Kitobni o'qish: «Соня и тайны запретного мира», sahifa 5
Глава 17
Эалия, в длинном серебристом платье, прогуливается в придворцовом саду вместе с отцом, Императором Гипербореи. Высокий статный мужчина, с чуть тронутой сединой волосами, с нежностью смотрит на свою единственную дочь и наследницу трона. Еще пару лет назад он был твердо уверен, что девушка легко удержит престол, но теперь ее судьба его тревожит. Он прекрасно чувствует настроения при дворе и понимает, что план Совета десяти по эксперименту с землянами, призванный продемонстрировать, что в них преобладает – свет или тьма, прикрытие чего-то более масштабного, и он догадывается чего…
– Знаешь отец, – вторгается в его мысли мелодичный голос Эалии, – вчера я познакомилась с одним из землян.
– Вот как? – Император заинтригованно смотрит на дочь. Девушка снисходительно улыбается.
– Не подумай, ничего такого.
– Ну что… – Император хитро улыбается девушке, заставив ее звонко расхохотаться, она берет отца под локоть и уводит вглубь сада, подальше от любопытных глаз и ушей вездесущих придворных.
– Он показался мне совершенно обычным, каким и должен быть простой человек с Земли, – девушка поворачивает лицо к отцу, внимательно слушающему ее. – Но сегодня утром, когда они уходили, я точно почувствовала силу в одном из них.
– Но дочь.
– Верно, отец! Ты знаешь, я не из тех, кому что-то может показаться.
Император задумчиво кивает.
– Однозначно, в ком-то из них наша кровь, но я не смогла определить в ком, и почему еще не произошел зов. Кровь не проснулась. Ты ведь понимаешь, что это значит, отец?
– То, что ты говоришь очень серьезно. Я переговорю с Лусоном, он не мог не почувствовать. Я разберусь с этим.
А за одним из окон дворца, стоя так, чтобы его невозможно было заметить, за принцессой и Императором наблюдает Советник. Он не может слышать их разговор, девушка без труда ставит защиту такого уровня, но ему это и не нужно… Советник пожирает взглядом очаровательную фигурку принцессы. Отец что-то ей говорит, Эалия грациозно кивает. В глазах Советника загорается мрачная решимость, столь резко контрастирующая с его добродушным обликом.
– Скоро, очень скоро. Ты станешь моей. Навечно.
Глава 18
Бесконечное, розово-лиловое небо раскинулось над мощным горным уступом, покрытым очаровательными деревцами, усыпанными цветущими бутонами. Вопреки законам природы, по уступу течет золотая река, чьи воды из которых периодически выпрыгивают крошечные рыбки, искрятся и сияют. Путники, расположившиеся на одном из берегов, наслаждаются передышкой. Лера рисует. Карандаш, улавливая ее желание, заполняет получающуюся картинку цветом и тут же, повинуясь мысленному приказу хозяйки, меняет оттенки.
– Восхитительно…
Лера оборачивается к Гене и мечтательно произносит.
– Мне бы такой карандашик на Землю… Представь, я как бы чувствую оттенок, и он хлоп – исполняет!
– Вряд ли кто-то будет против, если ты возьмешь его домой. В любом случае, я обязуюсь припрятать и доставить!
– Я запомню. Так и знай! Как хорошо, что мы встретились!
Гена на седьмом небе от счастья и едва дышит, словно боясь спугнуть и потерять то, о чем всегда мечтал.
Соня наблюдает за золотыми водами, ей отчего-то хочется побыть одной и ноги девушки сами идут к чудно цветущим деревцам. Но ее затея с треском проваливается, Алан, наблюдавший за Соней, идет следом.
– Нам не стоит разделяться.
– Я не могу рассмотреть цветы? Там не может быть ничего опасного.
– По одному мы не ходим, Соня.
Раздосадовано пожимая плечиками, девушка подходит к деревьям. От близости Алана ее лицо стремительно пунцовеет и вообще с ней происходит что-то невразумительное, что Соню совершенно выводит из душевного равновесия. Приложив титанические усилия, она продолжает диалог совершенно безразличным голосом.
– Не волнуйся, я могу за себя постоять.
