Kitobni o'qish: «Ефим Славский. Атомный главком»

Shrift:

Титан атомной эры

Ефим Павлович Славский – человек-легенда, один из создателей и руководителей советской атомной промышленности. Его имя стоит среди таких организаторов Атомного проекта, как И.В. Курчатов, Б.Л. Ванников, В.А. Малышев, А.П. Александров, Ю.Б. Харитон, М.Г. Первухин. Славский проработал министром среднего машиностроения почти 30 лет – это само по себе уникальное явление.

Ефим Павлович пришел в атомную отрасль уже сложившимся человеком. Первый опыт руководящей работы Славский получил на металлургических предприятиях. Во время войны, под непрерывным артиллерийским огнем и бомбежками, руководил эвакуацией Днепровского алюминиевого завода. За это Славский получил свой первый орден Ленина. Как он сам позже признавался, в атомной отрасли ему пришлось начинать жизнь заново, практически с чистого листа. Но Славский был не тот человек, что пасует перед трудностями.

В атомной промышленности в полную силу проявился огромный организаторский талант Ефима Павловича. Он курировал выполнение правительственных заданий по созданию атомного оружия, изготовление ядерных реакторов и установок для атомных электростанций, надводного и подводного флотов, космических аппаратов. Под его руководством развивались атомная энергетика и атомная наука, создавались институты и КБ с передовой экспериментальной базой. Славский – организатор советской уранодобычи. По его инициативе разведаны огромные запасы урановых руд в Забайкалье, Средней Азии, Казахстане.

Ефим Павлович занимался не только производством и наукой. Огромное внимание он всегда уделял социальной сфере. Красивые благоустроенные закрытые города, санатории и дома отдыха, качественная медицина, театры и дома культуры в ЗАТО – все это его заслуга. Внимание к людям, их потребностям и нуждам отмечали все, кто его знал.

Заслуги Ефима Павловича Славского перед страной и государством были отмечены десятью орденами Ленина, орденами Октябрьской Революции, Отечественной войны I степени, двумя орденами Трудового Красного Знамени. Славский трижды Герой Социалистического Труда, лауреат двух Сталинских, Ленинской и Государственной премий, почетный гражданин нескольких городов.

Созданного им задела хватило на десятилетия вперед. Несмотря на трудности 90‐х годов, атомная отрасль сумела сохранить свои уникальные компетенции и сейчас является ключевой составляющей технологического суверенитета нашей страны. И в этом также огромная заслуга Ефима Павловича Славского, сумевшего вырастить достойных продолжателей своего дела.

Генеральный директор

госкорпорации «Росатом»

А.Е. Лихачев

Предисловие от автора

Возглавлявший почти три десятилетия атомную отрасль Ефим Павлович Славский, по признанию академиков Игоря Васильевича Курчатова и Анатолия Петровича Александрова, стал «главным организатором советского Атомного проекта».

Это серьезное заявление. Ведь признанными творцами атомной эпохи считаются ученые и инженеры. Звездная плеяда их, бывшая некогда сверхсекретной, давно на слуху: Игорь Курчатов, Исаак Кикоин, Борис Зельдович, Юлий Харитон, Анатолий Александров, Абрам Алиханов, Виталий Хлопин, Евгений Забабахин, Лев Арцимович, Николай Доллежаль… Этот ряд можно продолжать и продолжать.

Но были и другие – те, без которых не родилось бы советское ядерное оружие и атомная энергетика, – руководители производства.

Ведь при всех организаторских и научных талантах Курчатова и ресурных возможностях Берии атомную бомбу не удалось бы сделать в срок, если бы промышленную часть проекта не реализовали люди, способные ежедневно решать сложнейшие проблемы – и технические, и организационные одновременно. Балансируя между оправданным риском и предупреждением роковых ошибок в этом абсолютно новом и смертельно опасном деле. Рискуя и чужим, и своим здоровьем.

Среди этих легендарных инженеров-организаторов был Ефим Павлович Славский – «Большой Ефим», как прозвали его в отрасли.

