Kitobni o'qish: «Аристократы улиц», sahifa 3

– Я лишён фамилии по приказу князя московского.

– Вот оно что. Ну и какой вы после этого дворянин? – усатый фыркнул. – Ни роду, ни племени, ни даже фамилии. Одно название.

Я почувствовал, как вспыхнул мой взгляд. Почти буквально вспыхнул, я знаю, как выглядит напряжённый Взор со стороны. Радужка начинает светиться и колыхаться, будто пламя. Если Взор достигает максимальной силы, то зрачок и белок полностью растворяются в ярком свете.

Полицейские невольно отшатнулись. Звякнули о землю оброненные наручники. Тихо зашелестели доставаемые из ножен шашки.

– Осторожнее, – сказал я. – Наказание за нападение на дворянина распространяется и на вас.

– Это провокация! – рявкнул младший городовой.

– Неужели? По-моему, вы сами меня провоцируете, пытаясь задеть моё достоинство.

– А разве я неправ, Эспер Александрович? Вы изгнанник без фамилии, – пробормотал усатый, задвигая шашку в ножны. – И нет за вами никого и ничего. Такой же человек, как и все!

– Не такой же. Я аристократ и сын князя, бывший наследник московского княжества. Ты мне не ровня, служивый, даже не пытайся считать иначе.

– Ну-ну, – усач поморщился, будто собирался сплюнуть. – Посмотрим, на что вы способны без денег и солдат, готовых умереть за вас.

– Посмотрим, – кивнул я, усилием воли гася Взор. – Так что, мы закончили?

– Мы с этим делом про подростков ещё разберёмся. Но пока что вы свободны, – городой сделал ударение на слова «пока что».

– Замечательно. Всего хорошего.

– Ещё увидимся, Эспер Александрович, – будто угрожая, сказал полицейский и залез на лошадь.

Что-то бухтя себе под нос, его напарник подобрал наручники и тоже залез в седло. Всадники уехали не оборачиваясь.

Я посмотрел на зевак, стоящих по обе стороны улицы. Они как будто ожили и стали расходиться кто куда.

Мне это напомнило снятое с паузы видео. Словно кто-то нажал на «плей», и персонажи на экране сразу зашевелились.

Что ж, эта сцена была им на пользу. Пускай разойдутся слухи, что полиция не смогла меня арестовать.

С другой стороны, ещё даже не наступил полдень, а я успел встрять сразу в три конфликта. Если так продолжится и дальше, я заведу гораздо больше врагов, чем хотелось бы.

Но мириться с тем, что ко мне относятся как к грязи, я не собираюсь!

Я уже был никем в прошлой жизни. И второй раз я к этому не вернусь ни за что! Я просто обязан встать на ноги и поднять свой собственный род. Получив второй шанс в этой жизни, я ни за что его не упущу.

Я вошёл в контору, где должны были помогать безработным. Помещение было небольшим и аскетичным – несколько скамеек вдоль стен и стойка, за которой сидела миловидная девушка.

Перед стойкой собралась небольшая очередь. Несколько мужчин и женщин, которым, судя по виду, работа была не слишком нужна. Знаю я таких – готовы хоть калекой притвориться, хоть умалишённым, лишь бы не трудиться.

Пособие по безработице в Российской империи хоть и платили, но мизерное. На эти деньги даже в одиночку прожить трудновато. Однако людей такого сорта вполне устраивало получать «копеечку» и ничего при этом не делать.

Я не стал ждать, пока очередь продвинется. Сразу подошёл к стойке и улыбнулся сидящей за ней девушке.

– Доброе утро, сударыня. Я следующий.

– Как скажете, – безразлично пожала плечами та.

– Слышь, куда полез? – рыкнул здоровенный мужик, который стоял в очереди следующим.

– Закройся, чернь, – приказал я, сверкнув Взором.

Тот собирался что-то сказать, но с щелчком захлопнул челюсть и опустил взгляд.

– А почему это он без очереди? – сварливо поинтересовалась толстая баба, стоящая ближе к дверям.

Сразу вспомнились муниципальные поликлиники из старого мира. Я даже больничный запах как будто почувствовал.

