Kitobni o'qish: «Серое зеркало (сборник)»

Shrift:

* * *

Серое зеркало. Повесть

1

Ацкий Демон вышел из подъездной двери. С черного хода. Вид его был ужасен: серая кожа, налитые кровью глаза, походка, как у пьяного трансформера. В руке он сжимал длинную черную трубу, похожую на гранатомет.

– Привет, Димон! – сказал я. – Что, лифт сломался?

Димон (ник в сети – Ацкий Демон) вздрогнул и пришел в себя. Завертел головой и смущенно признался:

– Вельзевул его знает! Я тут типа выхожу из хаты, а в башке сразу: «За углом направо тайная лестница, там в конце схрон». Ну я и пошел…

– Новый шутер?

Воспаленные от бессонной ночи глаза Ацкого Демона зажглись, как фонари в полночь:

– Жесть! «Рефлекс» называется! Первые два уровня для лоховенства, а после зеркалки… Сатана там круто жжот!

Действительно, что-то новенькое. У меня зачесались руки, и я торопливо спрятал их в карманы. Мне до завтра нужно было дописать апплет. Кровь из носу. В смысле, если не допишу. У нас начальник отдела морду пока никому не бил, но лично мне неоднократно грозился. Поэтому и пришлось брать работу на дом.

Но Ацкий Демон явно обладал инфернальными способностями, в частности умел читать мысли. Особенно когда эти мысли касались тайных пороков.

– Хошь, – сказал он с коварной улыбкой, – дам потестить?

Не то чтобы я являлся фанатом бегания по подземельям с гранатометом в руках, но все-таки это было искушение. И я как администратор домашней сети должен был ему противостоять.

– Нет, – сказал я. – У меня дел полно. И ты спешил куда-то.

Я кивнул на трубу. Димон с интересом уставился на нее же. Возможно, прикидывал, в каком схроне он наткнулся на этот странный шотган – и как переключиться на другое, более привычное оружие.

– Фигня, – решил он, что-то вспомнив, – перебьются! А у тебя целая ночь спереди!

Через пять минут мы сидели за моим компом и устанавливали стрелялку. Димон приплясывал от нетерпения и негромко ругался по поводу программеров, которые не могут поставить дома нормальный комп. И монитор хотя бы на двадцать дюймов.

– Дима, я пишу программы для мобильных устройств. На хрена мне двадцать дюймов? У меня и так девятнадцать.

– Девятнадцать не двадцать, – возражал Димон, и в его голосе я слышал Высшую Арифметику Диагоналей Мониторов.

Наконец игра установилась, что-то долго тестировала… и, похоже, как и Димон, осталась недовольной малой мощью моего компьютера. Тем не менее запустилась с полпинка.

Я прошел первый уровень и почувствовал разочарование.

– Ничего выдающегося.

– Так я ж и говорю! Первые уровни – отстой для первого класса! Чего ты так долго с ними возишься! Вот на третьем…

Я вошел на второй уровень и принялся проводить осторожную разведку. Дима чуть не взвыл.

– Да не лезь туда, там снайперка, она тебе на фиг не упала! Вон туда! Налево… то есть направо! Дай мышу!

Димон выхватил мышку и принялся в стремительном стиле пробиваться к выходу с уровня. Некоторых монстров он просто не замечал, некоторых прихлопывал походя. В руках бойца, которым он правил, винтовка, шотган и пистолет сменялись с такой скоростью, что мне стало жаль парня. Обоих парней. Компьютерного персонажа – за то, что ему приходится на бегу жонглировать увесистыми боеприпасами. Димона – за то, что он уже десять минут стоит рядом со мной, неестественно выпрямившись и судорожно щелкая мышкой.

– Садись, – сказал я, поднимаясь с кресла.

Он шлепнулся на мое место, даже не поблагодарив. Сидя битва пошла еще веселее, и очень скоро на экране вспыхнуло: «Level 2 complete». Димон откинулся на спинку и потянулся, хрустя суставами. Он заметил, что выжил меня из кресла, и смущенно попытался встать.

– Да сиди ты, – махнул рукой я, – хорошо идешь. Так что там, на третьем уровне?

– О! – Димон забыл о смущении и снова вцепился в мышку. – Вот тут начинается самое интересное.