Перед исследователем предстает многоцветная картина личности в разрезе исторической эпохи. Причем та и другая неразделимы: можно сказать, что время создало Славского и также что Ефим Павлович был одним из творцов своего времени.

Родившись за два года до начала ХХ столетия, Ефим Славский не дожил месяца до официального роспуска Советского Союза, отразив в своей жизни последнее десятилетие Российской империи и всю историю СССР.

Он начал свой трудовой путь в Макеевке подпаском у помещика, обрабатывал снаряды для русской армии в Первой мировой, спускался в горняцкий забой. Окончив лишь три класса церковно-приходской школы, стал одним из командиров легендарной 1-й Конной армии С.М. Будённого. Мог бы вырасти в генералы, но предпочел начать все с нуля, пойдя по инженерно-промышленной стезе.

Как талантливый руководитель, Славский был замечен и поднят «сталинским социальным лифтом» до заместителя наркома цветной металлургии. А затем оказался соратником И.В. Курчатова по Атомному проекту и руководителем всей атомной отрасли СССР!

Став министром самого мощного и закрытого в Союзе министерства, «Большой Ефим» создал образец рационального и эффективного государственного управления, который отнюдь не утратил своего значения и сегодня.

Автор выражает искреннюю признательность за помощь в подготовке книги: заместителю директора Российского федерального ядерного центра ВНИИЭФ по развитию, советнику генерального директора госкорпорации «Росатом» Льву Дмитриевичу Рябеву; директору мемориального Дома-музея И.В. Курчатова Раисе Васильевне Кузнецовой; председателю Межрегионального общественного движения ветеранов атомной энергетики и промышленности Владимиру Александровичу Огневу, историку-архивисту, начальнику отдела ООФ ЦНИИ Атоминформ Владимиру Владимировичу Пичугину; историку атомной отрасли, ветерану атомной промышленности Геннадию Георгиевичу Понятнову; заслуженному ветерану атомной энергетики и промышленности, почетному строителю госкорпорации «Росатом» Николаю Петровичу Петрухину; дочери Е.П. Славского Марине Ефимовне Славской, сыну А.П. Александрова Петру Анатольевичу Александрову; Макеевскому художественно-краеведческому музею и лично научному сотруднику Диане Владимировне Ункури; председателю Совета ветеранов комбината «Маяк» (г. Оз ёрск) Геннадию Васильевичу Завгороднему и начальнику отдела коммуникаций ФГУП «ПО «Маяк» Надежде Сергеевне Жидковой.

Биографическая хроника

7 ноября (26 октября ст. ст.) 1898 г. в поселке Макеевка области Войска Донского родился Ефим Павлович Славский в семье отставного солдата, крестьянина Павла Славского.

1909–1912 гг. – трехклассное обучение в церковно-приходской школе при Свято-Успенской церкви Макеевки.

1912–1913 гг. – работа подмастерьем на «старотруболитейном заводе» в составе Макеевского металлургического завода.

1913–1914 гг. – работа подручным слесаря на руднике Маркова в шахте «Капитальная».

1914 г. – работа обрубщиком снарядов на «новотруболитейном заводе» в составе Макеевского металлургического завода.

14 апреля 1918 г. – вступление в РКП(б).

Март 1919 – лето 1919 г. – воевал против сил ВСЮР («Белой армии» Деникина) в составе 9‐го Заднепровского Украинского советского полка 1‐й Заднепровской советской дивизии Южного фронта под командованием Павла Дыбенко.

Январь 1920 – май 1923 г. – служба в 1-й Конной армии С.М. Будённого – от комвзвода до комиссара.

1923–1928 гг. – служба военным комиссаром 61‐го кавполка Особой кавалерийской бригады в Москве, получение среднего образования в школе при Военной академии имени Фрунзе.

1928–1933 гг. – учеба в Московской горной академии / Институте цветных металлов и золота.

1933 г. – женитьба на Евгении Андреевне Храпковой.

