Kitobni o'qish: «Омега. Миры ТОЗМС»

Shrift:

* * *

Знаете, какое чувство может уничтожить? Презрение. Можно жить, когда тебя любят, когда ненавидят, когда не замечают, но когда презирают – нельзя. То есть… Конечно, я всё равно дышу, хожу, делаю что-то, но ничего, кроме усталости, не чувствую. Только сама себя презираю.

Вой на с вампирами закончилась два года назад. Эрнест был убит, потом и Кай, Джером сбежал – скорее всего, тоже мёртв, а остальные вампиры… Вампиры оказались в том положении, в котором люди пребывали во время войны.

– Где сейчас находится ваш брат? – Рон упорно смотрел в свои бумажки и на меня глаза даже не поднимал. Понятное дело, при Кристиане ему не хотелось показывать, что в последнее время допрос – лишь формальность. Обычно он просто спрашивал: «Есть что-нибудь новенькое?»

– Не знаю, – устало ответила я.

– Он как-то связывался с вами?

– Нет.

– Может, кто-то передавал вам сведения о нём?

– Нет, – монотонно твердила я, терпеливо дожидаясь, пока допрос закончится и вынесут вердикт.

– Она врёт, – заявил Крис.

Вот угораздило его прийти – обычно меня допрашивал Рон, и к его допросам я уже давно привыкла, а тут явился «заместитель Шибы». Делать ему, что ли, нечего? Правда, сегодня был необычный допрос. Я подала очень важное заявление и надеялась, что его удовлетворят. Конечно, где-то в глубине души я сомневалась, что его вообще будут рассматривать, но самообман – моё любимое занятие…

– Она не врёт, – Рон сам явно был не в восторге от появления Криса. – Она несколько раз принимала зелье Правды.

– Кхм, – Крис явно мне не верил, но мне было плевать. Я просто ждала, когда всё закончится. – Я смотрю, вы подали прошение на поступление в лекарню имени Ким. Зачем?

– Хочу стать лекарем, – я перевела взгляд на свои руки. Надо будет как-нибудь на маникюр пойти. Ну да, денег нет даже на кровь, но ноготочки должны быть красивыми. Когда-то у меня была возможность тратить на это деньги, но времена меняются.

– Вы? Лекарем? – в голосе Криса была столько отвращения, что я еле подавила ухмылку. Словно перед ним появился Эрнест и сообщил, что собирается стать Королём Света.

– Да, – я подняла взгляд и с вызовом посмотрела на него. Я терпеть его не могла, просто ненавидела, но ещё и боялась в глубине души. Главное, чтобы он об этом не знал.

– К сожалению, мы вынуждены вам отказать, – Крис взял ручку и занёс над моим личным делом.

– Почему? – я почувствовала, как выдержка мне изменяет. Пусть хотя бы подумал для вида, сказал, что ему надо посоветоваться с Шибой, а не отказывал так нагло, сам решая мою судьбу.

– Потому что в связи с последним указом Совета, каждый лекарь должен иметь природные способности…

– У меня они есть, загляните в моё личное дело! – перебила я.

– Вы не дослушали, – Крис явно наслаждался своим выгодным положением, – кроме способностей, должна быть закончена школа ТОЗМС¹.

Школа ТОЗМС. Смешно.

Крис сверкнул белозубой улыбкой и ушёл. Он явно не чувствовал себя виноватым, скорее довольным – его день прошёл не зря.

– Мне жаль, – тихо и неловко сказал мне Рон. Мы так часто встречались на допросах, что он вроде как мне сочувствовал – насколько может сочувствовать Охотник отверженному вампиру. Мне от его сочувствия ни горячо, ни холодно, но это лучше, чем выпендрёж Криса.

Я кивнула, встала и вышла. Рой, мой лучший друг, который ждал меня в коридоре, встал навстречу:

– Ну, как?

– Отлично. Отказали, – кратко ответила я, – пойдём отсюда скорее.

Мне казалось, что ещё секунда – и я разревусь, а плакать на глазах у Охотников – большего позора не было. Брат бы меня за это убил, хотя он бы пристрелил меня и просто за то, что я просила что-то у Совета.

Рой понял моё состояние – как всегда – и поспешно вывел на улицу.