Он сохранился (кстати, мне после первого уровня Димон не напомнил сохраниться) и щелкнул по кнопке «Enter Level 3». На него немедленно набросилось что-то мохнатое и круглое, но Дима отработанным движением кисти сместил бойца влево, рубанул очередью вправо и снова метнулся в сторону. И вовремя – в место, где он только что был, уже целился какой-то баран с огнеметом. Натуральный баран, с рогами!

И понеслась!

Через какое-то время я вдруг понял, что смотрю за сражением на экране, как за увлекательным голливудским боевиком. И похвалил себя, что не стал сгонять Димона. Меня бы уже сто раз замочили, а он кувыркался в этом аду, как нормальный Ацкий Демон. Еще умудрялся и тайники проверять, снаряжаясь все новыми видами оружия. Морально устаревшие наганы и винтовки он без жалости швырял в монстров – и наносил заметный урон противнику. Вот такой вот запредельный реализм. Все вещи имели вес и объем, поэтому нельзя было, как в старом добром «Кваке» напихать полный рюкзак гранатометов, базук, крупнокалиберных пулеметов – и носиться по уровню, как легкоатлет по стометровке с барьерами. Теперь приходилось ограничиваться тремя видами вооружения – или даже двумя, если тяжелыми. Когда Димон стрелял из реактивного гранатомета, отдача качала его назад. А если в этот момент сзади подкрадывался монстр, то его очень реалистично накрывало выхлопом. Словом, научились делать, молодцы.

Я даже вздрогнул, когда мельтешение на экране прекратилось и боец Димона замер, уткнувшись в каменную кладку.

– Завис? – испуганно спросил я.

– Не-а, – отозвался Дима. – Тут блуждающий тайник. Не мешай.

Я тоже уставился на стену. Вдруг один из камней чуть-чуть пошевелился. Димон молниеносно двинул мышкой, и компьютерный боец с удальским «Ххха!» рубанул ногой по дернувшемуся камню. Тот слегка перекосился. Димон заулыбался.

– Все, – объяснил он, – пометил. Теперь легко будет найти.

И двинул персонажа прочь от стены.

– А чего не достаешь?

– Так там термит! Он только на пятом уровне нужен, хрена ли его с собой таскать? Здоровье не резиновое… в смысле не железное.

– А зачем он нужен?

Димон объяснил, что термит – оружие страшное, но при этом страшно неудобное. Перед атакой его надо минуту разогревать, так что целиться можно только в неподвижную мишень (на пятом уровне есть такая). Выстрелив, термит надо немедленно бросать. Если будешь жать на гашетку дольше секунды, появятся ожоги рук, которые непонятно как и чем лечить. Проверено на практике.

– Зато жжот! В молекулы все разносит! Любое препятствие! Я даже один раз наружную стену уровня прожег.

– И чего за ней?

– Ничего. Чернота. Все, вот она!

Боец снова стоял перед стеной. Но на сей раз никакого блуждающего тайника не было. Наоборот, в самом центре экрана, как вулканический прыщ на носу, торчала круглая красная кнопка. Кажется, в пылу боя Димон пробегал мимо нее, но не уверен – перемещался он тогда стремительно.

– Переход на четвертый уровень? – уточнил я. – А почему «она»?

– Нет, не переход. Переход совсем в другом месте. А «она» – потому что зеркальная комната.

Димон вцепился в мышку, но щелкать ею почему-то не спешил. И вообще, у него вдруг стало такое лицо… как будто и хочется что-то сделать, но страшно. Но очень хочется. Но очень страшно.

– Там тоже оружие?

– Нет…

– Лекарства какие-нибудь?

Димон находился в затруднении.

– Это, – Димон наморщил лоб и симметрично лбу скривил рот, – это… что-то типа психологической подготовки.

Он поднял руку с мышки и потряс ее, разгоняя кровь по пальцам.

– Там много монстров? – спросил я.

– Да нет там никаких монстров! – ответил Дима уже раздраженно. – Ладно, смотри…

Но тут запиликал телефон, и мама закричала с кухни:

– Сынок, возьми! У меня руки грязные!