1934 г. – рождение первенца Алексея (умер в 1936 г.).

1933–1940 гг. – работа на заводе «Электроцинк» в г. Орджоникидзе – инженером, начальником цеха, главным инженером, директором завода.

1937 г. – рождение старшей дочери – Марины.

1940 – октябрь 1941 г. – работа директором Днепровского алюминиевого завода (комбината) в Запорожье. (За эвакуацию завода на Урал получил первый орден Ленина.)

Июнь 1941 г. – назначение заместителем наркома цветной металлургии СССР.

1942 г. – рождение второй дочери – Нины.

Декабрь 1941—июнь 1945 г. – директор Уральского алюминиевого завода в Каменске-Уральском (были присуждены два ордена Ленина за расширение завода и ударный выпуск алюминиевой продукции для фронта).

1943 г. – знакомство с И.В. Курчатовым – вхождение в Атомный проект.

1946–1953 гг. – занимал пост заместителя начальника Первого Главного управления (ПГУ) при Совете Министров СССР. Одновременно в 1947–1949 гг. работал сперва директором, затем главным инженером завода (комбината № 817) на Урале, где строился первый промышленный атомный реактор.

1949 г. – удостоен Сталинской премии I степени, четвертого ордена Ленина и звания Героя Социалистического Труда за участие в создании атомной бомбы.

1951 г. – Сталинская премия I степени.

1953–1957 гг. – начальник Главного управления химического оборудования (ГУХО), заместитель министра Министерства среднего машиностроения (МСМ).

1953 г. – награжден орденом Трудового Красного Знамени.

1954 г. – второй раз присвоено звание Героя Социалистического Труда за работы по созданию водородной бомбы.

1956, 1958 гг. – дважды удостоен звания Героя Социалистического Труда с вручением двух орденов Ленина за пуск первой в мире АЭС и создание первой советской АПЛ.

1957 г., июль – назначен на должность главы Министерства среднего машиностроения (МСМ).

1958 г. – избран депутатом Верховного Совета СССР.

1961 г. – избран в члены ЦК КПСС (состоял до 1990 г.).

1962 г. – удостоен звания Героя Социалистического Труда за разработку и испытания самой мощной в мире 50-мегатонной термоядерной бомбы.

1963–1965 гг. – председатель Государственного производственного комитета по среднему машиностроению СССР (после этого – вновь Министерство среднего машиностроения).

1966 г. – второй орден Трудового Красного Знамени.

1980 г. – присуждена Ленинская премия.

1982 г. – смерть жены Евгении Андреевны.

21 ноября 1986 г. – отправлен в отставку с должности министра МСМ.

28 ноября 1991 г. – скончался Москве, в Центральной клинической больнице.

Некоторые итоги деятельности Е.П. Славского на посту главы Министерства среднего машиностроения с 1957 до 1986 г.:

ядерный арсенал страны, сравнявшись в середине 1970‐х с американским, достиг к 1986 г. 40 тысяч ядерных боеприпасов (ЯБП);

объем промышленной продукции за 30 лет вырос в 36,5 раза, составив 16,6 млрд рублей, из которых 5,5 млрд рублей приходилось на гражданскую продукцию;

объем строительно-монтажных работы вырос в 5 раз – до 2,7 млрд рублей;

обогатительные мощности превысили 40 % от мирового уровня;

производство плутония и обогащение урана выросло соответственно более чем в 12 и в 127 раз;

было построено 246 атомных подводных лодок с реакторами, спроектированными в МСМ, а всего 441 реакторная установка для флота общей мощностью 90 Гвт;

на космических аппаратах работали более 30 ядерно-энергетических установок;

мощность АЭС на территории СССР достигла 37 ГВт – вырабатывавших более 215 млрд кВтч;

производство особо чистого золота (пробы 99,99) предприятиями Минсредмаша достигло показателя более 50 тонн в год;

78 % работников отрасли имели отдельные квартиры.