– Я все же останусь рядом.
– Как знаешь.
Девушка подходит к дереву. И тут судьба ей ставит откровенную подножку и совсем не гуманно. Словно молния, к ногам Сони подбегает маленькая пестрая мышка с синенькими глазками. Она забавно встает на задние лапки и, шевеля усиками, смотрит на Соню…
Пронзительный визг девушки заставляет вздрогнуть всех: у Леры выпрыгивает карандаш, Леня, чертыхаясь, подпрыгивает, Костя давится водой. Так уж вышло, что Соня с детства до смерти боится грызунов…
Каким-то неведомым для нее способом, Соня оказывается на руках у смеющегося Алана, вскарабкавшись по Легионеру в считанные секунды.
– Это безобидный грызун! – Алан не может перестать улыбаться, от вида панически устраивающейся у него на руках Сони. Мышка, трогательно пища тыкается Главе в ботинок. Но не найдя понимания и внимания убегает. Бледная от испуга Соня смотрит в открытое лицо Алана. «Позор какой. А у него на руках так удобно… Глаза все – таки синие. Губы такие…»
– Я всегда рядом, – произносят эти самые, в общем #тесамые губы.
– Меня можно вернуть на землю, минутная слабость.
Алан снисходительно улыбается, но отпускать девушку совершенно не торопится. Да и она как-то присиделась, а вредничает просто по привычке, активно сдавая позиции в вопросах, я сама за себя. Сия глазами к ним подбегает Лера, держа в руках карандаш и альбом.
– Вы так очаровательно смотритесь! Можно вас нарисовать?
Алан лучезарно улыбается, он вообще парень очень доброжелательный. И он очень доволен своим странным заданием – сопроводить землян до Храма. Здесь он встретил Соню. Впервые увидев эту девушку утром, сердце Алана, отнюдь не обделенного женским вниманием (все же Глава Легиона, да еще и внебрачный сын Императора!) впервые забилось сильнее.
– Буду счастлив.
Соня, бурча что – то нечленораздельное, оперативно слезает с его рук и пытается самоустраниться. Алан провожает взглядом хрупкую спину девушки.
– Вы ей нравитесь, – заговорщески шепчет Лера. – Она хорошая, ершистая, просто.
Джон, отведя взгляд от возвращающейся Сони и Алана, как обычно, по-военному затягивается дымом. Костя смотрит в сторону горизонта.
– Хотел бы здесь остаться?
На лице Кости отражается душевная борьба. Эалия тронула его сердце, а этот мир вызывает в Косте восхищение и жажду нового, здесь все иначе, чем на Земле. Здесь все обретает иной смысл, но…
– Мать с бабушкой бросить не могу. А у тебя как?
– Жена осточертевшая и война. Но этого, как понимаешь, везде с избытком.
Мужчины возвращаются к остальным. Озаряемый брызгами золотой воды, Алан машет рукой, командуя конец привала.
Глава 19
Просторная зала залита светом, льющимся из гигантских окон. За ними простирается фантастический дворцовый сад. Если в воображении смешать самые яркие места земной Камчатки, Норвегии, можно еще добавить Новую Зеландию, то тогда станет понятно, как выглядит этот сад. Император и Лусон стоят подле массивного, каменного стола, любуясь дивным видом за окнами. Они оба истинные ценители прекрасного. Но только их диалог, вовсе не о прекрасном.
– Меня все больше волнует затея с землянами. К чему весь этот дикий эксперимент? В любом случае я против возвращения.
– Как и Гиперборейцы, Ваше величество. Ваше слово – закон.
– Но не для Десятки. Тебе прекрасно известно. Наше противостояние грозит бедой. Сможет ли Эалия удержать трон? Мое видение закрыто, но предчувствую беду.
– Император…
– Она тебе как дочь.
Лусон сжимает медальон, что висит у него на шее.
– Обещай позаботиться о ней, чтобы не случилось.
– Пока я жив, ни один волос не упадет с ее головы. Но не спешите оставлять нас, Император.
