Kitobni o'qish: «Парня звали Дом. Книга 2»

Том 1. Парня звали Остров.

Глава 1.

… Карета – кровать. Спать. Не ржать, не рожать, не блевать. Не смеяться над слабым. А ждать… Истязать себя Ветром и славой. Но это потом. Ад. Осязать и продрогнуть, даже замерзнуть. В наказании Детства. Не детством. Достойно. Осязать и сгореть. Ад.

… Если вы дама в корсете. Матрешка. А что такое балдеть? Не преуспевать же, а просто временное состояние… Как рожать… Маленьких матрешек. И просто не сглазить бы…

… Ветром связанный по рукам и ногам. Биоволк и само совершенство. Вампир. Мир. И пир. Парить… Мудрить или пропиарить… Рисовать в дневнике от нечего делать как на уроке Бионики или Ботаники и от слова, нечего сказать. Жалость. Дырка от пончика… К сожалению… Прыщик и кирпич на голову. Ад… И круги перед глазами. Тихоня… Самовыражение. Дама. Как бы узнать? Не угадать и переполнить желанием Похоть. Взамен, совершенно по-детски. Совершенство – Сатир. Кстати мужчина, а не Сатирикон как театр. То есть…

Шерстяные лапы на удачу как у Есенина… Про Джима… есть в нем что-то историческое не унывающее творческое… Эпохальное и разухабистое… Как начало конца… И крестик на месте. На полке. Приоритеты… и слегка сутулиться, а народе говорят горбится… Пригубить и приголубить, и полюбить. Осень… Как Сатир.

… Великодушно и не надрывно, а скорее простодушно и искренне посмеиваться… Сатир же… Не унывать и не узнать в себе дерево. Только лишь шелест. И ветер. Взамен небоскребам. Обидно. А может быть стыдно. За себя и рассвет… Возрастное – отросток. Побег. Выжить бы. И только. Честное слово. Поэта. Цвета кофе и ветер. И негр. Шутка. Но не цветом кожи, а мозгами от слова есть чем гордится. Сутулится иногда…

… Кофе в постель … Завтрак кормежка лунатиков при полной луне, но не вампиров. Приемников смеха. Сатиров… и краем глаза и уха – прощение… Похоть. Утро в постели, смелее. Кофе в постель и краем глаза и уха – прощение… Похоть. Утро в постели, смелее. Не спать. Ветки раскинув. Крылья сложив.

… Парня звали вечер. Романтический и едва знакомый… По наслышке. По-прежнему детский остывший кумир. Далматинец… Картавящий попугая и по совместительству обуза… Арбуз. Дежа вю. Мир, или вымер, как мамонт. Камин и огонь.

… А что?… Что может быть прекраснее вечерней беседы у камина. И если он давно и почти уже не скажешь, что не критично и критиков не осталось… надолго остыл, то за бутылкой красного вина. Даже за чашкой чая с куском торта. По-светски. Не по-свински. Портвейн…

… – Ты знаешь? А не ты знаком. Знаток. Знаком с нерентабельностью положения вещей. И не стабильностью тоже… Гостеприимство на четыре по пятибалльной системе.

– Еще бы… Знаю и наслышан. Но краем уха слышал… Что в этом дома нам рады. И не заляпаны стекла и не задвинуты жалюзи и не занавешены шторы. И котенок…

– А там – то… Струнами арфы… На краю вселенной. И там тоже котенок. На крыше.

– Нюхал и кончиком носа гонялся за хвостом. Котом. Котенком. Не привязал ленточку. Забыл… Не лаял. И не выл. Просто подвывал немного смотря ан луну. Традиции. И не каких амбиций… И провокации. В рамках жажды. Дождливо… В рамках смены погоды. И просто дождя…

Человек дождя смирился и притих как ливень… Прикорнул и едва капал. Подавился как говорят о голодной собаке, съевшей кусок не по себе.

– Кончиками пальцев читали как слепые. Плавали, знаем. Доброе время суток.

Поп корн кола и кино про Трансформеров.

– Ты читал? И перелистывал страницы. Сам?.. Не сломался…

– Нет… Я высморкался в носовой платок. Довольно чистый и свежий.

Человек вытащил платок и продемонстрировал его чистоту и свежесть. Он, наверное, Белый воротничок… А по составу крови детеныш крокодила. Но не ягнёнок.

