Kitobni o'qish: «Полуночный гость»

Восточный Рокос, где-то в землях Союза Вольных городов…

Часть 1

Раздался волчий вой.

Немногочисленные постояльцы таверны «Единорог» разом притихли, замерли, а затем перевели настороженные взгляды в сторону входной двери. Ту хозяин запер, по обыкновению, на два засова, как и все в этой глуши. А тем более ночью.

Люди долгим неморгающим взглядом смотрели на дверь, ожидая чего-то и далеко не сразу вернулись к полупустым кружкам и тарелкам. Все сидели по одному и то и дело бросали по сторонам подозрительные взгляды. У всех тут был грешок за душой и оружие на поясе.

Один лишь гном беззаботно покуривал трубку у камина и выдувал колечки из дыма. Они медленно уплывали к потолку, где гибли у железной люстры в огне пары горящих свечей.

Тут в дверь постучали.

Постояльцы вздрогнули и обернулись. Они сидели, словно мышки, и были заняты каждый чем-то своим. Один только трактирщик вытащил из-под стойки арбалет и навел на дверь. Хозяин заряжал своего зверя каждый вечер как раз для таких случаев.

Стук не повторился, но кто-то стал настойчиво скрести низ двери.

– Так и будем сидеть или кто-то все же откроет? – спросил гном и тут же привлёк к себе внимание. – Я не пойду!

– А люди говорят, что гномы народ храбрый, – бросил мужчина. На его лице не было живого места. Одни шрамы и ожоги.

– Раз говорят, значит так и есть, сынок. Люди в большинстве своём народ честный.

Скрежет затих.

– Девочка! – обратился трактирщик к женщине. Та сидела у двери в плаще с капюшоном и ничего не ела, лишь налегала на шнапс. У кого у кого, а у неё уж наверняка весь страх благополучно спрятался в дальний уголок разума и вернётся только под утро. – Открой и отойди!

Она осмотрела присутствующих, а затем остановила взгляд на засовах.

– Только если ты не обделаешься и не пригвоздишь меня к стене, – бросила женщина в ответ.

В таверне повисло неловкое молчание. Обожжённый постоялец усмехнулся и положил руку на эфес меча. Он случайно или специально коротал ночь там, откуда можно было следить сразу за всеми. А его зоркий взгляд, подмечал мимолётные движения людей, точно у умудрённого опытного солдата.

– Ты хоть когда-нибудь стрелял из арбалета? – поинтересовался гном и взглянул усталыми глазами на хозяина таверны.

– Лет десять назад, – произнёс трактирщик. – Как-то случая не представлялось.

– Тогда я пас, – бросила женщина и поднялась. – Спокойной ночи, мальчики!

Она прошла по центру зала и поднялась по лестнице к себе в комнату. На первом этаже осталось только трое.

Гном, заметив на себе взгляды людей, сузил глаза и с опаской спросил:

– Что вы на меня так смотрите?

– Как, так? – поинтересовался солдат.

– Со значением! Я храбрый, но не настолько.

– Тогда завтра утром проверим, – произнёс трактирщик и убрал арбалет.

– Здраво, – кивнул обожжённый и поднял кружку. – Твоё здоровье, хозяин!

Вскоре и гном засопел под треск камина. Он укутался в тёплый дорожный плащ и сжал топор в руках. Трактирщик ушёл к себе, а солдат лёг на скамью так, чтобы видеть входную дверь. В эту беспокойную зиму на тракте шныряло множество подозрительных личностей.

***

Утром, едва заголосили петухи, трое постояльцев и хозяин столпились на первом этаже. Без всякого промедления они открыли засовы и попытались открыть дверь, но не смогли. Что-то тяжёлое с той стороны лежало поперёк порога.

Им пришлось выйти через заднюю дверь.

– Ничего примечательного, – произнёс сразу гном, едва они высыпали во двор. – Ещё один пьянчуга.

Солдат подошёл и перевернул лежащего у входной двери, незнакомца:

– Слишком много крови для пьяницы.

