Kitobni o'qish: «В рейд пошла одна старушка», sahifa 9
Глава 14. Мавочьи детки
– Неправда! – выдохнула Галаэнхриель, глядя на заколку влюбленными глазами. – Это же даже не Златорук Бабочкин! Это Священная реликвия Дома Утреннего Солнца!
– И откуда она тут? Кстати, и нет никого…
В магазинчике действительно никого не было, маленький пыльный прилавок был пустым и скучным. Да и магазинчиком этот крошечный закуток можно было назвать с натяжкой. Штук пять полупустых витрин, на которых был выставлен всякий мусор: бутылки с водой в оплетке, металлические загогулины, тарелки, корзинки, пара стальных слитков… В общем, уважающий себя игрок прошел бы мимо такого добра, не обратив на него внимания.
Заколка же лежала за стеклом. По нему изредка пробегали голубые охранные искры.
– Восьмидесятого левела защита, – задумчиво сказал лич, щелкнув по стеклу костяшками.
Зоя Валерьяновна уважительно кивнула. Стараниями эльфийки она уже немного разбиралась в основных терминах и самых простых игровых законах. По крайней мере, она больше не пыталась назвать лут «луком», инстант килл – «Костей Килем», а на слове «пасхалка» перестала спрашивать, когда можно будет красить яйца луковой шелухой.
– Так что тут эта твоя священная реликвия делает? – переспросил привратник, разглядывая странный магазинчик.
На это эльфийка густо покраснела. Ей было мучительно стыдно вспоминать ту страшную ночь, когда она в порыве любви и нежности дала Темному Лорду доступ в свою сокровищницу. Потом-то, конечно, исправилась, но было поздно. Сберечь удалось очень немногое.
– Лежит тут она, не видишь что ли?! – прошипела эльфийка, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не разгромить маленький подозрительный магазинчик в порыве священной ярости. – Берем мою цацку и валим отсюда!
Лич изумленно щелкнул челюстью. Такие обороты речи Галаэнхриель были совсем несвойственны. Лич не знал, что эльфийке рвет крышу при любом воспоминании о Темном Лорде. Ох уж эта любовь… Сколько бед от нее, сколько проблем!
– Эй! Есть тут кто? – заорал привратник. Красть украшение ему не хотелось.
И очень зря. Потом что все вокруг нашей компании заискрилось высокоуровневыми чарами, погасли свечи и факелы, а по полу пробежал сквозняк, морозя ноги. Вместо окон и дверей вмиг закрасовалась сплошная каменная кладка, заколка с фиалками подернулась дымком и исчезла. Прилавок покрылся пылью и паутиной, а в витринах вместо всякого мусора оказались человечьи, орочьи и эльфячьи косточки и черепушки.
– Это че это? – спросила Зоя Валерьяновна, неуютно ёжась.
– Это я, – раздался глумливый голос откуда-то из верхнего угла.
– Вот блин, попали, – простонал привратник. Он сразу же понял, что они угодили в логово мавки. Эти маленькие пакости поначалу были тупыми низкоуровневыми энерговампирами, которые присасывались к чему попало. Взмах меча или короткое заклятие – и нет мавки. Главное – не позволять им на себя прыгать. Тогда смерть для низкоуровневого персонажа была неизбежна.
Но то, что сидело сейчас на потолке и смотрело на привратника умными голодными глазами, даже и мавкой не могло считаться. Это было… Да Темный Лорд его знает что это было.
Такие новые прокачанные мавки приобретали высокий интеллект, развивали навык иллюзии, овладевая им в совершенстве, и питались светлой энергией. Конкретно вот это чучело, которое их сюда мастерски заманило, напиталось уже так, что было, пожалуй, сильнее лича. Может, даже и привратника. Темной энергией мавка тоже питалась, но это было так, вроде питательного бульона, который позволял не протянуть ноги. А вот светлая энергия – вкуснейший деликатес, от которого мавочьи мышцы перли как на дрожжах.
Сейчас мавка размазалась на потолке прямо над головой эльфийки, готовясь к обеду.
– Выход! Ищем дверь! – скомандовал привратник, кидая на эльфийку парочку защитных заклинаний. Но заклинания до светлой не дошли – мавка с чавканьем всосала их в себя.
– Спасибочки большое, – рыгнула она, довольно осклабясь с потолка.
