Kitobni o'qish: «Обмани смерть», sahifa 3
Глава 6. Не переживайте, Кайл, со мной он поговорит
Майами, Флорида
США
– … достигнуты в ходе очередного этапа операции «Анаконда». – Хрупкая девушка в каске и бронежилете сняла с ушей фетровые наушники и продолжила. – Командование вносит корректировки в изначальный план, бойцы спецназа ожидают приказа войти в долину Шахи-Кот, а внимание мира приковано к происходящему в Персидском заливе. Третье марта, второй день операции «Анаконда». Иванна Блюм, Кабул, Афганистан.
Девушка в каске пропала с экрана, и на ее месте появился молодой диктор. Он прикоснулся к уху, внимая голосу оператора, поднял голову и посмотрел в камеру.
– А теперь – новости из другой горячей точки на Ближнем Востоке. Официальный Иерусалим сообщает, что за минувшие сутки было предотвращено два террористических акта, а участившиеся обстрелы территорий Израиля со стороны Палестинской автономии…
Я взял пульт и выключил телевизор. Ни один человек в здравом уме не стал бы добровольно внимать новостям о войне в Афганистане и израильской интифаде, но иные сюжеты в подобных программах показывали редко. Я не был в США после событий 9/11, и настороженная служба безопасности в аэропорту неприятно удивила – от обыска не спас даже паспорт сотрудника Интерпола. Все вокруг только и говорили, что об угрозе мирового террора. В кои-то веки американцы почувствовали себя сплоченным народом. Старичок Бен Ладен услужил.
Кира ответила после первого гудка.
– Господи, Уолт, – облегченно вздохнула она. – Ты обещал позвонить сразу же после того, как самолет приземлится!
– И собирался это сделать, но встретившие меня в аэропорту агенты ФБР были настойчивы.
– Тебя арестовало ФБР?! – ахнула Кира.
– Нет. Мы прояснили ситуацию. Я работал всю ночь, а сейчас лежу в кровати и уговариваю себя подняться. И лучше бы сделать это побыстрее, потому что день обещает быть непростым.
– Вчера приходила Виола. Мы отправили Шона спать и устроили посиделки с сыром и вином. Она чем-то расстроена, но на вопросы не отвечала. Думаю, будет лучше, если ты с ней поговоришь.
– Поговорю сегодня же. Как там Шон?
– Чистит зубы. Минутку, я скажу ему, что ты звонишь.
Я снова нажал на кнопку пульта, и экран ожил. На фоне состоявшего из нескольких комплексов здания – больница в Иерусалиме, подсказывала бегущая строка – журналист брал интервью у дипломата Ричарда Дэвисона. Мистер Дэвисон сообщил, что «мировое сообщество делает все возможное для скорейшего урегулирования конфликта», а на фразе «Израиль имеет право на самооборону» пригладил ладонью медные волосы, чтобы прибавить словам значимости. Интервью сменилось прямым включением с правительственного совещания и кусочком речи премьер-министра Ариэля Шарона.
– Пап, алло, пап! – услышал я голос Шона. – Ты здесь? Ты не положил трубку?
– Я здесь, милый. Как твои дела?
– Хорошо. Я люблю тебя и очень скучаю. Когда ты вернешься?
– Не знаю, мой хороший. Все зависит от того, как будут продвигаться рабочие дела.
– Работа сложная?
– Я бы не сказал. Но раньше я ничего подобного не делал.
– Это как собирать паззл, который мне принесла Виола. Он огромный, в нем больше тысячи кусочков! Я никогда такие не собирал, но я справлюсь. И ты тоже справишься, пап. Ты всегда справляешься, так говорит Виола.
У меня сжалось сердце, и я в очередной раз подумал о том, как ненавижу командировки, особенно если приходится ехать к черту на кулички. Если все закончится быстро, вернусь и попрошу отпуск на три месяца. И пусть шеф названивает хоть двадцать четыре часа в сутки.
– Мне пора, Шон. Я позвоню завтра. Ты помнишь, что нужно делать?
– Помню. Беречь маму.
– Молодец. Не забывай об этом.
Кира шепнула Шону что-то невнятное и взяла у него трубку.
– Ты бы видел, какие ужасы тут показывают про войну в Афганистане, – сказала она. – Люди никогда не перестанут воевать.
