Kitobni o'qish: «Всё будет хорошо»

Shrift:

Маленький большой человек

Проза Александра Колесникова классична. Перед нами сборник его повестей и рассказов. Они написаны в недавнее время и говорят нам о том, что писатель, бесспорно, находится в лучшей своей поре. Он умеет создать в своей прозе особую атмосферу, где читатель ощущает себя хорошо. Это связано с тем, что его герои – простые люди, живущие рядом с нами. Их можно встретить на улице, в своём подъезде, просто познакомиться. При этом автор умеет в обычной жизни выделить и показать нам тот материал, который обладает особым обаянием необычности. Его акценты позволяют по-другому оценить многое из того, что раньше знал и имел по этому поводу устоявшееся мнение. После чтения Колесникова понимаешь, что был не во всех своих оценках прав. Так я, например, считал, что литература о боксе – это такой ковбойский выплеск о лихих ребятах и ничего больше. Своим циклом рассказов, связанных с боксом, Колесников переубедил меня.

Чувствуется, что автор знает предмет не понаслышке. Это хорошо влияет на достоверность и убедительность его прозы. В каждом рассказе он даёт иной взгляд на бокс и боксёров. И всегда читатель вовлечён в историю, в действие. Так, мы сопереживаем пожилому боксёру, когда на него собираются напасть хулиганы, и радуемся, когда он легко справляется с ними. С изумлением узнаём о волшебных перчатках, где исчезают автографы умерших друзей их владельца (чем вам не Бальзак с его шагреневой кожей!). Гордимся побитым хулиганами мальчиком, решившимся после этого пойти в секцию бокса и изменить свою жизнь. Жалеем талантливого неудачника, не справившегося с проблемами и так и нереализовавшего свой большой потенциал. Написано всё живо, с большим количеством интересных подробностей. Дидактический момент присутствует, но предельно ненавязчиво. Он вытекает не из утверждений, а из самих ситуаций, которые Колесников берёт за основу повествования.

Книга называется «Всё будет хорошо». Казалось бы, коннотация этого выражения понятна. Почти общее место. Но, дочитав книгу Колесникова до конца, осознаёшь, что он вкладывает в это расхожее выражение дополнительные авторские смыслы. Дело в том, что Колесников из тех писателей, что умеет хорошо описывать трогательных людей, людей без каких-то особых качеств характера, не выделяющихся из общей массы, но при этом очень достойных. Он словно продолжает традицию «маленьких людей», характерную для русской литературы XIX века, но истолковывает её несколько по-иному. Его маленький человек – это большой человек. За ним будущее. За его трогательностью и непосредственностью, за его простотой и в то же время сложностью. Во многие тексты Колесников искусно вставляет рассказы героев о своей жизни, и они держат напряжение не только метаморфозами антагонистов и протагонистов, но и непосредственно движениями сюжета. Любовные страницы особенно светлы, автор уходит от плотской стороны, оставляя только романтические моменты, и эта ставка работает.

Значительное место в книге занимает повесть «Скоро Новый год». Этот текст буквально пронизан тёплым юмором, таким, что позавидовали бы и Аверченко, и Довлатов. Автор демонстрирует недюжинное умение: одна бытовая ситуация постепенно вытекает из другой и даёт сюжету развиться в нечто весьма занимательное. Извечный конфликт между бытовой жизнью и творческим поведением решается без истерики, остроумно и по-доброму. Стилистически текст выполнен просто, диалогов ровно столько, сколько нужно, описание состояний не затягивается, поэтому читатель видит полную картину, способен легко представить ситуацию, войти внутрь неё. Для тех, кто любит полное сцепление с текстом, эта повесть будет настоящим подарком. «Он решил временно отстраниться от ремонтного процесса и зажёг огонь под чайником. Сварив кофе, он подошёл к балкону и стал смотреть, что происходит за окном. Людей на улице было больше, чем в обычный день, и двигались они в ускоренном темпе, не как обычно. Нетрудно было догадаться, куда они все спешили. Они спешили навстречу Новому году». В этом фрагменте особенно заметно, как быстро Колесников способен поменять точку видения, из внутреннего перейти во внешнее, от мелочи самосозерцания перевести взгляд на бесконечное и вечное.

