Kitobni o'qish: «Профессия: Королева», sahifa 6
Они принялись суетиться, расправляя складки и укладывая волны пышных кружев накидки и нижних юбок, а я продолжала чудом сохранять стоячее положение.
После того, как герцог вышел, страх отпустил и я готова уже была растечься лужей на полу. Какое счастье, что в это время проведать меня зашел мэтр Роген! По своей медицинской привычке пощупал пульс и разогнал швей:
Глупые бабы, до чего вы довели невесту его величества?! Она едва на ногах держится! Пошли вон!
И ко мне:
Ваша светлость, вам нужно пойти отдохнуть. Я скажу, чтобы вам прислали укрепляющий отвар.
Он подал мне руку и помог спуститься с подиума. Я поблагодарила лекаря и собралась уже выйти, как он меня остановил:
Ваша светлость, поправьте меня, если я неправ. Вам стало дурно после посещения вашего батюшки.
Что уж тут скрывать…
Вы абсолютно правы, мэтр Роген.
Тогда советую остаться здесь. Герцог засел в ваших покоях и не даст вам отдохнуть.
Какой хороший, понимающий человек, я его прямо люблю!
Благодарю. Я последую вашему совету. Здесь есть кушетка, так что присылайте отвар прямо сюда.
Я с трудом выбралась из платья, накинула парчовый халат, затем улеглась на кушетку, прикрылась пледом и провалялась там до самого обеда, после чего меня снова вертели мастерицы, доводя свою работу до совершенства. Когда же я, обессиленная, ушла в отведенные мне покои на ужин, там уже не было никого, кроме Лизет, которая расплела мне волосы и тут же ушла, и нянюшки Терины. Стоило горничной выйти за дверь, как женщина зашептала мне в ухо:
Полдня ваш батюшка тут просидел. Видно, отдыхал с дороги, пока воины его покои проверяли. Хорошо, что ты не пришла, моя лапочка. Если бы батюшка понял, что наш маг тебя вылечил, не знаю, что и было бы. Меня бы убил уж точно. Он про тебя спрашивал, а я ему ничего не сказала.
Интересно! Как же она выкрутилась?
Ты молчала, Терина?
Ну что ты, солнце мое! Отвечала, он же мой господин. Только отвечала так, как будто ты все еще больная. Показывала, что злюсь на него. Это и раньше так было, поэтому он ничего не заподозрил.
Уф! Камень с души!
Молодец, нянюшка! Ты у меня самая умная и я тебя люблю.
Бедная женщина горячо меня обняла и облила слезами. Потом снова зашептала:
Дай тебе боги счастья, моя лапочка. Вижу, что ты не очень хочешь этого брака, но тут уж делать нечего. Говорят, король не такой плохой человек, да и мужчина видный, хоть и не красавец. Он тебя не обидит. А если ты потом в кого влюбишься… Только мне скажи, я для тебя все сделаю. После твоей свадьбы у меня кроме тебя господ не будет. Да и сейчас нет, если судить по сердцу, а не по закону.
Я в ответ прижалась к груди этой доброй женщины. Никогда никто в моей прошлой жизни не любил меня так и не был так предан, как эта тетка. Только на самом деле любила она свою Алиенор.
Терина уложила меня в постель, но сон не шел. Встреча с герцогом, предстоящее событие, отношение ко мне окружающих, ожидание нового поворота моей истории – все это не давало заснуть. Я вновь и вновь прогоняла перед внутренним взором все, что полагала важным.
Вероятно, нянюшка что-то почувствовала, потому что вошла в спальню с огромной, на пол литра кружкой. Мэтр Роген прислал успокаивающий чай. Благословляя симпатичного мне рыжика, я выдула половину, после чего откинулась на подушки и заснула без сновидений.
Утро описывать не стоит, всем знаком дурдом перед свадьбой. Церемония была назначена на полдень и уже с восьми утра вокруг меня роились женщины, призванные причесать, нарядить и украсить невесту. Его Светлость герцог Кавринский заглянул около десяти. У меня сердце снова ушло в пятки, но он просто проверил, все ли хорошо. Оглядел платье, удовлетворенно кивнул, чмокнул меня в лоб и вышел.