– Знатные имеют право на отдельное обслуживание в государственных конторах, – вместо меня пояснила девушка за стойкой. – А если отдельное обслуживание не предусмотрено, тогда без очереди.

Простолюдинам этого хватило. Я снова улыбнулся служащей и вдруг отметил, что у неё очень красивые зелёные глаза. А веснушки, которые в среде аристократов считались вульгарным признаком простонародья, ей даже шли.

– Приятно видеть человека, который знает закон, – сказал я. – Как вас зовут?

– Лада, – улыбнулась она в ответ. – А вы, надо полагать, тот самый, что поселился в старом доме на окраине?

– Меня зовут Эспер, рад познакомиться.

– Взаимно, – Лада протянула подписанный документ стоящему у стойки лысому дедку.

Тот забрал бумагу и, не сказав «спасибо», прошаркал к выходу.

– Чем могу помочь вам, Эспер?

– Мне нужна работа, дорогая Лада. Что вы можете мне предложить?

– Вряд ли что-то такое, что устроит дворянина, – вздохнула девушка. – На рудниках всегда требуются рабочие, вы пойдёте туда?

– Если есть возможность, я бы предпочёл работу в городе. И такую, чтоб я мог встречать новых людей и заводить знакомства.

– Ну-у, тогда… – Лада покопалась в бумагах у себя на столе. – Могу предложить должность посыльного в имперской канцелярии. Вам надо будет доставлять различные бумаги в предприятия и частным лицам.

– Идеально, – немедленно согласился я.

Я действительно не мог рассчитывать ни на что лучшее. Посыльного, конечно, будут воспринимать как мальчика на побегушках, но с этим я справлюсь. Зато смогу завести знакомства в местном правительстве и среди коммерсантов. Превосходно.

Мне всё равно надо зайти в канцелярию, чтобы официально прописаться в городе и получить фамилию.

Пока Лада оформляла необходимые бумаги, я стоял и любовался ею. И чем дольше смотрел, тем больше она мне нравилась. Мягкие черты лица, пухлые губки, чистая гладкая кожа. В моём вкусе, жаль, что простолюдинка.

Впрочем, это вряд ли помешает нам с ней провести парочку приятных вечеров.

Прозвенел подвешенный на двери колокольчик, когда кто-то ещё вошёл в контору. Я сначала не обратил внимания, продолжая любоваться Ладой, но затем почувствовал направленный на себя взгляд.

Обернулся и увидел хмурого мужика с тёмно-рыжими волосами. Он прищурился, глядя на меня, и сразу же вышел на улицу.

Как интересно. В воздухе как будто бы запахло неприятностями. И я даже подозревал, кто пытается их организовать.

– Вот направление, – Лада протянула мне бумагу. – Зайдите в канцелярию, вам всё объяснят.

– Премного благодарен. Надеюсь, это не последняя наша встреча.

Я улыбнулся девушке, а затем направился к выходу, не обращая внимание на взгляды людей из очереди. Аккуратно сложил направление и сунул во внутренний карман.

Разминая шею на ходу, вышел на улицу и совсем не удивился, когда заметил компанию крепких мужчин, полукругом вставших перед крыльцом

– Этот? – пробасил самый здоровый из них.

– Ага, – ответил мой знакомый Желан.

– Ну что, дворянчик? – поинтересовался здоровяк и ударил кулаком о ладонь. – Всех нас кланяться заставишь или как?

– Нет, конечно, – скривился я. – Сейчас вы все падёте ниц передо мной.

Глава четвёртая

Первым делом я зажёг Взор. Простолюдины, никогда не видевшие ничего подобного, разом отшатнулись.

Ещё бы! Когда глаза у человека пылают магическим огнём, это выглядит жутко.

Я кинулся вперёд. Показал, будто хочу ударить здоровяка в лицо. Он повёлся на обманку и пропустил мощный удар ногой в колено. Рухнул и с воплем обхватил повреждённую ногу.

Похоже, что я выбил ему коленную чашечку. Сильнейший повержен. Остальные деморализованы, и справиться с ними будет просто.

Но где же, интересно, полиция? Те два городовых сейчас пришлись бы кстати.

Я бросил быстрый взгляд по сторонам и увидел, как два всадника сворачивают за угол. Один из них посмотрел на нас и поспешил сделать вид, что ничего не заметил.

