Kitobni o'qish: «100 великих сражений Гражданской войны»

Shrift:

Сопротивление Октябрьской революции и большевикам в Центральной России

Бои в Москве
Октябрь – ноябрь 1917 года

После победы Октябрьской революции в Петрограде в Москве 25 октября руководство московских большевиков организовало Боевой центр по руководству восстанием. В тот же день солдаты 56‐го запасного пехотного полка, находившиеся под влиянием большевиков, заняли почтамт. Вечером 25 октября на заседании Московской городской думы в отсутствие покинувшей заседание фракции большевиков был образован Комитет общественной безопасности (КОБ), который возгласили городской голова эсер Вадим Руднев и командующий войсками Московского военного округа полковник Константин Рябцев, тоже эсер. В тот же вечер московские Советы рабочих и солдатских депутатов образовали Военно-революционный комитет (ВРК) во главе с большевиком Григорием Усиевичем. На стороне ВРК были 193‐й и 56‐й запасные пехотные полки, запасной самокатный батальон, 1‐я артиллерийская бригада, а также солдаты-двинцы – арестованные летом 1917 года в Двинске за отказ идти в наступление, направленные в Москву и освобожденные Моссоветом. Кроме того, создавались отряды рабочих-красноармейцев численностью 10–12 тыс. человек. На стороне КОБ находились юнкерские училища, а также часть находившихся в Москве офицеров. Рябцев обратился в Ставку с просьбой прислать с фронта в Москву верные Временному правительству воинские части и вступил в переговоры с ВРК, со стороны которого их вел вернувшийся из Петрограда глава Моссовета Виктор Ногин. Рябцев заявил, что «не относится враждебно к Военно-революционному комитету и не желает идти против воли демократии». ВРК вывел из Кремля часть своих сил, а Рябцев пообещал не выставлять в Кремле караулы юнкеров. 27 октября офицеры, верные Временному правительству, собрались в здании Александровского военного училища во главе с начальником штаба Московского военного округа полковником Константином Дорофеевым. Всего здесь находилось 300 офицеров, юнкеров и студентов. Добровольческий отряд студентов назвал себя «белой гвардией» – в честь противников революции в эпоху Великой Французской революции. Этот термин был использован впервые в начинавшейся гражданской войне. Полковник Владимир Рар оборонял казармы 1‐го кадетского корпуса в Лефортово силами кадетов старших классов.

