Kitobni o'qish: «Младший сын князя. Книга 3»

Глава 1

Многовато, конечно, людей пришло посмотреть на сражение между мной и Безобразовым. Как минимум я не ожидал увидеть здесь больше двух десятков человек, среди которых я приметил на их форме гербы очень знатных родов. В лица-то я пока мало кого знал, но и этого знака отличия было достаточно, чтобы оценить происходящее.

Как мне между делом объяснил Даниэль, они были своего рода местными «завсегдатаями». Неважно, какое сражение, если выдавалась свободная минута, они тут же мчались посмотреть. Как бонус, здесь находились лишние свидетели, если один из нас решился бы нарушить правила. В общем, о том, что здесь происходило, и как быстро бы дошло до всех заинтересованных.

Лично мне они не мешали. Наоборот – если хорошо покажу себя в этом бою, то заработаю себе ещё положительной репутации. Увы, мне её ближайшие год-два понадобится очень много, чтобы очистить старое имя, и чтобы со мной хотели вести хоть какие-то дела.

– Главное – не переживай. Первый бой всегда волнительный. Делай то, что знаешь, – зачем-то пытался подбодрить меня Даниэль, на что я лишь скромно кивнул, после чего снова переключил своё внимание на Николая.

В руках он держал такой же формы и размера меч, что и я. При этом парень не спешил становиться в стойку, положив деревяшку себе на плечо. На подобное пренебрежение я лишь поморщился – не стоило удивляться отсутствию манер у подобного человека, даже в бою.

Правда, почему-то у меня создавалось ощущение, что здесь что-то не так. Слишком расслабленно и неестественно вёл себя мой противник, что ли? Или это у меня паранойя просто разыгралась…

К слову, секундантом у Николая был паренёк, который открыл нам двери в клуб. Как я понял, он тут мог замещать секунданта, если по какой-то причине последний не смог бы прийти или вовсе отсутствовал у одного из дуэлянтов.

Проще говоря, в любом случае дуэль не собирались отменять, по причине отсутствия секунданта, и чтобы этого избежать, им становился один из членов клуба.

– Я выступлю судьёй в сегодняшнем поединке, – пройдя на середину ринга, громко и отчётливо произнёс Гиневард. – Секунданты должны были ознакомить вас с правилами. Я лишь кратко напомню о самом важном.

Затем он стал объяснять то, что я и так знал, благодаря родственнику Суворова-младшего.

Первое – любое соприкосновение с деревянным мечом считается поражением, кроме касания другого деревянного меча. По сути, это считалось нанесением раны и защищаться можно было только мечом.

Второе – нельзя калечить или намеренно бить по пальцам, в голову, шею и пах. Разрушать или пытаться сломать ядро, само собой, тоже нельзя.

Поражение засчитывается тогда, когда вражеский меч коснулся тела противника. Касание клинка одежды не считается поражением, но несколько таких касаний уже могут вполне засчитать за него.

Ничья может быть объявлена только в том случае, если оба противника окажутся по общему решению наблюдателей в патовой ситуации и их клинки будут в не более чем десяти сантиметрах друг от друга. Ничья возможна и при иных случаях, но уже разбирается вместе с судьёй боя и нашими секундантами.

– Правила всем понятны? – спросил он уже в конце своей речи.

– Да, – сказал Николай.

– Понятны, – ответил я.

– В таком случае я покидаю ринг. Как только прозвенит гонг, можете начинать бой. Желаю удачи обоим бойцам, – с этими словами Гиневард, сохраняя невозмутимое лицо, покинул ринг, оставив меня с Николаем один на один.

– Не переживайте, княжич, я постараюсь обойтись с вами помягче, – не скрывая сарказма в голосе, сказал Николай.

– Буду рад увидеть, чего стоят воины рода Безобразовых на самом деле, – парировал я, вставая в оборонительную стойку.

Стоило мне закончить фразу, как я слышу гонг, и Николай на всех порах несётся в мою сторону, по-глупому занеся меч за спину, готовясь, судя по его движениям, нанести размашистый удар.

На долю секунды приходит ощущение, что я могу закончить всё одним ударом. Парень полностью открыт, достаточно лишь нанести укол из правильной позиции и не подставиться при этом под его атаку. Даже с третьим кругом он не сможет быстрее меня занести меч для удара. Однако я быстро отбрасываю эти мысли в сторону.

«Это может быть ловушкой. Нужно быть осторожным», – проносится мысль в голове, после чего я сближаюсь с оппонентом.

