Kitobni o'qish: «Достойный. Начало пути», sahifa 19

Глава 19. Под гнетом хаоса

Акциос встал с кровати, схватил одежду, аккуратно сложенную на прикроватной тумбе, и торопливо начал переодеваться.

– Ты уверен? – с сомнением проговорил Рик. – Ты же полчаса назад пришел в себя. Лекарь сказала…

– Я не могу ждать, Рик. Со мной все в порядке. Ты же знаешь, у меня все быстро заживает, – ответил Акциос, просунув руки в рукава. Рик вздохнул.

– Ладно, если ты так решил, иди. Скорее всего, останавливать тебя будет некому. В городе много раненых, и все лекари сейчас заняты. Они сюда только раз в несколько часов приходят нас проверить, – Рик сделал паузу и добавил: – Будь осторожен.

– Не беспокойся, – ответил Акциос. Взял с тумбы кинжал и вышел в коридор, освещенный только в одном конце красноватым светом из большого окна.

Спускаясь на первый этаж, Акциос не встретил ни души. Он прошел мимо небольших тележек с колбочками и склянками, стоящими в ряд вдоль стены. В нос ударил запах лечебных средств, от которого захотелось еще быстрее выйти из этого здания.

День близился к концу, через алые облака виднелся ровный яркий круг уходящего солнца. Последствия раскола показали себя, как только Акциос миновал ворота академии. Помимо красного неба, во-первых, стала видна граница духовной энергии вокруг Нового рассвета – едва заметный чистый ровный свет, стеной вздымающийся кверху. И во-вторых, в Скайленде стало тихо. Не полностью, конечно: улицы и площади наполняли толпы, но они не кричали, как раньше, не галдели, не бегали туда-сюда, чтобы что-то купить или продать. Люди молча сидели прямо на тротуарах, кое-где раздавались стоны раненых, и у всех лица были совсем безрадостные. Пару раз Акциос увидел мужчин в лиловой одежде с эмблемой скорпиона – лекарей.

Акциос застал Трипа у себя в лавке, подметающего пол. Ни одного посетителя. Все стеллажи стояли по углам помещения с пустыми полками.

– Дядя! – сразу позвал Акциос.

Трип посмотрел на племянника таким тяжелым взглядом, что Акциос с трудом узнал родного, всегда веселого дядю. Впервые в жизни он даже не улыбнулся при встрече, а только подошел и обнял.

– Дядя, ты что, закрыл лавку? Что случилось? Где мама? – беспокойно спросил Акциос.

Трип ответил дрожащим голосом:

– Акси, мой мальчик, не думаю, что именно я должен тебе это рассказать. Марта ждет тебя наверху.

Акциос поспешно поднялся по узкой лестнице и, распахнув дверь, попал в комнату, играющую роль одновременно прихожей и кухни. И тут же замер, увидев в кресле спящего человека. Это был Дрейк. Он резко проснулся и протер глаза.

– Дрейк?!

– Акциос, это ты. Привет.

Дрейк выглядел сильно уставшим. Он заметно повзрослел с их прошлой встречи, в выражении лица уже не было того безрассудства и излишней самоуверенности. Акциос совсем перестал что-либо понимать.

– Что ты здесь делаешь? Что происходит? А где Сейко?

– Сейко, – Дрейк поморщился. – Да не стой ты. Я сейчас все тебе расскажу, а потом пойдешь к матери.

Акциос без лишних слов занял свободное кресло, а Дрейк начал рассказывать:

– Все это случилось за несколько часов. Два дня назад…

***

Два дня назад в Стримвиле с наступлением темноты уже чувствовалось необъяснимое напряжение, повисшее в воздухе. Охотники сообщили, что со стороны леса доносился пугающий вой – животные чувствуют энергию хаоса первыми. Некоторые жители деревни в панике заперлись в домах, считая, что это их спасет. Ужас, злость, отчаяние и безысходность завладели их разумом.

Потом, ночью, это произошло. Красная волна разверзлась по небосводу, как будто кто-то пролил на него кровь из гигантского ведра. Люди один за другим будто сходили с ума. Рамус, отец Дрейка, велел сыну не выходить из дома, а сам отправился собирать охотников – единственных, на кого можно было рассчитывать, кто мог бы прийти на помощь. Дрейк чувствовал боль в груди, в голове стало пусто, возникло желание разгромить все в собственном доме, но он совладал с ним и вышел на улицу, не забыв взять с собой дух-молот.

«Мир ужасно несправедлив. Почему это произошло сейчас? Почему с нами? Я не собираюсь сидеть сложа руки!» – решил Дрейк. Он хотел мстить, правда, непонятно, кому и за что.