Я подставила лицо вечернему ветерку, и мне стало полегче.

– Нельзя так оставить всё, – сказал мне друг, – надо продолжать бороться.

– Как? Им нужно, чтобы я закончила школу ТОЗМС. Как ты себе это представляешь? – мрачно спросила я.

– Поступишь туда и всё. Сейчас там всего один класс надо выдержать – экстерн, и экзамены сдать. У них нет официальных причин тебя не взять.

– Ты думаешь, Крис меня туда возьмёт? – хмыкнула я, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. – Он сейчас едва от радости не светился, что мне отказал.

– Сходи к Тиму, – посоветовал Рой, – запишись к нему на приём и сходи. Не сдавайся. Не дай им себя сломить.

– Да. Ты прав, – согласилась я.

Я вернулась к себе в квартиру. Одиночество меня не пугало, скорее наоборот, я наслаждалась им. Нет никаких косых взглядов, никаких разговоров за спиной. Тишина и покой. Тише было бы только в могиле.

К Тиму, королю вампиров, я всё же записалась. Он принял меня прохладно, но мирно:

– Наслышан о тебе. Садись.

Я села, чувствуя себя неловко и чуть ли не испуганно:

– Мне нужна помощь.

– Какая? – он внимательно взглянул на меня. У него были холодные серебристые глаза, словно у Первовампира, но при этом вампиром он был обычным, даже не чистокровным. Раньше мы с ним не пересекались, но он уже не питал ко мне добрых чувств. Впрочем, я не могу его за это винить. Ко мне никто, кроме Роя, не питал тёплых чувств.

– Я хочу стать лекарем. У меня есть природные способности, но меня не допускают без диплома школы ТОЗМС.

– В соответствии с последними требованиями Совета, – кивнул Тим, – как ты понимаешь, поблажек для тебя не будет.

– Я этого и не прошу! – вспыхнула я. – Но раз так… Помогите мне устроиться в школу ТОЗМС. Сейчас же есть экстерн, мне нужен лишь год. Я готова сдать экзамены хоть сейчас.

– Всё не так просто. Ты представляешь, как отреагирует общественность, когда ты выскажешь своё желание? – Тим побарабанил пальцами по столу.

– Какая мне разница, как они отреагируют, – буркнула я.

– Послушай, я беспокоюсь за твою безопасность. Школа ТОЗМС – это не то место, где тебе будут рады, – осторожно сказал Тим, – ты сама понимаешь почему.

– И что мне теперь? Забиться в щель и умереть там, чтобы всем остальным было удобно? – поинтересовалась я, начиная злиться. – Есть какие-нибудь законные причины, почему мне могут отказать в обучении?

– Законных нет, тут ты права, – признал Тим, – у тебя есть деньги на обучение? По правилам школы, вампиры, которые участвовали в вой не со стороны… не со стороны победителей, должны оплачивать обучение сами.

– Я что-нибудь придумаю, – мужественно пообещала я. – Так что записывайте меня. Сентябрь через две недели, тянуть нельзя.

– Хорошо, – сдался Тим, – но подумай хорошенько, нужно ли тебе это на самом деле.

– Спасибо, – выдавила я из себя, попрощалась с ним и вышла из здания ТОЗМС. Ненавижу это место – оно словно силы из меня тянет. Не понимаю, почему Джером и Эрнест так хотели его занять, по-моему, здесь ни одно существо не может себя спокойно чувствовать.

Рой позвонил вечером:

– Ну, как прошло?

– Чудесно, – мрачно ответила я, – мне нужны деньги.

– А кому нет? – Рой хмыкнул. – У меня есть немного – спрятал от Охотников ещё до войны. Бери.

Типичный Рой – лучший друг. Он сам еле сводит концы с концами, но при этом постоянно пытается мне помочь.

– Нет, – отказалась я, – этого всё равно не хватит, а тебе и самому деньги не лишние. Я что-нибудь придумаю. Может, пойду к кому-нибудь из Первовампиров и займу.

– Боюсь, сейчас нет Первовампиров, которые на нашей стороне, – вздохнул Рой, – просто пообещай мне не делать глупостей, ладно? И, если что, сразу приходи ко мне. Обещаешь?

– Конечно, – с тяжёлым сердцем согласилась я.