Его немудрящие действия, казалось, выпили из меня всю энергию. Я с ужасом думала о тех часах, которые придется провести на людях. Выдержу ли, не хлопнусь ли в обморок? В моей прошлой жизни я не знала, что это такое, но мое новое тело имело в этом деле богатый опыт. Терина, говоря о прошлом Алиенор, много раз подчеркивала, какая она, то есть я, была нежная и чувствительная.
Похоже, ту же информацию имел мэтр Роген, который через пять минут после визита герцога прибежал ко мне с укрепляющим отваром, в который что-то добавил, и пообещал, что зелье даст мне сил вытерпеть церемонию до конца.
Практически сразу после этого меня под белы ручки повели венчаться. Хорошо, что Ангер успел заранее подготовить и расписал все действо практически по минутам, а то я бы сбилась. Конечно, церемония ничем не напоминала нашу. Никаких посаженных матерей и отцов, подружек невесты и всякого такого.
Меня ввели через боковой вход в храм местной богини плодородия, провели в центр молельного зала и усадили на низкий табурет. Поверх моего наряда покрыли плотным покрывалом, под которым я сразу же начала задыхаться, и жрец, стоявший рядом, начал обряд. Он долго что-то гнусил, а жрицы тем временем пели. От курильниц поднимался сладковатый дым, было нестерпимо жарко. Очень хотелось приподнять проклятую тряпку и посмотреть, что происходит, но меня предупредили, что делать этого нельзя.
Я услышала голос моего так называемого отца, который толкнул речь. Он отдает Таргелену самое дорогое что у него есть – любимую дочь, наделенную всеми мыслимыми достоинствами. Перечислив кучу положительных качеств, он сорвал плотное покрывало с моей многострадальной головы и по залу прокатился вздох восхищения и зависти.
Зная, как выгляжу в этом наряде, я могла предположить, что добрая половина мужчин хотела бы оказаться на месте моего жениха, а вот девушки все поголовно хотели выглядеть так же как Алиенор. Они завидовали не положению в обществе, не жениху и не богатству, они просто не могли не завидовать красоте.
Ощутив на себе жадные взгляды многих и многих глаз, я подняла свои и наконец увидела перед собой жениха.
Его величество Таргелен Второй был очень похож на свой портрет. Маг сказал верно: мой вышитый оказался ближе к оригиналу, чем писаный красками. Наверное потому, что художник изобразил короля мрачным, но бесстрастным, а я вложила в работу свою тревогу и придала портрету что-то беспокойное.
То же тревожное чувство охватило меня, как только я встретилась с Таргеленом глазами. Он был каким угодно, но не благостным и умиротворенным. Властным, суровым, тревожным… И смотрел король на меня отнюдь не с любовью и восхищением, а внимательно-изучающе. Как естествоиспытатель на подопытную лягушку.
Жрец велел мне подать руку жениху. Я, как сомнамбула, встала и, сделав шаг вперед, протянула Таргелену руку… Он принял ее обеими ладонями, и тут, стоило ему коснуться, меня пронзил страх. Ужас гораздо более мощный, нежели я испытала при знакомстве с моим так называемым отцом. Того я боялась вполне разумно, хоть и сильно: он мог меня разоблачить и испортить жизнь. А король… Он все про меня знает. Мы с ним в одной лодке. Ему невыгодно портить со мной отношения. Я ему нужна.
У меня не было ни одной разумной причины для страха, кроме одной, неразумной: от него ощутимо веяло опасностью. Угрозой не девушке Алиенор, а именно моей сущности, с недавних пор поселившейся в ее теле. Маг, лекарь, учителя, няня, фрейлины и слуги – их я смогла прочитать и научилась контролировать. Они не в силах были дотянуться до моего нутра, заставить меня изменить себе. А этот мужчина мог, это я почувствовала ясно. С ним мне просто так не справиться, контролировать себя он не даст. Наоборот, захочет мной управлять. И сущность просто взвыла от страха, ища защиты. Голова кружилась, ноги подгибались.