Я помчался искать телефон. Квартира у нас трехкомнатная плюс огромная лоджия, на которой я устроил себе рабочий кабинет (правда, осенью и зимой там можно жить только с электрообогревателем, но я не в претензии). А акустика такая, что определить местонахождение телефонной трубки можно только в тот момент, когда она попадется на глаза. Я пометался по комнатам, обнаружил телефон почему-то в книжном шкафу, беззвучно выругался и нажал кнопку.

Это был мой начальник отдела. Он интересовался, как идут дела. Видимо, я ответил неестественно бодро, потому что он начал бурчать, угрожать физически-материальной расправой («Ударю рублем!»), причем в извращенной форме («То есть не рублем, а долларом! Причем не одним, не надейся!»). Потом вдруг стал меня хвалить, заявил, что собирается поставить меня завсектором, но если завтра к девяти утра не увидит работающего апплета, то придушит меня своими руками, причем не в объятиях, а насмерть.

Я заверил, что все уже почти готово, и, понизив голос, признался, что не могу отловить какой-то сверхъестественный глюк. Апплет выполняется через два раза на третий.

– Рандомайзер обнуляешь? – строго спросил начальник.

Таким голосом мама спрашивала у меня когда-то: «Ты шапку надел?»

– Блин… – честно признался я.

Строго говоря, моему апплету рандомайзер был нужен, как породистой корове – дырявое черкесское седло. Но пусть шеф считает, что умнее всех на свете подчиненных.

– Ну что бы вы без меня делали! – довольно произнес начальник. – Иди проверяй! И завтра чтобы не опаздывал! К десяти жду.

Разговор меня взбодрил. Я не карьерист, но завсектора давно заслужил. Тем более что его обязанности я уже полгода исполняю. И перенос дедлайна с девяти на десять – хороший знак. Когда начальник нервничает и не доверяет работнику, он рефлекторно сокращает сроки. Так кобра начинает рефлекторно раздувать капюшон, а гремучая змея – рефлекторно трясти погремушкой на хвосте. Однажды начальник в запале дошел до того, что приказал: «И чтобы код был готов к четырем часам утра!»

А теперь, стало быть, отодвинул… Ладно, будем оправдывать возложенное.

Я вернулся на балкон с твердым намерением прогнать Ацкого Демона к его ацкой чертовой бабушке.

Димон сидел с очень странным выражением лица. Монитора я не видел – не люблю, когда мне смотрят в спину, поэтому монитор всегда отворачиваю от входа. Но что-то такое Дима видел на моем мониторе… Он был абсолютно неподвижен. Даже зрачки не двигались. И лицо… почему-то оно казалось металлическим, со стальным отливом. Может, отблеск от монитора создавал такой эффект? И еще мне показалось, что субтильный Димон расширился в плечах, обрел шварценеггеровские мускулы… словом, стал очень накачанным.

– Димон, ты чего? – прошептал я.

– Это зеркальная комната, – ответил он совершенно ровным голосом. – Посмотри.

Голос напугал меня окончательно. Люди так не говорят. Так говорят программы имитации голоса, которые у нас на факультете писали четверокурсники.

Я на цыпочках подошел к компьютеру. Теперь надо было повернуть голову и посмотреть на экран, но я не мог оторвать взгляд от глаз Димона. Они… мерцали – вот правильное слово. Как будто были не живыми, а тоже имитацией. «Вместо Димона мне подсунули робота-андроида», – подумал я.

– Посмотри на экран, – ровным голосом сказал андроид.

И голова моя безо всякой команды со стороны мозга начала поворачивать к монитору.

Я оцепенел. В область периферийного зрения вплыло изображение. Весь экран оказался сплошным зеркалом. А в зеркале отражались… Голова поворачивалась слишком медленно, я видел картинку краем глаза, поэтому наверняка утверждать не могу, но мне показалось, что я вижу нас с Димоном. То есть не нас, конечно, а компьютерные персонажи, сконструированные по нашему образу и подобию. У них были гипертрофированно мужественные лица, мощные торсы, крепкие шеи…

Я вдруг понял – как только увижу картинку во всех деталях, случится что-то очень плохое. Я напрягся изо всех сил, но тело не слушалось… В какой-то момент мне показалось, что сейчас лопнут мышцы шеи…

И что-то действительно лопнуло. Монитор погас, а вместе с ним и свет на лоджии. Меня мотнуло от компьютера так, что я треснулся об стенку. Видимо, я очень старался отодвинуться от монитора подальше.

