Kitobni o'qish: «Невеста друга. Ты будешь моей »

Пролог

«Эмбрионы прижились хорошо. Целых два. Но есть одно но»… Слова репродуктолога так и стоят в ушах и не дают сосредоточиться ни на чем. Руки дрожат, тошнит и нервы на исходе. Не так я представляла себе долгожданную беременность.

И последнее, чего я хочу сейчас, так это сидеть под пристальным взглядом моего босса, который вызвал нас с Димой к себе в кабинет и возвышается над нами, стоя возле своего стола.

Мой парень ни о чем не подозревает и воспринимает этот визит как обычную рабочую встречу, я же ищу поддержку в его руке, которую сжимаю настолько крепко, что Дима морщится.

– Что за срочность, Натан? Что-то по вчерашнему суду? – спрашивает у нашего босса мой парень.

– Ты беременна от меня, – говорит мне Натан, игнорируя вопросы Димы. Бескомпромиссен, как и всегда.

Хорошо, что я сижу, иначе бы свалилась на пол от такой новости. Как он всё узнал? Я же сама только на днях выяснила у врача, что не так с моей беременностью. От стыда не могу посмотреть на Диму, который переводит недоуменный взгляд с меня на Натана.

– Что за чушь ты несешь? – смеется он, уверенный, что друг просто шутит. – Ты же знаешь, что мы делали ЭКО, мой эмбрион успешно прижился, так что Настя беременна от меня. Может, ты перепутал ее с кем-то? Или шутишь так?

– Я никогда не шучу в таких вопросах. А ты, Снежина, не притворяйся, что не понимаешь, – холодный голос Натана прибивает меня к стулу. – На момент подсадки эмбриона ты была уже беременна моим ребенком. Так что один ребенок – мой.

Я моргаю, надеясь, что картина передо мной рассеется. Но он возвышается надо мной в своем сером костюме и уверенно смотрит на меня. Ни капли сомнения в своих словах.

– Нет-нет, – качаю головой, всё еще надеясь разрулить ситуацию, а у самой пальцы на ногах поджимаются от страха, руки холодеют, я нервно поправляю ими волосы. – Всё неправда, Дим. Не понимаю, с чего ты это взял, Натан. Я Диме не изменяла. Я вообще до сих пор невинна, врач же подтвердил.

Гляжу с мольбой на Диму, лицо которого разглаживается и сияет, ведь у врача он был вместе со мной. А вот губы Натана изгибаются в жесткой усмешке. И в его глазах я вижу наше общее воспоминание. Но я ведь невинна, как и прежде, так что он должен поверить моим словам. Непорочное зачатие невозможно.

– Какова твоя цель, Снежа? Хотела заполучить для своего ребенка богатого отца? Или вы с Димой вместе это придумали?

– Не понимаю, о чем ты, – дрожащими пальцами впиваюсь в колени.

– Да что придумали-то? Ты переходишь грань, Натан. Не знаю, какая блоха тебя укусила, но ты перегибаешь, – встает на мою защиту Диму и кладет ладонь мне на плечо.

– Я не ожидал от тебя такого, Настя, – качает Натан головой, встает напротив меня, игнорируя возгласы Димы. – Ты показалась мне доброй и порядочной девушкой, не в пример многим кокеткам из офиса, а оказалась даже хуже…

Морщится, словно съел лимон целиком. Хватаюсь пальцами за свой пиджак, поправляю ворот рубашки, который стал меня вдруг душить. И даже присутствие парня не успокаивает.

– Я понимаю, что у тебя бедная семья, и так ты захотела поправить свое финансовое положение, ведь Дима не так богат, как я. Чем он тебя не устроил? Довольно обеспеченный. Или хотела рыбку покрупнее? Ну, в этом плане ты не прогадала, я хорош собой и богат.

– Ты уже переходишь на личности. Хватит этой игры, Натан. Не знаю, в чем мы перед тобой провинились, но не переступай черту, – снова предупреждает Дима друга.