Видно, ужас отразился на моем лице, потому что Таргелен, надевая мне кольцо на палец, наклонился пониже и произнес шепотом:
Успокойтесь, Алиенор, все в порядке. Это свадьба, улыбайтесь.
Я глупо захлопала глазами и натянула на лицо первую попавшуюся улыбку. Боюсь, она напоминала волчий оскал. После чего вспомнила наконец о том, что должна сделать, и тоже надела на короля перстень, который мне протянул жрец.
Затем нам обоим надрезали запястья и сцедили по три капли крови в кубок с вином. Вино это надлежало выпить на двоих, а кубок был этак на литр, не меньше, хорошо, что налит только до половины, остальное жрец выплеснул на алтарь. Уговорив себя, что кровь в вине растворилась без остатка, я храбро хлебнула из протянутой мне чаши. Отпила прилично, примерно треть. Все остальное король допил залпом и поцеловал меня в губы.
Если бы поцелуй был до вина, я бы не выдержала: завизжала и убежала. Но пьяному, как говорится, море по колено. Я почти ничего не почувствовала, кроме стучащих в голове молотков. Ой, что-то мне нехорошо… А нам теперь еще по всему городу разъезжать и подданных приветствовать…
К счастью, выпитое с утра зелье продолжало действовать, а мне ничего не пришлось делать, только сидеть в открытой коляске, улыбаться и махать ручкой. «Улыбаемся и машем…». Король гарцевал рядом на прекрасном белом коне. Какое счастье, что его не посадили рядом со мной в коляску и мне не надо было с ним разговаривать.
Кортеж объехал весь верхний город и вернулся к королевскому дворцу. От свежего ветерка алкоголь из головы почти выветрился, я почувствовала себя гораздо увереннее.
На ступенях нас ждала толпа народа во главе с герцогом. Он заключил меня в объятья и произнес очередную прочувствованную речь на тему: «Ну вот и все, ты замужем теперь». Боясь, чтобы меня не расшифровали, я включила режим «блондинко» и вела себя как большая заводная кукла: таращила глаза, хлопала ресницами, глупо улыбалась и старалась ничего не говорить. Это мне прекрасно удавалось, потому что никому не пришло в голову обратиться к невесте с вопросами. Все только поздравляли, а я раздавала улыбки направо и налево, милостиво наклоняла голову и этим ограничивалась. Не страшно, если все подумают, что король женился на дурочке, страшно, если отец Алиенор что-то заподозрит и сорвет свадьбу. Или теперь, после церемонии в храме, это невозможно?
За столом герцога усадили со стороны жениха, а рядом со мной оказалась надменная дама средних лет, которую мне представили как сестру покойной королевы. То есть Таргелену она приходилась теткой. Оказалась безобиднейшим созданием: все время трындела сама, не требуя ответов. Мне оставалось только кивать и поддакивать, особо не вслушиваясь.
Хотя поначалу я была вся внимание: дама показывала мне приближенных его величества и давала им краткие характеристики. Ее наблюдательность и злой язык делали их бесценными. Завтра я столкнусь с этими персонажами не за праздничным столом, так хоть знать буду кто есть кто и от кого чего можно ожидать. А вот когда тетка перешла на сплетни, я отключилась, оставив только видимость активного слушания. Все равно большая часть поминаемых персонажей мне незнакома.
Рядом с герцогом я заметила мужчину лет пятидесяти (на мой взгляд), который мне страшно не понравился. Он всю дорогу не сводил с меня глаз, хотя сидел для этого очень неудобно. Если бы он на меня не пялился, я бы на него внимания не обратила, а так… Спросила уважаемую даму, кто это такой, она пожала плечами. Кто-то из окружения герцога, это я должна его знать, а не она. Пришлось изобразить глупый смех.
Когда королевская тетка накушалась настолько, что ей настоятельно потребовалось погулять, ко мне сзади подобрался Ангер и я задала ему тот же вопрос. Кто этот господин рядом с герцогом? Вон тот, полный тип в бордовом камзоле? Неприятный такой?
Ангер усмехнулся и выдал данные. Это доверенный советник его светлости барон Лизаменд, которого герцог собирается оставить при мне. Да, папаша что-то такое говорил. Поговаривают, что барон – боевой маг. Не сильный, иначе это было бы известно совершенно точно, но и так он может быть очень опасен.