Что ж, прекрасно. У меня определённо будет о чём побеседовать с начальником полиции.

Пятеро оставшихся одновременно бросились на меня. Одновременно, но неслаженно. Я ловко вырвался из окружения, на ходу прописав одному из них в челюсть.

– Назад! – рыкнул я, резко обводя противников Взором.

Уверен, что их проняло до глубины души. Желан и ещё один мужик отступили. Но одного только Взора было недостаточно, чтобы заставить всех пятерых сдаться.

Как же не хватает магии! Будь она со мной, я бы наказал этих холопов одним движением руки, не сходя с места.

Увы, придётся поработать чуть дольше.

Не давая соперникам прийти в себя, я снова бросился в атаку. Неожиданным апперкотом вырубил одного. Сделал подсечку другому и в падении догнал его пинком в челюсть. Сам получил по лицу, но сразу отомстил серией из четырёх ударов, которая отправила противника на землю.

Желан и ещё один оставшийся на ногах холоп не стремились нападать. Потрогав разбитую губу, я качнул головой и двинулся на них.

– Давай вдвоём! – воскликнул товарищ Желана.

Он попытался с размаху врезать мне по челюсти. Я почти лениво уклонился и ответил коротким точным боковым. Мужик покачнулся, и второй удар вырубил его наглухо.

– Наших бьют! – в отчаянии завопил Желан. – Наших…

Пинок в живот заставил его закашляться и согнуться пополам.

– Ты правда думал, что вы сможете меня избить? – спросил я, хватая Желана за волосы на затылке. – Допустим, у вас бы даже получилось. Что было бы потом, ты подумал?

– Н-нет, – признался тот.

– Очень зря. Потому что вас бы ожидала казнь. Она и так вас ожидает. Нападение на дворянина группой лиц по предварительному сговору – других вариантов просто нет. Твою мать, Желан! – в сердцах воскликнул я. – Я первый день в городе. Вежливо с тобой разговаривал. А что взамен? Как вы здесь вообще живёте? Вы что, никогда аристократа не видели?

– Издалека только, ваше благородие… – просипел тот, преувеличенно демонстрируя, как ему больно.

– Надо же, какие слова ты вспомнил. Идём.

Я потащил Желана за собой. Распахнул дверь конторы, заставив колокольчик громко звякнуть. Люди, продолжавшие стоять в очереди, уставились на нас, разинув рты.

– Перун меня порази, – пробурчала толстая баба.

Я пригасил Взор, но не полностью, и воскликнул:

– Любезная Лада! Не будете ли вы так добры вызвать полицию?

– Уже вызвала, господин, – сказала та, поднимаясь за стойкой. – Тревожную кнопку нажала.

– Благодарю, – кивнул я. – Как скоро они прибудут?

– Сигнальный артефакт моментально срабатывает. Патруль через пару минут прискачет.

– Очень надеюсь.

Я вышел обратно на улицу и швырнул Желана на землю. Двое из его дружков уже поднялись на ноги и затравленно взглянули на меня.

– Лежать, – приказал я.

– Что?

– Я неясно выразился? Лежать, сукины дети! Кто попробует встать – убью на месте. До вас, я погляжу, трудно доходит. Объясняю – я имею право прикончить всех вас. По закону, а не просто так! Благодарите всех богов, что я этого не делаю.

– А ты и не можешь, – процедил здоровяк, продолжая держаться за выбитое колено. – Мы наслышаны, что ты теперь без магии.

Те двое, что стояли, всё же сочли за лучшее лечь на дорогу. Я подошёл к здоровяку, встал над ним и сказал:

– Мне вот интересно, откуда весь город знает подробности обо мне? Вам что, кто-то специально рассказал?

Здоровяк поджал губы и промолчал.

– Отвечай мне, смерд, – усиливая Взор, приказал я.

– Нам на рудниках рассказывали, – буркнул он. – Бригадиры специально народ собрали.

– И в газете про тебя писали! – поспешил добавить Желан.

– А вы что, читать умеете? – удивился я.

– Конечно, умеем…

– Не думал, что всеобщее образование добралось и до Сибири, – хмыкнув, сказал я. – Что ж, понятно. На всякий случай, я могу убить вас и без магии. Ты сомневаешься, здоровяк?