– Вы оба уволены за профнепригодность. А уж кто к чему причастен, это я выясню, не сомневайтесь, – усмехается, демонстрируя уверенность в своих возможностях, Казарин. – Как только родишь, мы проведем тест ДНК, и если один из детей окажется моим, то ты станешь моей женой. Уж поверь, с отцом для ребенка ты не прогадала, будешь купаться в роскоши. Ты же этого хотела? Признаюсь, товар лицом мне нравится, это будет хорошая покупка.

Улыбается довольно, смотрит на меня, словно он теперь имеет на меня полное право. Как же так? А как же Дима?

– Я люблю Диму, – пытаюсь воззвать к его разуму. – Мы собирались пожениться.

– Идем, Настя, он не в себе, – поднимает меня парень и злобно смотрит на уже бывшего друга.

– Теперь тебе придется полюбить меня, – равнодушно пожимает плечами, а затем язвит: – Думаю, будет несложно. Я более завидный жених, Снежа… Ты ведь рассказала Диме о том вечере?

Дима замирает и переводит на меня вопросительный взгляд.

– О чем он говорит, Настя? – напряженно задает мне вопрос.

Я только молча хватаю ртом воздух и тяжело дышу, смаргивая злые слезы. Неужели из-за моей единственной ошибки я потеряю всё?

Глава 1

Иногда достаточно одной встречи, чтобы изменить всю жизнь. Одного события, чтобы повернуть ее на сто восемьдесят градусов. Одного разговора, чтобы запустить целую вереницу событий.

«Если вы хотите родить ребенка, сделать это нужно сейчас. Потом будет поздно».

В свете последних событий могу позволить себе то, что так давно запрещала.

От одного пирожного ничего же не случится? Малюсенькая калорийная бомбочка не превратится в килограммы лишнего веса на моих боках. Ведь нет же?

Я не удержалась и купила эту шоколадную прелесть с утра в кондитерской напротив офисного здания, в котором юридическая контора «Казарин и партнеры», где я работаю, занимает весь четвертый этаж.

Полгода ходила мимо, смотрела на яркую витрину с пирожными из окна своего маленького кабинета, примыкающего к кабинету владельца, и справлялась с искушением.

А сегодня не смогла, после того как до работы забежала в репродуктивный центр и услышала весьма неутешительные новости.

«Пухля! Пухля-я-я!» – доносятся до меня противные издевательские голоса из университетского прошлого, напоминая, что лучшего способа справиться со стрессом, чем съесть сладость, для меня никогда не существовало. Так и ходила по университету спокойная, но толстая. Пухля.

Вздыхаю и собираюсь отложить маффин с кремом, который хотела надкусить, но тут по всему офису раздается оглушительный звук.

Бум!

И от испуга я роняю маффин. По негласному закону падения всех пирожных он переворачивается и прямо своей густой шапкой из крема приземляется на документы, лежащие передо мной на столе.

Бум!

Снова этот звук, который заставляет меня вскочить с места и судорожно оглядываться по сторонам. Что происходит? Быстро убираю маффин и разглядываю договор, которому не повезло стать посадочной площадкой летающего пирожного, и выбегаю из своего кабинета на шум.

Сначала преодолеваю зону ресепшена, миную конференц-зал, далее по коридору устремляюсь вперед, видя, что все сотрудники нашей компании выскочили из своих кабинетов, точно так же как и я.

– Настенька, вы не знаете, что происходит? – поправляет очки старший юрист Лия Борисовна, озираясь по сторонам.

– Вот я сама тоже хочу узнать.

Повсюду слышатся перешептывания, гомон, шум, все пытаются понять, что происходит. Ведь ничего не предвещало беды. Обычный офисный день, разве что руководитель на месте отсутствует, но Фазиль Мартынович частенько в последнее время опаздывает.

И наконец я вижу источник шума. Прямо по курсу, в центре общего пространства с колоннами, стоит мужчина в серых брюках и белой рубашке. Ноги широко расставлены, а в руках он держит… кувалду!

Самую настоящую кувалду, которой он крушит стены!

Все сотрудники, онемев, ничего не делают, только взирают на это безобразие.

