владение, совместное владение и совместное управление не должны рассматриваться как система государственной собственности, состоящая из общей собственности и совместного владения. Совместное владение – это показатель наличия у людей или более чем у нескольких людей одной и той же вещи, независимо от доли собственности, то есть более чем у одного человека нет должной части общей собственности, при этом право владения, право пользования, право на доход и право распоряжения могут быть гибко сконфигурированы. Для определения природы совместной собственности в нашей юриспруденции и законодательстве правильно использовать термин «нераздельная совместная собственность». Совместная собственность связана с коллективной собственностью и государственной собственностью в строгом смысле этого слова, она не основана на индивидуальном внесении капитала и распределении его на основе долей. Правда, степень владения государственным капиталом будет определять характер и степень государственной собственности на предприятие. Если путать общую собственность с совместным владением и совместным господством, то это не только не позволит правильно понять современную капиталистическую собственность, но и внесет серьезные искажения в государственную экономическую реформу Китая.
Литература
[1] Чэн Эньфу, Обзор западной теории прав собственности и реформы китайского предпринимательства [М], издательство «Современный Китай», 1997 г.
[2] Хироси Окумура, «Куда идет акционерная система – судьба корпоративного капитализма» [М], издательство «Китайский план», 1996 г. Корпоративный капитализм, книжный магазин «Саньлянь», 1990 г.
[3] Хэ Цзили: «Владение капиталом и корпоративное управление» [М], издательство Нанкайского университета, 1997 г.
2. Внутренняя логика экономического развития и реформ в новом Китае
За 50 лет, прошедших с момента образования государства, и особенно после Третьего пленума ЦК одиннадцатого созыва, городская и сельская экономика Китая претерпела радикальные изменения, быстрыми темпами развивалась всесторонняя национальная мощь, значительно улучшилась жизнь людей, качество которой постоянно повышалось. Этот исторический процесс показал, что новое всегда совершенствуется и развивается в процессе отказа от старого; в частности, в экономической сфере развитие экономики, выработка и реализация политики всегда имели свои конкретные исторические условия, которые глубоко продемонстрировали их внутреннюю логическую связь.
I. Большие достижения в экономическом строительстве до начала реформ
(i) Высокий экономический рост.
Если проанализировать экономический рост за период с момента образования КНР по 1978 год, то, за исключением масштабного экономического спада в 1959–1962 годах (т. е. в период второй пятилетки), вызванного «Великим скачком», все показатели китайской экономики росли очень высокими темпами. Все показатели росли очень высокими темпами, и к 1977 году материковая часть страны вместе с Тайванем и еще 26 странами и регионами вошла в список стран с темпами роста 4–6 %, а также в первую треть стран с самыми высокими темпами роста в мире. ВВП за период 1952–1978 годов вырос с 67,9 млрд. юаней до 360,41 млрд. юаней, а среднегодовой темп роста составил 6,1 %. Очень немногие развитые и слаборазвитые капиталистические страны мира достигли таких средних многолетних темпов роста. Наше достижение еще более примечательно по сравнению с аналогичной по национальным условиям Индией, где среднегодовой темп роста сельскохозяйственного производства в 1950–1956 годах составил 2,5 % против 3,4 % в 1953–1979 годах, а среднегодовой темп роста промышленности в 1949–1978 годах составил 6 % против 11,1 % в 1953–1979 годах. Основополагающей причиной этого успеха стало создание нового правительства. Именно благодаря твердому руководству и управлению нового правительства норма сбережений в стране быстро выросла с примерно 5 % до примерно 30 %, большая часть которых была использована для строительства экономики и сыграла важную роль.
(ii) Быстрая трансформация из сельскохозяйственной в индустриальную страну.
