Kitobni o'qish: «В небе нет остановок. Из воспоминаний авиационного командарма»

Shrift:

* * *

Из поздравления кафедры «Боевой подготовки и безопасности полётов» Военно-воздушной академии им. Ю. А. Гагарина генерал-лейтенанту Александру Ивановичу Тараканову, кандидату военных наук, доценту

С чувством глубокого удовлетворения мы хотим отметить, что свой 75-летний юбилей Вы встречаете полным сил, энергии и оптимизма.

Всю сознательную жизнь Вы посвятили служению своему народу и Отечеству, ВВС и Дальней авиации, пройдя путь от курсанта до командующего мощнейшей в мире воздушной армии.

Свыше 13 лет, являясь членом коллектива нашей кафедры, Вы овладели сложным и почетным искусством военного педагога и учёного. Свидетельством этому служит подготовка Вами большого количества командных авиационных кадров, в том числе и высшего состава.

Своим трудолюбием и усердием, высокой культурой, душевной теплотой и отзывчивостью Вы снискали уважение не только на кафедре, но и в академии, а также в строевых частях.

Сегодня, в день Вашего юбилея, искренне желаем Вам, Александр Иванович, крепкого здоровья, долгих лет жизни и дальнейших успехов в труде на благо нашей Родины и её Вооруженных сил.

13 октября 2010 года

Предисловие

По разному приходят люди в авиацию. Одних с детства манит голубое небо, бескрайние просторы пятого океана и непреодолимое желание летать. Другие, прочитав знаменитый роман Вениамина Каверина «Два капитана» и по примеру его героя Сани Григорьева, также идут в авиацию.

Третьи стремятся по примеру отцов и дедов продолжить семейную традицию своих предков, образуя тем самым так называемые авиационные династии. А кто-то просто так, по примеру закадычного друга, хорошего соседа или его родственника решился раз и навсегда связать свою жизнь с авиацией.

На земле много разных интересных профессий. Но среди тех, кто на всю жизнь в качестве постоянного места работы избрал для себя просторы пятого океана, больше всего одержимых людей. И объединяет их, прежде всего, небо. Оно бывает «добрым и злым», ясным и хмурым, а порой очень суровым, грозовым и смертельно опасным.

Тем, кто никогда не испытывал всей прелести полёта, тех эмоций и переживаний, тот, кто не держал в руках штурвал самолета, подчиняя своей воле полёт огромной железной, серебристой до блеска птицы, им очень трудно понять те чувства, которые испытывает лётчик, находясь высоко над землёй, где совершенно нет никаких остановок. Там, высоко в небе лётчик мчится только вперёд, он не может сдать немножко назад, у него отсутствует возможность включить заднюю скорость, потому что у самолета, по определению, её просто нет. Термин «авиация», как известно, происходит от латинского слова «avis» – птица. Не так давно, по меркам мировой истории, люди пришли к мысли и созданию летательного аппарата. Это произошло от мечты, от чувства и разума. Человек – существо любознательное и ему хотелось взлететь не из простого любопытства, а из-за неиссякаемой потребности к познанию нового, ещё неизведанного.

История авиации подтверждает, что люди начали летать, когда полёт не только не приносил летчику материальной выгоды, но и таил в себе в основном значительную угрозу увечья и даже гибели. И тем не менее любовь к самолету – одна из специфических особенностей этой профессии. Известно, что летчики нелегко расстаются с самолетом при возникновении на борту аварийной ситуации. Поэтому многие из них идут до конца, пытаясь спасти машину, при этом совершенно не думая о последствиях лично для себя. Самолет для летчика друг, которого нельзя бросить в беде.

Особенно остро это чувствуют командиры кораблей многоместных самолетов, например, в Дальней и Военно-транспортной авиации, так как кроме друга, самолёта, у него есть ещё и экипаж. Командир в ответе за всех, он их надежда, он их спаситель. И они, члены экипажа, верят в него, что всё будет хорошо. Именно любовь к небу, забота о самолёте и ответственность за жизнь экипажа – специфические особенности профессии летчика.