– Никогда. Это прибыльный бизнес. – Я вспомнил о Ричарде Дэвисоне и добавил: – В том числе, и для дипломатов.
– Ненавижу, когда ты бываешь таким циничным, Уолт. – Она вздохнула. – Возвращайся поскорее.
– Сделаю все, что смогу. Я люблю тебя, дорогая.
– И я люблю тебя. Не забудь позвонить завтра. Иначе я разозлюсь.
Я бросил телефон на покрывало и откинулся на подушки. Больше всего на свете мне хотелось свернуться под одеялом и проспать до вечера. Но решение посвятить детектива Остера и его маленькую компанию коллег в обнаруженные детали следовало воплотить в жизнь.
***
– Доброе утро, агент Миллесон. Кайл и Исабель на совещании, это не займет больше десяти минут.
Сидевший за столом в приемной мужчина поднялся, подошел ко мне, и мы обменялись рукопожатием. Вспомнив вчерашний разговор с детективом Остером, я пришел к выводу, что передо мной заместитель его шефа. Тот самый, о котором Исабель отозвалась не иначе как «красавчик нашей конторы». Судя по томному взгляду, брошенному на него красноволосой секретаршей, так думала не только напарница Кайла.
– Доктор Хьюберт Ландсфер, полагаю?
– Он самый. Только не доктор и не Хьюберт, а просто Хью. Идемте, угощу вас кофе.
Будучи при галстуке, я почувствовал себя лишним среди одетых как попало сотрудников УБН, и сегодня решил остановить выбор на джинсах и белой рубашке. Хью в бежевых хлопковых брюках и таком же пиджаке, причесанный и гладко выбритый, выглядел как-то чрезмерно аккуратно на фоне коллег. Он подождал, пока я сяду, отошел и щелкнул кнопкой электрического чайника.
– Вы ничего не имеете против корицы, агент Миллесон?
– Напротив, очень ее люблю. Зовите меня «Уолтер», пожалуйста.
– Да, так мне больше нравится. – Он взял две чашки. – Есть что-то магическое в кофе с корицей. В моей коллекции есть рецепты посложнее, но во времени мы ограничены, а торопиться, когда вы готовите кофе, нельзя. Иначе я бы вас угостил.
Хью перемолол корицу в кофемолке, разлил по чашкам кипяток и протянул одну из них мне.
– И много вы знаете рецептов? – поинтересовался я, делая глоток.
– Непростительно мало, хотя любой другой на моем месте сказал бы «предостаточно». Невозможно путешествовать по Ближнему Востоку и не влюбиться в этот напиток, даже если это вынужденное путешествие, а вы – солдат армии США.
В момент первого знакомства я решил, что Хью молод, вряд ли перевалило за тридцать, но теперь, рассматривая его вблизи, понял, что ошибся.
– Воевали в Ираке?
– В том числе. Побывал во всех горячих точках Ближнего Востока, кого только ни штопал.
Я снова поднес чашку к губам.
– Потрепало вас, должно быть.
Хью отхлебнул кофе и пожал плечами.
– Жаловаться мне не на что. Хотя довелось повидать много такого, чего не показывают в новостях.
– Вы – военный хирург, так?
– Да, – ответил он после секундной паузы.
Я оглядел стены и стол, но не заметил ни университетских дипломов, ни классических фотографий «мантия и профессорская шапочка». Не увидел даже снимков армейских времен, мелких подарков и записок, которые выздоровевшие солдаты оставляют спасшему их жизнь врачу.
– Ищете армейские сувениры? – улыбнулся Хью. – Я не люблю вспоминать о тех временах.
– Простите за бестактность.
– Все в порядке. – Он указал на портсигар. – Курите?
– Нет, – помотал головой я.
– Не возражаете, если я подымлю?
– Курите, пожалуйста.
Хью поднес огонек зажигалки к сигарете, но не успел сделать и первой затяжки – дверь открылась, и на пороге появился детектив Кайл Остер собственной персоной. Исабель, вошедшая следом, рядом с почти двухметровым напарником казалась хрупкой и миниатюрной. Я в очередной раз удивился ее экзотической внешности – пышные темные волосы, серые глаза, кожа цвета кофе с молоком, полные губы и тонкие черты лица. Странная, чужая европейцам красота.