– Это смотря как пить, – бросил гном со знанием дела.

Незнакомец не вызвал у женщины никакого интереса, а вот его вещи, наоборот. Она обошла тело и начала рыться в кожаной сумке.

– Ты что это делаешь? – возмутился трактирщик.

– А на что похоже? – спросила она в ответ.

– Обираешь мертвеца. Негоже это. Не по вере.

– Тут на сто верст ни одного попа!

– Всё равно.

– Мертвецу вещи не нужны.

– А он и не мёртв, – вклинился в спор солдат. – Хоть и кишки частично наружу.

– Дай-ка посмотреть! – гном подошёл вплотную и склонился над незнакомцем. – Красиво. Какие линии. Не удар, а сказка. Правда, оружием такие рваные раны не сделать.

Солдат отстранился и сделал несколько шагов назад:

– Например.

– Может ночью на медведя налетел. Всякое случается. Я, правда, здесь проездом и с местным зверьём незнаком. А ты о чём подумал?

– О худшем!

– Нечисть какая-нибудь?

– Моя семья здесь живёт уже больше века, – заговорил трактирщик, – а ни о каких тварях не слыхивала. Слухи всё это! Байки, чтобы детей пугать, не более.

Женщина высыпала содержимое сумки на землю. Выпал маленький дневник и раскрылся, меж страниц выглянул сложенный лист. Она его раскрыла, остальные любопытные столпились за спиной.

«Серджио – шпион! Награда только за живого 50 золотых флоренов. За наградой обращаться ко двору Вергиона».

Женщина сравнила рисунок преступника с незнакомцем. Старое изображение оказалось частично размыто, но сходство читалось невооружённым взглядом.

– Вот счастье привалило! – обрадовался гном.

– Кажется, пора знакомиться, – протянул солдат. – Нет у меня желания делить золото с незнакомцами.

– Человек дело говорит, – согласился рыжебород.

Трактирщик подозрительно стал озираться по сторонам, а затем скомандовал:

– Тащите его внутрь!

Они оставили незнакомца в центре зала и расселись вокруг. Даже пока не намеревались хоть как-то подлатать бедолагу и просто начали обсуждать доли.

– Хартен, – первым представился солдат. – Служил двенадцать лет в вольных городах. Правда после неприятности с гремучими веществами, – он указал на лицо, – долго лечился и решил завязать с воинским делом.

– Значит теперь наёмник, – догадался гном. – Меня Бундо кличут. Работал старателем в копях. Вот недавно выгнали за пьяную драку. Теперь брожу среди вас, безбородые.

– Элейн, – с неохотой выдавила из себя женщина. Она отодвинула прядь тёмных волос, показав острые уши. – Полукровка. Болтаюсь без дела, ищу своё место. Берусь за любую работу.

– Ну дела, – воскликнул и улыбнулся трактирщик. – Эльфов сюда ещё не заносило. Кормак! – он налил всем пинту пива за знакомство. – Всю жизнь живу здесь, продолжаю семейное дело.

– Один? – поинтересовался гном.

– Своей семьи нет. Есть две сестры-змеюки, ждут не дождутся, пока меня не зарежет какой-нибудь бандит.

Странность этого разговора завывала между ними без сквозняка и звенела в воздухе. У Хардена дёргалось обожжённое лицо, эльфийка мяла от непривычки руки. Гному было всё по барабану, он затих, едва присосался к кружке пива. Лишь трактирщик, привычный к разговорам с завсегдатаями, держался уверенно и открыто.

Бундо перелил терпкий напиток в брюхо, отрыгнул и сказал:

– Сумма жалко не ровная, кто-то обидеться может.

– Объявление нашла я, – тут же оживилась Элейн и посмотрела на богобоязненного трактирщика.

– Аргумент, – согласился Кормак, – но находится он у меня в доме. На мне все траты по его содержанию и лечению.

– Тоже здраво, – кивнул гном. – А кто поедет в Вергион?

– А голубя послать, нет? – предложила эльфийка.