Грустно. А я ни разу не маг. В книжках девицы, попавшие в другой мир, обнаруживали в себе способности, а у меня их ноль, Ангер специально проверял, и не раз. Значит, барон для меня действительно опасен. Я тут же подарила этому неприятному типу самую широкую улыбку, какую смогла изобразить. Мол, помню я тебя, отстань.
Он действительно отстал: перестал нахально пялиться. А тут подошло время провожать молодых в спальню. Произошло это тихо, я бы даже сказала незаметно. Просто вдруг все сидевшие за столом жениха и невесты поднялись и начали прощаться. Все по очереди обнимались с Таргеленом и со мной.
Ненавижу когда до меня дотрагиваются чужие руки, а уж обниматься с незнакомцами…б-ррр… Пришлось стоически все перетерпеть, особенно герцога, который, прижав меня к груди покрепче, диктовал прямо в ухо свои последние наставления и распоряжения. Особенно настоятельно он мне рекомендовал ничего не делать без совета барона Лизаменда. Хотелось спросить: «А в туалет без его одобрения ходить можно?», но я промолчала.
Пообнимавшись со всеми, король взял меня за руку, от чего меня как током шарахнуло, и повел прочь из пиршественного зала. За нами никто не увязался.
Глава 8, в которой героиня благополучно переживает первую брачную ночь и умудряется заморочить голову своему новоиспеченному мужу
Мы поднялись этажом выше, прошли по коридору и наконец Таргелен властно махнул рукой: перед нами распахнулась высокая двустворчатая дверь, украшенная резным орнаментом. Открывшие ее стражники поклонились и вышли. Я думала увидеть опочивальню, но сначала мы попали в уютную гостиную. Зелень и золото. Король остановился и сказал:
Я хотел бы поговорить с вами, Алиенор, но не здесь, а во внутренних покоях. Кажется, у нас найдется что сказать друг другу.
Вывод первый: здесь есть внутренние покои, значит эта гостиная относится к внешним. Внутренние лучше защищены от прослушивания. Интересно как? Магически? А второй вывод: правильно я короля боюсь. Только плохо, что он это заметил. Надо немедленно продумать линию поведения, а то поздно будет. Когда он держит меня за руку и смотрит в глаза, у меня от нерационального страха мозг отказывает.
Если бы король тут же подошел ко мне и попытался обнять или как-то иначе приласкать, то спасти меня смог бы только обморок. Но он взял с полки серебряный колокольчик и позвонил. Вошла моя горничная Лизет, принарядившаяся в честь королевской свадьбы. Таргелен сказал ей ласково:
Помоги своей госпоже переодеться и расчесать волосы, моя милая, и проводи ее в спальню.
Предоставленная отсрочка позволила мне расслабиться, а мозгу заработать вовсю.
Никакой брачной ночи не будет! Ни за что! Иначе у меня безвозвратно съедет крыша. Но как заставить этого мужчину отказаться от своих намерений? Они у него есть, я точно знаю. Не раз и не два за этот день я ловила на себе взгляды Таргелена: ничего платонического в них не наблюдалось.
Еще вчера я была готова, как порядочная, лечь с ним в постель, раз уж так карта легла. Но сегодня это стало для меня абсолютно невозможно. Не сейчас Может быть потом, когда я успокоюсь и смогу более разумно его воспринимать.
Теперь передо мной стоял основной вопрос: что делать?
Единственное, против чего нет оружия у разумного, логичного мужчины, это алогичная непредсказуемость. Лучше нее только истерика, но это то, чего я в принципе не могу. Великолепная, высококачественная ярость – это да. Но истерика выше моих возможностей, зато бороться с ней у других я умею. Наверное поэтому все скандалы с моим участием оказывались игрой в одни ворота. Продавив противника яростной логикой, я парой пощечин душила на корню истерику, после чего он, посрамленный, делался кротким, как зайчик.
