«Печать Мары: Пламя. Книга I» kitobidan iqtiboslar

– Мара-Моревна, снежная Госпожа! К тебе взываем мы. Ты, идущая в ночи, несущая пургу и бурю, снег и хлад, смерть и ночь. Смилуйся над нами, молящимися тебе. Приди не смерти ради, а для возрождения жизни. Нет жизни без смерти и смерти без жизни. Прими жертву нашу, потому что чтим тебя и молимся тебе!

– И что же ты мне предложишь?.. Солдат, пушки, испанское золото или татарскую орду… – произнес он с издевкой, – дай догадаюсь. Ха! Секрет греческого огня? Нет, нет! Lapis philosophorum? Точно! Философский камень? Власть над миром?

В такой ситуации казнить или миловать Силина стало еще сложнее. Никто не мог знать, как это дело может повернуться после прибытия нового воеводы.

Уселся на свое место в верхнем конце стола, окинул взглядом горницу, где гудела шумная ватага гостей. Знакомые с детства лица, родные стены. Вот только родные ли?

Но все-таки вышли. Хотя, возможно, произошло это благодаря Василю. Тот собрал все фигурки в кучу, после молитвы окропил их святой водой, а потом сжег. Кто-то даже посмеялся над странными действиями литвина. Мол, для чего мочить то, что предназначено огню.

Стало тоскливо. Тяжелый камень лег на сердце так, что его защемило от режущей тягучей боли. Силин еще раз провел рукой по кресту матери, потом коснулся креста отца.

Что, пся кревь, здесь деется? Поликарп покосился на него очумелыми глазами и бухнулся на колени: – Барин, горе-то какое, горе-е-е… – Что, что? Василь встряхнул старика, как куклу, рывком поднял на ноги: – Говори уже собака! – Барышня, Настенька потерялась. Убегла али украли. Горе-то какое! – Поликарп снова запричитал, – Горе-е-е… – З-з-замолчи! Василь окончательно потерял терпение, занес кулак для удара, но удержался. – Хозяйка, Анна что? Что? Где она?

– Ты мне брось, – Силин хотя и понизил голос, выговаривал слова раздельно и четко, – ты мне брось это. Знаю я твои делишки. Колдуешь-то ты помаленьку, а все равно всем слыхать. Давно по тебе монастырский острог плачет. Но я не за тем к тебе пришел, чтобы тебя колодкой пугать и слушать как ты тут мне ваньку валяешь. Я этого Савелия как тебя видел после того, как он уж поди месяц в могиле лежал. Ты меня понял?

Тем временем Силин вынул саблю и бережно, как ребенка, придерживая одной рукой за рукоять, другой за край лезвия, дал в руки одному из гостей. Тот внимательно, с явным уважением, оглядел оружие и передал его дальше.

Старые боги не сдаются так просто. И вот снова грозный Перун, стянутый металлическими скобами, возвышается над толпой пришедших ему поклониться крестьян. А рядом с ним всматривается в людей почерневшими в пламени глазами четырехликий Свентовит.