27 октября (9 ноября) юнкера обстреляли в районе Кремля отряд из 869 солдат-«двинцев», пытавшихся прорваться к Моссовету и угрожавших Гордуме, убили и ранили 70 из них. В 6 часов вечера КОБ объявил в Москве военное положение распустить ВРК, сдать Кремль и разоружить революционно настроенные воинские части. ВРК ультиматум отверг. Сторонники КОБ закрепились на Садовом кольце от Крымского моста до Смоленского рынка и вышли на бульварное кольцо от Мясницких и Сретенских ворот, захватив почтамт, телеграф и телефонную станцию. Юнкера также заняли Бородинский мост, обеспечив связь с Брянским вокзалом. 28 октября они захватили Кремль, разоружив солдат 56‐го полка. Но часть гарнизона отказалась сдавать Кремль. Возникла перестрелка, в которой юнкера применили пулеметы. Было убито и ранено 6 юнкеров и от 50 до 200 солдат. Начальник артиллерийского склада Кремля генерал-майор Андрей Кайгородов так описал происшедшее: «Юнкера заняли Кремль, поставили у Троицких ворот два пулемета и автомобиль и стали выгонять из казарм склада 56‐го пехотного запасного полка солдат, понуждая прикладами и угрозами. Солдаты склада в числе 500 человек были построены без оружия перед воротами арсенала. Несколько юнкеров делали расчет. В это время раздалось откуда-то несколько выстрелов, затем юнкера открыли огонь из пулеметов и оружия от Троицких ворот. Выстроенные без оружия солдаты склада падали как подкошенные, раздались крики и вопли, все бросились обратно в ворота арсенала, но открыта была только узкая калитка, перед которой образовалась гора мертвых тел, раненых, потоптанных, и здоровых, старающихся перелезть в калитку; минут через пять огонь прекратился. Оставшиеся раненые стонали, лежали обезображенные трупы». Юнкер Александровского училища Василий Арсеньев, участвовавший в захвате Кремля, полагал, что «план 56‐го полка будто был таков: впустив небольшое количество юнкеров в Кремль и, видимо, им подчинившись, по сигналу броситься и уничтожить их; бежавшие навстречу нам солдаты должны были наверху в казармах забрать оружие и напасть на юнкеров». ВРК оказался отрезан от красногвардейцев на рабочих окраинах. По призыву ВРК в Москве началась всеобщая политическая стачка. К вечеру 28 октября подчинявшиеся ВРК воинские части блокировали центр города, где находились юнкера и офицеры. 29 октября за Крымский и Каменный мосты, в районе Остоженки, Пречистенки и в некоторых других местах. 30 октября на Брянский вокзал сумел прорваться отряд «ударников» из числа «волонтеров тыла» (150 солдат с пулеметом). Он вместе с юнкерами пробился через Бородинский мост и держал оборону в районе Бульварного кольца. Большевикам же прибыли подкрепления из Подмосковья и из Петрограда общей численностью около 10 тыс. человек. Красные имели значительное численное превосходство и подавляющий перевес в артиллерии, которой у сторонников Временного правительства было всего два орудия. Как докладывал Ногин Совнаркому, «отсутствие пушек у юнкеров спасло положение». На стороне ВРК было до 40 тыс. бойцов, на стороне КОБ – до 10 тыс. бойцов – юнкера Александровского и Алексеевского военных училищ и шести школ прапорщиков, а также офицеры и ударники – солдаты ударных частей. В этот день у юнкеров были отбиты Тверская улица, часть Охотного ряда, губернаторский дом в Леонтьевском переулке, Крымская площадь, Симоновский пороховой склад, Курско-Нижегородский и Александровский вокзалы, почтамт и главный телеграф и три из пяти корпусов Алексеевского военного училища. Вечером начался артиллерийский обстрел Кремля и других районов, еще остававшихся под контролем КОБ. Тогда же было заключено перемирие, продержавшееся лишь несколько часов. 31 октября ВРК потребовал от КОБ капитуляции, угрожая артиллерийским обстрелом здания Городской думы. В ночь на 1 ноября сдались юнкера, оборонявшиеся в Лефортово. 1 ноября из-за начавшегося обстрела депутаты Думу и юнкера отступили в Кремль. 2 ноября красные заняли Исторический музей и усилили обстрел Кремля. В этот день юнкера и офицеры ушли из Кремля и согласились на разоружение. ВРК пообещал отпустить на свободу всех юнкеров, офицеров и студентов после сдачи оружия. Историк Юрий Готье писал в дневнике: «Петроград в русскую революцию не переживал того, что переживаем мы: когда Москву шесть дней обстреливают русские пушки!» В 21 час 2/15 ноября огонь прекратился. КОБ заявил: «Комитет общественной безопасности заявляет, что при данных условиях он считает необходимым ликвидировать в Москве вооруженную борьбу против политической системы, осуществляемой Военно-революционным комитетом, перейдя к методам борьбы политическим и предоставляя будущему разрешение в общегосударственном масштабе вопроса о конструкции власти в центре и на местах». Утром 3 ноября красногвардейцы заняли Кремль, при этом трое из них были убиты. 3 ноября последние юнкера, офицеры и студенты покинули Кремль и здание Александровского училища. Нередко после сдачи оружия происходили расстрелы юнкеров и офицеров, но большинство из них смогли покинуть Москву.

Штурм Кремля в 1917 г. Художник К.Ф. Юон. 1947 г.