Но с королем логика мне не помощник, он сам логик. Все рассчитал, все предусмотрел, устранил исходящую от герцога опасность и в качестве бонуса получил официальный доступ к красивому женскому телу. А вот фиг тебе! Если твои прикосновения вызывают у меня такую жуткую реакцию, то я все сделаю, чтобы их избежать. Иначе превращусь в зомби, как та Алиенор.
Давным давно я вычитала в какой-то книжке совет: запомнить два ответа и на любые вопросы их просто чередовать. В качестве таких ответов выступали выражения: «Мало ли что!» и «Тем более!». Попробовала, работает безотказно. С годами я к этому репертуару добавила еще несколько фраз. Немного, не больше десятка. Огромная экономия сил, не надо ничего выдумывать, а эффект потрясающий. Любого собеседника можно в два счета довести или до слез, или до белого каления. Вот сейчас на короле это и опробуем. Если я сегодня заставлю его отступить, то смогу взять верх впоследствии.
Чего я хочу? Да всего и желательно сразу! Не собираюсь сидеть кроткой овцой у ног господина и повелителя. Хочу быть с ним на равных. Значит, пока он не признает моим местом то, что я себе назначу, до тела допущен не будет. А может и вообще не будет, потому что я его боюсь. Боюсь утратить себя. Один раз с Алиенор это уже произошло, но второго я не допущу.
Лизет отвела меня в будуар, обставленный с отменным вкусом. Пока мы туда добрались, пришлось пройти целую систему комнат и коридоров. Я поняла, что имел в виду король, когда говорил о внутренних покоях. Будуар королевы оказался внутренним из внутренних. Оказавшись там, я не смогла сдержать восхищения. Уютная комната в сливочных и терракотовых тонах с парой бирюзовых пятен в виде узора ковра и напольной вазы была своего рода шедевром.
Я сорвала с головы вуаль и устроилась перед зеркалом. Горничная помогла избавиться от платья и надеть длинную, до пола, ночную рубашку очень простого кроя, только слегка украшенную по вороту тоненьким кружевом. Распустив сложную прическу, она расчесала мне волосы и хотела так их и оставить, но я попросила заплести мне две косы. Мотивировала так: брачная ночь сама по себе, но я не хочу проснуться утром с колтуном на голове. Лизет удивилась, но просьбу исполнила. После этих приготовлений она отвела меня в спальню и оставила одну.
Это была действительно королевская спальня! Огромная как стадион, величественная как храм, но в то же время странно-уютная. Ложе, на котором вполне можно было бы уместить одну футбольную команду и осталось бы место для тренера, располагалось на невысоком подиуме.
В романах очень любят описывать балдахины, но в здешнем мире мне эти излишества еще не встречались и королевская кровать не стала исключением. Хотя, если вдуматься… Вот эта портьера вполне может отгораживать постель ото всей остальной комнаты, делая спальню меньше и уютнее. Матрас был в меру мягким, белье манило чистотой и белизной. Сине-зеленые цвета в декоре навевали покой и сон. Это была именно спальня, место где спят, а не предаются страсти.
У изголовья стоял низкий столик, на котором мое внимание привлекли графин с водой, пара бокалов, блюдо с фруктами и ножик, чтобы их чистить. Очень предусмотрительно.
Я внимательно осмотрела комнату, чтобы понять, откуда ждать появления короля. В моих интересах чтобы он не подкрался ко мне сзади, а лучше всего если нас будет разделять широкая кровать. По крайней мере до окончания разговора.
Если он до меня доберется раньше, никакого разговора не получится. Стоит ему до меня дотронуться, и я умру от страха, или, что еще хуже, превращусь в податливый кисель, позволив ему все, что угодно, лишь бы избавиться от томящего меня ужаса.
Таргелен не понял, какую жуткую власть дала ему надо мной природа. А может и догадался, но ему и в голову не пришло, что я буду сопротивляться.
Он появился из вполне предсказуемой двери, высокий, худощавый, спокойный. Роскошный бархатный халат темно-лилового цвета не скрывал, что под ним ничего нет. Мужчина пришел чтобы получить то, что считает своим.
Обломись! Он, вроде, хотел поговорить? Вот и поговорим сначала.