– Вот пакость! – выругался привратник, снова кидая на светлую то же самое заклинание общей защиты. Но ничего из этого не вышло. Магия искрила, но оформляться в защиту не хотела.
– Минус одно, – хихикнула сверху мавка, глумливо раскатываясь над привратником и высовывая длинный метровый язык.
– …! – выдал привратник, накрывая эльфийку другим заклинанием. Оно, к счастью, получилось, только опять ненадолго. Видимо, любое заклинание блокировалось после первого применения. Мавка продолжала разогреваться закусками перед настоящим обедом.
– Выход все ищем! Если не найдем, то нам конец. Используем по одному заклятью, чтобы отвлечь мавку. Светлая, не вздумай колдовать, сиди и молчи и даже пальцем не шевели – если мавка сожрет твою энергию, то… я даже не знаю, что будет. Зоя Валерьянна, и ты энергию не трать и молчи, а то если мавка сожрет энергию имбы, то я тоже не знаю, чего будет. Мавку отвлекаем одним заклинанием, второй раз его же применить не получится. Заклинания без команды не выдаем!
Но Зоя Валерьяновна и не собиралась этого делать. Она была в паническом ужасе. Серая склизкая масса тела на потолке, такой же склизкий шар головы с круглыми глазами размером с блюдце для варенья, длинный, мерзко-розовый язык и отвратительное чавканье вызывали в Зое Валерьяновне парализующий ужас. Это были не пауки в сарае, не мыши и даже не медведки, которые из года в года портили урожай в далеком детстве Зои Валерьяновны. Это была пакость побольше и попротивнее, а самым страшным было то, что она была разумной и говорящей.
– Ишь, вылупилась, – дрожа, прошептала Зоя Валерьяновна, переживая прямой внимательный взгляд мавки. Чудовище посчитало, что старую фурию можно приберечь для кладовой, заняться ей попозже, потому что энергии у старушки было не занимать. И мавка сосредоточилась на пожирании заклинаний.
– Ах ты зараза, – ругался привратник и нервно щупал каменную кладку. Он же и выдавал по одному заклинанию в полминуты, чтобы отвлечь мавку от основного блюда. Само «основное блюдо» ползала где-то рядом и тоже пыталась найти выход, послушно следуя всем указаниям Януша. Она была уже наученная. Лич же, все еще изредка нервно кивая, взмыл к потолку и пытался шлепнуть мавку валяющейся на полу палкой. Ну или чьей-то костью. Темно было.
Дверь упорно не желала находиться. Привратник и эльфийка уже по второму разу ощупывали каждый сантиметр стен, но тщетно. Мавка издевалась, иногда создавая иллюзии – то огромный навесной замок прямо на кладке, то крошечную дверцу, то дверную ручку.
– Сволочь ты поганая, – в сердцах сказал привратник, вытирая пот со лба и отправляя в полет еще одно бытовое заклинание. Знал он их много, на полчаса подкормки для мавки точно хватит. А потом… А потом – еще минут двадцать выгадает лич, и все. Эльфийке колдовать нельзя, мавка станет еще сильнее. Если ничего не придумать, то конец. И самый страшный конец ждет его и эльфийку, так как их статус бессмертия мог питать энерговампира постоянно. Повезло сегодня мавке, ничего не скажешь.
– Светлая, вы с фурией всю дорогу зелья варили. Может, есть чего от иллюзий?
– Мы только в ядах разобрались, – шепнула в ответ эльфийка.
– А зелье полного уничтожения осталось?
– Нет, в кусты вылили. Ты же ругал нас… Но почти все ингредиенты у меня есть, надо только перчик вырастить, и…
– Не вырастить! Применишь силу – и мавка атакует, и магией я ее не остановлю, – шепнул привратник в ответ. – Нажралась тут, зараза. Сильная…
Мавка, хихикая, удирала от лича, перемещаясь по потолку. А потом, пропустив удар по макушке, взбесилась и просто свалилась на лича сверху, накрыв его серым дряблым телом, которое тряслось как холодец.
– А-а-а! Спасите! Помо…
Славик замолк, так как рот ему забило мавкой.