Я не буду дальше развивать теорию воздухоплавания. Цель моего повествования заключается в том, чтобы рассказать о своем пути в авиацию и в авиации. Поделиться мыслями о той работе, которую мне пришлось выполнять на протяжении более шестидесяти лет, сначала службы, а затем работы в авиации на гражданском поприще. Хочется рассказать о тех людях, которые сделали из меня боевого летчика Дальней авиации. О тех людях, которые бок о бок со мной служили, трудились, летали, а также помогали мне в карьерном росте, вплоть до командующего крупнейшим авиационным объединением стратегического назначения под секретным в то время наименованием 46 ВА ВГК(СН). Конечно, не многие, связавшие свою жизнь с авиацией, достигают высоких должностных вершин. Как говорится, у каждого своя высота. Одни с помощью «мохнатой руки» растут, как грибы, не покидая центральный регион. Другие карабкаются вверх, пробивая дорогу себе собственным «горбом, потом и кровью», скитаясь по многочисленным гарнизонам, и постоянно обучаются. При этом не считают зазорным учиться у старших, равных и даже младших по положению, но имеющих определённый жизненный, служебный и профессиональный опыт. А третьи – волей судьбы, стечением обстоятельств, а порой, просто каким-то необъяснимым везением достигают того, о чем прежде даже и не мечтали. Кому-то вообще карьеру и крылья «подрезают», ломают «через колено» жизни и человеческие судьбы так называемые власть предержащие.

К примеру, отношение к авиации во времена правления страной Н. С. Хрущевым. Тогда уделялось большее внимание ракетам – это, бесспорно, очень хорошо, но опыт войн и конфликтов гласил, что без авиации добиться успеха в бою и операции практически невозможно. И вообще, вооруженные силы были значительно сокращены в те годы, чем был серьёзно снижен их боевой потенциал.

Взять эпоху правления «архитектора перестройки» М. С. Горбачёва. Под эгидой «перестройки, плюрализма мнений, консенсуса, гласности, широкой демократизации страны, нового мышления и разрядки напряженности» были проведены реформы, более всего направленные на разоружение наших Вооруженных сил и значительное снижение их ядерного потенциала. В результате односторонней политики по разоружению, прекращению существования Варшавского договора, значительного ухудшения экономического положения государства и в целом жизни советских людей «процесс пошёл», по словам М. С. Горбачёва, который в 1991 году привел к развалу СССР и возникновению Содружества Независимых Государств (СНГ).

В новом государстве – Российской Федерации, её президент Б. Н. Ельцин продолжил политику обеспечения Вооруженных сил по остаточному принципу. Особенно сложными были эти годы для авиации. Сократились до минимума заказы на поставку авиационной техники в войска из промышленности. Летный состав из-за малого остаточного ресурса самолетов и двигателей, а также минимальных поставок горюче-смазочных материалов в войска имел недостаточный налет, что приводило к его дисквалификации и, естественно, к снижению боеспособности летных частей и ВВС в целом. Президент Б. Н. Ельцин довольно часто менял министров обороны Российской Федерации, однако, от их частой замены боевой потенциал Вооруженных сил, естественно, увеличиваться не мог. Нужны были реальные материальные вливания в военно-промышленный комплекс (ВПК).

Наконец, нельзя не упомянуть о действиях министра обороны РФ Сердюкова Анатолия. Под видом оптимизации боевого состава соединений и частей, их материального снабжения, а также подготовки военных кадров и соответственно количества военно-учебных заведений под его руководством были проведены «реформы», которые значительно подорвали боеготовность и боеспособность Вооруженных сил страны в целом. Существенно при этом была снижена роль военной науки. Что касается авиации, то можно сказать, что «реформами» все сделано с точностью до наоборот. Самолеты сосредоточивались на нескольких аэродромах, вместо того чтобы их рассредоточить, как делалось ранее в интересах их сохранения от ударов противника. Освободившиеся аэродромы приходят в запустение, объекты и средства обеспечения на них разрушаются и растаскиваются. Вновь всё восстановить обойдётся государству очень дорого. А восстанавливать придется всё и вся. Враг не дремлет. Мы не должны допускать впредь, чтобы государственные дела по обороне страны поручали выполнять некомпетентным в военном деле чиновникам типа Анатолия Сердюкова.

