Kitobni o'qish: «Сборник рассказов. Бармалеева пустота»

1. Необычное свидание

Это был чудесный случай. Он произошел в тот момент, когда я невероятным способом перенесся в будущее. А было это так. Я проклинал жару и, ожидая прибытия поезда на полустанке, присмотрел сносное убежище в тени. Людей, встречающих электричку, было мало и они также маялись из-за духоты. Постепенно жара меня сморила и я провалился в сон:

«В своей квартире выхожу из ванной, напяливаю на себя халат, иду ставить чайник. Звонок. Открываю дверь, а на площадке стоит незнакомая молодая женщина с серьезным лицом и говорит мне:

– Я только что с самолета и на кладбище не успела. Но успеваю, кажется, помянуть усопшего…

– Простите? – сказать, что я был в замешательстве – ничего не сказать. – Вы, наверное, ошиблись…

– Вот, посмотрите, – протягивает она бумажку с адресом, – таксист привез сюда.

– Все верно, – еще больше удивился я, – Вы проходите с мороза, разберемся.

Женщина прошла в квартиру. От ее мягких движений, ласкового взгляда веяло уютом, спокойствием, надеждой.

– Кутью не обещаю, – улыбнулся ей, – а горячий чай с лимоном гарантирую. Пройдите на кухню, вот сюда.

– Спасибо, очень кстати, я так вымоталась с перелетом…

– А вот и кипяточек подоспел, – проскочил я к плите, заслышав свист чайника. Выключил конфорку. Свист не затихал и постепенно перерос в гудок, каким обычно извещает машинист прибытие поезда. Я пожал плечами:

– Ничего не понимаю…»

Я открыл глаза, увидел, как из-за поворота медленно надвигается электричка. Сколько же я проспал? Удивился, когда увидел, что прошло две минуты с секундами. В полупустом вагоне я удобно расположился на сиденье и решил покемарить, в надежде вновь увидеть незнакомку. Но образ не являлся, меня разобрала досада: «Ну, почему все устроено по закону подлости? Только повстречался с замечательной женщиной, пусть во сне, как прибывший поезд прервал наше знакомство!»

Чем дольше я пытался разгадать видение, тем больше становилось ясным то, что со мной произошло перемещение в будущее. Натуральные, живые ощущения всеми органами чувств – все говорило о том, что это не сон. Если так, то на чьи поминки прибыла женщина? Открывая ей дверь, машинально взглянул на календарь в прихожей и отметил, что встреча во сне произошла ровно через полгода, в январе.

Дома я вспомнил деталь: на бумажке, которую показала незнакомка, не было имени и фамилии – только адрес. А что, если умер тот, кто жил раньше в этой квартире? И женщина была не в курсе о переезде прежнего жильца на другое место жительства? Адрес был написан неровным почерком карандашом, по всей видимости, впопыхах. Я немного был не в себе, но успокаивал себя тем, что в будущем я был живым. Или не был?

Я не силен в эзотерике, оккультизме, не верю в переселение душ, предсказания и гадания на кофейной гуще… Но как же все выглядело натурально! А если в видении была моя сущностная оболочка, по которой я определил, что образ мой? Нет, что-то тут не так. Надо подготовиться на всякий случай к ближайшему январю.

Я решил скорректировать свой образ жизни.

Для начала отказался от обильных застолий в кругу друзей, установил режим дня, которому неукоснительно следовал. Научился готовить вкусную и здоровую еду. А вот с женщинами получилась беда: тот случай, когда образ незнакомки не выходил из головы и затмевал образы других женщин. После пары неудачных общений с противоположным полом за мной закрепился ярлык «импотент». Мне было фиолетово: я знал, что встречусь с той, которая никогда не назовет меня так.

Новый Год мысленно отметил наедине с образом женщины из сна.

Длинные новогодние выходные наводили тоску. Обойдя и поздравив всех, кого смог, я занялся уборкой квартиры, стиркой и утюжкой белья. Ожидание смерти подобно, вспомнил чье-то выражение. Но я был полон здоровья и энергии, чтобы на финишной прямой сдуться. За неимением настоящего дела, что называется, бил баклуши. То «случайно» разобью посуду и надраиваю пол, пока не заблестит. Кот Мурзик совсем отвык за полгода от вольности: ходил по квартире осторожно, как в пасть «воды набрал», пристально наблюдал за мной с труднодоступной возвышенности.