Дрейк шел по улице и заглядывал в окна, все до единого занавешенные плотными занавесками, а если имелись ставни, то они были непременно закрыты. Он видел людей, бегущих, кричащих от испуга, стонущих. Некоторые дома были охвачены огнем, и мужчины опрокидывали ведра с водой, пытаясь его потушить. Все казалось страшным сном. Дрейк остановился, когда понял, что, сам того не заметив, пришел к дому старосты. Мгновенно в мозгу все прояснилось.

В дверь Джона и Марты ломился Сейко. Широкоплечий, мускулистый, он бешено колотил ногами и истошно кричал. А в руке держал косу, при виде которой Дрейку стало по-настоящему жутко: ее сплошь покрывала черно-оранжевая аура, похожая на дым. Дрейк медленно отошел к обочине, надеясь остаться незамеченным. Спрятаться было негде. И тут Сейко обернулся.

На Дрейка посмотрели два горящих красных глаза, точь-в-точь как у того дикого вепря. Сейко, похоже, Дрейком не заинтересовался, к великому облегчению, и продолжил бить в дверь. Дрейк, хоть и испытывал леденящий душу страх, убегать не собирался. Он пока не знал, что следует делать, но нутром чуял – надо остаться.

Сейко выломал дверь и ворвался внутрь. Послышались грохот, крики. Дрейк осторожно подошел ближе. Кричала Марта, разбилось окно, и на некоторое время все затихло. Дрейк бесшумно вошел в дом. Он обнаружил Сейко, стоящего спиной, напротив него стоял Джон, выставив вперед горящий желтой аурой меч. Марта забилась в угол, готовая обороняться кочергой.

Джон увидел Дрейка и насторожился, стараясь не спускать глаз с Сейко, затем мотнул головой, что означало отойти в сторону. Дрейк послушался, и тогда Джон сказал:

– Дрейк, уведи Марту. Как можно дальше отсюда!

Сейко на это зловеще захохотал.

– Это вам не поможет, – его голос исказился до неузнаваемости. – Я все равно сделаю то, за чем пришел!

Дрейк медленно обошел комнату и заслонил собой Марту.

– Сейко, послушай, ты не в себе, – пытался достучаться до него Джон. – Это не ты, ты этого не хочешь…

– Замолчите! Мне лучше знать, чего я хочу. Это все вы виноваты. Все из-за вас! – заорал Сейко и зашагал по комнате. Джон тоже двинулся, оставаясь напротив него. – Всем было на меня наплевать. Отцу, вам с Мартой, Акциосу! Но теперь все по-другому, теперь я сильнее вас. Так скажи, Джон… Гожусь я теперь для охоты, а? Возьмет меня Рамус с собой?

Сейко замахнулся косой, оставив в воздухе черный дым с оранжевым отблеском. Джон отскочил в сторону, отразив удар мечом.

– Сейко, пожалуйста, остановись. Позволь тебе помочь!

– Это мне-то нужна помощь? – снова засмеялся Сейко. – Поздно вы опомнились. Я и без вас смог развить свой дух!

И Сейко напал, остервенело замахиваясь косой. Он уже себя не контролировал и полностью подчинялся первобытной ярости. Джон крикнул Дрейку и Марте:

– УХОДИТЕ! ЖИВО!

– Нет, Джон! – вскрикнула Марта, когда Дрейк взял ее под руку и решительно повел к двери.

Она развернулась, не желая оставлять мужа наедине с этим чудовищем – другим словом в тот момент Сейко нельзя было назвать. Дом наполнился громким лязгом. Джон стал защищаться, и каждый раз, когда меч сталкивался с косой, вспыхивал свет духовной энергии. Дрейк прикрыл глаза рукавом. Даже не верилось, что теперь дух Сейко – коса уникальной силы, ведь совсем недавно это был обычный крюк. И сейчас он действительно извергал огромную силу. Только сила эта была отравленной, это был истинный хаос. Но Джон все-таки имел преимущество – он умело владел мечом. Годы опыта против юнца, никогда прежде не сражавшегося с оружием в руках.

Понимая, что Сейко не остановится, староста деревни перешел к решительным действиям. Он отразил очередной удар, подскочил ближе, сделав сразу несколько выпадов, толкнул Сейко ногой и выхватил косу у него из рук. Джон резко отшвырнул ее назад и направил меч на противника.

– Все, Сейко! Заканчивай! Я не позволю тебе навредить моей семье, – строго сказал он.

Сейко зашипел от злости и сжал кулаки. Энергия хаоса переполнила его, руки покрылись темно-фиолетовой аурой, и в ладони появилась железная цепь, окутанная черным дымом, как и коса. Джон к такому не был готов, это произошло слишком быстро.

– Осторожно, Джон! – услышал он крик Марты.

Цепь, удлиняясь, как змея, полетела прямо в голову Джону, он едва успел увернуться. В следующее мгновение цепь соединилась с рукоятью косы, другой ее конец окутал руку Сейко по самое плечо. Он дернул ее на себя, коса взмыла в воздух и резко вонзилась в спину Джона.

– ДЖОН, НЕТ! – Марта рванула в их сторону, Дрейк еле-еле ее удержал.

– Уходим! – не помня себя, прокричал он.

Бежать, бежать без оглядки. Они выскочили из дома, но Марта повернула в сторону сада, чтобы там затаиться. Дрейк все еще держал молот, но уже знал, что против духа эпической силы он бесполезен. Марта закрыла рот ладонью и тихо всхлипывала.

Обернувшись, Дрейк заметил темную тень, остановившуюся у порога. Определенно, это был человек, но было неясно, насколько он опасен. Дрейк только увидел, как от его черной мантии исходил темный дым, после чего человек вошел в дом. Через несколько мгновений Дрейк услышал, как Сейко загремел цепью, выкрикивая угрозы. Снова мелькнула тень, слетела со ступенек и растворилась в темноте улицы.

Все затихло. Немного подождав, Дрейк осторожно заглянул в окно: в доме находился только истекающий кровью Джон. Марта медленно пошла обратно к двери, опираясь дрожащей рукой о стену. Убедившись, что им больше ничего не угрожает, она бросилась к мужу и опустилась перед ним на колени. Джон схватил ее за руку, посмотрел в родные глаза.

– Любимая, не плачь обо мне, мы еще встретимся… – шевеля одними губами, прошептал Джон и на последнем вздохе произнес: – Нужно предупредить Акси.

Марта прижалась к нему и заплакала. Меч Джона вспыхнул, распавшись на яркие желтые огоньки. Искры медленно полетели вверх и растворились в воздухе.

«Я должен найти отца», – решил Дрейк. Он подошел к Марте.

– Мы уже ничего не сможем сделать. Здесь нельзя оставаться. Надо идти!

Дрейк не помнил, как они ушли оттуда. Марта несла с собой заплечный мешок, куда успела положить хлеб и флягу с водой. Остальные жители один за другим покидали свои дома, и Дрейк сначала не понимал, почему, но потом увидел. Крысы, огромные крысы с красными глазами пролезали в щели, в окна, сидели на крышах. Он увидел мертвую бродячую собаку с испачканной в крови мордой. Кто знает, какие еще животные, подвергшиеся энергии хаоса, могли проникнуть в деревню.

Наконец, они встретили Рамуса.

– Дрейк, вот ты где. Велел же из дома не выходить. Повсюду ищу, – сказал он.

– Джон погиб, – ответил Дрейк.

– Джон? Плохо… Нам не хватает охотников. Помоги собрать людей, всех, кто в состоянии идти. Надо уходить из Стримвиля!

Рамус, как первый охотник, взял на себя роль лидера и шел впереди. За ним следовало человек сорок. Все лошади взбесились и разбежались, пришлось идти пешком до самого Скайленда. Охотники постоянно с опаской оборачивались, слыша жутковатые звуки со стороны леса. В город бежали со всей округи. Уже на полпути дорога наполнилась людьми, крайне редко встречались запряженные телеги.

***

– … Вот мы и здесь, – закончил рассказ Дрейк. Он говорил без эмоций, на одном дыхании.

Акциос не мог поверить в услышанное. Дрейк поднялся, намереваясь уходить.

– Стой! Где он сейчас? Где Сейко? – Акциос вскочил с кресла и встал у двери.

– А мне почем знать? Исчез, удрал куда-то, – устало ответил Дрейк. – Слушай, Акциос, соболезную твоей потере, но не одному тебе сейчас плохо. Отец с охотниками сегодня ушел обратно в Стримвиль. Многие дома там разрушены, и неизвестно, уцелели ли оставшиеся. Не представляю, каково тем, кто не пошел с нами в Скайленд. Здесь люди живут в походных условиях, в палатках, но тут хотя бы безопасно. Раненых, пожилых и детей Трип разместил у себя в другой лавке. Там мало места, вот он и решил отдать и эту лавку. Мы все растеряны, никто не знает, что будет завтра. Надеюсь, в деревне больше не случилось ничего ужасного, и скоро мы сможем туда вернуться.

Он вышел. Акциос еще немного постоял на месте, отказываясь принимать происходящее. «Этого не может быть», – прошептал он и закрыл глаза руками, помотав головой. Внутри стало пусто, весь прежний мир, в котором он рос, которым так дорожил, рассыпался на миллион мелких осколков. Он вытер слезы и наконец вошел в комнату, где его ждала мать.

Марта сидела у окна, ее взгляд отрешенно блуждал по стене соседнего дома. Обернувшись, она посмотрела на Акциоса опухшими глазами, сразу поняла, что он уже обо всем знает, и немедленно подошла его обнять.

– Акси, сынок. Я так рада, что ты в порядке, – проговорила она срывающимся голосом. Было понятно, что это ее первые слова после долгого молчания.

– Мама, так это правда? Что же теперь? Как же… – сказал Акциос. К горлу подкатил такой комок, что он с усилием сдерживал слезы.

Они сели на кровать.

– Я найду его. Найду и отомщу! – заявил Акциос. В тот момент его не пугало, что у Сейко дух эпической силы, а у него всего лишь редкой. Он был уверен, что справится с ним, даже на мгновение представил эту встречу.

– Нет, Акси, пожалуйста, – Марта взяла его за руки и заглянула в лицо. – Я знаю, это горько. Но Сейко не… Это энергия хаоса, он не ведал, что творит, он был одержим. Сейчас нам надо беречь друг друга. Ты не видел, что там происходило.

Марта отпустила его, взяв со столика кружку с водой, сделала несколько глотков и вернулась на кровать.

– В Стримвиле еще задолго до четвертого раскола появились его предвестники. Красноглазый вепрь, которого ты убил, – один из них. Эта энергия овладевает разумом, овладевает человеком полностью. Это был не Сейко, он даже внешне очень изменился.

Акциос вспомнил свое удивление, когда он увидел лучшего друга детства зимой. Уже тогда Сейко вырос и выглядел намного взрослее и сильнее. Вспомнил и внезапную злость, накрывшую его самого, чего прежде никогда не случалось.

– Я ошибалась, когда не отпускала тебя в академию, – сказала Марта. – Я боялась. Думала, ты снова попадешь в беду. Но, как оказалось, тут самое безопасное место. И я бесконечно благодарна Трипу за то, что он привез тебя сюда. Поэтому, Акси, пообещай, пожалуйста, что останешься в Новом рассвете и не будешь искать Сейко! Продолжай учиться, первый курс уже позади. Я буду жить здесь, пока не решим, как быть дальше.

Марта снова обняла и поцеловала сына. Она смотрела таким умоляющим взглядом, что Акциос не мог ослушаться ее.

– Ладно, – вздохнул он. – Но все равно я этого так не оставлю. Как он мог? Почему отца?

Ответа не последовало. Вместо этого, Марта заговорила о другом:

– Знаешь, каким он был, когда мы только повстречались? Тогда стоял вопрос о передаче роли старосты, и родители много беседовали на эту тему со мной и Трипом. Я была своенравной, сразу заявила, что старостой быть не собираюсь. Да и по законам деревни этот статус передается по старшинству, то есть им должен был стать твой дядя. Но и мне, и Трипу было мало простой жизни в деревне, мы оба мечтали уехать, только не знали, куда. Как раз в это время и появился Джон.

Мы встречались несколько месяцев, проводили вместе много времени, допоздна сидели у ручья. Он в противовес моему характеру всегда был реалистом, всегда рассудительным, осторожным. Джон отговаривал меня покидать Стримвиль, и я не могла устоять перед ним. Но тут мой брат взял и уехал. Просто сообщил в один прекрасный день, что едет работать. Как я на него за это обиделась!

После этого я решила сбежать. Я пошла к Джону и поставила его перед выбором: либо он едет со мной, либо я уеду одна. Вот до чего мне не хотелось становиться главой деревни. Мне было все равно, кто будет старостой, лишь бы не я. Он пытался меня успокоить, умолял в сотый раз подумать, – Марта слабо улыбнулась. – Тогда оказалось, что я беременна, и все мои планы рухнули. Я винила Джона в моих несбывшихся надеждах. Мне казалось, что в Стримвиле, да еще и когда стану старостой, жизнь превратится в один бесконечно долгий день. А он не видел в этом ничего плохого, наоборот, очень радовался. Я злилась, а Джон был счастлив.

Мы поженились, и тогда я додумалась передать роль старосты ему как супругу. Родители это одобрили. Потом родился ты. Эх, если б мне предложили еще раз прожить эти замечательные семнадцать лет, я бы без раздумий согласилась и даже ничего бы не стала менять!

Я все время полагала, что долго буду искать того самого, идеального, который полностью разделял бы мое мнение. Но встретив Джона, поняла, что никакой идеал и не нужен. Идеал нельзя любить, им можно только восхищаться. А любим мы за другие качества, как раз за то, что отличается от идеала. Вот стоял передо мной Джон: не самый красивый, не самый сильный, во многом со мной не согласный, часто занудный. А я смотрела на него и думала – ведь другого-то мне и не надо. С ним я раскрыла в себе совершенно другую сторону моего характера. Я и не представляла, что могу быть такой.

Знаешь, Акси, Джон на самом деле очень гордился тобой. Он был на охоте, когда пришло твое первое письмо. Вернувшись домой, он узнал, что ты поступил в академию, а вечером об этом знала уже вся деревня. Он говорил: «Мой сын, мой Акси станет первым заклинателем духов из Стримвиля».

– Отец мной гордился? – не поверил Акциос.

– Да, – Марта медленно покивала и помолчала, собираясь с мыслями. – Мы дали друг другу слово держать в тайне то, о чем я сейчас скажу. Настало время тебе узнать правду.

– Какую правду?

– Это касается твоего духа. Ты, Акси, особенный мальчик, – Марта погладила сына по светлым волосам. Ее взгляд стал твердым и сосредоточенным. – На самом деле твой дух не кинжал.

– Что? – Акциос непонимающе посмотрел на мать.

– На самом деле у тебя такой же особенный дух, как и ты, Акси. У тебя дух времени, – сказала она. – Когда ты родился, мы подумали, что дух тебе не сошел. И мы с Джоном решили привязать тебе реликвию – нож. Об этом знали только я, твоя бабушка и… Джон. Теперь их нет, и я больше не могу держать это в тайне от тебя.

От удивления Акциос не знал, как отреагировать на слова матери. Он в смятении отвел взгляд и стал рассматривать кинжал.

– Подожди, я не понимаю, – он замотал головой. – Это реликвия? Мой кинжал – реликвия? У меня дух времени?

– Да, Акси, – ответила Марта. – Я узнала об этом от провидицы в тот день, когда мы первый раз взяли тебя в Скайленд. Ты, наверное, не помнишь, но ты тогда случайно пересек барьер академии. Полез за персиком, за каким-то персиком! Акси, твои раны быстро заживают, реликвия развивается, а твои сны, они… Я думаю, они у тебя неспроста. Вспомни, пока ты был в академии, с тобой не случалось ничего странного?

– Кристалл? Тот кристалл при поступлении, он раскололся. А на днях я был в Небесном пределе, и там… Тоже что-то произошло.

«Так вот что имел в виду Рик, когда говорил про мой кинжал. Он увидел, что это не дух», – догадался Акциос.

– А где вы взяли нож? – спросил он.

– Это был дух твоего дедушки. Когда он погиб, после него остался этот нож. Нож, которым Джон дорожил как памятью о своем отце.

– И… Что теперь? Что мне делать?

– Акси, не сходи с намеченного пути. Теперь я чувствую, что все это не просто так. Я знаю, у тебя все получится, всегда получалось, – и Марта прижала его к груди.

Акциос разговаривал с мамой до глубокой ночи. Наконец она, изнуренная этими двумя тяжелыми днями, смогла уснуть. Акциос укрыл ее пледом и просидел на кровати до самого утра. Он и не думал спать, внутри все бурлило от тоски и гнева, переполнявших его. А еще и дух времени. Это объясняло многие происходящие с ним странности, но порождало еще больше вопросов.

Утром, выйдя на улицу, он долго смотрел на красное небо, погрузившее людей в отчаяние и тревогу. Да, мама права, академию бросать нельзя. Надо бороться, надо развить дух, иначе как он сможет защитить то, что у него осталось? А потом, потом он все же найдет Сейко, столкнется с ним лицом к лицу, Акциос это чувствовал. Он еще не знал, как с ним поступит, и от этих мыслей его бросило в дрожь. Чем дольше он так стоял, тем больше понимал: неизвестно, сколько еще людей в Королевстве стали такими под влиянием энергии хаоса. Страшно представить. И раз уж Акциос встал на путь заклинателя духов, то пройдет его до конца. Станет щитом и мечом для мира, который так сильно в этом нуждается.

Сквозь слезы он увидел, как красная дымка на небе рассеивается, уступая место новому рассвету. И вот Скайленд вновь смог насладиться чистейшим небосводом.

– Отец…

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…