– Настенька, сделайте хоть что-то! – вопрошает Лия Борисовна, да и другие сотрудники на меня обращают свой взор, и мне бы вызвать охрану, полицию, позвонить боссу или предоставить право действовать сильным мира сего, но в тот момент я почему-то действую так, как подсказывает мне инстинкт: хочу спасти здание от разрушения!

– Подождите, пожалуйста, подождите! Что вы делаете? – подбегаю к мужчине, который приноравливается к новому удару. Мощные руки держат кувалду так крепко, как древний викинг держал бы свой топор, он и выглядит так, как воин.

Мощный, накачанный, высокий.

У меня дух захватывает, а когда я перевожу взгляд с рельефного торса, обтянутого белой тканью, на лицо, накрывает ощущение, будто меня прямо в солнечное сплетение кувалдой ударили.

Я знаю этого человека.

Натан Казарин, сын владельца компании, улыбается мне наглой улыбкой из-под черных бровей. Когда-то я была влюблена в этого короля университета, а он не обращал внимания на мелкую первокурсницу, к тому же еще и пухлую.

– Стены сношу, – отвечает хмыканьем, и от вибрации его голоса у меня по телу распространяются мелкие мурашки. Пробирает. Столько лет прошло, а он всё еще имеет надо мной власть. От его улыбки, когда один уголок чуть задирается вверх, я просто млею. Ничего не могу с собой поделать.

– Но вы же должны быть за границей? – удивленно спрашиваю у него.

Ведь если бы я знала, что Казарин вернется, ни за что бы не устроилась в этот офис личным ассистентом управляющего партнера.

Он, опершись на кувалду, изучает меня пронзительным взглядом.

– Теперь я буду работать здесь. И поскольку мое указание снести стены и устроить опенспейс не выполнили в срок, я решил взяться за дело сам.

– Подождите-подождите, – закусываю губу, – но разве не через месяц должны были начать работы?

– Через месяц должны быть завершить, – отвечает бегло. – А вы, значит, секретарша отца?

– Личный ассистент, – подбираюсь и вытягиваюсь по струнке.

Внутри так и ноет: не узнал, он меня не узнал. Конечно, кто узнает в стройной офисной сотруднице бывшую пухлую студентку?

– Отлично, обсудим наши общие дела, как только я здесь закончу, – он перехватывает кувалду и собирается снова замахнуться, и тут я лезу наперерез и опрометчиво кладу руку на его запястье, и меня, ей-богу, простреливает разрядом тока, который оглушает и ослепляет.

Не думала, что так больно дотрагиваться до своей мечты, ведь я все университетские годы была влюблена в Натана Казарина, как последняя дурочка. Безответно, незаметно, беспросветно.

А теперь мне придется с ним работать.

– Вы все свои проблемы так решаете? – сиплю еле слышно, отдернув руку. – Давайте вызовем бригаду, и пусть они работают. Не будем пугать сотрудников.

– А вы всегда мешаете начальству? – приподнимает бровь Казарин-младший, осматривая меня с ног до головы и заставляя вспыхнуть, как маков цвет.

– Только ради спасения человеческих жизней, – пылко отвечаю, – вдруг эти стены несущие.

– Я всегда проверяю, прежде чем что-то делать, – улыбается наглой улыбкой мой будущий босс и заглядывает мне через плечо. Повторяю траекторию его взгляда и выдыхаю с облегчением. Дима. Мой парень.

– Натан! Дружище, ты что тут крушишь офис? Всех на уши поставил своим приездом. Не мог появиться менее эффектно?

Дима с Натаном дружили, но я никогда не пересекалась с ними в университете, учась на три курса младше, для меня Казарин был небожителем, а все остальные – его свитой. Только оказавшись в офисе полгода назад, я поняла, что мы с Димой учились на одном факультете.

Так мы и сблизились. Его рука ползет на мою талию, и он беззастенчиво меня обнимает и прижимает к своему боку. Словно всем говорит: «Эта девушка моя, она мне принадлежит». Почему-то морщусь и кидаю опасливый взгляд на Натана, но, вопреки моим мыслям, в область моей талии он не смотрит.

