Kitobni o'qish: «Сюрреальное Понятное»
Пятница
Иллюстрация № 1 "Перекати Поле Туда"
Привычная смесь для понятных особ, для непонятных оков и раздражённых воспоминаний, которые с такой тоской навещают старые и молодые умы. Разгоряченность данных строк, или их мнительная недвижимость – одно из некоторых осей привычного занятия поэтизмами.
Вашему вниманию представляю небольшой поэтический отзвук на тему Сюрреалистического подхода к выуживанию особых, чувственных веяний души. Любите и жалуйте или плюйтесь и ненавидьте – всё одно – равнобедренным квадратом разжижается перед чистым, пламенным взором художника.
Мнение первичное
Где-то трескается ложечка супа и пыль звезды.
Нумерология по стопам восходит на постамент,
Молотит зубы. Печенье залетает в рот,
Шепчет мимолетно, пропуская собой
Растрескавшееся Нечто.
Ложе напоминанию, что кавардак имеет связь
С родственной молвой, и всё же…
Мнение очерняет чистый ум,
Поволоку с глаз мечтой стяжает
Мрачное повиновение между Осей.
Порционная сумрачность с нами
Сеет чистую осторожность по гладям водным.
Персиковое, светлое, страстное по жилам
Вьётся, бьётся умом и пылью мнётся.
Песчаные дюны уводят море далеко за горизонт.
Друидальный помост полон роста, почтения
Перед нечаянным экстазом.
На эмблеме древности был изображен коитус,
Но не обычный, а музыкальный,
С использованием арфы.
Данная красота не подвергается
Никакому сомнению.
Сюрреальное наносит в дыхание ароматы слёз,
Упаднические настроения восходят до небес и выше.
В слезах растолченная каменная пыль,
Собранная с корешков дерев,
Сделалась подобием лужицы моря,
И памятуя новый указ, оно всё лишилось ума.
Ох, достопочтенные прелести!
Мнение вторичное
За перевалом шествует первый поиск,
За ним второй, который перевешивает День и Ночь
В своих добрых злоключениях.
Перед наперед, усы взашей,
А губы помазаны желтым сыром и плесенью.
Мнение второе создано для урегулирования конфликта,
А по другую сторону равно песчаной дюне:
На том можно не только собаку съесть,
Но и свои лапти с коготками.
Какое печальное зрелище!
Рассказ скупой наследницы художественного трона
Напоминает молву из софы и мягкого фетра,
Ибо форма и цвет натурально противопоставляет
Особое почтение неизгладимому шлейфу всеобщего
Одобрения. Певуны собраны в пучок.
Я смотрю на класс,
Вижу розового человека и думаю,
Наверно стоит его угостить красками
И буквами пречудесными —
Пускай рассвирепеет под глубинами смыслов!
Закладывай то, перезакладывай, а всё равно —
Небо с звездой во лбу не отдадут кусочка праотца
Вкусить. Ему бы сбрить миражное одеяние,
Да спуститься к сложному народцу.
Толк будет, найдется сразу всё!
Третья нога, или солёные руки
Ах, Соль – прелестница ноги, Руки и деланного
Превосходства. Ах, эта мечта крабовой ночи,
Кофеиниум города Смар,
Шепчущей области Звездной росы.
Без знака – не помнят, кто они есть.
Дремота надвигается.
И в очень емком помещении
Область её применения равна нулю и даже больше:
Минусу с огромным потенциалом!
Здесь голос значит Многое, а также
Значит абсолютное Ничего.
Только буквы и размеренное шипение воды
На сковородке – оно натурой стреляет в упор,
Не оставляя никого шанса на исправление.
Вода для них не более, чем шутка
Или ненатуральное явление Чуда.
Одно из того разрушает печень и ум,
Другое мечет разрешение думать
В любом направлении. Чего
Может быть много или мало в таком диапазоне?
Только белые волосы или чёрные волосы;
Только на или вне, или еще какое место
Без помутнения ленью окрашено призраком.
Третья нога, или рана на бедре —
Тебе мои длани простерты,
Тебе названы все эти драмы,
Тобою навеяны образы истинного чуда!
Травяное безумство, пересчетом внутри
Погребенное в недрах светоносной звезды.