Какой позор – у меня нет денег. Я ни разу не сталкивалась с этим до конца войны. Только когда Охотники стали ходить ко мне с обысками каждый день, все мои счета арестовали и ликвидировали, а семейные ценности разграбили, я поняла, что возврата к прошлому не будет. Смириться с бедностью было сложно, но возможно, а вот с тем, что я теперь должна каждый свой шаг согласовывать с ТОЗМС, – это без шансов. Плюс к тому же, они сделали кровь платной, так что мои финансы были максимально ограничены. Пора искать работу. Подойдёт любая, хоть официанткой.

Официанткой меня нигде не взяли.

– Мне не нужны проблемы, – прямо заявил мне хозяин «Реки слёз», – пойми меня правильно, Хела. Я знаю, что ты ничего такого не сделала, но слишком многие тебя ненавидят. Во всех расах. Как бы бойкот нам не устроили, если ты тут будешь работать.

– Спасибо за честность, Стив, – я вздохнула и встала, – ты был моей последней надеждой.

– Прости, Хела, – Стив сочувственно улыбнулся мне.

– Из «прости» денег не сделаешь, – мрачно хмыкнула я.

Я вышла из «Реки слёз», дошла до центрального сквера и села на скамейку в парке. Отлично, что мне теперь делать?

Вариантов не было. К Первовампирам я не пошла – сейчас среди них никто бы мне не помог просто так, а быть в долгу у Первовампира – лучше сразу умереть. ТОЗМС мне деньги тоже не даст. Что теперь? Я застонала и уткнулась лицом в ладони. Ладно, пойду домой. Как говорят Охотники: «Дома и стены помогают».

Дом, как всегда, встретил меня прохладой и тишиной. Я бросила ключи на тумбочку в прихожей и прошла в свою комнату. Там на стене висел портрет, который ненавидели все Охотники, обыскивавшие мой дом.

Многие из них считали, что я испытываю какие-то тёплые чувства к тому, кто стоял в центре картины, но это было не так. Я любила тех, кто стоял позади, а это была единственная картина с ними. Одно существо ничего не решает.

– Я скучаю по вам, – сказала я, – жаль, вас нет рядом. Вы бы подсказали, как быть. Даже если бы просто рядом были, всё легче бы было.

На портрете все продолжали смотреть на меня и сохраняли невозмутимое выражение лиц. Наверное, хорошо быть портретом – ни тебе волнений, ни тревог.

Ночи теперь были долгими. Спала я плохо – экономила кровь, чтобы подольше протянуть на тех мизерных дозах, что выделялись бесплатно. Конечно, можно было пойти и вонзить клыки в добровольных доноров, но их было мало, а до меня постоянно доходили слухи об арестах вампиров. Якобы напали на людей, да вот только те люди раньше постоянно были донорами, и разница была только в том, что теперь кровь пили не просто вампиры, а изменники Совету. Конечно.

В тюрьме мне оказаться не хотелось, вот и пришлось сесть на диету.

Осталась всего неделя до сентября. Приближалось время оплаты обучения, да и само обучение, а денег у меня не было ни копейки. Оставался последний вариант, тот, к которому я не хотела прибегать до конца. Я пошла к Шибе.

В приёмной у неё обнаружился Крис:

– Чего пришла?

– Уж не к тебе, – буркнула я, чувствуя, как окончательно портится и без того не лучшее настроение, – мне нужно увидеть Шибу.

– Это небезопасно, – Крис явно был не в восторге от идеи.

– Для кого?

– Для королевы, – спокойно ответил парень. – Тем более у неё записываться надо за неделю, так что…

– Шиба! – крикнула я. – Прими меня, пожалуйста! Это Хела!

– Входи! – услышала я с той стороны и поспешно вошла в её кабинет.

Шиба с последней нашей встречи не изменилась: всё такая же просветлённая, кудрявая и усталая.

– Привет, Хела, – в кои-то веки я видела искреннюю доброжелательную улыбку не от Роя. – Как ты?

– Паршиво, – буркнула я, – мне нужна помощь.

– Слушаю, – Шиба встала, подошла к маленькому холодильнику в углу и достала оттуда бутылку.

– Когда… Когда мы встретились в прошлый раз, ты сказала, что мир мне обязан, – я пыталась успокоиться, но никак не могла, – мне нужно, чтобы кто-то оплатил мне обучение… В школе ТОЗМС.