– Наверное, простыл. Или переволновался. В первый раз. Однажды…

– Смотрел как сейчас на огонь. А по гороскопу медведь. Гризли…

Человек огня словно дежурный по кузне. Кухня это другое… Писал стихи.

– Огонек сигареты взамен. Ты бросил курить?

– Отвык… На диете. Но деликатесы люблю. Обожаю… Боготворю и сочиняю. Как кулинарные предпочтения и рецепты. И берегу. Не каждому дано уметь хорошо готовить. Увидеть Трюфели и умереть. Не в Париже… И читать стихи. Не говоря уже что писать их… Белые… Осенние. Без желтизны. Как заготовки на зиму. Консервация…

– А я осматриваюсь… Но… обожаю… Загнать себя в угол фактами в угоду знаний. Прогромыхать громом… Установиться и устаканиться. Вне закона почти… Но театрально. Выскальзываю из старой поношенной шкуры словно змея. И загораживаю дорогу собой словно питон или крокодил, или бегемот… Когда еще вынашиваю замысел очередного сценария, но еще не рожаю. Остерегаюсь подделок и чернухи.

… – Но в человека верю… Рожден для добра… Не циник, прагматик и не злодей.

… – И не гей… Только лишь может быть клоун по призванию.

– Тогда не смеши… А почеши лучше спинку, или сделай массаж.

… Соотношений сторон и непостижимо не постриженных диких кустов. Каст. Гремучая змея и голубь. Символ мира как индеец с трубкой Мира. И томагавком… Как шаман.

… Они словно поменялись ролями. Верблюдами или слонами. Скачки… Словами или Местами под солнцем. Закрывая глаза на яркий солнечный свет. Или в темных очках. Как спали. Их звали цветами. На склоне. Почти. Увы, на равнине. Не выше. В душе. Дышали воздухом моря. Старт… Шоссе. Мокрый асфальт. Печальный конец. Финиш. Финал. Шрам. И полуразбитый шлем. Он родился в рубашке, поэт. Или сразу после обеда.

… Они словно бы знали, желание веток. Оставить листвы. Сны. Банально, могло бы быть хуже. Как разбитое яйцо Фаберже. Турне. Или с фатальным исходом, поступок. Цветы как братья и близнецы. Корона тому, кто родиться в дожде.

… – Ты веришь? Немного щебечешь… А потом отдыхаешь. Вызывающе порой угрюмо и глупо словно разоблачения… Необходимости в творчестве и в жизни как эксклюзив быть нужным… Полезным и скрытным… Подыгрывая своим чакрам и карме… Надо выживать… Не всегда побеждать, но и не быть просто безработным и потным. Пахнет пусть осенью. И сигарами. Джентльмена. Утрировать и превозмогать…

Перешагивать через одну ступеньку вверх и через две вниз. В образе попрыгунчика… Почти кузнечика. Утенка. И гадкого в том числе. Слияние. Двух лун… Это когда раздвоение личности.

… – Раскрываюсь и нехотя торжествую. Скрываюсь от снов. Палитра – молитва. И десяток холстов, и чертова дюжина красок. Крутые разборки потом. Икона.

– Природа. Как музыка – пьяно. Сложно. И Форте… Упрямо… И тихо. От слова не подведет и подхватит как перышко. И может быть даже подскажет. Однажды… Трофеи. Не военные. Творческие. Светские… И трюфели… Забавно. Сатиры…

… – Как бы наивно и схвачено Насморк. А в небе вертолет как огромный вентилятор… агрегат. Посыльный…

– Забавно и льстиво. Игриво. Почтовый голубь вернулся… С луны.

… – Братья и очень похожи как близнецы. Лунатики. Они любят играть в Пинк Понг… Серьезные. Крайние… Похожи на роботов. Не улыбаются… А на лицах что-то Багровое от подсознательной злости как рок или гром. Пик… Час пик и их программа максимум. Не сойти бы с ума. От разочарования в людях. Но они упрямые…

Закрывая поток информации и стихов ладонями. На глазах…

– Лунатик. Трофей. Сложный характер и просто мужчина… Кажется, гей…

… Они улыбнулись друг другу, как представители меньшинства, но в душе. По природе своей, на остановке или в скверике. Детства.

… Условности неровности и шероховатости. Сложно и без запятых. Юмор в коротких штанишках. Пропаганда… Невероятности. И как бы насморк… Промок насквозь без зонтика, а на такси не было денег. И такси не было. И телефона чтобы его вызвать. Как духа… Духовности не хватает… А сложностей хоть отбавляй. Установка на прошлое. Закат. В отпуске. А на завтрак как всегда сладости. Но иногда фрукты и кофе.

