Европа и Азия, а между ними - Российская империя. И в Европе, и в Азии раскинулись её земли, не принадлежа ни той, ни другой. И император обязан понимать нужды и чаяния своих подданных, как уже существующих, так и присоединившихся позже.
Петр Алексеевич, зная этот простой постулат, всеми силами пытается ему следовать, понимая, однако, что иной раз нужно и крепкую руку показывать, и с соседями драться, демонстрируя отросшие клыки, иначе мигом императором без империи останешься.

Sitatalar
Царская охота
собой, а вот дальше начались трудности.
Александр. Том 3
примером демонстрировать выполнение указов о нумерации домов. И делать
Между двух миров
генерал Сукин был, и полковник Футов, и Фулертон, и Чебышев, и Тимашов, и многие другие – все те, кому предстояло
Александр. Том 2
графини. Павел умер. Удар с государем приключился, бывает. Кочубеи
Новая реальность
было особо нечего. Все, что можно было подсмотреть в Берлине, я подсмотрел, но тут процветал культ армии, поэтому мне было не слишком интересно, тем более что я не собирался копировать армию Фридриха Вильгельма. Как показала практика на примере другого Петра, который еще и Ульрих и который никогда не станет русским императором, прусская
А ещё я не знаю, что они сделали с создателем катакомб, который очень сильно мог нам помочь в их изучение. Как ты думаешь, чего больше в их поступках – пользы или вреда?
Александр. Том 1
государем удар приключился. Мне надо себя обезопасить. Вот что нужно сделать в первую очередь. Но, как это сделать, если я понятия не имею, кто участвовал в заговоре. И всё, что я
мать выпрямилась и внимательно посмотрела на меня. – Я просто уверен в этом. – И улыбнулся, стараясь ободрить её. – Хорошо, – он помассировала виски. – Начинайте собираться, мальчики. А я пойду помогу Наташе. Всё должно быть безупречно. Она выскочила из комнаты, а Петька заржал. – Вот это поворот. А Тёма
лапах, разглядывая моего попутчика. Может
так что придётся выкручиваться. Ох, Катька-Катька, ну и кашу же ты заварила. Я вышел на балкон и поднял руку. Начался дождь, постепенно переходивший в самый настоящий ливень. Под балконом столпилось прилично так народу, сотни две, не меньше. Они занимали уже почти всю площадь перед ратушей, и даже дождь не мог полностью остудить эти горячие головы. – Приветствую народ Милана, – повинуясь какому-то