– А как же деньги твоего рода? Ах да, вспомнила, – Шиба не издевалась. Просто для неё деньги ничего не значили. Наверное, таким и должен быть истинный Свет – ей наплевать и на деньги, и вообще на какие-то материальные блага. – Что ж, если ты этого хочешь, то пожалуйста. Я внесу за тебя оплату… анонимно, – она села обратно в своё кресло и протянула мне стакан с кровью.

– Возьми, – она улыбнулась, – у тебя голодный вид. Тебе хватает крови?

Мне сегодня уже хватило унижений, а жаловаться королеве Света – этого ещё не хватало, поэтому я вымученно улыбнулась:

– У меня всё чудесно.

Да, чудесно. Чудеснее не бывает. Но я хотя бы нашла деньги на обучение.

Первое сентября. Я никогда не любила этот день, предпочитала проводить его с родителями или друзьями, но никак не в школе ТОЗМС. Особенно в той компании, которая досталась мне в качестве класса.

Ни одного вампира. Только Охотники и оборотни, и они явно знали, кто я. Не было даже намёка на дружелюбие, со мной не поздоровались, а в ответ на моё приветствие все двадцать человек дружно и молча повернулись ко мне спиной. Чудесно и предсказуемо.

Впрочем, что-то такое я и предвидела. Я надела классическое вампирское платье, затянула в высокий хвост чёрные волосы, заплетённые во множество мелких косичек, аккуратно накрасилась и выглядела как типичнейшая последовательница Эрнеста. Ну удобно мне в этом, ну что теперь делать? Я и так слишком нервничала, а в непривычной одежде волновалась бы ещё сильнее.

Преподаватели тоже не отличались особым гостеприимством. Когда они произносили мою фамилию, то казалось, что сейчас их стошнит прямо на классный журнал. Весёлый будет год.

Все уроки я отсидела, стиснув зубы и из последних сил удерживая эмоции в себе.

«Не показывай, что тебе больно, – твердила я себе, – ты и не такое выдерживала».

Я действительно выдерживала и не такое, но повторюсь: презрение куда тяжелее выдержать. Даже физические пытки переносить порой легче.

Со звонком я первая оказалась на улице, добежала до дома и только когда закрыла за собой дверь квартиры, то позволила себе заорать, выпуская злость и боль. Стало легче. Плакать перехотелось. Раздался звонок в дверь.

Я сделала медленный вдох и такой же выдох. Всё, надо брать себя в руки.

– Кто там? – спросила я.

– Кристиан. Обыск, – раздался мерзкий голос. Интересно, только мне он кажется мерзким? Как его вообще в ТОЗМС терпят?

– Неделю назад был, – отозвалась я, – я ещё не успела спрятать обескровленные трупы своих жертв. Приходи позже, Крис.

– Открывай, иначе мы выломаем дверь, – Крис терпеть не мог, когда я не подчинялась, а я ненавидела подчиняться. Наверное, ему кажется, что перед ним все должны ходить на задних лапках. Я слышала, что многие ходили – боялись его.

Дверь я всё-таки открыла. В этот раз Крис был не один – прихватил с собой Шейна.

Шейн очень известен. До войны он помог Шибе подняться на престол. Это было давно, тогда он ещё был подростком. Во время войны он руководил войсками Света, сам не чурался драки, совершил много подвигов и стал героем. А сейчас, когда военные дни были позади, чем-то занимался в Совете. Я слышала, Шиба предлагала ему пост своего заместителя, но он отказался, предпочитая быть неофициальным главой Охотников. До войны вампиры за глаза называли его «Светляк» и терпеть не могли, потому что ходили слухи, будто именно он был виноват в гибели Альмы, нашей королевы, которая так и не взошла не престол. Вишенка на торте – именно ему принадлежит рекорд по убитым вампирам во время войны, и теперь многие его так и называли: «Убийца вампиров». Говорят, что вампиров он ненавидит больше всего на свете.

– Добрый вечер, – вежливо сказал Шейн, но я только хмыкнула в ответ:

– Делайте, что хотели, и убирайтесь.

– Какая ты сегодня негостеприимная, – заявил мне Крис, – как первый день в новой школе?