– Доверять птице пятьдесят золотых? Не знаешь, молчи!

– Если моя доля от этого вырастет, могу и я, – предложил свою кандидатуру солдат.

Трактирщик принёс чернильницу и перо, но никак не решался начать.

– Мне десять золотых запиши, а остальные делите между собой, – крикнул Бундо.

– Не многовато ли? – процедила сквозь зубы эльфийка.

– Не скалься, девочка. Тебе не идёт. Его нужно спрятать. Есть тёмный угол?

– Если только в подвал, – предложил трактирщик.

– Вон та дверь?

– Ага, – хозяин снял со связки светлый ключ и протянул камериту.

– Ладно, вы тут решайте, а я поволок. Нужно же отрабатывать.

Гном схватил тело и потащил по полу, отпер дверь и взглянул во тьму. Пришлось запалить коптилку на жиру и только потом спускаться по лестнице.

– А тут холодно, как бы не околел, – донесся голос Бундо из подвала. – Ну что порешали? Нам нужно соорудить какую-нибудь лежанку и принести несколько одеял. Ещё бы нитку с иголкой кто поискал, да воду нагрел. Кто шить умеет? Могу, конечно, я, но результат не гарантирую.

– Да что тут решать, – Элейн вырвала перо и расписала доли. – Пойдёт?!

– Вроде честно, – кивнул Кормак.

– Я в деле, – кивнул одобрительно солдат. – Когда ехать? До Вергиона путь не близкий.

– Вы что там затихли? – крикнул гном. – Или удумали чего?

Люди на первом этаже не ответили, лишь переглянулись. Солдат потянулся к эфесу меча. Трактирщик сделал несколько шагов к стойке, а Элейн засунула руку под плащ.

– Я, конечно, всё понимаю, – снова заговорил Бундо. – Соблазн забрать пятьдесят золотых крайне велик. Но зачем так рисковать.

– Пятьдесят золотых, – протянула Элейн. – Никогда столько не видела.

– Дадим тебе подержать, – бросил трактирщик.

– Я тут подумал, – заговорил солдат. – Как бы вы меня не кинули.

– Каким образом? – поинтересовался Кормак.

– Ну… я уеду, а вы сбежите. Может лучше не доводить и договориться лишь с гномом? Он вроде малый честный.

– Ты на что намекаешь? – бросила Элейн.

– Убить нас решил, – пояснил трактирщик.

Харден начал медленно вытаскивать меч из ножен.

– Подожди, – эльфийка выбросила вперёд руку.

– Хочешь что-то предложить? – солдат окинул её похотливым взглядом. – У тебя есть все шансы.

Женщина пропустила намёк мимо ушей. Её мозг сейчас искал варианты решения сложившейся щекотливой ситуации, а взгляд бегал по комнате.

– А если гном нас пытается стравить? – прошептала она.

– Бундо? – трактирщик повернул голову в сторону подвальной двери. – По нему и не скажешь.

– Вот именно! Кто заподозрит добродушного карлика?

– Другой добродушный карлик, – произнёс солдат и убрал меч.

Тут послышались шаги гнома. Он поднялся и застыл у двери.

– Что стоим, кого ждём? – с упрёком бросил Бундо. – Я что, всё один должен делать? Смотрите, а то попрошу надбавки.

Он взял ведро и вышел из таверны к колодцу.

– Если и притворяется, то делает это очень ловко, – протянул трактирщик.

– Да, наверно, сидел на первой ступеньке, подслушивал и потирал руки, – произнесла женщина. – Все бородачи одинаковые. За монетку удавят.

– Или ты поняла, что со мной не сладишь, – солдат прошёл мимо с издевательской ухмылкой, – и перевела стрелки на гнома, который совершенно ни при чём.

– Ты на что намекаешь? – крикнула ему в спину Элейн.

– Да так. Снова думаю о худшем.

Гном ворвался в зал с полным ведром воды и бросился к камину.

