Kitobni o'qish: «Зимняя ночь костров Мораны»

Испорченные каникулы

– Мам, я уже не маленький, чтобы на каникулы к бабушке в деревню ездить, – заныл Егор, уткнувшись в свою тарелку.

Родители его в последнее время постоянно ругались и явно не хотели, чтобы сын все праздники был свидетелем их ссор. А возможно, они и не собирались отмечать праздники вместе. Егор отказывался об этом думать, но вскоре они могли и вовсе развестись.

– Тем более, что не маленький, будет о чём с бабушкой поговорить. Она и не видела, как ты вытянулся за последний год, – ответила мама. – К тому же там будет Олег, так что не заскучаешь… – женщина поднялась и принялась убирать со стола.

– Мама, – Егор дождался пока она обернётся и посмотрит на него. – Олег – деревенщина. Мне с ним неинтересно.

Мама скрестила руки на груди:

– В детстве тебе это не мешало по пятам за ним бегать.

– В детстве-в детстве… – Егор продолжил есть молча.

Ему было уже шестнадцать, он заканчивал десятый класс, готовился поступать в университет (правда, пока не выбрал в какой), катался на сноуборде, играл на гитаре, был влюблён в Вику (о чём, что тоже правда, пока не решался ей сказать, боялся, вдруг чувство окажется невзаимным) – то есть был совсем уже взрослым.

– А что тебе дома? – снова заговорила мама, которой молчание не понравилось. Она знала за сыном эту привычку замолкать в знак протеста. – Целый день будешь в интернете сидеть или с такими же оболтусами по торговым центрам шататься?

– Вообще-то, я мог бы подтянуть английский и репетировать с ребятами, а не прозябать неизвестно где…

– Прекрати, ради Бога! – картинно покачала головой мама. – Ты сам-то веришь, в то, что говоришь? Подтягивать он будет английский…

Вообще-то с мамой почти всегда можно было договориться, но эта её идея с поездкой была катастрофической. Никого из друзей Егора не отправляли в деревню. Все останутся в городе, а потом будут рассказывать: «А помнишь, как мы тогда…», «А помнишь, в тот раз…» А он ничего не будет помнить, потому что и «тогда» и «в тот раз» пройдут без него. Он просто выпадет из жизни.

– Билеты уже наверное все разобрали, – Егор знал, что за пару дней до отправления, да ещё перед Новым годом свободных мест в поездах не оставалось.

– Я через тётю Наташу билет достала, – ответила мама.

Тётя Наташа, мамина подруга, могла забронировать любые билеты. Через неё никогда не выходило дешевле, но зато она могла найти места, даже когда их не было. За это Егор обычно к ней хорошо относился. Но не в этот раз. Если уж мама переплатила подруге, то отвертеться от поездки было невозможно.

– Мам, там интернет есть? – Егор пытался оценить всю тяжесть положения.

– У тебя в телефоне есть интернет. Будешь им пользоваться, – безапелляционно отрезала мама, наряжая шариками цветок, стоящий на подоконнике. Ёлку в этом году ставить, видимо, не собирались.

– Понятно, – без энтузиазма произнёс Егор, намекая на то, что он парень и всё стерпит, но вообще-то надо обращаться с ним не как с домашним питомцем, а как со взрослым человеком и считаться с его планами тоже.

– Раз понятно, тогда мой за собой посуду и иди складывать сумку, – невербальный намёк Егора прошёл мимо мамы, или она очень постаралась сделать вид, что так и было.

Егор сполоснул тарелку и поплёлся в комнату. В кармане на телефоне пропищал мессенджер. Сообщение от лучшего друга Вовки:

«Выйдешь сегодня?»

Егору было лень писать, но он не хотел, чтобы мама слышала, как он жалуется. Поэтому он повалился на диван и набрал:

«Меня на все каникулы отправляют в деревню».

«А отказаться нельзя?»

«Родители думают разводиться, не хотят, чтобы я им тут мешал».

«Тогда без вариантов, они тебя дома не оставят.

Жекины родичи тоже забирают его на неделю в Доминикану».

«Если бы меня забирали в Доминикану, то я бы тоже не скулил», – подумал про себя Егор.

«Так ты выйдешь сегодня?» – настаивал на своём Вовка.

«Через полчаса».

Егор поднялся с дивана, покидал в сумку футболки, свитер и джинсы, потрепал по спине кота и натянул куртку.

– Куда собрался? – остановила его в коридоре мама.

– С ребятами встречаемся у Вовки, – нервно ответил Егор. Каждый раз мама спрашивала его, куда он идёт, с кем и когда вернётся. – На пару часов.

– Сумку собрал?

– Собрал.

– Ну, иди, – разрешила мама.

В деревне

Поезд долго и монотонно стучал колёсами. Ехать предстояло всю ночь. Егор не спал, но дремал, и в этой дрёме его одолевала тоска. Он открыл глаза и достал телефон.