– Я уже душа компании, – я скрестила руки на груди, – в чём на этот раз причина обыска? Да ещё с таким известным… компаньоном!

– Видишь ли, я узнал, что кто-то оплатил тебе обучение. У тебя точно таких денег нет, значит, их тебе дал какой-то друг твоего брата… За какие-то услуги. Вопрос в том, за какие? – Крис уже привычными действиями начал обыскивать мой стол. – Шейн, ты собираешься помочь?

– Я вообще не понимаю, что происходит, – Шейн явно был чем-то недоволен. – Ты сказал, что дело важное, а теперь предлагаешь мне рыться в девчачьих вещах? Что я здесь делаю?

– Помогаешь этой отрыжке Света меня обыскивать, – хмыкнула я, – можешь начинать, я не возражаю. Только не трогай первый ящик комода, там лежит моё нижнее белье, а его Крис предпочитает осматривать в одиночку.

Крис покраснел от злости:

– Ты себе льстишь, кровососка!

– Фу, как грубо, – я забавлялась, глядя, как лицо Криса наливается кровью от злости. Я понимала, что играю с огнём и это всё мне ещё отольётся, но удержаться не могла.

Знаете, даже при моём постоянном голоде на кровь Криса я бы не покусилась. Я слишком брезгливая. Злить этого парня опасно, особенно в моём положении, но я не могла не удержаться, поэтому поспешно вышла в другую комнату, чтобы не сделать хуже.

Шейна я обнаружила в моей комнате. Парень стоял перед портретом, задумчиво глядя на женщину, что стояла позади отца и Джерома:

– Твоя мама?

– Да, – глухо ответила я, – этот портрет не волшебный, его уже проверяли. И не трогай его.

– Конечно, тебе же нужно видеть своего драгоценного братца, верно? – Крис появился в дверном проёме и был в своём репертуаре. – Кстати, Шейн, ты в курсе, что многие чистокровные вампиры балуются инцестом? Хела, ты ведь у нас абсолютно чистокровная?

Вот тут я уже затряслась от негодования. Эти слухи ходили давно, ведь рядом со мной никогда не видели мужчин, кроме брата, а Джером постоянно таскал меня с собой повсюду. Пусть слухи были не совсем беспочвенными, но я никому не позволю себя оскорблять!

– Крис! – Шейн кинул на меня странный взгляд и снова повернулся к этой твари. – Мы уходим. Сейчас же!

Они убрались восвояси, а я снова долго сидела перед портретом, раздумывая, где же моя семья повернула не туда. Когда поддержали Эрнеста? Его поддержали многие чистокровные вампиры, хоть он сам и был непонятно кем. После гибели Альмы мы были в раздрае, вообще не понимали, что происходит, а Охотники поджимали нас со всех сторон. Мы решили, что хуже в любом случае не будет, и ошиблись. До войны у нас были кровь, деньги, власть. Теперь же не осталось ничего. Только кокон из позора и ненависти, который окружал меня каждую секунду после конца войны. Иногда я завидовала погибшим, а порой даже жалела, что не погибла сама.

Я продолжала искать работу, хоть и не особо на что-то надеялась, но, как всегда, меня выручил Рой. Через своего дальнего родственника Первовампира он всеми правдами и неправдами подыскал мне работу в архиве ТОЗМС. Он находился под руководством Шибы, но я уверена, что она туда ни разу не заглядывала. Вот оно, моё великое будущее – возня с бумажками. Ну, хотя бы никого не буду видеть – уже хорошо. Кто в здравом уме будет ходить в архив, да и зачем?

Когда я в первый раз посмотрела на место, где я должна работать, мне захотелось совершить ритуальное самоубийство прямо там. Я знала, что Охотники не отличаются любовью к порядку и организованности, но, чтобы вместо архива у них была огромная куча сваленных вперемешку бумаг прямо посреди комнаты, – это уже перебор. Чтобы работать в архиве, мне сначала надо создать этот архив.

«Глаза боятся, а клыки уже чешутся», – говорила моя мама, так что я закатала рукава платья повыше и начала создавать порядок из хаоса.

Утром – ненависть в школе, вечером – бумажная пыль в архиве. Именно так проводит своё время самая опасная вампирша современности – по мнению Криса, конечно.