Император поворачивает к Лусону печальное лицо. Он сдал за эти годы, от бесконечной жизни, от постоянной борьбы. Страна тонет в деградации, Глава Совета с Десяткой строят козни не первое столетие и сейчас они как никогда близки к цели. Самое время уйти и передать Эалии трон, но тогда жертвой интриг станет она. И поэтому император ждет. Их вызова.
Глава 20
Наступает вечер, хотя в этой зоне дворца никогда не понятно, что сейчас: день или ночь? Глава Совета легким неслышным шагом подходит к мерцающей двери и не задерживаясь, проходит сквозь нее. Это камера, ничем иным небольшое помещение с гладкими, будто каменными стенами без единого окна, быть не может. Ледяной взгляд Главы упирается в стоящего на коленях, оборванного, грязного и трясущегося мужчину. Глава десятки переводит взгляд на своего помощника, что стоит рядом с пленным.
– Как обычно, проник через ледник, – бесстрастно, словно робот, говорит тот.
– Где остальные, что были с ним?
– Ищут, но живых не осталось. Отвод восстановлен, больше никто не проникнет к нам.
– До следующей поломки, – ледяным голосом комментирует Глава, бесстрастно глядя на бледного как смерть пленника.
– Жалкий земной червяк. Кем ты себя возомнил, явившись сюда?
Мужчина, трясясь и заикаясь, все же находит в себе силы ответить.
– Это ведь Гиперборея? Да? Подземная страна чудес… Я просто… знать, что она существует…
– Искатели приключений. Все вам неймется.
Он поворачивает голову к своему серолицему помощнику.
– Сотри ему память, послужит смертником.
– Нет… подождите, постойте! Что вы?
Но Советнику уже не до него. Новое пушечное мясо пополнило ряды его рабов. Жестокое лицо Главы Совета освещается секундной вспышкой синего цвета при выходе сквозь мерцающую дверь.
Глава 21
Стоянка землян полностью готова к комфортной ночевке. Смеркается. В центре круглой поляны, окруженной похожими на земные ели деревьями, иглы на которых унизаны крошечными зелено – голубыми бутонами, пылает огромный и яркий костер. Вокруг него, удобные палатки, как оказалось в рюкзаке каждого, предусмотрена своя индивидуальная палатка, в сложенном состоянии размером с ладонь. Алан, оперативно помог каждому открыть и установить палатку, хотя с подобным справился бы и младенец. Нужно всего лишь положить на землю и активировать, а через минуту уже любоваться на просторное сооружение, внутри которого, как по заказу, удобнейший спальник на матрасе с подогревом.
– Магия? – с видом знатока спросил Костя.
– Наука, – буднично ответил Алан, для которого подобные штучки привычнейшее из вещей.
В молчании, уставшие путешественники поужинали горячими закусками и полевыми деликатесами, вкус которых удалось идентифицировать лишь единично. Соня сразу бросила это занятие и с аппетитом поглощала запеченные клубни, так похожие на картошку, заедая их чем – то вроде рыбы, но точно не рыбой и совсем не мясом, но от этого не менее вкусным. Наевшись, девушка отошла от походного стола с раскладными креслами (из рюкзака Алана, разумеется) и села рядом со своей палаткой, неторопливо дегустируя исходящий паром напиток, чем – то похожий на чай. Соня твердо решила держаться подальше от Легионера, в присутствии которого у нее кусок в горло не лез. Парочка неразлучников – Лера с Геной уселись у костра, Лера привычно достала альбом с карандашами, а Гена привычно умостился рядом, преданно наблюдая за девушкой. Леня, без лишних сантиментов удалился в кусты, о чем не преминул всем доложить и потребовав личной защиты для себя, не смотря на защитный купол, который возвел Алан. Купол, окружил поляну полупрозрачным полем, мерцающим золотыми всполохами. Оно отреагирует на любое вторжение извне и это тоже не магия, а наука: небольшой прибор, активирующий защиту, Алан носит в кармане брюк. Джон, как обычно курит, а Костя как уже тоже вошло в привычку, заворожено наблюдает за огнем, мыслями находясь совсем в другом месте.
– Ты в порядке? – внезапно появившись рядом произносит Алан, непринужденно присаживаясь к Соне, из-за чего девушка едва не давится напитком.