– Мама! – завопил я. – Ты что, стиралку включила?

– Ой, сыночек, прости! Обогреватель выключи, пожалуйста!

– Тут уже все выключилось! – сердито ответил я.

– Я сейчас пойду пробки вкручу, – виновато крикнула мама.

Я повернулся к Димону. Тот в полумраке растерянно озирался.

– Все нормально, – сказал я. – У нас проводка слабая. Когда у меня обогреватель включен, стиралку врубать нельзя – пакетник выбивает.

– Ага, – хрипло ответил Димон.

Это было нормальное человеческое хрипение, совсем не похожее на программный имитатор. Я совсем успокоился.

– Слушай, Димон, а что там за комната все-таки?

Димон вдруг очнулся и начал быстро и сбивчиво объяснять, что комната на первый взгляд жутковатая, но очень полезная. Надо в ней пару минут посидеть, тогда следующие уровни проходятся на раз. А если не входить в зеркальную комнату, то на четвертом уровне стопудово загнешься… Она только в первый раз страшной кажется, честное слово.

Было в этом всем какое-то назойливое желание меня успокоить, но задуматься толком я не успел. Мама уже врубила свет, вся электротехника ожила, в том числе и телефон.

– Ну что? – благодушно спросил начальник. – Рандомайзер?

Я пару секунд пытался вспомнить, при чем тут рандомайзер.

– Апплет готов? – сурово зарычала трубка.

– Виктор Петрович! Извините! У нас тут небольшая авария была, свет пропадал…

– Вот что, Юрий Алексеевич, в половине девятого вы должны быть у меня на столе вместе с работающим апплетом, – отрезал шеф и бросил трубку.

Димон посмотрел сочувственно:

– Срочная работа!

– Ага.

Телефон в руке снова зазвонил. Я торопливо нажал кнопку.

– На ковре! – поправился начальник непреклонным голосом и снова отключился.

Я вздохнул и принялся выпроваживать Димона. Он чуть не забыл свою черную трубу, пытался от нее отказаться, а потом вспомнил, что это тубус с чертежами, помрачнел и со словами «Блин! Предзащита!» исчез.

Потом мне было не до дурацких стрелялок – апплет оказался с придурью. Накаркало, бдительное руководство!

Но добил-таки, даже пару часов поспал.

2

Шеф остался доволен, хотя на столе… тьфу! на ковре я у него был только в половине десятого. Но сам он явился только в начале одиннадцатого, а секретарша меня никогда в жизни не сдаст. Начальник похвалил апплет, упомянул свое чуткое руководство обнулением рандомайзеров… Я даже набрался наглости и спросил, что там с завсектором. Начальник усмехнулся, смерил меня взглядом:

– Чего ты лохматый такой, Малиновский? И джинсы драные! Куда тебе в завсектора, в таких-то джинсах? Ладно, подумаем…

Домой я возвращался в отличном расположении духа с приятным грузом в количестве пяти банок пива. Вечер пятницы – что может быть лучше для перспективного трудяги после напряженной рабочей недели? А джинсы… Что джинсы?! Прежний завсектора вообще в спортивном костюме на работу приходил. То есть прибегал. Правда, потом он всегда переодевался в нормальный деловой костюм…

Мама открыла мне дверь как-то слишком торопливо, я глянул на ее лицо и сразу насторожился.

– Юра, тут к тебе… товарищ из органов.

На диване действительно сидел товарищ. Органы, из которых он произошел, отчетливо читались на лице. Это оказался следователь.

– Вы знакомы с Дмитрием Валентиновичем Сергеевым? – спросил он после предъявления классической «краснокожей книжицы».

– Что-то знакомое, – признался я. – Пива хотите?

В отличие от мамы, я не боялся следователей. Наверное, потому что Советский Союз застал совсем чуть-чуть и в бессознательном возрасте. Человек из органов нахмурился:

– По нашим сведениям, он был у вас вчера вечером.

– Димон! – сообразил я. – Конечно, знаком.

Тут я вспомнил зеркальную комнату на третьем уровне, Димона-андроида – и мне стало совсем тревожно.

– Он жив? – брякнул я.

– Жив… Даже слишком, – ответил следователь с легкой досадой.

