Kitobni o'qish: «Долги Люцифера. Как делать деньги после войны»

Шахматы геополитики

© Виленчук А.М., 2024

© «МОСКОВСКИЙ РАБОЧИЙ» МОСКВА 1929 ЛЕНИНГРАД

© ООО «Издательство Родина», 2024

От автора

В настоящей работе в основном идет речь лишь о внешней государственной задолженности, возникшей в результате империалистической войны. В нашу задачу, следовательно, не входит рассмотрение вопроса о внутренних государственных долгах, а также о внешней негосударственной, т. е. частной задолженности. Мы касаемся этих проблем лишь попутно, поскольку это необходимо для уяснения основной темы.

Международная задолженность крупных капиталистических стран представляет собою одну из характерных особенностей послевоенного капитализма. Наличие внешних государственных долгов, даже по мнению буржуазных экономистов, стало одним из существенных препятствий к восстановлению равновесия мирового хозяйства.

Внешняя государственная задолженность является одним из тех узлов, в котором переплетаются все социально-экономические и политические противоречия послевоенного империализма. Она является в такой же мере «узким местом» современного капитализма, как и вопрос о рынках, о безработице, об угле и т. п. Капиталистический мир в состоянии на время смягчить остроту этих вопросов, но разрешить их целиком он бессилен.

С внешней стороны вопрос о долгах в течение последних лет как будто уже разрешен в результате международных соглашений. Но в настоящий момент, в связи с пересмотром плана Дауэса, вполне очевидно, на каком шатком основании покоятся все эти соглашения.

Настоящая работа не ставит себе целью углубленного теоретического исследования проблемы. Она имеет в виду популярное, по возможности, изложение основных фактов и освещение вопроса о внешних долгах на фоне послевоенного кризиса мирового хозяйства.

Особая глава посвящена так называемому русскому долгу.

Пару слов относительно цифр. Они заимствованы из официальных источников и из основных работ, появившихся по данному вопросу за последние годы. Мы имеем в виду серию известных работ северо-американского Института экономики, изданных под редакцией Моультона, работу американского экономиста Фиска, немецкие работы Маутнера, Войтинского, Фридриха и ряд других.

Для облегчения сопоставлений, все суммы переведены в доллары и золотые рубли. Исключение допущено лишь для репарационных платежей Германии, которые в соответствующей главе приведены в марках. Для упрощения пересчетов принято, что один американский доллар равняется 2 руб.= 4 германским маркам. В действительности, 1 доллар = 1 р. 94 к.= 4,2 марки. При переводе денежных единиц военного и послевоенного времени в довоенные взяты общепринятые оптовые индексы.

Заранее извиняюсь перед читателем за относительное обилие цифр; но говорить о долгах, не приводя сумм, никак нельзя.

Москва,

январь 1929 г.

I. Империализм и государственные долги

Войны и социальные потрясения сопровождают все крупные переломные периоды империалистической истории человечества. Так было при переходе от натурального хозяйства к товарному, а потом при переходе от простого товарного хозяйства к капиталистическому. Так обстоит дело в эпоху империализма, являющегося последней ступенью капиталистического развития, упирающегося в период пролетарских революций.

Войны и революции со всей остротой выдвигают всегда вопрос о государственных долгах. Государственный кредит в его зачаточных формах столь же стар, как и капиталистическая государственная власть. Рост и усложнение государственного аппарата, соответствующие основным ступеням развитии капиталистического хозяйства и его противоречий, меняют форму и характер государственных долгов.

Возникновение твердой власти – условие необходимое, недостаточное для развития государственного кредита. Развитая его форма предполагает наличие свободных капиталов и легкость их передачи. Эти условия появились полностью лишь в XIX в.