Часто можно услышать теперь, особенно за рубежом, что мы якобы проиграли холодную войну. На мой взгляд, это совершенно неверно. Мы, военные люди, делали всё возможное и всё от нас зависящее для обороноспособности страны. Особенно это видно было во времена руководства страной Л. И. Брежнева. В этот период авторитет и мощь Вооруженных сил были на пике своего могущества. А военная авиация достигла наибольших успехов в своем развитии. Очень жаль, что об этом сейчас приходится только вспоминать, размышлять и мечтать. Что касается холодной войны, то проиграли её отдельные политики-либералы, которых, на мой взгляд, можно причислить к пятой колонне. Им не удалось втянуть и подмять Россию и наш народ под западные ценности. Время покажет, внутренние и внешние обстоятельства всё расставят по своим местам. Мне довелось поучаствовать в жизни страны на стыке двух веков XX и XXI, захватив мирное и военное время, восстановление народного хозяйства после войны с немецко-фашистскими захватчиками, построение «развитого социализма» и, к сожалению, развал моей Великой Страны – Союза Советских Социалистических Республик.

Теперь на дворе идёт уже XXI век, а родился я 13 октября 1935 года на Ярославской земле, которая в истории России широко известна такими городами, как Углич, Переславль-Залесский, Данилов, Петровск и Ростов Великий. Моё раннее детство проходило в деревне за несколько лет до Великой Отечественной войны. Очень четко помню её начало, особенно смятение на лицах родных, близких и соседей. В последующем опишу это более подробно. Пошел в школу в 1943 году после победоносной Сталинградской битвы. В декабре 1952 года, обучаясь в 10-м классе, поступил в Ярославский областной аэроклуб, в котором изучал, а в последующем и летал на самолете По-2. Так я связал свою жизнь с авиацией, которой посвятил более 60 лет. За эти годы прошел длительный авиационный путь. Вначале – курсант аэроклуба, затем военного авиационного училища летчиков г. Балашова. После окончания училища в 1955 году от Дальней авиации был направлен на лётную стажировку в качестве летчика-стажёра на самолетах Ли-2 в Московское управление Аэрофлота, в подмосковный аэропорт Быково. По окончании стажировки в Аэрофлоте – служба и полёты в качестве помощника командира и командира корабля на самолетах Ту-16 боевого авиационного полка в гарнизоне Озерное Житомирской области. Затем – учеба в Военно-воздушной академии им. Ю. А. Гагарина. После успешного окончания академии в 1968 году получил назначение в Приморье, где трудился заместителем командира эскадрильи, командиром эскадрильи и заместителем командира полка на самолетах Ту-16 в гарнизоне Воздвиженка. Осенью 1969 года был переведен в гарнизон Серышево Амурской области в соединение на самолётах 3М, в котором прошел должности заместителя командира полка, командира полка и заместителя командира дивизии. В октябре 1975 года был назначен командиром стратегической дивизии на самолётах 3М в гарнизоне Энгельс.

Далее была учеба в Военной академии Генерального штаба им. К. Е. Ворошилова (ВАГШ), которую окончил в 1979 году и был назначен начальником штаба 8-го отдельного тяжелобомбардировочного авиационного корпуса (отбак) Дальней авиации в г. Иркутск. Затем в январе 1980 года был назначен командиром 6 отбак в г. Смоленск. В августе 1980 года на базе 6 отбак была сформирована 46-я воздушная армия Верховного главнокомандования стратегического назначения (ВА ВГК(СН) со штабом в г. Смоленске. Командующим армией назначили меня. В августе 1987 года был назначен начальником командного факультета в ВВА им. Ю. А. Гагарина. На этой должности трудился 5 лет до июня 1992 года. В этот период защитил диссертацию кандидата военных наук, стал доцентом.