Потери красных оценивались примерно в 1 тыс. убитых, потери белых – примерно в 300 убитых.

Ярославское восстание
Июль 1918 года

Союзом защиты Родины и Свободы (СЗРС), созданным Борисом Савинковым и связанным с Добровольческой армией, были подготовлены антибольшевистские восстания в Рыбинске, Муроме и Ярославле. Все восстания пришлось ускорить из-за арестов в Москве членов СЗРС. В Муроме и Рыбинске восстания начались 8 июля 1918 года. В Рыбинске оно было подавлено в тот же день, а в Муроме повстанцы продержались только до ночи с 9 на 10 июля. Лишь в Ярославле восставшие продержались больше двух недель и контролировали бóльшую часть города. Восстание началось 6 июля под руководством полковника Александра Перхурова, опиравшегося на ярославское отделение СЗРС. В ночь на 6 июля 1918 года 105 офицеров во главе с Перхуровым, в большинстве своем прибывшие из других городов, собрались на Леонтьевском кладбище на окраине Ярославля. У них было только 12 револьверов. Отличительным знаком повстанцев стали георгиевские ленточки. Офицеры внезапным нападением захватили находившийся в 500 м оружейный склад. К повстанцам присоединилась вся губернская милиция и автоброневой дивизион (два пушечных бронеавтомобиля «Гарфорд-Путилов» и пять крупнокалиберных пулеметов). Восставшие взяли в плен Особый коммунистический отряд и захватили Губернаторский дом, где помещались исполком и ГубЧК, а также почту, телеграф, радиостанцию и казначейство. Под их контролем оказался центр Ярославля и заволжский район Тверицы. В первый день были расстреляны без суда председатель горисполкома Давид Закгейм и председатель губисполкома Семён Нахимсон, после чего Перхуров запретил бессудные расстрелы. Около 200 большевиков и их сторонников были арестованы и заключены на баржу, стоявшую на якоре на Волге. На 13‐й день им удалось сняться с якоря, и баржа приплыла в расположение советских войск. К этому моменту в живых на борту осталось 109 человек. Перхуров объявил о формировании Северной добровольческой армии, подчиняющейся верховному командованию генерала Михаила Алексеева, куда записалось около 6000 человек, но только 1600–2000 из них участвовали в боях. Офицеры подлежали мобилизации, остальные вступали добровольно. Среди добровольцев были кадеты, лицеисты и гимназисты старших классов, рабочие, крестьяне из окрестных деревень. Последние не хотели оставаться в городе и, получив оружие, шли в свои деревни бороться с местными большевиками. Однако развернуть крупное восстание в Ярославской губернии не удалось. Рабочие железнодорожных мастерских направили в армию 140 человек добровольцев и построили бронепоезд, который, однако, в боях не участвовал. У повстанцев было только два орудия и 15 пулеметов и не хватало патронов для трехлинейных винтовок.

«Славное побоище Красной Армии с Борисом Савинковым в Ярославле в июле 1918 года». Лубок. 1926 г.