Заслуги Ефима Павловича Славского были по достоинству оценены государством: тремя из десяти орденов Ленина он был награжден за работу на предприятиях Наркомцветмета (1942–1945 гг.), остальные ордена Ленина он получил за работу в Минсредмаше. Е.П Славский стал трижды кавалером «Золотой Звезды» Героя Социалистического Труда, был награжден двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Октябрьской Революции, орденом Отечественной войны I степени, медалью «За трудовую доблесть», а кроме того, орденами и медалями ГДР и ЧССР.

Славский – дважды лауреат Сталинской премии I степени, Ленинской премии и Государственной премии СССР.

Памятники и бюсты Ефиму Павловичу Славскому установлены на его родине в Макеевке, на площади перед проходной завода «Электроцинк», во Владикавказе, в Усть-Каменогорске (Казахстан), в Краснокаменске (Читинская область) в Москве перед зданием госкорпорации «Росатом». Памятные стелы Славскому имеются во множестве других городах и курортах, которые он строил. Его имя носят улицы, набережные, парки и скверы. В Москве имя Е.П. Славского присвоили короткой неприметной улице в Москворечье-Сабурове.

Часть первая
Донецкие истоки

Глава 1
В родные пенаты

В эту поездку он собрался, как привык за всю жизнь, быстро и энергично. Но и с особым чувством: ведь он ехал на свою малую родину – в шахтерскую Макеевку, где не был уже десять лет. Скоро ему стукнет девяносто, он два года как на пенсии. И вот на юбилей порадовали земляки – пригласили на открытие его бюста в центре города. От волнения Ефим Павлович забыл прицепить к пиджаку три звезды Героя Соцтруда – оставил дома в наградных футлярах. Но и без них «иконастас» орденов и медалей на груди впечатлял.

До Донецка из Внукова долетели быстро за разговорами и воспоминаниями. Летели с новым замминистра Юрием Тычковым, с секретарем парткома Виталием Насоновым, председателем профкома Еленой Назаровой. Сперва планировали большой делегацией на министерском самолете, но у того оказались более важные полетные задания, чем возить бывших министров на юбилеи. Пусть и такие знаковые…

В аэропорту уже ждала обкомовская черная «Волга». То, что встречал не первый, а второй секретарь, не удивило и не расстроило. Понимал: он теперь не министр, а всего лишь пенсионер, хоть и «всесоюзного значения». Перестройка на Украину, особенно на рабочий Донбасс, доходит с некоторым отставанием, но все же доходит. И такие, как он, «зубры» – не самые модные ныне персонажи. О прохладном, мягко говоря, отношении к нему нынешнего генсека и других «прорабов перестройки» в партийных кругах не знает только ленивый: в Киеве и местном обкоме все взвесили… Да и сам здешний первый, как говорят, на волоске висит – вот-вот снимут: до встречи ли ему московского «бывшего»? Хорошо, хоть не референта позвали, а впрочем, кой чёрт разница! Он едет на родину… На ро-ди-ну!

«Волга» доставила в Макеевку с ветерком – за полчаса не успел даже толком рассмотреть родные просторы с нагромождением терриконов и отвалов. Весенний ветер из открытого окошка доносил, волнуя и пьяня, родной дух зацветавшей степи с чуть уловимым и тоже родным привкусом угольной пыли.

В гостинице лишь наскоро пообедали, обменявшись дежурными фразами со встречавшими. И тут же: нет-нет, спасибо – позже пообщаемся – сейчас поеду, свое детство проведаю. Отпустил обкомовскую «волжанку» с секретарем, к его полному удовольствию, и на приданной ему уже макеевской машине полетел с двумя средмашевцами на Красную улицу на окраине – в ту, старую Макеевку – поселок, где родился за два года до начала ХХ столетия, откуда вышел в жизнь.