Экран осветил синим светом верхнюю полку. Вика скинула в общий чат фотографию на фоне украшенной ёлки. Красивая словно кукла. Пальцы сложены в «козу». Где это она? Егор приблизил фото. На стене плакаты. Какой-то клуб?

Под фото появились три точки. Вика что-то печатала.

«Как только запишете нормальную песню, отдам послушать дяде».

Егор вспомнил: Вика говорила, что дядя её работает на радио. Вот она где. Рука потянулась, чтобы поставить лайк. Не слишком ли навязчиво? Под фото пока ещё никто не отметился… Пока Егор думал, прилетело первое сердечко от Жеки. Егор тоже ткнул в сердечко. Но оно не появилось. Он ткнул ещё раз. С таким же результатом. Посмотрел в правый угол экрана. Конечно. Нет сети.

Егор положил телефон рядом и свесил голову с верхней полки. За окном стояла беспроглядная тьма.

Утром Егор проснулся помятым. Соседи с нижних полок ещё не вставали. До станции Сергеевка, на которой Егор выходил, оставалось полчаса. Он осторожно спрыгнул вниз и направился к туалету, чтобы умыться. Разумеется, уборная была занята. В ожидании Егор вышел в тамбур. Ночная темнота сменилась рассветными сумерками и заснеженным лесом. Бесконечным и непроходимым. Таким, в каких финским группам нравится клипы снимать и теряться, чтобы спасатели их потом искали… Егор достал из кармана телефон. Сеть появилась. В чате больше двухсот новых сообщений. Но прочитать их Егор не успел – туалет освободился.

С сумкой на плече Егор шагнул с подножки поезда на низкую платформу Сергеевки. Пройдя через здание станции, он оказался на площади с памятником какому-то местному воеводе. На противоположной стороне находился автовокзал. Оттуда трижды в день старый автобус ходит в деревню.

Дорога вела в обход, но Егор уверенно пошёл через площадь и тут же угодил ногой в выбоину с водой и ледяным крошевом. Вытаскивая промокший кроссовок, Егор выругался на медного воеводу. Парень знал, что его каникулы будут полны вот таких вот вещей. И ему стало себя жаль. Неужели это всё, чего он заслужил?

На автовокзале Егор сразу нашёл кассу, чтобы узнать, во сколько едет первый автобус. Но на окошке висела табличка, оповещавшая, что кассир устроил перерыв на 10 минут. Парень кинул сумку на железную скамейку и сел рядом. Кроме него на автовокзале было всего три человека: бабка с маленькой девочкой (скорее всего внучкой) и парень (наверняка, такой же бедолага как сам Егор). Местные в основном перемещались на личном транспорте.

Егор вздохнул и открыл мессенджер. Там всё ещё обсуждали вчерашнего дядю с радио.

Вика: «Я сказала, что НОРМАЛЬНУЮ запись отнесу)))»

Вова: «А, ну это тогда нужно попросить бас настроить».

Басист: «Что за тупые шутки?»

Вова: «Кстати, знаете, почему басисты не рассказывают анекдоты про блондинок?»

Басист: «Вова, ты идиот».

Вова: «Потому что они их не понимают».

«Эй, крутая группа, меня дождитесь, перед тем как разбежаться»

Вова: «Смотрите, Горе-гитарист зашёл в чат!»

Вовка юморил, потому что это он придумал переставить буквы в имени Егора и в группе называл его Горе.

И тут прилетело видео от Жеки. Пользуясь, бесплатным вай-фаем в отеле, он передавал всем привет из Доминиканы. Вообще-то Жека этот в компанию их попал случайно. Ничего общего у него с ребятами не было. И в школу он другую ходил. И на инструментах не играл. Но как-то прицепился, весь такой общительный, всегда на позитиве, даже Вовке смог понравился. А Вовка вообще-то жёлчный тип. Но, наверное, когда тебе во всём поддакивают, жёлчь уже не такая ядовитая…

Жека: «Если вы хотите знать, как я долетел, сообщаю: со мной всё в порядке. За окном…»

После двухсекундного видео на экране появилось колёсико. Оно закрутилось, а потом раздался звонок. Неизвестный номер. Пока Егор думал, стоит ли отвечать, звонок прекратился. Егор оторвался от экрана и поднял глаза. В его сторону направлялся высокий светловолосый парень в расстёгнутой удлинённой куртке и с телефоном в руке. Это был Олег.

После смерти тёти Светы, Олег переехал к бабушке. Он был на три года старше Егора. Окончил колледж и устроился работать лесником. Егор считал, что можно было устроиться и получше. Но поскольку в последние годы о жизни Олега он узнавал исключительно из маминых телефонных разговоров с бабушкой, то, что могло бы быть получше, он так и не придумал.

– Боялись, что автобусы ходить не будут из-за снегопада. Поэтому приехал за тобой на рабочем УАЗике, – вместо приветствия сообщил Олег, а затем зачем-то протянул руку. – Ну, как доехал?