Прошлое столетие открывается эпохой наполеоновских войн, вызвавших непомерный рост долгов европейских государств и, в первую очередь, Англии. В последующие десятилетия долги европейских государств возрастают довольно медленно. В 40–70‑х гг. XIX в. получают широкое распространение государственные займы в целях железнодорожного строительства. Резкий скачок государственная задолженность обнаруживает с 70‑х гг. XIX в. – в период восходящего империализма. Рост этот тесно связан с захватнической политикой капиталистических стран. В конце XIX в. весь мир был поделен между великими державами. Делить больше было нечего. Можно было только переделять при помощи вооруженной силы. Захватническая политика неизбежно ведет к вооруженным столкновениям. Армия и флот играют роль не только в военное время, но и в мирное, подкрепляя внешние хозяйственно-политические требования капиталистических государств. Вместе с империализмом растут из года в год государственные расходы на содержание армии и флота. За 25 лет до мировой войны (1688–1913) ежегодные военные расходы Германии возросли на 140 %, Англии – на 134 %, Франции – на 103 %, России – на 210 %, Соединенных Штатов – на 276 % и т. д. Текущие доходы капиталистических держав не в состоянии покрыть этих колоссальных расходов. В связи с этим увеличились государственные долги европейских держав. Вместе с тем продвижение европейского капитала в отсталые страны способствует росту внешней задолженности последних.

Накануне империалистической войны мировая задолженность определялась в размере около 90 млрд. руб. Из этой суммы свыше 65 млрд, приходится на европейские страны, причем на руководящие капиталистические страны Европы – Великобританию, Германию и Францию – падает около 30 млрд. руб. В этих государствах задолженность является исключительно внутренней. Внешние долги имеют в Европе страны отсталые, с преобладанием сельского хозяйства.

Государственный долг европейских колониальных и полуколониальных стран в 1913 г. (в миллионах рублей)

Так, например, при государственном долге царской России накануне империалистической войны в размере 8,8 млрд. руб. – 4,2 млрд. руб. падает на внешнюю задолженность. Из общей суммы задолженности Венгрии в 2,5 млрд. руб. около 1,5 млрд, падает на внешние долги; в Румынии – при государственном долге в 650 млн. руб. к свыше 500 млн. руб. приходится на внешний долг; в Греции внешний долг составляет 270 млн. руб. при общем размере государственного долга в 330 млн. руб.; в Болгарии – 200 млн. из 350 млн. Задолженность внеевропейских стран, как это видно из таблицы («Гос. долг…»), почти исключительно внешней.

Соотношение между внешним и внутренним долгом в главнейших странах мира накануне империалистической войны представлено в диаграмме № 1.

Диаграмма № 1. Внутренние и внешние долги главнейших государств в 1913 г. (в млн. рублей)

Накануне империалистической войны общая сумма внешней задолженности всех стран мира определяется, примерно, в 25 млрд. руб. Уплата процентов по долгам составляет значительную часть государственных расходов – особенно в отсталых странах. В Китае, например, на уплату процентов уходит свыше ²/₃ всех государственных расходов. Около 30–40 % общей суммы государственных расходов составляют платежи по долгам в Болгарии, Португалии, Эквадоре, Южно-африканском союзе и Бразилии; от 20 до 30 % – в Сербии, Египте, Боливии, Румынии, Греции и т. д.

Вывоз капиталов и внешние долги отсталых стран в эпоху империализма

Уже на ранней ступени развития капитализма обнаруживается двойственная роль государственных долгов. С одной стороны, они способствуют разрушению старых – докапиталистических – форм хозяйства и ведут к обнищанию рабочих и мелкобуржуазных масс. Но вместе с тем они благоприятствуют развитию производительных сил, образованию классов, сплочению их и созданию условий к организованной классовой борьбе. Противоречивая роль государственных долгов, и в первую очередь внешних, особенно ярко обнаруживается в период империализма.

В последней четверти XIX в. мы наблюдаем огромное накопление капиталов в немногих богатейших странах. Этот избыток капиталисты, конечно, меньше всего намерены использовать для повышения жизненного уровня рабочих масс и крестьянства. Капиталисты богатых стран стремятся вывозить свободный капитал в отсталые страны, как в форме промышленного капитала, так и в виде ссуд правительствам отсталых государств.

Если для старого капитализма при господстве свободной конкуренции был типичен вывоз товаров, то для капитализма на высшей и последней ступени его, для монополистического капитализма, – характерен вывоз капиталов.