Пока король шествовал через всю спальню ко мне, я успела сделать несколько шагов и заняла удобную позицию. Между нами, как я и планировала, оказалась кровать. Хорошо, что она такая широкая: если протянуть руку, до другого конца не дотянешься. Он не сможет меня схватить.
Но он и не пытался. Смотрел со спокойным удивлением, как я жмусь к стене у изголовья, и не говорил не слова. Это меня разозлило и привело в правильное боевое настроение. Ну ничего, паузу я умею держать получше него.
Не знаю, сколько времени прошло в тягучем томительном молчании. Король сдался первым.
Я обещал поговорить с вами, Алиенор. Правда, планировал сделать это утром, но вижу, что придется сейчас. Вы меня боитесь?
Ответила не совсем искренне:
Скажем так, разумно опасаюсь.
Он почему-то перешел на «ты».
Но чего? Ангер мне сказал, что в своем мире ты знала мужчин. Разве это неверно?
Ну, во-первых, это было не в этом теле. Алиенор-то девственница.
Король спросил с недоверием:
Тебя это смущает?
Честно говоря, не очень. Мне не нравится другое. Я как-то не планировала ложиться в постель с малознакомым мужчиной.
Лицо его сначала стало удивленным, а затем прояснилось.
Милая, об этом раньше надо было думать. Сегодня ты стала моей женой, а значит, не должна уклоняться от выполнения супружеского долга.
Не надо меня долгом попрекать. Я и так уже была злая, а тут просто взвилась:
Долга? Я никому ничего не должна. На ваши религиозные заморочки мне плевать, я не из этого мира. Я не привыкла, чтобы за меня решали, с кем мне спать, а с вами я спать не собираюсь, уж извините.
Похоже, он ничего подобного от меня не ждал. Или все-таки ждал, поганец? Попробовал надавить на ответственность.
Но раз ты согласилась участвовать…
А у меня был выбор?
Не было, – признал король, – но это не дает тебе права нарушать договоренности.
Тут уже удивилась я, вернее, сделала вид, что удивилась.
Какие договоренности? Я подписалась на то, чтобы обманывать вашего заклятого врага, давая вам возможность отсрочить войну. По крайней мере ваш маг именно об этом меня просил. Об этом мы договаривались, и я свою часть договора свято исполняю. Герцога мы обманули, он ничего не заподозрил. Утром он отбудет домой в полной уверенности, что его план удался.
Ты думаешь, этого достаточно?
Я подарила королю ласковую улыбку голодной акулы.
По-вашему нет? Наследник вам, как я слышала, не требуется, по крайней мере на этом этапе. А я не собираюсь играть с вами в счастливую семейную жизнь. Не имею ни малейшего желания. Всю жизнь я избегала брачных уз и не собираюсь что-то менять.
Что за пургу я несу! А Таргелен, похоже, принимает все за чистую монету. Кажется, он основательно сбит с толку, но еще пытается барахтаться. Другой на его месте уже схватил бы меня и притиснул, а этот прилично воспитан, все еще стремится убедить упрямую бабу словами.
Но Алиенор, нас обвенчали в храме!
Мало ли что!
Это священные узы, их нельзя просто так разорвать.
Тем более.
Но послушай, неужели Ангер тебе не сказал?… По договору в течение пяти лет после бракосочетания ты должна родить мне наследника.
Первый раз слышу. Это не мой вопрос.
Как не твой? Я-то не могу сделать это без твоего участия.
Раньше надо было думать.
Алиенор! Вы издеваетесь?
А вы как думали?
По-моему, я выдала ему всю свою обойму. Ах, нет, осталась еще пара безотказных фразочек.
Король смотрел на меня зверем. Мой метод не дал сбоя! Еще несколько реплик, и он сдуется. Отступит. Или попытается меня убить, что тоже вариант. В любом случае я ему не дамся.
Таргелен подбежал к столику, налил воды из графина и выпил залпом. Затем сделал несколько глубоких вдохов. Успокоил дыхание и продолжил:
Итак, Алиенор, ты согласилась морочить голову герцогу, но отказываешься нести последствия своего согласия. Хочешь бросить нас сейчас, в самом начале пути. Не кажется ли тебе, что это не слишком благородно? Учитывая то, что мой маг спас тебя от смерти.