Легионер же, словно, не замечая ее смущения, открытым взглядом смотрит на нее. От его близости Соне становится жарко, а мысли перестают соблюдать хоть намек на логику и последовательность.
– Отлично, спасибо, – неуверенно произносит девушка, вся самоуверенность которой исчезает даже просто при взгляде на провожатого.
Алан тепло улыбается.
– Завтра доберемся до Храма, – он заправляет Соне за ушко выбившуюся из хвостика прядь волос, – и можно будет возвращаться.
Алан нежно поправляет растрепавшуюся легкую челку девушки. Просто рядом с Соней он чувствует себя словно они знакомы уже сто лет, отчасти возможно еще потому, что Легионер сразу решил, что это ЕГО девушка, то есть своя, то есть Соня и он – лишь вопрос времени. Алан не из тех, кто долго думает, а интуиция, усиленная магическим даром, не подводила Легионера никогда и его душа ее УЗНАЛА. Вот и все. Соня заворожено смотрит на Алана, лицо которого с каждым мгновением становится все ближе. В воздухе между ними вполне осязаемо мелькают искры, губы девушки сами по себе приоткрываются, а сознание отказывается не только связно мыслить, оно вообще на этот момент от Сони отказывается. И в миге от поцелуя, когда теплое дыхание уже касается губ друг друга, а в мире никого и ничего не существует, когда горячая, немного шершавая ладонь Легионера прикасается к лицу девушки…, идиллия разбивается от циничного голоса Лени.
– Значит, ты выходит, сын Императора, как мы поняли? – мажор бесцеремонно усаживается напротив них с Соней, спиной к костру.
– Ох… Какой романтИк им сломал, – вздыхает Лера, наблюдавшая за парочкой и делавшая их набросок. Гена тоже вздыхает, но больше от легкой зависти стремительно развивающихся отношений Легионера с Соней. Сам – то он парень очень стеснительный и робкий.
– Не законный – ничуть не смутившись, отвечает Алан.
Соня же ищет глазами какую-нибудь палку, или полено, с явным намерением огреть мажора по голове. Но одумывается, поймав лукавый взгляд, брошенный на нее обернувшимся Аланом. «Ладно сдаюсь, невозможно ничего с этим поделать. Рядом с этим мужчиной вообще ничего невозможно сделать!» Но ей это нравится.
– А, – протягивает Леня – Значит ты будущий Император.
– Я не имею прав на трон, – враз похолодевшим голосом отвечает Легионер. К ним потягиваются Костя и Джон.
– А че так? Ты сын, какая разница какой. Единственный же, по ходу.
– Трон принадлежит Эалии, – таким ровным голосом произносит Алан, что даже стойкому Джону становится не по себе. – И если кто – то дерзнет считать иначе, ему придется справиться для начала со мной.
– Да я то че? – вскидывает руки Леня, словно демонстрируя, что он безоружен, – просто спросил, так любопытство ничего личного. Принцесса, дак принцесса.
Алан резко встает.
– Отбой. Завтра ранний подъем, последний переход и мы у Храма. Нужно отдохнуть. Нам могут понадобиться ресурсы, легко идем слишком.
Джон и Костя напрягаются.
– Ждем нападения? – Джон закуривает.
– Меня выдернули с Границы и в такое время.
– Какое?
– У нас война, – жестко отвечает Алан, глаза которого заполняет холодная рассудочная ярость, – с тварями, их с каждым днем все больше. А меня отправили сопровождать вас.
– Значит, у нас должны быть проблемы, – затягивается дымом Джон.
– Меня не отзывал даже Император, – успокоившись продолжает Алан, словно почувствовав легкий укол обиды Сони, что он сожалеет, что его отозвали от сражения, – это может означать лишь то, что вам нужна защита.
Разумеется, Алану, живущему у разлома в гарнизоне, который каждый день атакуют новые и новые полчища чудовищ, совершенно неизвестно, что из этой миссии никто вернуться живым не должен. Включая его.
– Принято, – кивает Джон – дежурство?
– Я справлюсь.
Джон вопросительно поднимает бровь.
– При необходимости, мы можем обходиться без сна, используя магический резерв.
– Твой магический резерв может завтра спасти нам жизнь, – возражает Джон, невозмутимо глядя на решительного Главу Легиона.
