«Сердцедер» kitobidan iqtiboslar, sahifa 2

“— Если я не буду интересоваться другими, кем же интересоваться вообще?

— Собой, — сказал Ангель.

— Вы же знаете, что я пуст.

— А вы бы у самого себя спросили: почему?! Глядишь, этого, может быть, хватило бы, чтобы чуть-чуть наполниться.”

“мы считаем красивым то, что нам достаточно безразлично, дабы иметь возможность видеть то, что мы хотим иметь вместо.”

Это в порядке вещей. У психиатра должна быть нечистая совесть.

Да нет, я - пуст. Во мне ничего нет, кроме жестов, рефлексов, привычек. Я хочу себя наполнить. Вот почему я занимаюсь психоанализом. Но моя бочка - это бочка Данаид. Я не усваиваю. Я забираю мысли, комплексы,

сомнения, у меня же ничего не остается. Я не усваиваю или усваиваю слишком хорошо... что, в общем, одно и то же. Разумеется, я удерживаю слова, формы, этикетки; мне знакомы термины-полочки, по которым расставляют страсти, эмоции, но сам я их не испытываю.

Даже совершенство надоедает.

Хи, хи, - усмехнулся себе в лицо Жакмор, - вот он я, внезапно и причудливо глубокий и рафинированный. И кто бы поверил, а, кто бы поверил?! Ко всему прочему, это высочайшее определение свидетельствует о моем больше чем незаурядном здравомыслии. А что может быть поэтичнее, чем здравомыслие?

Девушка закрывала груди руками, широко раздвинутые ноги оставались неприкрытыми. "Вот оно, целомудрие", - подумал Жакмор.

— Да, — ответил Ангель. — Два года. У меня было помутнение сознания. Я много чего напорол.

— Запас еще есть… — обнадежил Жакмор. — Можно пороть дальше. Еще не все потеряно.

Отныне я буду говорить о себе в третьем лице. Это меня вдохновляет.

Эта женщина - святая, - заявил кюре.- Хотя и никогда не бывает в церкви. Как вы можете это объяснить?

Это необъяснимо, - сказал Жакмор. Да и, согласитесь, здесь никакой связи нет.

Соглашаюсь, - ответил кюре, - соглашаюсь.