Повести «Дом в Мариуполе» и «Лестница» относятся к тем текстам Колесникова, что связаны с войной. В первой мы погружаемся в атмосферу первых дней СВО, во всех их трагичности и героизме, во всей их человечности и античеловечности. Во второй мы сталкиваемся с героями, по судьбам которых железным вихрем пронеслась Великая Отечественная война. И если в первой автора интересует почти дневниковая точность, он описывает всё скрупулезно, то во второй на первое место выходят отношения между людьми, сложность коллизий выбора.

Колесников знает цену слова, он внимателен к фактам, он ответственен только пред Богом, поэтому его не интересует никакая конъюнктура. В своих выводах, в своей этике и эстетике он всей душой с Россией и показывает её объективно и с любовью даже в самые драматические минуты её истории.

Максим Замшев,
Главный редактор «Литературной газеты», Первый заместитель председателя МГО Союза писателей России, Член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, Президент Академии поэзии

Боксёрские рассказы

Старик

В конце семидесятых Виктору Павловичу исполнилось семьдесят лет. Как и заведено в таких случаях, юбиляру были преподнесены подарки как на работе, так и, естественно, дома, в кругу близких. Согласитесь, подарки всегда приятно получать, особенно от тех, кто к тебе хорошо, уважительно и искренне относится. К Виктору Павловичу относились хорошо и уважительно. И в основном искренне. Время было такое – искреннее.

В основном.

В числе подарков оказалась и серая картонная коробка, внутри которой лежала… шапка. Да-да, шапка.

Эту коробку, вместе с шапкой, Виктору Павловичу торжественно вручили в родном спортивном обществе «Динамо», к которому он имел честь принадлежать. Конечно, если быть ещё более точным, то эту шапку для него выхлопотала его заботливая жена, но об этих подробностях юбиляр, естественно, ничего не знал и даже не подозревал. И это ни в коем случае не умаляло заслуг Виктора Павловича, который действительно был заслуженным и уважаемым в стране человеком. Просто время было такое – хлопотное.

Все дни своего рождения Виктор Павлович справлял в конце ноября. Так уж получилось. Поэтому шапка оказалась как нельзя более кстати. Морозы в Москве случались иной раз нешуточные, особенно на Крещенье.

Именно поэтому шапке все были рады. И Виктор Павлович, и его жена, а это уже было самое главное. К тому же шапка оказалась не простой, а ондатровой.

В то время все знали, что такое шапка из ондатры. Это была не просто шапка. Человек, носящий подобный головной убор, имел определённый вес в обществе, некий статус. Такая шапка – подарок дорогой, указывающий на принадлежность к определённой элите. А кто считался элитой во времена Виктора Павловича? Номенклатура. Партия. Политбюро, наконец. Так что это вам не какие-то там кроличьи ушанки. Понимать надо!

С определённым весом в обществе у Виктора Павловича, надо признать, всё было хорошо. Местами даже лучше, чем у многих. Он уже всем всё доказал, поэтому особо ни в чём и не нуждался. Тем не менее новая шапка – это новая шапка. Вещь приятная. И тёплая. Как говорится, и голове тепло, и жена рада. Кругом одни только плюсы.

Подобные шапки в ту пору свободно не продавались. Нигде. Или почти нигде. Поэтому носить её мечтали многие, но не все – увы! – могли. Ни экономически, ни политически, так сказать. Никак.

Да, можно было, конечно, какими-то окольными путями приобрести ондатровую шапку с рук, у спекулянтов, но стоило это дорого. Даже очень дорого. Порою слишком дорого.

К примеру, средняя зарплата в то время была сто рублей. Инженер получал чуть больше – сто двадцать. Шапка же с рук стоила все сто пятьдесят, а то и того дороже. Вот вам и арифметика. Вот и думай, гадай. Но и это ещё не всё.

Так как подобная шапка была заветным желанием многих и стоила больших по тем временам денег, то и охотников – и в прямом, и в переносном смысле – на неё было более чем достаточно. Спрос рождал предложение. Иными словами, за подобными шапками – страшно сказать – охотились! А вы как думали? Престиж! Уважение!

А что?! Имей соответствующую криминальную склонность, необходимую наглость, быстрые ноги – и ты уже обладатель заветной шапки. И не надо работать полтора-два месяца на производстве. Сбыл товар – и начинай охоту за следующей шапкой. Ондатровые шапки срывались в то время как с мужчин, так и с женщин. Да-да, такая наглость! Это могло произойти как вечером, так и средь бела дня. Про ночь и запоздалых прохожих и говорить нечего.

Чуть припозднился путник – обладатель заветной шапки – и он уже в опасности. Особенно зимой, когда темнело раньше обычного. А уж если обладатель шапки был навеселе…

Таким образом, носить подобную шапку было довольно опасным занятием, если передвигаться на своих двоих, так как машин во времена Виктора Павловича было крайне мало в частных руках. Это было отдельное элитарное общество счастливых обладателей отечественных автомобилей.

Итак, ведомые ажиотажным спросом, некоторые товарищи не стеснялись и срывали шапки не только в ночное, но и дневное время. И – страшно подумать – даже в метро.

Если человек в ондатровой шапке сидел в вагоне метро у дверей, то пиши пропало. Это был всего лишь вопрос времени, причём довольно недолгого. Доходило даже до того, что по громкоговорителю стали объявлять, чтобы обладатели шапок снимали их в вагоне метро. Снимали и держали крепко! Особенно это касалось тех, кто сидел возле дверей.

И вот как-то раз, выйдя с работы, Виктор Павлович неторопливо направился к близлежащему метро. Всё дело в том, что Виктор Павлович был тренером ДСО «Динамо», поэтому походка его была достаточно уверенной. Однако возраст всё же чувствовался. Как-никак семьдесят лет!

Одет Виктор Павлович бы в чёрное пальто и тёмные брюки, а на голове у него была та самая ондатровая шапка, подаренная руководством «Динамо» на юбилей. В руках у тренера был серый фибровый чемоданчик, с которым он никогда не расставался.

В этот момент его заприметили два друга, Володя и Аркаша, стоящие неподалёку.

– О, вон мой тренер! – с гордостью показал рукой Володя.

– Серьёзно?! Это тот, о котором ты мне рассказывал? – оживился Аркадий.

– Ну да!

– Ух ты! А с виду вроде обычный человек. Никогда не подумаешь…

– Ага, обычный… Много ты понимаешь… Виктор Павлович – уникальный человек! – недовольно проворчал Володя.

– Да я и не спорю! Слушай, а может, и я к вам на тренировки ходить буду? Как думаешь, возьмут?

– Приходи, конечно, но со мной в группу ты вряд ли попадёшь. Всё-таки я уже выступаю. Но главное – начать. Потом быстро догонишь меня. Будем вместе заниматься на выходных. Я тебя быстро поднатаскаю! – пообещал Володя.

– А куда он идёт? – наблюдая за тренером, спросил Аркадий.

– Ясно куда – домой. Ему же тоже отдыхать надо. Он нас три раза в неделю тренирует. Пошли, проводим его до метро! Всё равно сейчас время свободное, – сказал Володя и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом пошёл в сторону тренера.

– Конечно, пошли! Я только за! – внезапная идея с тренировками Аркадию очень понравилась.

Друзья ускорили шаг, затем слегка пробежались и зашагали на ненавязчивом расстоянии от тренера. Виктор Павлович шёл к метро небыстрой, но твёрдой походкой, по которой угадывалось, что этот немолодой человек когда-то был очень тесно связан со спортом.

Два друга бодро шагали за тренером. На улице темнело.

Вдруг откуда-то сбоку перед друзьями возникли две тёмные фигуры. Они появились буквально из ниоткуда и своим видом сразу привлекли внимание двух друзей. В воздухе запахло жареным. Два силуэта немного ускорились и оказались ещё ближе к тренеру. Фигуры их были какими-то сгорбленными, подозрительными. Они настороженно озирались по сторонам, исподлобья оглядывая редких прохожих.

Один из них оглянулся и зыркнул на двух друзей, семенивших сзади. Взгляд этот был жёстким, пронизывающим и мог любого ввести в ступор. Аркадий невольно опустил глаза и уставился себе под ноги.

– Володя, ты это видел? – сквозь зубы процедил Аркадий.

– Тихо ты. Это бандиты, – ответил Володя, делая вид, что происходящее никак его не интересует.

– Ну и рожа… У меня аж живот свело, – не унимался Аркадий. – Может, потише пойдём? Куда нам спешить-то?

Небольшой ветерок дул им навстречу, и в этот момент они услышали тихий разговор впередиидущих.

– Готов? – спросил первый бандит.

– Само собой, – отозвался второй.

– Делаем так: я «дёрну» шапку, а ты – чемодан. Встречаемся на старом месте.

– Замётано, – кивнул второй бандит. – «Долбить» его будем? Старик, в натуре, больно крепкий. Без удара не обойтись.

– Не дрейфь. Старика испугался, что ли?

– Не смеши. Так кто его уработает?

– Суету не наводи. Твоё дело – чемодан, бери – и «дёргай».

Услышав всё это, друзья переглянулись.

– Что делать-то будем? – прошептал Аркаша.

– Тихо, – не поднимая глаз, ответил Володя.

В его голове уже созрел план.

– Я их задержу, а ты дуй к метро. Там милиция. Авось задержим.

Аркаша молча кивнул. По спине его пробежал неприятный холодок. Он сглотнул слюну, но настроен был весьма решительно. Драться он особо не умел, но в его роду трусов не было. Его дед геройски погиб на фронте, да и отец был не робкого десятка, работал на одном из столичных заводов.

«С этими уж точно как-нибудь справимся», – решительно подумал Аркадий.

Виктор Павлович всё так же неторопливо, но твёрдо шёл к метро. В правой руке он держал свой любимый фибровый чемоданчик.

От рождения у Виктора Павловича был хороший слух, который улавливал малейшие колебания воздуха. Обострённое чувство не раз спасало его в непредвиденных ситуациях, и особенно на фронте. Не подвело оно его и на сей раз.

– Как думаешь, что у него в чемодане?

Виктор Павлович отчётливо слышал почти каждое слово, долетавшее до него из-за спины.

В чемоданчике Виктора Павловича лежал синий спортивный костюм, на котором красовались большие белые буквы «СССР», и обычные тапочки. Но бандиты об этом и не догадывались.

– Заткнись. Скоро узнаем, – цыкнул на своего подельника бандит.

Виктор Павлович на ходу переложил свой фибровый чемоданчик из правой руки в левую.

– Чёрт! – выругался главный. – Теперь делаем всё наоборот. Ты «дёргаешь» шапку, я – чемодан. Работаем!

Бандиты ускорили шаг, быстро сближаясь с Виктором Павловичем.

Дальнейшее для двух друзей происходило как в замедленной съёмке.

В тот момент, когда один из бандитов уже наносил удар со спины, сбоку, в голову Виктора Павловича, тот молниеносно развернулся и разорвал дистанцию шагом правой ноги назад. Кулак бандита рассёк воздух, он промахнулся и стал терять равновесие…

Виктор Павлович хладнокровно, не выпуская из рук свой фибровый чемоданчик, сделал шаг навстречу и нанёс сокрушительный удар справа.

Отработанный годами удар мгновенно остановил круговое вращение. Бандит рухнул к ногам Виктора Павловича лицом вниз, как мешок с картошкой.

Увидев это, второй бандит на долю секунды оцепенел, а затем быстро рванул прочь. Виктор Павлович сорвал со своей головы ондатровую шапку и, вытянув руку в сторону убегающего бандита, прокричал зычным голосом:

– Сынок! Шапку ж хотел! На!

После этого Виктор Павлович в сердцах сплюнул и хмуро пробурчал:

– Тьфу ты… Старик! Какой я вам старик?!