Тот снова промолчал, и я вынужден был уточнить:

– Это вопрос. Отвечай.

– Нет, не сомневаюсь, – пробормотал он.

– Вот и молодец. Лежите! Будем ждать городовых.

Я погасил Взор, протёр глаза и как следует проморгался. Когда долгое время используешь Взор, на какое-то время начинаешь хуже видеть, и глаза начинают болеть.

Ну, Владислав! Я не ожидал от тебя такой мелочности.

Выходит, он специально сообщил начальникам на рудниках и в городские газеты, чтобы раструбили о прибытии моей семьи.

Зачем? Чего он хотел добиться? Попытаться вызвать конфликт между нами и городскими?

Скорее всего, так и есть. Дворянин-изгнанник, у которого нет ничего за душой – лакомая цель для простолюдинов. Всегда приятно поиздеваться над тем, кто раньше был великим, а потом всего лишился.

Истории падения неизменно вызывают интерес у тех, кто сам в жизни ничего не добился. Искренне восхищаться чьими-то успехами гораздо сложнее, чем смеяться над чужими поражениями.

Я не хотел конфликта, просто вынужден был отвечать на агрессию. Нет ничего приятного в том, что мне всё утро приходится использовать кулаки. Но я обязательно найду способ добиться уважения простых людей, не избивая каждого встречного.

Есть у меня несколько идей, как переманить их на свою сторону.

Полицейские не слишком торопились. Но, в конце концов, приехали два всадника – к сожалению, не те, что пытались меня арестовать.

Один из городовых был седым, с усталым безразличным взглядом. Другой, напротив, был молод, едва ли старше меня. Его глаза блестели ярче начищенных пуговиц на мундире, а на губах играла насмешливая ухмылка.

– Доброе утро, ваше благородие, – сказал молодой, спрыгивая с лошади. – Вы что, один их так?

– Доброе утро. Да, один. А что, разве я сильно их побил?

– По виду не скажешь, – улыбнулся полицейский. – Но что-то они лежат, не встают.

– Просто приказал им лежать, – пожал плечами я.

– Ха-ха! Понятно. Меня Лучезар зовут, младший городовой, – он козырнул.

– Эспер, – кивнул я.

Седой, не спеша вылезать из седла, причмокнул губами и поинтересовался:

– Мы не знакомиться приехали, Лучезар. Что здесь стряслось, господин?

– Эти недостойные пытались меня избить. Я им не позволил, но требую арестовать и наказать по всей строгости закона.

– Собираетесь предъявить официальное обвинение? – седой скучающим взглядом обвёл лежащих простолюдинов.

– Конечно, – сказал я.

Полицейский снова причмокнул и сказал:

– Ну что же, ваше право. Только надо будет заявление написать. Этих мы в отделение увезём, а вы проследуйте за нами.

– Сожалею, у меня есть дела. Зайду в отделение ближе к вечеру.

– Как скажете, – седой пожал плечами. – По закону мы их трое суток можем продержать. Если заявление до той поры не напишете – отпустим. Эй вы. Поднимайтесь. Лучезар, позади поедешь. Смотри, чтобы не сбежали.

– Да куда им бежать-то, – усмехнулся молодой полицейский. – Город у нас небольшой, а через портал просто так не пролезешь. Доброго дня, ваше благородие! – он снова приложил руку к козырьку.

– Взаимно, – кивнул я.

Первый вежливый человек, которого я встретил в этом городе, не считая Ладу.

Не дожидаясь, пока городовые поднимут и уведут арестованных, я направился по своим делам.

Имперская канцелярия располагалась на другом конце этой же улицы, так что путь не занял много времени. На входе меня встретил охранник, который взглянул на направление и отправил в отдел кадров.

Из отдела кадров меня послали в отдел регистрации, поскольку перед устройством на работу надо было сначала получить фамилию и прописаться в городе. Для этого предстояло заполнить несколько формуляров и получить печати в разных других кабинетах.

Одним словом, я лицом к лицу столкнулся с имперской бюрократией. Раньше всеми подобными делами занимался мой личный поверенный, но теперь мне предстояло всё делать самому.