– Рановато вы, агент Миллесон, – вместо приветствия сказал Кайл. – Хью у нас никогда не спит, но вы-то поспать успели?
– По правде говоря, нет, детектив Остер. Я просматривал материалы. И хочу поделиться кое-какими деталями.
Хью сделал пару затяжек и отогнал от лица сигаретный дым.
– Я послушаю, с вашего позволения, – произнес он.
Кайл остался стоять. Исабель заняла свободный стул. Я достал из папки несколько отпечатанных листов и разложил их на столе в один ряд.
– Скажите, детектив Остер, вы думали о том, почему подавляющее большинство лабораторий находится на вашей территории?
– Тоже мне задача тысячелетия. Если хочешь что-то спрятать, положи на самое видное место. Кроме того, здесь полно покупателей.
– Боюсь, вы ошибаетесь.
Я взял один из листов и поднес его к глазам. Исабель внимательно следила за моими движениями, а Кайл – тот и вовсе сверлил меня взглядом.
– Впервые я задумался об этом после того, как узнал о странном яде, которым отравили сержанта Майкла Брайта. Давайте предположим, что неизвестный преступник решил избавиться от свидетеля. Если следовать такой логике, то он должен был сделать это максимально незаметно, выдать смерть от отравления за естественную. Существует много ядов, которые можно использовать для этой цели. Почему он остановил выбор на нейроксине с формулой, которая не дается самому умелому химику?
– Не усложняли бы вы, агент Миллесон, – обронил Кайл. – И вообще, если хотите знать…
– Простите, детектив Остер. Я хотел бы закончить мысль.
Он закатил глаза и в театральном жесте поднес руку ко лбу.
– Размышляя о том, почему убийца не воспользовался бесследно исчезающим ядом, я подумал вот о чем. – Я посмотрел на Кайла, принявшего скучающий вид. – Вы, детектив Остер, до поступления в УБН служили в отделе специальных расследований. Вы охотились, в том числе, и на наркоторговцев. Я прав?
– Успели покопаться в моем личном деле, агент Миллесон?
– Хватит, Кайл, – оборвал его Хью. – Пригласи его на пиво – и тогда будете обмениваться колкостями. Еще одна острота – и я засуну твой язык тебе в задницу.
– Ах, простите. Шеф.
Исабель, изо всех сил разыгрывавшая непричастность к происходящему, наклонилась над столом и принялась изучать документы.
– Да, я охотился, в том числе, и на наркоторговцев, – буркнул Кайл.
Я повернулся к Хью.
– Вы заведуете здешней лабораторией, а, значит, разбираетесь в химии.
– Лабораторией я заведую неофициально, – возразил Хью. – Что до химии – да, вы правы. Но специализация у меня узкая. Взрывчатые вещества и синтетические наркотики.
– Что и требовалось доказать. – Я снова взглянул на Кайла. – В наркотиках вас интересуют формулы. А еще – пути доставки, пункты сбыта и продавцы. Но в нашем случае все сложнее.
Исабель подняла голову и бросила на меня недоуменный взгляд. Я собрал со стола документы и помахал ими в воздухе.
– Дело не в формулах. Дело в химических отчетах, которые оставляли в лабораториях. Это шифры.
Кайл от души расхохотался. Исабель ткнула его локтем в бок.
– В жизни не слышал ничего смешнее, агент Миллесон, простите, – извинился он.
– Не могли бы вы обращаться ко мне «Уолтер»? Кажется, я вас об этом уже просил.
Он посерьезнел, сел прямо и задумчиво потер подбородок двумя пальцами.
– Хорошо, Уолтер. И называйте меня «Кайл». Пожалуйста.
– Конечно, Кайл.
Хью поднял руки, изображая отчаявшегося судью на боксерском ринге, и поднялся из кресла для того, чтобы наполнить чайник.
– К сожалению, всех отчетов у нас на руках нет. Следовательно, мы располагаем обрывками шифров, и в таком состоянии с ними работать невозможно. С другой стороны, мы не можем знать, присутствовали ли документы в лабораториях целиком. Если допустить, что нет, то где-то должен быть ключ. Упрощенно говоря, алфавитная таблица, учебник с правилами чтения и письма. Вероятно, этот ключ меняется, и его передают по определенному маршруту.
– Пересылают по Интернету? – уточнила Исабель.
