«Зима» kitobiga sharhlar

Вторая книга сезонного квартета Али Смит. Первой была «Осень», которая мне показалась более целостной и интересной. Хочется похвалить за актуальность (действие книги происходит «прямо сейчас») и отраженную политическую (?) повестку и поругать за излишнюю сумбурность и скуку

Очень актуальная в данный момент книга. Кажется, все мы провалились в зиму, в которой вынуждены выживать. Местами книга скучновата, но актуальность и правдивость перевешивают все недостатки.

Отдельное фи издательству Эксмо, редактор которого отредактировал книгу на «отвали», или не редактировал вообще. Поэтому 4 звезды.

Прекрасный автор и книга, но какой же бездарный и безграмотный редактор это выпускал?! Просто позорная и отвратительная работа.

Рок-н-ролл мертв, а я еще нет (БГ)

Однажды утром ты просыпаешься, просыпаешься, просыпаешься. Проснулся. Глядь, а посреди комнаты находится горизонт событий, слева события прошлого, справа события будущего. Или наоборот. И самое важное понять, где право, а где лево. Если понял, можно сказать, победил эту дурацкую Вселенную данным утром. Еще с утра можно в Датскую рулетку сыграть, там чуть поменьше ставки. А еще может так оказаться, что просыпаешься, а в комнате ты не один. Рядом с тобой в пространстве времени находится голова (без туловища, пола и проблем с воротничком, зато неглупая и с точкой зрения). Можно с ней побеседовать. А если еще и случайно зашедший Сократ присоединится, так вообще замечательно, как говорится, одна голова хорошо…

Anthropos. Скажи мне, любезная Голова, как так вышло, что еще осень, а по ощущениям уже зима? И первый снег ложится на стекла очков. И вроде жив и здоров, руки-ноги на месте (чего ты лишена), а печаль откуда-то взялась. И троллейбус косится совсем уж бесхитростно, и с еврейским новым годом никто не поздравил (хотя никто и не должен). И хочется влюбиться прямо в октябре вопреки завету классика. Вот что со всем этим делать?

Голова. Я буду говорить притчами, и без притчи говорить не буду тебе. Потому что глазами видишь и слухом слышишь, а разумом все равно подтекст ищешь, дитя постмодернизма с призмами очков! Живет на свете женщина, и счастья у нее было один вечер и два дня. И ей этого хватило на весь долгий срок. Кутается в сорок одежек, чтобы согреть воспоминания, разговаривает с головой, пока та не превращается в ничто, хранит в сарае консервированный свет и ненавидит (любит) свою сестру…

Anthropos. Постой, постой. Ты тоже превратишься в ничто?

Голова. Все превращаются во что-нибудь.

Сократ. Полностью согласен.

Голова. А ее сестра ведет совершенно другой образ жизни. Она борется и борется, за и против, одна и в компании. В молодости приковывала себя к сетке военной базы, предотвращая ядерную войну, сейчас борется с пластиком и химикатами. И у каждой из них свой миф, но в рамках мифа всеобщего. На доске шахматные фигуры, черные и белые, такие разные. Но их противостояние известно, чем заканчивается. Anthropos.То есть индивидуализм и альтруизм не важны, если их невозможно выщепить из системы внутри системы. А значит нам нужно лицо стороннее –автор, творец. Так, Сократ?

Сократ. Да, мне так кажется.

Anthropos. Творец имеется. Али Смит написала современную версию «Белого шума». Заражение, которое то ли есть, то ли нет. Невротики всех мастей. Образ симулякра (симулякр образа) воплощен в интернете, как в телевизоре у Деллило. Вот только если в «Белом шуме» все одержимы смертью, то чем одержимы герои «Зимы»? Уж не поиском надежды ли?

Сократ. Интересная мысль.

Голова. Живет на свете молодой человек, нанимает за огромную сумму незнакомку, чтобы мать (которой почти плевать), не догадалась, что он поссорился с любимой девушкой. Точнее не он, а она, не поссорилась, а ушла, разбив ноутбук, и не с любимой, а… в общем, не слишком любимой. Он едет праздновать рождество в атмосфере чрезвычайного притворства, и в этом почему-то много надежды и совсем нет смерти.