Наступил долгожданный день.

Утро не задалось. Я встал позже обычного. Мурзик, пропустивший прием пищи по этой причине, оставил претензию в виде обмоченной им тапки. С высоты шкафа он с наслаждением смотрел, как моя нога влезла в тапку и тут же выскочила.

– В такой день, бесстыжий, ты гадишь мне! А если гости?! В чем я встречать буду? Убил бы тебя, зараза!

Инсульт и инфаркт благополучно миновали Мурзика, а я наполнил его миску кормом и забурился в ванную.

После помывки и стирки тапок, я надел новые, приготовленные для этого дня. Поставил чайник со свистком. У меня, конечно, был электрический, но хотелось создать обстановку максимально приближенную к интерьеру из того сна. Закрыл окно, когда посчитал, что квартира проветрилась. Мимоходом отметил, что такой детали из будущего, которое стало настоящим, не было.

Звонок в дверь.

Я ждал и не ждал этого сигнала, до конца не веря, что побывал полгода назад в сегодняшнем дне. Открываю дверь – перед квартирой стоит моя незнакомка. В фантазиях я всяко-разно представлял ее появление.

– Вы позволите? – женщина хлопала заиндевевшими ресницами.

«Когда же она успела заиндеветь, если из аэропорта на такси сразу ко мне?» – отметил про себя. Вслух спросил: – Вы с самолета, на такси, на поминки?

– Да, – слегка удивилась она, – только я еще зашла в магазин неподалеку отсюда.

Женщина выставила руку с пакетом – я взял его.

– Проходите с мороза, будем чай пить.

– Чудесно! На улице минус двадцать и перелеты я плохо переношу, – она бодро прошмыгнула в прихожую.

Помогая ей раздеться, заметил, что женщина не спрашивает про усопшего, не интересуется обстоятельствами смерти и весь ее вид показывал, что она не на поминки заявилась.

– Простите, а вы точно приехали по нужному адресу?

Незнакомка достала из кармана клочок бумаги, на котором было написано точь-в-точь, как на бумажке из моего путешествия в будущее. Послышался нарастающий свист чайника.

– Пройдемте на кухню, будем чаевничать, – я направился к плите.

– С удовольствием вам помогу, – улыбнулась она краешками губ.

Женщина взяла инициативу в свои руки и стол украсился вкусностями, принесенными ею, фруктами. Затем она пошла в ванную, а когда вернулась, на ней было праздничное платье. «Не поминальный наряд, однако, – иронично заметил про себя. – Тут одно из двух: или женщина очень рада чьей-то смерти, или похоронила то, что я не могу знать». Незнакомка достала два бокала из шкафчика, протерла их, выставила из пакета бутылку вина. Я наполнил бокалы, представился:

– Олег. Можно на ты.

– Ольга. Согласна на ты.

– За знакомство, – предложил я.

– За знакомство, – поддержала она.

Пришел Мурзик, потерся о ноги Оли и она с радостью положила его к себе на колени.

Мы выпили. Я растерялся оттого, что не понимал происходящего. После неловкой паузы решился:

– Объясни, Ольга, откуда у тебя мой адрес и кого мы похоронили?

– Похороны были давно, – начала рассказывать она, – семь лет назад. Я была тогда совсем молодой, многого не понимала. В этой квартире жил Семен Иванович Полынин. Он был не совсем дееспособным, инвалидом. Моя мама была у него сиделкой. Он разрешил ей, чтобы я приходила сюда, когда захочу. Мы с ним много разговаривали, играли в настолки. Мне было не скучно с ним. Незадолго до смерти он сказал маме, что, чтобы ни произошло в дальнейшем – мы посещали бы его квартиру.

– Интересная история, – задумчиво произнес я, – а зачем ему это нужно было?

Видно было, что Оля решается: сказать или нет? Я наполнил бокалы, предложил:

– Помянем Семена Ивановича.

– Светлая память, – Ольга отпила, тихо проговорила: – Дедушка сказал маме, что в этом доме после его смерти обязательно появится человек, с которым твоя дочь найдет счастье.

Что я такого услышал, что дрожь пробрала?

– Как часто ты сюда приезжаешь? – спросил.

– При каждой смене собственника жилья.

– А родные у Семена Ивановича были?