Николай бежит навстречу и резво замахивается мечом сверху вниз, целясь в левое плечо. Дождавшись, когда он пройдёт часть дистанции и уже не сможет так быстро изменить траекторию падающего меча, я ухожу в сторону, и в момент, когда меч оказался близок к земле, атакую колющим ударом, целясь в первую очередь в корпус противника, но из такой позиции, в том числе можно выбрать и другую цель для атаки.

На мгновение снова приходит ощущение, что я одержу быструю победу, однако следом появляется чувство опасности, набатом бьющее в моей голове.

За считаные мгновения Николай останавливает меч в воздухе (даже не представляю, сколько усилий он приложил, совершенствуя этот приём, чтобы как раз на нём подлавливать своих противников), после чего делает резкий выпад вперёд снизу вверх, целясь в грудь.

К его сожалению, я вовремя заметил это и делаю шаг назад, уворачиваясь от удара, после чего снова совершаю колющий удар вперёд, направляя ману по всему телу, усиливая себя и делая этот выпад немного быстрее.

Видя это, Николай меняет стойку, не сходя с места, переносит вес на другую ногу и блокирует мечом мой удар. Наши, пусть и деревянные, но всё же клинки, оказываются скрещены и, пользуясь моментом, я лёгким и быстрым движением обеих рук поднимаю клинок чуть вверх, используя его как рычаг.

Меч спокойно проскальзывает вперёд, устремляясь в грудь врага и почти касается его. Только в этот момент сам Безобразов, пользуясь преимуществом в силе и весе, отталкивается от земли назад и резко отступает, не давая мне толком закончить начатое.

Для обладателя третьего круга маны он оказывается на удивление сильно прытким. Похоже, бой будет сложнее, потому что за это время мы лишь слегка изучили повадки друг друга.

Однако кое-чего я добился – Николая последняя моя атака ошарашила и, судя по хмурому виду, вывела на эмоции. А аплодисменты, которые я слышал со стороны ринга, кажется, ещё сильнее взбесили его.

В принципе, это даже хорошо. Значит, надо добить к финалу эту моральную атаку.

– Неплохо для первого круга, для которого меч – не главное оружие, согласись? – ухмыльнулся я, однако к его чести, тот не стал бездумно набрасываться на меня.

Вместо этого он смерил меня уничтожающим взглядом и встал в другую стойку, так, чтобы острие меча смотрело на меня. Ещё мгновение и Безобразов снова нападает.

«Быстрый. Быстрее Айрис!» – успевает промелькнуть в голове, прежде чем я отбиваю его выпад.

Мы начинаем с каждой атакой быстро наращивать темп боя.

Мой противник наносит быструю череду атак, смешивая колющие с рубящими. Я в свою очередь играю от обороны и ловлю парня в обманные манёвры, не давая ему полностью проводить свои атаки, чтобы закончить всё одним ударом, и при этом стараюсь, чтобы подобные действия слишком быстро не измотали меня.

Однако с каждой новой секундой малость затянувшегося боя я начинаю чувствовать неизбежно накапливаемую усталость. Руки начинают ныть от безостановочных ударов, принятых на меч – всё же мой противник, как бы я к нему лично ни относился, силён, и блокировать его не так и просто. Ноги подкашиваются, и в резерве ядра маны почти не осталось.

А мой соперник даже не думает останавливаться на достигнутом. Он не то что даже дыхание не сбил, а наоборот, продолжает ускоряться, как будто для него подобное не более чем разминка.

Единственное, что меня спасает в данный момент – это мой боевой опыт и то, что Николай сейчас находится, как бы ему, возможно, ни хотелось обратного, под влиянием эмоций. Иначе старшекурсник уже давно задавил бы меня голой силой.

Нет, в битве на выносливость у меня нет шансов. Тем более, Безобразов начал привыкать к моим атакам. Видимо… была не была.

Отражая очередной удар, я сознательно позволяю мечу противника проскользнуть в опасной близости от цели и опускаю руку чуть ниже, чем обычно, тем самым показывая, что уже не выдерживаю настолько хорошо нападений парня. Для усиления эффекта я специально начинаю прерывисто дышать, так, чтобы это заметил только мой противник.

Видя, в каком я состоянии, Николай становится менее осторожным. Парень атакует резким выпадом вперёд, целясь в сердце. Однако вместе с этим он едва заметно открывается и, можно сказать, предоставляет мне торс для ответной атаки.