– Девушку мне напугал, – Дима заявляет свои права на меня во всеуслышание.

Отчего-то хочется отстраниться, но я этого не делаю. Наоборот, замираю и смотрю на разворачивающиеся действия, всё еще приходя в себя.

– Девушка твоя? Надо же. Смелая она у тебя. Чуть у меня кувалду из рук не вырвала, – улыбается Натан во весь рот.

Натан Фазилевич, так вернее будет его называть. Улыбка у него потрясающая, преображает лицо и заставляет улыбаться в ответ, но я кусаю щеку изнутри и потупляю взгляд. Как бы еще вернуть себе дыхание…

И где делают таких Аполлонов? Невольно кидаю взгляд на Диму, но ругаю себя. Нельзя оценивать мужчин по внешности. Не стоит их сравнивать. И пусть один сложен, как греческий бог, а другой… Хватит пускать слюни, Снежина, не дело это…

– Настёна у меня такая. Умница и красавица. Теперь будет под твоим началом работать.

– А Фазиль Мартынович… Он… – интересуюсь судьбой своего непосредственного начальника.

– Пока будет отсутствовать, – коротко говорит босс, оглядывая собравшихся: – Можете вернуться на места и подготавливать вещи. Опенспейс организуем в ближайшее время. Будем работать одной слаженной командой.

Взбудораженные сотрудники выполняют приказ нового босса, а мы остаемся втроем, ну, если не считать кувалды.

– Так ты насовсем? – спрашивает Дима, вцепившись в мою талию как клещ.

– Да, надоела заграница. Дома лучше, – жмет плечами Натан и потирает руки.

Я же не могу оторвать взгляда от его больших ладоней. Меня завораживает каждое его движение. Фокусируюсь на губах и даже не слышу, что он мне говорит. Интересно, размер рук, как говорят в журналах, и правда… Ой, Снежина, прекращай об этом думать.

– У тебя на губах крем, – слышу, как сквозь вату, и непроизвольно облизываю губу.

– Не убрала, – говорит босс, и тогда Дима наклоняется ко мне и пальцем стирает злосчастное пятнышко. Сглотнув, перевожу взгляд на босса и наконец выпутываюсь из объятий своего парня. Двойное внимание меня дико смущает, и мне хочется немедленно ретироваться.

– Пойду сварю кофе! – сдавленным голосом сообщаю я и улепетываю, слыша продолжающийся разговор, и чувствую, как печет спину. Жаркая волна поднимается снизу вверх, заставляя меня краснеть. И если Дима стоит ко мне спиной, то почему же я так отзываюсь на то, что босс провожает меня горячим взглядом?

***

Кручусь в маленьком закутке, отведенном под зону приготовления кофе. Но не отпускает мысль, что за стеной где-то там он… Натан Казарин… Моя первая безответная любовь.

От воспоминаний всё валится из рук.

Кофейные капсулы, салфетки, ложки. Сахар просыпается на пол. Щеки краснеют, а сама я не могу ни на чем сосредоточиться. Не знаю, какой кофе пьет новый босс и пьет ли вообще.

Я ведь совсем ничего о нем не знаю. Как жил, женат ли, занят ли… Черт, Снежина, прекращай, ты девушка занятая. Но с каждой пройденной минутой нервничаю еще больше. Одолевают мысли о том, что он разрушит стенку своего кабинета, и тогда мне придется сидеть с ним лицом к лицу.

Практически наедине, хоть и под взглядами многочисленных сотрудников. Рядом, кожа к коже, дыхание к дыханию. Я не выдержу этого накала. Уволюсь!

Но как уволиться? По какой причине? Я не могу так спалиться. Он не дурак, сразу догадается о моих былых чувствах. «О былых ли, Снежина?» – ехидничает внутренний девичий голос.

Как же хорошо было работать с отцом мистера Кувалды. Спокойный, вдумчивый, строгий, но справедливый. Семьянин, старше меня, у нас сложился идеальный тандем. Мы быстро нашли общий язык, и относился он ко мне по-отечески. Куда же он делся? Всё ли с ним в порядке? И что это вообще за тайны Мадридского двора?