Зоя Валерьяновна с ужасом смотрела, как чудовище, размазываясь по личу, напитывается зеленоватым некромантским светом. Как лич становится слабее с каждым глотком энергии, которую Зоя Валерьяновна видела как бледно-зеленое марево. Как падает на пол обесточенный, мертвый (простите за каламбур) скелет. Как над его головой появляется пустая шкала здоровья. Все это заняло какие-то доли секунды.
А потом взбешенная мавка, наскоро перекусив, резко обернулась к эльфийке.
– Ко-о-ончились шуточки, – протянуло чудище, вращая глазами и высовывая язык, который увеличился еще в два раза.
Эльфийка пискнула и втянула голову в плечи.
– Не бойся, прорвемся, – шепнул привратник, взяв светлую за холодную маленькую ладошку.
– Не бёся, провёмься, – передразнила мавка.
Побледневший привратник, шагнув вперед, выдал заклинания с двух рук, но мавка сожрала их и даже не замедлилась – она была очень зла.
Длинный язык рванулся прямо на привратника. Марево энергии качнулось от него в сторону серого мавочьего тела, и привратник охнул, почувствовав себя лет на двести с хвостиком.
А потом мавка подтекла к эльфийке поближе.
– Вкусненькая, светленькая, сладенькая, – прошамкала раздувшаяся мавка и широко открыла страшную противную пасть. Язык вот-вот бы коснулся груди светлой эльфийки, а потом добил бы привратника, если бы не…
– Ну, с богом! – раздалось вдруг совсем рядом. Зоя Валерьяновна, эта истинная валькирия в душе, рванулась вперед, оттолкнула эльфийку на привратника и встала грудью на защиту товарищей. Ей, как уже известно, было не чуждо благородство. Как оказалось, она была способна даже на нечто большее.
Язык мавки коснулся груди Зои Валерьяновны. И свет померк…
***
– Подержите мои кости!
– Охренеть! Вот курва!
– Мать моя эльфийка!
– Чу-у-ума!
Все, кроме Зои Валерьяновны, не могли не высказаться. Даже мавка. Потому что, как только язык мавки коснулся героической груди Зои Валерьяновны, полыхнуло сиреневым и запахло лавандовой водой, а в воздухе повисли грозовые буквы «СВЕТЛЫЙ ДАР ЖЕРТВЕННОСТИ – ПОЛУЧЕН».
Заиграла ангельская музыка. Магия торжественно приподняла бессознательную Зою Валерьяновну, впиталась под ее кожу и тут же превратила черные чешуйки в нормальный человеческий эпидермис. Фурия? Да нет. Обычная пожилая женщина, правда, с желтыми круглыми глазами и небольшим хвостиком с метелочкой на конце. Но в целом – вполне прилично выглядящая.
– Ну и ладно, так вкуснее, – пробурчала очухавшаяся мавка, ощущая, что организм фурии наполнился светлой энергией. От Зои Валерьяновны потекла в мавочью пасть мана, вместе с ней – и энергия. Полоски маны и здоровья над головой вполне нормально выглядящей старушки медленно, но верно исчезали.
– Спасай Зою Валерьянну, – заорал привратник и собрал все свои силы, чтобы шандарахнуть мавку коллективно, пока она обедает.
– Заклинание разрушения! Все вместе! Светлая, тебе лучше не надо! Ну – на счет три!
Заклинание полыхнуло, но мавка и не почесалась. Лич попытался ухватить ее за туловище, но оно легко выскользнуло из его рук и издевательски сложилось в серую фигу. Трогать мавку – удовольствие ниже среднего.
Зоя Валерьяновна, на удивление, пришла в сознание, но поделать ничего не могла – ее одолела слабость и брезгливость. Питающаяся мавка была противной и гадкой.
– Януш, Януш, – вдруг в панике зашептала эльфийка, дергая привратника за руку.
– Ну чего?
– А посмотри туда.
Януш послушался и посмотрел туда. Там, в противоположном углу комнаты было темновато, но несколько небольших серых комочков рассмотреть было возможно.
– Деточки, кушать, – прошепелявила мавка, на мгновение отвлекшись от деликатеса.
– Нам …! – констатировал Януш и закрыл глаза. Неужели придется закончить свои дни здесь, в этом пристанище мутантов от игрового мира? Ой как не повезет разрабам <CD PROJECT BLU>, если когда-нибудь получится вернуться! Он их по всем судам затаскает! До Гаагского дойдет! А если не выйдет, подорвет их главный офис к курвиной матери!