– Я разбужу тебя раньше остальных. Часа мне на восстановление хватит.
– Идет, – Джон кивает.
– Отбой, – командует Алан и все потихоньку разбредаются по палаткам. Легионер поворачивается к Соне.
– Спокойной ночи, Соня – произносит он и в его взгляде мелькает ничем не скрываемая нежность.
Соня таращится на него как ребенок, впервые столкнувшийся с чем – то столь необычным и совершенно для себя неожиданным. Алан легко целует девушку в лоб и уходит, оставив Соню наедине с ее подгибающимися коленками и колотящимся сердцем. Еще и руки трясутся. Она думала, поцелует…
Глава 22
Император, тоже готовится ко сну, хоть и сидит в столь позднее время в своем рабочем кабинете. Но, вначале, нужно закончить разговор: перед ним в воздухе мерцает изображение его секретаря Иби.
– Доброй ночи, Император. Утром необходим визит на границу, нужно Ваше личное присутствие.
– Я помню, Иби – устало отвечает он, – отмени все встречи после обеда. Хочу провести время с Эалией.
– Слушаюсь, мой Император.
Изображение светловолосой кудрявой девушки, похожей на фею, тает. Император задумчиво смотрит в центр стола, куда еще недавно транслировалось изображение Иби, из задумчивости его выводит шум, доносящийся от дверей, он поворачивает голову, дверь вспыхивает разными цветами. Император встает.
– Морбий, – зовет он главу своей личной охраны, – что происходит?
Но ответом ему служат лишь странные звуки. Вспыхнув алым, дверь исчезает, волна воздуха отбрасывает Императора к столу. На входе появляются четыре полупрозрачных человека в черных масках, а на полу… истлевают вспышками личные охранники Императора. Он тяжело поднимается.
– Кто вы такие?
В молчании, нападающие скользят над полом. Император выбрасывает вперед руку, из нее бьет золотой луч, но, не достигнув людей в масках, он исчезает. Не в силах поверить, Император черпает силу из пространства, усиливая золотое свечение, но оно исчезает в тускло – сером поле окружающем нападавших. Это решительно невозможно! Магия правящей династии уникальна, они способны черпать силу и моментально восполнять магический резерв из окружающего пространства и самого воздуха этого магического мира. К ней невозможно подобрать защиту, так как она сама призвана защищать. Но сейчас, магия Императора – бессильна! Из оружия в руках захватчиков вылетают красные мерцающие сети и летят к Императору, из его ладоней бьют золотые лучи, сети притормаживают свое движение, но не останавливаются. По лицу Императора струится пот, сети все ближе. Люди в масках бесстрастно наблюдают. В поток противостояния золотого и алого резко вторгается серебряный свет. Истлевшие сети падают на пол.
– Скорее, мой Император! – кричит Лусон, отражая красный огонь со стороны нападающих серебряным пламенем своей силы. В вихре ими поднятом кружит мебель, со звоном вылетают стекла, неповоротливо отрывает тяжелые ноги от пола – массивный стол.
– Где мой сын? Где Легион?
В красное пламя вливается бордовый цвет. Резким всполохом чьей-то магии Лусона сметает, прозрачные сети обвивают Императора. За четырьмя нападающими виднеется пятая, укутанная с ног до головы фигура, бордовый свет идет от нее. И этот пятый – в разы сильнее и Императора и Лусона.
Лусон поднимается, Император пытается вырваться из пут, но золотой свет гаснет, касаясь алого. К Лусону летит бордовое копье, он выбрасывает руку для защиты.
– Уходи немедленно! Защити Эалию! – рявкает ему Император.
Лусон оборачивается к нему, на его лице возникает страх за девушку, ударив серебряным светом в стену, он устремляется в открывшийся проход.
Глава 23
Советник решительным шагом подходит к дверям, ведущим в покои принцессы. Его совершенно не волнует неучтиво позднее время своего визита. Он переполнен эмоциями. Небрежно махнув рукой, Советник отпускает охрану принцессы, что стоит на входе. Ни задавая вопросов, те беспрекословно подчиняются. Это не люди принцессы, это ЛЮДИ Советника, с час назад бескровно и тихо уничтожившие ее охрану.
