Hajm 100 sahifalar
1896 yil
Молох
Janrlar va teglar
По силе воздействия сюжета могу сравнить для себя с «Поединком». Та же печальная участь нежной души в совокупности с желанием жить во что бы то ни стало.
И также, как подпоручик Ромашов, инженер Александр Ильич гибнет, не вынеся борьбы с собой за сохранения себя.
Наступление новой эпохи Молоха и пугает, и создаёт ощущение неизбежности прогресса.
Что же до главных героев, то кроме инженера, доктора и любимой им Нины, это – рабочие, вся масса как единый организм. Мясо, идущее в пасть Молоху.
От всего повествования исходит дух трагедии посреди обыденности.
Что так и бывает всегда.
В подростковом возрасте меня больше привлекали такие авторы, как Ж. Верн, А. Дюма, Д. Остин, Ч. Диккенс, сестры Бронте. Русских классиков я как - то обходила стороной. Хотя советской литературы читалось довольно много. И поэтому такие имена, как Чехов, Достоевский, Куприн, все они прошли мимо меня. К Достоевскому я пришла уже после 25, Куприна начала постигать вот теперь. Следующий, думаю, будет Чехов. Я рада, что наконец познакомилась с этой трагической повестью (повестью ее назвал сам автор, а по факту - вполне себе и роман). И могу сказать, что эмоционально эта яма меня поглотила. Проституция - древнейшая профессия и эта книга, видимо, будет актуальна всегда. Все так же богатые юноши - мажорики и дядечки с мошной будут соблазнять молоденьких глупеньких девчат из провинции, поманив их сказкой о Золушке, все так же родные матери будут продавать детей в сексуальное рабство. Когда - то в юности я читала Эмиль Золя - Нана . Да, там тоже о девушке древней профессии, но там совсем иное. Там просто куртизанка на содержании, а здесь Куприн показывает всю грязь публичных домов, которых на Руси было немерено, да и не только на Руси. Спрос рождает предложение. И автор показывает своему читателю вполне себе респектабельный публичный дом: здесь установлены строгие правила, здесь еженедельные субботние мед.осмотры, здесь есть и дружба меж девицами, и даже любовь. В романе присутствует две сюжетные линии: о Любке, соблазненной когда - то барином, которую благородненький (ой ли?) Лихонин захотел превратить в "человека" и о Женьке, проданной матерью в 10-летнем возрасте, а теперь она больна неизлечимой болезнью. Нет, сифилис, на самом деле, тогда уже подлечивали, но не с ее статусом и деньгами... И если Любке, после предательства своего студентика ничего не остается, как вернуться в дом Анны Марковны, то Женька совсем другого склада характера и она принимает решение мстить - спать со всеми подряд, заражая их попутно своей болячкой. Единственное, было искренне жаль Рамзеса... Как, впрочем, и саму Женьку. Ведь прав был Платонов - она другая. И в иных обстоятельствах жизнь ее могла сложиться совсем иначе. Мог ее, как и Нану, полюбить бы граф, бросивший все на алтарь этой любви. К Лихонину отношение у меня сложилось абсолютно отрицательное. Да, порыв был, возможно, и искренним. Но если ты, сукин сын, видишь, что тебя стала напрягать эта ситуация, так будь уже порядочным до конца. Что ж так подленько - то в итоге? Слог Куприна, очень четко и ярко прорисованные характеры героев, подробное описание быта и удивительно - потрясающие по своей силе диалоги меня покорили! Честно, я начинала читать с некой долей неуверенности и скептицизма. Я не ожидала, что настолько сможет проникнуть вглубь Куприн своим творением, очень тонким и глубоким. Единственная линия, которая осталась для меня вопросом - это глава о Семене Горизонте. Я, честно, так и не поняла, какое отношение этот типчик имел к произведению. Если не считать того, что был крупным поставщиком живого товара в Ямки. Может, автор хотел показать те пути и дороги, которыми девчата попадали в публичные дома? Наверное, все же так и есть. Ну, по крайней мере, я так для себя определила. И эта глава полностью оправдывает ненависть Женьки к мужскому роду.
Пока будет собственность, будет нищета. Пока существуют браки, не умрет и проституция. Знаешь ли ты кто всегда будет поддерживать и питать проституцию? Это так называемые порядочные люди, благородные отцы семейств, безукоризненные мужья, любящие братья.
Вот она, суть и соль повести. Единственная, кто выбивается из этой картины - Тамара, сама выбравшая этот путь, осознанно и добровольно. И в конце хочу еще раз повториться - для меня это больше роман, нежели повесть. И он совсем не о проститутках из публичного дома. Он о жизни. Со всей ее пошлостью, грязью и противоречиями.
Мрачная и дарящая чувство безнадёжности повесть Куприна. Не являюсь его поклонницей. Некоторые описания показались не к месту или оторванными от атмосферы, будто автор старался вставить в роман мрачные осколки…
Не удалось полностью проникнуться персонажами, но это ж очень полюбился доктор – всем бы такого верного товарища)
Под впечатлением я осталась, но творчество Куприна как и любого автора – на любителя
Не думаю, что когда-нибудь снова вернусь к этой книге. Слишком тяжело будет снова окунуться в это гнетущее чувство безысходности и беспросветной тоски.
Конечно, многие произведения Куприна носят оттенок трагичности, но эта книга просто насквозь пропитана им.
Тяжёлые судьбы обитательниц домов терпимости вызывают смешные чувства: жалость, злость, грусть, непонимание, брезгливость... заставляют задуматься о жизни в целом и конкретно жизни женщин. В голове крутятся сотни вопросов, а на душе "кошки скребуться" и как бы не я не пыталась, у меня не получается перестать думать обо всем этом.
Куприн даже не пытался сгладить углы, не подарил счастливый конец ни одной из обитательниц публичного дома.
Отличный рассказ для тех кто начинает вырабатывать привычку чтения книг. Доступно изложенные мысли автора, как раз то что нужно.
А вы мне скажите, почему вы так боитесь молчания? Чуть разговор немножко иссяк, вам уже и не по себе.... А разве дурно разговаривать молча?
Для чего сочинять слова любви? Когда будет нужно, они придут сами и будут еще красивее, еще теплее.
Телеграф, телефон, стодвадцативерстные поезда, говорили вы, сократили расстояние до minimum'a, - уничтожили его... Время вздорожало до того, что скоро начнут ночь превращать в день, ибо уже чувствуется потребность в такой удвоенной жизни. Сделка, требовавшая раньше целых месяцев, теперь оканчивается в пять минут. Но уж и эта чертовская скорость не удовлетворяет нашему нетерпению... Скоро мы будем видеть друг друга по проволоке на расстоянии сотен и тысяч верст!.. А между тем всего пятьдесят лет тому назад наши предки, собираясь из деревни в губернию, не спеша служили молебен и пускались в путь с запасом, достаточным для полярной экспедиции... И мы несемся сломя голову вперед и вперед, оглушенные грохотом и треском чудовищных машин, одуревшие от этой бешеной скачки, с раздраженными нервами, извращенными вкусами и тысячами новых болезней...
Зачем же, - растроганно подумал он, - утомляю я себя мечтами о каком-то неведомом, возвышенном счастье, когда здесь, около меня - простое, но глубокое счастье? (...) Мы, бедные, нервные, больные люди, не умеем брать просто от жизни и радостей, мы их нарочно отравляем ядом нашей неутомимой потребности копаться в каждом чувстве, в каждом своем и чужом помышлении... (с)
Красивый мужчина уже по тому одному неприятен, что вечно собой любуется...
Izohlar, 120 izohlar120