Там, в бывшей деревеньке, а ныне городском районе, произошли тогда у бывшего министра радостные и грустные встречи с родственниками – Славскими и Патанами – по второму мужу его матери. О приезде Ефима Павловича были уже наслышаны и встречали, что называется, хлебом-солью. А точнее – традиционным борщом, салом, стаканчиком горилки. От борща отказался, а стаканчиком родичей уважил. Выяснилось, что одному из родственников нужна медицинская помощь в Москве – обещал помочь.

Пока сидел в просторной горнице у внучатой племянницы, в хату набились люди: на Славского приходили «подывытися» соседи с детьми и внуками. Ослабевший слух «патриарха» все же улавливал в почтительном шепоте: «Секретный министр». Ефим Павлович улыбался: что земляки еще знают о нем? Шутки и смех застолья с острым донецким словцом под тост – все почти как всегда: здесь он свой. Но тут же и грусть: из тех, кого помнил смолоду, почти никого не осталось – пережил он всех сверстников!

Родовая хата-мазанка, к которой подъехали по проселку, еще стояла, но уже на одном честном слове: остались лишь стены. Поддерживать их было уже некому – того и гляди, завалятся совсем. Посмотрел из окна авто, выходить даже не стал, чтобы не расстраиваться больше. Просить родственников восстановить? Все трудятся не покладая рук: когда им еще руинами заниматься?! А обратиться в горисполком, в горком… Не любил он этого. Если для дела что просить, а чаще требовать, выбивать – тут уж без сантиментов. А для себя… Не было у него никогда – ни личного автомобиля, ни личной дачи. Если решат в Макеевке, что надо, – сами восстановят без его просьб!

Номер газеты «Макеевский рабочий» с сообщением об открытии бюста Е.П. Славского. [Портал «История Росатома» http: //elib.biblioatom.ru]

Примчался посыльный, запыхавшись, сообщил нервно, что ждут его уже в гостинице на ужин секретари горкома и исполкома, приехал и «первый» из Донецка, даже кто-то из Киева пожаловал. Улыбнулся опять: все же нашли время в республике для старика – опомнились, решили почтить «по высшему разряду».

Делать нечего – вернулся в гостиницу к богато накрытым столам. Поговорили – и о развитии области, и о новых и брошенных шахтах, и о том, что в мире делается. Меньше и осторожнее о «перестройке» и «гласности». Многим уже с тревогой виделось, что ведет эта генеральная линия партии куда-то не туда. Вот и на Украине зашевелились, начали откуда-то вылезать – пока исподволь – националисты-«руховцы». По старой аппаратной привычке придерживали языки на скользкую тему.

Дом на улице Красной в Макеевке, где родился Е.П. Славский и жила его семья. [Портал «История Росатома»]

А когда разъехались секретари, захотелось Ефиму Павловичу продолжить вечер. Посидели они еще в номере с коллегами под изъятую со стола бутылочку и закуску, попели застольных русских, украинских, казачьих песен, которых он знал великое множество и любил «спивать» своим сильным голосом. Здесь, на родине, он словно скинул пару десятков лет – еле уговорили его спутники пойти спать в два часа: завтра такой ответственный день!

Но полночи еще ворочался бывший глава Средмаша, вспоминая весь тот день и прожитую жизнь. А в раскрытую форточку веяло степным макеевским детством…

Глава 2
Воля казацкая, доля шахтерская

Как сегодня над степью донецкой
Снова свист-пересвист молодецкий.
Голосят трубачи по излогам,
Завивается пыль по дорогам.

А по ним да во мгле полуденной —
То ли старый Богун, то ль Будённый.

Только стяги, да ветер, да слава,
Красногривая стелется лава.
Будто вижу – летят эскадроны,
А вдали, как холмы, терриконы.

Это отрывок из стихотворения Николая Тряпкина, положенного позже на музыку, изредка передавали по радио, и Ефиму Павловичу она запала в душу удивительным созвучием его характеру и судьбе.

Человек становится собой, неосознанно вбирая в себя прошедшие века и нравы отчего края. А непосредственные детские и отроческие впечатления остаются с ним на всю жизнь, иной раз определяя выбор на жизненных развилках. Вот и для Славского – большого человека большой страны – его малая донецкая родина всегда оставалась душевным «маячком». А с другой стороны – оселком, на котором выправил он свой характер и миропонимание.

