«Знаки ночи» kitobidan iqtiboslar
Работа – она для того и существует, чтобы на ней делать все то, на что времени дома не хватает.
В конце концов, каждый из живущих в детстве верил в то, что сказки правдивы хотя бы отчасти, и волшебство есть. Потом, повзрослев, мы понимали, что мир вокруг насквозь реалистичен, а чудеса в нем творят исключительно деньги, связи и изредка пластические хирурги.
И сразу столько у меня вопросов к этому страхуиле возникло – аж скулы свело
Нет проблем, – развел руками я. – По моему личному мнению, наладить прямой вербальный контакт с покойной матушкой госпожи Ряжской не представляется возможным, даже исходя из того, что для нас нет невозможного. Не исключено, что какой-то другой специалист нашего банка, из казначейства или из бухгалтерии, и сможет это сделать, но только не я. Не обучен подобному, уж извините.
– Да пошел ты! – бросила мне в лицо Мезенцева, рванула к подъезду и через секунду со всего маха грохнула его дверью. – Нэ дала? – сочувственно спросил у меня таксист, когда я уселся обратно в машину. – Не-а, – вздохнул я. – Но, можету нее много тараканов в голове. Даже когда включаешь свет, они не разбегаются.
Задубел совсем. А еще говорят о глобальном
Нифонтов. – В один голос говорят
было хоть и спонтанным, но разумнымего
той, что с французом. Много чего обещал, выпросил у меня «одолень-траву», а слово не сдержал. Ну это он зря сделал. Хорошо хоть, что это было невесть когда, еще в первую Отечественную, срок давности преступления прошел. Но, вообще, так не поступают. Зачем же наш цех так позорить и на весь ведьмачий коллектив пятно позора накладывать
Маринка. Мы с ней как-то у меня сидели, «мартишкой» баловались, и она тогда сказала, что встреча с бывшим – это как поход на кладбище. Стоишь над могильной плитой, думаешь о том, что не сделал, не сказал, не донес до человека, а изменить ничего нельзя. Все давно сгорело, превратилось в прах, ушло в землю, и ничего не осталось. А если даже и осталось, то применения этому не найдешь – человека-то уже нет.