А этот… Натан… Неужели нельзя было назвать его менее будоражащим именем? Ванька там или Илья.

Так нет же, На-а-а-та-ан.

Мечта всех девчонок нашего университета.

– Настенька, – в каморку с опаской заглядывает Лия Борисовна, застав меня врасплох, но я даже благодарна. Нечего истекать тут слюнями по новому боссу. – Кофейку не нальешь? Я на минуточку. Хочу про нового босса поговорить. Зверюга! – она округляет глаза, и блик от лампы отражается в очках. – Надо же, опенспейс. Ты узнай там у него, – слегка толкает меня в бок, – может, передумает?

– Я? Почему я? – испуганно таращусь на старшего юриста, на минуту испугавшись, что она догадалась о моих чувствах.

Но она быстро успокаивает мои страхи:

– Ты же его ассистент, кому, как не тебе, с ним контакт налаживать? Новая метла по-новому метет, так что хотелось бы в общих чертах знать, в каком направлении.

Дергает выразительно бровями, на что-то будто намекая, но у меня в голове вата, совсем невдомек, чего она хочет от меня. Выпив чашку кофе, коллега оставляет меня одну, а я выхожу наружу в ожидании Натана Фазилевича и Димы.

Они не заставляют себя ждать и, радостно переговариваясь, приближаются ко мне.

В глаза снова бросается контраст. Дима субтильный, не такой высокий. У него вытянутое лицо, кожа бледноватая, губы узкие. А от Казарина просто прет харизма. Невольно притягивает взгляд. Красивый, загорелый. Походка, фигура, лицо – он как с картинки модного журнала, где пишут о богатых и успешных.

Смотришь и неумолимо приходишь в смущение. Чувствую, как от его присутствия моментально алеет шея. Знай он меня получше, сразу бы догадался о моих постыдных мыслях. Но он не знает, а потому внимания не обращает. А вот Дима… Всё принимает на свой счет и улыбается мне как-то странно, тоже с намеком.

Да что ж за день сегодня такой! Все от меня чего-то хотят.

Глава 2

Поправляю ворот блузки, чувствуя, словно задыхаюсь, и отвожу взгляд от Казарина. Смотреть на него не стоит, иначе выдам себя. Притворщица из меня плохая.

– Настён, уже и кофе сварила? Моя умница, – слишком приторно обращается ко мне Дима и делает то, что я так не люблю: заправляет прядь за ухо и дует в него. Ласка такая. А мне неприятно, но сказать ему об этом не могу.

Да и что на него нашло? Никогда в общественных местах он себе такого не позволял. От догадки замираю на месте. Неужели почувствовал, что на горизонте бывший потенциальный соперник? Или понял мои метания?

Нет-нет, не может всё быть так прозрачно и прозаично. Так что выбрасываю эти мысли из головы и только едва заметно морщусь. Ускользаю из объятий и несу кофе на подносе в конференц-зал, дверь в который открывает мой босс и заходит туда первым.

– Не знала, какой вы любите, – войдя вслед за Казариным внутрь помещения, огибаю стол и ставлю на край поднос с поставленными на него двумя чашками дымящегося кофе.

– А ты сама что будешь? – интересуется босс, и я вскидываю взгляд, смотря на то, как он усаживается во главе стола, стягивая пиджак и вешая его на спинку стула.

Широкий разворот плеч завладевает моим вниманием, и я снова теряюсь. Хватит уже пялиться, Настя…

– Я… Сейчас, – бросаю короткий ответ и ретируюсь, чтобы принести чашку кофе и себе.

Невольно закрадывается мысль, что Дима такого не делал. Никогда не спрашивал, буду ли я что-то. Просто молча принимал мой кофе без вопросов, воспринимая как должное. А сейчас я увидела, что бывает и по-другому. И от этого незнакомое тепло растекается по груди вниз.

Возвратившись, застаю мужчин, увлеченно общающихся на юридические темы. Адвокаты, что с них взять. Рассказывают друг другу о самых интересных делах, делятся впечатлениями, сравнивают судебные системы разных стран.