Наша страна на протяжении тысячелетий была аграрным обществом. С начала XIX века, когда наша страна оказалась под влиянием западного капитализма и некоторые передовые мыслители выдвинули идею «создания страны на основе промышленности» или «промышленной базы и деловой программы», революционные пионеры и промышленники прилагали всевозможные усилия, но до момента образования нового Китая в 1949 году промышленная система в нашей стране не была создана, а доля промышленной продукции была незначительной. Промышленная система не была создана, и доля стоимости промышленной продукции была незначительной. «Только после 1949 года, когда Китай был объединен и стабилизирован, правительство решило посвятить себя экономическому развитию и смогло получить ресурсы для этой цели». За короткие 26 лет существования нового Китая (1952–1978 гг.) объем промышленного производства вырос на 30 процентных пунктов, были созданы самостоятельная и более совершенная промышленная система и национальная экономико-технологическая система. Для сравнения: в начале процесса индустриализации доля промышленности в Великобритании в период с 1801 по 1841 год выросла всего на 11 %, а в Японии в период с 1878–1882 по 1923–1924 год – всего на 22 %.
(iii) Осуществлено широкомасштабное развитие инфраструктуры.
После образования государства народ страны в полной мере реализовал свой революционный пыл, и в сельской местности подавляющее большинство крестьян, пользуясь своим сельскохозяйственным досугом, построило множество ирригационных систем, дорог и т. д., превратив бесплодные земли в пашни по всей стране, не мешая другим хозяйственным сооружениям. Эти усилия заложили прочный фундамент для развития сельского хозяйства, например, площадь посевов скороспелого риса была значительно расширена на севере благодаря таким проектам, как рытье машинных колодцев, каналов и т. д. Общая площадь посевов зерновых и хлопка составляла 104 млн. га в 1949 году, а к 1976 году достигла 142 млн. га, что соответствует среднегодовому приросту в 1,2 %. Одновременно с этим развитие инфраструктуры создавало условия для снижения масштабов ущерба сельскому хозяйству. Например, за три года засух и наводнений 1972, 1978 и 1980 гг. непосредственно пострадали площади 17,2, 21,8 и 22,3 млн. га соответственно, что значительно меньше, чем 25 и 28,8 млн. га, пострадавших за два года – 1960 и 1961. Насколько ценна эта инфраструктура? Пока трудно определить ее стоимость, но одно можно сказать точно – она имеет далеко идущие последствия. Нобелевский лауреат Фогель, историк измерений, утверждает, что экономика США развивалась бы гораздо быстрее, если бы в конце XIX века больше средств тратилось на строительство канав и рытье каналов. Если мы соотнесем количество погибших и материальный ущерб от наводнений 1935 и 1954 годов, то получим более полное представление о значении этих работ по рытью каналов. Были и другие инфраструктурные разработки в области промышленности и городского строительства.
Одним словом, наше правительство в полной мере использовало возможности государства для масштабного строительства экономики, чего сменявшие друг друга до освобождения правительства просто не имели или не могли себе позволить, и что было беспрецедентным и беспрецедентным с точки зрения экономического строительства нашей страны.
II. Некоторые основные проблемы построения экономики до начала реформ
(i) Неэффективная производительность труда.
Экономический рост обусловлен двумя факторами: увеличением затрат факторов производства и ростом производительности факторов производства. Но мы знаем, что ресурсы относительно дефицитны, и поэтому увеличение их вводимых ресурсов не может быть безграничным. В начале экономического развития целесообразно опираться на факторы производства, чтобы дать толчок экономике, и именно с этого момента началось наше экономическое строительство, тогда как для поддержания устойчивого экономического развития необходимо повышать производительность труда. Наш экономический рост был неровным, и после того, как экономика стала опираться на факторы производства, она не смогла своевременно включить более быстрый рост производительности труда. (См. прилагаемую таблицу. Статистика может быть неточной).
Международное сравнение роста совокупной факторной производительности
(ii) Экономический рост все больше ограничивается ресурсами.
Вторым фактором, влияющим на экономический рост, являются ресурсы. Если производительность факторов производства не растет, то единственным способом поддержания экономического роста является увеличение ресурсов. В реальной экономике потребление материалов на единицу ВВП становится все выше и выше, а мы – страна небогатая ресурсами на душу населения, и поддерживать все большую и большую экономику становится все труднее только из-за растущей неэффективности производства. Теория ускоряющегося числа – мультипликатора говорит нам о том, что как только в процессе экономического роста будут сокращаться вводимые ресурсы, экономика будет ускорять свое падение. Это говорит о том, что развитие нашей экономики все больше и больше подчиняется внутренним ограничениям ресурсов.
(iii) Уровень жизни населения повышается недостаточно быстро.