Пользуясь моментом, я вкладываю все силы в этот удар и, чуть пригибаясь, наношу ответный выпад вперёд. Из-за скорости противника у меня не получается выполнить технику идеально – его клинок попадает мне в плечо, однако практически одномоментно с этим кончик моего меча касается его груди.

От удара я падаю на пол, и плечо начинает ныть тупой болью. Впрочем, я не чувствую сломанных костей. Похоже, обошлось синяком, что уже можно считать успехом. Зато вот мой противник остался по итогу на ногах, только при этом держался рукой за живот и из-за боли скалил зубы, сдерживая стоны.

Нет, всё же мне из-за успешного удара самого Безобразова не вышло ударить, куда я хотел, но судя по всему, у меня получилось попасть в солнечное сплетение этого бугая. А там нервов очень много, отчего удар получился весьма болезненным.

Правда, теперь остался вопрос: кто из нас победил? Не хотелось бы услышать тот вариант, который меня не устроит.

Однако вместо того, чтобы дать ответ и разрешить этот вопрос, к нам на арену поднялись студенты-целители и принялись незамедлительно залечивать нам раны. Точнее сказать, они отвели нас в разные концы ринга и принялись применять свои лечебные техники.

Правда, при всём уважении, называть синяки ранами – перебор. Но правила требовали того, чтобы меня осмотрели.

Тем более, даже деревянным мечом можно нанести довольно серьёзные внутренние повреждения, которые, может, и не сразу обнаружишь, пока в теле гуляет адреналин, да и себя ты поддерживаешь с помощью магического усиления.

И пока они занимались исцелением, я, пусть и с опозданием, но осознал, что не зря без остановки тренировался эти полгода. Наконец-то труды стали видны. Да, пусть это был не полноценный бой с заклинаниями, как это и должно происходить между одарёнными, но я мог честно себе признаться, что отлично справился.

Даже интересно, что чувствует в данный момент Николай, раз ему пришлось так сильно напрягаться против мага первого круга, которого он и за противника не считал?

Такое сражение как-никак могло отразиться на его внутреннем рейтинге в рамках клуба. Ну или как они тут определяют сильнейших? По этому вопросу меня никто не просвещал.

– Красавчик! Отлично выступил! Публика от тебя в восторге! – стоя внизу ринга, внезапно со мной заговорил Даниэль.

Причём я до момента, как он заговорил, не почувствовал его присутствия. Хотя тут уже можно списать на слабость.

– Хорошо… – сказал я, слабо представляя, что вообще должен ответить на его слова. – Что там с результатом? Я победил?

– Это сейчас и предстоит узнать, – загадочно и вместе с тем предвкушающе улыбаясь, ответил мой секундант.

Глава 2

Вот кто бы мог подумать, что объявление результата будет длиться почти полтора часа. Почему так долго? Потому что оба секунданта и сам Гиневард, выступавший судьёй, не могли решить, кто из нас быстрее нанёс удар, и не нарушили ли мы правила дуэли.

Если не вдаваться в подробности, Даниэль утверждал, что мой оппонент пытался намеренно сломать мне кости первой атакой, и что настолько сильные удары не то чтобы прямо запрещены, но в обществе не одобряются. В свою очередь, секундант Николая утверждал, что я мог целиться в жизненно важные органы противника, а это куда опаснее, чем сломанная кость.

Только на выяснение одного этого дела ушло около пятидесяти минут. Оставшиеся сорок минут они спорили на другие темы и между тем, на камере с замедленной съёмкой выясняли, кто из нас был всё же быстрее.

Как итог, я получил для себя почти наилучший сценарий. Первым меня успел атаковать Николай, это да. Однако спустя треть секунды, я смог нанести удар в живот, чем создал прецедент в истории клуба.

Да, на этой закрытой для большинства учащихся арене пусть нечасто, но засчитывали ничью между сражающимися студентами, но вот в первом же бою между новичком и проверяющим – такого, по заверению Рязанского, не случалось.

Оно и неудивительно – намеренно добиваться ничьей тяжело и имеет мало смысла, когда тут все гонятся за позициями во внутреннем рейтинге, а шанс того, что она произошла бы не специально – очень низок.

– Просьба к участникам – выйти на середину ринга, – произнёс Гиневард, после чего последовал его указаниям.

Встав где-то в двух метрах напротив Николая, тут же к нам подошёл Гиневард.