По увольнении из Вооруженных сил в запас продолжил преподавательскую деятельность в академии вначале на кафедре № 14 «Тактика ДА и ВТА», а в последующем на кафедре № 13 «Боевая подготовка и безопасность полетов». К большому сожалению, ВВА им. Ю. А. Гагарина в 2011–2012 годах интенсивно претерпевала реорганизацию с переводом её в г. Воронеж.

Заниматься своим любимым авиационным делом стало негде и не с кем. Поэтому, подумав, я решил, что настала пора изложить весь этот мой жизненный путь в форме воспоминаний и размышлений. Ведь на каждом его этапе было очень много интересных событий в мире, в нашей стране, особенно в военном авиационном плане, о моём личном участии в этих событиях и как мне во всем помогала семья и люди, с которыми мне довелось служить. Прежде всего моя супруга Надежда Степановна, мои дети, мои братья, мои сослуживцы и друзья, которым я глубоко признателен и благодарен. Подумал при этом, что творческая работа будет не с чистого листа.

В последние годы издано уже несколько книг из рубрики «Воспоминаний…» нашими командирами-руководителями Дальней авиации, прежде всего В. В. Решетниковым, П. С. Дейнекиным, И. И. Хворовым, В. С. Ивановым, А. Н. Осипенко, С. С. Ларцевым, А. Д. Жихаревым. Очень интересные книги, произведения военно-патриотической направленности, которые читателю-авиатору принесут неоценимую пользу. Решил обратиться за советом к Василию Васильевичу Решетникову, генерал-полковнику, Герою Советского Союза, в прошлом командующему Дальней авиацией, заместителю ГК ВВС, имеющему солидный опыт творческой, писательской деятельности, нашему бессменному учителю и наставнику. Он мне такой дал совет, довольно коротко: «Александр Иванович, пишите, пишите. Вам есть, о чём писать!» Более того, члены моей семьи, товарищи и друзья давно советовали заняться этим творчеством. Взялся за написание «Воспоминаний…» и вижу, что мысленно заново начинаешь как бы «проживать» свою жизнь: свою службу и работу, особенно полёты, удачи и неудачи, различные учения, эпизоды и инциденты, взаимоотношения с сослуживцами и так далее. Конечно, читатель, особенно летчик, командир или другой какой-либо специалист-авиатор думаю, что будут иметь своё мнение по различным событиям из моего повествования. Это очень хорошо и весьма полезно.

Я благодарен товарищам, которые своими советами, напоминанием о некоторых интересных эпизодах и лицах, причастных к ним, оказали помощь и содействие в работе над книгой моих воспоминаний. Это генерал-лейтенанты Жихарев Анатолий Дмитриевич, Опарин Михаил Михайлович, Осипенко Александр Николаевич, генерал-майор Постоев Александр Николаевич, полковники Лазарев Александр Филиппович, Зрнич Владо Душанович, Саперов Владимир Ильич, Ромаков Николай Евгеньевич и ряд других сослуживцев.

Вот моя деревня, вот мой дом родной

Более ёмкого, близкого и родного чувства, на мой взгляд, не возникает в сердце от мысли о Родине. Мне каждый раз представляется отчий дом, где я вырос, мои родители и вся наша семья, деревня и соседние деревеньки, конечно, река Волга, город Ярославль с сильно развитой промышленностью, школа, где я учился. Рядом церковь Михаила Архангела, которая работала всегда, даже в годы войны. А всего у нас в пригороде Норский Посад на одном квадратном километре стоят до сих пор четыре церкви. В настоящее время во всех ведётся богослужение. Мой родной дом находится в деревне Платуново. Это в полутора километрах от городской черты города Ярославля, а до Волги рукой подать, минут 20–25 ходьбы, на велосипеде – 12 минут, из дома видны проплывающие пароходы.