Советник победно распахивает двери.
– Ваше Высочество!
Но кругом тишина, она в каждой комнате, каждом углу, за каждой дверью. Здесь осталась лишь тишина.
– Эалия! – кричит Советник, бегая из комнаты в комнату, из рабочего кабинета в ванну, освещенную лишь цветными всполохами звезд.
– Где ОНА?!– безумный крик Советника эхом отражается от стен пустых комнат. Этот раунд он проиграл.
Глава 24
Земляне, под предводительством Алана, планомерно продвигаются к своей цели. Осталось всего ничего и они, наконец, доберутся до Храма. Но хоть природа ошеломительно красива, хоть деревья на их пути – глаз не оторвать, а отливающий золотом небосклон, вообще не поддается описанию, никто не вертит головой по сторонам, даже Лера притихла. Всем как-то тревожно, а Алан вообще ушел вперед и попросил его не отвлекать. Чем – то Легионер всерьез обеспокоен. Соня, чтобы хоть как – то унять грызущую душу тревогу, подходит к Джону.
– Мне снилось сегодня, что это место мой дом. Так все странно знакомо.
Джон выдыхает дым от сигареты, прищурившись глядя вдаль.
– Мне всю жизнь это снилось.
– Как так?
– Сам не понимаю. Но все время, что мы здесь, я хожу по своим снам… Детским. Когда взрослый стал, ничего уже не снилось, а тогда…
– Странно. Что это Джон?
– Не знаю. Я не мастер разгадывать ребусы. Думаю, узнаем в свое время, если есть что узнавать.
Путешественники выходят на бесконечное, открытое пространство, со всех сторон окруженное живописными холмами. Где – то вдалеке, искрясь под солнцем, бежит река. Идиллия.
– Долго еще топать? – недовольно ворчит Леня
– Пару часов, – Алан внимательно оглядывает группу, задержав взгляд на Соне и глазами спрашивая, все ли с ней ок. Соня, против воли улыбнувшись, кивает, а Алан задумчиво так смотрит на ее губы, недвусмысленно давая девушке понять, чем они будут заниматься на привале. От этого взгляда, Сонино сердце благополучно падает в желудок, а дыхание перехватывает. «Вот, что он творит?! Как мне теперь нормально идти и думать об артефакте!?»
– Пилить и пилить, – гнусавит Леня.
Но Алана уже как подменили.
– Тихо! – командует Легионер.
Земляне замирают. Замирает даже воздух. Джон бесшумно достает пистолет. Алан напряженно вслушивается в окружающее пространство.
– Что такое? – пищит Лера на ухо Гене.
Алан немного расслабляется.
– Показалось. Сюда им никак…
Его прерывает порыв ледяного ветра и страшное шипение, доносящееся со всех сторон.
– Стать всем за мной! – кричит Легионер.
Материализуясь прямо из воздуха, на замершую группу летят гигантские твари, с тремя огромными оранжевыми глазами, кожистыми крыльями по пять метров в размахе и чудовищными лапищами с когтями – саблями. Джон, прикрывая собой ребят, палит по ним из пистолета, но пули, не долетев, разлетаются на осколки. Алан швыряет на землю круглый предмет, и прозрачное голубое поле вспыхивает вокруг них, твари, шипя, останавливаются. Но это лишь отсрочка, они атакуют: черные шары врезаются в защитное поле и истлевают, но само поле, зримо истончается и вибрирует от этой непрекращающейся бомбардировки.
– Продержимся до твоих? – встав плечом к Алану кричит Джон.
– Нет.
Лера мечется от страха, на месте ее удерживает лишь Гена и то с трудом.
– Что это такое, что это?
– Все в порядке, Лерочка в порядке. Нас спасут!
Твари упорно атакуют купол. Они сильнее. Защита слабеет. Алан стреляет из тонкого серебристого цилиндра – золотой свет отбрасывает свирепо шипящих тварей.
– Это не может их убить?
Соня ненавидит ситуации, в которых ничем не может помочь, она готова хоть с ножом бежать на тварей, лишь бы не быть бесполезной.
– Их слишком много!