По мере разговора на меня обращают мало внимания, я же мысленно записываю всё сказанное на подкорку: пригодится в работе с новым боссом.

К тому же мне любопытно, почему Казарин-младший вернулся на родину. Неужели чужбина не пришлась по душе?

– А что наши? Видишь кого-то? – спрашивает он Диму, и я понимаю, что они перешли к теме общего студенческого прошлого.

– Да нет, – тот пожимает плечами, снова кидает на меня взгляд, – как-то все всегда заняты, сам понимаешь. Некогда встречаться. Но твой приезд надо отметить!

– Обязательно. Как только, так сразу. Устроим встречу, девушку свою приглашай, – бросает короткий взгляд на меня, и я вздрагиваю, чувствуя, как мгновенно оголяются все мои нервные окончания.

На этих словах я замираю. Отметить? В неформальной обстановке? Я, Дима и Натан Фазилевич? Ладошки моментально потеют. Сквозь барабанящий стук своего сердца, отдающий в ушах, слышу дальнейший разговор.

– В пятницу после работы можно собраться.

– Пятница уже завтра, – смеется Дима, – счастливые часов не наблюдают? А ты с кем будешь? Шилова уже, наверное, марафет наводит?

Упоминание негласной королевы университета и девушки Казарина звучит как недоброе предзнаменование.

Регина в свое время попортила мне немало нервов, заставив прятаться от нее по углам, поскольку эта красотка решила, что таким толстушкам и серым мышкам, как я, не место в университете, травила и унижала меня, издевалась со своими подружками.

А я всегда завидовала ее стройной фигуре, роскошным черным волосам и идеальной красоте лица. И месту возле Натана… Ведь она была той самой, что идеально подходила под все его запросы…

Я же… Всегда на задворках… Невзрачная серая мышь, на которую никогда не обратит внимание такой Аполлон, как Казарин. И отчего он смотрит на меня сейчас так странно, словно… Чушь…

– Мы с Региной не виделись с универа, – радует меня ответом босс, и я готова уже выдохнуть с облегчением, как он добавляет: – Но на вечеринку позову, а то обидится. Всё же, считай, встреча выпускников. Всю группу надо позвать.

Они смеются над его шуткой, а я… Обтекаю и бледнею, представив, что меня ожидает… Снова Регина… И снова я серая мышка…

***

Посиделки вскоре заканчиваются. И Дима как-то неохотно оставляет меня наедине с шефом. Я пожимаю плечами и виновато улыбаюсь, хотя не понимаю зачем. Но почему-то рядом с ним я часто испытываю это чувство. Неприятное ощущение подспудной вины.

– Какие будут распоряжения, Натан Фазилевич? – скупо улыбаюсь, желая поскорее покинуть общество босса.

– Пройдем в мой кабинет, – он пружинисто поднимается со своего места и быстро шагает в сторону отцовского кабинета, а я понимаю, что с этого дня буду выполнять его команды и слушаться беспрекословно.

В голову лезут крамольные мысли.

Слушаться… Подчиняться… Встряхиваю головой, прогоняя все те образы, что проносятся в моей голове.

– Итак, Настя, какие у тебя есть ко мне вопросы? – вольготно расположившись в черном кожаном кресле, лениво показывает мне на то, что стоит напротив, и я незамедлительно сажусь.

Нас разделяет стол, на котором царит идеальный порядок. И годы, которые прошли с окончания университета.

– Вопросы? Скорее, вы должны мне их задавать. Слушаю ваши указания, – стараюсь говорить как можно более по-деловому и строго, но всё равно чувствуется, что мой голос слегка дрожит.

Так всегда происходило в прошлом в его присутствии. Хотя раньше я и слова выдавить из себя не могла, а спустя столько лет приобрела сноровку и решительность. Или же повлиял сам факт моих отношений с Димой. Да, этого и стоит придерживаться, я занятая девушка, а он…

Взгляд невольно падает на его руку, но ни ободка, ни следа от него не наблюдается. Впрочем, это ничего не значит. У такого мужчины по-любому есть постоянная девушка. И не простушка вроде меня, а наверняка модель. Он, вероятно, что-то видит в моих глазах, так как его взгляд лучится лукавством.