Да уж, слуги воистину экономят кучу времени. Я потратил два часа, прежде чем меня, наконец, спросили:

– Какую фамилию вы хотите получить, Эспер Александрович?

Пока я бегал по кабинетам, то уже придумал несколько вариантов. И теперь озвучил выбранный:

– Терновский.

Через тернии к звёздам, посыл примерно такой. К тому же созвучно с прошлой фамилией, к которой я привык за восемнадцать лет.

– Хорошо, – служащий канцелярии вписал новую фамилию в толстую учётную книгу. – Как глава семьи, вы также даёте эту фамилию своей матери Есении Владимировне и сестре Белославе Александровне.

Я молча кивнул. Канцелярист просто озвучивал очевидное.

Новый паспорт обещали выдать через несколько дней, а пока вручили справку, с которой я мог официально устроиться на работу. Что я и сделал.

– Поздравляю, – сухо сообщил начальник отдела кадров по имени Степан Вашин. – С этой минуты вы посыльный имперской канцелярии города Дальнегранска. Пять дней в неделю, с понедельника по пятницу, вам надлежит являться сюда к шести утра. Вы будете получать конверты и список адресов, по которым их следует доставить.

– Хорошо, – кивнул я.

– Учтите, что конверты будут запечатаны, и вскрывать их запрещено. Когда разнесёте все утренние посылки, следует снова явиться в канцелярию за новыми поручениями. Кроме того, могут возникнуть срочные отправки. Вот, возьмите сигнальный амулет, – Степан вручил мне круглую брошь с тускло-розовым камушком в центре. – Знакомы с такими?

– Да. В нашем поместье такими пользовались слуги и патрульные.

– Хм. В поместье… Да уж. Дворянин вашего уровня на работу к нам ещё не устраивался.

Вашин не пытался меня оскорбить, поэтому я просто пожал плечами:

– Я больше не княжич и мне просто нужны деньги. Кстати, сколько вы платите?

– А вам что, в центре занятости не сказали? Один рубль двадцать копеек в день, расчёт раз в неделю.

Я постарался не показать удивления. Что за жалкая подачка?! Будучи в Москве, я мог больше потратить на обед, чем местный посыльный зарабатывает в месяц.

Ладно, ничего. Я обязательно найду другой способ заработать. Это только на первое время, чтобы хватило на еду, и чтобы завести знакомства в городе.

Кстати, о знакомствах.

– Скажите, а кто выполняет обязанности городского главы? – спросил я.

– Господин Левин, Радимир Ярославович. Из баронского рода. Он здесь заседает, на третьем этаже, – Степан ткнул толстым пальцем в потолок.

– Я хочу с ним встретиться. Сможете устроить?

– Э-э, – растерялся Степан. – Ну, вы ведь тоже дворянин. Может, согласится вас принять. Пойдёмте, узнаем. Ну а затем, Эспер Александрович, надо бы за работу приняться. Есть у нас срочные посылки.

– Конечно. И можете звать меня просто Эспер.

Мы поднялись на третий этаж, где располагались один-единственный кабинет и большая приёмная.

В приёмной сидела секретарша – типичная блондинка с длинными ногами и упругой грудью третьего размера. Белая блузка была расстёгнута на четыре пуговицы, почти полностью оголяя грудь, а юбка была такой короткой, что скорее напоминала пояс.

Чёрт возьми, как банально. Большой начальник и блондинка-секретутка, основные обязанности которой явно связаны не с бумагами.

– Верочка, – обратился к ней Вашин. – Радимир Ярославыч у себя?

– У себя, – промурлыкала Вера.

– Подождите здесь, Эспер. Я узнаю, может ли он вас принять.

– Нет необходимости. Я сам спрошу.

– Подождите, но…

Я подмигнул Верочке и решительно направился в кабинет. Для приличия постучал и сразу же вошёл.

Радимир Левин оказался такой же стереотипной «большой шишкой». Толстый мужчина в дорогом костюме, с блестящей лысиной и маленькими глазками, что были едва заметны на одутлом лице. От него несло неприятной смесью дорогого парфюма и пота.

– Вы кто? – неприветливо каркнул он.

– Эспер Александрович… Терновский, – сказал я и закрыл за собой дверь. – Рад познакомиться, Радимир Ярославович.

