Kitobni o'qish: «Стихотворения неизвестных годов»

Старик (из Марота)

 
Уж я не тот Философ страстный,
Что прежде так любить умел,
Моя весна и лето красно
Ушли – за тридевять земель!
Амур, свет возраста златого!
Богов тебя всех боле чтил:
Ах! естьли б я родился снова,
Уж так ли бы тебе служил.
 

К Делии

 
О Делия драгая!
Спеши, моя краса;
Звезда любви златая
Взошла на небеса;
Безмолвно месяц покатился;
Спеши, твой Аргус удалился,
И сон сомкнул его глаза.
 
 
Под сенью потаенной
Дубравной тишины,
Где ток уединенный
Сребристыя волны
Журчит с унылой Филомелой,
Готов приют любви веселый
И блеском освещен луны.
 
 
Накинут тени ночи
Покровы нам свои,
И дремлют сени рощи,
И быстро миг любви
Летит, – я весь горю желаньем,
Спеши, о Делия! свиданьем,
Спеши в объятия мои.
 

Делия

 
Ты ль передо мною,
Делия моя!
Разлучен с тобою –
Сколько плакал я!
Ты ль передо мною,
Или сон мечтою
Обольстил меня?
 
 
Ты узнала ль друга?
Он не то, что был:
Но тебя, подруга!
Всё ж не позабыл –
И твердит унылый:
«Я любим ли милой,
Как бывало был?»
 
 
Что теперь сравнится
С долею моей!
Вот слеза катится
По щеке твоей –
Делия стыдится?…
Что теперь сравнится
С долею моей!
 

Фавн и пастушка. Картины.

I

 
С пятнадцатой весною,
Как лилия с зарею,
Красавица цветет;
И томное дыханье,
И взоров томный свет,
И груди трепетанье,
И розы нежный цвет –
Всё юность изменяет.
Уж Лилу не пленяет
Веселый хоровод:
Одна у сонных вод,
В лесах она таится,
Вздыхает и томится,
И с нею там Эрот.
Когда же ночью темной
Ее в постеле скромной
Застанет тихий сон,
С волшебницей мечтою;
И тихою тоскою
Исполнит сердце он –
И Лила в сновиденьи
Вкушает наслажденье
И шепчет «О Филон!»
 

II

 
Кто там, в пещере темной,
Вечернею порой,
Окован ленью томной
Покоится с тобой?
Итак, уж ты вкусила
Все радости любви;
Ты чувствуешь, о Лила,
Волнение в крови,
И с трепетом, смятеньем,
С пылающим лицом,
Ты дышешь упоеньем
Амура под крылом.
О жертва страсти нежной,
В безмолвии гори!
Покойтесь безмятежно
До пламенной зари.
Для вас поток игривый