Красные удержали фабричный район за рекой Которослью, включая господствующую над городом Тугову гору, а также станцию Всполье. На их стороне остался 1‐й Советский полк (600 штыков) и рабочие отряды. Вскоре на помощь ярославским большевикам прибыли отряды Красной гвардии из Твери, Кинешмы, Иваново-Вознесенска, Костромы и др. В подавлении восстания участвовали Новгородский сводный батальон, 1‐й Советский полк, ярославские рабочие отряды Красной гвардии, Варшавский советский революционный полк (262 штыка, 8 пулеметов, состоял из поляков, китайцев и корейцев), 2‐й минный батальон Петроградского китайского отряда (командир – Ли Цин Хэ), 2‐й летучий отряд охраны путей сообщения Петроградского военного округа, сводный отряд 1‐го Костромского Советского полка, две батареи (12 орудий) на станции Всполье и на Туговой горе, отряд 1‐го Кинешемского Советского Красного полка (225 штыков), 6‐й Тукумский латышский полк, 8‐й Вольмарский латышский полк, Венгерский национальный полк, отряд Красной гвардии из Данилова (60 штыков), одна батарея (три орудия) из Вологды, 1‐й Московский сводный отряд (320 штыков, 6 пулеметов, два орудия), пулеметная команда Усть-Двинского латышского полка, блиндированная железнодорожная полубатарея (два 75‐мм орудия), авиаотряд (четыре самолета), три бронепоезда, три броневика. Общая численность красных составляла около 5 тыс. человек, они имели 19 орудий и более 20 пулеметов. Члены СЗРС смогли устроить несколько диверсий, затруднивших переброску советских войск из Петрограда. Но из Москвы войска перебрасывались беспрепятственно. Командовал советскими войсками глава Ярославского ВРК Кирилл Бабич. Южным фронтом красных руководил Юрий Гузарский, бывший поручик, а северным – Анатолий Геккер, бывший капитан. Борис Савинков утверждал: «В Ярославле вооружиться было нечем. Приходится удивляться не тому, что полковник Перхуров не разбил под Ярославлем большевиков, а тому, что он смог продержаться 17 дней». Численность восставших составляла около 2 тыс. человек при 2 орудиях и 15 пулеметах. Красные выпустили по Ярославлю 75 тыс. снарядов и сбросили 192 кг авиабомб (один самолет разбился при посадке). В занятых повстанцами районах было уничтожено более 80 % строений. В городе бушевали пожары. Очевидец вспоминал: «Красные разместились по дальним окраинам города и открыли огонь из тяжелых орудий. Канонада продолжалась и днем и ночью, лишь во время обеда красные на четверть часа давали усталому обывателю вздохнуть, переставая бить из пушек. Ночью вдали показались клубы дыма, и небо розовело от пожара: горели дома на одной из окраин. К тому времени местная центральная водокачка оказалась разбитой, а посему никакой речи о спасении пожарной командой и быть не могло. Естественно поэтому, что сухие деревянные постройки были всецело отданы во власть огня и дома горели сплошь, вдоль всей улицы. Страшно и жутко стало. Поневоле задумывались все: погибнем ли мы от пули, от пламени и дыма, наконец, с голоду».

У восставших заканчивались боеприпасы. Перхуров на военном совете 15 июля настаивал на прорыве либо к Вологде, навстречу предполагаемому англо-французскому десанту, который к тому времени еще даже не высадился в Архангельске, либо к Казани, навстречу Народной армии Комуча. Но большинство командиров во главе с генерал-майором Петром Карповым, будучи жителями Ярославля, отказались покидать город, так как не могли взять в поход семьи, и решили сопротивляться до последнего. Карпов заявил: «Сидеть в Ярославле и защищаться до последней капли крови. Мы не одни – если все Поволжье еще не восстало, то должно восстать, и тогда большевики не справятся с нами. Мы всегда сможем опрокинуть их и двинуться на Москву. Обратить должное внимание на мобилизацию и организацию. Сформировать четыре полка пехоты. Ввиду того что в деле восстания главную роль сыграли не ярославцы, а приезжие из других мест, обратиться к жителям города с воззванием – всем стать под ружье». По решению совещания в ночь с 15 на 16 июля Перхуров с отрядом из 50 человек покинул на пароходе Ярославль, направившись за подмогой по направлению к Казани, занятой Народной армией только 6 и 7 августа. Он также безуспешно пытался поднять крестьянское восстание, чтобы отправить повстанцев на помощь Ярославлю.

Когда кончились боеприпасы, повстанцы во главе с Карповым сдались 21 июля германской комиссии военнопленных во главе с обер-лейтенантом Бальком, которая на следующий день передала штаб восстания и большинство повстанцев советскому Чрезвычайному штабу Ярославского фронта под угрозой применения оружия советскими войсками. Руководители восстания и большинство участников были расстреляны. Около 600 повстанцев были убиты в боях. Погибли также несколько сот мирных жителей. Потери красноармейцев неизвестны, но они были значительны и превосходили потери белых. Некоторые части потеряли 75 % личного состава убитыми и ранеными, а отряд Ли Цин Хэ – даже 90 %.