Похоже, он не очень был рад тому факту, что Димон все еще топчет землю. На секунду мне показалось, что следак добавит: «Пока». Но не добавил.

Оказалось, Ацкий Демон начудил по самое не могу. На предзащиту вчера вечером он, само собой, не успел. Заявился сегодня, нашел препода и пытался устроить предзащиту постфактум. Препод отказал под надуманным предлогом, что приходить надо вовремя, а у него и без Димона дел хватает. И вообще, он давно в отпуске не был. «Счас ты у меня навсегда в отпуск уйдешь!» – взревел Димон и принялся яростно дубасить нечуткого преподавателя. Так разошелся, что оттягивать пришлось вчетвером. И у всех четверых – повреждения средней степени тяжести. А у препода – два перелома и сотрясение мозга.

Все это попахивало мистикой. Димон физкультуру и спорт предпочитал в виде футбольных и автосимуляторов, а это не способствует наращиванию мускулатуры.

Сам Дмитрий Валентинович сейчас в отделении, но показаний от него добиться не могут. И вообще, сейчас его обследует психиатр.

– Вы вчера ничего странного не заметили? – спросил следователь.

Это был хороший вопрос. Еще бы я не заметил! Но рассказывать представителю про металлическое лицо Димона и его внезапно выросшие мускулы… нет, так они и ко мне психушку вызовут. Я ограничился полуправдой.

– Уставший он был. Круги под глазами. Очень рассеянный, – я сообразил, что Димону сейчас лучше выглядеть психом, который не отвечает за свои поступки. – Заговаривался. По-моему, даже галлюцинации у него были.

Следак выслушал меня внимательно, все записал и заставил расписаться под протоколом.

Провожая его, я спросил:

– А что ж вы меня к себе не вызвали? На окраину поперл… приехали.

– Я в этом районе живу, – пояснил он.

– Понятно. Я тоже иногда работу на дом беру.

Следователь недобро посмотрел на меня и вдруг спросил:

– А Сергеев ничего не говорил про вот эту игру? – и я увидел знакомый диск с «Рефлексом».

Во рту сразу стало сухо.

– Говорил, – осторожно ответил я. – Говорил… графика там хорошая. И движок…

Следователь очень внимательно смотрел мне в глаза. Я начал нервничать.

– Оружие нового типа. Высокий уровень сложности. Реалистичность. Движок хороший…

Я понял, что повторяюсь, и замолчал. Следователь еще минуту меня гипнотизировал, потом спрятал диск и со словами «Значит, движок…» вышел.

Маму я застал на кухне. Она глотала валерьянку с жадностью мартовского кота. Я принялся снимать стресс пивом.

Пиво помогло. Я давно заметил: коньяк прочищает мозг, водка зовет на приключения, а пиво неизменно расслабляет и уменьшает проблемы в размерах. Как перевернутый бинокль.

3

Одна проблема у пива – на следующее утро непонятно, чем лечить похмелье. Хорошо, в доме нашлась банка бабушкиной квашеной капусты, не то субботы у меня не было бы. Я насытился витамином Цэ настолько, что смог сходить в магазин и купить бутылочку коньяка. Пить в одиночку не стал, а направился к Ванечке, который админил сетку в соседнем доме.

Ваня программер от бога, но физиологически не выносит дисциплины, слово «дедлайн» вводит его в оцепенение, поэтому из всех софтверных фирм Ванечка вылетает с первой космической скоростью.

К коньяку он отнесся благосклонно, но проницательно спросил:

– Проблема?

Я рассказал. Без чертовщины и фамилий. Мол, принес мне вчера парниша игрушку, а там на одном уровне есть зеркало странное. Оно отражает – в стилизованном виде, конечно, – того, кто сидит перед компом. Или стоит.

– Это вообще возможно? – спросил я.

– У тебя веб-камера есть? – вопросом ответил он.

– Есть. Но она отключена… И вообще… там же не видео было, а персонажи, стилизованные…

– Ну, камеру запустить можно прямо из игрушки. Стилизацию сделать… тоже в принципе реально… У тебя какой комп?

Я доложил спецификацию.

– Хм… Слушай, не позорь профессию, купи что-нибудь приличное! На твоем рожне фильтр работать будет… Но рывками. Оно притормаживало?

