Лед

Я что-то начал читать книги, за которые до этого и не думал никогда браться. Так случилось у меня с переизданным в Ад Маргинем романом «Лёд» Анны Каван, урождённой британки Хелен Эмили Вудс. Роман вышел за год до смерти писательницы. И это действительно яркий пример очень «странной» литературы. С самых первых строк ты следишь за мыслями и поведением анонимного рассказчика, мужчины, который приезжает в некую страну, чтобы найти свою давнюю то ли знакомую, то ли возлюбленную, к которой испытывает патологическую зависимость.

«Есть люди, которых невозможно научить ценить красоту. Это недочеловеки»

Всё хрупко и зыбко в этом мире, где холод захватывает всё новые территории, добираясь даже до самых субтропиков, сворачивая листья пальм в трубочки, а прибрежный песок покрывая изморозью. Как известно, сама авторка патологически боялась холода, тумана и мрака. И она с лихвой пропитала всеми этими фобиями свой последний текст. При этом повествование ведётся так разнонаправленно и словно намеренно непродуманно (почти хаотично), что кажется, ты попал в чей-то морок, безвылазный и непреодолимый сон, понять логику которого невозможно. Только ловишь себя на мысли: зачем я это всё читаю? И продолжаешь залипать на картины, описанные здесь:

«Шёл легкий снег, и сложная структура каждой снежинки видна была с кристальной четкостью — хрупкие звёзды и соцветия, различимые до мельчайших подробностей и яркие, как драгоценные камни. Я оглянулся, ожидая увидеть привычные руины, но их не было. Я уже привык к царившему здесь запустению, но теперь всё было по-другому. От разрушенного города не осталось и следа...»

Рассказчик словно вспоминает то свою романтическую увлечённость героиней, то болезненные желания сломить её волю, сделать своей насильно. И время, в котором протекает история, тоже распадается. То описывается военная диктатура во главе некого лидера, который подавляет холодным взором голубых глаз своих подчинённых. То это какое-то феодальное средневековье с саблями и одновременно со спортивными машинами и частными самолётами. Одновременно в тексте ощущается угроза атомной катастрофы, нависшей над миром из-за холодной войны и Карибского кризиса (как раз период написания романа и последних лет жизни Каван).

Сам герой романа распадается на несколько субличностей. Он как рыцарь желает спасти свою принцессу из пут насилия и соединиться с ней перед лицом вселенской катастрофы. Он же сам хочет ею завладеть и подчинить себе. Есть момент, когда рассказчика судят за убийство некой пропавшей девушки, а потом отпускают из-за поставленного диагноза — шизофрения. (И вкрадывается подозрение, что он её уже убил до того, как отправиться в путешествие на её поиски).

«Мы совершили страшное преступление против природы, против вселенной, против жизни. Нарушив извечный порядок, человек низвергнул весь мир в руины»

Мир в романе Каван разрушается. И это наблюдается не только в сценах бунта, насилия, анархии, захватывающих города. Это ощущается не только в природе, которая умирает под натиском нового ледникового периода. Отношения персонажей абьюзивные, а сексуальность носит садистский характер, при этом женщина никак не сопротивляется. И сам текст распадается на такие пазлы, которые никому не собрать.

Анна Каван перед смертью сожгла дневники, оставив свой лучший эсхатологический роман. Есть искушение читать его как своеобразное антипсихиатрическое письмо женщины с серьёзным душевным расстройством, которая после двух неудачных браков, гибели сына и, как предполагают, связи с лечащим врачом, выразила здесь своё не поддающееся лечению и пересборке внутреннее состояние.

Да, этот роман хотелось бросить, но я дослушал его в аудио. Вам не советую. Хотя... Отчего-то появляется желание почитать биографию писательницы «Незнакомка на Земле: Жизнь и творчество Анны Каван» Джереми Рида (если переведут на русский).

Берегите своё психическое здоровье. И не переохлаждайтесь.

В оформлении использована картина «Гуамка» , Alexandriya Zubakhina, 2018

Не могу оставить какое-то конкретное впечатление...

Вначале очень нравилось и произведение просто летело из-за самой истории и из-за того, КАК оно написано, но...

Потом я выдохлась и постоянные цикличные повторы мне надоели...

Дочитала конечно, но под конец очень впечатление исказилось...

Такое себе. 50/50 =/

You got wires, going in You got wires, coming out of your skin

Ее вены - словно проводки под тоненькой голубоватой кожей, она сама - словно создана изо льда и снега. Она умирает каждый день, каждый день ее жизни несет мучительную смерть, и если ты встретишь ее хотя бы раз, ты начнешь умирать вместе с ней. Каждый день, мучительно, от каждого глотка морозного воздуха. И книга. Книга хрупкой льдинкой вскрыла каждый капилляр моего тела, она изрезала меня всю, безжалостно, не оставив живого места. Она враждебная, она настроена агрессивно по отношению к читателю, ледяной, холодной бритвой отсекая от себя тех, кто не готов впустить внутрь сумасшедшие галлюцинации главного героя, и сжиться с ними, сшить их с сюжетом... И с собой. Да, и с собой. Единственный способ прочесть эту книгу - это впустить в себя галлюцинации персонажей. И попробовать стать кем-то из них, и пережить этот адский холод самостоятельно. Нырнуть в сердце катастрофы, в центр шторма.

Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши

Я провела с этой книгой мучительную ночь. Если бы она была у меня в бумаге, я бы бросала ею о стены, я бы топтала ее и плакала, но потом поднимала с полу и читала дальше. Мне было физически больно ее читать - несмотря на шкалящую температуру тела, я физически чувствовала сковывающий холод. Что-то от Нее, от этой ледяной девушки есть и внутри меня. Что-то безвольное, сломанное, что-то... Что-то полудетское, что-то, что так привлекает и отталкивает одновременно. Потому ее образ, ее сложный, изломанный образ, проведенный через всю книгу тоненьким лезвием, мне был очень близок. Каждый мужчина, который встречается в ее жизни, не может растопить холодного сердца, не может преодолеть барьеров изо льда, выстроенных вокруг нее. Поэтому они просто крошат ее, ломают, как замерзшую воду в пальцах, неспособных отогреть ее и снова превратить в живую каплю. Она - пленница. И в первую очередь, пленница себя самой, своего несчастья и холода в своей душе. И он один, ОН, путешествующий за ней по всей земле, будет сто раз наблюдать в своих галлюцинациях, как ее насилуют, как она умирает, но все так же будет пытаться найти ее наяву, найти и отогреть. Потому что только он может ее отогреть по-настоящему. Только он может заставить кровь бежать по тонким голубым проводам венок под тонкой кожей.

В этой книге мир будет идти ко дну, мир будет замерзать, но пока сердце главного героя не покроется коркой льда - у Нее будет еще шанс на спасение. Она будет сотни раз умирать, замерзать, ломать шею, терять веру и кричать от отчаяния, пытаясь убежать от всех, даже от него - но он все еще может Ее найти и спасти, пусть спасением и станет смерть, единственная настоящая среди всех иллюзорных смертей. Но он спасет, спасет Ее. Если его сердце не замерзнет.

Пусть твое сердце не замерзнет.

Повествование ведётся от лица безымянного главного героя. Первым делом он вспоминает о некоей мадам, будто бы дорогой его сердцу. Мадам красива, хрупка и имеет платинового цвета волосы. Помимо прочего герой описывает её как вечную жертву, по жизни стремящуюся к абьюзу, время от времени наполняя свой рассказ сценами физического и сексуального насилия над ней же.

Всё происходящее в начале смахивает на дурацкий любовный роман, пока Каван не приоткрывает нам окружающий мир. По сути здесь случилась ядерная война, повлиявшая на климат: планета медленно, но неумолимо сковывается льдом, от полюсов к экватору. Как результат: паника среди населения, постоянное бегство героев из страны в страну, бестолковые военные конфликты правителей и прочее.

Лёд представляет собой силу неумолимую и в некотором смысле одушевлённую; его невозможно обогнать или переиграть. Единственный шанс на спасение для глав. героя - посетить племя человекоподобных лемуров, достигших вселенского просветления, и научиться у них способности путешествовать в параллельные измерения (не спрашивайте), чем он не воспользуется, ибо занят погоней за своей девицей, которую сложно найти, легко потерять и невозможно забыть. Конечно, тут ни о какой любви речи не идёт.

Каван показывает нам образ некоторого мужлана, цель которого - обладание женщиной аки вещью. Мнение самой женщины не спрашивается ни разу. Мужики, встречающиеся на пути героини, вообще друг от друга мало отличимы, настолько, что сам глав. герой иной раз не понимает, где он, а где его "соперник". Как только героиня оказывается во власти героя, она становится ему не нужна совершенно, весь интерес испаряется. Но стоит кому-то её забрать, тут же включается инстинкт охотника.

Уж не знаю, насколько обледенение всего живого здесь метафорично (наверняка - да), но мне зашёл образ апокалипсиса в мире (очень похоже на Frostpunk) и этакая фрагментарность изображённых событий. Неназванность героев, стран и общая недосказанность идёт произведению только в плюс. Что мне не понравилось, так это "любовная" линия и финал. Вероятно ни то, ни другое, по задумке, нравиться и не должны. Героиня, за которой ухлёстывают все оставшиеся на планете мужики, выглядит и ведёт себя очень неадекватно и прям раздражает (авторские комплексы, не иначе).

В целом мне понравилось, всегда интересно почитать книги людей неоднократно попадавших в психушку. К тому же, Лёд протоптал дорожку жанру вирд на полки популярной литературы. Довольно специфическое чтиво, но есть в нём весьма интригующие образы.

Эта реальность являлась нам в сумрачных снах, Мрачном безумьи торжественных грез героина. Смерть и любовь неразрывны, и сладок твой страх, Вечность столкнула нас в обледеневших руинах. Страшные пророческие сны, они такие и бывают. Бесчисленные варианты ускользающего бытия, очень сложно понять, какой из них - нет, не более реален - а менее иллюзорен. Обычная логика здесь бессильна, а смерть не ставит точку. Она не ставит даже запятую. Ты ее придумал. Но кто в таком случае придумал тебя? Любовь во время чумы и безумие в преддверии мировой катастрофы. А катастрофы устраивают люди, и цели их неясны. Да и как понять нам этих людей, мнящих себя нормальными? Хочется хоть немного счастья напоследок, нам всем осталось недолго. Сковал лёд. Нас всех сковал лёд. Задолго до собственного прихода. Как же ломит пальцы, надо бежать. Надо обмануть других и бежать. Потому что потом будет уже некуда. Некудабежать и оченьхолодно. А та, без кого воздух становится разреженным, та, чьи волосы белее снега, та, чья кожа жаждет удара, как поцелуя... Она хочет смерти, как свободы. И ты решил ее освободить. Но нет, это лишь приснилось. Мы будем жить вечно. Мы будем убегать. Каждый день. Всё дальше. Отсюда.

В меня будто вонзили острую иголку и длинной нитью протащили через мою душу эту книгу - душу чужую. Теперь они одного цвета. Голубых вен под белой кожей. Голубой крови на белых волосах. Алых слез на снегу. Холодно... До чего же холодно умирать в одиночку...