Kitobni o'qish: «Морская инквизиция: В Новый Свет»

Глава 1. Испания

Тартана Эрнандо Гарсия зашла в порт Мальорки только за тем, чтобы взять свежей еды и воды и, пробыв там менее суток, проследовала до гавани Барселоны. Она не была интересной для врагов: от крупных кораблей легко уходила, а более мелких не интересовала.

Брать на корабле было нечего даже с точки зрения пиратов. И экипаж спокойно плыл, не сталкиваясь с корсарами, которые старались не появляться в виду Барселоны. Ведь там стояли корабли военного флота Испании. Была ещё возможность попасть каперам в руки, но опять же причина – слишком маленькое судно.

Ещё через пару дней впереди показалась гавань Барселоны, встретившая тартану обычным шумом крупного океанического порта: кричали чайки в поисках добычи, ругались грузчики, скрипели мачты на кораблях и ветер хлопал парусами рыбацких баркасов.

Места у основного пирса для них не нашлось и тартана притулилась у пристани, где стояли мелкие корабли. К команде сразу же подошёл портовый чиновник, но тартана была пуста, что изрядно его удивило. Осмотрев судно, он удалился с оскорблённым видом, не получив и мараведи в качестве пошлины. Я с улыбкой посмотрел ему вслед, тартана останется в порту, мне же предстоял путь в Толедо.

Хорошенько всё обдумав, я решил, что необходимо обратиться за помощью к ректору нашего факультета, а также найти Алонсо Переса, его помощь мне тоже была необходима. Тартану, я оставил у пирса, заплатив команде и боцману на месяц вперёд.

Она была ещё нужна. Мне ещё плыть на ней в Амстердам за новым судном. Путешествовать по земле и долго, и чревато множеством ненужных мне приключений. Да ещё придётся преодолевать границы между государствами, землями и княжествами. Лишние пошлины и лишние вопросы.

Пора бы уже заняться созданием, собственно, морской инквизиции. Нужно идти в церковь за помощью, но сначала всё же в Толедо. У святой инквизиции просто не было на это денег и отвлекаться на это они не смогли. Благо, что сделали один выпуск магов.

Выгрузив сокровища и купив две лошади, верховую и вьючную, я отправился в дорогу.

Чтобы не шокировать окружающих своим видом, я оставил себе только четыре новых пистоля, купленных уже в Барселоне. Топор был приторочен к седлу и скрыт кожаным чехлом. А на моём боку красовалась новая шпага. Всё как полагается: раззолоченная, но без драгоценных камней. Эконом вариант, что называется.

Одет я был тоже весьма скромно, но с претензией на изысканность. Надо же произвести впечатление на девушек. Может быть, я всё же смогу увидеть Мерседес. Пусть она кусает локти… Но это навряд ли. Конь спокойно нёс меня по направлению в Толедо. Трава качалась под свежим ветром, солнце светило высоко в небе, а на душе скребли чёрные кошки.

Магическую академию Толедо не хотелось посещать, но в то же время это было просто обязательно. Много там было людей, которые мне необходимы, и много ещё нужно было узнать, да ещё попросить помощи.

В Толедо я прибыл вечером злой и не выспавшийся. Выспишься тут, когда надо сокровища охранять каждую минуту. В тавернах я ложился с пистолями наготове, с ними и просыпался. Женщин не искал, от греха подальше, нигде не задерживался и не общался.

Правда совсем без эксцессов не получилось. Драка местных, разгоревшаяся непонятно с кем в одной из таверн, была пресечена мною на корню. Сыт по горло уже этими потасовками. Всё вино из их кружек попало им в горло, и полузадохнувшиеся участники драки повалились кто куда. А я пошёл к себе в комнату.

За несколько месяцев моих приключений многое поменялось во мне. Из Испании я отплыл в сентябре, а сейчас уже наступил декабрь – время штормов и непогоды на Средиземном море. Как раз за зиму и нужно было решить все свои дела.

Взглянув на себя в зеркало, я увидел возмужавшего молодого человека с несколькими зажившими шрамами на лице, жёстким взглядом карих глаз, небольшими усами и едва наметившейся бородкой, что покрывала подбородок на манер эспаньолки, самой модной во все времена испанского владычества.