– Рожно? – обиженно уточнил я.

– Отражение.

«Отражение не тормозило. Я тормозил!» – подумал я, но не стал озвучивать мысль.

– Не успел рассмотреть. Свет вырубился.

– У тебя и У-Пэ-эСа нет? – Ваня покосился на принесенную мной бутылку.

Видимо, заподозрил, что и коньяк паленый.

– Неважно, – сказал я, – значит, в принципе такое возможно?

– В принципе – да, а вот в реальности…

Бутылку мы прикончили под разговоры о перспективах новой «Винды» и о си-шарпе, который так и не приживается, хотя язык был очень перспективный.

Короче, не успокоил меня Ванечка.

4

Дома я уселся за монитор и обнаружил на рабочем столе ярлычок с игрой. Долго-долго смотрел на него, но запустил в конце концов чат. И послал всем сразу вопрос – мол, играл ли кто в новую стрелялку, которую мне Ацкий Демон показывал, «Рефлекс» называется. Ответы повалили кучно:

Великий Дракoн> Тока начал. Пока нефтыкает.;1(

Bar-log> Не-а. А че, жесть?

Catty> Новое что-то? Хочу-хочу-хочу!!!!!!!!!!! %)

Stokrat> Шутеры отстой Цивилизация рулит! 8-(0)

Абакумоfff> Прошел полтора левела. Средне

AzART> Застрял на начале левел 3. Там сразу монструшко кааааааак прыгнет!!! И апгемахт:-/

Ацкий Демон> А ты сразу влево, мочи шотганом, потом вправо и там хоть револьвером…

AzART> Пасиб. Пробую.

Catty> А мну? А мну? 8-(((((

Лавterror> Тока поставил, сча буду всех мочить!

Ацкий Демон> На третем уровне есть кнопка. Жать фсем!

Кудвараза> Какая нафик кнопка там мочилово неподецки!!!

Catty> Мужики вы казлы %-(дайте девачке погуляться!!!!!

Лавterror> Чего орешь? Пошарь фолдер скину

Catty> Чмок:-))))))) кидай суда

И далее в том же духе. Кажется, пока никто ничего сверхъестественного не заметил. Я усмехнулся. Кэтти – конопатая девчушка с восьмого этажа – фанатела по двум вещам: кошкам и шутерам. Кошек у нее дома жило человек пять. Шутеров – гораздо больше. Как она проворонила новинку, оставалось только удивляться.

Совсем успокоившись, я пробежал глазами ответы… и мгновенно протрезвел. Ацкий Демон, он же Димон, он же Дмитрий Валентинович Сергеев, не сидел в психушке, а спокойно себе чатился!

На всякий случай я спросил:

АД-мин> Демон, тебя уже отпустили?

Великий Дракон> Не отпустили а апустили! ГЫ!

Ацкий Демон> В смысле?

АД-мин> Мне сказали ты на предзащите

Catty> Спасибо лавтерор! Буду ставить

Ацкий Демон> Не. Преп сцуко попер с предзащиты. и фигсним

Лавterror> Спасибо много. Приходи вечерком;) Полежим;)))

Catty> Нах!

Великий Дракон> ЫЫЫЫ! Ко мну иди!!!!

Я отвалился от монитора, где разгоралась перепалка между Лавтеррором и Кэтти, подогреваемая шкодливым Великим Драконом. Похоже, меня беззастенчиво развели. Но ведь корочки у мужика были вполне правдоподобные. Хотя что я знаю о корочках? Практически ничего. Вполне могли фуфло из картона вырезать и мне за настоящее впарить. А смысл? Чего ради было приходить ко мне домой и разыгрывать цирк, который тут же вскрылся? Может, наводчик?

Я мысленно оценил материальные богатства, которые мог увидеть потенциальный наводчик. Самым ценным предметом интерьера был мой комп. Который, как все считают, полное рожно. М-да…

Пришлось спускаться на третий этаж, к Димону, разбираться на месте.

Дверь открыла заплаканная Димина мама. Я насторожиться не успел, как она на меня набросилась:

– У вас следователь был? Что вы ему сказали про Диму? Он же от вас такой… такой пришел!