Егору пришлось выдержать крепкое рукопожатие:

– Нормально всё, – ответил он и поднял сумку со скамейки. – Не стоило из-за меня беспокоиться.

– Ладно, пойдём, – Олег достал из кармана ключи от машины и махнул в сторону двери.

Они вышли на улицу, пересекли дорогу и направились вдоль обочины. В единственной припаркованной машине сидели двое.

– Это что, мы не одни поедем? – не понял Егор.

– Слушай, я заодно подобрал Илью, – щёлкнул замок, Олег открыл заднюю дверцу УАЗика, и Егор увидел на заднем сиденье того парня, что ещё четверть часа назад сидел вместе с ним на автовокзале. – Помнишь ведь его? Мой лучший друг детства. Он за час до тебя на поезде приехал.

Илья приветственно махнул рукой.

Егор совершенно его не помнил.

– А это соседская Оля, – Олег указал на переднее сидение рядом с водителем.

– Ладно, Илью мы на станции подобрали, чтобы подвезти, а она зачем приехала? – спросил Егор, пока Олег обходил машину.

– Просто за компанию, – улыбнулась ненакрашенная девушка с выбивающимися из-под шапки волосами.

– Ну, привет, – Егор забрался на заднее виденье рядом с Ильёй.

Он так и не понял, что это за Оля. Может, девушка Олега. На всякий случай Егор решил не обращать на неё внимания.

Когда Олег завёл мотор, и машина двинулась, повисло молчание. Вроде бы расспрашивать Олега про бабушку было неудобно в присутствии этих двоих. А заводить беседы на какие-то общие темы Егору не хотелось. Вообще получалось, что Олег и не из-за снегопада приехал. Если бы не Илья, трястись бы Егору на автобусе. Не то чтобы Егору было обидно, но неприятный осадок остался. Застрять на 10 дней в деревне расхотелось окончательно. Поэтому Егор достал телефон. Но по дороге из Сергеевки до деревни связи не было.

– Тоже в наказание отправили в деревню? – потихоньку спросил Егор у Ильи.

– Почему в наказание? – Илья, до этого с интересом глядевший в окно, повернулся к соседу. – Я могу вернуться, когда захочу.

Егор молча кивнул. Типа, понятно.

Но Илья вдруг сам заговорил:

– Ты, кстати, знаешь, кто тот воевода, что на площади Сергеевки стоит?

Егор задумался. Наверное, когда-то и мама, и бабушка рассказывали ему про этот памятник, но что этот воевода сделал, Егор хоть стреляй не помнил.

– Это Сергей Русинов, – понял его затруднение Илья. – На месте Сергеевки в XII веке стоял город Озёрск. Когда монголы разорили Рязанское и Владимиро-Суздальское княжество, только эти земли выстояли. Самые старые летописи говорили, что воевода был кудесником. Чтобы город от монголов защитить, открыл он границу в мир мёртвых. И мёртвые в одном войске с живыми на защиту встали. Из-за этого пошла потом про город дурная слава. И легенду переписали. Назначили Сергея вроде как святым заступником. Озёрск переименовали в Сергеевку. Теперь о нём говорится, что он город защитил с Божьей помощью. Так или иначе, воевода этот первый защитник местных границ.

– Краеведением увлекаешься? – спросил Егор, не понимая, чем заслужил эту бесплатную экскурсию.

– Есть такое, – усмехнулся Илья, – а чем ты увлекаешься?

– Музыкой, – односложно ответил Егор, очень надеясь, что расспросов не последует.

– Чайковский, там, Глинка? – уточнил Илья, видимо, вспоминая, кто из великих русских композиторов родился между Владимиром и Рязанью.

– Типа того, – кивнул Егор и снова уткнулся в телефон: может сеть появилась?

Олег остановился у дома Оли.

– Ребят, подайте сумку, которая за вами, – попросила девушка.

Илья потянул сумку за ручки, но она оказалась слишком длинной и ему не удалось её достать.

– Давай вытащу, – перехватил сумку Егор.

– Справишься? – спросила его Оля, с недоверием поглядывая на заднее сиденье.

Егор хотел отдать сумку сразу у машины, но после такого вопроса дотащил до самых ворот.

Оля поспешила догнать его:

– Спасибо.

– У неё там что, лыжные палки что ли зачехлённые? – спросил Егор, когда залез обратно в машину.

– С тех пор как родители Оли уехали в длительную командировку, она с бабушкой живёт, а та ногу на льду подвернула. Ей теперь для ходьбы ортопедическая трость нужна, – ответил Олег. – Оля в Сергеевку за ней ездила.

Когда УАЗик отъехал, девушка поволокла сумку от ворот к маленькой калитке, потому что вход был совсем не там, где решил Егор.

Бабушка ждала на завалинке возле дома:

– Приехал, Егорушка мой! – заговорила она, когда УАЗик остановился перед ней, и внук, который был на голову её выше, показался из машины. – Не укатали тебя наши горки?