Мало-помалу архив начинал выглядеть как архив, а не как бумажный тайфун. Я раздобыла стеллажи, высокие, до потолка, и стащила лестницу из кабинета на первом этаже. Лестница была шаткая, ненадёжная, и каждый раз, когда я на неё влезала, я размышляла, повезёт ли мне на этот раз приземлиться на ноги, или я сломаю шею. Наверно, ТОЗМС устроит по этому поводу ежегодный праздник, а лестницу поставят в музей.

В один из таких моментов, когда я балансировала на верхней ступеньке с кучей папок в руках, хлопнула дверь в архив. От неожиданности я пошатнулась и полетела вниз, и только у самого пола меня подхватили.

– Хм… Привет, – с истинным красноречием Охотника сказал Шейн, держа меня за поясницу. Он был слишком близко – Охотники понятия не имеют о личном пространстве. От него пахло вербеной и лимоном, а ещё почему-то мятой. Раньше я очень любила кровь с мятой. – Так, Хела, что с тобой?

– Отпустишь меня? – спросила я. – Если сейчас зайдёт Крис, он подумает, что я собираюсь тебя убить.

– Каким это образом? – Шейн не покраснел, но его сердцебиение отчего-то стало чаще.

– У него фантазия богатая – он сможет придумать, – хмыкнула я.

Он помог мне выпрямиться и поспешно шагнул назад.

– Что привело тебя в мою пыльную обитель? – холодно спросила я. Не надо забывать, что Светляк далеко не на моей стороне. Такие, как он, сначала убивают и лишь потом спрашивают документы.

– Мне нужно дело № 1552, – Шейн окинул взглядом папки на полках.

– Хорошо. Оставь заявку – и в течение трёх дней я его найду.

– А сейчас?

Я показала на внушительную гору бумаг, которая хоть и уменьшилась с моим приходом, но не исчезла:

– Можешь попробовать поискать сам, но если тебя завалит бумагами, то не жди, что я буду тебя откапывать.

Шейн раздражённо вздохнул, заполнил заявку и ушёл, оставив после себя тонкий аромат одеколона. Цитрус, мята и листья дуба, если мой нюх мне не изменяет. Хороший одеколон. Надо будет Рою на день рождения подарить. Хотя вряд ли ему понравится охотничий одеколон. Вампиры вообще очень придирчивы к запахам. От Криса, например, воняет так, что у меня голова кружится, хотя остальные ничего не замечают. Везёт им.

Через два дня я наконец откопала эту папку. По закону подлости она оказалась в самом основании «деловой горы», так что стоило мне её вытащить, как нам меня обрушилась лавина документации и отчётов. Впору было вызывать человеческих спасателей с собаками, потому что хоть меня эта лавина и не погребла – я успела отскочить, а вот мою сумку, стоявшую неподалёку, завалило, и мне пришлось долго её откапывать.

Ладно. Я и так уже задержалась на три часа на работе, так что почему бы не утолить своё любопытство и не узнать, что же такое заинтересовало Светляка в архиве. Конечно, самые важные папки были «заперты» на заклинания, которые я снять даже не пыталась, но эта оказалась «чистой».

Дело было о моей семье. Забавно, я и не знала, что ТОЗМС следило за нами ещё до войны, и ещё как следило.

Всего на десяти страницах была расписана вся история моих родителей и брата. Мой лист был написан красными чернилами, словно кровью. Как символично. Слава Мраку, Шиба не стала дописывать, что именно благодаря мне был захвачен Эрнест – именно я рассказала, где находится главная база вампиров, но совершенно не хотела, чтобы хоть кто-то, кроме Шибы, об этом знал.

Я не стала брать папку домой – я и так знала всё, что в ней написано. Но когда на третий день Светляк пришёл, я не удержалась:

– Почему вы, Охотники, никогда не можете спросить прямо?

– О чём? – Шейн удивлённо взглянул на меня.

– О том, что тебя интересует, – холодно ответила я. – Мой брат скорее всего мёртв, что тебе ещё надо от моей семьи? Постоянные допросы, обыски, а теперь ещё и в моём прошлом копаешься. Ну скормите мне ещё раз зелье Правды, ничего нового не узнаете. Как и из этого, – я кинула в него папку. Он поймал.