– Вполне может быть. Теперь вы понимаете, почему мне нужно получить компьютер Бенджамена Уолтона?
– Подождите минутку. Я ничего не понял.
Кайл достал из кармана смятую пачку сигарет и закурил, воспользовавшись зажигалкой Хью. Исабель поморщилась, встала и отошла к распахнутому окну.
– Вы хотите сказать, что эти козлы из европейского картеля каким-то образом втянули в свои дела шестнадцатилетнего подростка?
– Этого я не говорил. Скорее всего, ключи передает случайный алгоритм, что-то вроде робота, который рассылает автоматические сообщения в закрытых чатах. Если подобный робот создает опытный хакер, он мало чем отличается от человека. Отвечает на сообщения и даже имитирует эмоции. В сети это не составляет особого труда. В нужный момент можно забрать спрятанный на чужой машине ключ, вручную или с помощью программы.
– Вы серьезно? – с опаской спросила Исабель. – Похоже на фильм про виртуальную реальность из будущего.
– Порой правда оказывается более фантастической, чем вымысел, сержант Ореллана, – кивнул я.
Кайл занес сигарету над пепельницей и постучал по ней указательным пальцем.
– Один вопрос остается без ответа. За каким чертом этого недоумка понесло в лабораторию?
– Я поговорю с ним.
– Он отказывается говорить даже с родителями.
– Не переживайте, Кайл. Со мной он поговорит.
***
Исабель вернулась к текущим делам. Было уговорено, что к Бенджамену Уолтону мы с Кайлом поедем вдвоем, и детектив Остер отправился за машиной в подземный гараж, а я улучил минутку для того, чтобы позвонить Виоле.
– Как Майами? – спросила она. – Греешь задницу на солнышке и ходишь по клубам?
– Разве что в сне. Кира сказала, что ты расстроена. Хочешь поговорить?
Виола вздохнула. Я мог поклясться, что она едва сдерживает слезы.
– Нет, Уолт. Просто все тут мудаки. Я должна объяснять на пальцах, что женщина – не существо второго сорта.
– Кто сказал тебе, что ты – существо второго сорта?
– Никто. Но они ведут себя так, что это понятно без слов. Я кого-нибудь убью, Уолт. Я тебе клянусь.
– Ты говорила с шефом?
– Конечно. Он спросил, хочу ли я продолжать руководить группой. Я сказала, что нет. Теперь он будет думать, что я слабак. Теперь все будут так думать.
Я остановился перед автоматом с прохладительными напитками и бегло просмотрел ассортимент.
– Ты все сделала правильно. У тебя есть дела поважнее.
– Не знаю, Уолт. Мне одиноко.
– Я же сказал, у тебя есть дела поважнее. Я об этом позаботился.
Виола замолчала. Я бросил в автомат монетку и нажал на кнопку с нарисованной на ней банкой колы.
– Тебе нужна помощь? – наконец заговорила она.
– Мне нужны два армейских досье: Исабель Ореллана и Кайл Остер. И… нет. Не два. Три досье. Еще мне нужно дело Хьюберта Ландсфера.
– Черт побери, Уолт! Откуда я достану досье солдат армии США?!
– Вот уж не знаю, мисс Я Могу Найти Все. Постарайтесь, это ваша работа.
– Полагаю, задавать вопрос «зачем тебе понадобились эти досье» не стоит.
– Обязательно посвящу тебя в детали, когда нам удастся спокойно поговорить.
Я наклонился и взял выпавшую из автомата колу.
– Исабель Ореллана, Кайл Остер и Хьюберт Ландсфер, – подытожила Виола. – Как приятно, когда напарник заботится о тебе и обеспечивает бессонную ночь.
Глава 7. Для этих людей человеческая жизнь не дороже мешка с мусором. Подумай хорошенько, Бен
Майами, Флорида
США
Кайл петлял в потоке машин и пытался понять, что раздражает его больше: аномальная жара, новое русло, которое нашло дело наркоторговцев или сосредоточенный вид сидевшего справа Уолтера Миллесона. Они выехали с территории управления полчаса назад, и с тех пор тот не произнес ни слова, погрузившись в состояние «простите, я задумался, а что, вы еще не ушли?». Дорога до реабилитационного центра, где держали мальчика, обещала быть долгой. Кайл уже потянулся к ручке радио, но в последний момент передумал и задал неожиданный для себя вопрос:
– Скажите, Уолтер, ваша жена – смертная?