Януш смирился. Рядом всхлипнула эльфийка, и привратник немного воодушевился. Ну, может сейчас, перед порогом неминуемой смерти… Привратник очень осторожно обнял эльфийку за плечи.
– Ну-ну, все будет хорошо, – ляпнул он, привлекая светлую к своей груди.
– Чего хорошо-то, дурак совсем? Мы умрее-е-ем! Возродимся и опять умрем! И Зоечка Валерьяновичка тоже! У-у-у!
Серые липкие комочки приблизились очень быстро, вылупились такими же круглыми, как у мамочки, глазами на лича.
– Мамочка, мы не хотим есть косточки. Мы хотим чипсы и мороженое, – заканючили мавкины детки.
– Но тут эльфочка, детки! Ароматная, светлая, вку-у-усная!
– Но мы не хотим эльфочку! Мамочка, мороженое!
Зоя Валерьяновна выросла в такое время, когда харчами не перебирали. Есть хлеб – будем есть хлеб. Есть картошка – значит, картошку. Ничего нет – походим голодные, даст бог, завтра сыты будем. Бывали и хорошие времена, и откровенно голодные. Конечно, всегда хотелось есть жирнее да слаще, и сахар кусковой был за лакомство. Это уже позже детям хотелось вкусненького дать, и все равно никто не капризничал – ели что дают.
– Мы не будем эльфочку! Мы будем голодные и слабые, пока не принесешь мороженое! – сказал мелкий наглый мавенок. Зря это он, конечно при людях старой закалки. Потому что Зоя Валерьяновна такого стерпеть не могла.
– Ишь ты, хочуха какая! А ну, жри че дали! Будет он тут еще условия тут ставить! – приказала Зоя Валерьяновна уверенным и вовсе не слабым голосом.
– Зоя Валерьянна, вы чё? – обалдел привратник от такого поворота.
– Да, че это вы? – не меньше обалдела мавка, немного даже поперхнувшись от удивления.
Зоя Валерьяновна если и замешкалась от смущения, то только на секунду. Она себя всегда считала правой.
– А то это. Ежели мать после смены на кирпичном заводе пришла с сумками, уставшая! А на улице дожди, холодрыга, а она в драных сапогах, потому что муж, скот пьяный, опять всю получку пропил!
Лич, ощутив, как всколыхнулось темное магическое поле вокруг старухи, потихоньку сплел защитное заклинание, но пока не выпускал – ждал. Он прекрасно понимал, что сейчас будет жарко.
Привратник и эльфийка решили не мешать – а чего им, все равно бессмертные. Ну и эльфийке Зоя Валерьяновна не могла навредить в принципе – дар милосердия, с нею полученный, не позволял. А Зоя Валерьяновна тем временем продолжала, и голос ее становился все сильнее, громче, и был в нем праведный гнев на жизненные несправедливости. Малыши мавки подползли поближе – им стало интересно.
– Так вот. Мать с работы придет, полы наскоро помоет, цвяты польет, из последних сил картошки начистит вядро, сварит и в суп пустит. А к супу и прижарку надо, и хоть гузки курьи для нажору сварить. И котлет из ячи навертеть… Мать у плиты час стоит, два стоит, у самой ноги холодные, живот к спине прилипает. Сама худая как щепа, ветер сносит, и на последние денюжки сахарок купила, чтобы ледянцы сделать на сковородке с водичкой.
Сверху закапало. Это плакали маленькие мавки. Эльфийка тоже плакала, тихонько всхлипывая.
Привратник уже лежал в бессознанке. Лич, отгородившись какой-то старой доской, еще держался.
– Варит, значица, мать ледянцы, варит. И прозрачные, и коричневенькие, и золотистые – голь на выдумки хитра. А тут детки со школы приходят. Трое, здоровые уже, молодцы такие.
Голос Зои Валерьяновны опасно возвысился. Близилась кульминация.
– В кастрюлю глянули – скривились. «Не хотим, – говорят, – суп». Чего еще есть, спрашивают. Ну я им коклеток то с давленкой. Тоже не хотят. Ну, ледянцы, говорю, с чаем. А они и ледянцы не хотят. А знашь, чего хотят? – спросила Зоя Валерьяновна у мавки.
Мавка, раздувшаяся от таких энергетических масс, которые выдавала Зоя Валерьяновна, осоловело моргнула. Эльфийка горестно всхлипнула в углу.