Но сказать здесь о городе Ярославле только как о промышленном городе будет явно недостаточно. Это один из исторических и культурных центров России. В Ярославле в те годы выпускникам школ, молодежи была возможность выбрать, где учиться и получать профессии. Это – в педагогическом, технологическом, сельскохозяйственном и медицинском институтах, а также в нескольких техникумах и профтехучилищах. Первый в России театр появился в XVIII веке здесь, в Ярославле, ныне имени Федора Григорьевича Волкова, его основателя. Знаменитое историческое произведение «Слово о полку Игореве» было найдено в Ярославском кремле. Первая в мире женщина-космонавт Валентина Терешкова тоже из Ярославля, училась в нашем аэроклубе. Удивительно, но факт, фронтовики так говорили: «Как увидишь автомашину полуторку или трёхтонку, а резина на колёсах у этих машин с Ярославского шинного завода, как будто на родине побываешь». Да, что говорить, я сам всю свою жизнь в авиации пролетал на самолётах, шасси которых были обуты шинами Ярославского шинного завода. Меня от этого всегда тоже гордость обуревала. Знаменитый фильм «Женщины» снимался в основном в Ярославле. Одни беседки на набережной реки Волги в некоторых эпизодах чего стоят! Когда смотришь этот фильм, то каждый раз вспоминаешь знакомые места и, конечно, на душе становится очень тепло.

В целом, у молодого поколения на Ярославщине в те годы была возможность выбора, где учиться, получать образование и профессию, где трудиться, на производстве или в сельском хозяйстве, а также осваивать азы военного дела в Добровольном обществе содействия армии, авиации и флоту (ДОСААФ). Особенно плодотворно работали в те годы в Ярославле аэроклуб и морской клуб. В судьбе моей и моих братьев в выборе профессии эти учебные заведения с военным уклоном имели важную, вернее, решающую роль. Об этом изложу позднее, а сейчас – о следующем.

На самом-то деле родился я в деревне Патерево, которая расположена метров на 800–1000 дальше от города. Родители приобрели домик в деревне Платуново, когда мне было от роду всего лишь около года, поэтому я и считаю его родным. Мои братья, Юрий 1938 года рождения и Валерий 1941 года рождения, появились на свет уже в деревне Платуново.

Наша деревня входила в состав колхоза с «говорящим» названием «Страна Советов». Вообще колхоз состоял из четырёх деревень: Платуново, Патерево, Максимовское и Крюковское. Это было хорошо развитое по тем временам хозяйство. В каждой деревне была сформирована бригада из колхозников, имелась конюшня с лошадьми, которыми обеспечивалась потребность бригады в тягловой силе. В районе деревни Патерево были сосредоточены два скотных двора-коровника, телятник, курятник, сад, пасека, мельница, ледник, сепараторная для переработки молока, кузница и пожарное депо. В деревне Максимовское – свинарник и кузница, в Крюковском – овчарня. Между деревнями, в центре находились склады овощные и зерновые, рига, клуб, колхозная контора, детский дом для эвакуированных детей из Ленинграда и детский сад.

С началом войны большинство лошадей было мобилизовано в армию, а вся тягловая работа в основном осуществлялась на быках. Мужчин почти не осталось, все ушли на фронт. Везде – старики, женщины и подростки. Однако хорошо помню, что поля обрабатывались, скот был ухожен, урожай собирали, государство получало необходимые продовольствие и фураж. К концу войны часть лошадей вернули в колхоз.

Что касается фронтовиков, то следует особо отметить – возвратились единицы, как правило, с ранениями и наградами. В каждой семье или муж или сын не вернулись с войны.