Экономический рост и мощь страны значительно возросли, однако повышение уровня жизни населения не успевает за ними. Основными причинами такого контраста являются институциональные и демографические факторы. Но, помимо этого, большое влияние оказала и наша экономическая политика. В результате реализации стратегии развития тяжелой промышленности в тот период масштабное развитие капиталоемких производств не позволило быстро переместить большое количество рабочей силы из сельской местности в города и инвестировать в промышленность из сельского хозяйства, игнорируя общий закон конверсии рабочей силы в процессе индустриализации. Наличие большого количества сельских рабочих и относительная отсталость производства потребительских товаров (в том числе и трудовых) являются ключевыми факторами, обусловливающими отсутствие значительного роста доходов и потребления жителей Китая. Это естественно по сравнению с постреформенным сценарием.
III. Изменения, обусловленные наличием проблем
(i) Повышение эффективности производства – усиление стимулов, реструктуризация отраслей и региональная политика.
Главным условием устойчивого экономического роста является повышение эффективности производства факторов производства, и реформы, начатые в 1978 году, исходили именно из этого соображения. По оценкам, половина из 8-процентного ежегодного прироста ВВП после 1976 года обусловлена ростом производительности труда, тогда как вклад роста производительности в период с 1953 по 1976 год составлял всего 0,6 %. Согласно анализу причин эффективности, это произошло в основном благодаря проведению следующих реформ.
1. Стимулы. Размер степени стимулирования является ключевым фактором, влияющим на темпы роста нашего сельского хозяйства и других отраслей экономики. Определенный механизм стимулирования совместим с определенной экономической ситуацией, изменилась экономическая ситуация, социальная среда, соответственно должны быть реформированы и стимулы, чтобы они имели устойчивую силу. С другой стороны, действие механизма стимулирования также имеет процесс снижения, или феномен «перевернутой U-образной кривой». В связи с бездействием некоторых механизмов и негибкостью системы, существовавшей до реформы, основной задачей того времени было усиление стимулов и повышение эффективности производства. В результате был начат ряд реформ, в том числе реформа системы ответственности домашнего подряда в сельской местности, децентрализация власти и прибыли на городских предприятиях, перестройка системы предприятий, развитие частной экономики, чтобы в конечном итоге создать социалистическую рыночную экономику с более динамичным механизмом стимулирования.
2. Корректировка структуры промышленности. Повышение эффективности использования капитала требует корректировки отраслевой структуры и перелива капитала из тяжелой промышленности в легкую. В первые годы после образования Китайской Народной Республики для быстрого достижения модернизации применялась стратегия «догоняющего развития». В то время считалось, что основным показателем модернизации является доля тяжелой промышленности, поэтому тяжелая промышленность развивалась частично за счет сельского хозяйства и легкой промышленности, и в тяжелую промышленность вкладывались большие капиталы; в период с 1953 по 1978 гг. в капитальное строительство тяжелой промышленности было вложено почти 50 % капитала, в то время как в легкую промышленность и сельское хозяйство – менее 6 % и 12 % соответственно. Несмотря на высокие темпы роста тяжелой промышленности (13,4 %), они не соответствовали значительно более высокому коэффициенту инвестирования. Напротив, в легкой промышленности темпы роста составили 9,1 %. Это свидетельствует о том, что отдача от одного и того же объема капитала в тяжелой промышленности значительно ниже, чем в легкой, не говоря уже о нарастающем дефиците капитала в стране. Для повышения темпов выпуска капитала логично обратиться к легкой промышленности, в частности к производству товаров народного потребления.