– Дети перегрызлись из-за квартиры. Я видела их только на похоронах, с дедушкой они общались по телефону. Он отписал квартиру маме в завещании, но судиться она с ними не захотела и отказалась в пользу наследников, которые продали квартиру и поделили деньги между собой.

– У тебя свое хорошее жилье?

– Коммуналка. Когда я стала самостоятельной, мама повстречалась с мужчиной и она живёт с ним. А я уехала в большой город, там живу и работаю.

Я снова наполнил бокалы, поднял свой:

– Пусть сбудется желание Семена Ивановича и ты, Оля, найдешь себе достойного мужчину.

Она молча отпила из бокала, засобиралась:

– Мне пора, завтра самолет, надо отдохнуть.

– Куда же ты, Оля? – тихо спросил я.

– В гостиницу при аэропорте.

– Здесь места много и обещаю не мешать твоим воспоминаниям.

– Но… я даже не знаю… неудобно так вот сразу… с почти незнакомым мужчиной…

– А я тебя знаю давно, – на ее удивленный взгляд добавил, – с полгода, как минимум. И готовился к нашей встрече.

– Правда? – недоверчиво спросила Оля.

– Да, чудесная моя незнакомка. Давай пить чай.

– Давай, Олег. И ты расскажешь, как это было?

– Это невероятная история. Я поверил в нее тогда, когда ты позвонила в дверь.

– А я поверила дедушке и как дура летала сюда, – улыбнулась Оля. – На что надеялась?..

На следующий день Оля сдала обратный билет.

февраль 2023 г.

2. Звёздами сыт не будешь

Винни-Пух по обыкновению своему прикидывал в уме, где бы подкрепиться. По возможности бесплатно и вдоволь. Он с братской любовью смотрел на Пятачка, который то и дело возникал перед ним после похода в разведку. Но после очередной паузы перед Пухом появилось чудо несуразное в иголках.

– Ты кто? – живо спросил плюшевый.

– Ёжик, – тихо ответил тот.

– Вижу, что ёж, – Винни не отводил взгляд с узелка в лапке зверушки, – звать как, спрашиваю?

– Ёжик в тумане я, известная личность, – ёжик скромно потупил глаза, сморкнулся, – награжденный много раз.

Пух осмотрелся вокруг, подозрительно спросил:

– А туман где?

– Я вышел из него нечаянно…

– А чем ты в нем занимался? – с еще большим подозрением спросил Винни.

– «Оскара» искал.

Винни-Пух захлопал глазами.

Появился Пятачок, который сходу налетел на ёжика:

– Ой, Винни! Больно и щекотно… – радостно захрюкал он. – А что здесь делает ежик?

– Оскара ищет.

– А это кто? – Пятачок весело посмотрел на Ёжика.

– А это самая престижная голливудская награда Академии Киноискусств, – к компании степенно подоспела Сова. – Я читала об этом в Хрониках.

– Не там ищешь, Ёж, ха-ха-ха… – Пух развеселился.

– Теперь точно не найду, – Ёжик погрустнел, – без тумана – никак.

– А зачем тебе «Оскар», Ёжик? – участливо спросил Пятачок.

– Для престижа ему, – ответила Сова.

– Нет, Сова, для того, чтобы чаще к другу с гостинцем ходить и еще лучше звезды считать, – ответил Ёжик.

Винни-Пух оживился:

– А что в узелке, Ёж?

– Ничего, Винни-Пух, клок сена в нем, – со вздохом ответил ёжик.

– А давай, Ёжик, я познакомлю тебя с осликом Иа? Вы понравитесь друг другу, – предложил Пятачок.

– Глохни, Пятачок, у Ёжика горе, а ты дружбу навязываешь, – Винни укоризненно посмотрел на братишку, затем обратился к Сове: – А о чем фильм, старушка?

– Ну, я сама не смотрела, только читала Хроники… – нараспев заговорила Сова. – В фильме много философии, мало беготни, несколько масок…

– Сова, в тумане далеко не убежишь, – заметил Пух.

– Я и говорю, что смысл в тумане… – поправилась она.

– Ты хочешь сказать, что за туманы дают награды, Сова? – Пух что-то начал обдумывать.

– Не совсем так, Пух, – Сова недовольно щелкнула клювом, – философия, которую Ёжик пронес через туман…

– Мало пронес или туман не такой густой, раз на «Оскара» не вытянул, – Винни посмотрел на Ёжика. – Если бы в узелке был мёд, а не сено – больше было бы философии.