Наш колхоз прочно стоял на ногах, через год после войны было проведено электричество и радио в каждый дом, появился колесный трактор ХТЗ и грузовой автомобиль полуторка. В последующем в скотных дворах установили автопоилки и оборудование для дойки коров. Требовалось, чтобы внутри помещений для скота соблюдался порядок и чистота. Каждая доярка была ответственна за уборку навоза в своей группе коров. В этом важном деле ей помогали члены семей. Наш отец и мы, сыновья, тоже помогали нашей матери-доярке. Навоз вывозили за пределы скотного двора, где его скапливалось огромное количество. В зимний период каждая бригада развозила навоз лошадьми по своим полям, а по весне его разбрасывали равномерно по всей площади поля для удобрения. В послевоенный период начали использовать для удобрения почвы на полях и минеральные удобрения. Хорошо запомнил, что в нашем колхозе соблюдалась травопольная система земледелия, которая способствовала повышению урожайности различных культур. Например, на поле между деревнями Патерево и Платуново, помню, был получен урожай ржи 36 центнеров с гектара. В то время это было достижением.

В этот послевоенный период агрономом в колхозе был Торопов Василий Федорович, офицер запаса, уволенный из армии сразу же после войны. Он окончил Ленинградский сельскохозяйственный институт. Агроном колхоза с семьей жил в нашей деревне в колхозном доме. В последующем Василий Федорович Торопов трудился на руководящих должностях по партийной и государственной линиям. Длительное время возглавлял Ярославский облисполком, а затем Министерство сельского хозяйства РСФСР в Москве. После ухода на пенсию Василий Федорович из Москвы перебрался жить в Ярославль, которому посвятил лучшие годы своей трудовой жизни. Нашу деревню не забывал. В летний период, когда я тоже был уже на пенсии, мы с ним встречались каждый раз у нас в деревне. Очень интересный человек. У нас дома в деревне Платуново хранится его книга «Незабываемое» (записки председателя облисполкома) с дарственной надписью: «Глубокоуважаемым землякам Александру Ивановичу и Надежде Степановне Таракановым. Для воспоминаний о прошлом и размышлений о настоящем и будущем. От автора, с уважением, Василий Торопов».

На примере нашего колхоза ясно видно – какая же великая роль принадлежала нашим женщинам – труженицам в годы войны и после её окончания в поле и на производстве. Много фильмов создано об этом, но не надо ходить в кино, я это видел каждодневно у нас в колхозе, более того, очень часто была слышна не только женская речь, но и песни, где они трудились или отдыхали. В те годы в каждой деревенской семье было немало детишек, так называемое «поколение детей войны», и этому поколению довелось строить «развитой социализм». Страна быстро восстановила разрушенное войной хозяйство, приложив при этом немало усилий. Родители мои были активными участниками во всех делах вместе со всей страной.

Мой отец, Иван Александрович Тараканов, 1906 года рождения. В их семье в деревне Патерево было семеро детей: три мальчика и четыре девочки. В феврале 1918 года папа моего отца, мой дед Александр, умер от брюшного тифа, а через две недели и его мать, моя бабушка Александра, тоже ушла из жизни по той же причине. Умирая, она сказала детям дословно следующее: «Ну, дети, вы еще немножко поживёте, там пуд ржи еще остался».

Можно представить сложность ситуации – старшей девочке 14 лет (моя тётя Настя), моему отцу 12 лет, а младшему мальчику Петру – всего восемь месяцев. Отец рассказывал, как они выживали. Особенно трудно было с малышом, надо было выкормить его, грудного молока, конечно, не было. «Нажуём хлеба, завернём в тряпочку, свяжем её, как соску, и даём ему сосать». И ведь выжили, все выросли, были грамотными, в последующем создали свои семьи. Конечно, они помогали друг другу. Имеющиеся родственники, дядюшки и тётушки, как могли, видимо, помогали. Да и советская власть, хотя и молодая, без внимания не оставляла. Мой отец некоторое время «служил в мальчиках» в Норском Посаде, там был обучен сапожному мастерству, посещал школу в Норском, был грамотным, знал арифметику, алгебру, геометрию, рисовал, играл в шахматы. Впоследствии получил профессию дорожного мастера. Особенно хочу отметить то, что отец был профессиональным сапожником, он мог шить сапоги, ботинки, сандалии, туфли, при этом колодки для обуви и деревянные гвозди изготовлял сам, кроме этого он был хорошим столяром.

