Сказка о рыбаке и рыбке

Любая сказка – произведение символическое. Но так как буквальный или однозначный перевод символов невозможен, то и трактовок этой замечательной волшебной истории о золотой рыбке существует великое множество. Детям она повествует о жадности. Ну, а для взрослых внешний мир, изображённый в сказке, порой является отражением внутреннего мира её персонажей. Достаточно включить воображение - и прямо перед глазами раскрывается шикарный калейдоскоп самых разнообразных толкований, каждое из которых имеет право на существование.

Лично меня особенно интересуют психологические версии. Можно, например, увидеть здесь трагический треугольник Карпмана: преследователь – старуха, жертва – старик, спасатель - золотая рыбка. С другой же точки зрения легко разглядеть непримиримую борьбу противоположных сторон двойственной человеческой природы: души (старик) и эго (старуха). Но мне всё же ближе иная интерпретация – "флористическая". На мой взгляд, «Сказка о рыбаке и рыбке» является прекрасной художественной иллюстрацией грандиозного нарциссизма (не привязанного к какому-то гендеру).

Старуха олицетворяет собой нарциссическую женщину. Героиня явно страдает нарциссическим расстройством личности, вполне соответствуя следующим его критериям: нарушения мышления (грандиозное самомнение, напускная важность, эгоцентризм, поглощённость мыслями и фантазиями о своих успехах, власти, блеске), нарушения эмоциональной сферы (завистливость, чувство права и вседозволенности, отсутствие эмпатии, сочувствия и сострадания), нарушения поведения (потребность в восхвалении, потребительское отношение к людям, высокомерие, надменность, склонность к манипулированию, жестокость). Но патологический нарциссизм проявляется исключительно в партнёрских отношениях, так что нарциссу всегда необходима ресурсная, витальная, наполненная жизненной энергией жертва, при отсутствии которой ему даже может грозить пограничное расстройство личности или психоз. (Например, Фрейд называл психоз "нарциссическим неврозом", а Фромм – "состоянием абсолютного нарциссизма".) Поэтому старуха бесконечно прядёт свою пряжу, иначе говоря - плетёт сети-паутины для жертвы и привязывает, как кукловод к марионетке, сплетённые верёвочки к старику, чтобы потом дёргать за них с целью проецирования каких-то вытесняемых частей своей личности и, конечно же, манипулирования. Сумев в своё время эмоционально привязать к себе рыбака, эта энергетическая вампирша нагло и бесцеремонно использует его психические ресурсы, ничего не отдавая взамен. Кроме того, старуха переносит собственные негативные черты (не желая признавать их в себе) на наивного и невинного супруга, который всё делает исключительно от чистого сердца.

Старик же ощущает себя дурачиной и простофилей, так как эти качества внушила и свалила на него старуха для обесценивания мужа и возвышения себя. Рыбак – типичная жертва нарцисса, не склонная к лжи и цинизму, имеющая моральные ценности, но в то же время обладающая неким комплексом неполноценности и предрасположенностью к созависимости. И из такого человека психологический насильник в женском обличье с огромным удовольствием выкачивает энергию, пьёт кровь и выматывает душу. А золотая рыбка – это и есть душа старика-жертвы, вынесенная вовне. Море же, в котором рыбка-душа живёт, - эмоции и чувства рыбака. Старик постоянно ходит в одиночестве к морю ловить рыбу, то есть погружается в собственную эмоциональную сферу в поиске себя. И вдруг ему наконец-то удаётся добраться и дотронуться до своей истинной сущности - души (рыбки), живущей в стихии его эмоций и чувств (в море). Тут-то всё и завертелось… Причём без активного использования героиней-пряхой веретена вряд ли обошлось это верчение.

Узнав о появлении золотой рыбки (души), старуха-нарцисс привычно "заколдовывает" свою жертву (превращая старика в послушного раба) с помощью специальных техник и приёмов манипулирования: раз за разом обесценивает мужа, внушает ему страхи, сомнения, чувства вины и стыда, а также погружает в состояния нелогичности и неопределённости, разрушающие психику и убивающие силу воли. Ведь задача нарцисса - подавить и уничтожить жертву как личность, чтобы с усмешкой насладиться её страданиями. Сначала жена оказывает на мужа психологическое давление: «Старика старуха забранила», «Разбранила меня моя старуха, Не даёт старику мне покою», «Ещё пуще старуха бранится», «Ещё пуще старуха бранится, Не даёт старику мне покою: Избу просит сварливая баба», «На чем свет стоит мужа ругает», «Пуще прежнего старуха вздурилась, Не даёт старику мне покою», «На него прикрикнула старуха, На конюшне служить его послала», «Ещё пуще старуха вздурилась». Не обходится "магическая" обработка жертвы нарциссом и без прямых угроз: «Ступай к морю, говорят тебе честью, Не пойдешь, поведут поневоле». Затем к эмоциональному абьюзу присоединяется физическое насилие: «Осердилася пуще старуха, По щеке ударила мужа», «Старика взашеи затолкали. А в дверях-то стража подбежала, Топорами чуть не изрубила». В то же самое время в сказке явно прослеживаются последовательные изменения "морского" настроения (то есть всплесков волнений, тревог и других бурлящих эмоций старика, которыми подпитывалась злая старуха): «море слегка разыгралось», «помутилося синее море», «не спокойно синее море», «почернело синее море». А в конце концов - «на море чёрная буря: так и вздулись сердитые волны, так и ходят, так воем и воют».