– Винни, ежи не едят мёд, – ответила за него Сова и убыла восвояси.

– Вот и хорошо. Никто их не заставляет есть. Пусть носят – всегда найдутся ценители прекрасного.

– И я тоже люблю мёд! – Пятачок с обожанием смотрел на Пуха.

– Сначала я нес варенье, – начал рассказывать Ёжик, – а затем угостил им друга Медведя…

– Это был неправильный туман, – Пух обиженно фыркнул, – не к тому другу привел. Затем он что-то прикинул в уме, предложил: – Скоро с речки туман опуститься, давай, Ёжик, вместе побродим.

– А ты звезды любишь считать? – обрадовался было Ёжик.

– Считай, не считай, а звезды не скушаешь, – Пух разочарованно посмотрел на небо.

– Я пойду, заодно встречу Филина, Собаку, Белую Лошадь… – засобирался Ёжик.

– Этой живностью меня не удивишь. Без горшка мёда – серые будни. А если бы ты внезапно увидел в тумане головы Совы, Ослика Иа, Тигры, Пятачка – тебя паралич разбил бы, Ёжик.

Звезды засветились на небе. Прохлада подступила со стороны речки, опустилась густая роса и скрыла небо. Пух поежился, сказал:

– Пора домой.

– И мне пора, – сказал Ёжик, вскинул узелок, шагнул в туман.

– А сколько звезд на небе, Ёжик?! – крикнул вдогонку Пятачок.

– Знал бы – не считал… – донеслось из белесой пелены.

март 2023 г.

3. Смертельный водевиль

Мара недобро посмотрела на сына:

– Опять в командировку, добряк ряженый? В кого и уродился, непутевый.

– А я здесь причём, матушка? Сопротивляются!

– Неужели сил природы и веры людей в неизбежность зла тебе не хватает, чтобы ломать их сопротивления смерти?

– Видать, вера на лучшее сильнее.

– Отними у человека надежду и он твой.

– Надежду отнять у человека можно, матушка. А чудо исцеления его души предотвратить нельзя. Оно, чудо, не подвластно ни людям, ни мне, ни тебе.

– Ступай, уж. Да без подарков для меня не возвращайся.

– Будут тебе подарки, – Морозко расправил пышные белесые усы, закинул на спину мешок с подарками, посохом отворил дверь и вышел из терема в ночь.

…..

Приближалась самая длинная ночь. Я собрался съездить к дальней родственнице бабушке Вере по просьбам ее односельчан. Ехать не хотелось, так как ее, мягко говоря, я недолюбливал. Нелюбовь осталась с детства, когда все свободное время от учебы я проводил в деревне у своих дяди с тетей и мне приходилось встречаться с бабушкой.

Вроде бы ничего плохого она не говорила и не делала мне, но неприязнь к ней из-за чувства страха прочно осела в моей памяти. Страха из-за ее умения ворожить и гадать на картах. Деревенские обходили ее неказистый домик стороной, но нет-нет да и заглядывали по надобностям своим: поворожить на друзей и недругов, судьбу узнать, травками нужными разжиться.

– Серёжка, – говаривала мне каждый раз, когда заносил ей молоко, – никогда не пытайся узнать, что было, есть и будет. Всего не узнаешь, а голову забьешь чепухой – так и помрешь несчастливым.

Деревня казалась вымершей. Только расчищенная от снега площадка для автолавки перед въездом и три стежки-дорожки к домам говорили, что здесь еще теплится жизнь. По одной из тропок я дошел до избы деда Ерофея. У него и остановился на постой.

– Днесь зашел к ней узнать, что свет не зажигается в окошках, – рассказывал дед Ерофей, ближайший сосед бабушки Веры. – Спросил, что надобно. Умру, говорит, скоро, а родных никого не осталось. Хочу, говорит, Серёжку напоследок увидеть – тебя, значит. Вызови как-нибудь, дождусь его.

– Я спрашиваю: как же вызвать его? – рассказывала дальше Пелагея, которая приползла с другого конца деревни. – На столбе только экстренные звонки, а с мобильного не вдруг дозвонишься. А ты, говорит, из моего дома попробуй набрать. Я набрала дочку и надо же – с первого раза дозвонилась. И связь не прерывалась.