… На террасе дома по-прежнему тихо. Тихая и серьезная музыка так же тихо уснула на журнальном столике под осенний шелест журналов. Обыватель. Никто и не заметил. А только кое – кто, например, поэт, отметил для себя в собственном дневнике – это забавно. Не доиграно, а не наоборот переиграно. Немного сухо. Но Здрасти…

Они не перевёртыши сцены… Даже как образ. А не набор слов. И замечаний по поводу и без. Как бес. Бас как Шаляпин. Немного кокетства. Но Здрасти. Он же Шаляпин. Матриархат. Хотя к чему именно это. Не идиот же как Мышкин. И князь.

… Обморок от жары… А кто и заметил, проигнорировал или посмеялся над этим. Не струсил же, облизывая губы. Сотрясая воздух запахом холодного пота, смешанного с адреналином. Черноты немного в кофе как гуща.

… Они не допили вино. А теперь пили в меру крепкий чай. Зажгли заодно звезды. Один из них Вечер. Второй ангел, но может быть и искуситель тоже. Одновременно критик и насмешник. Почти клоун. Во втором значении Облако. Мыслитель – автопортрет. В виде облака, испачканного губной помадой. Осенний шарм.

… Внутреннее состояние оценивалось на 4 по пятибалльной системе ценностей и духовных мелких пакостей, почти шуток. Внешне все было еще проще и выглядело банальней. Они почти спали, взирая на окружающее как почти цветы на склоне, но скорее у них же в саду. Рекламируя осень и поэзию. И резюмируя по пустякам.

Откуда у тебя этот шрам? А откуда у тебя этот бред, или шарм. Это о верхней одежде, не бойтесь. Выгодное капиталовложение кстати. Ведь встречают – то по одежке, все – таки. А провожают по средствам¸ вложенных в ум. Да и то, бабушка надвое сказала.

Сначала Вечеру, а потом второму, ангелу. Вечер все – таки выглядит, посолидней и наверняка постарше. Не изгой, так гей. Как мотив для ссоры или почти преступления. Из детства. Отобрать игрушку, например. Что бы еще такого придумать? Разухабилась… Интервью для желтой прессы. Подслушанное облаками.

… – Смерть?.. Нет. Ночь? Нет. Небо… Там. Если поднять, наконец – то опущенные глаза и отяжелевшие ресницы над чашкой чая. Что мы пропустили? Остались с кем или с чем? С дыркой от бублика и стихами. Целыми, не прочитанными сборниками. Не прочитанные не кем. Даже издателем. Самиздат, что ли? Скорее всего.

… – Тараканы или мыши? Проверено, мимов нет. Театралы…

– Солдаты. Или секта. Где каждый уже генерал.

– Утро? Нет. – Продолжал ныть и смотреться в зеркало при свете заката. В красном… вечер. – Слуга и контракт. Творчество – разум.

Мысли рук, укутанных в разум. Энергия сна… Стало теплей и забавней. Гениальней. И только крылья устали… Но можно парить. Сохраняя Энергию сна. Компьютерная мышь.

– Мои… отдохнули. Не крылья, а руки. И мысли. А разве они устали…

… – Если осенний шелест журнала… Карьера.

– Наконец – то. Забавно. Как голограмма из цирка.

– Судьба и матрешка, как женские начала.

– Наконец – то не карма… – Прокомментировал негромко гость.

– А что же еще? Забвение. Или молитва… – Добавил так же негромко вечер.

… Почти жираф. К тому что почти как до жирафа. Мухи или слоны… Котлеты… Забвение…

… – Литературный раб, или негр. В каждой женщине живет змея. И молния. И молитва. Мотивы для сна… Ожидание смерти. Но все-таки в красном… Закат. Задел. Живое.

– Империя Сна… Или молитвы, но реже. Искушая себя и луны очертания. Призывно к призванию. Рисующий сон. – Вечер вздохнул. Нервозно… Рейс…

– Сосредоточенно и смущенно, вовремя прочитать молитву, чтобы не пропасть. И не стать жертвой очередного обмана. Цивилизации. Шутка.

– Под страхом неправды, звездный ливень. Иностранец, журналист и сноб.

– А если перед страхом разоблачения? Крашенный шатен и пуританин.