– «Пряников нам, мам, напеки! Только не с яблочным вареньем, а с варенкой, как папаня приносил. Кроме пряников ничего не хотим», – спокойным ледяным тоном произнесла Зоя Валерьяновна. – А какаву с повидлой не хотите? И березовой каши ведро?
Где-то снаружи завыла собака. Потом воцарилось молчание. Мавка с трудом поглотила очередную порцию энергии от Зои Валерьяновны. Мавята на потолке притихли и, кажется, даже не дышали. Лич давно уже рассыпался костяшками по полу, а привратник воскресать и не торопился.
– Ну встала я, значит. Кастрюлю с супом взяла и в унитаз-то и вылила! И коклеты в мусорку. И ледянцы разломала все. Вот так-то, детки.
Мавята дрожали от страха, сбившись в кучу. Галаэнхриель вытирала нос о рукав привратника. А Мавка, икнув, с еще большим трудом справилась с очередным потоком энергии. Ее уже разнесло на весь потолок, и она продолжала пухнуть.
– Ты своих-то воспитывай, – назидательно сказала Зоя Валерьяновна, легко вставая на пол и отряхивая руки. Она была полна сил и энергии, и полоски маны и здоровья были полностью заряжены. – Своих воспитала, и внуков тожа, а никто у меня харчами не перебирал никогда. Есть суп – значит, суп… Э, ты че это?
Зоя Валерьяновна отпрыгнула к стене – мавка, кажется, от сытости уплыла в бессознательное и больше не могла поглощать энергию, соскальзывая здоровенной жирной кучей с потолка.
– Мамочка, мамочка, – завсхлипывали мавочки, падая на большую маму сверху.
Обожравшаяся мавка потеряла все свои преимущества. Она не могла больше ничего поглощать, не могла создавать иллюзии и обороняться. Пришедший в себя привратник приготовился атаковать. Уже почти сорвались с его пальцев чары, готовые поразить мавку с ее выводком, но Зоя Валерьяновна закрыла их грудью.
– Ты че это? Не вишь, мать с дитями?
– Зоя Валерьяновна, вы чем надышались? – ласково спросил у нее привратник и тут же рявкнул: – А ну, в сторону отойди! А то зацепит еще.
– Януш, и правда, не стоит… – начала было эльфийка, на что привратник покраснел и заорал.
– Да что с вами обеими не так, мать вас ети! Вы чего, ничего не соображаете? Эта мавка знаете скольких высосала! И больше не тупых орков и гоблинов, а твоих, светлых. Соображаешь, спасительница ты наша?
Эльфийка упрямо смотрела на него и не отводила взгляда.
– Януш, не надо…
– Надо!
– Ну, а я с убивцем никуда не пойду, – молвила свое златое слово Зоя Валерьяновна, – ты на деточек руку поднять собираешься, ирод.
Привратник покраснел еще сильнее, потом очень медленно положил руки в карманы (наверное, чтобы не придушить полоумных баб) и вышел из ставшего неопасным «магазинчика». Лич, собравшись из костяшек, тоже вышел за ним следом. Его спасло только то, что он уже давненько был мертвым. Но после этого случая кивать он начал в два раза чаще.
– Спасибо, – благодарно шепнула эльфийка Зое Валерьяновне, – каждая жизнь священна.
Обожравшаяся мавка зашевелилась на полу, и эльфийка постаралась побыстрее выйти от «священной» мавки с ее выводком. Рисковать ей не хотелось.
Зоя Валерьяновна же погрозила напоследок пальцем очнувшейся мавке и ее мавятам и направилась к двери.
– Спасибо тебе, добрый человек, – прошамкала мавка, – благодаря твоей энергии я и детки теперь никогда не будет голодать. Впадем в анабиоз лет на двести.
– Приятного аппетитца, – сказала Зоя Валерьяновна и вышла на улицу, вздохнув полной грудью свежий воздух. Над ее головой сиреневыми буквами полыхнуло: «СВЕТЛЫЙ ДАР МИЛОСЕРДИЯ, УРОВЕНЬ: ЛЕГЕНДАРНЫЙ – ПОЛУЧЕН».
На пороге мавячьего пристанища остался лежать маленький чешуйчатый хвостик с кисточкой на конце. Фурячьи аксессуары продолжали отваливаться с каждым светлым даром.