Anthropos. Потому что все герои – безнадежные мифотворцы? Творят надежду (миф надежды или даже идеальную систему симулякров, где надежда не является мифом) вопреки внутреннему состоянию. Это стоит того, чтобы написать о них книгу?

Голова. Рассерженная девушка в твиттере бывшего парня пишет от его имени, что в Британии он видел птицу из Канады. И десятки восторженных орнитологов-любителей немедленно едут на побережье искать птицу. И ведь находят. Слова становятся явлением и дают людям смысл, пусть локальный и ненадолго.

Anthropos. Но ведь сами мифотворцы остаются несчастными!

Сократ. Не могу согласиться. Читайте Платона и вы поймете, что творить благо другим людям – это величайшее счастье.

Anthropos. У Платона, возможно. У Али Смит может быть иначе. Рождество закончилось. Все разъехались, почти ничего не поменялось. И впереди весна, лето, осень – а по ощущениям все зима. Мифотворчество не делает счастливым. Повторяю вопрос, зачем было писать книгу, где все обыграно еще раз, но нет ничего нового, и не хватает надежды для главных героев?

Голова. Герои живы, не смотря на знание того, что и Бог умер, и термоядерная бомба создана. И эта их жизнь (в которой есть марши протеста и рассуждения о снеге) оправдывает даже отсутствие надежды. И даже если эта мысль не нова, то еще раз создать для читателя полный отсылок, абсурда и легкого сумасшедствия текст – совсем не лишнее. Ты же получил удовольствие от прочтения? Получил. Иди и впредь не впадай в безнадежное отчаянье.

Anthropos. Хорошо, а что с печалью делать и желанием влюбиться в октябре?

Голова. На этот вопрос отвечай сам. Мне пора в ничто превращаться.

Сократ. Я тоже пойду, там цикута не допита стоит.

Anthropos. Вот и поговорили. Пойду, представлю себя кусочком мха на старой табличке около Вифлеемских яслей: «Младенцев не класть».

Сложное многомерное произведение с многочисленными модернистскими вставками, интересными метафорами (одна из которых, самая страшная, собственно и начинает книгу: зима как смерть. Смерть всего живого, романтики, принципов, нравственности, природы...) и глубокими мыслями для размышлений.

Можно ли остаться в современном мире аполитичным человеком, как мы можем спасти мир и природу (все ли средства для этого хороши), ядерное оружие - благо или зло для мировой цивилизации, имеем ли мы (Европа) право не впускать в свои страны беженцев, покидающих свои дома из-за войны, развязанной не ими; как восстановить давно утраченные связи самыми близкими людьми и как люди становятся ближе друг другу, еще вчера совсем даже незнакомые...

На фоне политических, общественных, мировых преобразований разворачивается маленькая внутрисемейная, теплая, камерная, странная (в чем-то, наверное, в духе рождества, когда чудеса все же случаются) история (и еще более увлекательная, чем описание глобальных процессов, потому что она намного человечнее). Молодой человек Арт (Артур) предлагает девушке с необычным именем Люкс сыграть роль его возлюбленной Шарлотты (с настоящей Шарлоттой он расстался) на семейном рождественском ужине с его мамой. Арт занимается защитой авторских прав, принадлежащих одной крупной компании, ведет блог в интернете, посвященный природе ("Арт на природе") и соскучился по настоящему, невиртуальному общению

Эти несколько дней, проведенных в компании необычной девушки Люкс, изменят не только героя, но и его окружение. Так, она подружится с его матерью и с его тетей (она между прочим их и помирит - после долгой многолетней ссоры), станет ему настоящим другом - а, возможно, и любовью, кто знает (книга с открытым финалом. как мне показалось)...

Меланхоличный, эклектичный роман. Ведь события будут изменяться не только с ракурса "частное - глобальное", но и в разных временных плоскостях. Читатель узнает много нового о жизни, юности и молодости Софии и Айрис и причинах их вражды (соответственно мать и тетя Арта), детстве Арта...Все удивительно перемешается, будет вынуто наружу в этот рождественский сочельник, а семья станет ближе, ведь несмотря ни на что - это всегда наши самые родные люди. Мы можем ссориться. не разговаривать друг с другом, не замечать друг друга, но при этом продолжать переживать друг за друга, продолжая любить...И заканчивается роман удивительно хорошо (несмотря на совершенно жуткое начало, с описанием призрака).