Тамбовское восстание
Август 1920 – июнь 1921 года

Причиной Тамбовского восстания – крупнейшего крестьянского восстания во время Гражданской войны – стала политика военного коммунизма с продразверсткой – принудительным изъятием излишков хлеба у крестьян и запретом свободой торговли. Ситуация усугубилась неурожаем 1920 года, когда в Тамбовской губернии из-за засухи было собрано всего 12 млн пудов хлеба, продразверстка же осталась в объеме 11,5 млн пудов, что обрекало крестьян на голодную смерть. Попытки властей выбить из крестьян продовольствие привели к масштабному восстанию, начавшемуся 15 августа 1920 года в селе Хитрово Тамбовского уезда с разоружения продотряда. 19 августа еще в нескольких селах крестьяне отказались сдавать хлеб и с помощью «зеленых» повстанцев уничтожили продотряды, а также местных коммунистов. Началось объединение повстанческих отрядов в повстанческую армию. Восстание распространилось на территории Тамбовского, Кирсановского, Борисоглебского, Моршанского и Козловского уездов Тамбовской губернии, а также соседние с ней уезды Саратовской, Воронежской и Пензенской губерний. 21 августа Тамбовский губком РКП(б) ввел в губернии осадное положение, а 30 августа начал мобилизацию коммунистов. 31 августа сам председатель Тамбовского губисполкома Александр Шлихтер выступил во главе карательного отряда против повстанцев, но был разбит и снят с должности. Повстанцы жестоко расправлялись с продармейцами, коммунистами, советским активистами, но часть из них привлекали на свою сторону. К 15 октября 1920 года численность советских войск в Тамбовской губернии достигла 4447 человек при 22 пулеметах и пяти орудиях, но для подавления восстания их было слишком мало. К тому времени у повстанцев было уже до 20 тыс. человек повстанцев, 44 пулемета Максима, пять трехдюймовых орудий и 300 снарядов.

14 ноября 1920 года создали Объединенную партизанскую армию Тамбовского края, которую возглавил Главный оперативный штаб во главе с эсером Александром Антоновым, бывшим начальником Кирсановской уездной милиции, который еще с конца 1918 года со своим отрядом вел партизанскую борьбу против большевиков. Он был избран тайным голосованием. Командующим Объединенной партизанской армией, подчинявшимся Антонову, был избран Петр Токмаков, бывший поручик. Повстанческое движение в ответ на продразверстку существовало в Тамбовской губернии, одной из самых богатых и хлебных в России, с 1919 года. Но отряды повстанцев были разрознены, не имели единого центра управления и действовали обычно в пределах своей волости или, в крайнем случае, уезда. Повстанческое движение усилилось после рейда на Тамбовщину корпуса генерала Константина Мамантова в августе 1919 года, когда он роздал населению значительную часть оружия и боеприпасов, захваченных на советских складах. Теперь Антонов сумел создать централизованное руководство повстанцами. Была также создана политическая организация «Союз трудового крестьянства» (СТК) с эсеровской программой социализации земли, созыв Учредительного собрания, осуждение политики большевиков), губком которой возглавил ближайший соратник Антонова Григорий Плужников. Комитеты СТК становились органами власти на контролируемой повстанцами территории.