Ефим родился в Макеевке, уже переставшей быть провинциальным казачьим и купеческим поселком, но еще не ставшей прославленным промышленным центром горняцкого Донбасса. К концу XIX века этот спутник Юзовки – будущего Донецка – уже имел не столь уж малую историю, свой стиль и «гений места».

Здешние бескрайние степи были когда-то для Руси Диким полем, откуда всегда грозило нашествие степняков. Прокатились по его буйным ковылям бесчисленные волны переселенцев, сменявших друг друга, схлестываясь в битвах, заключая союзы для совместных набегов. Скифы, сарматы, торки, булгары, печенеги, берендеи, хазары, авары, половцы, а позже греки, сербы – кого только здесь не побывало, каких кровей не перемешалось! Где-то здесь былинный Никита-Кожемяка одолел печенежского великана, томился в половецком плену незадачливый князь Игорь – герой первого русского литературного произведения.

Считали эту землю своим владением и Хазарский каганат, и Ногайская орда, и Крымское ханство. А в атласе знаменитого европейского картографа XVII века Алексиса-Юбера Жайо она обозначена как Territorium Kazakorym Donensium, граничащая с Московией. Персидские хронисты именовали ее «Земля кайсак».

Ефим Павлович в зрелом возрасте живо интересовался историей своей малой родины: в его библиотеке были исторические труды на эту тему с подчеркнутыми местами.

Самой Макеевке предшествовали древние казацкие урочища: Ясиновка, Землянки, Нижняя Крынка. Первое основали запорожские разбойники – харцызы, гайдамаки и «характерники» – казаки с паранормальными, как сейчас сказали бы, способностями. Они периодически вступали в стычки с донскими казаками: здесь на берегах рек Кальмиус, Крынка и Калиновая проходила историческая граница Екатеринославской губернии и области Войска Донского. А в конце XVIII столетия после ликвидации Екатериной II Запорожской Сечи сюда переселили семьи малороссийских крестьян, в том числе предков Славского по материнской линии.

Само имя Макеевка пришло от войскового старшины Мокея Осиповича Иловайского – из ставшего знаменитым позже дворянского рода Иловайских. Его потомки оказались одними из первых донецких углепромышлеников.

Искать и добывать «горюч-камень» в этих местах повелел еще Петр I. Но угольная лихорадка охватила Донецкую землю лишь во второй половине ХIХ века. Как грибы после дождя возникали акционерные общества, в Донецкий угольный бассейн потянулся иностранный капитал, предприниматели и инженеры из Европы.

Поселок Дмитриевка в Макеевке. С открытки начала ХХ в.

[Из открытых источников]

В 1890‐х годах Макеевка уже стала «комплексным» поселком, промышленная часть которого была тесно связана с соседней Юзовкой – будущим Донецком. Все шахты и заводы сплетались железнодорожными ветками и дорогами – так рождалась огромная донецкая агломерация. Слободы и поселки разрастались вдоль удлиняющихся разработок угольных пластов, набухая узлами шахт, мастерских и заводов, выбрасывая вперед «пальцы» дорог.

Административным, торгово-промышленным и культурным центром Макеевского горного района был поселок Дмитриевский, превратившийся в ядро будущего города Макеевки. Рядом вознес в небо свои трубы крупнейший в регионе металлургический завод «Унион», построенный французским акционерным обществом «Генеральное общество чугунолитейных, железо- и сталеделательных заводов в России». Судьба Ефима Славского оказалась тесно связанной с этим заводом. Именно там он получит свою «путевку в жизнь».