В Толедо я въехал верхом, заплатив городскую пошлину, и сразу поехал к знакомому ростовщику, чей товарищ по финансам держал мои деньги в Валенсии. Скрипнув входной дверью, я вошёл в помещение с низким потолком и весьма скромной обстановкой, но она меня не обманывала.

Вся мебель здесь была из чёрного и красного дерева, да и, собственно, это была прихожая средневекового банка. Все расчёты производились не здесь. Меня встретил дежурный клерк.

– Добрый день, уважаемый идальго, чем могу быть вам полезным?

– У меня хранилась у вас крупная сумма денег, которые я перевёл через вас же в Валенсию. Она хранится там у другого ростовщика.

– А, какая сумма и ваше имя?

– Пятьдесят тысяч реалов, а моё имя Эрнандо Хосе Гарсия-и-Монтеро. А вот соответствующая расписка о приёме денег. Клерк быстро пробежал глазами лист пергамента и сказал.

– Я сейчас всё узнаю, минутку! – и помощник быстро вышел во внутреннюю комнату. Через пять минут меня позвали внутрь.

– Здравствуйте, здравствуйте! – ростовщик обратился ко мне с вежливой улыбкой на хитром лице. По виду это был испанец, а по нутру, ну этот, тот самый, ну вы поняли… – Чем могу быть вам полезен?

– Мне нужно перевести сюда деньги, они находятся в Валенсии. Я уже прибегал к вашим услугам, переводя средства туда.

– Да-да, я вспомнил. И сколько у вас там осталось?

– У меня прибавилось до ста пятидесяти тысяч реалов и ещё жемчуг на хранении, тоже тысяч на тридцать. А кроме того, у меня есть послание к ростовщику, и вы тоже скорее всего поддерживаете с ним связь.

– М-м-м, вы можете предъявить это послание? От кого оно?

– Да, конечно!

Лёгкий пасс рукой – и из воздуха возник кусок пергамента с пылающими на нём буквами, начертанными мёртвым магом ордена Кающихся, который продекламировал свои обязательства пылающими словами.

– Впечатлён. Тогда всё ясно. У вас есть сто пятьдесят тысяч плюс проценты, плюс вознаграждение, в итоге набегает довольно приличная сумма. Вы хотите перевести её сюда?

– Да, и я хочу, чтобы вы провели переговоры с орденом о денежной компенсации. Мне будет трудно это сделать, и я не желаю снова на них работать.

– Да, у нас есть связи с ними, но в последние время у ордена большие проблемы, боюсь вам не удастся стребовать с них обещанную сумму.

– Я понимаю, а сколько вы возьмёте за услуги по запросу награждения?

– Ничего обещать не могу, благородный идальго. Вы же виконт? И вам нужно звание графа. Весьма настойчиво вы идёте к своей цели, виконт. Но, если обстоятельства будут благоприятствовать этому, то сорок пять процентов, я думаю, в самый раз.

Я рассмеялся: так нагло обдуривать, это уже чересчур.

– Хорошо, тогда давайте сначала обсудим сумму моего денежного вознаграждения, которую я не знаю. Ведь послание весьма аморфно. На сколько я могу надеяться?

– Признаться, вы поставили меня в тупик. Мне трудно вам ответить определённо, нужно несколько дней на это. Но я сделаю это и сообщу, какие проблемы нам придётся преодолеть в деле поиска денег. А пока мы займёмся переводом ваших денежных средств из Валенсии.

Не желаете оставить у нас деньги на хранение? Судя по тем мешкам, что вы занесли к нам в контору, у вас определённо что-то есть ещё. Мы готовы принять у вас деньги и заверить всё это магией. И вы станете нашим почётным клиентом. Такой отважный и исключительно удачливый юноша, несомненно, имеет большую наличность. А золото всюду возить за собою не имеет смысла. Оно имеет большой вес, так зачем надрываться? Не желаете ли оставить его у нас под проценты?

– Желаю, но не всё.

Всё это было очевидно, для этого я и нёс свои мешки в эту контору. Надоело уже дрожать над ними. А у этих господ давно всё схвачено, они уже начали потихоньку опутывать своими сетями весь мир. Только одно им мешало – это магия, которой владели дворяне. Магические способности к боевой магии передавались генетически. И каждому денежному мешку следовало найти себе в жёны дворянку, чтобы надеяться, что они будут владеть боевой магией, если это им было нужно. И кто-то соглашался.

Выйдя в другую комнату, мы стали считать золото и серебро в монетах и редко в слитках. В итоге у нас получилось чуть больше двухсот шестидесяти тысяч реалов. Десять тысяч и все сокровища, добытые мною, я оставил себе, а остальное принял на хранение ростовщик, назвавшийся Мартином Альянго.

Клерк, вызванный сюда, создал магическое подтверждение о деньгах, принятых у меня. Он владел этим разделом магии. В итоге также был написан документ, подтверждавший сделку уже на бумаге.

– Поздравляю вас со счётом в нашем банке, – вежливо улыбнулся ростовщик. – Надеемся, что вы будете всегда пользоваться нашими услугами и хранить у нас свои деньги.

– Спасибо, и я на днях совершу сделку по покупке себе дома в Толедо, расплачиваться буду теми деньгами, что храню у вас.

– Мы всегда рады вам и можем посоветовать вам человека, что занимается подобными сделками, – расплываясь в вежливой улыбке, сказал сеньор Альянго.

Вежливо склонив голову, в знак подтверждения этих слов, я вышел из аналога местного банка.

Перед тем, как направиться в магическую академию Толедо, я завернул в ювелирную лавку. Вышел из неё богаче ещё на десять тысяч реалов, продав незначительную часть своих сокровищ. Доволен ли я был? Конечно, с деньгами завсегда лучше, чем без них.

Старые знакомые узкие улочки привычно нависали балконами, сходящимися сверху, застилая солнечный свет. Иногда добрые хозяйки, даже не смотря вниз, сливали воду на дорогу от своих постирушек.

Хлесть! – и грязная вода с плеском разлеталась брызгами на мощённой камнем мостовой. Страшно было даже подумать, что же здесь происходит по утрам. Ночные горшки переполнены, а канализация не во всех домах…

Справедливости ради, канализация была почти у всех крупных и частных домов. Лишь только жалкие лачуги или немногие жадные владельцы крупных домов жалели на это деньги или просто их не имели.

Вот впереди показалась магическая академия духовных искусств. Над зданием, видневшимся в глубине за воротами, по-прежнему красовалась вывеска:

«ACADEMIA ESPIRITUAL DE LAS ARTES MÁGICAS»

Подъехав к академии, как и три года назад, я постучал в калитку кольцом медной ручки. Дверь приотворилась и оттуда выглянул внешне невозмутимый привратник по имени Диего.

– Здравствуй, Диего! Как жизнь? Примет ли меня декан морской инквизиции? И вообще факультет остался? И у вас можно переночевать? И у меня ещё вопросы есть…

– Гарсия?! Какими судьбами? – Диего был сильно удивлён, очень сильно.

– Самыми обычными приключениями. Морем принесло меня сюда, и вот я здесь собственной персоной. Как дела в академии, как вы тут вообще, никто вас тут не напрягает? А то я помню весьма… весьма…

– Заходи, Гарсия. Ты снова весь в своих мыслях?

– Ну, а как без этого?

– Ну-да, ну-да… А Мерседес де Сильва уже вроде помолвку сделала с кем-то.

– Так я что сделаю? Рад за неё, она ведь сама себе хозяйка? Точнее, её родители. Я кто для неё, друг? Так таких друзей – за кукан да в музей!

– Да я так сказал, чисто проверить, как ты отреагируешь. Уж прости старика, вы очень интересные люди. Она огонь, а ты вода. Вот и думаю, когда же вода затопит огонь. А вы взяли и разбежались. Эх… Зря! Самого интересного я и не увидел.

– Да я ничего, так получилось. Не хочу ворошить старое. У вас переночевать можно? Вечереет уже. Завтра поеду дом покупать. Деньги есть, однако тоска берёт… Тянет в академию. А Алонсо Перес не знаете где?

– Знаю, поехал офицером в военный флот. В Кадис вроде бы.

– Жаль, хотел повидаться с ним, но видно не судьба.

– Так ты с кем хотел встретиться? Де Сильва ещё на месте, она выпустится летом, а сейчас зима, можно и её повидать, можно и деканов.

– Со вторыми повидаться нужно. Я же сирота, помощь мне нужна, а де Сильва… не знаю, с ней всё сложно. Так можно мне у вас остаться?

– Конечно. Ворота академии для своих выпускников всегда открыты. Проходи, я сообщу о тебе ректору. И даже если бы он тебя ненавидел, он всё равно бы не отказал в помощи. Таков закон, и не нам его нарушать.

Взяв коня под уздцы, я ввёл его во двор, а потом и в конюшню. Вслед за ним привёл пристяжную лошадь. Сняв мешок сокровищ с неё, я оставил в стойле обеих лошадей, досыпав в торбу им отборного овса. Пусть похрустят, они выполнили свой долг.

Вечерело. Провозившись с лошадьми, я встретился с Диего, проследовав за ним, отправился в комнату для гостей, волоча за собой мешок, не то, что тяжёлый, скорее, он морально меня угнетал.

Я расположился и остался в комнате, пока Диего оповещал руководство о моём прибытии. Всё же не особо я и нужен был тут: вечером никто не пришёл с расспросами. Наплевав на всё, я снял с себя сапоги, умылся и, вытянув ноги вдоль кровати, задрых самым бессовестным образом. Наконец-то я мог расслабиться, ведь я был почти дома. Как хочется иметь свое жильё, свою семью, быть кому-то нужным, а не плавать постоянно в море…

***

Долорес де Сильва насмешливо смотрела на разъярённую сестру.

– Мерседес, а ты чего разозлилась? Да, я видела твоего знакомого идальго в качестве рыбака или обычного моряка, то есть одетого в какие-то тряпки на Сардинии. Он нёс небольшой бочонок из-под рыбы и был весьма затрапезного вида, хоть и возмужал. Я не спорю, очень сильно заматерел, заработал очередной шрам на своём челе. Зачем ты расстраиваешься? Тебе какое до него дело? Вы вроде, как уже расстались, ты помолвлена. Так что я так, ради интереса рассказала тебе о нём, чтобы тебе легче стало. Тебе же надо избавиться от иллюзий насчёт него. Зачем тебе этот нищий оборванец? Он правда виконт, но это не мешает ему быть оборванцем. Опять всё потерял, наверняка…

Мерседес сердито посмотрела на сестру, глаза девушки медленно изменяли свой цвет с бледно-голубого в ярко зелёный.

– Зачем ты вообще мне рассказываешь о нём?! Я вычеркнула его из своего сердца. А он ещё и опозорился в твоих глазах, опустившись до простого рыбака.

– Не знаю, кто он сейчас, но вид у парня был очень грозный, а на поясе болтался во-о-от такой топор! – и Долорес раздвинула свои руки, показав какой огромный топор она видела.

– И что?

– И ничего! Оборванец, но оружие не потерял.

– Зачем ты всё равно мне об этом рассказываешь?

– Просто я думала, он тебе ещё интересен. Чисто узнать… Я не знаю, каким образом он очутился на Сардинии. Обратилась с этим вопросом к тамошнему синдику, но он ничего мне не ответил и сам был удивлён.

– Это к которому, к Пиночитано?

– Да, – удивлённо проговорила Долорес.

– Ха, нам в академии о нём рассказывали. А ты слышала, что этого синдика убили и святая инквизиция нашла там оплот чернокнижников? Она теперь проводит разбирательство, а синдиком временно назначен вообще какой-то портовый чиновник, что оказал помощь следствию.

– Нет, пока не слышала, а ты от кого узнала?

– Нам декан инквизиции об этом говорил. Роберто Беларминни.

– Ага! Как до вас быстро доходят вести подобного рода. Ну что же, там много было неясного. Думаю, Гарсия не пережил всего этого, а потому забудь его, сестрёнка.

– Да, я поняла, но это не твоё дело, сестра…

– Как знаешь, – равнодушно пожала плечами Долорес де Сильва.

А Мерседес повернулась и ушла, сразу направившись в комнату в фамильном замке. Её душила злоба, яркие зелёные глаза сейчас горели, как у ведьмы. С её пальцев срывалось пламя и, не успев долететь до земли, гасло, задавленное нейтрализующим заклинанием.

Мерседес приехала на выходные в поместье родителей, где и встретила сестру. Диалог с ней только разозлил девушку. Она только-только стала забывать безумного идальго. И вот он опять появился в её жизни. Вот же пёс святой инквизиции…

И опять он опозорился! Ну сколько можно?! Что за ходячее недоразумение, что он делал на Сардинии? Опять, наверное, воевал и всё потерял. Вечно так. Вот если бы Мерседес была с ним рядом, он бы такой глупости не совершил, она бы ему не позволила этого сделать.

А если бы он не слушался её, то она, как настоящий боевой маг, скрутила бы его в бараний рог. Вот так, вот так! Злость срочно требовала выхода и, развернувшись, она бросилась вон из комнаты.

Спустившись на первый этаж, она выбежала сначала во двор, а потом и за пределы поместья. Отдалившись от дома, она выбрала невысокий холм и с яростью обрушила на него свою энергию. Волны жаркого пламени ударили в основание холма, спалив всю траву до корней.

А она всё била и била по холму, не давая пламени перекинуться дальше, сжигая одно и то же место. Скоро она выдохлась и, призвав всё своё умение в магии земли, постаралась убрать следы огня. Но земля, которая не успела сгореть, запеклась до такой степени, что даже магия не смогла её восстановить.

Плюнув на это дело и исчерпав свои последние магические резервы, Мерседес удалилась обратно в поместье, не оглядываясь. А то место у крестьян получило название ведьминой плеши, потому как трава там не росла в течение десяти долгих лет.

Долорес смотрела на одинокую фигурку младшей сестры, что устало шла назад, покидая после себя обугленное пятно на холме. Вот уж она не думала, что её маленькая сестрёнка будет переживать и дальше об этом идальго.

Старшая подумала, что можно посмеяться над незадачливым ухажёром, который продолжает бороться с судьбой и участвовать постоянно в новых приключениях. А оно вот как оказывается, ну да ладно. Время пройдёт, сердечная рана затянется, девочка выйдет замуж и забудет Гарсию.

И всё же стать бароном самостоятельно в шестнадцать, а виконтом в семнадцать не каждый сможет. Наверное поэтому она и невольно решила поучаствовать в его судьбе, попросив помочь синдика, но видимо напрасно. – Что же… – Долорес вздохнула, – Время покажет, – и она отошла от окна.

Глава 2. Академия

На следующий день ко мне пришёл прислужник и сразу повёл меня к заведующему. Герцог Родриго Диас Ариас де Кордона ждал меня в своём кабинете ректора магической академии. Здесь присутствовали ещё два декана. Увы, декан морской инквизиции – Андрес де Элисондо – уехал командиром одного из галеасов Золотого флота Испании и не мог просто физически здесь присутствовать.

Зато в кабинете ректора находились декан специалитета Мариз де Брийон и декан факультета целителей Эстель ван Дербреген. Обе женщины с нетерпением ожидали, когда войдёт их выпускник, лишь перешёптываясь между собой.

Ректор специально их позвал. Ему интересно было понять одно: зачем Гарсия вдруг приехал после четырёх месяцев мытарств? Мужчина сильно сомневался, что того вдруг посетила ностальгия по родным пенатам. Скорее наоборот – этот юноша был очень практичен и уже многого достиг, и приехал в академию не просто так.

У него есть какое-то дело, возможно он хочет достигнуть ещё большего, но всё же интересно почему. Женщин герцог позвал сюда, чтобы дать им умерить любопытство и заодно узнать, нужны ли они ему, как деканы.

Однако это было ещё не всё. После этой беседы их ждал инквизитор Роберто Беллармини. У него оказалось пара вопросов к идальго. А вообще, ректору было интересно, вспомнит ли Гарсия о Мерседес де Сильва? Девушка была у него вчера на занятиях. Отличный боевой маг, прямо огонь, а не девушка. С такой не забалуешь, сожжёт сразу и пепел развеет. Ректор был в курсе непростых отношений между этими двумя, но не придавал этому серьёзного значения.

Он усмехнулся, вспомнив собственную супругу, что была магом воздуха. Когда она злилась, весь замок содрогался от бешенных порывов ветра. Он невольно поёжился, вспомнив об этом. «Тоже ещё та штучка…»

В этот момент к кабинету пришёл Гарсия. Слуга, постучав, низко поклонился и доложил, что Эрнандо Гарсия собственной персоной и находится за дверью.

– Проси, его, мы ждём!

Слуга снова наклонил голову в полупоклоне и, развернувшись, открыл дверь, впуская Эрнандо Гарсия.

Перед тем, как идти сразу к ректору, что немного удивило меня, я умылся и привёл в полный порядок свой наряд. Одежда была средней цены, шпага имитировала достаток, а на левой руке красовалось сразу два кольца, одно из простого зелёного камня, а другое представляло собою магический амулет с запасом маны, его я нашёл в сокровищнице синдика.

Перстень был и красивым, и дорогим, и полезным. Поэтому я его оставил у себя: такая вещь пригодится всегда. Поправив свой берет с щегольским пером, я осмотрел себя в зеркало, остался довольный и вышел вслед за слугой.

Как только открылась дверь в кабинет ректора, я сразу вошёл в кабинет. На меня уставились три пары глаз. Здесь помимо ректора оказались ещё и два декана, что были женщинами. Вот уж не ожидал их присутствия, ну да ладно. Оглядев всех, я вежливо улыбнулся и начал разговор, смотря на ректора:

– Сеньор герцог, будучи проездом здесь, я позволил себе воспользоваться возможностью снова оказаться в стенах столь древней, уважаемой и всеми почитаемой магической академии. Без ложной скромности, помня об обычае академии, я позволил себя попроситься переночевать в её стенах. Это было вынужденно, очень мне необходимо.

Ректор улыбнулся в ответ и проговорил:

– Мы всегда рады предоставить возможность переночевать в стенах академии бывшим своим выпускникам, – вежливо отозвался ректор, – Но что же вас на самом деле сюда привело? Ностальгия ваша понятна, но вероятно есть и ещё один фактор, который привёл вас к нам.

Ведь вы могли переночевать и в гостинице. А кроме того, вы захотели встретиться с деканом морской инквизиции и со мною. Весьма интересно, чем вы руководствовались при этом и что хотели узнать от нас или наоборот оповестить.

– Да, действительно, у меня возникла острая необходимость в личной встрече с деканом морской инквизиции, а через него я хотел и обратиться и к вам.

– К сожалению, факультет морской инквизиции расформирован, у церкви не хватает на это денег и возможности создать свой флот у них нет. А десяток разбросанных по разным военным и торговым кораблям инквизиторов не решат задачу. А какого характера у вас к нам вопрос?

– Я хотел бы об этом говорить с деканом инквизиции, раз уж так получилось. Дело очень серьёзное для меня, поэтому я не могу пересказывать его по нескольку раз, – учтиво сказал я.

Обе женщины едва заметно поморщились. Мариз хмыкнула, а Эстель сморщила нос и они быстро переглянулись.

– С каких это пор у вас появились свои тайны? – мелодичным звонким голосом спросила Эстель ван Дербреген.

– Ни с каких, у меня нет тайн, но это дело касается инквизиции, а святая инквизиция не терпит, когда все знают о её делах.

– Вот как, – вздёрнула брови Мариз. – А я думала, что любая тайна до той поры тайна, пока её не рассказывает сам её носитель. Если вы думаете, что нам есть дело до ваших тайн, то вы ошибаетесь, они нам не интересны.

Я с досадой поморщился на себя. Тяжело перестраивать разговор на ходу, я не ожидал присутствия других деканов. А они сразу же всё восприняли в штыки. Как это по-женски. Но что уж теперь.