– Что языком мелете? Там в подвале сейчас окочурятся наши пятьдесят золотых! Или вы запамятовали, что награду дают только за живого?

– Так зачем ты его туда оттащил? – махнула руками эльфийка.

– Тебя спросить забыл. Меньше слов, больше дела, – оборвал её гном. – Руки в ноги и бегом искать нитку с иголкой.

– Где-то была, – произнёс трактирщик и ушёл к себе в комнату.

– Меня опередили, – сказала она с улыбкой.

– А штопать без пяти серд покойника кто будет? Ты наши пальцы видела?

– Ладно, ладно. Зашью я его, только успокойся и перестань на меня кричать.

Тем временем солдат на втором этаже раздобыл одеял и, улыбнувшись на перебранку, спустился в подвал.

– Всему вас учить нужно, – проворчал гном.

***

Вскоре все сидели в подвале.

– Не стойте над душой, – пробубнила Элейн. – И так незнамо что получается.

– Стежки неважные, согласен, – кивнул гном. – Мастерица из тебя, как из меня танцор.

Эльфийка сжала кулаки, но сдержалась:

– Ещё одно слово и я зашью твой болтливый рот.

– С неподвижным справиться не можешь…

Элейн вскочила и достала кинжал. Стул упал на пол, а лампада колыхнулась.

– Для тебя найдётся иголка побольше, хряк!

Гном потянулся к поясу и понял, что оставил топор наверху.

– Будет любопытно, – продолжила Элейн, – посмотреть, как ты бегаешь по лестнице. Бьюсь об заклад, что очень уморительно.

– Иди сюда, девочка, – Бундо отошёл на просторное место и поднял кулаки. – Покажу тебе приёмчик рудокопа. Спать будешь как убитая.

– Болтай больше, – улыбнулась эльфийка и шагнула навстречу.

Хартен и Кормак посторонились. Им казалась потасовка камерита и эльфийки чрезмерно уморительной. И они ни в коей мере не собирались вмешиваться.

– На кого ставишь? – спросил солдат. – Мне кажется, гном с ней сладит.

– Не знаю, – задумался трактирщик. – Ему бы росточку добавить и в руки чего взять.

– Вы что там, ставки делаете? – прикрикнула возмущенно Элейн, не сводя с гнома пристального взгляда.

– Да нет, что ты, – едва сдерживая смех, произнёс Кормак. – Так, чисто из интереса.

– Рудокоп против швеи, – улыбнулся гном и поправил рыжую бороду. – Смелее! Стальной Бундо весь твой.

Элейн сделала выпад, гном ушёл в сторону. Взмах – мимо, взмах – мимо. Бундо выбрал выжидательную тактику и выискивал шанс для удара в то время, как в тусклом свете лампад блестел кинжал. Камерит эльфийку совершенно не боялся и даже несколько раз подставил кулаки под сталь.

– Бьёшь, как девчонка, – гном ударил кулаками друг об друга.

– Комплименты? Хочешь попросить пощаду? – Элейн оскалила зубы и бросилась вперёд. Удар, снова мимо. – Если будешь умолять, возможно, пощажу.

– А говоришь, что я много болтаю, – Бундо уклонился от очередного выпада и прописал эльфийке в голову со всей силы, а затем выкрикнул. – Буум!

Элейн разом обмякла и выпустила из руки кинжал. Оружие брякнуло об пол, а затем рухнула и эльфийка.

– Я ведь её предупреждал, да? – спросил у остальных гном. – Кто будет шить?

– Наверное, придётся мне, – пожал плечами солдат и, поставив упавший стул на место, принялся за работу.

– Она там жива? – спросил трактирщик.

– Да что ей будет, – отмахнулся Бундо. Он поднял кинжал и принюхался. – Вот же шлёндра!

Гном рухнул, как подкошенный, и уткнулся лицом в пол.

– А девчонка с сюрпризом, – трактирщик поднялся и осмотрел оружие.

– Яд? – спросил солдат.

– Да! Но гнома таким слабым не взять, – Кормак склонился над Элейн. – И она вроде дышит.