– А, это вы. Уже фамилию успели получить. Послушайте, Эспер, – Левин сложил руки перед собой на столе. – Я прекрасно понимаю, чего вы хотите.

– Я зашёл представиться, только и всего.

– Не морочьте мне голову. Вас изгнали из рода, и теперь вы надеетесь завести знакомства в высших кругах, чтобы снова занять достойное положение. Я прав?

– Отчасти. Разве двум дворянам не стоит подружиться?

– У нас с вами разное положение, Эспер. Я городской глава, а вы изгой. То, что мы принадлежим к одному сословию, не делает нас равными, – Радимир свёл брови. – Понимаете, о чём я говорю? Если рассудить по справедливости, вы скорее ближе к черни, чем ко мне.

У меня перехватило дыхание. Лишь чудовищным усилием воли я заставил свой Взор не вспыхнуть. Потому что использовать Взор на другом аристократе было равносильно вызову на дуэль.

Как бы это ни было обидно, но Левин прав. Положения у нас разные.

Я даже не мог расценить его слова как оскорбление. Дворяне никогда не врут. И увы, сейчас Радимир говорит чистую правду.

– Не ожидал, что вы встретите меня так, – проговорил я.

– А чего вы ожидали? – сказал Левин и фыркнул. – Что я встречу вас с распростёртыми объятиями? Наш город находится под протекторатом Московского княжества. А князь московский – ваш брат, тот самый, что изгнал вас из рода. Понимаете, о чём я говорю? Даже если бы я по какой-то причине был к вам дружелюбно расположен, то не стал бы помогать. А мне, скажу честно, плевать на вас. До свидания, Эспер. У меня много дел.

Устраивать скандал не было смысла. В какой-то мере я был даже благодарен городскому главе за то, что он высказал свою позицию. Кивнув на прощание, я вышел из его кабинета и с трудом сдержался, чтобы не хлопнуть дверью.

– Всё в порядке? – участливо осведомился Степан.

– В порядке, – ответил я. – Идёмте. Вы говорили, у нас есть срочные дела.

– Да, конечно. Идёмте.

– Скажите, я могу получить аванс за будущую неделю? – спросил я, когда мы с Вашиным спускались по лестнице. – Под слово чести. Мне нужно срочно починить крышу в доме.

– Ну… Да, конечно. Под слово чести можно.

– Спасибо, – сказал я.

Мне выдали лошадь, сумку с почтовым гербом и форменную фуражку. Фуражку я надевать не стал, потому что выглядел в ней совершенно по-дурацки, особенно в сочетании с дорогим костюмом.

Правда, за первую половину дня мой костюм изрядно запылился благодаря стычкам с простолюдинами, а ещё я заметил, что на правом плече разошёлся шов.

Вот чёрт. Надеюсь, Белослава сумеет заштопать. И надеюсь, что у нас есть подходящие нитки.

До вечера я развозил документы – различные предписания, ответы на заявления и прочие официальные бумаги. Побывал в пекарне, в городской конторе рудников и в домах нескольких довольно обеспеченных по местным меркам людей.

Везде не забывал представиться и старался показать себя не простым курьером, а достойным служащим имперской канцелярии. Кажется, мне это удавалось. По крайней мере, никто не отнёсся ко мне свысока, а в пекарне даже угостили свежими горячими булочками.

Это было кстати. Потому что утром я не завтракал, и теперь желудок требовал еды. Так что булки я умял за милую душу.

По пути заехал в хозяйственный магазин, заказал доски, гвозди и рубероид. Их обещали доставить к моему дому завтра утром. Нанять рабочих мне пока было не по карману, значит, придётся лезть на крышу и стучать молотком самому.

Последней точкой доставки на сегодня была аптека.

В этом мире лекарства производили не так, как в моём старом. Фармацевтов называли лекарями или, на старый манер, зелейниками. То есть теми, кто готовит зелья.

В отличие от целителей, лекари не могли с помощью магии срастить сломанную кость или затянуть рану, не говоря уж о том, чтобы вылечить повреждения духовного тела. Но магией они тоже владели, и с её помощью готовили эликсиры и снадобья от самых разных болезней.

– Здравствуйте, уважаемый, – сказал я, заходя в аптеку. – Меня зовут Эспер Терновский, я сотрудник имперской канцелярии.