– Но шансы есть?
Глава Легиона красноречиво смотрит на девушку. Соня с ужасом понимает, что им, возможно, не уцелеть и, что она вообще ничего не может сделать. «Как, как так? Нужно как – то помочь!» Защитный купол сотрясается от новой атаки.
– Не, ну прикольно тут в натуре! – ничуть не волнуясь, выдает Леня, он то уверен, что погибнуть не может. А зря.
Купол трясется и гудит от новых атак, Алан продолжает стрелять, Джон попадает одной из тварей в глаз, отчего та протяжно завизжав, улетает. Легионер взглядом благодарит Джона.
А у Леры паника.
– Мамочка – мамочка, помоги!
– Лерочка, стой!
Не видя ничего перед собой, девушка, сломя голову мчится в ту сторону, где за куполом не видно тварей. Она в таком состоянии, что не соображает вообще. Костя бежит к ней, на ходу крича Гене, тоже рванувшему за Лерой.
– Здесь стой!
– Джон! Нельзя покидать Барьер, это его разрушит!
Поняв угрозу, Джон оставляет Алана и бежит за Костей и Лерой. Легионер ранит новых тварей, но тех все равно слишком много. Пространство вокруг купола залито мерзкой оранжевой слизью, но тварей убить не так просто, даже раненые они продолжают атаковать в попытке добраться до своих жертв.
Соня разворачивается, чтобы помочь остановить Леру, но ее тонкое запястье оказывается схваченным ладонью Алана.
– Ты что делаешь?
– Если погибнем, то вместе, не поодиночке. Согласна?
Тяжело дыша, девушка смотрит на него, на глаза наворачиваются слезы. «Вот так. Так быстро все». Ей бесконечно больно, Алан совсем один против тварей и нет им конца.
Джон, тем временем, прицеливается и стреляет в Леру.
– Ты что делаешь, мать, твою? – орет Костя.
– Спасаю наши шкуры!
Лера спотыкается, но продолжает бег. Джон останавливается, и вновь прицеливается. Нажимает курок. Костя бьет его по руке, отчего пуля улетает неизвестно куда. Джон сгребает его, подняв над землей.
– Идиот! Она бы просто упала.
Лера выбегает за защитный барьер.
Поле гаснет.
Твари торжествующе шипят.
Одна из них, самая маленькая, материализуется около Леры. Девушка, глядя на нее глазами полными ужаса, отчаянно кричит.
Джон, бросив Костю бежит туда, паля из пистолета. Он понимает, что не успевает. Никто и ничего уже не успевает. И все это понимают…
Твари замирают. Алан оборачивается. Чудовище хватает испуганную Леру. Соня кричит и собирается туда рвануть, но Алан перехватывает ее и прижимает к себе.
– Не смотрит туда, – Алан с силой поворачивает Соню к себе.
Крик Леры разрывает пространство.
– Отпусти! – кричит Соня, пытаясь вырваться.
– Соня, – тихо произносит Алан, сосредоточившись лишь на ней.
Торжествующее шипенье тварей, отголоски замершего крика Леры… В глазах Сони плещется слепой ужас.
– Смотри мне в глаза, – но Соня, на автомате все пытается куда – то вырваться.
– Посмотри мне в глаза! – кричит Легионер, не позволяя ужасу завладеть ее сознанием. Соня заторможено поднимает взгляд и упирается в запредельно синие, проникающие в душу, наполненные такой внутренней силой, глаза Алана.
– Ты веришь мне?
Девушка замирает, безумие покидает ее взгляд.
– Да, – произносят бескровные губы Сони. Алан крепко прижимает ее голову к своей груди, ее сердце бьется как загнанный зверь.
Шипенье, мягко и мерзко, обволакивает застывших людей.
– Отсчет, один, – несколько шипящих голосов, сливаются в один. Твари открыли счет в своей бойне. Запрокинув к небу уродливые головы, они издают торжествующий вопль, больше похожий на предсмертный хрип и несутся к людям.
Джон тщетно стреляет. Алан обводит цилиндром по периметру, но на смену одному замершему ряду тварей, идет второй.