– Почему от меня? – растерянно возразил я. – Он уже ко мне такой пришел…

Женщина смотрела на меня, как Гейтс на пингвина, – с искренней ненавистью.

– Это все ваши компьютеры! Целыми днями мальчик над компьютером! Ни у кого голова не выдержит, а Дима – он очень впечатлительный! А ваши компьютеры ему жизнь поломали!

– Погодите…

Я хотел возразить, что к компу Димона никакого касательства не имел, разве что сетку к нему тянул. И уж тем более не заставлял ее сыночка резаться в шутеры с утра до ночи. Но возразить мне не дали.

– Ты! Ты виноват! – женщина была уже в истерике, брызгала слюной и бестолково взмахивала руками под самым моим носом. – Глаза залил и приходит тут! Ты водку хлещешь, а Диму сумасшедшим объявили! Сволочь!

Она закрыла дверь с таким хрустом, что вокруг дверной коробки обозначилась отчетливая трещина. Я поморгал немного, приходя в себя, развернулся и пошел прочь. Про себя я повторял упреки Диминой матери и возмущался их несправедливостью. Какая водка? Вчера пиво, сегодня коньяк…

Потом спохватился: при чем тут упреки? Женщина в панике, на всех бросается, ее пожалеть надо. Худо другое – Ацкий Демон все-таки в психушке. Или в КПЗ. Но кто же тогда влез под его ником?

Дома я, горя праведным гневом, полез проверять IP-адрес Ацкого Демона. Он продолжал активно консультировать всех желающих по поводу «Рефлекса». Проверил. Перепроверил. Ацкий Демон вошел с адреса Димона. Это было совершенно невозможно. Я вдруг представил, как Димина мама, филолог в третьем поколении, узнав, что сына арестовали, торопливо врубает его компьютер, входит под именем Ацкий Демон и начинает резвиться…

– Чертовщина какая-то, – произнес я вслух.

Мама, как на грех, услышала.

– Что такое, сынок?

– Ерунда. Программа сложная попалась.

– Какая программа?! – мама выговаривала мне больше по обязанности. – Выходной день! Ну-ка выключай компьютер и иди погуляй!

Обычно на такой заботливый диктат я отвечал мягкой улыбкой, говорил: «Ага, пять минут…» – и снова погружался в монитор по плечи. Но на сей раз молча выключил компьютер (если честно – просто усыпил) и пошел одеваться. Вот тут мама забеспокоилась:

– Юрочка! Что случилось? Тебе плохо?

– Нет, мам… устал просто. Ты права, надо прогуляться.

Мама провожала меня округлившимися от изумления глазами.

Гулял я часа два, выветрил весь алкоголь, но ничего так и не надумал. Зато смог рассудить трезво – а что, собственно, случилось? Ну сорвало у Димона крышу. Жалко, конечно, но что тут поделаешь. Это теперь дело медицины. Кто-то вошел в сетку под его айпишником? Тоже, если подумать, не чудо. Люди правительственные сайты хакают, а уж IP подменить…

Но по возвращении компьютер решил пока не будить. Надо себя ограничивать. Я конечно, не Димон, по двадцать часов кряду монстров не гоняю, но все равно. Буду беречь здоровье.

5

В понедельник все проблемы с призрачным Димоном выдуло из головы нормальным производственным процессом. Кто-то где-то опять накосячил, тестировщики мышей не ловили, проект вместе не собирался, начальник орал на всех, кто оказывался в зоне поражения. Наорал и на меня. Я конструктивно возразил в том смысле, что раз так, то вот мое заявление об уходе. Он в течение пяти секунд подписал, разорвал, обозвал меня штрейкбрехером, одумался, заменил «штрейкбрехера» на «дезертира»…

Короче, не до мистики мне было. На этой неделе заканчивались все сроки по сдаче проекта, а америкосы – они тупые. Они не понимают, что «практически готово» – то же самое, что «готово». Им подавай, видите ли, работающий продукт, причем в те сроки, которые обозначены в договоре.

Четверо суток мы бились с проектом, как Гондор с Сауроном. Уходили в девять и возвращались в девять. Две последние ночи я и трое моих «правых» рук ночевали в офисе.