Этот хвостик потом подняла мавка, поставила его в рамочку на прикроватную тумбочку и рассказывала своим внукам причину их многовекового благоденствия. Ведь внуки мавки тоже больше не нуждались в энергии – им хватало остатков той самой, незабвенной и прекрасной старушки, которая в компании лича, привратника и эльфийки зашла однажды в их дом.
Глава 15. Drow lives matter
Зоя Валерьяновна слезящимися от счастья глазами смотрела на свои руки. Когтей нет, кожа розовая и совсем не чешуйчатая. Обычная человеческая кожа. Как здорово!
Привратник, правда, ее восторгов не разделил. От фурии в Зое Валерьяновне остались только желтые круглые глаза, а в остальном с виду – милейшая бабулька. Хорошо еще, что смена облика никак не повлияла на ее темные способности. В общем, с фурией было как-то привычно. А с этой бабулькой – уже не очень. Какая-то она была вся уютная, вся пропитанная светлой магией, и это могло стать проблемой.
Привратник вообще каждый день ожидал, что на фурию начнут охоту – сочетание таких диаметрально разных перок и даров делало ее ливер бесценным на черном рынке магических ингредиентов. Но пока – тьфу-тьфу, как говорила сама Зоя Валерьяновна. Везло. Наверное, потому что магический фон имбы сильно не колебался, не вылезал наружу и сам компенсировался двумя разными энергиями.
Дверь таверны напротив логова мавки скрипнула, выпуская на свет божий троицу пьяных в дымину дроу. Чернокожие, высокие, мускулистые, в белых майках в обтяжку. Один из них повернулся к привратнику затылком, качнувшись от принятого на грудь гномьего самогона. На затылке сверкал выстриженный и выкрашенный особым образом знак – буквы «DLM».
– Валим, – быстро шепнул привратник. Он знал, что это за парни, и совершенно не горел желанием с ними связываться. Но поздно. Один из дроу повернулся совсем не вовремя и наткнулся пьяным взглядом прямо на эльфийку.
– О-о-оу, бейба, ком виз ми, – сказал дроу, подваливая к Галаэнхриель и бесцеремонно протягивая руки к ее прекрасным персям.
– Девушка со мной, – закрыв глаза, обреченно сказал привратник, делая шаг вперед. Он уже понимал, что то, что не сделала мавка, закончат эти здоровые ребята. Пару раз сегодня умереть точно придется.
Группировка «DLM». «Жизни дроу важны». В игровом мире едва бы набралось больше двух сотен этой самой угнетенной расы. И они собрались в одну большую группировку – самую опасную группировку этого мира. Не приведи Темный Лорд обидеть хоть одного дроу – за него становится горой вся община. И эта община нашла свою нишу в обществе. Грэг, таблетки счастья, порошок способностей, составляющие ингредиенты для взрывчатки и бомб разных магических поражений – у них было все. Опасные ребята, которые за деньги могли достать все и даже немного больше. И делать тоже все, что им заблагорассудится.
Привратник даже не понял, когда его больно ткнули кулаком в грудь и усадили на землю рядом с каменной стеной таверны.
– Бейбу мы тебе потом отдадим. На вот компенсацию, – сказал один из дроу, гнусно ухмыляясь и бросая на коленки привратника пакетик с белым порошком.
– Грэг? – зачем-то спросил привратник.
– Сахарок, подсластить, – пьяно заржал один из дроу.
А потом бесцеремонно подхватил растерявшуюся эльфийку под локоток. На Зою Валерьяновну и трясущийся скелет лича они даже не обратили внимания, посчитав неприметную бабку и костяшку кем-то вроде побирушек.
Темная энергия полыхнула с такой силой, что на двери одного из трактиров завыла сигнализация. Дроу недоуменно обернулись.
Зоя Валерьяновна, дрожа от негодования, стремительно краснела. Лич, вознесшись над землей, вспыхнул некроматическим зеленым пламенем, а корона на его черепушке зажглась красными огнями.
Дроу недоуменно оглянулись. Тоже зря, потому что эльфийка наконец пришла в себя. Она дернулась из захвата удивленных бандитов и быстрым движением распахнула плащик. Светлая энергия, которая тщательно скрывалась под некромантским плащом, радостно рванулась наружу. Она была такой сильной, что на парочке витрин повыбивало стекла, а у дроу выпали передние зубы, что, впрочем, было в их кругах даже почетно.