Аптеки и выглядели иначе, чем в моём мире. Никаких витрин с лекарствами и бесполезными аскорбинками, и тем более никаких рекламных плакатов. Стерильно белое помещение, диванчики для приёма посетителей, а в отдельной комнате за прозрачным стеклом – алхимическая лаборатория.

– Здравствуйте, Эспер, – поприветствовал меня аптекарь. Одет он был в традиционную белую мантию.

Я вручил ему документ и попросил расписаться в уведомлении о вручении.

– Скажите, вы ведь владеете магией? – спросил я.

– Конечно. Как бы иначе я готовил эликсиры?

– Вероятно, вы слышали обо мне. Я тот самый дворянин-изгой, и меня отлучили от родового Источника…

– Знаю, что вы хотите спросить, Эспер. И понимаю вашу беду. Не знаю, как бы я себя чувствовал, если бы лишился магии! – аптекарь покачал головой. – Увы, я сам принадлежу к роду, и понятия не имею, как пользоваться магией без Источника.

Я молча кивнул. Следовало ожидать. Маги-простолюдины или же дворяне без привязки к родовому Источнику – редкие птицы.

– Но я знаю, кто может вам помочь, – сказал вдруг аптекарь.

– Кто? – сразу же выпалил я.

– Здесь рядом есть ведьмак. Он простолюдин, истребляет нечисть за деньги.

При этих словах я сразу же вспомнил известного в моём старом мире вымышленного охотника на чудовищ. Седые волосы, два меча за спиной и всё такое.

– Где его найти?

– Он живёт за пределами города, вне защитного купола. Я могу объяснить, где находится его дом.

Аптекарь рассказал мне, как найти ведьмака. Я сердечно поблагодарил его и напоследок получил предупреждение:

– Будьте осторожны, Эспер. Он неприятный человек, и не очень любит дворян. Я не знаю причин, но лучше вам быть с ним повежливей.

– Спасибо за предупреждение, – кивнул я. – До свидания.

Что ж, на сегодня работа была окончена. Честно говоря, я валился с ног от усталости. Слишком много всего случилось, да и столько ездить верхом я отвык.

По Москве я передвигался по большей части на автомобиле, а проводить много времени в седле было физически тяжело, особенно с непривычки.

Но у меня оставалось ещё несколько дел.

Для начала необходимо было вернуть лошадь в конюшню. С одной стороны, плохо, что придётся топать домой пешком. С другой стороны, сейчас я не могу себе позволить кормить ещё и лошадь.

По дороге в канцелярскую конюшню я заехал в магазин хозяйственных товаров и не пожалел денег на хороший железный нож. Именно железный, а не стальной. Стальной, понятно дело, крепче, но железо отпугивает нечисть. А я опасался, что ночью в дом может вернуться упырь или наведаться другая нечистая сила.

Добраныч, конечно, не пустит чудовищ просто так. Но в новом доме он действительно слаб. Сила домового напрямую зависит от того, в каком состоянии находится жилище. А оно у нас находится в состоянии полной разрухи.

Так что хорошее железо не помешает.

Оставив лошадь, я направился было в полицейское управление. Но не успел – уже стемнело, и меня встретил только дежурный, который сказал, что полицмейстер, то есть начальник, будет завтра утром.

Я написал заявление о нападении и сказал:

– Передай полицмейстеру, что заходил Эспер Терновский. Завтра в обед я снова приеду.

– Как скажете, ваше благородие, – ответил дежурный.

Надо же. Хотя бы полицейские стали обращаться ко мне, как подобает. «Ваше благородие» – стандартное обращение к аристократу, не имеющему титула. Видимо, неудачный арест и мой разговор с городовыми всё-таки возымели действие.

Затем я, наконец, отправился домой. Шёл быстро, несмотря на усталость. Меня слегка беспокоило, что я бросил маму и сестру на целый день.

Им, конечно, было чем заняться, да и опасности никакой не предвиделось. Но с наступлением темноты меня всё равно охватила неясная тревога.

Как минимум я опасался появления нечисти. Упырь может захотеть вернуть себе облюбованное жилище.

Когда я приблизился к дому, выяснилось, что тревога была не напрасной.