– Мной и секундантами признано, что ваш бой закончился… ничьей, – сказал Рязанский, специально выдержав небольшую паузу. – Никаких нарушений выявлено не было, и вы бились, согласно нашим правилам. Теперь прошу пожать друг другу руки и тем самым высказать знак уважения противнику, – проговорил он, видимо, уже тысячу раз озвученную фразу.

– Спасибо за бой, – сказал я, протягивая руку своему недавнему сопернику.

– Взаимно, – на удивление искренне ответил на это Николай, хотя я в его глазах читалось разочарование от именно такого результата.

Всё же не зря я тренировался, в том числе с Викторией. Ну а теперь, похоже, настало время поговорить с Гиневардом.

* * *

До Амелии, что несколько часов назад покинула клуб фехтования, дошли довольно удивительные для неё вести.

Её брат, тот, кто считался самым настоящим позором рода, и которого все уже давно списали со счетов, поняв, что от него всё равно ничего не получится добиться, каким-то образом смог на равных сражаться с Николаем Безобразовым и более того, добиться ничьей, что в рамках дуэли далеко не так просто, как кажется.

Уж насколько она сама была далека от подобного рода развлечения, желающих помериться длиной своих мечей студентов, но даже Амелия прекрасно понимала, что для этого надо приложить много усилий.

В случайность этого глава дисциплинарного комитета Академии несильно-то и верила.

Девушка несколько раз внимательно перечитала доклад от своего подчинённого, и всё равно не хотела верить содержимому. Не таким она запомнила своего брата-бастарда, когда тот покинул родовое поместье.

Бездарный, наивный, практически не имеющий никакого таланта к магии и не выделяющийся умственными способностями, маленький, на тот момент, мальчик, он со слезами на глазах уезжал из поместья подальше в захолустье, чтобы не мозолить глаза своим более успешным братьям и сёстрам.

Младший брат выглядел настолько жалко, что сама мысль, что он её брат, для Амелии была противна. Уж с кем с кем, а связывать себя с таким ни на что не годным родственником она не горела желанием.

И все эти годы она прекрасно себя чувствовала, не вспоминая о нём, если, конечно исключить редкие слухи о Евгении, доходящие до её ушей.

Даже когда до неё дошли вести, что брат попал в аварию и выжил, её голову посетила одна-единственная мысль: лучше бы он сгорел в своём магокаре. Тогда бы он точно перестал доставлять проблемы, ведь в последние годы он будто испытывал терпение их отца, вляпываясь в различные неприятности.

Своего самого младшего брата она не то чтобы ненавидела, нет… Просто он был ей неприятен. Даже братья-близнецы Иван и Алексей на его фоне смотрелись лучше, а ведь Амелия с детства считала их отъявленными психопатами, которых по непонятной ей причине до сих пор не устранили.

Поэтому сама мысль, что её младший брат поступит в Академию, и ей придётся с ним так или иначе лично встретиться, Амелию раздражала.

Тем более всё же в первую очередь будут смотреть на его принадлежность к роду, а не на то, какой он на самом деле человек. Действия Евгения могут навредить, в том числе и её репутации, которую и так приходилось удерживать на высоких позициях, несмотря на действия близнецов, которые тоже спокойствия не добавляли.

Она мысленно выругалась, что этот идиот вообще решил пойти в Академию, даже, скорее всего, не подозревая, что это не какая-то школа простолюдинов, а место, где каждый день крутятся интриги, строятся и ломаются союзы, и ведётся теневая вражда между аристократами. Этот бастард просто не понимал, куда пытается залезть своими кривыми руками и как это отразится на ее собственных планах.

Да, до Амелии доходили слухи, что брат изменился, и принял вроде как взвешенное решение поступить в Академию, но она не очень-то им верила. Однако последняя встреча с братом и разрушенный план заставили изменить свои взгляды на него.

Изначально Амелия планировала запугать брата хулиганами, а когда тот поддался бы панике, то тут уже появилась бы она, спасая его из западни. В глазах окружающих глава дисциплинарного комитета предстала бы в лучшем свете.

Тем более, она просто выполняла свои прямые обязанности по недопущению конфликтов и драк вне рамок деятельности клубов, где подобное разрешено. Тем самым Львова заработала бы дополнительные очки репутации, как и алиби, что брату она желала только всего хорошего.

А дальше всё просто. Поставить Евгения в ситуацию, когда бы он осознал, что в Академии ему придётся несладко, после чего заставить его отказаться от этой затеи. Благо братец уже несколько раз менял своё решение, встречаясь с первыми трудностями, и это ей виделось не таким уж и сложным делом.