– Твой брат был тем, кто едва не сел на трон вместо Шибы, – взгляд Шейна похолодел, – а тебе стоит думать о том, куда ты суёшь свой нос.

– О, я узнаю школу Криса, – хмыкнула я, – что дальше? Будешь обыскивать моё нижнее бельё, лишать меня возможностей, ограничивать мою свободу, пытаясь испортить мне жизнь? Можешь не стараться, Светляк, у тебя не получится. Вы и так отняли у меня всё, что возможно.

– Не называй меня так, – Шейн скрипнул зубами, – и вообще я думаю, что испортить тебе жизнь не получится. Ниже, чем ты, падать некуда.

Он вышел, а я обвалилась на стул, пытаясь не разреветься. Туше, товарищи. Действительно, ниже, чем отверженный вампир, падать некуда.

Вечером Рой вытащил меня в клуб. «Демонские пляски» был единственным местом, откуда вампиров не выгоняли – просто потому что слишком боялись хозяина, соблюдающего строгий нейтралитет. Я сначала долго сопротивлялась – настроения куда-то идти вообще не было, но Рой, как всегда, смог меня убедить.

Я уже через два часа пожалела об этом. Рой угостил меня ромом с кровью, и из-за постоянной голодовки мне стало плохо – алкоголь слишком быстро всосался в кровь. Я поспешно вышла на улицу и отползла в закуток – если будет тошнить, то хотя бы не у всех на виду. Ужасно кружилась голова, так что я села прямо на землю, привалившись к стене. В темноте меня вряд ли бы кто заметил, так что я закрыла глаза и расслабилась, дожидаясь, пока мир перестанет вращаться.

– Давай сюда, – услышала я мужской голос, – здесь никто не увидит.

– Послушай, я не уверена… Ты точно этого хочешь? – этот голос был женским и испуганным.

– Да, хочу, – нетерпеливо сказал парень. По голосу он был мне словно знаком… Светляк? Серьёзно? Вот уж не думала, что у него настолько проблемы с девушками. Я слышала, что каждая Охотница готова была отдаться ему.

Надо выбираться отсюда, пока «великий Охотник» не начал заниматься непотребством прямо у меня на глазах. Меня и так тошнило, а тут уж точно вывернет наизнанку.

Уйти или уползти незамеченной не получилось бы – парочка устроилась прямо напротив меня. И если парнем был точно Шейн – я чувствовала запах его одеколона, то девчонка, которая была с ним… Вампирша? Что-то новенькое.

– Просто сделай это и всё! – раздражённо сказал парень. – Ну же!

Вампирша – бледная девчонка, слишком ярко размалёванная и по-человечески развратно одетая, что выдавало её низкое происхождение – несмело открыла рот и выпустила клыки, приближаясь к шее Светляка, но тут же отшатнулась:

– Нет. Извини, я боюсь. Умоляю, только не убивай, я никому не скажу… Я ведь не пила у тебя кровь, то есть, ты хотел, чтобы я выпила, но я ничего не сделала, ничего…

– Чёрт тебя подери! – парень схватил её за горло и прижал к стене, шепча заклинание, изменяющее память. Морщины на лбу девчонки разгладились, глаза помутнели, испуг с лица пропал.

– Проваливай отсюда, – велел Светляк, и она поспешно ушла, слегка пошатываясь от изменённой памяти. Что это было вообще? Он что, хотел, чтобы она выпила у него кровь? Зачем?

И тут меня осенила догадка. Конечно, это было невозможно, но, когда слабая тень от фонаря осветила неудовлетворённость и ярость на лице парня, я всё поняла. Великий Шейн, правая рука Шибы, сильнейший Охотник, убийца вампиров и надежда человечества был зависимым Омегой.

От этого осознания я даже протрезвела и встала, держась за стену и стараясь выглядеть достойно:

– Значит, даже у идеального Шейна есть грешки?

Парень обернулся и посмотрел на меня. Его глаза, насыщенно-зелёные, не выражали ничего, кроме удивления, а потом ярости:

– Что ты здесь делаешь?

– Смотрю на твой позор, – пожала плечами я, пытаясь сфокусировать взгляд на парне. – Значит, ты зависимый Омега. Давно?