– Оголись, сердце, тьмой окутанное,
Раскайся, дроу черножо… кожий,
Узри сияние света, злобное создание,
Очистись от скверны и восстань предо мною,
Дитя порока, торговец грэга! – запела эльфийка дивным своим голоском.
– Нарколыги поганые! Галоши гуталиновые! – одновременно с песней эльфийки выдала Зоя Валерьяновна.
– Аэн элле, сдохус дроудус, – присоединился лич.
Конфликт сил был колоссальным. Энергия Светлой Княгини + чумовая темная квинтэссенция от Зои Валерьяновны + проклятие лича… Магия кипела, бурлила, дымила, становилась единым целым, но не смешивалась – светлые клубы магии гармонично вплетались в черные эманации лича и милейшей старушки, как сливки в шоколад.
А потом бахнуло. Сильно бахнуло – всех откинуло взрывной волной.
Когда дым развеялся, на вымощенной камнем дорожке в подворотне у трактира никого не было. Ни одного дроу.
Несколько позже в игровом мире появилась троица Священных Дроу в длинных белых одеждах. Они бродили по улицам, стучали в дома и улыбались щербатыми ртами. «Скажите, вы верите в прощение?» – интересовались они у каждого встречного и докапывали весь мир концепцией раскаяния. С грэгом они тоже завязали и чуть позже основали организацию «ALM». «Все жизни священны», – значилось теперь на растяжке перед их штаб-квартирой.
Но пока никто не знал, куда подевались трое из самой опасной банды игрового мира, поэтому очухавшийся привратник, накинув на плечики светлой плащик, уже во весь опор бежал из города.
– На такую вспышку энергий слетится все, что может шевелиться. Если сейчас не убежим, нам …, – уверенно сказал он, и все ему почему-то поверили.
На первых скоростях компания выбежала из города и, стоя на берегу мелкой речушки в пригороде, спрятавшись на всякий случай в кустах, переводила дыхание.
– Погодите, а Ссаныч где? – вдруг спросила Зоя Валерьяновна, поняв, что давненько не видела своего питомца.
– Точно…
– Я его и у мавки не видел.
– И я не видела. Может, взрыва испугался?
– А вдруг мавка сожрала?
– Ссаныч! Сса-а-аныч! – заорала Зоя Валерьяновна, хватаясь за сердце. А потом, уверенно взяв курс на обратный путь в город, вышла на тропинку.
– Зоя Валерьянна, там опасно! Подождем до следующего утра и вернемся за котом! – пытался убедить старушку привратник. Но она подняла на него свои круглые желтые глаза, в которых блестели непролитые слезы, и привратник сдался.
– Ладно, хорошо. Вернемся. Но очень осторожно, ясно? И не идем все вместе. По цепочке. Сначала я. А через пять минут вы. По очереди.
Все с этим согласились. Кот был для всех, кроме, пожалуй, лича, почти что членом семьи. Как же его бросить?
Совершенно невозможно.
***
– Ссаныч, лапушка, ну где ты, котик мой? – плакала Зоя Валерьяновна, бродя по улочкам близ мавьего логова.
К мавке старушка заглянула первым делом, но та только пожала плечами, переваривая плотный обед.
– Не было котика, да и не едим мы их, – сказала она, зевая и собираясь впадать в анабиоз – детками клянусь.
Зоя Валерьяновна поверила и пошла бродить по закоулкам.
– Ссаныч! Сса-ныч! – кричала она, вытирая слезы.
Эльфийка шла за Зоей Валерьяновной следом, шагах в десяти и делала вид, что разглядывает витрины, по при этом старательно искала котика магией, но его нигде не было. Лич подходил к щелям, вентиляционным решеткам и дразнил кота костяшками своего голеностопа, но Ссаныча не было и там. Привратник, вздрагивая от каждого шороха, следил за безопасностью. Но вроде бы пока все было на удивление чисто.
– Ссаныч! Котик мой! Где ты?
Разрыдавшись, Зоя Валерьяновна села на ступеньку трактира и опустила голову на руки. Она всхлипывала, ругала привратника, эльфийку, мавку и правление ЦК КПСС, и город этот, и трактиры, и Темного Лорда, и Никитку, который в эти дурацкие игры играет, и тех, кто эти игры придумывает. Она вся была в скорби и страданиях.