Едва увидев их, он понял, что другого выхода не будет. Только выпустив свою магическую силу, он сможет уволочь их за собой. Возможно и не всех, но они будут обездвижены, и земляне смогут спастись. Соня будет жива. Алан никогда не допустит ее гибели. Пусть и ценой своей жизни. Здесь нечего говорить, решение принято. Он уверен, что пусть и на краткий миг, но ему повезло встретить свою единственную, ту ради которой не жаль расстаться с жизнью, ту за которую можно отдать все.
Прощаясь, Алан смотрит на Соню и идет к тварям, поливая их из своего оружия, но тем все ни почем, они словно сговорившись устремляются к Легионеру, чувствуя, что он их единственная угроза.
– Стой! – голос Сони срывается на крик, не нужно быть провидцем, чтобы понять, что он задумал. – НЕ-Е-ЕТ!
Девушка пытается следовать за ним, но не может сделать и шага. Она не готова, не может его потерять. Она же только обрела его! Из тела Алана, в районе сердца, вырывается золотое свечение. Не верившая прежде ни во что Соня, умоляет мирозданье забрать ее, оставив ему жизнь. Он так нужен миру живым. Девушка плачет, безуспешно пытаясь выскользнуть из сдерживающих ее тело невидимых пут, твари, шипя, несутся на Главу Легиона.
Оглушая, странный вибрирующий звук наполняет воздух, яркий зеленый свет падает на поляну. Шипение резко обрывается, людей прибивает к земле. Твари, как подкошенные, медленно оседают.
С ужасающей скоростью на землю падает каплеобразный летательный аппарат. Мягко зависает в нескольких сантиметрах от поверхности. Из открывшегося люка появляется Эалия и, не глядя по сторонам, устремляется к брату. Она даже бежать умудряется аристократично – грациозно.
– Брат! Ты жив?
– Да. – Алан обнимает Эалию, – Спасибо, сестренка.
Крепко прижавшись к Легионеру, девушка поднимает лицо, в глазах плещется беспокойство.
– На сколько их вырубило?
– Минут на пять.
Соня отстраненно наблюдает за ними и чувствует легкий укол, такой легкой грусти, видя безусловную любовь брата и сестры и то, как трогательно Алан относится к ней. Ужас от его близкой гибели перекрыл шок от потери Леры, оставив того где-то позади, пульсирующим в сознании маячком. Он жив. Он здесь.
– Что ты здесь делаешь?
– Столицу атаковали твари. Отец исчез.
Алан отступает от девушки и молча обводит взглядом застывших землян.
– Быстрее, все в капсулу.
Соня оглядывается на стоящего на коленях в центре поляны Гену и идет к нему.
– Позволь мне, – останавливает ее Алан.
Соня кивает и отодвигается с дороги. Но Легионер, одной рукой обняв ее за талию подтягивает к себе и крепко целует. Очень крепко. Так крепко, как может целовать только он. От души, что называется. И отпустив, не оглядываясь, идет к Гене, оставив Соню с трясущимися коленками и руками, в полной прострации «Это так всегда будет? Или только поначалу? Или… Ладно, главное пусть будет…»
– Спасибо принцесса, – Джон, оказавшийся ближе всех к Эалии, целует ей руку и уходит на подмогу к опьяневшей от недостатка воздуха или от поцелуя, или вернее от всего вместе, Соне, явно нуждающейся в помощи в транспортировке.
– Кто – то погиб, – утверждая, произносит Эалия, – Девочка, что была с вами.
Костя убито кивает. Принцесса нежно берет его руку.
– Не кори себя. – Ее ладонь непроизвольно поднимается и гладит Костю по щеке, он поднимает взгляд полных боли глаз и упирается в золотистые глаза, полные сочувствия. – Так решили Высшие Силы задолго до ее рождения. Таков путь, как не жаль.
Повар в столь глубоком шоке, что не может адекватно мыслить и наотрез отказывается покидать место гибели Леры. Мелькает золотая вспышка и он кулем осаживается на землю, Алан легко подхватывает его и, перекинув через плечо, стремительным шагом идет к капсуле.
– Уходим.
Эалия кивает и, пропустив Костю, заходит последний, прикосновением ладони активируя закрытие двери.