– Может, избавимся от них?

– Момент превосходный, грех спорить, но знаешь…

– Что?

– Они начинают мне нравиться.

– Тогда уж лучше сейчас, чем потом, когда совсем приглянутся, – Хартен обернулся. – Могу я, если ты не можешь.

– С убийствами я завязал, – трактирщик положил кинжал на ящик.

– Поэтому и предлагаю, рядовой Кормак.

У трактирщика лицо перекосилось, точно от съеденной лохани острого перца. Он медленно обернулся и начал всматриваться в лицо Хартена.

– Мы знакомы? – с опаской спросил Кормак.

Хартен выдержал мучительную для хозяина таверны паузу, а затем улыбнулся:

– Нужно признать, кашеварить ты не разучился. А вот забывать лучших друзей негоже.

У трактирщика от удивления поднялись брови и открылся рот:

– Перик? – но едва Кормак заметил на лице обожжённого до боли знакомую ухмылку, закричал. – Друзья?! Да ты, пёс, меня сдал при первой возможности.

– Некрасиво тогда получилось, – согласился солдат.

– Некрасиво? Да меня чуть не казнили за измену! И всё из-за твоих фокусов.

– Ты сам виноват.

– Может и так, но от лучшего друга подставы не ожидал.

Трактирщик упал на скамью и тяжело выдохнул. Тишину подвала нарушало только сопение гнома.

– Вообще-то я хотел извиниться, – заговорил первым солдат. – Даже заехал в такую глушь.

– Ты не торопился, – бросил обиженно Кормак и повернулся к старому другу. – А я и не узнал, даже голос иной.

– Потрепало, что тут ещё скажешь.

– А имя зачем сменил?

– Попал в переплёт, скрываюсь. Хотя если хотели бы найти, уже давно бы нашли. Людей с такими шрамами немного. А ты что делал после вольных городов?

– Подрабатывал караульным какое-то время. Затем умер отец, и вот я здесь.

– Там тоже занимался контрабандой? – улыбчиво предположил солдат.

– Было дело.

– Ничему тебя жизнь не учит.

– Грех изменять традициям. Или ты забыл? Во время осады есть только один способ заработать. Осаждающие продают еду осаждённым, а те добровольно расстаются с безвкусными побрякушками. Все довольны и сыты!

– Ты совсем забыл, что нам нужно было кровь из носу захватить город. Даже яду им в еду не подбросил.

– Я не такая бессердечная скотина, как ты.

– И поплатился, – тяжело выдавил из себя солдат. – Ты и подобные.

– Нужно было лучше выбирать друзей, – словно в упрёк самому себе протянул Кормак. – Не водиться с трепачами.

– Вот и поговорили, – неунывающим тоном произнёс Хартен. – А с этими-то что будем делать?

– Оттащу наверх, что же ещё! – выпалил трактирщик. – Иметь дела с тобой одним нет ни желания, ни сил.

– Хозяин-барин!

Кормак закинул Элейн на плечо и направился к лестнице.

– Скажи, если передумаешь, – обронил ему вслед солдат.

– Иди в жопу! – крикнул Кормак.

Хартен улыбнулся и продолжил штопать незнакомца.

***

На следующее утро началась метель, поставив крест на отъезде в Вергион. Новых гостей не намечалось, поэтому постояльцы уселись за один круглый стол в центре первого этажа. Трактирщик принёс всем тёплого чая и остался. Важных дел всё равно не было, а скотину он успел покормить ещё утром. Пленник так и не очнулся.

Гном и эльфийка сидели друг напротив друга. Бундо с перебинтованными руками и остаточным действием яда, клонящего в сон, а Элейн с фингалом на треть лица и утраченным чувством собственного достоинства.

Они молча потягивали чай и совершенно не хотели разговаривать. Солдат же принялся по новой рыться в сумке незнакомца. Там уже давно не осталось ничего ценного, только твёрдый кусок сыра, ломоть хлеба, кое-какие вещи и маленькая книжка. Её-то Хартен и открыл, задумчиво нахмурив брови, полистал, а затем бросил дневник на стол.