– Ты, это, в баньке бы помылся, – предложил Ерофей, – мало ли что у ней в доме.

– Воды да дров помоги натаскать, а мы с Ерофеем протопим, – добавила Пелагея.

Отведя душу в баньке, я осторожно постучался к бабушке Вере.

– Что не сразу ко мне пришел? – встретила она меня вопросом.

– Да вот, решил помыться в бане у деда Ерофея.

– Да вижу – так и несет от тебя банным духом.

– А я думал, бабушка, ты не учуешь из-за духа сушеных трав у тебя, – ответил, слегка улыбнувшись.

– Это хорошо, что про травы помнишь. Чувствую, что нонече тебе без них не обойтись.

– А что должно случиться? С чего ты взяла?

– Знаю я. Мальцом ты еще был. Глотнул ты случайно зелья, приготовленного мною для другого. С тех пор в последние дни уходящего года снятся тебе сны тревожные. На перемены в новом году.

– Это всего лишь сны, бабушка Вера. После встречи Нового года они не снятся.

– Так и должно быть. Пока был молодой, сны не вредили тебе.

– Да я как бы и сейчас…

– Давно я тебя не видела, – прервала она. – Постарел, не та хватка. Затем и вызвала, чтобы снять наговор с зелья. Да силы прибавить тебе.

– Сказки все это, бабушка, не верю я в эти ведьмовские штучки.

– Не веришь – и ладно. У кого остановился на ночлег?

– У деда Ерофея.

Далеко за полночь в приютившем меня доме не смолкали беседы о прошлой жизни в деревне. Вспоминали тех, кого уж нет и тех, кого судьба разбросала по разным сторонам. Пелагея довольная ушла к себе в избу, дед Ерофей забрался на печь, справив для меня заранее постель вт горнице.

Каждый год, двадцать первого декабря, незадолго до полуночи меня неумолимо тянуло на свежий воздух. А потом невинная прогулка продолжалась во сне и заканчивалась происшествием. Я попадал под машины, на меня обрушивались комья снега и льда с крыш, я замерзал в проруби, образовавшейся подо мной в трескучий мороз. На меня нападали неизвестные и с жестокостью убивали. С каждой новой прогулкой я учитывал прошлый опыт и уходил все дальше от дома. И в чистом поле, и в дремучем лесу я замерзал или был растерзан зверями.

Сегодня я поломал традицию и не вышел на прогулку. Как же оказывается просто не попасть под влияние рока, преследующего тебя в снах. Дед Ерофей покряхтел на печи и затих. За окном надрывалась метель, я приподнялся с кровати, заглянул в него. И отпрянул. Мне показалось на миг, что кто-то посмотрел на меня через окно нехорошим взглядом. Сквозь узоры на стекле невозможно было догадаться, кто бы это мог быть. Пелагея решила вернуться? Нет – у последних деревенских жителей есть ключи от домов соседей. Так, на всякий случай. Бабушка Вера? Она и по дому еле ходит.

Я наскоро оделся, выглянул на улицу. Свет из сеней выхватил клуб ветра со снегом и чью-то фигуру, удаляющуюся от дома.

– Эй! Кто вы?

Фигура остановилась, посмотрела в мою сторону и продолжила путь во тьму. Я побрел за ней, пытаясь выяснить, кто это и что делает возле дома деда Ерофея. Она остановилась и смотрела в упор, как я приближаюсь. Когда расстояние между нами осталось на вытянутую руку, фигура прыгнула, повалила в снег и оседлала меня, начала наносить тяжелые удары по мне. Это был мужчина – такая силища была в незнакомце. Я барахтался под ним, пытаясь скинуть с себя, несколько раз в ответ ударил его. Но он был сильнее и увёртливее.

Вскоре я почти не сопротивлялся ударам. Мужик соскочил с меня и начал пинать. Он делал это с остервенением, не разбирая, на какую часть тела обрушится его сапог. Сил моих доставало только на то, чтобы прикрывать лицо руками. Глаза застилала кровавая пелена. Мужик приподнял меня за грудки, приблизил свое лицо и прохрипел:

– Вот и встретились.

– Кто ты?

– Я тот, у кого ты выпил его долю.

Перед тем как провалиться в беспамятство, я вспомнил сегодняшние слова бабушки Веры.