В крайнем случае, благодаря её положению в учебном заведении и возможностям, которые появились за эти годы, у девушки были варианты, как продолжить отравлять жизнь младшему брату и дальше.

Однако Евгений изменился, и Амелия была вынуждена это признать.

Бастард их рода не только не испугался, но посмел скалить на неё зубы. Пусть несильно, но он навредил её репутации, которую она бережно накапливала на протяжении трёх лет, специально выбирая формулировки таким образом, чтобы поставить себя если не выше неё, то на равных точно.

Такое Амелия прощать была не готова. Если до этого она считала его просто небольшой помехой, которую надо убрать с пути и забыть, то теперь у неё появилось желание, чтобы брат как можно больше страдал за свою выходку. Она и сама не поняла, как так получилось, что его поведение так сильно её задело.

Однако сразу к нему подобраться уже не получится. Проклятый Гиневард…

Единственный, кого она ненавидела в Академии больше, чем главу студсовета, с которой для всех остальных внешне была очень дружна, так это Гиневарда Рязанского. Чёртов интриган, вечно портящий её планы просто фактом своего появления рядом. Уж кого-кого, а его встретить в клубе фехтования она никак не ожидала, но этим он всегда и пользовался.

Пусть парень состоял в хороших отношениях с главой клуба фехтования, но явно не до такой степени, чтобы он мог полноценно её замещать. Рязанский явно говорил не всю правду, только вот уличить его во лжи здесь и сейчас не представлялось возможным.

Да и зная характер главы клуба фехтования… она бы не стала пытаться пойти против Гиневарда. Слишком добрый и мягкий у неё характер, чтобы препятствовать этому.

Как бы девушка ни хотела этого отрицать, но у неё с Гиневардом было схожее мышление. На всю Академию он был единственным, кто почти всегда предсказывал её шаги. Впрочем, как и она его.

Из-за этого и создавалось впечатление, что они мешают друг другу, а на самом деле всё началось с какой-то мелочи, которую оба уже толком и не помнят. Просто на выпад со стороны Рязанского Амелия не могла не ответить, а дальше уже как-то закрутилось.

Это противостояние длилось уже три года, и они не упускали любой возможности насолить друг другу. И Гиневард после их сегодняшней встречи должен был догадаться, что Амелия хотела сделать со своим братом-бастардом.

Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что даже не глава студсовета, а Рязанский её самый главный враг. В отличие от Юлии, этот умеет строить далеко идущие планы, и никогда не делает что-то просто так.

И как бы ни хотелось признавать, но Гиневард умеет в многоходовки, когда его действия могут казаться не очевидными, но ведут в итоге к тому результату, которого он хотел достичь.

С ним Амелии нужно вести себя как можно более аккуратно и при удобном случае избавиться. Только сделать это будет не так-то просто, из-за чего этот парень будет продолжать портить её планы.

В ближайшее время он точно не даст ей так просто подобраться к Евгению. Даже если сам Рязанский не будет видеть в нём пользы, то как минимум попытается обратить младшего брата Амелии себе на пользу.

Ничего не остаётся, кроме как доверить своему заместителю это дело. Он найдёт способ как избавиться от Евгения таким образом, чтобы ничто не указывало на саму главу дисциплинарного комитета. Да и всегда это можно обставить так, чтобы подставить кого-то из тех, кто идет против неё, чтобы убить сразу двух зайцев.

Даже если первоначальный план не сработает, то Мстислав найдёт решение. Он всегда доводит любое дело до конца. Мстислав Черкасов, этот зеленоглазый блондин всегда выполняет её маленькие просьбы.

Главное – не забыть применить свои «чары»: улыбнуться, взять его за руку, объяснив, что это необходимо для Академии. Этого хватит с головой, чтобы он не задавал глупых вопросов и слепо выполнил её приказ.

Очень удобно держать рядом с собой такого верного человека, который уже был проверен в нескольких довольно щекотливых делах и не подвёл её. Настоящая находка для Амелии и так жалко, что таких абсолютно верных ей людей у неё больше нет. Да и то, на Мстислава есть отдельный компромат, которым она не постесняется воспользоваться в случае необходимости.

Скоро она избавится от Евгения, а после него, рано или поздно, она уберёт со своего пути Гиневарда и Юлию. Тогда в Академии не останется никого, кто бы смог в полной мере ей противостоять, за исключением парочки личностей, представляющих уже наименьшую угрозу её собственным планам.

Как только это случится, она сможет воплотить свой долгоиграющий план в жизнь. Нужно только время…