Сейчас нагоню пургу по высшему разряду.
Я вас об этом не просила. Вы выдернули меня из моего мира без моего согласия, не оставили мне выбора и пытаетесь заставить плясать под свою дудку. Тоже не назовешь верхом благородства.
И после этого он меня еще уговаривает? Да он просто ангел!
Но мы дали тебе новую, весьма привлекательную жизнь. Теперь ты королева далеко не последнего в этом мире государства.
Я от этого не отказываюсь.
Тогда что тебе не нравится? Я вроде не кривой, не косой, не жирный, не старый и не урод. Поверь, тебе со мной будет хорошо.
Я выдала свою коронную реплику:
Это ваша точка зрения.
Вот тут я его совсем достала. Даже в тусклом свете опочивальни было видно, как зло сверкнули глаза мужчины. Он, угрожающе глядя на меня, произнес:
Ах так?! А если я силой заставлю тебя подчиниться?
Не имея подходящего ответа на этот вопрос (не говорить же «мало ли что?!»), я взяла паузу. Просто стояла молча и внимательно смотрела на короля. Даже попыталась немного расслабиться: разжать кулаки и немного опустить плечи. Это полезное упражнение помогло мне в следующий момент, когда Таргелен внезапно рванул пояс своего халата, и тот упал к его ногам.
Его величество стоял передо мной обнаженный и в полной (ну почти) боевой готовности. Я с трудом сдержала стон восторга: голый он был возмутительно хорош! Стройное худощавое тело, ни одной лишней жиринки, каждая мышца прорисована. Мускулатура не качка, а балетного танцора. От него веяло силой и какой-то невероятной сексуальностью. Ручки уже сами готовы были потянуться вперед, чтобы прикоснуться к этой красоте. Стоило дать слабину, меня тут же оприходовали бы.
Но! Все бы так и случилось, если бы между нами не было этой на редкость широкой кровати. Прикинув расстояние, я взяла себя в руки. Хорошим подспорьем послужила моя расслабленная поза: мне легко удалось придать лицу выражения вежливой скуки с оттенком легкого презрения. Не зря я каждый вечер тренировалась перед зеркалом!
На моих глазах запал у мужика пропадал, пока не исчез вовсе. Он нагнулся, поднял халат и скрыл от меня свое поникшее достоинство. Я вздохнула с облегчением и услышала ответный вздох. Но побьюсь об заклад, в нем было далеко не облегчение. Скорее разочарование. Затем я снова услышала голос короля.
Соглашусь с Ангером. Вы действительно необычная женщина, Алиенор. Очень сильная. И в уме вам не откажешь. Сладить с вами в разговоре, пожалуй, не сумел бы ни один из записных умников, куда уж мне.
Ага, мой список работает! Умники нервно курят в сторонке!
Но вы не могли все предусмотреть. Боюсь, что Ангер не предоставил вам полную информацию о наших законах. Послушайте меня. Невинность королевы – ценность короны. По закону испачканную кровью простыню утром продемонстрируют избранным представителям всех сословий, которые соберутся на площади перед дворцом. Затем ее сложат, запечатают в специальный ларец и спрячут в сокровищницу.
Хранить грязную тряпку как великую драгоценность? На голову они больны, я так скажу. Извращенцы!
Таким способом вы храните девственность ваших королев? Дикость какая, – я саркастически хмыкнула.
Вы не дослушали меня, Алиенор. Если утром на простыне не окажется доказательства вашей невинности, я вынужден буду с позором вернуть вас отцу, после чего война неизбежна.
Он меня пугает? Да, попасть в лапы герцога я хочу меньше всего. Но и он от этой перспективы не в восторге, она полностью ломает его планы. Таргелен не понял причин моего молчания и продолжил вовсе не о том, о чем я думала:
Предваряя ваш вопрос: никто в мире не поверит, что это я оказался несостоятельным. Так что боюсь, нам остается одно.
Он подал мне отличную реплику.
Вы верно сказали, ваше величество. Нам остается одно: обмануть общественность так же как мы обманули герцога.
Обмануть? Надеюсь, вы меня правильно поняли: на простыне должна быть ваша кровь! Смухлевать не удастся, там будут маги.