– Петух что ли? – Вечер улыбнулся.

… – Под звездным гордым небом… А что значит не понравится? Обласканным при обыске в аэропорту таможенниками. Кому-то это может понравиться. Но только извращенцу. Разбрызгивая слюни…

Сверкнул гость глазами. «Не перебивай и дай сосредоточиться». Для того, чтобы остыть. И прочитать молитву про себя, по-ангельски, полузакрыв глаза. Сахарные…

И опустив их в чашку, с чаем. Но все равно спасибо, за понимание. Не обессудьте. И не судите, и не судимы будете.

… – Под голым звездным небом. Или полуодетым. Застигнутым в врасплох.

– Под голым звездным задом, хотел ты сказать? Он негр?

… – Тогда это действительно ночь… Слегка с кофейным как загар… Тем самым местом. И даже под плавками. Звездная…

… – Под страхом утра… Гордый город. Гуляка. Еще в огнях. Грызет гранит науки и дышит гримом, мим… – Вздохнул ангел. – И страшит громом… Как пальцем. Но не кому не страшно. Просто тишина и эхо… Кредо и старина. Спальные районы и беговые и вело дорожки. Музеи… Окна, выходящие на море. Если оно есть. Мормоны. И осень…

– Перегаром не дышит? Или марихуаной? Дельфины не на берегу опять. От пере дозы…

– Выкинь из головы, он мой… Термос есть и кофейник. И турка. Будем пить кофе.

– Город? – Удивился парень. – Слайд Шоу… Переговоры с преступником взявшем в заложники Золушку. Не осень же. А осенью… Как праздник осени в Саду… В детском.

– Да нет, мим… – Пошутил гость. – И его внутренний голос. Совесть.

… Само – отдача. Самоуважение и само критика. Самовыражение и само сгорания, от слова Я, на втором плане или на фоне осенних крон еще летних деревьев. Поступок дождя и окна. Не закрытого на ночь. Цветение… Это весна. Переполнена похотью сладость нектара, как слабость…

Голодный город. Небоскребы на фоне желтеющего неба. Неоновая реклама и телевизионные экраны на пол небоскреба. В жизни все намного круче. Чем во сне… Немного тактичней. Зовущие в осень.

Но… В этот раз парня звали Снег. Во всех штатных и внештатных ситуациях он старался держать «марку» и оставаться самим собой, или белым, как стих. Но все – таки больше поэтом. Империи сна. Зовущий в парилку.

Авто досуг. Профессиональная мойка авто. Или парень – заправщик. От запаха паров бензина иногда кружится голова в хорошем смысле. И нельзя курить. Подъезжающие монстры джипы и элегантные спортивные авто… Пахнущие духами. За рулем молодые леди. И даже звезды. Как на обложках глянцевых журналов. С разворотов реклама духов.

С парами бензина. От которых и кружится голова. Как говорится Богема. Подчеркнуто полуодета. С загаром от побережья или в желтых очках от самого солнца. Самого «жаркого» кутюр на свете. А что же для сна? Предложение светиться… Как монитор компьютера. Совесть. Или душа. Аура сна… Ожидание счастья.

… Слойка, из которой вытекает Белый крем… Снег в коротких штанишках. Шорты, потертые в машине. И губы, вымазанные мороженным, съеденным второпях. Парень – мойщик машин. Или уборщик.

… – Провожатые не нужны. И рабы тоже.

«Обломала» его одна из красавиц. Моделей из детства. Как кукла.

– Кукла…

Сказал в полголоса. Обиженным тоном. Не заботясь не сколько о том, чтобы адресат услышал. Не доступен. Но главное, что он сам недоволен… Или уже доволен. Не прошло и полгода. Или пары минут. Он оптимист. Соглядатай. Не тыкай. И вытри губы, ребенок. Сметающий образ – полет. Сметающий все на своем пути. Оракул…

… Слегка только натружено и международно как призвание… Признание… Таланта… Надкушенные яблоки и обглоданные кости. И мыши, как вампиры, прячутся в норы. Рассвет. Ночь ужасов закончилась. И даже мыши уснули. А куклы в шортах заученно и кокетливо отвернулись. В предчувствии снов…

В продолжение детства. Не такие уж они и плохие. Картины и комиксы… Девушки мимы. Им надо переодеться. Мужчин просят отвернуться. Если конечно за их спиной нет зеркала. С облаками. Как небо или фотообои. Лесное чудо – шестое чувство. Луны. И луна – парк. Ожидание чуда. Или парня не звали кукла.

Он словно из пробирки… Его просто не кто не знал или во сне, или в соседнем измерении. Пульс семьдесят два. Давление в норме. Осень или весна. Памятник или карьера. Работа.

… – Провожатые не нужны. И рыбы тоже.

Они уже почти доплыли до бакена. На море штиль. Парня, увы, не звали дельфин. Мим. В полтона выше, чем птицы и облака. Луна. Лунный загар, почти сонный. Баритон или бас. Голос. Работа или карьера. Первые солнечные лучи на сегодня. Весна. Трое на море, не считая, собаки. И один клоун и заодно нянька. Или компьютер и заодно элита. Шутка. И элитная шутка во втором значении. Сон.

… Они уже выходили на берег. Не стеснялись. Робот проследовал за ними. Дельфин остался как мим. В ожидании полнолуния. Как вампир. Тень. На полтона выше дождя или больше чем джип. Крылатое детство. Воздушного змея. Карьера. Они понарошку, но обогнали время… Травами и солдатами. Термитами из ада… Насекомых. Солдатиками в траве. И божьими коровками.

– Забыл, как меня зовут. Шут?

– Действие дождя. Линия критиков – крылья. Крылатые фразы. Попытка вернуться или исчезнуть почти на всегда, или до завтра. Когда может быть будет шторм.

– Действие слабого наркотика или сильного снотворного.

– Бездействие ветра… Листающего не книги, а порно журналы. Поверхностно, но стойко и сносно… Кораблекрушение… С каждым бывает в постели. Язык тела…

Она потянулась. Кокетливо кстати.

– Создатель иллюзий. Слабость и женственность. Может быть серость и скука. Обуза. – Парень зевнул. Естественно не бойцовский клуб…

– Это влияние ветра… Штормящее море иллюзий.

– Свежесть прибоя и яблок. Запах. Вопиющий обман. Сон. Виляет хвостом старый пес, а в глазах его щенячья радость и маразм прости. Я не о себе. Цинике. Но не садисте.

– Не свежие мысли и волны. Сила обмана и воли. Пятизвездочный отель – сон. А где-то в другой части сна как извращенец старый бомж. Или больной голубь.

– Спасибо за приглашение. В детство. – Парень улыбнулся. – Кстати полезно. Во всяком случае, как бы приятное с полезным. Космос и его канал. Каналы и связи. Не критик, а лицемер и немного лицедей… Кутюрье… Не задира как мы… И не стеклянный сквозь него не видно. Как сквозь нас. Ваз на столе. Прости за напоминание. А не сравнение…

Он шутил. Но присматривался к ее реакции. Понимает или нет… Песок сквозь пальцы не всегда время и старость. Есть еше просто смысл. Философия.

– Только спать будем, пожалуй, отдельно. Пока не вырастем окончательно… Осложнений и одолжений и даже исключений не предвидится. Так завещал великий гуру. Негр… И у него на болото… На погоду болит указательный палец правой руки как в синагоге… Стрелок прости… А не лучник и Робин Гуд… Еврей. Там, где должен быть порез для скальпа. Индеец. Упрямый до чертиков. Но не напился. Шучу…

Она щёлкнула пальцами. Но не просто Щелкунчик, а царь Горы… И у нее нет мозолей на пальцах от струн. Шестиструнной гитары. Опять он о клоунах. На этот раз клоун еще и кутюрье. Или наоборот.

– Или окончательно не спятим. Робин Гуд был лучшим… Стрелком. Интим. Бродяги и луна… И обязательно оптимизм… – Он вздохнул. – Как полные драки и антиподы. От слова идиоты. Или куклы козлы… Мимы аниматоры и марионетки.

Она улыбалась. Улыбкой спокойного моря. Урчащего как джип. Океан.

Глава 2.

… Наваристый суп на обед. Штормящее море иллюзий. Пересолено. Осень. На второе «котята». С яблоками. Линия первого в мире Листка. Поэта… Все десять его телефонных линий заняты… Работа такая. Карьера. И немного зануда. Богема. Кормящие матери – детство. Раннее. Ранние произведения Сна… И отрыжка. Клоуны спят.

Не отчаяние, а поступок. Снег. Отчаянный шаг к пропасти. Дождь… Когда не отрезают пуповину, а оставляют так. Природа – мать.

Накаркали накрапывал нордический не сладкий… наобум… Натружено, но в то же время отмалчиваясь словно надулся. И не заслужено обижен… Ребенок… Навстречу, или вдоль. Очевидно, но не однозначно. Единогласно. Снег, во всех ситуациях Белый. Стихом, Нобелевской премией или новой проблемой. Пробел в знаниях. С сотней разрешений сотен проблем. Получается в целом десятки тысяч. И мыслей тоже. Как одолжение и должники. Неудачники. Соединенные все – таки пуповиной с Природой.

Как всегда, капал дождь… Соединенные Штаты Дождей. Целые континенты или провинции, области и города. Где спят и видят сны. Белые стихи. И мимы в черном. Почти как тени. Жующие кукурузные хлопья или фрукты. Виноград или яблоки.

Персональный праздник. Как дым… Не кризис, а праздник среднего возраста и родителей. И их дети, очкарики не в библиотеке, а за компьютером. Тепло и мухи не кусают, только компьютерные мыши. Из армии спасения. Забвения… Когда время растягивается презервативом не по назначению или «отработанным» материалом. Тянут резину, или жвачку. Со вкусом мяты. Обязательно без сахара и с ксилитом.

«Самосуд над самодуром». Судьба, или свадьба. «Как женили попа».

Время не резиновое и не богема. Скорее ртуть или пластилин. Мим. Пружинит. Матрас что ли или диван…

Скорее бы в кусты, по-маленькому… Отвечая сам, а не родители. Пора. Или еще не выдохся… Снег. Время остановится, как часы на руке. Которые барахлили уже давно. Окуная их в вечность… Ветер. Не отвечая на вопросы. И социологические опросы. У матросов нет вопросов. Только тени и морская болезнь. Житейски, Новый день. По шейку или с головой. И кроме всех новостей, один гей. Сентиментально по-женски.

Эстетично по-детски. И спонтанно по-сиротски. Бедный родственник – Энергия призыва. В армию спасения. Откровенно и окрыляя, укрепляя позиции и даже позы. Рокады. Стихи и проза. Иммунитет и аллергия. Громкоговорители и пропаганда. Снег. Как патриот. Ветер с запахом снов. Богема или клоуны. Все в кожаном. И черном. Жарковато в кожаных джинсах летом.

В кусты, по большому. В поле чудес. В поле чудес… Как попугай еще много раз…

Полу зевая… Пулевое ранение в руку. И ножевое ранение в ногу. Почти инвалид. Осенние Голоса. Весь в бинтах, белый снег. Не в силах похлопать в ладоши. Третируя, как Гладиаторы в ринге при свете современных прожекторов. Плагиат, если это богема. Утрируя, если это критика… Самообман. Бинты перепачканы в кофе или губной помаде, в зависимости от времени суток. Наступил медведь или слон… На ухо.

Это влияние ветра… Испуг. Матрешка или промокашка. Закладка для книги, а не просто полоска бумаги. Мысли из книг. А, впрочем, это влияние крыльев – парение, или падения Смысл… Утрачена юность или Волна. Не испугавшись Начала. Полу презирая себя. Остановившись на месте… Ручья или здесь вырастет цветок. Или поэт или стих. Грусть, но не веселье. Корни теплого облака или тумана В этом обмане. Луна.

… Испуганный ветер. Младенец. И соска. Отрыжка и слюни. Пуповина Земли… Сотка земли – отражение. Детство. В коляске большие глаза не очень большого города. Как сны… Голоса. Это не правда, а истинный Подход. Карнавал и Рио. Париж и луна над Эйфелевой башне как обложка для книги. Не гроб же и осень…

Уважение и предпочтения как стихи и память. Критика и воздержания – напоминание как на рекламе на обочине трассы – спешить жить не надо. Надо творить… Спать и тянуться во сне… К бывшей утробе. Вода. Как ручьи и сточные воды. После дождя…

… – На штативе… По штатному расписанию… Так проходит наше лето. Не очень противоестественно. Не скучно и с видеокамерой. Оптимизировано и оптимистично словно в нас живет еще кто-то. Но не вселился недавно, а уже, пожалуй, что давно… Отпусти в отпуск. Босс. Повезло. И на людей тоже… Билеты на Юга… И новый пылесос в придачу… Подфартило от слова Фортуна, а не фемида… Прибило к берегу мешок с деньгами… Инкассаторский… Случай… Так кажется его зовут, и он связан со счастливым временем. Или концом.

Самом счастливым в году. После Рождества и каникул. Красавчик если это мужчина… И ангел. А фея… Другая история. Сложная… Время… Я о нем. Кроме пожалуй что премии и гонорара. . И я не алкоголик… романтик. А не циник и прагматик. Фермер… И почти что злой клоун. Как у Стивена Кинга. Стоит разобраться в нас или начать с нас. Пока как говорится не поздно и не наделали бед… Хотя бы ошибок. Амин…

… Парень замолчал и стал настраивать камеру. Не стал оспаривать истину. А просто кивал по привычке соглашаясь почти со всем. Что находится в нем. Что касается только лично его… Но не за его пределами… Перевернул бейсболку козырьком назад. Как истинный киноман… Он снимал закат. Намекая на то что он может сниматься в кино и снимать все и даже свадьбы. Не за большие гонорары. В тернии или поющие в Терновнике.

Птицы кажется. Так в подсознании как в дымке снимается наше кино… Словно он комментировал… За кадром… Без режиссера. Но краснеть не придется… Иконка как в салоне авто. Тс-с-с-с. Это уже кино.

… Город в одежде или однажды вернется луна. Он не ложится. На столе дымится не кофе, а какао с молоком. На луне, когда – то были пятна. В жанре Навоза или грязных пятен после уикенда. На сытый желудок тюрьма, а на голодный Развратник – прочерк – сосуды дождя. Отдушина для вина. Или молока. Из детства.

… И реклама на обочине шоссе. Спешите делать добро и позвоните родителям. Амин.

… А на обратной стороне как стороне луны… Не укради. Не лги. Не греши…

… Парень в библиотеке. Здесь немного душно и чувствуется влияние прошлого и поколение Звонких песенных оптимистов. Или примитивизм. Или все гениальное – просто. А талант все равно нарасхват. Во все времена. И судьбы. От бога. Как абсолютный слух или Мнение. Почти критика. Личность. Мнительность в каждой странице. Мысли как мимы. Руки как дети. Не закрытые двери. Икона. Как супер обложка.

… Парень на стройке. Под знаком зимы. Луны. При свете мощных прожекторов. Механизмы как пришельцы. Аэропорт имени Битлз. Высший пилотаж. А короче и мурлычуще милей и подходит и понятней всего Фигаро… Он не умничает. А работает.

… «Жидкий хлеб». Пиво. Солод и хмель. Строится пивзавод автомат. По старинным Баварским технологиям. Шутка. Как потревоженный улей. Или пчела за работой. Светлое время суток. И запах нектара. И вкус. Битлз. Битломания. Пол, Джордж, Джон, Ринго. Имена механизмов. Только они не поют.

Меркантильно капитально и почти каналья… Моральный или нравственный урод, или темные силы из сна… Или книг.

… Снег один из самых начитанных людей планеты. В хорошем смысле Ботаника и очкарика. Так называемый интеллигент. Интеллект на грани творческого начала. Стоит только начать, но толчка пока не было. Может быть Неземное горе и переживания, а может быть просто любовь и чувства… Чувствуется влияния моря… Вернее эхо.

… Искрометность и самовнушение как шантаж… Начитанность моря, это… Прежде всего луна и бессонные ночи. Побережье обманчиво. И эхо обмана – прибой. Шутка.

… Модные последние анекдоты из цирка или «Со стройки. Механизмы молчат. Сортируя строительные материалы на складе. От нечего делать, и проектируют космические города и станции. Не забывая о скафандрах. Зевающий гений от скуки». Он же Снег. Начитанный голос Открытые двери и прошлые сны.

… С улыбкой. Снег неутомимый, спортивный и раскрученный. Но не крутой. Как архитектор, но не как мачо. Архитектор Зимы, например, но умеренной. Средняя полоса. Не белая и не черная. Немного седая. Направленность и настрой. С чувством юмора и соответственно Ответственности за тех, кого приручили. Механизмы. И фундамент. Который заложили они вместе. Совместными усилиями. Города.

Или дороги, ведущие в Рим. И коммуникации. Карьера. Канализация, например. Как абстракция. В живописи. Не арт в прямом смысле, а мысли как арт. С улыбкой. И печалью в глубине глаз. В уголках губ. Остатки или отголоски недавней депрессии. Осень. Несколько пожелтевших листьев в библиотеке. От обратного – пусть будет весна. Или вечность. Дождя. Сила природы. Или интеллекта. Что сильнее? Ветер…

Послание свыше. С последних этажей самых высоких небоскребов, раскачиваемых довольно ощутимо, особенно когда штормит. Штормовое предупреждение – эхо… Сожалею.

… – Рекомендации. Философские и Буддистские. Не какого магнетизма…

… Говорил и одновременно рекламировал довольно потрёпанный если не сказать старый попугай на жёрдочке вытаскивая клювом рекомендации. Не написанные как раньше от руки, красивым почерком, а напечатанные на принтере. Наставления и почти поручительства… Еще их называли пару веков назад рекомендательными письмами от старых хозяев… Как резюме и характеристика одновременно.

По дальнейшему как пользование к эксплуатации и в использовании в быту полезные советы типа Гороскопа. Но серьезнее. Как отношение к этому. А не в шутку… Внимание… Внимание… Говорит Германия. Так начинался кстати тот самый Третий рейх.

… Не каких как в фильмах ужасов злых умыслов и побочных как чары эффектов. И рассматривать погашенность в виде круглой печати на почтовых марках с помощью лупы.

Но опять же почти как в кино… В экране телевизора… И спорно говорить с экрана или в экране. На экране… У экрана собралась… Как в песне.

… Но придется закрыть окна. Если предупреждение… И звуки легкого джаза как колыбельная и релакс для взрослых. Но не глаза от страха, в продолжении темы природных и подсознательных страхов от вечно проседающей осенью природы. И от детства. Синхронность и симметричность. Не состоявшийся гений. Ветер.

А только порыв. Не хватило таланта. Но напор был. Как нарыв и порез… Не глубокий, но на всю жизнь… Едва заметный… Шрам. И депрессия тоже.

Осень. Она как бы… На несколько этажей выше. А на крыше… Зимний сад. Просто зуд к старости или аллергия на природу. На провода… На значение слова… Старость. Не кому не нравится… Как по заледенелым впрок проводам от слова первые заморозки… Маразм. Но еще немного просматривается как водяной знак на марке интеллигентность или джентельменский набор. Самаритянина. И не каких попугаев. На крыше.

Не вечнозеленый. Не вечный, но почти постоянный характер. Нравственность и мораль. И только настроения… Несварения и изжога. Как ветер, постоянно менялись. Как прогноз погоды: От теплого, до умеренно холодного, не раскрытого и по-клоунски свежего как анекдот, смеющиеся тени. Теплота в руках и глазах.

Во всем теле. Семенящие короткие ноги. За клоуном не угнаться. Прослеживая за новыми веяниями и модой. Осторожничая, чтобы не обидеть. И не разлюбить. В себе кумира детей. Но это для профи. Проживая в гостинице. Гость.

Последняя мода на гостей – дожди. Шутка. Под зонтиками. Которые раскрываются как души и талант. Который неисчерпаем. И не изгладимые впечатления. Чихания под луной, все – таки сыро и не напрасно. Или наоборот. Все зря. Как анекдот.

И стих., Например. Теплота и покалывания во всем теле. Меньшинство. Большинство – сила.

Или просто характер. Подкрепленный талантом и голосами свыше. Раньше их еще называли Связями. Итак, гость. Клоун. В гостях у Снега. Но прежде стих. От клоуна и поэта.

Что кажется как всегда совместимо. Если и первое и второе более или менее настоящее, или живое. Как реприза. И муза. «Виза» в мир поэзии. После мимики и жестов – влияние интеллекта. Пробел знаний. Зевание и завывание Перемен. Улыбки и смех. Нетерпение от ожидания чего – то нового и необычного. Реприза в стихах. Ангельское долготерпение в снах и глазах. Место пребывание – осень. И последний этаж небоскреба – карьера. Выше некуда. Шутка. А пока же только этот стих. Как сжатая информация. Стильно и сильно.

… На вечнозеленые темы и желтеющие голоса и тени. Прочтет Снег. В два голоса или просто с выражением, как на уроке Истории. Вернее, мировой литературы. В целом, но пока не поэзии отдельно. Вкрадчиво и постепенно. Ненавязчиво, завоевывая сердца и души. Но зато честно. И тактично. Не часто, пару раз в неделю, как секс. Но однажды… Плотина прорвется, или пружина лопнет. И время Поэзии тогда уже не остановишь. И стоит только вообразить и честно признать поражение прозы. Или времени снов.