Kitobni o'qish: «Белая»

Она шла в костюме «миротворца», который обрела в одной из стылых пещер Ледяного континента. Как она сюда попала – в памяти не сохранилось. Вспышки сознания иногда высвечивали странные картины переполненного людьми грязного города, в котором каждого светлокожего и светловолосого тут же старались схватить и сдать или продать в генетические лаборатории. Она знала, что своей бледной кожей, светлыми глазами и почти белыми волосами обязана родителям с далёкой Земли, отчего и получила прозвище – Белая. Но вот всё остальное в памяти было покрыто туманом, в котором из-за густых клубов иногда высвечивались осколки информации.

Белая вспомнила, что миротворцев остерегались, потому что в каждом их экзоскелете скрывалось мощнейшее оружие, парализующее на сотни метров по радиусу. Она взглянула на рукав и увидела дисплей со знакомыми символами галактического шрифта и эмблемой АО «ЗАСЛОН».

Этот сверхпрочный экзокостюм был разработан и внедрен данной компанией достаточно давно. «ЗАСЛОН» славился созданиями новых полимеров и на протяжении последних двух сотен лет снабжал все колонии Земли массой серьёзных систем жизнеобеспечения, вкупе с генерацией продуктов питания, а не только защитным снаряжением.

О, сколько раз Белой приходилось благодарить добрых дядь и тёть этой компании, за мощные слои защиты, и не сосчитать. Одну только передрягу в поясе Койпера достаточно вспомнить! Тогда их бригаде разработчиков просто несказанно повезло, когда базу атаковали рептилоиды-клази и за один заход просто снесли оборонительный купол. Выжить удалось ей и ещё паре инженеров, успевших за секунду до трагедии включить внутреннюю систему снабжения кислородом. Дальше Белой помогло умение вскрывать любые коды, чем она и воспользовалась, угнав челнок клазов.

Сейчас рассматривая на внутренней голографической проекции шлема весь окружающий и застывший от холода пейзаж, она вдруг вспомнила и своё имя. Но тут перед ней, словно из-под ледяных глыб, возникло семеро низкорослых воинов с секирами и дубинами, сплошь утыканными острыми шипами.

Цель её пути вспышкой озарила сознание: «Телепорт в шахте Анубиса базы открывателей. Его держат там».

Не останавливаясь, она активировала на левом запястье волновой удар и её голос, усиленный динамиками шлема, выдал прижатым к снегу и безмолвно вопящим от ужаса аборигенам только одну фразу: «Имя мне – Судьба, и я вершу свои законы».

***

А всё начиналось так давно и так мило, что страшно было сопоставить с происходящим сейчас.

Она словно вживую увидел образ того, ради которого двинулась в путь. Нет, он не был её возлюбленным. Но его кровь звучала и в ней, вызывая горячими толчками желание увидеться и прижаться к нему, как в далёком детстве. Обнять, вдохнуть его запах и успокоиться хотя бы не короткое время.

Воспоминание, когда она касалась кончиками пальцев бархатные лепестки бордовых бутонов и его предостережение быть аккуратнее, чтобы не уколоться о шипы, вызвало сейчас улыбку на её замёрзших губах. Память короткими волнами продолжала возвращаться к ней и даже чуть согревала внутри. Вот только костюм почему-то поддерживал температуру чуть выше десяти градусов, а этого было недостаточно в окружающем ледяном безмолвии.

***

Спорить с фанатиком невероятно опасно. Ещё страшнее то, что ты можешь вдруг осознать истинную правду от его брызжущих слюной слов. Эта мысль возникла вместе с воспоминанием о стылой пещере, в которой её и приютила та странная пара: одноглазая мать и её безумная дочь. На удивление – обе светлокожие. Они так и называли друг дружку – мать и дочь. От них она и услышала, что миротворцы как раз первые, кто устраивает геноцид местных человекообразных племён, потому что лично видели их расправы над селениями. Только таким сумасшедшим, как мать и дочь, могло прийти в голову нападать на миротворцев и потрошить их, как животных. Как оказалось, среди них очень часто попадались не люди, а какие-то странные сущности. Правда, со слов «безумицы» дочери, их мясо было гораздо вкуснее человеческого, и вероятно, именно этот экзокостюм был от такого вот «не человека».

«Ладно, – подумала она, сжав зубы, чтобы сдержать вновь накатывающие приступы тошноты. – Попробовала мяско, и будет. Не знала, пока не спросила. А спросила и… Хватит… Пора дальше идти».