Повторять сказанное не пришлось. Агент Миллесон повернулся к собеседнику, дружелюбно улыбнулся и ответил:
– Да.
– Хорошо уживаетесь?
– В целом неплохо. К сожалению, я много работаю, приходится внезапно отлучаться из дома. Кира расстраивается, но все понимает.
– У вас есть дети?
– Сын. Ему три года.
Кайл ожидал вопроса «почему вас это интересует», но его не последовало.
– Вряд ли сочувствие – это то, в чем вы нуждаетесь, – заговорил Уолтер поле паузы. – Но хочу сказать, что понимаю вас. Вам необходима поддержка.
– В свободное время вы подрабатываете психоаналитиком? – ощетинился Кайл.
– Я знаю, каково это – пытаться жить как обычный человек и одновременно оставаться самим собой. Моя мать умерла, когда мне исполнился год, я не помню ее, на фотографиях она кажется чужой женщиной. Мой отец и понятия не имел, кто такие темные эльфы, и объяснил много важных и нужных вещей – но о самых главных рассказать не смог. Пришлось узнавать все на собственном опыте. Когда кто-то не понимает вас просто потому, что вы – другой и хотите оставаться таковым, вам хочется спрятаться от всего мира. – Он закрыл блокнот, который держал на коленях. – Ваше детство, наверное, было посчастливее моего.
– Мои родители – из тех темных существ, которые… имеют традиционные взгляды, если вы понимаете, что я имею в виду. Когда я женился на смертной, мама сокрушалась, что я испорчу породу. Отец – тот и вовсе несколько месяцев со мной не разговаривал, ждал, что мне надоест играть в игрушки. Он так и говорил о Лизе: «смертная игрушка Кайла». «Почему ты не выбрал одну из тех эльфиек, с которыми встречался? Тебе поднадоели темные существа, и ты решил завести человека? Эльфы недостаточно хороши?».
Пальцы Кайла крепче сжали руль. Только теперь он осознал, как ему не хватало понимающего собеседника. С Хью он мог обсуждать все темы на свете, от рабочих до самых интимных, мог попросить совета, выговориться или выпустить пар, но при упоминании о темных эльфах друг посоветовал бы обратиться к психиатру.
– Знаете, что она мне заявила до того, как я решил с ней развестись? Упрекнула в том, что у нас нет детей. Что я мог ответить? Что у нас даже лет через десять дети вряд ли появились бы? А сама тоже хороша, трахается направо и налево. Если что-то ей и было нужно, то явно не дети. А теперь у меня, черт побери, отобрали даже работу. Хрен знает, чем закончится это расследование.
– Ничем.
Кайл бросил на Уолтера короткий взгляд и снова сосредоточился на дороге.
– Да, если бы. Завтра очередное слушание, и что-то мне подсказывает, что на этот раз ребята из комиссии оторвутся вовсю.
– Расследование закончилось, Кайл. Дело закрыто. – Он взглянул на часы. – Ваш руководитель еще не получил соответствующее распоряжение, но генеральный прокурор в курсе. Эту работу передали нам.
– Минутку. Мы с вами теперь напарники?
– Неофициально. – Уолтер кивнул Кайлу. – Я рад этому и искренне верю, что наша работа будет плодотворной.
Очередная фраза на языке «мы в нашем божественном Интерполе говорим именно так» не вызвала у Кайла неприятных эмоций.
– Извините, Уолтер. Я должен это переварить.
– Я понимаю. Как скоро мы приедем?
– Еще минут сорок.
– Тогда я подремлю, если не возражаете.
– Да, конечно. И простите за… – Кайл на мгновение оторвал руку от руля для того, чтобы сделать неопределенный жест. – За излишнюю эмоциональность.
– Вы еще молоды. А жизнь слишком коротка, чтобы мы омрачали ее мыслями о прошлом.
Да, психоаналитик из него и правда вышел бы что надо, подумал Кайл. Уолтер откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и через пару минут крепко спал.
***
Комнату Бенджамена Уолтона охранял сонный полицейский. Он сидел на стуле напротив двери и читал глянцевый журнал. Кайл достал удостоверение.