– Кто знает, что за язык?

– Не, – покачал головой трактирщик, поводив пальцем по странице.

– Язык не при чём, – прошептала Элейн. – Тут шифр! Без ключа текст не прочесть.

– Это что такого важного тут может быть, что пришлось так изгаляться, – изрёк свою мысль гном.

– Возможно то, что стоит пятьдесят золотых, – обронила эльфийка. Её слова пронеслись в тишине стремительно и заставили всех присутствующих опустить взгляды на дневник.

– Ещё пятьдесят? – произнёс робко Кормак.

– В объявлении шла речь только о человеке, – сказал солдат. – Про дневник ни слова.

– Но нужен он им живым, – продолжил мысль гном, – а значит, что-то припрятал.

– Или знает чей-то гнусный секрет, – добавил трактирщик.

– Пятьдесят золотых, – протянул Бундо и погладил бороду. – Секретик жирненький. Нас дешевле убить.

– Боишься? – улыбнулась Элейн.

– Тебе было мало первого раза? Могу и правую сторону разукрасить. Так, чисто для симметрии.

– Ну, хватит вам! – ударил кружкой о стол трактирщик. – Как кошка с собакой. Разок размялись и будет. Сейчас нужно дело делать, а не ссориться.

– Что ты предлагаешь? – спросил Хартен.

– Во-первых, нужно решить. Мы разгадываем шифр или нет.

– Себе дороже, – бросил гном. – Лучше сдать в Вергион вместе с хозяином.

– Значит, довольствуешься синицей, – произнесла Элейн.

– А потому что за журавля и убить могут. Приедет в глушь дюжина ребят и прирежут без зазрения совести.

– Не хотелось бы, – произнёс трактирщик.

– Но вероятность высокая, – согласился с гномом солдат.

– Поэтому, – Бундо пододвинулся к Хартену, – когда поедешь в Вергион, смотри в оба. Хвост не приведи. А главное, не называй места и убедись, что они возьмут деньги.

– Не нагнетай, Бундо, – скривил лицо Кормак.

– Да, – вставила Элейн, – ты…

– На хрен пошла! – оборвал её гном. – И вы все. Думаете хихоньки да хаханьки? Пока не получим золото, нужно держать ухо востро.

– Всё будет в лучшем виде, – кивнул Хартен.

– Хорошо бы, а то очутиться в канаве с перерезанным горлом совсем не хочется.

– Пойду, принесу чего покрепче, – сказал трактирщик и удалился в погреб.

Гном одним большим глотком допил чай и взял дневник, стал листать.

– А как их вообще расшифровывают? – поинтересовался солдат.

– Берут ключ и вперёд, – задумчиво протянул Бундо. – Или несколько. Наш незнакомец, кажется, из Даргона.

– Почему ты так решил?

– Бывал там. У Даргонцев специфическая манера писать некоторые буквы.

– Но не все там умеют так ловко скрывать написанное, – произнесла Элейн и наклонилась вперёд. – Может, в Даргоне за него заплатят больше?

Гном с солдатом переглянулись.

– Ох, не нравится мне этот треугольник, – расстроенно произнёс Бундо.

– Думаешь, он шпион? – спросил Хартен у эльфийки. Та лишь пожала плечами.

Тут вернулся Кормак и разлил по опустевшим кружкам вино:

– Что такие грустные?

– Да так, – отмахнулся гном. – Просто кто-то предположил, что незнакомец может быть шпионом Даргона, спёршим нечто в Вергионе.

– Ого, куда вас чай завёл, – поперхнулся Кормак. – Боюсь, зря я вам винца принёс.

– Глупость сказал.

– Я думаю, здесь нет ничего опасного.

– Да?! – выкрикнул Бундо.

– Мы ничего не знаем, – развёл руками Кормак. – Книгу не прочли, с незнакомцем не разговаривали.

– Думаешь, нам поверят? – бросила Элейн.