Пришедший в себя от неожиданности Володя ринулся за убегающим грабителем.

Бежали они достаточно долго, но догнать его Володя так и не сумел. Время было упущено.

«Подготовленный, гад, попался. Или со страху такую скорость развил? – раздосадованно подумал Володя. – Всё, с завтрашнего дня начинаю усиленно бегать. Тренироваться и много бегать!»

Он лёгкой трусцой поспешил назад. Аркаша поджидал его у входа в метро «Динамо».

– Ну что, догнал? – возбуждённо спросил друг.

– Да где там… Тренированный какой-то попался. Или со страху так рванул. Что тут было-то? Этого задержали? – поинтересовался Володя.

– Да нет, ничего такого не было, – с довольной улыбкой проговорил Аркаша. – Твой тренер так заехал тому бандиту, что тот минут десять подняться не мог. Потом еле встал и, пошатываясь, ушёл вон в ту сторону!

– Как ушёл? А милиция? – удивился Володя.

– Да какая милиция! Твой тренер остановился, посмотрел на грабителя, потом развернулся – и пошёл к метро, – возбуждённо рассказывал Аркадий. – Видимо, он таким же ударом и фашистов бил!

– Ясное дело! Тут уж тренеру лучше знать, что делать. Наказал бандита – и достаточно. Впредь будет ему наука. Уверен, что таким промыслом после этого он заниматься уже не будет, – удовлетворённо предположил Володя.

– Ещё бы! После такого нокаута! Уверен, теперь он будет только добрыми делами заниматься!

– Да уж! Жди! Уж чего-чего, а это вряд ли. Жизнь у них такая – другая, – усмехнулся Володя. – Хотя… всё может быть. Может, и станет это для него уроком. Будем надеяться!

У друзей было хорошее настроение.

– Слушай, я такого никогда в своей жизни не видел! Всё, я решил! Послезавтра я у вас на тренировке как штык! – возбуждённо говорил Аркадий. – Никогда не думал, что твой тренер в таком преклонном возрасте может так бить. Теперь я тоже хочу стать боксёром!

– «В преклонном возрасте»! – передразнил Володя. – Это же не просто тренер по боксу. Это абсолютный чемпион страны! Виктор Павлович если захочет, если немного потренируется, то и в таком возрасте многих боксёров на ринге сможет огорчить.

– Да! – зачарованно протянул Аркаша. – Как, ты говорил, его фамилия? Извини, забыл. Напомни, пожалуйста.

– «Забыл»! – вновь передразнил друга Володя. – Разве можно такое забывать? Запомни на всю свою жизнь, а лучше запиши у себя на лбу! Виктор Михайлов – абсолютный чемпион СССР по боксу. На ринге он провел целых 120 боёв. Заруби себе это на носу!

– Это тот, который самого Королёва победил? – смущённо спросил Аркадий.

– Да, самого Николая Королёва, в 1939 году. Историю надо знать! – с укоризной проговорил друг.

– Теперь буду знать! Это я теперь уже никогда не забуду! – уверенно заключил Аркадий.

Володя дружески хлопнул товарища по плечу, и они улыбнулись. У друзей было хорошее настроение. Сегодня они увидели то, чего многие никогда и не увидят. Торжество мастерства великого спортсмена над злом! Так и должно быть. Добро всегда должно быть с кулаками.

Друзья вошли в фойе метрополитена и опустили в щель турникета по пять копеек. Путь в метро был открыт. Спускаясь по эскалатору, каждый из них думал о своём и одновременно о том, чему они сегодня стали свидетелями. Впечатлений было хоть отбавляй, но оба они уже точно знали, что скоро у них тренировка.

В центре зала друзья ударили по рукам и разошлись по идущим в разные стороны поездам.

– Девятый подъезд! Восточная трибуна! Зал бокса! – удерживая двумя руками двери, успел прокричать Володя.

Аркадий улыбнулся и поднял вверх руку.

Двери захлопнулись, и поезда умчали друзей в разные стороны, чтобы через день вернуть их обратно…

03.11.2021

г. Москва