– А зато я могу рассказать, как мы чуть не попали в плен берберским корсарам, чтобы не огорчать вас ужасными подробностями жестокого боя. И мне бы хотелось обратиться и к вам, уважаемая графиня, – обратился я к Мариз. – Мне нужно повысить свои знания, касающиеся артефактов, а также в создании новых.

Ректор откинулся на спинку своего кресла и слегка насмешливо смотрел на идальго, который изо всех сил выкручивался из той ситуации, в которую сам себя загнал.

– Так вы за этим приехали к нам в академию? – пропела снова Эстель.

– Нет, я же говорю, что хотел… Но это касается морской инквизиции, я хотел бы свой корабль направить на данное дело и получить благословение церкви и вот… – я смешался, потеряв всю нить разговора.

– А у вас есть корабль, идальго? – насмешливо протянула Мариз.

– Есть! Небольшая тартана. Была шебека, которую я захватил у корсаров, но её украли, а я купил себе тартану. У меня есть деньги и на фрегат.

– Как так украли?

– Как захватил, так и украли, – я понял, что сболтнул на свою голову лишнее. Теперь придётся врать и изворачиваться дальше.

– Мы плыли на галеасе, на нас напали турецкие галеры. Мы приняли бой и захватили шебеку. За мою доблесть и магическую поддержку в бою капитан корабля, к которому я нанялся, пообещал мне её, как только мы придём в Испанию. Но, когда мы были в море, на нас напало сразу два пиратских корабля, и шебеку, которой я уже управлял, пришлось бросить и спасаться на прежнем корабле. Вот такая история со мной приключилась.

Весьма интересно, весьма, – заметил ректор. – Вы не перестаёте нас удивлять своими способностями искать себе приключений. Но я помню, что вы ненавидите пиратов и готовы с ними сражаться и днём, и ночью. А они видимо чувствуют это и всегда идут к вам навстречу, не оставляя вас в покое. Так ведь?

– Не знаю, но я постоянно с ними сталкиваюсь, тут вы правы. Однако это моя жизнь и мне она нравится.

– Я смотрю у вас появился новый шрам, и вы ощутимо возмужали. Приключения красят мужчину и закаляют его дух. Хорошо, чтобы не смущать вас, идальго, своими вопросами, давайте пройдём к декану святой инквизиции, он вас с нетерпением ждёт. А другие вопросы вы сможете задать любому из деканов и после. Прошу вас следовать за мной.

Ректор легко поднялся со своего кресла и, поцеловав руки обеим дамам, стал выходить из кабинета. Я решил последовать его примеру, хоть и опасался, что получу скорее китайским веером по лицу, чем мне дадут поцеловать свои руки оба декана. Но всё обошлось.

Женщины уже не сердились на меня. Нагнувшись к их рукам, я поочередно поцеловал милостиво протянутые запястья. Берет съехал мне на лоб – пришлось поправить, мимоходом обнажив свежий и довольно некрасивый шрам на голове. После чего я ушёл вслед за ректором.

Обе женщины переглянулись.

– Ты посмотри, какой из него бравый виконт получился.

– Да, а ты увидела у него огромный шрам?

– Да, я успела заметить. Крепко ему досталось, и он не врёт. Это не некоторые наши хлыщи, что кичатся своими магическими способностями. Шрам – это, конечно, ужасно, но идальго выжил и это самое главное. А ты Эстель, сможешь его убрать?

– Смогу, почему нет, – Эстель пожала плечами в ответ и даже сделаю это не я, а другая. Идальго понравится, наверное, а может нет. А вот этой особе очень не понравится, но надо учиться даже врагам оказывать врачебную помощь. Так что пусть.

– Гм, это ты о ком? Кстати, Эстель, а ты обратила внимание на его кольца?

– Нет, Мариз, как-то не до украшений было.

– А зря. Каменное колечко весьма необычное и я никак не могу понять, что это такое. Придётся помочь идальго в ответ на его знания. А вот перстень, что блистал на его пальце, мне знаком. И стоит он очень дорого и даже мы с тобой не сможем его позволить.

– Как так? С чего бы это?