Бойцы одного из полков Объединенной партизанской армии Тамбовской губернии

В январе – феврале 1921 года, на пике восстания, численность повстанцев достигла 50 тыс. человек, объединенных в две армии, насчитывавших 14 пехотных, пять кавалерийских полков и одну отдельную бригаду с 25 пулеметами и пятью орудиями. Антоновцы контролировали всю сельскую местность Тамбовской губернии, тогда как большевики удерживали города. Было парализовано движение по Рязано-Уральской железной дороге. 20 января 1921 года советские войска потерпели тяжелое поражение в районе станции Жердевка, потеряв сотни человек. 6 февраля 1921 года в Тамбовскую губернию была направлена Полномочная комиссия ВЦИК во главе с Владимиром Антоновым-Овсеенко, которая возглавила борьбу с восстанием. В тот момент под командованием командующего войсками Тамбовской губернии бывшего поручика Александра Павлова было 11 602 человек при 136 пулеметах и 18 орудиях, которые не испытывали недостатка в боеприпасах. 12 февраля 1921 года продразверстка в губернии была остановлена, а в марте X съезд РКП(б) заменил продразверстку продналогом. Рядовым повстанцам была объявлена амнистия, но они должны были сложить оружие и выдать своих командиров.

11 апреля 1921 года пятитысячный отряд антоновцев разгромил гарнизон в Рассказово и взял в плен батальон красных. 27 апреля 1921 года Политбюро ЦК РКП(б), недовольное ходом подавления восстания, заменило Павлова Михаилом Тухачевским, бывшим гвардейским подпоручиком, считавшимся одним из самых талантливых советских полководцев. По чекистской линии руководить разгромом антоновщины был послан член Президиума ВЧК Генрих Ягода. Тамбовскими чекистами руководил Михаил Антонов-Герман. К концу мая 1921 года против Антонова действовали 43 тыс. красноармейцев (35 тыс. штыков и 8 тыс. сабель) при 463 пулеметах и 63 артиллерийских орудиях.

20 мая 1921 года Токмаковым, СТК и местным населением на митинге в селе Карай-Салтыки Кирсановского уезда была провозглашена Временная Демократическая Республика Тамбовского Партизанского Края (до созыва Учредительного собрания). Была объявлена всеобщая мобилизация мужчин от 20 до 60 лет, что позволило увеличить повстанческую армию до 70 тыс. человек. Она воевала под лозунгом «Долой уголовно-бандитскую власть предателей русского народа – коммунистов!», «Да здравствует Великая, Единая и Неделимая Россия!» и «Да здравствует Учредительное собрание!»

25 мая 1921 года отдельная кавбригада Григория Котовского разбила и рассеяла два повстанческих полка. В боях с 28 мая по 7 июня в районе станции Инжавино бригада Котовского, 14‐я отдельная кавалерийская бригада, 15‐я Сибирская кавалерийская дивизия, 7‐е Борисоглебские кавалерийские курсы под командованием заместителя Тухачевского Иеронима Уборевича, бывшего подпоручика, разбили 2‐ю армию повстанцев под командованием Антонова. К тому времени численность карательных войск достигла 120 тыс. человек, в том числе 37,5 тыс. штыков, 10 тыс. сабель, а также 7 тыс. военнослужащих в составе 9 артиллерийских бригад и многочисленные курсанты. Они имели пять автобронеотрядов, четыре бронепоезда, шесть бронелетучек, два авиаотряда.