3. Пересмотр региональной политики. Повышение эффективности использования капитала требует корректировки региональной политики. В прошлом, в условиях социалистической идеологии равенства и подготовки к войне, для сокращения регионального разрыва большой объем капитала вкладывался в отсталые районы центральных и западных регионов и в строительство третьей очереди, причем более 55 % средств капитального строительства вкладывалось в развитие центральных и западных регионов, или почти две трети, если добавить нерегиональные, поскольку нерегиональные – это в основном тяжелая промышленность, которая также в основном вкладывается в центральные и западные регионы. С другой стороны, национальный доход, создаваемый на востоке страны, составляет более 50 %. Важнее то, что капитал, вложенный на востоке страны, приносит гораздо большую выгоду, чем в центральных и западных регионах. В 1978 г. сумма прибыли и налогов, созданная на 100 юаней капитала, составила 75,5 юаня в Шанхае, 35,8 юаня в Пекине, 41,76 юаня в Тяньцзине, 14,02 юаня в Сычуани и 7,69 юаня в Гуйчжоу. Потеря предельной выгоды, вызванная исключительно напряженной ситуацией с капиталом, была значительной. Исходя из этого понимания, после 1978 года вновь стали уделять внимание использованию сильных сторон каждого региона и вкладывать средства в восточные районы, где выгода была высокой. Так, доля капитальных вложений в восточный регион выросла с 37,0 % в 1953–1983 годах до 50,3 % в 1981–1990 годах.
(ii) Устранение ресурсных «узких мест» – повышение открытости для внешнего мира.
При увеличении масштабов экономики все более очевидной становится тенденция к сокращению факторных вознаграждений на периферии, а для поддержания экономического роста это требует более масштабных инвестиций и технологических инноваций. В этих условиях Китай мог только открыться внешнему миру, эффективно укрепляя свой экспорт и поглощая иностранные инвестиции. В результате тенденция все большей ориентации экономики на внутренний мир, вызванная «культурной революцией», наконец-то начала меняться, и к 1982 году Китай стал иметь значительное положительное сальдо торгового баланса, а поглощение иностранных инвестиций также увеличивалось с каждым годом. Еще одним аспектом открытости стало широкомасштабное освоение иностранного туризма в Китае. В то же время в 1980 г. Китай вступил в Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк, в конце 1984 г. установил деловые связи с Банком международных расчетов (БМР), в 1986 г. стал участником Азиатского банка развития (АБР), а с 1979 г. начал получать долгосрочные кредиты, синдицированные займы и экспортные кредиты от иностранных коммерческих банков, государственных учреждений и международных организаций, таких как МВФ и Всемирный банк. Все это способствовало дальнейшему экономическому росту страны.
(iii) Повышение уровня жизни населения – развитие поселковых и сельских предприятий, корректировка демографической политики и политики потребления.
Соответствующие статистические данные показывают, что в тяжелой промышленности на каждые 100 млн. юаней инвестиций приходится 0,5 млн. рабочих мест, что составляет лишь треть от аналогичного показателя в легкой промышленности, а на государственных предприятиях на каждые 100 млн. юаней инвестиций приходится 10 тыс. рабочих мест, что составляет лишь пятую часть от аналогичного показателя на негосударственных предприятиях; однако за период 1952–1978 гг. численность работников на предприятиях тяжелой промышленности увеличилась в 4,1 раза по сравнению с легкой промышленностью, а на государственных предприятиях – в 3,1 раза по сравнению с негосударственными предприятиями. В 3,1 раза больше, чем на негосударственных предприятиях. За эти 27 лет доля сельского хозяйства в объеме производства снизилась с 57,72 % до 32,76 %, то есть примерно на 25 процентных пунктов, а доля сельского хозяйства в составе рабочей силы – с 83,5 % до 73,3 %, то есть всего на 10,2 процентных пункта. Очевидно, что если доля сельскохозяйственного населения слишком высока, то и душевой доход должен быть не очень высоким, и единственным выходом является снижение доли сельскохозяйственного труда. Однако поскольку на городских государственных предприятиях и так было слишком много скрытых безработных, а развитие городов не позволяло обеспечить масштабный приток населения, появились поселковые и сельские предприятия. По данным статистики, с 1985 по 1992 год чистый прирост налоговых поступлений в бюджет страны составил 109,8 млрд. юаней, из которых чистый прирост волостных и сельских предприятий составил 52,83 млрд. юаней, или 48,1 %; от одной трети до двух третей внесистемных налоговых поступлений составили доходы волостных и сельских предприятий; почти 80 млн. крестьян перешли в волостные и сельские предприятия. Кроме того, одним из путей решения проблемы занятости городского населения и повышения эффективности работы предприятий является развитие городских коллективных и частных предприятий.
Кроме того, в условиях реформ правительство укрепило институты и политику контроля над численностью населения, проводит либеральную потребительскую политику, что также является важной мерой по повышению уровня и качества жизни городского и сельского населения.
