«Остров» kitobidan iqtiboslar
- Оптимальный состав народонаселения, говорил далее Мустафа, - смоделирован нами с айсберга, у которого восемь девятых масс под водой, одна девятая над водой.
- А счастливы ли те, что под водой?
- Счастливее тех, кто над водой.
Не философы, а собиратели марок и выпиливатели рамочек составляют становой хребет общества.
Одно из главных назначений друга - подвергаться (в смягченной и символической форме) тем карам, что мы хотели бы, да не можем обрушить на врагов.– Но разве не естественно чувствовать, что Бог есть? – не вытерпел Дикарь.
– С таким же правом можете спросить: «Разве не естественно застегивать брюки молнией»? – сказал Главноуправитель саркастически. – Вы напоминаете мне одного из этих пресловутых мудрецов – напоминаете Брэдли. Он определял философию как отыскивание сомнительных причин в обоснованье того, во что веришь инстинктивно. Как будто можно верить инстинктивно! Веришь потому, что тебя так сформировали, воспитали. Обоснование сомнительными причинами того, во что веришь по другим сомнительным причинам, – вот как надо определить философию. Люди верят в Бога потому, что их так воспитали.– Не хочу я удобств. Я хочу Бога, поэзию, настоящую опасность, хочу свободу, и добро, и грех.
– Иначе говоря, вы требуете права быть несчастным…
— Но ведь Бог не меняется.
— Зато люди меняются.
Но поскольку законы устанавливаю я, то я могу и нарушать их. Причем безнаказанно.
В натуральном виде счастье всегда выглядит убого рядом с цветистыми прикрасами несчастья. .... А удовлетворенность совершенно лишена романтики сражений со злым роком, нет здесь красочной борьбы с соблазном, нет ореола гибельных сомнений и страстей. Счастье лишено грандиозных эффектов.
Можно улыбаться, улыбаться - и быть мерзавцем.
Эмоция таится в промежутке между позывом и его удовлетворением. Сократи этот промежуток, устрани все прежние ненужные препятствия.
Как для «фордов» необходима сталь, так для трагедий необходима социальная нестабильность. Теперь же мир стабилен, устойчив. Люди счастливы; они получают все, что хотят, и не способны хотеть того, чего получить не могут. Они живут в достатке, в безопасности; не знают болезней; не боятся смерти; блаженно не ведают страсти и старости; им не отравляют жизнь отцы с матерями; нет у них ни жен, ни детей, ни любовей – и, стало быть, нет треволнений; они так сформованы, что практически не могут выйти из рамок положенного. Если же и случаются сбои, то к нашим услугам сома. А вы ее выкидываете в окошко, мистер Дикарь, во имя свободы. Свободы!
Быть вместе еще не значит любить друг друга или доверять друг другу.