А затем губы странно изгибаются, будто сказанные мной слова пробудили в нем что-то неправильное. Краснею от стыда. Может, веду себя излишне подобострастно?

– Мой отец очень хвалил тебя как ассистента за аккуратность и исполнительность, – взгляд скользит по моему телу, еле сдерживаю себя, чтобы не тронуть ворот блузки и проверить, не расстегнулась ли верхняя пуговица. Тем временем он продолжает: – Ценил как человека за вежливость и порядочность. Но у меня другие принципы работы. Я люблю инициативных работников, которые не боятся высказать мнение, противоположное моему. Это главная заповедь любого юриста. Если ты будешь молча соглашаться, так и останешься девочкой на побегушках.

– Что это значит? – хмурюсь, не понимая, чего он хочет.

Но от его слов неприятно зудит внутри, будто слышу укор моей бесхребетности. Но я просто отзывчивый и понимающий человек. Не всем же быть акулами юридического права.

– В нашей профессии крайне важно уметь высказывать свое мнение. Разве ты не юрист по образованию? Почему ты на должности ассистента, а не практикующего юриста? – Натан прищуривается и оглядывает меня с интересом.

Откуда он знает? Неужели вспомнил меня или отец ему что-то говорил?

– Мне нравится моя работа, я готовлю документы для суда, – пожимаю плечами, а сама вся дрожу.

Окно, что ли, открыто?

– Где ты работала до нас? – вздергивает он бровь.

– Это мое первое место работы, – выпрямляюсь.

– Тебя взяли сразу после университета? – тут же он подается вперед, словно удивлен этому факту. – Мой отец не склонен брать на работу сотрудников без опыта работы.

Неужели он меня уволить собрался? Подбираюсь и смотрю в упор на босса.

– У вас ко мне какие-то претензии, Натан Фазилевич? К чему вы спрашиваете? – начинаю закипать и опрометчиво задаю некорректные в моем положении вопросы. Он начальник и имеет право знать информацию о своей ассистентке.

– Претензий нет, – пожимает плечами. А затем добавляет то, от чего меня моментально бросает в пот: – Пока.

Кусаю губы и кладу руки на колени, сжимая их в кулаки.

– Как проверять будете?

– В процессе работы, естественно. А ты думала как? – изгибает губы в коварной улыбке, заставляя снова стушеваться. – Подготовь мне документы по судебным тяжбам всего квартала и текущего месяца, в частности. Рассортируй по степени важности. Я хочу быть в курсе всего. Пока свободна. Как всё будет готово, принесешь. И кофе захвати. Сносный он здесь, – добавляет он, а у меня краснеет лицо.

Отчего-то именно в этот момент меня коробит, что я – его ассистент. Словно он одним словом обесценил мои труды. Но я проявляю профессионализм и лишь киваю, молча встаю и иду к выходу.

– Вы с Димой давно встречаетесь? – вдруг спрашивает он, заставая меня врасплох уже у порога кабинета.

– К чему этот вопрос? – напрягаюсь от такого непрофессионального интереса.

– Настя, не надо выпускать иголки каждый раз, когда я пытаюсь наладить с тобой контакт, – качает головой. – Можешь идти.

Я мнусь у порога, хочу было извиниться, но шеф на меня больше даже не смотрит, углубляется в чтение документации на ноутбуке. Немного переступив с ноги на ногу, я вынужденно ретируюсь, хотя внутри остается неприятное послевкусие. Очередное чувство вины, будто я обидела человека зря.

Работа кипит, не давая мне и свободной минутки. Так что подумать о своих эмоциях и реакциях на нового босса даже времени нет. И когда, наконец, наступает вечер, за мной заходит Дима. Сглатываю и иду с ним на выход, а сама подбираю слова. И что сказать? Мне срочно нужно забеременеть? Бред…

– Дима, нам нужно поговорить…