– Детектив Остер, УБН. А где родители мальца?
Полицейский глянул на документы и указал в направлении лифтов.
– Отца сегодня не было. Мать ушла обедать с адвокатом.
– И давно?
– Минут пятнадцать назад. Сказали, что вернутся через полчаса.
Кайл похлопал по карманам джинсов в поисках пачки сигарет и вспомнил, что оставил ее в машине.
– Есть новости? – поинтересовался он.
– Никаких, – покачал головой полицейский. – Молчит, словно ему в этой проклятой лаборатории отрезали язык. Лучше бы федералы на него не наседали. Дали бы бедняге отдохнуть. У него от пережитого началась бессонница. Выходит из комнаты по ночам и сидит рядом с дежурным. Не разговаривает, но, видать, ему не хочется оставаться в одиночестве.
Своим потрепанным видом и провинциальным южным говорком коп пробуждал у Кайла злобное сочувствие. Парню было далеко за тридцать, для многообещающей карьеры поздновато. Скорее всего, он принадлежал к армии полицейских, которые любят свою работу, но делают ее слишком добросовестно для того, чтобы получить повышение. Они не преследуют грабителей банка, пролетая на красный свет, а забираются на крышу дома старой леди, спасая ее кошку. Кайл смотрел на то, как коп закрывает журнал и устало проводит рукой по покрасневшим глазам. А ведь он мог бы быть на его месте. Сидел бы здесь и занимался незнамо чем.
Он провел в полицейском управлении три долгих месяца, а потом будущий шеф из УБН явился в кабинет к его тогдашнему шефу и заявил, что «в соответствии с полученным приказом мистер Кайл Остер увольняется сегодня же». О каком приказе шла речь, мистер Кайл Остер так и не понял. Но одно он знал точно: главной нитью, приведшей к нему, было дело этого проклятого мудака. Он забыл половину имен наркоторговцев, пойманных им во время службы, но имя Клайва Легарда будет помнить до конца дней.
Какая ирония – случай, который повлек за собой увольнение из армии, в конечном итоге помог ему попасть на работу мечты. Хотя после убийства трех человек и объяснений пред светлым ликом председателя комиссии таковой эта работа уже не казалась.
– Я могу узнать ваше имя, сэр? – услышал Кайл и встрепенулся, вспомнив, что пришел в сопровождении Уолтера.
– Мартин Полман, – ответил коп и добавил: – Сержант Мартин Полман.
Под нос стражу порядка сунули удостоверение.
– Уолтер Миллесон, Интерпол. Полиция работает вместе с ФБР?
– Интерпол? – Коп захлопал глазами. – Да… да. Мы работаем с ФБР.
– Кто из них за старшего?
Полицейский беспомощно огляделся.
– Даже не знаю, агент Миллесон… сэр. Вроде бы все ушли обедать.
– На данный момент здесь нет полицейских, кроме вас?
– Нет, сэр.
– Если бы я не предъявил вам документы, вы бы впустили меня к мальчику вместе с Кайлом. Я мог оказаться убийцей, нанятым наркокартелем. И тогда бы у вас появились проблемы, сержант Полман. На вашем месте я бы выпил кофе для того, чтобы взбодриться. И позвоните старшему агенту ФБР, пожалуйста. Я хочу узнать, по какой причине Бюро до сих пор находится на этой территории. Теперь делом занимается Интерпол.
Коп втянул голову в плечи и посмотрел на Уолтера так, словно он вот-вот приставит ему пистолет к виску. Или прикажет упасть и отжаться пятьдесят раз, выкрикивая при этом что-нибудь идиотское. Кайл наблюдал за новым знакомым с любопытством. Он не удивился бы, узнав, что так агент Миллесон будет разговаривать и со старшим агентом ФБР.
– Простите, сэр, – обрел дар речи коп. – Я позвоню.
– Спасибо. А теперь мы войдем, если не возражаете.
Комната, в которой поселили Бенджамена Уолтона, была светлой и уютной и наводила на мысли о прибрежном санатории. Юноша сидел у стола, склонившись над блокнотом, и набрасывал что-то простым карандашом. Услышав звук открывающейся двери, он обернулся и посмотрел на гостей. В его взгляде не было ни заинтересованности, ни страха, ни удивления. Ушел в себя, не беспокоить. Через пару мгновений ясные серые глаза мальчика обрели земное выражение, и он улыбнулся.