Шейн закусил губу и не ответил, но глаза не отвёл. Он вообще не боялся меня – а вот я прям чувствовала, как от меня исходят волны страха, но меня словно чёрт толкал, хотя, если я ошиблась, Охотник вполне может убить меня за такое оскорбление.

– Наверно, сложно сейчас найти себе… Альфу. Ведь все вампирши боятся тебя как огня, – продолжила я, – я видела таких, как ты. В какой ты стадии? В той, когда секс уже не приносит удовольствия, если у тебя не пьют при этом кровь? Наверное, сложно жить, когда тебе готова отдаться любая Охотница, но при этом Охотницы не нужны тебе совершенно!

– Заткнись, – прошипел Шейн, – иначе пожалеешь!

– И что ты мне сделаешь, Светляк? – я подошла ближе, перебарывая страх. Не знаю, почему мне пришло это в голову, но я предложила: – Я могу помочь. Не безвозмездно, конечно, зато память мне стирать не придётся, и я никому не расскажу.

Шейн помолчал минуту, кусая губы, потом спросил:

– И что ты предлагаешь?

– Я побуду твоей Альфой. Опыта у меня, конечно, в этом не особо много, но я справлюсь. А ты сделаешь так, чтобы у меня приняли экзамены в школе ТОЗМС без моего присутствия на занятиях.

Это был больше риск для него – не для меня. Я, наоборот, только выигрывала: больше крови, да ещё и кровь того, кого вампиры ненавидели. Сегодня что, Новый Год?

– Ну, согласен? – я протянула ему руку. – Только без секса. Лишь укус.

Он посмотрел на мою ладонь так, словно она была ядом намазана, и внезапно телепортировал. Ну конечно, этого стоило ожидать. Мне ещё повезло, что он меня не убил: за оскорбление, если я ошиблась, или за то, что узнала правду, если была права. У Охотников сейчас вообще крыша поехала от осознания собственной власти – с ними лучше не связываться. Ладно, надо об этом забыть.

Я кое-как добрела до дома и до рассвета лежала без сна, мучаясь от вновь проснувшегося голода, который нельзя была заглушить никакой человеческой пищей. Вот в чём недостаток алкоголя с кровью – лишь на время приглушает жажду, а потом всё становится ещё хуже.

В школе я отсидела кое-как, ни на чём не могла сосредоточиться, а отношение ко мне одноклассников не прибавляло хорошего настроения – получила ещё два пинка и попрощалась с особо непослушной косой, которая всё время выбивалась из общей массы волос. Кто-то примотал её скотчем к спинке моего стула – очень смешно, ничего не скажешь. Хорошо хоть серебряные иглы не стали на стул подкладывать.

Потом я страдала от голода на работе, не в силах бороться с этой чёртовой кучей бумаг, которую мне больше хотелось сжечь, чем разобрать. Может, это и был хитрый план Света – довести меня до самоубийства? Интересно, а если я всё-таки здесь всё сожгу, насколько меня посадят?

На выходе из ТОЗМС я столкнулась с тремя одноклассниками. Они стояли у входа и болтали о чём-то «невероятно интересном» для человеческих парней. Увидев меня, они сразу замолчали, и я поспешно отвела глаза, накидывая на голову капюшон. Скорее бы домой добраться…

Они пошли за мной. Два квартала я уговаривала себя, что им просто по пути, но, когда они стали кричать мне вслед всякую похабщину, я поняла, что вряд ли всё закончится хорошо.

Мне не привыкать было слышать всякое и про себя, и про брата, но они сказали что-то про мою маму, и я не выдержала:

– Что вам от меня надо? – они подошли так близко ко мне, что я унюхала запах их одеколонов, смешанных с потом. Ненавижу этот запах, меня от него просто мутит. Впрочем, мутить меня может и от голода.

– Да ничего, – растягивая слова, заявил мне Люц, который явно был у моего класса авторитетом, – просто гуляем. Эй, Хелена, я тут хотел спросить – может, ты хочешь выпить моей крови? Давай, не стесняйся, я не против!

Он противно улыбнулся и расстегнул воротник рубашки, демонстрируя мне свою сонную артерию. Голод сразу ударил мне в голову, клыки зачесались, захотелось впиться в его горло и насытиться…

1.ТОЗМС – тайная организация защиты мирных существ.