Вверху заплесневел и обрушился трухлятиной небольшой деревянный балкончик. У жителей близлежащих домов заболела голова и появились зубные камни.
– Кота ищ-щешь? – раздался вдруг быстрый шепоток где-то у самой земли.
Зоя Валерьяновна подняла голову, всмотрелась и, завизжав, вскочила на ноги. «Чур меня, господи прости», – шептала она, снова неистово крестясь.
– Чего там?! – подскочили к старушке остальные.
– Так это ж черт, – напряженным голосом сказал привратник.
– Я провожу к коту, знаю, где кот. Черный, тооолстый, вку… Красивый, – запрыгало черное недоразумение на одной тонкой ножке.
– Веди, – уверенно сказала Зоя Валерьяновна, поднимаясь с крылечка.
Черная клякса с рогами запрыгала вперед. Привратник, эльфийка и лич, приготовившись на всякий случай к атаке, пошли за ней следом.
..Спустя пятнадцать минут черт запрыгал на одной ножке перед тяжелыми окованными дверями из красного дерева. «Карты, деньги, гномий спирт» – значилось на золоченой вывеске.
– Это самый дорогой трактир в этом городе, почти что ресторация, – задумчиво сказал привратник, изгоняя черта метким заклинанием. – Эти пройдохи ничего просто так не делают. Его прислали. Поэтому заходим и будем начеку.
– Там может быть Ссаныч, – сказала Зоя Валерьяновна, – я готовая.
Бесшумно распахнулась дверь. Метрдотель, поклонившись гостям, не говоря ни единого слова, проводил всех четверых за столик.
– Вы кота моего… – начала было Зоя Валерьяновна, но вдруг, заробев, замолчала. В таких заведениях она не бывала. Темный паркет, запах карамели и дорогого вина, сверкающие хрусталем люстры с приглушенным светом, удобные кресла и уже сервированный стол. Дорогая рыба, истекающее соком красное мясо, только что снятое с огня, медовый пирог, целая батарея бутылок и бокалов…
– Прошу вас, – сказал метрдотель, отодвигая для эльфийки стул. Она уселась, глядя совершенно влюбленным взглядом на фарфоровый кувшин с амброзией – самой вкусной, самой питательной для эльфиек пищей. А потом как-то совершенно случайно всмотрелась в сам кувшин, который показался ей знакомым. В задумчивости щелкнула по фарфору пальцем и услышала тихую, очень знакомую мелодию. Священный Грааль! Пресветлая драгоценность из ее сокровищницы, которую спер Темный Лорд!
Ахнув, раскрасневшись, эльфийка вскочила на ноги. Обвела взглядом зал.
В самом темном углу за столиком сидел одинокий мужчина. Его черные локоны закрывали лицо, в руках рубиново поблескивало густое драгоценное вино. Длинные красивые пальцы задумчиво касались ободка бокала.
А потом мужчина, гаденько ухмыльнувшись, повернулся и посмотрел прямо эльфийке в глаза.
– Темный лорд, – помертвевшими губами прошептал привратник, узнав мужчину за дальним столиком.
Мужчина отсалютовал бокалом, а потом, взяв кусок сырого красного мяса, скормил кому-то, кто лежал у него на коленках.
– Ссаныч! – заорала Зоя Валерьяновна, приметив своего питомца, который, лениво соскочив с колен Темного Лорда, принялся с урчанием пожирать мяско.
– Какое глубоко поэтичное имя, – отметил Темный Лорд, запуская руку в кошачью шерсть. А потом подмигнул эльфийке.
– Как дела, моя сладкая? Скучала?
– Ну все, смерть тебе, – неожиданно низким голосом сказала светлая. И в Темного Лорда полетела первая ласточка – медное тяжеленное блюдо, которое попалось эльфийке на глаза.
***
– Сволочь! Скотина! Врун! Макака тонкогубая! – орала эльфийка, запуская в Темного Лорда все, что попадалось ей под руку.
Темный Лорд, мягким и плавным движением вскочив с кресла, ловко уворачивался.
– Урюк позорный! Холодец протухший! Подагра ты старая! Порождение орка, тролля и глисты! – орала эльфийка, наливаясь дурной краснотой.