Я все прекрасно поняла!
Сказав так, я отбросила в сторону покрывало и одеяло, задрала рубашку чуть выше колен, вскочила на кровать с ногами, добежала по ней до столика с фруктами и схватила ножик. Я его давно приглядела: острый. В этом мире даже фруктовые ножи точат на славу.
Король настолько офигел, что не попытался меня остановить, только спросил:
Что вы хотите сделать, Алиенор?
А я нахально хохотнула:
Догадайтесь сами!
Остановившись с ножом в руках на середине постели, я откинула одеяло, опустилась на колени и ткнула острием в известное мне место на внутренней стороне голени под коленом. На белую простыню потекла струйка темной венозной крови. Я дала ей вытечь, размазала рукой максимально правдоподобным образом, зажала ранку на ноге и вытерла лезвие подолом рубашки.
Все это время король стоял как изваяние и тупо смотрел на меня. Было заметно, что он в глубоком шоке. Я закончила и произнесла небрежно:
Вот и все! Надеюсь, вас не затруднит добавить сюда для правдоподобия пару капель вашей спермы?
Несколько минут я занималась своим ранением: прижимала пальцем сосуд, чтобы дать возможность образоваться сгустку. Король так и стоял все это время не шевелясь и смотрел на меня в упор. Когда кровь остановилась полностью, прозвучал ответ, вернее, вопрос, который меня удивил:
Что ты теперь будешь делать, Алиенор?
Голос мужчины звучал робко, растерянно. Значит, противника удалось полностью подавить. Не слезая с кровати, я улеглась и натянула на себя одеяло:
Спать! Я чертовски устала со всей этой вашей свадьбой.
Но это и моя кровать тоже… И я тоже устал…
Ложитесь и спите. Это ваше право. Но одеяла не отдам!
Завернулась, соорудив вокруг себя кокон, легла на бочок и закрыла глаза. Король пошуршал немного, потом тоже лег. Я это услышала, но не почувствовала: на такой огромной кровати его присутствие было незаметно.
А утром он меня разбудил.
Просыпайтесь, дорогая. Через полчаса сюда войдут представители сословий и все должно быть как положено.
Я даже не дала себе пяти минут на раскачку. Сразу открыла глаза и спросила:
Что нужно делать?
Ничего особенного. Лежать в обнимку со мной под одним одеялом. Надеюсь, это вас не затруднит?
Справимся.
Я приподнялась на локте и огляделась. Мой так называемый супруг спал всю ночь, завернувшись в верхнее парчовое покрывало. Хорошо, что в комнате не холодно. Так, надо встать, все поправить и лечь снова как положено. Я озвучила это предложение и получила в ответ:
Вставайте. Помогите мне все наладить.
Поднялся одновременно со мной и дал мне собой полюбоваться. Теперь он был не совсем голый. Стратегически важную деталь прикрывали полотняные штаны до колен. Этакие допотопные бермуды. Выглядело все это забавно и я хихикнула как школьница. Он бросил на меня злобный взгляд, но ничего не сказал.
Через десять минут все было готово: мы торжественно возлежали рядом, прикрывшись одним одеялом. Покрывало художественно драпировало нам ноги. Все это было ужасно похоже на парные средневековые надгробия. Напряжение прошедшей ночи так меня измотало, что я совершенно не чувствовала страха. Вообще ничего не чувствовала. Чтобы скрасить ожидание, Таргелен предложил мне подкрепиться фруктами. Взял то, что я в простоте душевной принимала за сливу, разрезал пополам, косточку выбросил, а половинку сунул мне в рот. Вторую съел сам. По вкусу слива оказалась не сливой, а скорее абрикосом. Обожаю! Я попросила вторую, затем третью… Когда я доедала четвертую фруктинку, двери распахнулись и в опочивальню ввалилась толпа народа. В основном незнакомые, папаша-герцог болтался там как статист в массовке. Увидев нас с королем, дружно поедающих сливо-абрикосы, эти люди взорвались восторженным ревом, который меня чуть не оглушил. Я украдкой взглянула на своего мужа и услышала тихий шепот:
