Рекс Стаут

следует бережно. Мы все повставали с

Международный банковский справочник». Я снял его с полки, раскрыл на разделе «Нью-Йорк» и нашел нужную страницу. Шансов на то, что среди управляющих банком «Сиборд бэнк

также, что бомбу она не подкладывала, но теперь я уже не столь уверен. Неужели вы сделали такой вывод из слов Коупса? – Черт бы побрал этого Коупса! – прорычал Вулф. – А ведь за уик-энд ни от Фреда, ни от Сола мы не узнаем ничего нового. Он приподнял верхнюю бумажку из стопки

Я отправился на кухню известить Фрица, чтобы во время моего отсутствия он следил за телефоном и звонками в дверь, и ушел. Спустившись с крыльца на тротуар и повернув на восток, я машинально осмотрелся по сторонам, хотя по большому счету мне было наплевать, увяжется за мной хвост или нет. Наверняка за домом Люси Вэлдон установлено наблюдение. Я проделал весь путь пешком. На такси я сэкономил бы минут пять, однако мне хотелось поразмять ноги. Когда я свернул на Одиннадцатую улицу и приблизился

Мистер Вулф велел передать им, чтобы пришли через час, но они настаивали, и он разрешил их впустить, проводить в кабинет и ждать тебя в прихожей. Я ему говорю, что делаю мясной гляс, а он говорит, что среди них убийца. Я, конечно, всегда хочу помочь – ты же знаешь, Арчи, – но как можно сделать хороший гляс, если я должен сторожить убийцу?

рина, то я хочу о них знать. Мы получили улики, позволившие обвинить Блаунта. Если же с ними что-то не так, я вправе

как коротает время мозг, который не используют

беда с будильником вечно заключается в том, что представляющееся разумным при его установке оказывается абсурдным при его звонке.

сделанное по особому заказу кресло, после чего пошел доложиться. Он ворчливо пожелал мне доброго утра, и я  ответил ему тем же. Да, общее утро у нас начиналось поздно: Фриц относил завтрак в спальню Вулфа на подносе, а с  девяти до одиннадцати Вулф пребывал в оранжерее – каждый день, в том числе по воскресеньям, в компании

телефонных аппарата: красный, желтый, белый и черный; на среднем столе – три: красный, белый и черный, а на маленьком столе – только два: белый и черный. Одну стену целиком занимали стальные картотечные шкафы в человеческий