– Может. Вот я и была удивлена. Весь такой скромный, бедный, никому ненужный идальго-сирота, который носит на пальце стоимость особняка в Толедо. Ты скажи этой Мерседес и Элеоноре де Тораль, что вроде как ей подруга, что они упускают свой звёздный час. Мальчик уже повзрослел и его надо брать в оборот, пока он ещё ничейный. Потом уже поздно будет и бесполезно. Уже не им они, а он ими будет пользоваться благодаря своему влиянию и магии.

– Не буду я их просвещать. Сама поймёт, если не дура, а если дура, то зачем она нужна храброму идальго?

– И сказать нечего. Хотя с дурами мужчинам проще. Ты права, Эстель, ну что же, пойдём на занятия. Уже вечером будет многое известно, а Гарсия раз сказал, то обязательно ко мне зайдёт.

***

Ректор академии вёл меня широкими коридорами в ту часть замка, где находился факультет инквизиции. Ректор молчал, я тоже. Помолчим пока. Мы шли дальше по коридору и, крутя зелёное колечко на пальце, я готовился закрыться сильным щитом. Мало ли…

Инквизитор был сильным магом, ректор тоже, мне одному против них не устоять. Вот и кабинет Роберто Белларминни. Время вскипело, а в кровь хлынул адреналин. Ректор сделал два стука в дверь, и она распахнулась. Хмыкнув, Родриго Ариас де Кордона вошёл к инквизитору.

– К тебе гости!

Беллармини поднял голову от бумаг, встал и показал на одно из двух роскошных кресел, приготовленных для важных посетителей. Ректор тут же уселся в него, а инквизитор сел обратно. Я же остался стоять на ногах, так как мне никто не предложил присесть.

– Давно вас не видел, виконт. Очень рад снова с вами встретиться. Что вас привело в стены родной для вас академии? Простая ностальгия или что другое?

– Академия действительно стала для меня домом, – не стал я отрицать очевидное. – После всех скитаний по островами и морям Нового Света, я многое испытал в её стенах, но считаю, что только хорошее. К сожалению, тот срок, что я в ней провёл, был недолгим, а наш курс оказался сильно ускоренным.

– Весьма приятно, идальго, что вы так высоко цените учёбу в нашей академии, – сказал ректор. – Но всё-таки, что вы хотели нам поведать?

– Да-да, я хотел бы узнать от вас очень многое и даже просить помощи, но у сеньора декана и святого отца были ко мне вопросы. И я, как истинный сын святой католической церкви, а также учившийся на факультете морской инквизиции, хоть и морской, но всё же инквизиции, готов ответить на любые вопросы.

Инквизитор не дрогнул лицом ни в насмешке, ни в негодовании, он внимательно слушал меня, смотря в упор тёмно-карими глазами. Тоже мне – мужчина-вамп. На слабо что ли берёт? Я не принял вызова и опустил глаза долу, склонив голову и положив руку на эфес шпаги.

– Действительно, виконт, у меня к вам много вопросов. Хотелось бы узнать в каких вы отношениях с орденом Кающихся. У меня есть информация, что вы с ними весьма тесно связаны.

– Каюсь, святой отец! – не стал отрицать свою связь с орденом Кающихся. Наверняка меня кто-нибудь видел из вездесущих шпиков инквизиции.

– Меня действительно наняли люди ордена, но я об этом узнал слишком поздно, когда тот корабль, на который я нанялся шкипером, уже вышел в море и было слишком поздно разрывать контракт.

– То есть, я так понял, вас использовали втёмную?

– Я полагаю, что так, иначе они бы сразу сказали мне о себе.

– Интересно, мы проверим, но я склонен вам верить. ВЫ не первый попавшийся на этом и вашей вины нет. На вас указывают только косвенно, и всё же. А для чего вас наняли?

Отрицать было не только глупо, но и опасно, и следовало рассказать тот правдивый минимум, который можно было бы проверить.

– Сразу мне об этом не сказали, но после того, как мы чуть не погибли со всем кораблём от рук корсаров, я заслужил поощрение от отца Адана по прибытии на остров Коссиру. Именно этот остров был целью нашей экспедиции.

– Так вы видели лично отца Адана? – резко подался вперёд Беллармини. При этом он впился в мои глупые глаза цепким взглядом, но увидел в них только безбрежное море печали и сожаления.