Военную службу наш отец проходил на Камчатке, в пограничных войсках. Как писал в стихотворении мой двоюродный брат Владимир Иванович Дуденков:

Дядя Ваня не станичник,
А бывалый пограничник.
На Камчатке он служил,
Нашу землю сторожил.

После службы в Красной армии отец некоторое время трудился председателем Некрасовского сельского совета, то есть сельсовета, на землях которого был наш колхоз «Страна Советов». В последующем он работал дорожным мастером при строительстве дороги Ярославль – Москва на участке Петровск – Переславль-Залесский в районе деревни Осокино. Ныне, проезжая на своём автомобиле эти места, всегда вспоминаешь своего отца – это он строил.

В начале войны отец возглавлял бригаду по строительству укреплений вокруг города Ярославля для отражения на случай прорыва гитлеровцев. Была у него застарелая болезнь – язва желудка, трудное детство давало знать о себе, поэтому на боевом фронте ему не пришлось участвовать. После трудового фронта до конца войны отец трудился на Константиновском нефтеперерабатывающем заводе (НПЗ) им. Д. И. Менделеева по профессии бондаря.

Меня всегда удивляла в моем отце особенность его характера – это неторопливость, какая-то степенность, умение слушать собеседника, он никогда не ввязывался в ссоры, был таким добрым, что к нему как-то всегда тянулись люди. Деревенские мужички приходили побеседовать, вместе покурить или попросить гвоздей, чтобы что-то починить, позаимствовать табачку или узнать «нет ли бражки для опохмелки». Сам же он по таким вопросам никогда ни к кому не обращался и не ходил. Его всегда называли по имени-отчеству, а наиболее близкие товарищи звали его просто Ванюк. Характерно и то, что около моего отца частенько вилась соседская детвора. Сколько себя помню, с детства у нас всегда были коньки и лыжи, которые отец мастерил сам, используя доски от старых бочек, носы загибал, распарив их в бане.

Наверное, мы все три брата были не случайно хорошими лыжниками, а младший брат Валерий – чемпион мира, заслуженный мастер спорта и заслуженный тренер России. Что касается меня, то я был чемпионом школы, района, города и области среди школьников. В 9-м и 10-м классах ездил на республиканские соревнования в г. Вологду и г. Архангельск, а в военном училище и в академии входил в лыжные сборные команды. Лыжи не забросил и по сей день, частенько с удовольствием выхожу на лыжню. С сожалением отмечу, что на лыжне теперь не так людно, как это было раньше. Особенно мало молодежи. Видишь молодых людей чаще в заботах о хлебе насущном за рулем своего автомобиля.

Очень часто отец рассказывал о Камчатке, о службе пограничником, о тех нагрузках, которые приходилось переносить. Говорил: «Ну что вы тут бегаете на лыжах, мы, бывало, не попусту бегали, от меня ни один японец не смог уйти». На самом деле, ведь Курильская гряда и половина Сахалина были в руках Японии после Русско-японской войны 1904–1905 годов. И отцовские воспоминания были не пустым звуком. Пограничникам на Камчатке было чем заниматься в те далекие времена конца 20-х и начала 30-х годов.

Через некоторое время после войны отец по приглашению тогдашнего председателя колхоза И. А. Новикова перешел трудиться на колхозную ниву. Ему было поручено возглавить строительство двух плотин на речке, протекающей мимо деревень Максимовское и Патерево. Вода была нужна в большом количестве для скотных дворов, где оборудовалось автопоение и автодоение. Выполнив эти работы, отец перешёл к работе конюхом. Я заметил, что он очень любил лошадей и вообще животных. Не зря у него в военном билете обозначена военно-учетная специальность – кавалерист.