Почему старуха не могла остановиться? Вероятно, потому что она (подобно наркоману) впала в адреналиновую зависимость от ощущения себя всемогущим кукловодом и нуждалась в постоянном возрастании силы и увеличении дозы выкачиваемых пиратским способом ресурсов. Почему же старик всё это терпел? Пожалуй, из-за того, что не без "колдовства" коварной жены он оказался в опасной ловушке эмоциональной (тоже сродни наркотической) зависимости от неё. Более того, в длительных отношениях с нарциссом-манипулятором бывает точка невозврата, когда процессы, произошедшие в психике жертвы, становятся необратимыми. Поэтому несчастная жертва нарцисса и ходит (как под гипнозом) по заколдованному кругу, будучи не в состоянии из него вырваться. А уж за 30 лет и 3 года совместного проживания у старика, конечно, возникла и закрепилась слишком глубокая созависимость. Однако, осознание происходящего – первый и очень важный шаг на пути выхода из подобного сценария, но к нему простодушный герой так и не пришёл из-за слабо развитого эмоционального интеллекта: ему не хватало навыков распознавания своих и чужих эмоций, а также умения чувствовать подлинную мотивацию и намерения партнёра. Так что бессознательный энергетический союз старухи-нарцисса и созависимого старика-жертвы оказался достаточно прочным и сильным, несмотря на то, что любовью и счастьем в их семье и не пахнет.

В финале сказки старуха-нарцисс пожелала повелевать золотой рыбкой и стать владычицей морскою, а точнее - абсолютной хозяйкой души своей жертвы. Старик же не понимал, что он находится под "магическим" воздействием нарциссической жены-манипуляторши (причём уже на стадии утилизации жертвы), поэтому сам не мог "расколдоваться" и выйти из навязанной супругой роли. В результате рыбак снова потерял себя, свою душу в облике золотой рыбки. Ведь человеком управляет именно то, чего он не осознаёт. А какой-нибудь добрый волшебник, способный лёгким прикосновением "разбудить спящего", открыть ему глаза и тем самым несчастному помочь, к сожалению, так и не появился на сказочном горизонте.

В наши дни для жертвы нарцисса таким волшебником мог бы стать, например, психотерапевт. Причём выход для страдальца есть только один – бежать из подобных отношений и не оглядываться, исцеляя расшатанную психику, освобождаясь от полученных травм и развивая свой эмоциональный интеллект, чтобы никогда больше не попадать в такую токсичную связь. Освещение манипуляций и провокаций светом истинных знаний лишает манипулятора власти над жертвой. И чем раньше пострадавший увидит эту игру нарцисса, тем больше у него шансов выйти из неё с минимальными потерями.

Но вот помочь самому абьюзеру вряд ли представляется возможным, потому что нарциссическое расстройство личности очень плохо поддаётся лечению. Впрочем, у грандиозного нарцисса, считающего себя идеальным и могущественным, и нет потребности в росте и трансформации собственной личности. Зато он всегда нуждается в партнёре-жертве, так как наедине с собой очень страдает (подобно наркоману в период ломки) из-за внутренней пустоты, которую необходимо регулярно заполнять украденными или награбленными чужими ресурсами, в том числе и удовольствием от страданий других. Патология восприятия мира мешает нарциссу создавать глубокие, гармоничные и близкие отношения. И долгая, здоровая коммуникация с таким больным человеком невозможна. Поэтому разбитое корыто (как символ неудавшейся жизни) всегда при нём.

Итак, всё вернулось на круги своя. Нарциссическая старуха уничтожила жертву, вытянув из старика с помощью своих хитросплетённых "магическим" прядением верёвочек все его психоэмоциональные ресурсы и оставив рыбака без души-рыбки. Но вскоре этот деспот в юбке снова "проголодается" и начнёт крайне нуждаться в подпитке чужой энергией, как наркоман в очередной дозе. И если старик продолжит ловить у синего моря неводом рыбу (то есть попытается со временем восстановиться-возродиться из пепла, как птица Феникс) и опять поймает золотую рыбку (другими словами - вернёт свою утраченную душу), то старуха, в свою очередь, станет прясть свою пряжу (иначе говоря - вить верёвки и для супруга-жертвы, и из него) - и всё повторится заново. Однако итог будет всегда один – разбитое корыто, на которое обречена ненасытная старуха-нарцисс.