И сделали! Работал, как швейцарские часы! Всю пятницу тестеры гоняли его без жалости, но проект выдержал, не заглючил и был торжественно переслан заказчику! И знаете, что ответила эта американская морда? «О’кей, все получил, деньги будут переведены после проверки в течение двух банковских дней». Это вместо: «Парни, я в вас верил!», «Вы гении, русские программеры!» или хотя бы «Ну вы, блин, даете!»

Тупой прагматизм и монетизация духовных ценностей.

Зато шеф на радостях показал приказ – со следующего месяца я из и.о. превращаюсь в полноценного начальника! Наши все радовались, кричали ура и подбрасывали меня в воздух. Думаю, это было лишним. Два раза я ударился о плафон – потолки у нас чудовищно низкие. Вечером шеф угощал меня в кабинете представительским коньяком и философствовал: мол, штатовцы бездуховные, а у наших столько духу, что хоть на экспорт продавай. А в среднем получается нормально.

Он еще много чего-то умного говорил, но я не услышал – уснул прямо на директорском столе. Надо отдать шефу должное: до дома меня доставил на такси и лично передал маме из рук в руки. Она сначала перепугалась, увидев мое безжизненное тело на плече у представительного мужчины в два часа ночи. Однако начальник веско представился, объяснил причину моего пассивного состояния – и до кучи рассказал, какой я молодец, быстро расту и скоро займу его место. Во всяком случае, так его спич поняла мама. Я крепко спал.

В субботу дрых до полудня. Встал легкий и благостный, комп включать не стал. Сияющая мама поила меня зеленым чаем (сама упорно пила черный, сколько я ее ни приобщал) и вслух мечтала, как мы заживем, когда я стану большим начальником, куплю отдельную квартиру и женюсь. Я быстренько допил чай и смылся. Что-то мама в последнее время обильно на мозги мне капает насчет женитьбы.

В лифте ехать не стал, спустился по лестнице – неторопливой походкой никуда не спешащего человека. Вышел…

…и обнаружил нашего Лавтеррора, который изображал Пизанскую башню. В том смысле, что стоял под заметным наклоном, упираясь головой в стену дома. У его ног валялось что-то омерзительно кровавое. Сам Лавтеррор был бледен, как вампир на диете.

Я подошел поближе и вздрогнул. У ног Лава лежали растерзанные кошки. Две. Или три. По этим ошметкам понять количество бедных созданий было трудно.

– Это Катины, – сказал Лав.

Я вообще перестал что-либо понимать. Катька была объектом ухаживания Лава. То есть в чате они постоянно ругались, но потом Лавтеррор (в миру Никита Быстров, студент первого курса Политеха) всегда покупал букет и шел извиняться к Кэтти (в миру Катька Никанорова, студентка первого курса педа). И всегда был извиняем, напоен чаем… и, возможно, что-то еще у них было, но это не моего ума дело. А потом они опять ругались в чате. Иногда до матерщины.

Но чтобы Лав вот так расправился с любимыми котами любимой девушки!..

Видимо, я очень выразительно посмотрел на Никиту, потому что он торопливо замотал бледной (он кучерявый блондин) головой.

– Нет-нет! Это не я! – успокоил он меня, чтобы тут же огорошить. – Это она сама!

– Катя? – спросил я, чувствуя, что глаза от изумления расползаются по лицу.

Он кивнул.

– Выбросила своих котиков в окно?

– Сначала оторвала им головы, – прошептал в ответ Лав и отвернулся.

Я стоял и растерянно смотрел, как парня тошнит прямо под окна.

– Всех пятерых? – тупо спросил я.

Зря спросил. Лав не очень был расположен к беседе. Я повернулся к останкам, и меня самого замутило. Нет, кажется, кошачьих голов было все-таки две. Гадость какая!

– Только двоих, – ответил Никита, тяжело дыша, – остальных я отбил. Их… похоронить надо… а то чего они тут…

Мы вместе собрали в пакет, который обнаружился у Лава в кармане, останки и отнесли на помойку. Никита заикнулся было о могиле, но я его отговорил. Где мы их зароем? В песочнице? В общем, отнесли, постояли немного, а потом Никита вдруг заплакал. Я чуть не поперхнулся.

– Я ей нахамил… Она обиделась… Пишу – не отвечает. На мобилку звоню – сбрасывает. Я купил тортик, пошел… Она открывает, а у нее глаза…