В вывозе капиталистических стран все большую роль начинает играть промышленное оборудование. Покуда кредитуется вывоз готовых изделий, зависимость должника носит преходящий характер. Дело, однако, меняется, когда начинается кредитование ввоза основного капитала. Должник в этом случае может освободиться от заимодавца лишь по истечении долгого времени. Такого рода длительное кредитование под силу лишь промышленному капиталу, когда он тесно срастается с банковым. Вместе с тем меняются отношения между странами вывозящими и ввозящими. Когда речь идет о вывозе товаров, фабрикант и торговец вывозящей страны получают прибыль, условия возникновения которой уже были созданы в стране вывозящей: они превращают в деньги ту прибавочную стоимость, которая была ими получена в результате эксплуатации «своего» отечественного пролетариата. При вывозе же оборудования фабрикант и стоящий за его спиной банк участвуют в присвоении прибавочной стоимости, создаваемой в стране, ввозящей капитал.

Каковы причины вывоза капиталов?

Переход от промышленного капитализма к монополистическому финансовому капитализму обозначает необычайное обострение капиталистических противоречий. Непрерывные технические улучшения и рост применения машин приводят к падению нормы капиталистической прибыли, которое лишь частично сдерживается политикой цен монопольно-капиталистических объединений (картели, синдикаты, тресты). Это обстоятельство усиливает погоню за сверхприбылью, которую дают промышленникам более отсталые страны. Непрерывный рост производства, обострение борьбы за рынки, таможенные стены, вздорожание сырья и топлива действуют в ту же сторону. В отсталых странах капиталов мало, цена земли и ее продуктов там не велика, а заработная плата низка.

Известный французский экономист Неймарк следующим образом оценивает размер иностранных вложений Англии, Франции, Германии и Северо-Американских Соединенных Штатов накануне мировой

..

Названные государства от своих заграничных вложений получали ежегодный доход в размере около 4 млрд, руб. Общий вывоз товаров этих стран составлял за год 13 млрд. руб. Таким образом, доход от иностранных вложений превышал % ценности всего вывоза товаров из названных четырех стран.

При этом большая часть капиталов, как мы уже знаем, была вложена в заокеанские страны – колониальные и полуколониальные. Лишь Франция значительную долю своих капиталов вкладывала в европейские страны и, в первую очередь, в Россию.

Вывоз капитала в отдельные страны, поскольку он идет на производительные цели, способствует развитию в них капитализма. В виде возмещения за заем капиталисты всегда получают выгодные торговые договоры, концессии, промышленные заказы и т. д. Поэтому они готовы предоставлять займы даже тогда, когда их собственные финансы далеко не в блестящем состоянии, ибо они всегда опасаются, что их предупредят конкуренты.

Самая возможность вывоза капитала в отсталые страны создается тем, что эти страны уже втянуты в оборот мирового хозяйства. Привлеченные извне средства усиливают это развитие, а также и зависимость от стран, ввозящих капитал. В этой области вырабатывается наиболее тесное сотрудничество между капиталом и государственным аппаратом вывозящих стран. Особенно ярко сказывается зависимость отсталых стран при предоставлении ссуд правительствам э т и х стран. Русский царизм, например, в значительной мере обязан своим существованием в течение последних десятилетий перед войной поддержке международного финансового капитала. За эту поддержку он отдавал всю страну в эксплуатацию иностранцам. Буржуазной Франции перед войной удалось заключить с Россией целый ряд выгодных торговых соглашений. Но дело не только в торговых соглашениях. При предоставлении займов, в первую очередь государственных, немалую роль играют внешне политические цели. Последние нередко приобретают даже решающую роль. Франция давала займы царской России как союзнице в будущей войне против Германии. Займы, которые царская Россия получала от Франции н а производительные цели, составляют меньше половины полученных ею займов. Но и они шли, главным образом, на постройку дорог военного значения. Крупнейший заем царской России, полученный ею в 1906 г. (около 1 млрд, руб.), пошел на покрытие государственного дефицита. Дефицит этот возник в результате русско-японской войны, сопровождавшейся исключительными – даже для царской России – воровством и хищениями. Вместе с тем, этот золотой дождь должен был помочь правительству Николая Романова справиться с революционным пламенем.

Цель, для которой заключаются государственные займы, играет существенную роль. Там, где правительство – в особенности в отсталых странах – прибегает к займам для хозяйственно-непроизводительных затрат (вооружение, содержание двора монарха и проч.), займы ведут лишь к разрушению старых форм натурального хозяйства, но не содействуют развитию новых капиталистических форм. Здесь мы, по существу, имеем дело с одной из форм ростовщического кредита. Займы ведут лишь к разорению страны и насаждают не пролетариат, в современном смысле слова, а разоренные крестьянские массы.