"Ничего не потеряно. Ничего не растрачено. Видишь, Арт?"

Может, и вправду спасение цивилизации - в восстановлении нормальных человеческих отношений между людьми, доброты, понимания, тактичности, простого человеческого участия в судьбе другого - столь немногого, но такого необходимого в современном сверхтехнологичном мире?...

"Еще она говорит ему, что решила заговорить с ним в тот день на автобусной остановке, потому что он как будто готов был сразиться со всем, к чему прикасался, и со всем, что соприкасалось с ним. - Поэтому я подумала, - говорит она, - интересно, что будет, если он сразится со мной. Или я с ним".

Красивый язык, замечательные герои. 4/5 (потому что многое все-таки осталось непонятным) и надеюсь продолжить знакомство с автором и дальше (у меня еще осталось много вопросов:)

Книга завораживает, обволакивает, втягивает в свою реальность. Нам просто понять книгу, согласиться с миром, потому что есть красивая героиня Люкс, которая комментирует происходящее, дает оценку тому, что видит, и ты понимаешь, что не сошел с ума, что все в порядке, мир стабилен.

Маленький кусочек из жизни людей, который привел к объединению, понимаю, к тому, что назревало и никак не могло оформиться. Такие моменты я люблю. Люблю, когда есть кто-то кто не направляет людей, а указывает на абсурдность того, что они делают. Наверное, каждому нравится наблюдатель, так и тут, на жизнь одной маленький семьи посмотрела девочка иностранка, она их послушала, она высказалась и исчезла так же, как и пришла, неожиданно. И очень даже понятно почему герой хочет ее иметь в своей жизни, она как стабильное данное, как что-то не облепленное абсурдом. Нечто подобное истине, та что наблюдает, и ты стремишься соответствовать взгляду. Жаль, что нам нужно что-то внешнее, чтобы делать так, как мы хотим. Почему-то не хватает нам собственного внимания на себя, на свои поступки.

Зима здесь лишь как признак объединения, как то, что дает шанс. То время года, от которого мы ждем чудес, и автор не отходит от стереотипа зимы, рождества, она описывает рождественскую мечту. Только это не привычное описание и непривычный добрый дух, но все поступки ведут к привычному стереотипу, к тому, что мы ждем от рождественских историй. И девочка Люкс - это опять же непривычный рождественский добрый дух. Пусть довольно прозаично она ссылает на прекрасное (роза) и на устойчивое, неизменяемое во времени (Шекспир), мы получаем от нее празднично важное - мир в семье.

Вся книга – это стереотип рождественской истории. Но рассказана история по новому, с новыми разговорами на старые темы, другие слова, другие отсылки, возможность новому поколению что-то понять, что-то исправить, потому что Скрудж и его время устарели и становятся более непонятны.

Как возможность еще раз взглянуть на свою жизнь, как еще раз прикоснуться к такому ожидаемому чуду, книжка подойдет и порадует)

-У меня есть душа?- говорит он. - Чистая душа? -У всего живого есть душа, - говорит она. - Без души мы всего - навсего мясо.

Предыдущую книгу "Осень" у этого автора я не читала. Знакомство с творчеством этой писательницы было для меня первым и незабываемым. 300 страниц пролетели за один вечер. Вечер этот сопровождался самой настоящей вьюгой и холодом (и это в марте!). Но настоящий мороз пробирал только из-за книги.

Холодно, когда читаешь о том, что в Рождественский вечер собрались за одним столом близкие, что-то говорят, но не слышат друг друга. Родственные связи слабнут, люди не знают как общаться и понимать друг друга. Им сложно проявить сочувствие, любовь. Да и среди незнакомых людей отсутствуют навыки элементарного общения. В банках нет реальных сотрудников, одни роботы, которые запрограммированы лишь на выполнение заданных операций. Люди забывают как это - поговорить по душам.

Холодно, когда люди перестали наслаждаться природой. Написать в блог о луже можно подключившись к гугл-картам, которые сделают за вас всю работу. Человек, который мечтает увидеть снег, не выйдет из дома. Он может просто "загуглить" необходимое в поисковике. И это стало нормальным.