11 июня 1921 года Антонов-Овсеенко и Тухачевский издали приказ № 171 «О начале проведения репрессивных мер против отдельных бандитов и укрывающих их семей», предусматривавший расстрел на месте лиц, отказывающихся называть свое имя. В случае отказа селений выдать оружие расстреливались заложники, а в случае нахождения оружия расстреливался старший работник в семье. Такая же кара ждала семьи, укрывающие «бандитов», а также членов семей и имущество «бандитов». Кроме того, семьи, укрывавшие «бандитов», высылались за пределы губернии, а их имущество конфисковывалось и передавалось крестьянам, поддерживающим Советскую власть. Тухачевский приказал обстреливать укрывающихся в лесах повстанцев химическими снарядами, но это не дало эффекта. 23 июня 1921 они с Антоновым-Овсеенко издали приказ о порядке проведения зачисток освобождаемых от повстанцев территорий: «По прибытии на место волость оцепляется, берутся 60—100 наиболее видных лиц в качестве заложников и вводится осадное положение. Выезд и въезд в волость должны быть на время операции запрещены. После этого собирается полный волостной сход, на коем прочитываются приказы Полномочной комиссии ВЦИК № 130 и 171 и написанный приговор для этой волости. Жителям дается два часа на выдачу бандитов и оружия, а также бандитских семей, и население ставится в известность, что в случае отказа дать упомянутые сведения заложники будут расстреляны через два часа. Если население бандитов и оружия не указало по истечении двухчасового срока, сход собирается вторично и взятые заложники на глазах у населения расстреливаются, после чего берутся новые заложники и собравшимся на сход вторично предлагается выдать бандитов и оружие. Желающие исполнить это становятся отдельно, разбиваются на сотни, и каждая сотня пропускается для опроса через опросную комиссию (представителей Особого отдела и Военного трибунала). Каждый должен дать показания, не отговариваясь незнанием. В случае упорства проводятся новые расстрелы и т. д. По разработке материала, добытого из опросов, создаются экспедиционные отряды с обязательным участием в них лиц, давших сведения, и других местных жителей и отправляются на ловлю бандитов. По окончании чистки осадное положение снимается, водворяется ревком и насаждается милиция.

Настоящее Полномочная комиссия ВЦИК приказывает принять к неуклонному исполнению».

Тухачевский полагал: «Без расстрелов ничего не получается. Расстрелы в одном селении на другое не действуют, пока в них не будет проведена такая же мера».

В начале июля 1921 года руководством восстания был издан приказ о рассеянии повстанцев. Они должны были разделиться на мелкие группы, скрыться в лесах и вести партизанскую борьбу или разойтись по домам. 24 июня 1922 года Антонов был убит в перестрелке с выследившими его чекистами в селе Нижний Шибряй Борисоглебского уезда Тамбовской губернии. А уже 16 июля 1922 года Тухачевский доложил ЦК РКП(б): «Мятеж ликвидирован, советская власть восстановлена повсеместно».

Достоверных данных о потерях красных, равно как и о боевых потерях повстанцев и жертвах среди мирного населения, нет. Около 60 тыс. человек были заключены в концлагеря. По некоторым оценкам, в боях погибло около 5 тыс. повстанцев и примерно столько же красных – красноармейцев, бойцов продотрядов, чекистов, милиционеров, партийных и советских активистов. Жертвы среди мирного населения, а также повстанцев, расстрелянных, после пленения, могли составить до 10 тыс. человек. Поражение восстания определялось прежде всего военными причинами. Определенную роль сыграло и введение продналога вместо политики военного коммунизма и свободы торговли, сузивших социальную базу восстания. Однако свобода торговли начала постепенно вводиться только с июля 1921 года, когда Тамбовское восстание уже было в основном подавлено. Чисто военные же причины поражения антоновцев сводились прежде всего к почти полному отсутствию у них артиллерии и боеприпасов, причем не только артиллерийских, но и стрелковых. К лету 1920 года советские фронты переместились далеко от Тамбовской губернии, и на ее территории больше не было крупных складов оружия и боеприпасов, что лишало повстанцев возможности существенно пополнить запасы за счет трофеев. У антоновцев также было очень мало офицеров и почти не было штаб-офицеров (едва ли не единственное исключение – полковник Александр Богуславский, командующий 1‐й повстанческой армии), что ограничивало возможности по организации и особенно обучению повстанческих армий, которые не могли противостоять регулярным частям Красной армии в открытом бою. Также у повстанцев почти не было строевых лошадей и были проблемы даже с седлами. Поэтому антоновские конные полки не могли противостоять регулярной советской кавалерии. Сил для похода на Москву у повстанцев не было. Партизанская же борьба была подавлена благодаря жестоким мерам Тухачевского и Антонова-Овсеенко, безжалостно репрессировавших мирное население, подозреваемое в поддержке повстанцев, а без помощи оставшегося в деревнях населения действия партизан быстро сошли на нет.