Уолтер подошел к нему и выдвинул из-под стола маленький стул. Кайл за неимением других вариантов присел на кровать. Заправленную кровать с покрывалом, на котором не было ни одной складки, и ровно уложенными подушками. Мальчик не выходит отсюда днем, а, значит, это его работа. Нормальные подростки сваливают подушки и одеяла как попало, взращивая в себе простую мужскую логику: зачем заправлять постель, если вечером ты снова в нее ляжешь?
– Привет, Бенджамен, – заговорил Уолтер, устроившись на стуле. – Ты не против, если я буду называть тебя «Бен»?
Мальчик кивнул, изучая лицо собеседника.
– Меня зовут Уолтер. А этот джентльмен, нагло усевшийся на твою кровать – Кайл. Мы хотим задать тебе несколько вопросов. Я буду рад, если ты ответишь. Но если нет – так уж и быть. Кстати, а где твой ноутбук? До сих пор не вернули?
Бенджамен покачал головой.
– Скучно без него, наверное? В твоем возрасте я не отлипал от экрана. Проводил бы за ним еще больше времени, если бы тогда существовала такая роскошь, как портативный компьютер. Но приходилось довольствоваться неудобной клавиатурой и огромным монитором, от которого болели глаза.
Подросток вертел в руках карандаш, не отрывая взгляда от Уолтера. Кайл чувствовал, что лед между ними постепенно таял и понимал, почему. Ни ребята из УБН, ни умники из Бюро не догадались поговорить с мальцом на знакомом ему языке.
– Давай начистоту, Бен. – Агент Миллесон упер руки в колени и наклонился к мальчику. Тому явно хотелось отстраниться, вернуть себе личное пространство, но он остался сидеть в прежней позе. – У нас есть два варианта. Вот первый. Я получаю твой ноутбук и в ближайший час нахожу все, что нужно. Вот второй. Ты рассказываешь мне и детективу Остеру, – он указал на Кайла, – все, что знаешь, а мы обеспечиваем тебе защиту. Это опасные люди, Бен. Если они поставят перед собой цель подобраться к полученной тобой информации, их никто не остановит. Сотрудники ФБР не защитят тебя, потому что сами не понимают, во что ввязываются. Для этих людей человеческая жизнь не дороже мешка с мусором. Подумай хорошенько, Бен.
Выждав с минуту и не получив ответа, Уолтер взял из рук подростка карандаш, подвинул к себе блокнот и что-то написал на одном из листов.
– Это номер отеля, в котором я остановился. Если вдруг передумаешь и решишь поговорить, позвони.
– Вы же это не всерьез, сэр? Вы не думаете, что я буду говорить о таком по незащищенной линии?
Голос у мальца был взрослым и с внешностью не сочетался.
– Конечно, нет. Ты не так глуп, чтобы вытворять подобное.
– Вы ведь не один из них, да? Вы из ЦРУ? Или из АНБ?
Вид удостоверения сотрудника Интерпола подействовал на Бенджамена Уолтона магически. Несколько секунд он, словно завороженный, рассматривал его, а потом вернул владельцу.
– Круто, – вздохнул он с восхищением. – Вы охотитесь на хакеров? Вы… меня арестуете?
Уолтер положил карандаш на стол.
– Я здесь не за этим.
Малец отвел глаза.
– А люди из лаборатории… они хакеры?
– Не думаю.
– Если они не хакеры, почему вы занимаетесь этим делом?
– Хороший вопрос, Бен. В поисках ответа мы пришли к тебе.
Бенджамен посмотрел на Кайла.
– Я помню вас, вы из УБН. Вы навещали Исабель, когда она была в больнице.
– Для тебя – сержант Ореллана, дружок, – уточнил детектив Остер.
– Как скажете. Я подарил ей цветы и поблагодарил за то, что она спасла мне жизнь. Она очень красивая. Вы пара?
– Ты слишком много болтаешь для мальчугана, который изображал немого. Побереги горлышко.
В нагрудном кармане рубашки Кайла затрезвонил телефон. Он сбросил звонок, не глядя на определитель, и через несколько секунд получил сообщение. Оно гласило: «Важно, перезвони» и было отослано с номера Хью, который крайне редко позволял себе что-то подобное. С другой стороны, звонит не шеф, а, значит, важное и срочное может подождать.