Холодно, когда говорят о ядерном оружии и испытании различных ядов на природе, животных, людях. Но теплее от того, что есть еще люди, которые готовы бороться за жизнь:

"В самый короткий день 1981 года, в самом снежном декабре с 1878 года, туманным промозглым холодным утром понедельника, люди, разбившие лагерь у главных ворот авиабазы, просыпаются от рева бульдозеров... Военное руководство постановило, что новая канализационная система пройдет прямо под протестующими. Черта с два"

Мир Али Смит не похож на выдуманный. Уж слишком от него веет опасностью и ... нашим миром. Данная история вывернет наизнанку твой взгляд на проблемы человеческого существования. Книга о людях, что находятся в неведении. Эта книжная реальность страшно серьезная. Читая,ты надеешься, что все плохое умрет, замерзнет под толстым слоем снега. А счастливая жизнь прорвется, как одуванчик, в трещине на асфальте. И очень хочется верить, что по одуванчику не проедет машина, хозяин коей сам выбирает мир, в котором ему жить.

Не обошлось без драмы, когда она проглотила ламу. Она проглотила ламу, чтобы поймать змею. Я вам сейчас спою, что значит глотнуть змею.

Когда хорошая, очень хорошая, прекрасная британская писательница создает цикл произведений под общим заглавием "Сезонный квартет" и один из романов тетралогии называет "Зимой", будьте уверены, некоторая часть "Рождественской песни..." в нем непременно будет. Потому что плох тот английский автор, который не желает стать Чарльзом Диккенсом. И Шекспиром, конечно, без него как обойтись, но рассказ о "Цимбелине" здесь скорее дань постмодернистской традиции сколь возможно сильнее запутать читателя, пустить по ложному следу, заставить искать соответствий там, где их нет. Как в тех виршах из эпиграфа: "она проглотила ламу, чтобы поймать змею".

Малоизвестную шекспировскую драму если и стоит с чем соотносить в контексте "Зимы", то скорее с отпечатком засушенной между страницами книги розы, на который героиня наткнулась, впервые читая пьесу. Основная фабуляция "Зимы" связана с диккенсовской "Рождественской песнью...", помните очерствевшего душой Эбенезера Скруджа, убежденного, что если кто предается радости, вместо того, чтобы всегда трудиться, приумножая капитал - тот не стоящий сочувствия бездельник, Скруджа, которому трижды является Дух Рождества, показывая беды и страдания тех, кому повезло меньше: прошлые, настоящие и будущие. А к финалу черствый скряга перерождается.

В общем, "Зима" об этом. Даже отношениям непрямого родства отдана дань, хотя здесь не дядя-племянник, а тетя-племянник, и жертвенная фигура как раз тетка. Впрочем, назвать ее жертвой не то, чтобы язык не повернулся, а просто будет совсем неправильно, это всегда был ее выбор. Слова: "Это был их выбор", повторяемые применительно к людям, у которых выбора-то как раз и не было - своего рода лейтмотив Артура (ведет блог "Арт-на-природе", три тысячи подписчиков в Твиттере) здешней персонификации Скруджа. Благополучный, умеренно преуспевающий Арт убежден, что имеет право на блага, доставшиеся без усилий, а уж как с остальными, кому повезло меньше, его не касается.

Постмодерн часто берет фигуру исходного текста, раскладывая ее свойства на двух-трех персонажей, "Зима" не исключение. Вторая ипостась Скруджа мать Арта, София, младшая из двух сестер, богато одаренная предпринимательской жилкой в ущерб, как бы корректнее, духовности и социальной позиции. Прям даже слышу, как вы фыркаете: да кому и зачем это нужно? Вот и она так же рассуждает. И большинство из нас: чем болтать глупости, да устраивать протестные акции, занялись бы лучше делом. Женщина на отрицательной роли в феминистском романе? Конечно, тем настоящий писатель и отличается, что в его палитре много разных оттенков, Али Смит очень хороший.

Пересказать книгу целью не ставила, но уверяю, безумно обаятельные женские образы тут есть. А что же Призрак, ну который Дух Рождества? Да будет, будет, не сомневайтесь - летающая голова, ничуть не похожая на злобных монстров из японского фольклора. Это настоящий святочный рассказ. Трогательная и яростная история воссоединения в эпоху всеобщей разобщенности, которая напомнит, что человек не может быть как остров - сам по себе.