В летний период мне как старшему сыну приходилось помогать отцу во всем, в том числе и в уходе за лошадьми на конюшне, а в темное время суток пасти лошадей – в ночном. В ночном, как правило, кто-нибудь из младших братьев был со мной, поскольку одному было и скучно и опасно. В те послевоенные времена бывали частые случаи хищений колхозных животных, в том числе и лошадей. Небольшой топорик за ремённым поясом был моим вооружением. Шел мне тогда всего двенадцатый год. Каждое лето у отца случалось обострение язвы желудка и ему приходилось длительное время находиться в больнице на излечении, поэтому все заботы ложились на меня, и по дому и по конюшне. За мою работу в колхозе мне начислялись трудодни.

Особенно тяжелым был летний период 1947 года. Весной сдал экзамены за 4-й класс и сразу же приступил к работе с отцом. Нашей семье в этот год сильно не повезло: в лесу на пастбище пала корова – остались без молока, лиса перетаскала кур – остались без кур-несушек, отец – в больнице. Мать одна и трое ребят. Было очень голодно, выручала картошка, это было наше спасение. А в начале августа в колхозе была выдана на трудодни каждой семье небольшая часть урожая поспевшей ржи. Для нас это был великий праздник, так как всю весну и лето жили без хлеба, люди пухли от недоедания, случались и смертельные исходы. В конце декабря этого года была отменена карточная система обеспечения народа продуктами и проведена денежная реформа. Хорошо это помню, народ с облегчением вздохнул. Я учился уже в пятом классе.

В конце 50-х годов во времена руководства страной Н. С. Хрущева наш колхоз всем составом влился в совхоз, который объединил все другие колхозы на территории Некрасовского сельсовета. Этот совхоз в настоящее время представляет современное сельскохозяйственное предприятие с животноводческим комплексом, развитой научной и исследовательской работой по выведению семян хлебных культур. При этом тесно взаимодействует с сельскохозяйственной академией. Все работы в совхозе механизированы.

Отец, потрудившись в совхозе несколько лет, перешел работать на кирпичный завод по своей любимой профессии – сапожником. Мы, братья, когда приезжали в отпуск, а всегда старались попасть вместе, частенько посещали отца на его работе, это рядом с деревней Платуново. Оформив пенсию, отец длительное время продолжал трудиться на кирпичном заводе. Следует отметить, что отцовская пенсия была очень скромная, несмотря на очень большой трудовой стаж. Вообще в те времена социальные органы не слишком баловали тружеников села. Надо было видеть, как отец радовался этим встречам. Родители, конечно же, гордились своими сыновьями. Однако никакого зазнайства не было, сама скромность и простота родителей – вот что отличало их по жизни вообще.

Думаю, что настала пора рассказать о матери. Наша мать, Екатерина Федоровна Тараканова, урожденная Галочкина, родилась 3 декабря 1908 г. в деревне Патерево. Их семья была также многодетная – семеро детей: четыре девочки и три мальчика. Вообще надо отметить, что в начале XX века в деревнях каждая семья имела, как правило, 5–7 детей. Мой дед, Федор Андреевич Галочкин, отец моей матери, имел рост выше среднего, статный, носил усы, как у И. В. Сталина, коммунист, по профессии маляр, однако он неплохо мог писать картины маслом. В их доме, в левом углу в передней комнате, от пола до потолка стоял портрет И. В. Сталина, написанный масляными красками. Братья моей матери: Алексей, Николай (мой крёстный отец) и Анатолий – все отличные баянисты, участники войны. Алексей (офицер) погиб в самом начале войны. Николай (офицер-танкист) прошел всю войну. Анатолий, участник Курской битвы, был уволен из армии по ранению.