– Ты слышал о том, что случилось с сержантом Майклом Брайтом? – спросил у мальца Уолтер.
– Да. Они думали, что я говорил с ним? Решили, что я что-то ему рассказал?
Подросток посмотрел на Кайла, ища поддержки. Тот пожал плечами, но в конце концов кивнул.
– Сэр… я могу называть вас «агент Миллесон»?
– Конечно. Но лучше «Уолтер». А еще лучше – «Уолт». Так меня зовут хорошие друзья и моя жена.
– Это я виноват. Мне нужно было стереть то сообщение из чата и забыть об этом.
Уолтер потрепал его по руке.
– Что случилось – то случилось. Теперь нужно думать о том, как вести себя в сложившейся ситуации. Расскажи, что тебе прислали.
– Есть закрытые чаты… ну, знаете, такие, где можно писать что угодно и не бояться, что кто-то их взломает, кроме серьезных хакеров, но они не такие глупости не зарятся. Однажды ночью человек под ником К. прислал мне сообщение с набором букв и цифр, напоминающим химическую формулу. Но то была не формула, в химии я разбираюсь хорошо. Он сказал… – Малец нахмурился и посмотрел в окно. – Он сказал, что это спасет жизни. Вероятно, речь идет о детях. А потом поблагодарил и назвался моим другом.
Агент Миллесон достал блокнот и ручку.
– Он писал что-то еще?
– Ну да, вещи вроде «это важно» и прочее. Знаете, как иногда поступают разные умники – посылают вам файл, который нужно скачать, а потом оттягиваются в вашем компьютере на полную катушку.
– Что ты сделал с сообщением?
– Я пошел спать и не уничтожил историю так, как делаю обычно. Следующим вечером подсел к компьютеру и снова наткнулся на эту белиберду. И решил проверить, откуда это пришло.
Уолтер посмотрел на покрасневшие уши подростка и постучал ручкой по блокноту.
– Что ты обнаружил?
– Я копался с этим несколько ночей, но выяснил, что этот К. – не человек, а алгоритм, рассылающий сообщения. Очень сложный алгоритм, его написал мастер. Он передает сообщение с компьютера на компьютер, и каждый раз немного меняет набор букв и цифр. Сперва я предположил, что изменения случайные, и что компьютеры он выбирает случайно, но это не так.
– И поиск привел тебя к компьютеру лаборатории?
– Да, – кивнул малец. – Я пару дней следил за зданием, там никто не появлялся, и я решил, что можно будет пробраться и взглянуть одним глазком. Я пришел к выводу, что если исходные данные и хранятся где-то, то для этого будут использовать компьютер без доступа к Интернету.
– Но ты не успел ничего отыскать, потому что в лаборатории появились люди.
– Да. Я думал, что спрячусь и дождусь их ухода… ну, а дальше вы знаете.
Кайл не верил своим ушам.
– Ты бандит, дружок. Несанкционированный доступ к чужим компьютерам, незаконное проникновение на территорию, которая является личной собственностью другого лица.
Уолтер сделал пару пометок в блокноте.
– Ты слушал разговоры людей в лаборатории?
– Слушал, но чертовски испугался, так что ничего не разобрал. Они говорили о химии… куча терминов и странные шутки, понимаете. Они выглядели как обычные химики, как ученые, у которых начался рабочий день. Ночь, – поправил он себя.
– А потом пришли люди из Управления по борьбе с наркотиками.
– Да. Я чуть не умер от ужаса. Представьте: в здании отключается свет, и…
Бенджамен сложил пальцы, изображая пистолет.
– Ты не побоялся пробраться в лабораторию, а, значит, ты не из робкого десятка. И даже агенты УБН не лишили бы тебя способности говорить на несколько дней. Ты продолжал думать о формулах, Бен. Так?
Малец сцепил пальцы и принялся раскачиваться на стуле взад-вперед.
– Когда мне нужно решить сложную задачу, – продолжил Уолтер, – я замолкаю и не реагирую на внешний мир. Могу провести в таком состоянии несколько часов или даже целый день. Это злит моих коллег, они думают, что я ненормальный, но я знаю, что на свете есть много людей с такой привычкой.