Тело ныло. Ни рукой, ни ногой я пошевелить не мог. Разлепив глаза, увидел над собой лицо деда Ерофея:

– Кажись, пришел в себя, Верка.

– Теперь с ним все будет в порядке, – послышался в ответ ее голос. – Пелагея, не забывай его отпаивать настоем.

Затем я увидел бабушку Веру вместо Ерофея:

– Повезло тебе, Сережка. Хорошо, Ерофей чутко спит, услышал твои стоны. А то добили бы тебя или замерз бы.

– Как же он мог слышать, – еле шевелил языком я, – там такая метель…

– А ты и не был там, – ласково ответила она, – тебе приснилось.

– А как же вот это все?.. – показал глазами я на свое побитое, безвольное тело.

Вместо ответа, в меня почти насильно влили терпкий, чуть горьковатый настой из трав.

Отдохнувший, вполне чувствующий прилив сил, я сидел на кровати в накинутом на плечи теплом одеяле. Дед Ерофей, Пелагея и бабушка Вера чаевничали и беседовали о том, о сем.

– Бабушка Вера, может быть ты сейчас расскажешь, что со мной было?

– Было и прошло, – повернувшись ко мне, ответила она. – Да и к чему тебе знать – все равно не веришь.

– Как тут теперь не поверишь, – усмехнулся я, – просто не понимаю…

– Очень он жадный – тот, чье зелье ты в детстве отпил. Ни с кем не хотел делиться своими радостями. Я хотела исправить его эту черту. Но до конца не получилось: кто ж знал, что ты случайно вмешаешься? Так и живет один – ни семьи, ни друзей, – с грустью сказала она. – И вымещает злобу на тебе. Он считает, что из-за тебя у него нет полного счастья. Но, видимо, конец его не далек: желание его убить тебя настолько велико, что через сон пытается физически на тебя воздействовать.

– Туманно все это. А Новый год здесь причем?

– Зелье он должен был выпить под бой курантов. Приготовленное в самую длинную ночь, зелье обладает особенной силой. И обновиться после этого. Кровоподтеки и ссадины на тебе настоящие. Когда Ерофей спрыгнул с печи, подбежал к тебе, то спугнул его. Вернее, его злобу. Но если бы Ерофей не бросился сразу за мной, то ты мог бы замерзнуть. Прямо в постели.

– Спасибо тебе, бабушка Вера. А что дальше?

– Не за что, Сережка. Думаю, тебе больше не будут сниться кошмары. Я дам тебе состав травяного сбора, начинай пить настой из него с двадцатого декабря до наступления нового года. Забудешь или отмахнешься – в следующий раз меня рядом не будет. А больше, кроме меня, никто тебе не поможет. Или…

Бабушка Вера торопливо вышла из избы.

…..

– Уже новый год наступил, – вздохнула Мара.

– Матушка, я не забыл, – с хитрецою посмотрел на нее Морозко и протянул ледяное зеркальце.

Мара всмотрелась в него и увидела, что посреди избы стоит стол, покрытый белой простынью. Вокруг стола не спеша ходит старуха, раскладывает на нем высушенные травы и цветы.

– Ну и что? – сказала Мара.

– А ты досмотри, матушка.

Мара с интересом продолжила смотреть в зеркало. К избе, в которой жила старуха, пробирался сквозь пургу мужик с топором в руках. Лицо его исказили боль и ненависть, губы шевелились и через порывы ветра доносилось:

– Я убью тебя, старая ведьма… Но перед смертью заставлю тебя вернуть мне радость жизни…

А когда он попытался распахнуть дверь, ноги его застыли и он не смог сделать ни шагу. В следующий момент застыли его руки, он опрокинулся навзничь, а рука с топором так и осталась вытянутой вверх. Постепенно оцепенение сковывало его все больше и только изо рта раздавался хрип:

– Я убью, я убью…

Вскоре и губы его застыли.

В избе старуха наклонилась над чаном, окропила лицо водой из него и превратилась в красивую молодую женщину. Она вытянулась на ложе из трав и цветов, сложила руки на груди, закрыла глаза, едва улыбнулась.

Вьюга уже стихла. Неясное солнышко осветило сугроб на крылечке, из которого торчала рука, сжимающая топор.

– Отличная жатва! – похвалила Мара и улыбнулась.

декабрь 2021 г.