Что же это было за время и что за место, где он рос? К 1910 году в Макеевском горном районе работало 37 шахт, которые давали четверть всего донбасского угля. Большинство из них принадлежали иностранному капиталу. Эксплуатация была жесткой, а условия труда шахтеров суровыми. При этом прирост населения промышленного Юга России в начале века перекрывал все другие регионы империи благодаря огромному потоку трудовых мигрантов со всей страны: строящиеся заводы и новые шахты требовали все больше рабочих рук. Жизнь здесь бурлила – не зря в эти годы Донбасс прозвали «Новой Америкой».

Александр Блок ярко выписал образ «Новой Америки» в своем одноименном стихотворении 1913 года:

(…) Путь степной— без конца, без исхода,
Степь, да ветер, да ветер, – и вдруг
Многоярусный корпус завода,
Города из рабочих лачуг…

Черный уголь – подземный мессия,
Черный уголь— здесь царь и жених,
Но не страшен, невеста Россия,
Голос каменных песен твоих!

Уголь стонет, и соль забелелась,
И железная воет руда…
То над степью пустой загорелась
Мне Америки новой звезда!

Действительно, как и во время американского промышленного бума, в донской степи стремительно вырастали заводские корпуса и трубы. Инфраструктура была сугубо функциональной и, прямо скажем, весьма «классово дифференцированной» – Блок точно пишет про «города из рабочих лачуг».

В Макеевке, которая с легкой руки газетчиков получила прозвище «Донецкий Чикаго», каменные строения начинались и заканчивались в центре Дмитриевки. Здесь в особняках жило волостное начальство, представители Войска Донского, богатые купцы и лабазники, содержатели питейных заведений и доходных домов. Вместе с металлургическим заводом было возведено внушительное здание заводоуправления, появились изящные дома французских инженеров, роскошные гостиницы, электрическое освещение и водопровод. Для решения коммунальных вопросов ввели должность заведующего поселком. В 1912 году «завпоселком» Дмитриевский был, например… швейцарец Адольф Биз.

Рядом в плохо оборудованных шахтах периодически гибли от взрывов метана и обвалов горняки. В год рождения Ефима Славского на шахте «Иван» в 1898 году погибло 74 и было ранено 15 человек. И в том же году на шахте «София» засыпало 14 шахтеров.

В стихийно и хаотично возникавших рабочих поселках – «нахаловках» – часто проносились, кося людей, эпидемии холеры, оспы, сыпного тифа. Из губернского центра приезжали врачи и фельдшеры, но смертность оставалась высокой. В официальном рапорте от 11 октября 1908 года окружной врач так обрисовал быт горняков на шахте «Президент»: «В связи с появлением холерных заболеваний на рудниках франко-русского общества были осмотрены помещения рабочих. Казармы содержатся крайне грязно, стены, окна, двери, нары покрыты слоем грязи и угольной пыли и копоти, причем казармы переполнены рабочими – на одной наре спят двое. Вода берется из шахт и направляется к водоразборным кранам. Вокруг этих кранов стоят постоянные лужи грязной воды, от которых идут ручьи по всему селению, причем в этих ручьях постоянно копаются свиньи и различные птицы» [6].

Дмитриевка в Макеевке. С открытки начала ХХ в.

[Из открытых источников]

В августе 1892 года в Юзовке и соседней Макеевке вспыхнул знаменитый «холерный бунт». Усмирять разбушевавшихся горнорабочих пришлось казакам и войскам.

Рабочий день на шахтах длился 12 часов, но в 1898 году, после стачки юзовских шахтеров, он был сокращен до десяти с половиной. Стачки были не редки. В начале века сюда активно проникали революционные пропагандисты, а кроме того, на Донбасс перебирались квалифицированные рабочие из старых промышленных центров России: Москвы, Петербурга, Сормова, Тулы, уволенные за «смутьянство». Донбассу опытных рабочих рук катастрофически не хватало, поэтому дирекция часто закрывала глаза на «неблагонадежность».

Первая русская революция 1905 также прокатилась волной забастовок и волнений по Донбассу и самой Макеевке. Об этих событиях судачили повсюду: на базарах, в трактирах, по домам. И хотя рос Ефим Славский как типичный сельский паренек, именно они в скором будущем определят его судьбу.